Глава 27. Подарок
Дни после ухода Асахира из Энарана тянулись для Дивияры слишком долго и тягостно. Новость о том, что убить Зару не удалось, тревожила и пугала жрицу. Конечно, Зара сама просила её вывести Энеату из города любым путем, но всё же неудача могла разъярить колдунью. Диви было откровенно страшно. Она провела в Энаране уже слишком много времени, и должна была возвращаться в храм Астарны; но под защитой городских стен и стражи было гораздо спокойнее… Близился осенний праздник в честь прекрасной богини, и если бы верховная жрица пропустила это событие или недостойно подготовила его, совет храма, состоявший из состарившихся служительниц Астарны, мог бы изгнать её не только с её высокой должности, но и из жреческого сословия вовсе.
И хотя Зары Дивияра побаивалась сильнее, чем совета храма, очередной бессонной ночью посланница божественной Астарны резко поднялась и, разбудив младших жриц, приказала собираться в дорогу.
К удивлению Диви, путь до святилища закончился без происшествий. Но облегчения жрице это не принесло – она продолжала ждать неприятностей. Первая неожиданная для Дивияры встреча случилась у подножия ведущей к храму лестницы – давний знакомый жрицы, идшарский жрец Римиар сидел на каменной ступеньке, внимательно глядя на приближавшихся странниц.
– Жрец? – удивилась Дивияра, веля вознице остановить телегу и воззрившись на Римиара. – Ты жив? Идшар оплакивает твою гибель…
– Я умер для Идшара, – спокойно ответил тот, не шевельнувшись.
– Что ты делаешь здесь? Асахир прислал тебя?
– Я больше не служу Асахиру. Мне надо поговорить с тобой наедине.
– О чём?
– О Заре.
***
Лёгкие шёлковые шторы, ведущие в покои верховной жрицы, тихо прошелестели, впуская внутрь комнаты беловолосую колдунью.
– Асахир – это тот самый байру Асахир, верно? – задумчиво протянула Зара, без приглашения проходя к скамье у окна и усаживаясь напротив Дивияры, застывшей с гребнем в руках.
Диви немного успокоилась, глядя на Зару. Похоже, в ближайшее время та не собиралась никого убивать. Хотя внезапное появление колдуньи едва не напугало Дивияру до смерти, верховная жрица приветственно улыбнулась.
– Здравствуй, дорогая подруга, – обиженным голосом произнесла Диви. – Хоть я и рада твоему появлению, ты могла бы и поздороваться.
– Мне кажется, что я где-то его видела прежде, – не обращая внимания на слова жрицы, продолжала Зара. – Сын Эллашира… Что ж, если бы это было так, я бы поняла произошедшее.
Дивияра растерялась, пытаясь понять, к чему клонит незваная гостья. Та, помолчав, продолжила, и её нежный и спокойный голос плавно превращался в злобный крик:
– Только я не верю в богов, дорогая Дивияра! Итак, объясни мне, жрица, почему Эадиву, которого ты называла бессмертным духом, так бесславно сдох?!
– Откуда мне знать?!
– Тебе откуда?! А кто тут был его хранительницей?!
– Слушай, Зара, я же сама не билась с ним! Пф-ф. Я только рассказала тебе то, что вычитала в старых записях…
– Да ну?
– Пойдём, покажу тебе их, если не веришь!
Зара раздражённо отмахнулась.
– Да ну тебя с ними вместе, – недовольно произнесла она.
– Кстати, дорогая, тебя искал Римиар.
– Римиар? Ах… Да, я что-то ему обещала за его невеликую помощь. Только толку от этой помощи не было. Так что и о награде может не мечтать. Встречу – вообще убью эту бесполезную скотину. Можешь так и передать, если увидишь его.
Молчание затянулось, и Дивияра судорожно соображала, известно ли Заре, что жрица помогала сведениями её врагам. В Энаране ей не удалось ничего узнать; она не искала встречи с Асахиром, показавшимся ей ещё более злым, чем обычно, а Азмар отказывался что-либо говорить. Зара развеяла её сомнения, наконец нарушив тишину:
– Впрочем, я пришла поблагодарить тебя. Ты всё-таки привела мне сестру, хоть из этой встречи ничего хорошего и не вышло.
– Чего не сделаешь ради дружбы, милая, – осторожно ответила Дивияра.
– Ты ведь была в Идшаре достаточно долго, – голос Зары прозвучал вкрадчиво, и жрица напряглась.
– Это было давненько, моя дорогая…
– Совсем недавно. Я слышала вести и слухи. Они прекрасно доходят и в деревни. Моя любимая сестрёнка уехала в Идшар… Замуж, говорят, выходит.
– И чего ты хочешь от меня?..
– Повторного приезда.
– Куда?!
– Да в Идшар, дура, – ласково ответила Зара.
– Зара, я…
– Ты им всё рассказала об Эадиву, верно? – спросила Зара, слишком доброжелательно улыбаясь. – Успокойся. Я не ждала от тебя слишком многого. Что ж… Тем лучше. Раз ты предала меня, ты вполне можешь бежать туда, чтобы искать защиты, разве нет?
– Послушай, Зара, – простонала Дивияра, прижимая ладонь ко лбу и устало вздыхая, – что ты собираешься творить? Твоя сестра уехала. Асахир уехал. Они не мешают тебе больше. Просто оставайся здесь, жить, как жила до этого! Ведь тебе было гораздо проще, пока ты не узнала о её существовании… В Идшаре тебя убьют. Как убили твою мать. И меня с тобой заодно, если я проведу тебя туда!
– Ты глупа и труслива, дорогая подруга. Где ты предпочитаешь умереть – здесь или в Идшаре? Прямо сейчас или чуть позже?
– Зара!..
– Я шучу, милая, не бойся.
– Я не могу уехать сейчас! Через десять дней здесь будет великое празднество. Меня вышвырнут из храма, если меня не будет на нём!
Зара поджала губы.
– Ладно. Отправимся после праздника.
– Зара, ты не справилась с ними тремя посреди поля, когда Эадиву был с тобой! Чего ты добьёшься в Идшаре?! Одна против тысяч воинов, десятков жрецов и твоей сестры-ведьмы?!
– Тащи-ка лучше что-нибудь поесть.
– Зара!
– Не волнуйся, милая. У меня есть превосходная идея.
Дивияра замолчала, недовольно надувая губы и с подозрением глядя на спокойно улыбавшуюся Зару. А та вдруг изменилась в лице и как-то растерянно спросила:
– А что он говорил, Диви?
– Кто? – не поняла Дивияра.
– Рим… – имя жреца прозвучало в устах Зары лёгким вздохом.
***
Хотя вода, касаясь ран, жгла их сильнее огня, Энеата была счастлива наконец отмыться дочиста. Запах мыла, трав и масел успокаивал её, а переоблачение в простую, но чистую тунику без дыр и заплат показалось сродни празднеству. Заплетя мокрые волосы, за долгое время без окрашивания обретшие свой природный соломенно-рыжеватый цвет, Энеата отправилась исследовать дом военачальника.
Хотя в жилище Асахира был всего один этаж, здание занимало немалую площадь. Убранство, впрочем, не казалось слишком изысканным – большинство комнат, что Энеате успела осмотреть, были пусты или почти пусты.
– Здесь везде так мало вещей? – спросила Энеата у служанки, останавливаясь у широкого окна с видом на внутренний двор.
– Почти везде, госпожа.
– А можно выйти туда? – кивнув на окно, спросила Эне.
– Конечно! Выход в следующей комнате. Вот сюда, госпожа.
Внутренний дворик дома оказался совсем небольшим – колодец посреди небольшой поляны, низкая скамья у стены и крупная каменная чаша с цветущим левкоем. Зато здесь царили тень и прохлада – почти всё пространство наверху было закрыто решетчатым навесом, оплетённым разросшимся виноградом, пропускавшим лишь малую часть солнечных лучей.
– Я посижу здесь? Пока байру не вернётся.
– Конечно, госпожа. Я скажу ему, что вы здесь.
– Опоздали, – раздался голос Асахира.
Обе девушки обернулись. Военачальник смотрел на них сквозь одно из окон, облокотившись на подоконник. Служанка тут же склонила голову, а Эне поинтересовалась:
– Давно наблюдаете, байру?
Асахир скрылся, отойдя от окна, а через несколько мгновений вышел во дворик через вторую дверь, ведущую сюда.
– Ужин готов? – спросил он у служанки.
– Да, господин. Иду подавать?
– Иди.
Когда служанка скрылась за дверью, Энеата опустила голову, чувствуя лёгкий призрак страха – как и всегда, когда оставалась наедине с военачальником. Тот молчал; когда Эне, хотев уже задать какой-то вопрос, повернулась к своему неразговорчивому собеседнику, Асахир опередил её, протягивая девушке какой-то свёрток и коротко сказав:
– На.
– Что это? – удивилась Энеата, разворачивая скрывавший вещь кусок ткани.
– Подарок, – как-то хмуро отозвался Асахир.
В следующее мгновение, наконец освободив дар от обёртки, Энеата ахнула, не в силах сдержаться.
Гладкие, изумительно синие бусины лазурита, закреплённые тонкими золотыми цепочками разной длины на толстом витом обруче. Крупное и тяжёлое ожерелье, по-видимому, закрывающее всю шею и большую часть груди. Такое украшение могла без стыда надеть верховная жрица или жена эсина…
Взгляд Энеаты сверкнул и счастьем, и мукой. Она страстно желала эту вещь, но согласиться принять её не могла.
– Дедушка Хурсан сказал, что нельзя принимать подарки от мужчин, – еле заставив себя отвернуться от сияющего ожерелья, тихо произнесла она. Протянув украшение военачальнику, она попросила: – Заберите, пожалуйста.
– Можешь выбросить в колодец, если не нравится, – рассерженно буркнул байру.
Энеата провела по ожерелью ладонью. Бусины прокатились под пальцами, и девушка блаженно прикрыла глаза. С огромным трудом преодолев соблазн, она быстро завернула сокровище обратно в ткань.
– Простите, байру, но…
– Могла бы хоть для приличия сделать вид, что рада подарку, – отвернулся Асахир.
– Простите, байру. Я хочу быть честной.
– Тебе неприятен дар или даритель? – с явным трудом произнося эти слова, спросил военачальник.
Энеата промолчала, сосредоточенно разглядывая траву под ногами.
– Ну? – рассерженно потребовал ответа Асахир.
– Ведь не может же быть, чтобы вы думали обо мне так плохо? – с надеждой произнесла Энеата.
– Что? – не понял Асахир.
– Байру, вы ведь не думаете, что меня можно купить?..
Асахир резко развернулся, уставившись на Энеату, забыв привычно прищурить широко распахнутые зелёные глаза. Растерянно промолчав пару мгновений, он вдруг громко расхохотался.
– Не надо подарков, – извиняющимся тоном попросила Энеата. – Я и так живу в вашем доме. Я ничего не могу дать взамен.
– А я ничего и не требую, – холодно ответил Асахир.
Энеата смущённо поджала губы.
– Но…
– Арнунна просил у меня оттиск печати, для твоего наследства, – хмуро произнёс военачальник. – Я знаю, что помолвка с Нунной расторгнута. Ты свободна. Значит, дело только во мне?
Энеата растерянно моргнула.
– Байру, я…
– Ты отказываешься? Ты готова остаться старой девой и лишиться наследства твоего наставника, лишь бы только не выходить за меня?.. Неужели я настолько…
– Асахир! – резко перебила Энеата, вскидывая голову. – О чём вы вообще говорите?!
– О нашей свадьбе?
– Какой свадьбе? Вы мне ничего не предлагали!
– Что?! – возмутился Асахир. – А о чём я, по-твоему, тут распинаюсь уже столько времени?!
Энеата, окончательно растерявшись, дёрнулась в сторону, отойдя и сев на скамью. Наклонившись и подперев подбородок руками, она как-то сердито воззрилась на Асахира.
Военачальник подошёл следом, опускаясь рядом на корточки. Протянув ладонь, он коснулся пальцами выбившейся из косы Энеаты рыжеватой пряди.
– Эне, – неожиданно мягко произнёс Асахир. – Клянусь, я ничего не требую взамен. Но надеюсь, что заслуживаю хотя бы уважения, раз… – запнувшись на мгновение, с болью в голосе он продолжил: – …раз любовь мне недоступна.
И Эне, подняв взгляд, вдруг увидела словно другое лицо. Чистое, без шрамов и сломанного носа и, как неожиданно отметила асу, совсем ещё молодое. Уродливые отметины славных побед и извечная кривая ухмылка старили воина куда сильнее, чем залёгшие на лбу морщины. Если бы война не избрала Асахира своим верным слугой…
Он смотрел в лазурную синеву её глаз по-прежнему спокойным и холодным взглядом – похоже, он и не умел смотреть иначе. Но всё же что-то изменилось в том, как он щурил веки, да и привычную усмешку Эне сейчас скорее назвала бы улыбкой.
Но мираж погас. Воин отвернулся, смутившись пристального взгляда девушки.
А Энеата молча стянула с пальца кольцо с родовой печатью и протянула его Асахиру.
– Возьми. Но назначь день не раньше праздника дождей.
***
Жрец почувствовал её присутствие издалека, но всё же с трудом нашёл Зару, спрятавшуюся за россыпью крупных камней у подножия Вифаты – самой высокой из Секхмеарских гор. Беловолосая колдунья расчерчивала на земле огромный рисунок, уже покрывший почти всю поляну. Римиар бесшумно приблизился, встав за спиной Луны Ахарта.
– Убирайся, – коротко бросила Зара, хотя не повернулась в его сторону.
– У тебя глаза на затылке?
– Я ведьма.
– Я тебя искал.
– Зачем?
– Ты нужна мне!
– Зачем?
– Зара… я люблю тебя.
– Ложь, боль, предательство, – отозвалась Зара, не отвлекаясь от своего занятия. – Вот что такое твоя «любовь». Очень оно мне надо. Не наступи на знаки, плохо будет.
– Мне и так плохо! – Римиар рванулся к Заре, хватая её за плечи и резко разворачивая к себе. – Зара! Неужели тебе всё равно?!
– Не смей ко мне прикасаться! – зло прошипела Зара.
Римиара отбросило назад, он упал на землю, тут же поднимаясь и потирая ушибленный локоть.
– Убирайся прочь, если жизнь дорога, – яростно приказала Зара.
– А если нет? – отрешённо ответил Римиар, не двигаясь с места.
Зара покачала головой, отворачиваясь и вновь принимаясь за дело.
– Тебе знакомы эти знаки, жрец? – спросила она, зная, что Римиар так и стоит у неё за спиной.
– Да.
– И ты не рвёшься остановить меня?
– Нет.
– Почему?..
– Я для тебя предал братьев, предал клятву. Предам и родной город.
– Ты предал их, потому что боялся. Страх вёл тебя.
– Я не знаю страха, кроме страха потерять тебя.
Колдунья, дорисовав последний завиток руны, встала и отряхнула ладони, недовольно косясь на жреца.
– Отличная была бы парочка, – хмыкнула она. – Жрец и ведьма.
– Зара…
– Хочешь помочь? – вкрадчиво произнесла она.
Римиар прикрыл глаза, тяжело вздыхая, помолчал, борясь с последним сопротивлением чести.
– Я сделаю всё, что ты скажешь, – наконец произнёс он. – Всё… Ведь ты знаешь это.
Зара на мгновение замерла, повернувшись к нему, а потом сказала:
– Да на кой ты мне сдался, ничтожество. О! Знаю. Я хочу, чтобы ты пошёл и сдался своему байру. Рассказал, как подлил ему сонное зелье в воду, чуть не убив. Давай, жрец. Сделай это. Умри для меня. Мне будет приятно.
Римиар побледнел. Затем быстро кивнул и развернулся.
Зара умела чувствовать других. Понимать, что они хотят, легко распознавать обманы.
Но Римиар не врал. Он уходил умирать.
– Рим! – вдруг вскочив с места, закричала Зара. – Рим!.. Стой! Я же пошутила!
Жрец не остановился.
Глава 28. Незваная гостья
Когда в комнате Энеаты появились травы и масла, асу занялась привычным делом, изготавливая мази и целебные смеси. Так время тянулось гораздо быстрее, да и ремесло отвлекало от скверных мыслей. Несколько дней прошло, наступило празднество осеннего дождя; после торжеств и гуляний на улицах и в храмах люди разошлись отмечать смену времени года в домах.
В жилище военачальника тоже принимали гостей. Энеате довелось познакомиться с семьёй Азмара – женой, сыном и двумя дочерями; пришли и ещё несколько сотников со своими родными. По просьбе Энеаты Асахир пригласил не только Нунну с Фазмирой, но юного лекаря Таллиса, по которому Энеата успела соскучиться. Встреча со старыми друзьями окончательно развеяла тревоги в сердце Эне, хоть и ненадолго; а в конце застолья Асахир объявил, что назначил день своей свадьбы с Энеатой – через десять дней после праздника дождей.
Принимая поздравления от гостей и то и дело тихонько косясь на странно смущённого Асахира, Энеата вдруг поняла, что радость в её душе и в самом деле сильнее страха.
…В ночь перед назначенным обрядом Энеате не спалось. Девушка ворочалась в постели, изо всех сил щуря глаза, словно надеясь, что это поможет поскорее заснуть. Дождавшись слабого утреннего света, пробившегося в окна, Энеата поднялась и, подойдя к скамье у окна, взяла в руки свою свадебную тунику.
День обещал быть долгим.
***
Хотя покровительницей любви во всех землях Дарфии считалась красавица Астарна, супружеские обеты по сложившемуся обычаю приносили у алтарей водной богини Тааль, жены земледельца Ирутара. Но в пределах стен воинственного Идшара не было храмов мирных богов; посвящённые божественной чете святилища расположились за городской чертой, возле селения земледельцев.
Как бы ни хотелось Энеате скрыться от всеобщих глаз, свадьба байру не могла не привлекать внимания идшарцев. Торжественное шествие к храму Тааль провожали и соратники Асахира со своими родными, и знакомые, и Нунна и Фазмира со своими слугами, и простые горожане, и земледельцы – жители окрестностей. Пожелать счастья новой семье пришёл и сам эсин Арсак – как и прежде, без стражи и придворных, в боевом облачении идшарского воина.
Энеата чувствовала себя нелепо в расшитой праздничной одежде из шёлка, с тяжёлыми драгоценными украшениями, весившими куда больше, чем казалось со стороны. К счастью Эне, день выдался пасмурным; колесницы привезли гостей к храмовым землям прежде, чем кто-либо ощутил в полной мере ярую жару первых осенних дней.
Следуя обычаю, гости остались в стороне от святилища, пропуская на ведущую к храму дорогу только будущих супругов. Собравшись с духом и глубоко вздохнув, Энеата протянула Асахиру дрожащую ладонь. Прошагав под взглядами присутствующих до ворот храма, Асахир и Эне переступили порог, скрываясь за стенами древнего здания.
…Священное пламя храма раскрашивало кирпичные стены в мрачные кроваво-красные оттенки, чёрные тени дрожали на резных плитах. Лик богини Тааль, высеченный в колонне между алтарём и жертвенником, казалось, с отвращением взирал на копошение смертных…
Энеата встряхнула головой, крепче сжав ладонь Асахира. Святилище казалось таким знакомым, но эти воспоминания были пугающими, тёмными и болезненными. Словно когда-то в этом месте она уже бывала, и пережила здесь страшное потрясение.
Озираясь по сторонам, Энеата пыталась унять слишком сильный страх – понятное волнение отчего-то сменилось в её душе отчаянным ужасом. Встав перед резной дверью, отделявшей идущих от ожидавших их жрецов у алтаря, Энеата тихо произнесла:
– Асахир… Мне… как-то не по себе.
Военачальник тоже остановился, оборачиваясь к побледневшей невесте.
– Последний шаг, – тепло улыбнулся он, толкая вперёд створки храмовых врат.
…Над пылающим костром, разожжённым перед изваянием Тааль, жрец соединил руки молодых супругов.
– Одна жизнь… – еле слышно произнесла Энеата.
– …один путь, – непривычно мягко продолжил Асахир, и голос его чуть дрожал.
И жрец провозгласил:
– Перед богами и людьми, отныне и навеки ты, Энеата, дочь Хурсана из Арка, – жена Асахира. Ты, Асахир, сын Эллашира, – муж Энеаты.
Энеата смущённо улыбнулась, поднимая голову и глядя на Асахира – теперь уже своего супруга. Но Асахир, повернувшись к жене, вдруг замер, воззрившись куда-то поверх рыжеватой головы.
– Асахир? – осторожно спросила Эне.
Вместо ответа военачальник молча взял Энеату за плечи и развернул в ту сторону, куда так неотрывно и напряжённо смотрел.
В полутёмном зале оказался лишний гость. Беловолосая Зара спокойно сидела на жертвеннике Ирутара у боковой стены, словно на скамье, и с холодной усмешкой смотрела на собравшихся.
– Что?! – возмутился подобному святотатству жрец, увидев устроившуюся на алтаре девушку. – Как…
Договорить он не смог – серый туман, неожиданно резко окутавший сутулую фигуру жреца, на долю мгновения скрыл его от взглядов, а после, так же быстро растаяв, оставил рухнувшего на пол служителя лежать без чувств.
– Поздравляю, дорогая сестра. Поздравляю, военачальник.
Энеата краем глаза заметила, что Асахир привычным движением потянулся к поясу, собираясь достать меч. Вот только оружия при нём в этом раз не было.
– Ты не пригласила меня на свадьбу… – голос колдуньи звучал горестно и оскорблённо. – Тоже мне, сестра. Я не ждала от тебя такой неучтивости. Я вижу там снаружи толпы народа… Похоже, весь город приглашён. А сестру забыла?
– Зара, – обречённо выдохнула Энеата. – Я знала, что ты придёшь.
– Но надеялась, что попозже, – хмыкнула та. – Верно?
– Эне, ты можешь сделать так, чтобы она не скрылась за своими трусливыми обманками? – прорычал Асахир, зло глядя на колдунью.
– Иди поищи свой меч, ничтожество, – равнодушно отозвалась Зара, не изменившись в лице.
– Чего ты хочешь, Зара? – настороженно спросила Энеата.
– Хм, – задумчиво протянула Зара, отводя взгляд и делая вид, что усердно размышляет. – Даже не знаю. Кстати, милая Ата, ты узнаёшь это место?
Энеата не ответила, желая оглядеться, но боясь терять из виду колдунью.
– А ты, Дарий? – повернувшись к неподвижному Асахиру, задала вопрос Зара.
– Дарий?.. – растерянно произнесла Энеата.
– Разве ты не узнала, сестра? Посмотри на него, Ата. Я наконец вспомнила, где видела его прежде. Даже я узнала эти глаза, хоть и наблюдала издали. В первый из тех дней, когда ты должна была умереть, но выжила, он увёл тебя из огня пожара. Во второй он спас тебя от разбойников. В третий… Я была уверена, что вас обоих здесь убили. В этом храме, где вы надеялись спрятаться от жрецов. Это было так глупо. Все знают, что у идшарцев нет чести. Убить в святилище – что может быть проще. Правда, военачальник? Но увы. Я ошиблась. Твой драгоценный Дарий дал тебе дожить до прихода Хурсана.
Энеата, замерев, смотрела на ничего не понимающего Асахира. Так значит, эти смутные воспоминания вовсе не были бредом! И как, в самом деле, она могла не узнать эти невероятно зелёные глаза…
– Давно это было, – подвела итог Зара, не дождавшись ни одного ответа.
– Тебе мало прошлой встречи? – снова встрял Асахир. – Умей проигрывать достойно!
– А ты умеешь? – ласково спросила беловолосая ведьма.
– Я не проигрываю. Никогда.
– Я стремлюсь к тому же, милый Дарий.
– Что ты задумала на этот раз?
– Просто пришла поздравить вас. Скажи, сестра: ты счастлива?..
Энеата только растерянно переводила взгляд с Зары на Асахира, не зная, что делать дальше; Асахир, похоже, как и прежде, видел единственный выход. Медленно двинувшись вперёд, он ещё раз произнёс:
– Просто не дай ей спрятаться, Эне.
– Просто… – эхом повторила Зара.
Её очертания тут же растаяли лёгким белёсым туманом, исчезая. Звонкий смех зазвучал ниоткуда, отражаясь от стен.
– Не боишься гнева богов, военачальник?.. – появившись в другом конце зала, насмешливо спросила Зара. – Ты же хочешь убить в святилище. Ах, ах, какой ужас.
Асахир метнулся к ней, но вновь обманный облик растаял, рассыпаясь на тысячи искрящихся огоньков.
– Эне! – раздражённо воззвал Асахир, ища хищным взглядом очередное пристанище колдуньи.
– Видишь, сестра? Он хочет убить меня, – она смеялась, и этот ледяной смех пугал и злил. – Что же ты ему не помогаешь?..
Эне попятилась назад, отступая к стене. Страх объял её, и она растерянно глядела по сторонам, не зная, что ей делать.
Зара возникала то там, то тут, и Асахир тщетно рвался к колдовскому мороку. А серый плотный туман, поднимаясь от каменного пола, заполнял зал, скрывая очертания предметов и людей непрозрачной дымкой.
– Эне… – ещё раз позвал Асахир, нуждаясь в её помощи, и голос его затих, потерявшись в тяжёлом тумане.
Эне отчаянно призывала силу Ахарта. Но свет дрожал и мерк, растворяясь в тумане.
В храме стало слишком холодно. Праздничный огонь в каменной чаше погас, опутанный колдовским маревом. В темноте и промозглой сырости не было видно ни зги. Мрак подбирался всё ближе, сдавливая тело Эне, мешая дышать, не давая думать. Колючим холодом, проникавшим, казалось, до самого сердца, жгучей ледяной болью откликался каждый вздох.
– Что же ты, родная? – ласково шелестел голос Зары. – Смотри… смотри… я же убью его, сестра…
– Зара… – отчаянно воззвала Энеата.
– Покажи, что ты умеешь, сестра. Я здесь ненадолго, хочу полюбоваться напоследок. Жаль, ты не видишь в тумане так хорошо, как я. Тебе бы понравилось посмотреть на твоего дружка. А… мужа, прости – забыла.
– Зара!..
– Как же ты могла, сестра? Они же убили нашего отца. Как ты могла якшаться после этого с идшарцами, Ата? Почему ты не отвечаешь?..
– Я… не могу… говорить… – еле слышно выдохнула Эне, пытаясь вырваться из душащих объятий колдовского марева.
– Ах, точно… Как же я всё время забываю, – рассмеялась Зара. – В этом тумане дышать непросто. Как думаешь, твой дражайший супруг ещё не задохнулся? Эй, военачальник! Наверное, ты бы… А-А-А!!!
Туман развеялся так же быстро, как и возник. Съехав по стене вниз, Эне, торопливо отдышалась, открыла глаза и увидела, что Зара лежит на камнях пола, пытаясь подняться на дрожащих руках.
Асахир стоял чуть поодаль, тяжело и быстро дыша, опираясь локтем на стену.
– Асахир? – растерянно глядя на военачальника, позвала Эне.
– Ты в порядке? – хрипло спросил Асахир.
Энеата коротко кивнула. А Асахир достал из потайных ножен под складкой накидки короткий нож. Увидев это, Зара резко перевернулась, откатываясь к стене и прижимаясь к ней спиной. В льдистых светлых глазах Энеата впервые увидела страх – похоже, Зара совсем не верила в подобный исход поединка.
Зара дёрнулась, пытаясь поднять ладонь в чародейском жесте. Туман коснулся её тела, вновь собираясь вокруг колдуньи, но Асахир мгновенно метнулся вперёд, и Заре пришлось отказаться от чар, попросту сбегая от военачальника. Он догнал её почти рядом с алтарём, неожиданным движением сбив с ног. Зара снова упала на пол – теперь уже возле Эне. На миг подняв глаза и встретившись с разъярённым взглядом Асахира, Энеата поняла, что военачальник собирается убить её сестру.
– Нет! Асахир!!! – бросившись между ними, Энеата загородила собой Зару, повиснув на занесённой руке воина.
Асахир замер, удивлённо и недовольно глядя на Энеату.
– Дай мне с ней поговорить, – уже спокойнее попросила Эне.
– Ещё пара мгновений покоя – и она снова начнёт колдовать, – возразил Асахир.
– Пожалуйста, отойди.
– Нет.
– Я прошу. Мне надо сказать ей… многое. Пожалуйста, Хиру!
Тот застыл, отвлечённый так непривычно звучащим из уст Эне ласковым «Хиру». Наконец кивнув, он опустил руку с занесённым клинком и сделал шаг назад, не сводя, впрочем, с Зары внимательного взгляда.
Энеата села на пол рядом с Зарой, вжавшейся спиной в стену. Та затравленно смотрела на неё звериным взглядом и молчала. Энеата, пристально глядя сестре в глаза, начала:
– Зара! Слишком много бед уже произошло. Ты тоже принесла мне много горя. Я знаю, всё это лишь потому, что тебе самой причинили слишком много боли. Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня, но понимаю, почему так происходит. Зара… Прости меня! Я не знала ничего о прошлом, но то, что ты рассказала, объясняет всё. Ты настрадалась. Но мир не так зол, как ты думаешь! Позволь мне хоть как-то загладить свою вину и вину нашего отца. Прости! Дай мне возможность… доказать тебе, что не все люди желают друг другу зла. Дай мне назвать тебя сестрой. У нас будет всё, что нужно – дом, семья…
– Всё это было нужно мне много лет назад, – ответила Зара. – Теперь поздно. Нельзя набрать воды в разбитый кувшин.
– Дай нам возможность… дай себе возможность начать всё заново.
– Так не бывает, милая Ата. Да и прощать я не умею.
Поток силы отшвырнул Эне назад. Асахир метнулся к Заре, но ему путь словно преградило невидимое препятствие, остановившее его. Зара бросилась наутёк.
– Отсюда пора бежать, – сообщила Зара, лишь на мгновение остановившись у выхода.
Этого мгновения хватило, чтобы брошенный Асахиром нож воткнулся в плечо колдуньи. Она вскрикнула, пошатнувшись. Асахир рванулся вперёд. Выдернув лезвие из плеча Зары, он вновь размахнулся.
– Нет, Хиру, не надо!..
Энеата в порыве закрыла ладонями глаза.
Но раздался неожиданный звук – лязг клинка о клинок. Энеата вновь обернулась к происходящему и изумилась, увидев в арке прохода предателя Римиара.
Отбив удар Асахира, жрец умудрился оттолкнуть воина назад, защищая ползущую назад Зару.
– Что?! – рявкнул Асахир.
– Я не дам тебе убить её, – прорычал Римиар, вставая в стойку и держа наготове меч.
– Ты?.. Ты жив?!
– Ты?.. – отпрыгнув в сторону и вытаращив глаза на жреца, растерянно произнесла Зара. – Дурак… Так ты… правда пришёл?..
Римиар не отвечал, сосредоточенно следя за движениями байру.
– Тебя убьют!..
– Ты предал нас, – прорычал Асахир.
Римиар только кивнул, готовясь к нападению.
– Беги, безмозглый осёл! – отчаянно закричала Зара, зажимая рану ладонью.
– Беги, Зара! – с холодной обречённостью ответил Римиар.
Первый удар Асахира Римиар отбил, пользуясь преимуществом в оружии. Но военачальник был гораздо сильнее и ловчее жреца, и лихо выбил клинок из руки Римиара.
– Зара, беги! – настойчиво повторил Римиар. – Я долго не продержусь!..
Успев неожиданным движением метнуться вниз и вновь подхватить меч, Римиар рванулся в сторону, пытаясь отвести Асахира подальше от Зары.
– Беги же!..
Но та застыла, глядя на него широко распахнутыми глазами.
– Ты это… для меня?.. – растерянно пробормотала она.
– БЕГИ!!! – успел выкрикнуть Римиар, прежде чем мощный удар Асахира сбил его с ног, на этот раз не давая надежды подняться.
– Хиру! – громко взмолилась Энеата.
– Рим!.. – одновременно с ней истошно выкрикнула Зара.
Асахир подхватил меч, выпавший из руки Римиара.
– Нет!!! Стой! – заорала Зара, бросалась вперёд и тут же упала, зажимая рану рукой. Пальцы залило кровью. – Я разбудила Сердце Гор!..
Асахир замер, держа занесённый клинок. Байру и Энеата одновременно воскликнули:
– Что?!
– Секхмеар… Я расставила знаки, ведущие к Идшару… Они будут здесь после полудня…
Асахир и Эне нервно переглянулись. Оба считали Сердце Гор сказкой, но, раз об этом говорила Зара…
Древний народ сехмеров когда-то давно, теснимый пришедшими в эту землю идшарцами, скрылся далеко в горах, с тех пор названных их именем. Секхмеаром Сердцем Гор звали Спящего Хранителя народа, и его пробуждение обещало сехмерам, хранящим тайны прошлых колдовских времён, победоносное возвращение на земли, когда-то принадлежащие им.
– Не убивайте Рима, – очень тихо попросила колдунья. – И я остановлю Сердце Гор.
– Кто поверит лгунье? – хмуро произнёс Асахир.
Но Энеата уже подняла ладони, и тёплый свет коснулся раны Зары. Зара всхлипнула, закусив губу и закинув голову. Римиар дёрнулся, но его остановил удар Асахира.
– Эне!.. – с мольбой в голосе Асахир пытался воззвать к благоразумию жены. Но сострадание в той было по-прежнему сильнее рассудка.
Несколько мгновений – и Энеата опустила ладони, а Зара открыла глаза, косясь на рану, которой не было.
– Вставай, – твёрдо произнесла Энеата, протягивая сестре руку. – Вставай, сестра.
Та не приняла предложенной ладони. Осторожно выпрямилась сама, неотрывно глядя на поверженного Римиара.
– Воинам не победить Сердце Гор, – тихо произнесла Луна Ахарта. – А мы с Эне – сможем. Отпусти Рима, военачальник.
– Нет. Этот пёс, – он пнул Римиара, – побудет залогом твоей покорности, ведьма. Энеата, выйди и позови стражу.
В этот раз Эне не спорила. Бегом направляясь к выходу, Энеата всё же видела, как раненная Зара закрыла глаза и опустилась на пол.