Песня 11
Соль и перец
Находиться в его объятиях было подобно игре – так наверняка развлекаются в аду. Повезет или нет – вот в чем вопрос: решит оставить в живых или отбросит прочь уже пустую оболочку? Но я готова рискнуть всем: и жизнью, и душой. Удлиненный коготь оцарапал кожу, не сильно, но ощутимо, увеличивая запал и добавляя жгучую ноту в нашу песню единения. Только с ним я могла не сдерживать свою вторую натуру – звериную, неукротимую, непредсказуемую. Размахнулась и наотмашь ударила любовника по щеке – частичная трансформация превратила мой некогда аккуратный маникюр в загнутые кошачьи коготки. На щеке мужчина заалели царапины, он перехватил мои руки, а я, удивляясь, смотрела, как мгновенно затягивается нанесенная мной рана. Я уже неоднократно видела это, но никак не могла привыкнуть.
Возможно, я и находилась в преисподней, где ко мне был приставлен личный демон, но он стал неотъемлемой частью всего – потому, что внутри меня тоже таилось зло – стоило лишь ослабить контроль, и тут же обрывалась чья-то жизнь. Льстить себе с самого начала было плохой затеей – я уже давно не человек, а опасная и коварная тварь. Надо было сразу это признать, и многих смертей можно было бы избежать. Кровавая бойня в офисе – моих рук, точнее, лап, дело. Любая мелочь раздражала меня в тот день и вот итог – десять трупов. Тупые овцы особо и не сопротивлялись, это и сорвало и без того мою съехавшую крышу. Мой покровитель помог замести следы и стереть память выжившим… Но что самое странное – я не ощущала ни малейших угрызений совести – подумаешь, какие мелочи. Прощение, понимание, доброта, человечность – не более, чем пустые слова, придуманные слабаками. Мне стало хорошо, как никогда, стоило этой истине закрепиться в моей голове. Он научил меня быть равнодушной к чужим страданиям, важно лишь то, чего желаю я… и мое темное божество.
Он склонился, по-прежнему удерживая мои руки над головой и прижимая к прохладной плитке на полу просторной ванной комнаты. Быстро лизнула его в щеку, крадя остатки проступивших темных капель крови. М-м, в жизни ничего вкуснее не пробовала и вряд ли когда-либо доведется.
– Чертовка, – этот голос всегда пробуждал во мне волну желания.
Тихо рычу и пытаюсь освободиться из крепкого захвата, но он лишь сильнее сжимает мои запястья – наверняка снова останутся синяки. Все неважно. Ерзаю под ним, но мои безуспешные попытки сбросить его лишь усиливают наше обоюдное влечение. Он тоже зависим от меня, мне известен этот неоспоримый факт… и пользуюсь им сполна. Правда, никогда не уверена, чем же все может завершиться – его доводит до бешенства эта болезненная тяга. Ему прекрасно известно, что оборвать это наваждение можно лишь одним способом – прикончив меня. Но если я еще жива, стоит прожить эти часы со всей пользой.
Он горячий и твердый, а я влажная и готовая. Но было бы скучно просто так объединить нужные места. Хозяин преисподней языком дотронулся до затвердевшего соска, вобрал ртом и, потянув вверх, резко отпустил. Снова проделал то же самое, а потом добрался до второго полушария. С каждым таким поцелуем он словно вышибал из меня воздух. Я до безумия обожала чувствовать его крепкое тело сверху, впиваться когтями в загорелые плечи, раздирая кожу до крови. Зверские забавы, а мы хищники, которые охотятся друг на друга. Он отпустил мои руки, но чуть прихватил за шею:
– Правильнее тебя убить, ты делаешь меня непозволительно слабым.
– А ты попробуй, может и получится! – я играла с огнем.
Вместо ответа он грубо вошел в меня, но я лишь крепче обхватила его ногами, позволяя проникнуть как можно глубже. Выгнулась навстречу, не сдерживая стон. Желтые глаза полыхали страстью, грозя не только обжечь, но обещая немыслимые наслаждения. С моих губ сорвался крик:
– Дар, только не останавливайся.
***
Чертов волк! Я подскочила на кровати, запутавшись в одеяле, чуть не свалившись вниз головой. Сучий выродок! Если бы я только знала, на что соглашалась тогда! Будет он меня укладывать, ага, как бы не так – еще и спокойной ночки пожелает, да в щечку поцелует… Проснулась абсолютно разбитой, как продолжалось уже вторую неделю. Эта скотина заранее все просчитала – Снежин куда-то отправился, вовремя, ничего не скажешь, чем и воспользовался желтоглазый. Каждую ночь одно и то же – секс, кровь и снова жесткий трах. Нетрудно догадаться, кому достались главные роли – я и Дар. А еще наши тренировки – не каждый день, а то я бы издохла. Ловец сдержал свое слово и исправно обучал меня, умолчав об одной важной детали – теперь мы были связаны – поэтому я видела эти сны.
– С добрым утром, – почти пропели мне на ушко.
Он знал, что терзает меня ночами, какие видения преследуют меня и упивался этим. Молча сползла на пол, прислонившись спиной к мебели и закрыла лицо ладонями. Почувствовала его рядом, но осталась на месте. Ничего, отыграюсь на поле битвы.
– Не надо сдерживать себя – проиграешь – уж я-то знаю, – волк явно забавлялся.
– Черта с два ты знаешь, – вяло огрызнулась я.
Первое время у меня каким-то образом получалось избегать близости с Даром в ночных кошмарах, но потом я сломалась. Затем сонные грезы разбавились кровавыми подробностями, причем все было настолько натурально, что в это легко можно было поверить.
– Признайся, ты делаешь это специально, – проскрипела я сиплым после сна голосом.
Не дождавшись ответа, поднялась и поплелась умываться. Залезла в ванну и включила душ на максимально холодную воду. Часто дышала, чтобы унять колотящееся сердце, фыркала под ледяными струями, которые хоть как-то возвращали меня к жизни, словно они могли прогнать навсегда ужасные видения ночи. У меня зуб на зуб не попадал после такого, но в голове немного прояснялось. Иногда Дар уходил сразу, но сейчас сидел на стуле, развернув спинкой к себе и опершись на нее руками. Запасы кофе были на исходе, поэтому решила съездить в «Лавку пряностей», а заодно и отвлечься.
– Вот, возьми, – ловец кивнул в сторону, где на соседнем стуле лежала его сорочка, – хочу, чтобы ты надела. Сейчас.
Я никак не отреагировала на данное заявление – он не мой хозяин. Взяла чашку с дымящимся напитком и ушла на лоджию. Села на удобное сиденье и закинула ноги на узкий подоконник, воззрившись в окно. Волк не привык к такому обращению:
– Я не буду повторять дважды.
– Приказывай своим подчиненным душам. Я принадлежу Снежину.
– Думаешь, он так просто простит тебе то, что ты спелась со мной за его спиной? – его голос словно обрел плотность и когтистыми лапами ухватил меня за горло.
– Чего гадать? – я прикрыла глаза и отхлебнула обжигающий напиток, дабы разбить давящий комок, – тебе тоже невыгодно, чтобы он об этом узнал.
Я была слишком измотана всем происходящим и хотела, чтобы Дар поскорее убрался.
– Мне плевать, – только и ответил он.
Я пожала плечами, даже не взглянув на него. Позже он оставил меня одну, но сорочка напоминала о нем. «Непременно вымою ей пол, – подумала я, – пусть и тряпка из этого куска ткани неважная».
Днем заставила себя выйти на улицу – золотая осень вступила в свои права, температура воздуха была выше нормы, и люди старались ухватить как можно больше этих последних мгновений тепла. Приехала в лавку, но остановилась – неподалеку, на территории магазинчика, рос высокий старый клен. Листва светилась на солнце будто золотая, в воздухе разливался горьковато-пряный запах увядающих листьев. Как зачарованная подошла к дереву, провела кончиками пальцев по шершавой коре – она была теплая, будто кожа живого существа. Повсюду лежали опавшие резные листочки, мне вспомнилось, как в детстве мы с мамой или школьными подружками собирали эти прощальные письма лета и складывали их между книжными страницами. Мама… Снежин выкупил ее душу для меня, хотя я не просила, но была ему искренне благодарна. Костя… Видимо осень всегда будит ненужные воспоминания, которые ворохом тетрадных листов спрятаны в закоулках нашей памяти. А я так и не побывала у него на могиле… Присела и подняла кленовый лист, затем еще один, и еще. Получился своеобразный букет. Прислонилась лбом к нагретому солнцем стволу.
– Ника, рад видеть. – Спокойный тон был знаком.
– Здравствуйте, – приветствовала Туманова в ответ.
Он изучающее рассматривал меня, и я могла поспорить – знал, что я пытаюсь научиться управлять зверем внутри.
Приглашающим жестом позвал меня пройти за ним в лавку. На пороге я обернулась и у дерева, где была минуту назад, увидела девушку. Ее черты показались мне знакомыми – Лена?! Но она уже повернулась спиной, так что возможно сходство лишь почудилось. Вряд ли это она – я сама видела, что Дар продал ее, тем более, эта особа не может здесь находиться. Не стала останавливаться, чтобы убедиться в своей догадке. Я сочувствовала бывшей Дара, но помочь ей уже ничем не могла. Мы прошли в уютное помещение магазинчика, где к нам незамедлительно подошла Наталия. Мы обменялись приветствиями, и по совету девушки я приобрела новый сорт кофе. После Яромир пригласил пообщаться у него в кабинете. Отказываться не стала, мне просто необходимо было сменить обстановку и разбавить свои мысли чем-то новым, пусть и довольно сомнительным. Наталия принесла душистый чай – его травяной аромат навевал воспоминания о широких лугах, покрытых высоким разнотравьем, каплях росы, искрящихся в несмелых лучах утреннего солнышка. Чашка приятно согревала руки, хотелось сидеть просто так, не думая ни о чем.
– Ника, сила внутри вас слишком велика. Как и у всех людей. Она сожжет ваш разум и поработит тело. Ее нельзя приручить.
Я сидела, прикрыв глаза. После этой фразы открывать их не захотелось вообще.
– Я рискну, – это все, что мне захотелось сказать.
– Многие пытались, – Туманов не привык отступать, – вы даже не представляете, сколько людей до вас были столь же упрямы. Есть только один способ остаться в живых.
– Вы уверены, что мне нужно такое существование? – последнее слово я особо подчеркнула.
Мужчина медленно водил пальцем по изогнутой ручке чашки, глядя в ее содержимое, невозмутимо продолжал увещевать:
– До пробуждения у вас не возникало такой проблемы. Вы просто жили. Еще можно вернуть обычную жизнь, понимаете?
Чай уже не казался таким вкусным, как в первые минуты. Туманов ошибается, очень ошибается – ничего уже нельзя возвратить обратно.
– В одну и ту же реку дважды не войти, как бы ни хотелось, – я пыталась сохранить безразличный тон, но это плохо удавалось, слишком многое произошло за эти месяцы.
– Сейчас вы убираете прутья клетки, в которой пока еще томится скрытый зверь, – Яромир умел быть настойчивым, – не успеете заметить, как он окажется прямо у вас за спиной, и, Ника, времени совсем мало. В случае опасности, нам или ловцам придется убить вас.
– О, так вы тоже в списках «санитаров леса»! – не сдержала я колкость.
Мужчину ничем нельзя было вывести из себя:
– И поверьте, пусть первыми, кто до вас доберется, будем мы.
Он не знает, но у меня есть призрачный козырь – возможность получить свободу, отгадав истинное Имя моего темного повелителя. Интересно, удавалось ли подобное кому-то до меня. Не хотелось бы вызывать подозрения, но иного пути нет:
– Ловцы любят играть с душами, почему бы им не предлагать освобождение взамен на крупную игру? Скажите честно, вам известен хотя бы один случай, когда человеку удавалось обрести полную свободу и сохранить ясность мышления?
Если мой собеседник и удивился подобному вопросу, то выдержка его не подвела.
– Они никогда не проигрывают, заранее зная, что жертва ошибется. Своей силой они не будут делиться. Если вы получили такое предложение, и уже согласились, будьте начеку. Но ответ – да, история знает подобные случаи, правда, такие люди долго все равно не живут. Странно звучит, ведь вместе с новым именем дается и долгая жизнь, но толку от этого никакого. Все те, кого ты знал – умирают, но это не самое страшное…
Яромир замолчал, и я поторопила его с ответом:
– А что тогда?..
– Просто поверьте – ничего хорошего.
Конечно, я не ждала, что он тут же раскроет мне все тайны мироздания, но те крупицы, что он дал, только больше запутали меня. Мы сменили тему разговора – мне нравилось, как владелец лавки рассказывает о пряностях – такого не найдешь в интернете, возможно, лишь в старинных книгах. Каждый раз я узнавала нечто новое, причем это было не нудное повествование, а увлекательное путешествие в заморскую страну. Что мне известно о самом Туманове? Лишь то, что он позволяет узнать. А как насчет того, что сокрыто? Готова поспорить, что у атлантов не меньше тайн, чем у ловцов. И ясно, что каждый старается вытянуть из людей побольше выгоды для себя. Несмотря на это, мне симпатизировал этот загадочный и серьезный мужчина. У каждого есть право на тайны, но только если они никому не причиняют вреда.
Довольно много времени я провела в «Лавке пряностей». Яромир проводил меня до дверей и попрощался, неизменно пригласив посетить его вновь. Погода поменялась: небо окутали низкие серые тучи, набухшие дождем, задул порывистый холодный ветер, срывая листву. Я спешно спустилась с крыльца и чуть не столкнулась с девушкой. Лена?! Значит там, у клена, была действительно она! Букет из листьев, который я недавно собрала, выпал у меня из рук. Моя знакомая бросилась собирать их.
– Извините, я такая неуклюжая, – она хорошо притворялась, делая вид, что мы незнакомы.
– Лена?! Как ты здесь оказалась?! – не сдержала возгласа я.
Она все подобрала и, протянув мне, сказала:
– Вы меня с кем-то путаете.
Быстро вручив мне листья, открыла дверь и юркнула вовнутрь. Странно, но я на самом деле не увидела и тени узнавания на ее лице. Только, когда я назвала ее по имени, в глазах промелькнула какая-то грусть. Неужели здесь ей промыли мозги, чтобы ловцы не нашли? Но как ей удалось ускользнуть от пожирателей душ? Ничего не понимаю, придется осторожно спросить у Дара о том, где сейчас его бывшая любовница.
Ехать домой не хотелось – там наверняка уже отирался Дар. Завтра снова предстояло продолжить наши тренировки, которые, надо заметить, порядком изматывали. Я безумно скучала по Снежину, а иногда на меня накатывала тревога – а если он все узнает? Что сделает? Да еще эти сны – даже совсем перестала ходить в офис – кровавая бойня из снов впечаталась в память. Неужели Дар прав, и во мне действительно таится зло? Значит, не ошибается и Туманов – зверя необходимо уничтожить? Хотелось просто лечь на заднее сидение машины и остаться там, но это нарушило бы наш договор с волком. Ник сегодня собирался на встречу со своей пассией, так что отвлекать его я не стала.
Остановилась у первого попавшегося торгового центра. Зашла в павильон, где сияли витрины различных отделов. Остановилась у автомата с газировкой – у нас с Ником была такая традиция – всегда пить воду с колючими пузырьками и сладким сиропом. Взяла стаканчик с двойным вишневым и присела на скамейку рядом.
– Девушка, вы просто обязаны спасти меня!
Неожиданный оклик застал врасплох – ко мне приблизился высокий сухощавый мужчина и продолжил:
– У нас съемки сегодня, а модель куда-то пропала! Вечно с ними проблемы! Вас просто сам бог сюда направил!
Я ничего не понимала, залпом допила газировку и прошла вслед за незнакомцем. Он представился и подробнее все объяснил: открывается салон свадебных платьев, а съемка срывается из-за отсутствия девушки-фотомодели. Делать мне все равно было нечего, поэтому я согласилась. Общаться со всеми было весело и легко, подобного опыта работы у меня не было, но в непринужденной обстановке все получилось. Я как раз только вошла во вкус, стоя на возвышении в пышном свадебном платье, как раздался голос:
– Вот куда пропала моя горячо любимая жена!
И как только волк нашел меня здесь?.. Я поморщилась, глядя, как замирают, с придыханием рассматривая ловца, девушки-ассистентки вокруг. Дар неспешно подошел и сказал:
– Пора в постельку, моя сладкая.
Люди вокруг уже ничего не слышали, а застыли, повинуясь чарам. Мужчина на миг отвлекся, кинув взгляд в бок:
– А вот эту милашку я отмечу, надо будет к ней наведаться.
Подмигнул мне и сказал:
– Не беспокойся, это лишь мимолетное увлечение.
С удовольствием врезала бы ему по морде, но он после такого вполне мог бы откусить руку. Прямо так, в праздничном белом платье, я и оказалась у себя в квартире. Не представляла, как буду снимать это великолепие – самостоятельно развязать шнуровку было делом практически невыполнимым.
– Не спеши.
Так и знала, что волк привяжется.
– Потанцуем?
Молча воззрилась – взгляд был красноречивей множества слов. Мое мнение мало интересовало того, кто привык всегда получать желаемое: спустя пару секунд мы оказались в уже знакомом зале, том самом, где я недавно танцевала огненный танец. Только сейчас здесь было на удивление тихо и спокойно – огонь в чашах едва теплился, в воздухе висел едва ощутимый аромат каких-то благовоний. Негромко зазвучала знакомая песня – Paul Oakenfold «Southern sun» – почему-то именно этот мотив возник у меня в голове.
– Пусть будет эта, – Дару было все равно.
А я вспомнила Снежина и от того, что его нет рядом сделалось совсем паршиво. Память любезно воссоздала зверства, происходящие здесь и Лену, умоляюще смотрящую на Дара.
– Что ты сделал с Леной? – задала я простой вопрос.
Он снисходительно глянул на меня сверху вниз:
– Забудь о ней. Ее больше нет.
– Ненавижу всех вас, – процедила я.
– Знаешь, как мне нравятся наши сны? Что я могу делать там, пусть и не в той реальности, в которой мне бы хотелось, но все же… Там ты умоляешь меня продолжать, снова и снова…
– Хватит, – прошептала я.
Руки ловца бесстыдно путешествовали по моей спине и спускались ниже.
– Хватит! – уже более громко произнесла я.
Он лишь крепче сжал меня в объятиях, вырваться из которых было довольно непросто. Через миг я смотрела на него глазами рыси, но все еще сохраняла человеческий облик. Полоснула когтями по ненавистным рукам, силу и боль от которых прекрасно помнила.
– Не смей трогать меня! – яростный рык сам слетел с моих губ.
Видела, как он изменился: черты заострились, приняв полузвериное выражение, на руках отросли когти, а когда на губах расцвела жестокая ухмылка, показались кончики заостренных клыков. Отшатнулась в сторону, чуть раскинув руки и заняв оборонительную позицию.
– Мой братец слишком много тебе позволял, – мужчина неторопливо обходил меня стороной.
Я поворачивалась за ним, не позволяя зайти себе за спину.
– Ты должна знать свое место.
Мне не просто не нравился его показательно-спокойный тон, по правде говоря, от страха захотелось упасть ничком и сдаться на милость ловца. Вместо этого я перекинулась и припала к полу, следя за каждым действием Дара.
– Плохая из тебя ученица, – глаза пожирателя душ медленно приобретали зловещий багровый оттенок.
Вот он растаял темной дымкой, которая почти сразу окутала меня. От резкого перехода из одного обличия в другое, на какое-то время я потеряла зрение. Лежа на твердой поверхности с трудом пыталась восстановить дыхание, а Дар навис сверху. Склонился надо мной и сделал жадный вдох, после которого все мое тело свело судорогой. Он склонился еще ниже, позволяя заглянуть в кровавую бездну глаз. Я почувствовала бремя всех своих прожитых лет, которые умножили во много раз. Ловец внезапно отвернулся, но легче от этого мне не стало.
– Он все равно отдаст тебя мне или убьет сам, – голос его звучал странно глухо.
Пфф, тоже мне новость! Скольких Снежин уже прикончил до меня?.. Злой глас в моей голове прогремел колоколом: «… и сколько будет еще после…». Я не могла пошевелиться, тряпичной куклой лежа у ног Дара. Он поднял меня и перенес обратно домой. Сквозь забытье ощутила, как его пальцы медленно распускают шнуровку на моем платье, хотя он запросто мог разорвать нежную ткань. Почему он так не сделал, осталось для меня загадкой…
…Я была спокойна, вернее, думала, что сосредоточена и непоколебима. Окрик окончательно вывел меня из себя.
– Ты и дальше будешь стоять там или соизволишь подойти?!
Очередная тренировка с волком. Методы у него весьма изощренные. Я по-прежнему стояла столбом, чем бесила Дара еще больше.
– Ты считаешь, что я буду нянчиться с тобой вечность?!
Эти слова он почти прорычал, а в его обличии опять промелькнула волчья тень.
– Я не буду это надевать, – прошипела и исподлобья проследила за его реакцией.
– Еще как будешь, – постановил ловец и стал приближаться ко мне.
Ошейник – кожаный, с металлическими вставками – и эта тварь действительно думает, что я позволю повесить себе на шею эту штуковину?! Наше противостояние напоминало танец – шаг влево и разворот, чередование расслабленных движений с напряженностью. Мы находились в просторном поле, далеко от города. Дар вообще любил передвигаться только мгновенным перемещением, в то время как Снежин не исключал поездки на автомобиле. Мне всегда казалось, что авто моего мужчины живое, разумное существо, это просто ощущалось на подсознании. Я задумалась – плохое качество для того, кто пытается обуздать дикую ярость. Холодная голова и минимум мыслей – вот залог моего успеха.
Мужчина оказался слишком близко, показательно расправил ошейник, растянув в разные стороны, и щелкнул им. Я вздрогнула, и от ловца это не укрылось – он расплылся в довольной ухмылке. Бешеный волк. Сдеру шкуру и постелю около камина в квартире Снежина.
– Кис-кис-кис, – подначивал Дар.
Я сжала губы, чтобы не сорваться на колкость, молчание – золото.
– Сразу предупреждаю – попытаешься сорвать эту безделицу, она мигом оторвет тебе голову. Проверять сказанное не советую, – волчара разглагольствовал так, будто уже нацепил это адское изобретение на мою шею и любовался зрелищем. – Только я смогу освободить тебя от этой милой игрушки.
Появился новый стимул не дать Дару добраться до себя. Уже догадывалась, чем все обернется – он воспользуется своими преимуществами и исполнит задуманное.
– Ты обещал научить меня справляться с яростью, а вместо этого сам развлекаешься, – обвинительные нотки все же проскользнули в моих словах.
Он поцокал языком и выдал:
– Тебе не под силу даже такая малость, как позволить мне дотронуться до твоего тела. Я сниму ошейник сразу.
Ага, так я и поверила – о чем незамедлительно проинформировала волка. Он показательно закатил глаза и молниеносно очутился напротив. Прижав к себе, попытался застегнуть плотный ремешок ошейника на моей шее. Так быстро я еще не перевоплощалась. Рысь внутри ликовала, получив глоток долгожданной свободы, еще бы, тут еще и угрожают – время показать клыки и когти! Я помотала головой, пытаясь сохранить ясность ума и не дать хищной сущности завладеть своим разумом. Пока я боролась с обуревающими меня противоречиями, ловец без труда осуществил свой план – плотная кожа и металл надежно закрепились на моей шее.
Покатилась по земле, пытаясь стянуть ненавистный предмет – предупреждение Дара помнила я, не рысь. Мгновенная боль пронзила меня, прокатилась по позвоночнику, не в полную силу, как бы предупреждая. С трудом удалось вернуться в человеческое тело, тут же уцепилась за довольно широкий ремень, стараясь немного ослабить его. Сразу появились острые мелкие шипы и вгрызлись в нежную кожу. Мной завладела паника, а что если это очередное изобретение ловцов, похожее по свойствам на браслет? На тот самый, с которого и началась череда пугающих и головокружительных событий? Я разом позабыла все предостережения и ногтями вцепилась в ошейник.
Дар схватил меня за руки и прижал к себе, чуть ли не впервые назвав по имени:
– Ника, ты убьешь себя. Слушай меня.
Я продолжала биться в истерике, пытаясь вырваться, а мужчина продолжал увещевать:
– Сейчас все пройдет.
Его голос патокой заливал уши, я путалась в его словах, застывая, точно мушка в смоле. Когда я затихла, он вернул свой обычный развязный тон:
– Ты не справишься, но прерывать ничего нельзя, это ускорит приближение твоего безумия.
– Оно уже здесь, – прорычала я.
Вцепилась в ничем не защищенную шею и вырвала значительный кусок. Волк посмотрел на меня и… остался стоять, как будто ничего не произошло. Темная кровь нехотя сочилась из рваной раны, сверкая на солнце и стекая на пожухшую траву. Аромат казался странно знакомым, как и все происходящее, словно это уже было со мной, но не сейчас и не здесь… Жажда, невыносимая жажда крови овладела мной, вытеснив все остальное. Ловец все продолжал наблюдать за мной, а я – настоящая, человек – ужасалась содеянному. Рысь требовала добить, человек – остановиться.
Мне не пришлось выбирать, на нашем поле битвы появилось третье действующее лицо. Снежин! Я захлебнулась радостью, но с ужасом поняла, что не могу вернуть свой привычный вид! Растерянно уселась, издав тревожное мяуканье, вместо человеческой речи! Не обращая на меня никакого внимания, Норд подошел к брату и … вырвал его сердце, проломив ребра…
Меня замутило – он держал в вытянутой руке еще бьющееся, живое сердце! Дар замертво упал, но я ожидала, что он вот-вот встанет. Но нет, чуда не происходило. Снежин рассматривал кусок трепещущего мяса до тех пор, пока окровавленная плоть не перестала исторгать тягучую темную жидкость. Только после этого отбросил прочь. Нет! Я не хотела! Только не так! Еще страшнее было от того, что мой любовник молчал – не говорил, не орал, а просто смотрел на меня. Я, быть может, что-то и сказала бы, но рыси не умеют говорить. Прижала уши и затравленно глянула мужчине в глаза. Каждый шаг давался с трудом, непреднамеренно посмотрела в сторону неподвижного тела второго ловца, надеясь уловить хоть какой-то звук или движение. Тщетно. Ошейник расстегнулся и упал вниз, подтверждая мои опасения – Дар был мертв.