Воронка второго шанса

– Хочешь сказать, что она одна справится со всеми волхвами?

– В стародавние времена волхвы были намного мощнее, нас, нынешних. Потеря части силы – это один из отголосков той древней битвы.

– Ты уверен, что она – Огневка? Видел ее дар?

– Нет пока. Слаба она сильно. Но мой хранитель дома, – волхв кивнул на печь, – что-то почувствовал. А он, в отличие от тебя, не склонен к сантиментам.

– Слово, Драг. Не уходи от темы.

– Давай так: я дам тебе слово, что не трону ее сейчас. Но как только пойму, что она несет угрозу людям и этому миру – я ее уничтожу.

– Не пойдет. Слишком расплывчатая формулировка. Как только она сама объявит о намерении причинить вред этому миру. Только тогда. Наличие даже сильного дара не говорит о злых намерениях.

– Боги, какая же ты невыносимая! Хорошо, даю слово.

В тот вечер от найденыша никаких сведений не добились. Напоили отваром, и она почти сразу провалилась в сон. Не успев восхититься чудесным санузлом за кромкой деревьев. Всего-то шагов двадцать от дома! Как-то не планировал волхв его ни с кем делить. И построил исключительно в целях для себя любимого на самый крайний случай. А потому – подальше, чтоб ландшафт не портил.

Яра засиделась у кровати девушки дольше обычного. Нехотя засобиралась, когда совсем стемнело. Несмотря на возникшее разногласие, позволила другу подсадить себя на лошадь.

– Можешь не бояться за нее, – усмехнулся Драгомир, все понимая без слов, – я тебе слово дал. И не нарушу.

– Знаю.

– Тогда что за угрюмость на лице?

– Скорее – любопытство. Хочется побыстрее узнать, кто она и как здесь оказалось.

– Потерпи до завтра. Расспрошу утром или уже с тобой, после занятий.

– Присмотри за ней, Драг. У меня нехорошее предчувствие. И мне кажется – что и у тебя тоже.

– Тогда ты понимаешь, как тяготит меня данное слово.

– Я волнуюсь за девочку. А не за то, что она может сделать. Не чувствую в ней опасности.

– Ты просто не встречалась с огневками, Яра. Иначе бы так не рассуждала. Езжай. Я присмотрю за ней.

Успокоив Ярославу, волхв вернулся в дом. Поужинал, пролистал несколько старинных фолиантов про былые битвы с владычицами огня. Экскурс в историю был, конечно, интересен, но ничего нового он не узнал. Так и не приняв никакого решения, плюнул на все. Наскоро ополоснувшись в бане, пошел спать. Утро вечера мудренее.

Глава 6

Спорность этого утверждения Драгомир понял этим самым утром. Потому, что его разбудил звонкий женский визг. Морщась от резкого, похожего на противный будильник звука, он нехотя открыл глаза.

– Пошел вон, извращенец!

Это – кому? Ему?! От изумления сонные глаза распахнулись, как двойного эспрессо.

– Чего??

– Пошел вон из моей кровати! – надвинув одеяло по самый нос, источник посторонних звуков попыталась от него отползти и живописно шлепнулась на пол. Вставать было лень, но грех пропустить такое зрелище. Когда за его прерванный сон прилетело мгновенное и живописное возмездие. Не скрывая насмешки, Драгомир свесился с ее стороны постели, наслаждаясь инсталляцией на полу.

– Вообще-то – это моя кровать. И я не ору как резанный, потому что в ней посторонние. Хотя привык спать один.

– Вы…! Знаете что!

Комок одеяла с желтыми гневными глазами забарахтался, но запутался еще больше. Горестно вздохнув, Драгомир спустил ноги, встал во весь рост, одновременно подняв источник своего раздражения, как котенка за шиворот.

– Это мой дом, моя кровать и мои правила. Первое правило – не ори.

Кулек одеяла обиженно засопел. Но промолчал.

– Уже прогресс. Сейчас я умоюсь, приготовлю завтрак, и мы поговорим. У меня к тебе много вопросов. Поняла?

– Угу.

Драгомир был настолько раздражен, что вышел из комнаты как был – в одних черных боксерах. Впрочем, утренняя свежесть только взбодрила. Как и холодная вода в бане, когда он, с резким выдохом опрокинул на себя жбан воды. Эх, хоррошо! В мозгах прояснилось, даже злость немного улеглась. Слегка промокнув себя полотенцем, вернулся в дом и застал приплясывающий у двери кулек с одеялом.

Удивленно посмотрел на девушку, она на него – со смесью гнева и смущения. Видимо маленькую моралистку смущал его «бельевой» вид. Так не надо было бесить с утра! Можно подумать никогда с мужиком в одной постели не просыпалась.

– Извините, пожалуйста, а где у вас тут туалет? – она неловко переминалась с ноги на ногу.

Драгомир с трудом спрятал усмешку, глядя на ее босые ноги.

– Вообще-то на улице. Иди, сапоги надень. Там холодно.

Кажется, у кое-кого еще дурман беспамятства из головы не выветрился. Или она эту голову ранила сильнее, чем он думал. Потому что недоразумение мелкой рысью ушлепало в спальню и вернулось в своих канареечных сапогах, надетых на голые ноги. М-да… Из одежды, по-прежнему, только его рубашка и одеяло, с которым она практически срослась.

– А… вам не холодно? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Спасибо за запоздалую заботу. Точно хочешь подождать, пока я оденусь?

– Ой, нет! Я бы хотела побыстрее.

– Тогда тебе придется смириться с моим неподобающим видом, – он невозмутимо открыл верь, галантно предлагая ей выйти.

Да уж, колоритную они представляли парочку. Он – в одних брендовых трусах и босиком, и спутница – в меховом одеяле и желтых резиновых сапогах. Кажется, зря недавно ставил диагнозы насчет тяжести собственной шизофрении. Вот сейчас они оба – хрестоматийные экземпляры для учебников по психиатрии.

Доведя девушку до спрятанного за деревьями сруба, Драгомир, как радушный хозяин картинно протянул руку. Мол, ни в чем себе не отказывай. Поморщившись над его издевательскими манерами, девушка зашагала было к заветному месту, но была остановлена насмешливым:

– Уверена, что одеяло не помешает?

– Я.. ой! – она остановилась и растерянно посмотрела на себя, – но ведь холодно же!

– Я просто спросил. Но постарайся не заляпать.

Помявшись пару секунд, девушка все же протянула мужчине одеяло и прошмыгнула в долгожданное помещение. Сверкнув его рубахой и острыми коленками. М-да… супнабор, а все туда же – стесняется.

– Отойдите подальше! – крикнула она ему из-за двери. Боги, вот зачем он Яре слово дал? За одни эти командирские замашки надо бы эту белую мышь пристукнуть. Но послушно отошел на несколько шагов.

Через несколько минут девушка вышла с радостной улыбкой, которую не омрачал даже стук зубов.

– Иди сюда, мышь, – он распахнул одеяло, в которое она радостно завернулась по самый нос.

– Почему – мышь? – не удержалась от любопытства.

– Потому что – белая, – снисходительно пояснил он.

– Можно подумать вы – жгучий брюнет, – пробормотала девушка, ускоряя шаг, чтобы быстрее вернуться в тепло дома.

– Еще и зубастая, я смотрю.

Едва они вошли в дом, как Драгомир махнул головой:

– Иди, руки вон там помой и сядь ближе к печке. Еще простуды твои лечить. Сейчас переоденусь и мы позавтракаем.

– А моя одежда где?

– Откуда я знаю? Может Яра забрала, чтоб служанки зашили. Хотя те лохмотья, что от нее остались, легче было выбросить, – он решительно захлопнул дверь, не давая ей развивать тему. Наверняка болтливая, как все бабы.

Вышел из спальни одетый в замшевые темно-коричневые штаны, заправленные в высокие сапоги и белую рубашку с круглым воротом и тонкой вышивкой. Светлые волосы привычно стянуты в низкий хвост. Черный, расшитый серебряной нитью камзол переброшен через руку, чтоб надеть позже. Привычным жестом небрежно закинул его на любимое кресло и направился к столу.

– Что? – раздраженно спросил в ответ на изумленный взгляд гостьи.

– У вас тут киносъемки? – осторожно спросила «мышь».

– Мой вид – это не самая насущная проблема. Рассказывай, как в лесу оказалась? – Драгомир подошел к печи, достал ковш с горячей водой и залил чайник с травяным сбором. Поставив чайник и чашки перед девушкой, достал с полки каравай хлеба. Спустился в подвал и принес солидный кусок сыра. На отдельное серебряное блюдо нарезал несколько кусков сыра, добавил небольшой кусочек хлеба. Подвинул тарелку девушке, поставил рядом горячий травяной настой с ложкой меда. Глядя на его манипуляции с сервировкой, девушка с трудом сдержала голодную слюну. Хотя и косилась, то на продукты, то на необычную посуду. Но молча ждала, что же ей предложит на завтрак не особо радушный хозяин.

– Так что? Откуда ты тут, Лера? – Драгомир присел напротив и начал неторопливо поглощать завтрак.

– В лесу заблудилась, – девушка обхватила кружку двумя руками, невольно грея замерзшие пальцы, – я за грибами решила сходить. Выходной день, заняться особо нечем.

– Ешь. Ты проголодалась.

– Так вы же спрашиваете!

– Одно другому не мешает. И ты не думай, что мне продуктов жалко. Желудок твой от пищи отвык, может заболеть от переедания. В обед поешь чего-нибудь жидкого, типа супа, – это уже хранителю. Тот ясное дело не высовывался, но слушал все что происходит.

– Нет-нет. Спасибо вам за все, – Лера осторожно отломила кусочек сыра и поднесла ко рту, – вкусно!

Драгомир внимательно смотрел на девушку, желая проникнуть в ее голову, и вытряхнуть все секреты. Это – позже, сейчас главное – не спугнуть. Вон, и так вздрагивает от каждого его слова. Придется включить режим «добрый дядюшка».

– А в целом – чем занимаешься?

– Я – студентка. Учусь на филологическом.

– Почему не финансист или юрист? – усмехнулся волхв, подпирая висок указательным пальцем.

– Дедушкина мечта была, чтобы я стала учительницей. Он у меня простым автомехаником был, но очень уважал профессию педагога. Ради него я и поступила, – ее голос затих. Она хмурила брови, стараясь сдержать тяжелые воспоминания.

– И ты, городская студентка, одна поехала в лес? Какой, кстати, институт?

Она назвала ВУЗ в городе, где жила Яра. В совпадения волхв не верил давно. Но не удивиться было сложно. Не город, а источник странных женщин на их горемычные головы. Вот только к чему приведет иномирный перенос на этот раз?

Драгомир задумался, но девушка этого не заметила. Она с удовольствием ела сыр, запивая его вкусным травяным настоем. После первого куска желудок судорожно сжался, но потом благосклонно воспринял скудный завтрак. Лера не поднимала глаз от покрытой узорами металлической тарелки. Очень тонкая, изящная работа. Ей бы место в музее, а не в этой странной избушке. Девушка осматривала изящные резные завитушки на посуде, но взгляд сам собой вскидывался на странного хозяина дома. Стало неловко в повисшей тишине. Собеседник, казалось, весь ушел в себя. Лера заговорила, чтобы не чувствовать еще большей неловкости. Драгомир вздрогнул на звук ее голоса, но нехотя поднял на нее глаза.

– Вы правы, я в грибах не разбираюсь. Это моя соседка по комнате в общежитии. Она из деревни, поэтому часто с друзьями ездит в лес. Вот и меня уговорила. Говорит, неплохое подспорье вечно голодным студентам. Если набрать побольше, то можно засушить и потом всю зиму будет запас.

– А про подработку вы не слышали? – насмешливо усмехнулся Драгомир.

– Почему не слышали? – искренне улыбнулась девушка, – я подрабатываю. В библиотеке, на полставки. Там тихо и можно к занятиям готовиться. Все равно людей немного приходит.

– Там хоть платят? Или мышь работает за кусок сыра в мышеловке?

– На сыр не хватит, но вместе со стипендией можно выжить. Сложно – но можно, если иногда забывать поесть. Так Маша, моя соседка, говорит. Она на втором курсе, уже все про всех знает. А я – на первом.

Мужские брови удивленно взлетели вверх.

– Тебе сколько лет?

– Восемнадцать исполнилось. Так что я уже взрослый человек и состоявшаяся личность. Могу спокойно учиться и работать.

– М-да…, – волхв задумчиво поскреб подбородок. Только этого ему не хватало!

– Скажите, а от вас можно позвонить? Ребята, наверное, волнуются. Меня же столько дней нет. В институте сплошные прогулы. И на работе. Стыдно…

– Здесь нет связи, – отрубил Драгомир, поднимаясь на ноги. Ушел в закуток возле входной двери, с зеркалом и импровизированной раковиной. Намылил лицо и привычными быстрыми движениями побрился. Еще одна привычка из технологичного мира. Настолько приросла, что соблюдает ее и здесь. Не отращивая, как большинство местных мужчин, солидную бороду. Может и не нравится сие кому-то. Да только кто ж Ведающему замечание решится делать?

Вышел, вытирая лицо от остатков воды и пены. Девушка притихшей мышкой сидела за столом, защитным жестом прижимала к себе опустевшую кружку. Бледная, жалкая, с кляксой запекшейся крови на белых, спутанных волосах. Худая, аж полупрозрачная… Если бы не глаза, эту бледную немочь можно было принять за нескладное привидение.

Драгомир чуть прищурился: нет, пока никакого дара, никаких дополнительных сил он не видел и не чувствовал. То ли дар затаился, то ли обессилела она совсем. Жалеть и носиться с ней не было никакого желания. Она – враг, пусть пока бледный и измученный.

– Я сейчас должен уехать, – начал Драгомир, надевая камзол, – из дома не выходи. Захочешь есть – еда на столе. Или поищешь в печи.

– Вы же вернетесь? – пискнула «мышь».

– Меня не будет несколько часов. Вернусь с Ярой. Тогда поговорим более обстоятельно.

– А когда мне можно домой? Далеко до станции?

– Далеко. Выздоровей сначала. Там видно будет. Из дома ни ногой – поняла?

– Почему?

– Ты слабая, еле ходишь. А в лесу дикого зверья полно. Еще вопросы?

Девушка обиженно надула губы на его резкость, но отрицательно покачала головой.

Драгомир просверлил взглядом несчастное обескровленное лицо, потом всю фигурку, зябко кутающуюся в его одеяло. Ругая себя за мягкотелость, вернулся в спальню, порылся как следует в сундуке с одеждой. Отводя глаза, подошел с находкой и протянул ее девушке.

– На, вот. Надень. Я сыну Яры покупал, не угадал с размером, – протянул пару носков. Ведь как пить дать будет по дому босиком шастать. Немочь городская.

Девушка вскинулась. В глазах сначала удивление, потом испуг и… не верящая щенячья благодарность.

– Мне? Спасибо большое! – прошептала, прижимая к себе пару грубых шерстяных носков. Часто заморгала глазами, удерживая глупые слезы благодарности.

Только это не хватало! Сырость разводить.

– Все, я уехал. Из дому – ни ногой! – резко повернулся и сорвав с гвоздя плащ, Ведающий вышел из дому.

Глава 7

Занятия шли нервно. Волхв лютовал, уничтожая ехидными замечаниями за любую неточность. Притихшие ученицы сидели, не поднимая голов. Знали, что в таком случае, как этот – бурю лучше переждать. Иначе будет только хуже. Житья не даст всем без разбору, хоть вой.

Оттарабанив уроки, Драгомир остался в классе, дожидаться пока Яра закончит занятия по боевым умениям. Обычно он с удовольствием присутствовал в большом зале, любуясь ее взаимодействию с девочками. Их мягкими, хищными движениями, отточенными движениями гибких тел. Во всем ровнялись на свою главную «рысята», но встать вровень ни у кого не выходило.

Не пошел он сегодня в зал, слишком дурное было настроение. Никого особо и видеть не хотелось. Злясь на себя и на ситуацию в целом, просидел в классе до тех пор, пока к нему не заглянула Ярослава.

– Ну, что, едем?

– Ты закончила?

– Угу. Обедают мои рысята. А ты чего злой такой? – спросила Яра, когда перешли двор перед княжьим теремом и нырнули в полумрак конюшни.

– Бесит один бледно-немощный таракан в моем доме.

– Хочешь, я одна съезжу? А ты в городе останься. Развеешься, отдохнешь, – Яра вывела своего серенького из стойла. Завозилась, прикрепляя рюкзак к седлу.

Соблазн был велик: сбросить сегодня все заботы и забыться в горячих женских объятьях. Словно ничего не произошло. Но это больше похоже на малодушие. Когда ты скидываешь проблемы на других, зная, что вывезут. Много за собой знал волхв недостатков, но вот этого за ним точно не водилось. Да и девка вспомнить могла что-то стоящее.

– Нет, я с тобой. Чтоб я из-за посторонней живности в свой дом боялся вернуться?

Яра усмехнулась, но ничего не сказала. Молча взлетела в седло. Ее откровенно забавляло раздражение обычно невозмутимого волхва. Но она молчала, пока. Наблюдать за развитием событий бывает порой также весело, как и насмешничать над собеседником. Нестандартность ситуации и невозможность ее просчитать откровенно злила мужчину. Что ж, следует только пожелать девочке удачи. Обычно, бесить мужчин – была прерогативой самой Яры. Теперь у нее появился подельник, из которого, возможно, вырастет неплохая смена.

Оставив по прибытию коней на волхва, Яра, подхватив рюкзак, вошла в дом:

– Привет, Лерочка!

– Здравствуйте! – девушка, закутанная все в то же одеяло, сидела за обеденным столом и подперев голову руками, читала старинную книгу.

– Как ты? Как самочувствие? – женщина присела рядом, потрогала лоб, внимательно вглядываясь в собеседницу, – сегодня выглядишь лучше.

– И чувствую тоже.

– Это замечательно. Голова сегодня не болела?

– Нет. Немного тяжелая. Терпимо.

– Пройдет. Не переживай.

Невозмутимый Драгомир вошел следом. Не глядя на женщин, снял плащ, повесил его у входа.

– Ты что, взяла мою книгу? Тебе кто разрешил? – гневно процедил он. Выхватив фолиант, он демонстративно схлопнул его и водрузил на полку.

– Драг…

– Нет, Яра! Хватит меня одергивать. Это мой дом и мои правила. Я не разрешал брать что-либо. Тем более – книги.

– Простите, – покаянно прошептала девушка, – я по привычке. В библиотеке я часто что-то читала…

– Здесь тебе не библиотека! – рявкнул волхв.

– Так, Драг, прекрати орать. Иди, истопи лучше баню. Девочка наверняка хочет искупаться.

– Что?!

– Хочешь, чтобы я это сделала? Нет? Вот и иди, – не моргнув глазом, Яра выпроводила волхва из собственного дома. Оставалось только громко шарахнуть дверью напоследок.

Девушка виновато опустила голову.

– А ну, не кисни! Ты чего? – Яра подняла ее лицо за подбородок.

– За что он на меня такой злой? Разве я в чем-то виновата? – подбородок предательски задрожал

–Ты – вообще ни разу и ни в чем. Даже не думай себя винить. Это у него плохое настроение, вот пусть сам с ним и справляется. Мальчик взрослый. Скажи лучше – ты ела?

– Мы завтракали. Сыром и хлебом.

– Это было утром. А в обед?

– Я не решилась лазить по полкам, – виновато съежилась девушка.

– Раз ты не решилась, я полезу. Тебе поесть нужно. Нельзя в баню на голодный желудок. Так что тут у нас? – Яра увлеченно полезла в печь и вытащила оттуда горшочек с какой-то похлебкой, – приоткрыв крышку, принюхалась, – м-м-м, пахнет вкусно. И с бульончиком. Для тебя – самое то.

Не испытывая никаких угрызений совести, Яра налила похлебку по тарелкам. Себе побольше, девушке – половинку. Глядя на свою заступницу, Лера несмело взялась за деревянную ложку. Через секунду только стук ложек о края тарелок нарушал тишину комнаты.

– Ты его не бойся, – Яра утолив голод, отодвинула от себя пустую тарелку, – с мужчинами, как со зверями. Нельзя показывать свой страх.

– Даже если страшно?

– Особенно, если страшно. Только так это и работает. Особенно – здесь.

– А где – здесь? Это какая-то станция? Поселок?

– Все намного сложнее. Давай по порядку: сначала помоемся, потом я тебе все расскажу.

– А вы его совсем-совсем не боитесь, да?

– Драгомир спас мне жизнь. И спас моего ребенка. Многое было, но он – мой ближний круг.

– Даже не верится, что этот злыдень может кого-то спасти, – пробормотала Лера, заканчивая с похлебкой.

– Не унывай. Сейчас мы помоемся, и тебе перестанет все казаться в мрачном цвете.

– А вы со мной пойдете?!

– Ты умеешь пользоваться русской баней?

– Э… нет.

– Тогда будет нужен инструктаж. Но я не навязываюсь. Кстати, привезла тебе немного одежды. После бани переоденешься во все чистое.

– Вот от этого точно не откажусь. В одеяле, конечно, тепло, но немного неудобно. Путается под ногами, – несмело улыбнулась Лера.

– Отлично. Тогда я заварю нам травяного настою. После баньки передохнуть с чайком – самое то.

Яра хлопотала по комнате, ненавязчиво вовлекая девушку в разговор. Стараясь внушить ей ощущение безопасности. Чтобы ежик наконец-то спрятал свои иголки и можно было нормально поговорить.

Через некоторое время в горницу зашел Драгомир. Буркнул: «Все готово» и ушел к себе в спальню.

Заговорщицки подмигнув, Ярослава повела девушку за собой. Из рюкзака, в предбаннике достала сменные вещи, брусочки мыла и шампуня. Заведя Леру в распаренную до среднего пара баню, Яра показала что и как, и отвернулась, чтобы не смущать девушку. Еще в доме заметила, какая та застенчивая.

Сама быстро ополоснувшись, постелила на полку полотенце и предложила:

– Ложись. Я по тебе веничком пройдусь.

– Это не больно?

– Я – слегка. Куда по твоим косточкам сильно? Переломишься.

Девушка бочком протиснулась и осторожно легла на живот.

– Ты чего такая стройная? Болела или диета?

– Нет, всегда такая была. Соседи даже подозревали, что дед меня плохо кормит. Вечно подсовывали что-то вкусненькое. Не помогало. Что ни съем – на боках не откладывается, – по голосу стало слышно, что девушка тепло улыбается.

– Как тебя подруги на костре, как ведьму, не сожгли? Ешь и не поправляешься, – ухмыльнулась Яра.

– Нет у меня подруг. Я по барам и клубам не хожу. Больше дома – с книжкой. Со мной – не интересно.

– Это дуракам с тобой не интересно. Бухать и жизнь прожигать – особо ума не надо. А вот с пользой жить – это уже напрягаться нужно. Не все хотят. Так, вставай. По-быстрому ополаскиваемся и пойдем. А то совсем разморит.

В предбаннике Яра протянула девушке вполне обычное полотенце. Сама обтерлась тканью. Достав второй кусок, обмотала вокруг себя наподобие тоги. Аналогичный предложила девушке.

– Садись, чайку попьем. Заодно волосы подсохнут. Где-то тут у меня гребень был. Я голову не мыла, мне еще обратно ехать. А тебе… вот – держи. Только осторожнее, рана на голове до конца не зажила.

– Спасибо вам за все – Лера расслабленно устроилась в кресле, поджав под себя ноги, – если бы не вы…

Чумазый беспризорник, оказался вполне себе миловидной девушкой с застенчивой улыбкой. На щеках появился еле заметный румянец, пепельно-белые волосы, отмытые от запекшейся крови, лежали вокруг лица крупными волнами. А глаза? Что – глаза? Необычного золотисто-оранжевого оттенка, и все. Мало ли как генетика легла. Нет, Драгомирушка, фиг ты ее получишь. Еще день-два – заберу к себе и скажу, что так и было.