Ментальный Брок замолчал. Я стоял в лучах Золотой Середины, и вихрь воспоминаний уносил меня назад, в дни освободительной кампании в Подлунном Мире. Лгал ли Толсон о том, что Скворт – его отец, или был актером, играющим свою роль? Правда ли все его рассказы? Действовали ли Луиза, Донат, Лжескворт повинуясь одновременно и энергии Ашви-Трада, и желаниям Соглядатаев? Кто стоит за цепочкой “Туман-Норель-Алида-Арда-Лжескворт-я”? Этого не узнать мне уже никогда.
“Я ухожу, Лерон. Приятно было сражаться со Злом и Добром вместе с тобой. Запомни, в Схайореле еще осталась часть Силы Энтропии. Это поможет тебе в Последенй Битве. И не забудь про Чистое Королевство и мое обещание обитателям Могильника. А теперь прощай!”
Захлопнулась дверь, через которую входила во Вселенную Мощь, в один миг отрезав нас навсегда от былых могущества, славы, величия. Как жить дальше, если нет поблизости обжигающего пламени Источника? Не в утрате ли всего того плохого и хорошего, что давали нам Каверны, и заключается Падение?
Я стоял, потупив взор и грустно улыбаясь, и та последняя картина, которую успел я увидеть через щель между Вселенными до того, как она затянулась, вселила в меня надежду на то, что все обойдется:
Черный рассвет. Черное солнце встает над Миром, затмевая своей тьмой черные звезды. Я вижу море. Оно черное, так как не вода гигантскими волнами накрывает берег,а кровь, густая, пенящаяся на гребнях. Нет, это не кровь. Это смоль Энтропии, сажа Энергии, уголь Хаоса. Тишина. Мрак пожирает небо и землю. По берегу резво шагает высокий худой мужчина. Борода его развевается и серебристым шлейфом тянется сквозь ночь, и там, где она касается черноты, рождается Нечто. Оно светлое и теплое. Оно живое.
Глава XV. О силе, власти и ответственности
… Я приближался к Сатане, и чем меньше становилось расстояние между нами, тем острее и яснее осознавал я ЕГО беспомощность. Мощь Вельзевула в тысячи и тысячи раз уступала моей. Он уже не бесновался, и вовсе не монстр-смерч, а жалкий драконий щенок метался в панике по улицам Фай-Ноха.
– Льюис! – истошно заверещал Ашви-Трад, когда рядом со мною опустился Андрей, почертив стальными когтями глубокие борозды на вымощенной камнем дороге.
– Ашви! – завопил древний старец, лишившийся пугающего блеска в глазах, которому некогда подчинялись армии и народы, и бросился в объятия своего сородича.
Тщедушный паренек и дряхлый старик стояли, прижавшись друг к другу, затравленно зыркая по сторонам. В них не осталось ни Зла, ни Добра, и только, страх могли черпать они у окружавшей их со всех сторон враждебной Вселенной. Их бывшие союзники, ангелы и демоны, отвернулись от них, а Люцифер упал передо мной на колени и жестом тонкой чешуйчатой руки заставил последовать своему примеру всех Падших Ангелов.
– Я знал, что Хаосом Времен будет править тот, в чьих руках в годину Последнего Противостояния окажется Серебряный Меч. Я, основавший культ Схайорела, подчиняюсь владеющему ним Лерону, – торжественно произнес Люцифер.
Он, Дающий Ответы, знал, что Схайорел – часть Источника и что с помощью Меча можно победить Энергетических Драконов, поэтому, страстно желая завладеть ним, и заключил договор с Алексеем Шевелдиным. То, что Алексей, не выполнив условий договора, оставался до сих пор живым, лишь подтверждало славу Люцифера, как наипервейшего обманщика среди Избранников. Я был уверен, что как только остатки Силы покинут Схайорел и он превратится в простую железяку, Люцифер вновь начнет строить козни и плести заговоры. Кровь не исправишь, и память о Власти навсегда останется в ней.
– Ашви-Трад! Льюис Кэрролл! Вы были правы – все действительно зашло слишком далеко, и даже союз, о котором никто из вас всерьез и не думал там, в пивбаре на Земле, теперь вас не спасет. Настает момент истины, – сказал я, шагнув вперед, вращая Схайорелом.
– Пощади! – взмолились Черный и Красный Энергетические Драконы.
– Вы, которые распоряжались судьбами целых кланов и переступали через чаяния целых поколений, которые разрушали Миры в угоду собственным амбициям и уничтожали элементарную свободу выбора, вплетая в паутину своей игры с огромным набором дурацких правил человеческие и наши жизни, просите теперь о пощаде?! Не знаю, что двигало вами, беспечно резвились вы на просторах Вселенной или и здесь не обошлось без борьбы за власть, но в любом случае вам нет прощения. Когда у вас была Мощь и на вашей стороне сражались духи и дьяволы, покорившиеся величайшей во Вселенной Силе, вы были горды и тщеславны, заносчивы и самовлюблены, вы именовали себя отцами богов, давали людям и нелюдям заповеди, которые яйца выеденного не стоят. Господь и Повелитель, Владыка и Хозяин. Кто вы теперь без подпитывавшей вас Энтропии? Простые пацан и дед, которые не в силах даже попытаться защитить себя мечом или кулаками. Когда у вас был доступ к энергетическим ресурсам вашей родной Вселенной, вы считали себя непревзойденными вершителями судеб, Игроками с большой буквы, но и тогда не могли вы скрыть свои жалкие сущности. Вы боялись Всадников Судьбы, потому что за их плечами вы ощущали Силу, превосходящую вашу. Вы, словно волки среди овец, играли армиями и народами, но сами превращались в ягнят, когда сталкивались с Соглядатаями. Вы знали, что вы – игра в игре, что вы – тоже фишки, но в отличие от нас, бросавших раз за разом вызов рукам, манипулировавшим нами, и победивших, порвавших ниточки, за которые дергали вы и Демиурги, вас устраивало существовавшее положение вещей. Вы сами уничтожили себя, а о пощаде просите нас. Если вы не пощадили самих себя, то не помилуем вас и мы.
Я перевел дух. Смахнув языком с верхней губы бисеринки пота, я занес Меч над головами Энергетических Драконов.
– Ты уверен, что победил Демиургов? Не думал ли ты о том, что, убивая нас, ты, возможно, воплощаешь их планы в реальность, подчиняешься их воле? – собрав остатки мужества выпалил Ашви-Трад, выступив вперед.
Как ни велико было желание снести головы виновникам всех моих бед, я опустил Меч. В словах Черного Дракона чувствовалось что-то, что заставило меня сделать это.
– Говори, – приказал я.
– Я и Льюис Кэрролл пришли в Хаос Времен, когда Саммаэль и Лилит открыли Энергетическую Дверь, или Источник. Мы были молоды и жаждали развлечений, а ваша Вселенная открывала новые возможности для игры, начавшейся еще на нашей родине. Здесь мы могли внести разнообразие в ход поединка. Если дома мы тупо наносили друг другу обыкновенные энергетические удары и существовали в виде каких-то сгустков электронов, то у вас мы могли выбирать себе тела. После того, как на очередном этапе бесконечной борьбы гибло либо мое тело, либо тело Льюиса, кон считался сыгранным, и мы делали небольшой перерыв в игре, после которого все начинали заново. Ваша Вселенная была так прекрасна, что постепенно игра переросла в настоящую войну за власть в ней. Не секрет, что очень часто шутка перерастает в настоящую драку. Мы превратились для обитателей Хаоса Времен в олицетворенные Зло и Добро, вот только непонятно им было кто из нас кто, поэтому нередко я стоял во главе пантеонов “хороших” богов, а Льюис – “плохих”, и наоборот. Мы амбивалентны и нельзя связывать разделение на Зло и Добро с Пустотой и Источником. В каждом из нас были частицы и той и другого, и на протяжении веков мы часто менялись ролями. Да, сейчас во мне больше злого, чем в Льюисе. Можно сказать также, что в нем больше на данном этапе доброго, чем во мне. И так, и этак будет верно, но всегда я тяготел к технике, а Льюис оставался мечтателем. Этого у нас не отнять.
Ашви-Трад грустно улыбнулся, вспомнив, видимо, какой-то тур их подзатянувшейся партии.
– Пусть продолжит он, – сказад Ашви-Трад, указывая на Красного Дракона. Тот пожал старческими плечами, но не отказался от роли рассказчика.
– Как ты верно подметил, Лерон, у нас существовала громоздкая система правил. В искаженном виде они доходили до вас в трудах выдающихся мыслителей различных Измерений. Это и Библия, и труды Юнга, и исследования Лиахима Фиччишицкого, и работы Хилдефа из Солидара. Согласно правилам, мы не сражались непосредственно друг с другом, а вели своеобразную дуэль, где оружием выступали чужие судьбы. Тот, кто более искусно и хитро плел, выходил победителем, а проигравший терял тело и часть ранее захваченных ним Миров. Поверженный начинал поиски или создание нового тела, а в войне наступал перерыв. В последнее время чаще выигрывал я, о чем вы можете судить, взглянув на мою износившуюся обложку. Ашви-Трад, желая взять наконец-то реванш, сплел судьбы так, что Лжескворт и Луиза создали ему очередное тело. Игра пошла по-крупному: в поле боя превратились не несколько Измерений, я вся Вселенная. Ашви-Трад начал нарушать правило за правилом, лично вмешиваясь в разворачивающиеся в Хаосе Времен события. На этот раз он решил победить во что бы то ни стало и не просто лишить тела, а полностью уничтожить меня. Но согласно древнему договору и придуманным нами правилам окончательно избавиться от противника можно было либо с помощью Схайорела, либо с помощью Глаза Дракона. Вот тут то все и началось понастоящему.
– Виноват я или нет в том, что произошло, – судить не мне, – подхватил эстафету откровений Ашви-Трад. – Нити плелись, события развивались, конфликты перетекали один в другой, путалась пряжа, но дело не в этом. Всем своим естеством мы ощущали, что, как бы мы ни изворачивались и ни извращались, кто-то методично вплетал и нас в более грандиозное полотно. Мы создавали узор в узоре, ткали поверх уже вытканного, лишь теснее спутывая и свивая нити. Сначала мы не поняли, что являемся частью сложного орнамента, а вовсе не хозяевами положения. Так тысячи лет люди даже не догадывались, что именно мы управляем ними, а не Норны, Фатум, Рок, Книга Судеб или Небесная Канцелярия. Когда же мы прозрели, то попытались одолеть тех, кто считал нас марионетками, так что зря ты, Лерон, обвиняешь нас в малодушии. Но мы оказались слабее даже Соглядатаев, не говоря уже об их хозяевах, называющих себя Великими Демиургами. Это Соглядатаи убили предавшего их Толсона моими руками, но не я. Я был исполнителем этого преступления, Лерон, а не инициатором.
– Может скажешь еще, что и смерть Семилианны не на твоей совести?! – процедил я сквозь зубы.
– Нет, это дело моих рук, и я признаю свою вину.
– Мне от этого не легче, – зло выдохнул я.
– Сделанного не исправить. Я был зол на Кэрролла, позволившего тебе завладеть Схайорелом, поэтому и мстил ему и тебе. Бурно развивались события, идя по нарастающей, поэтому многие поступки совершались бездумно. Вспомни, Лерон, ведь и ты небезгрешен. Не мы направляли твою руку, когда ты убивал проституток, торговцев, крестьян и ремесленников.
Я потупил взор и залился краской. В чужом глазу соломинку мы видим… Нельзя сваливать все на волю провидения и на длань рока. Мы все в ответе за свои поступки, чем бы или кем бы они ни были вызваны.
– Только собрав воедино все Реликвии, можно как-то противостоять Соглядатаям, – продолжил свою исповедь Ашви-Трад. – Я потерпел фиаско в этом деле, вам же удалось отыскать их…
– Ты прав, Ашви-Трад, – владея Реликвиями можно противостоять нам, но не Демиургам, – раздался в загаженной атмосфере Род-Ходра громоподобный голос, и перед нами возникли семь огненных столпов.
– Нивол, да прийми ты нормальный вид. Хватит выделываться, – улыбаясь лишь одними глазами, презрительно бросил Арда, возглавивший нашу армию на время моего отсутствия и еще неуспевший сложить с себя полномочия.
– Какая разница в каком облике мы уничтожим вас? – сказал Нивол, превращаясь во Всадника Судьбы. Остальные Соглядатаи тоже приняли свой обычный вид.
– Ух ты, аж ноги замлели от страха! – ответил Ниволу Лигред.
– Вы думаете, что если Источник и Пустота закрыты, то мы остались без Силы? Да что значите вы со своими остатками былой Мощи, спрятанными в Реликвиях, с Виртуальной Силой Элизиума и со способностями Дракона против нас, имеющих доступ к Абсолюту?!!! – возвестил на всю Вселенную предводитель Соглядатаев.
– К водке, что ли? – вставил ехидно Белый Кролик.
– Трусливые твари! – рявкнул Курт Ирвинг.
– Где бы вы были сейчас, если бы не приказ Великих Демиургов остановить войну Коргов и Скайров, если бы не их распоряжение уйти в сторону, затаиться и ни во что не вмешиваться, когда Элизиум обрел разум? Когда идиот Демлин и дура Дердлин создали Виртуальность, мы, внушив кое-кому определенные идеи, разбили вас на два лагеря и столкнули лбами. Да, это мы придумали Коргов и Скайров по заданию Демиургов. Это так увлекательно – создавать богов и героев, и мы понимаем Демиургов, развлекающихся созданием целых Вселенных и следящих за их развитием. Только благодаря тому, что они страшно не желают ломать свои игрушки, этакие поделочки, карманные вселенные из папье-маше, вы продолжаете свое дурацкое существование. Поэтому, когда разрушения достигли огромных масштабов, вражда Коргов и Скайров была по плану забыта до срока, мы из божественного пламени превратились в человекоподобных Избранников Силы, в полицию Вселенной, во Всадников Судьбы. Чем был продиктован ваш выбор на этот пост меня и моих коллег? Волей Великих, и только нею. От вас ничего не зависело, букашки. Мы условно поделили Измерения на Светлые, Темные и на Центр Миров, чтобы легче было вами управлять. Вот так, тараканье, удостоившееся мимолетного внимания Великих, обстоят дела.
– Да пошел ты! – задыхаясь, вымолвил Арда.
Анжелика держалась за сердце, а Винсент побледнел и оперся на плечо своего сына Гора. Все пребывали в жуткой растерянности и, словно провинившиеся школьники, прятали друг от друга глаза. Мы никто и зовут нас никак, и это невозможно изменить. Так было раньше и так будет всегда. Серая масса, муравейник, пыль, ничто. Пустое место. Безнадега. Убогие и ничтожные насекомые, копошащиеся, создавая видимость жизни. Сомнений не осталось ни у кого – мы обречены влачить свой крест вечно. Наших детей, детей наших детей и все последующие поколения ждет та же участь, и не вырваться из этой несвободы, не уйти от этой всепоглощающей неволи, не избавиться от давления на сознание. Сомнений не осталось ни у кого. И только я один благодаря Броку знал, что что-то в этой картинке не так. Червячок надежды пробивался на поверхность сквозь корку страха перед безысходностью и отсутствием судьбы, вгрызаясь слабенькими зубками в плоть ужасного откровения. И он прорвался.
– Чем же тогда так обеспокоены твои Демиурги, Нивол, если они нуждаются в вашем присутствии в этой Вселенной, если они упорно продолжают влиять на события, пытаются застопорить развитие и остановить прогресс, пересекают любые начинания и искореняют из голов идеи? – взорвался я.
Все недоуменно, включая Всадников, посмотрели на меня. Я продолжил разоблачать Демиургов, полагаясь на сведения, данные мне Броком, на интуицию, другими словами:
– Уж не вышла ли ситуация из-под контроля, когда Саммаэль и Лилит преодолели границу Вселенных, поправ все придуманные Демиургами правила, или законы, если хотите? Уж не боятся ли они, что потомки Императора Вселенной и Царицы Цариц, создавшие Элизиум вопреки всем попыткам помешать этому, свергнут их? Уж не проблему ли нажили Великие, уж не испугались ли, когда их слуги начали предавать их, перестав им подчиняться? Не запаниковали ли они, когда появились из Третьей Вселенной Энергетические Драконы, которые начали по-своему переплетать кружево судеб? И мы недостойны их внимания или просто они не смеют лично связываться с нами из-за непредсказуемого исхода этого контакта? Желая уничтожить предателя Толсона вы отправили меня в Подлунный Мир, тем самым запустив в действие механизм, который в конце концов раздавит вас, Нивол!
– И так ли уж сильны петли пряжи Фатума? И так ли неподвластны нам события, творящиеся во Вселенной? Так ли мы уж слабы, чтобы бросить Демиургам вызов? – подхватил Арда.
– А может это мы управляем вашими судьбами, Соглядатаи? – сказал Лигред.
– А может мы и есть эти самые Демиурги? – заорал Кролик, явно намериваясь развить свою идею, но, видимо, вовремя осознав, что для таких выходок момент неподходящий, заткнулся.
– Из вас не вышло Всадников Апокалипсиса, – констатировал факт Андрей и принял свою истинную форму. Копоть и гарь покрывали золотую чешую, длинные тонкие рога топорщились, словно фабричные трубы, разверзшаяся клыкастая пасть заставляла трепетать даже нас, его друзей. Вытянутая морда с глубоко посаженными глазами, правым родным зеленым и левым феерически сверкающим Священным, медленно повернулась, и мы встретились с Драконом взглядами.
– Дядя Лерон, я считаю, что настало время разобраться с этим раз и навсегда, – сказал ящер, и я чуть не упал в обморок от острого зловония, ударившего из его пасти. Да, природу не обманешь и она всегда берет свое: кесарю – кесарево, а дракону – драконье.
С острия Серебряного Меча Схайорела сорвалась одинокая искорка Силы. Откуда-то из толпы вышла Королева Тьмы Мегара, сжимающая в руке разукрашенный затейливыми узорами Жезл Мудрости. Белый Кролик, светлая часть разума Элизиума, словно фокусник, из-за длинного пушистого уха явил собранию Перламутровую Раковину. Когда же рядом с Драконом встала Алида, перебирающая, будто четки, деревянные бусинки Ожерелья Царицы Цариц, завибрировал на моем пальце и Перстень Обсора.
– Глупцы, вы ничего не сможете изменить! – хором попытались урезонить нас Всадники Судьбы.
– На этот раз мы не позволим вам уйти, Соглядатаи, – вмешался Лигред, и я почувствовал, как он и другие Виртуальные Короли вворачивают Фай-Нох в искусственную Вселенную.
Огненное кольцо возникло в следующее мгновение, пронзив земную твердь, небеса и души. Мрак, который был темнее самой темной ночи, заполнил пространство, замкнутое в этом кольце. Его можно было черпать горстями, так плотен был он. Тени духов закручивали Раковину, заставляя ее бешено вращаться в центре ярко-оранжевой гудящей и полыхающей конструкции. Смертоносное излучение выедало гигабайты, заложенные в основание Элизиума, ненасытным вирусом разрушая то, что создавалось на протяжении веков. Но когда Алида активизировала Ожерелье и страшный тороид рассыпался на шесть обезумевших смерчей, на шесть сумасшедших торнадо, на шесть спятивших вихрей, на шесть закручивающих в себя пространство и время гигантских воронок, Соглядатаи и не подумали спасаться бегством. Напротив, они смеялись и хитро подмигивали друг другу. Заунывно воющие смерчи наступали на нас, неотвратимо приближаясь, надвигаясь, словно исполинские волны.
Я принялся лихорадочно вспоминать, в каком же из фургонов сопровождавшего армию обоза спрятан Трон Повелителя Вселенной, надеясь занять его и остановить готовые все смести в небытие цунами, когда Нивол, перестав хохотать, сказал:
– Великие Демиурги не могут уже оставаться в стороне и сами вступают в игру.
И тут смерчи остановились. Из спутанных в клубки длин, высот, ширин и времен выплыли во Вселенную какие-то энергетические сгустки. Они были местами мутны, а местами – прозрачны, кое-где в похожих на кисель телах проглядывались комки, напоминающие скрюченные человеческие руки и ноги, приплюснутые маленькие и огромные шишковатые головы. Тысячи невидимых глаз следили с пористой и глянцевой плоти за каждым движением Детей и Избранников Силы, Дочерей Стихий, Живущих-В-Тумане, людей и других существ. Булькающая и пузырящаяся биомасса, спермо-, мармеладо-, мозго-, смоло– и дерьмоподобная мамалыга издала утробный звук.
– Это и есть Лерон? – раздалось из ближайшего ко мне сгустка, и отвратительное бесформенное щупальце указало на меня.
– О, да, Создатель! – подобострастно выпалил кто-то из Всадников.
– Здесь все? Арда, Алида, Шевелдин, Анжелика, Лигред, Демлин, Дердлин, Норель, Ирвинг, Винсент, Ипполита, Мегара, Андрей, Рэлок, Гор Йовирк и другие? – послышалось из другой навозной кучи.
– О, да, Вседержитель!
– Покажите нам Ашви-Трада и Льюиса Кэрролла! – бесстрастным модулированным голосом приказал третий сгусток, светясь изнутри.
– Вот они, Управитель! – поторопился указать на уже успевших попрощаться с жизнью Черного и Красного Драконов Нивол.
– Ну, что ж братья наши меньшие, вы не прошли испытание, не выдержали экзамена, а значит вы никогда не станете одними из нас! – сообщила пышная, как облако, масса.
– Вы были нашей надеждой. Вы достигли таких высот, когда Энергетического Дракона от Великого Демиурга отделяет всего один шаг. Вы были сильны и вольны, и мы не сомневались, что когда-нибудь вы встанете в наши ряды, но вы не оправдали наших надежд. Мы создали вам все условия для вашего развития: подтолкнули к смерти Хаос Пространств, помогли Саммаэлю и Лилит преодолеть границу Вселенных, открыли вам с их помощью двери сюда, на это тренировочное поле, в эту исследовательскую лабораторию, предоставили вам опытные материалы и образцы. Вы же, вместо того, чтобы использовать подаренные возможности и перейти на новый уровень бытия, словно несмышленые щенки, начали резвиться и развлекаться. Вы придумали дурацкую игру и засорили эту Вселенную чем-то, в результате чего возник Элизиум, а подопытные вспомогательные образцы обрели самостоятельность. Теперь мы вынуждены уничтожить вас, Хаос Времен и его обитателей.
– О чем лопочешь ты, большая серая куча? – стиснув кулаки, срываясь на писк, выкрикнул Ашви-Трад.
К нему подскочил Нивол и занес для удара меч:
– Да как ты смеешь так отзываться о Великом Судьбоносце?
Ашви-Трад увернулся от сверкнувшего лезвия. Он отбежал в сторону от Всадников Судьбы и умоляюще посмотрел на меня. Ни стыда, ни совести! Это ж надо – натворил делов, а теперь еще о помощи просит.
– До этой выходки мы еще могли простить тебя и отправить на переподготовку в какую-нибудь другую Вселенную. Теперь же для тебя определенно все кончено.
– Убить его, Великий Вершитель? – пытались выслужиться Всадники.
– Вы спросили нас, хотим ли мы быть одними из вас, заваривая всю эту кашу? – это Льюис Кэрролл решил не оставаться в стороне от происходящего. – Мы жили, беспечно сражаясь за власть или за что-то другое, также, как и вы, не обращая внимания на всех этих существ и их судьбы. Мы играли, не задумываясь, что каждый новый ход – это несвобода для населения Хаоса Времен. Мы считали, что никто и никогда не сможет нас наказать. Мы переступали через целые жизни, волею случая и нашей волей вплетенные в Паутину Судеб, не вдаваясь в подробности личных планов и характеров используемых в качестве фишек существ. Мы сами создавали их характеры и планы. Мы не несли ответственности за то, что творили. Но настал момент, и нам пришлось держать ответ перед теми, чьи жизни мы переписали и переломали себе в угоду.
Кэрролл что-то говорил о проблемах власти, об ответственности за созданное и содеянное, стягивая все внимание Демиургов на себя, а я тем временем аккуратно, атом за атомом, молекула за молекулой, клетка за клеткой ткал из информационных потоков, которыми был насыщен Элизиум, своего двойника. Я хотел использовоть последний шанс и подумывал о том, как занять Трон.
– Нельзя создать жизнь, мир или вселенную и всецело разделять и властвовать над всем этим. Развитие и прогресс нельзя сдерживать постоянно. Вы глупы, Демиурги, потому что помимо вашего Абсолюта, наших Силы и Антисилы, виртуальной Мощи, магии и колдовства существует еще нечто, что движет Мирозданием. Что для вас Любовь? Что для вас Вера и Надежда? Что есть Дружба, Совесть, Честь, Благородство? Способны ли вы на Самопожертвование, на Подвиг? Сумеете ли вы сделать в своих лабораториях из образцов и материалов Радость, Счастье, Скорбь, Печаль? Ведомы ли вам Смех и Слезы? – принялся воспитывать Демиургов Лигред, который, как один из создателей Элизиума, признающих право своего детища на саморазвитие и самоопределение, наверное, ощутил мои действия шестым чувством. Он пытался помочь мне, догадавшись, что я что-то задумал.
Пока друзья пользовались правом последнего слова, я отделился от оставшегося ждать своей очереди фантома и переплыл с единицами и ноликами, которыми кишел эфир, к заветному фургону. Откинув брезентовый полог, я проник вовнутрь. Там было темно и воняло тухлым мясом. Двигаясь на ощупь, я обшарил фургон и, когда мои руки наткнулись на скособоченный трухлявый стул, я облегченно вздохнул. Можно ли победить Демиургов? Узнать об этом я хотел всем своим естеством, поэтому, не мешкая, уселся на Трон. Вопреки моим ожиданиям он не развалился и не рассыпался, а дал мне такого пинка, что пробив остроконечным шлемом брезент, я вылетел из фургона и грохнулся на груженную бочками с маринованными огурцами телегу. Перелом двух ребер, как минимум. Отлеживаться было некогда, так как в центре толпы, обступившей Соглядатаев и Демиургов, началась какая-то суета. Трон отверг меня, значит я недостоин стать Повелителем Вселенной и спасти ее. Значит это должен сделать кто-то другой. Кто? Как только мне удалось выбраться из-под бочек, я схватил Трон за спинку и сломя голову ринулся в гущу событий, используя поисковые серверы. Пробиваясь к своим, я слышал, как что-то бурлит, лопается и свистит где-то там, в середине собрания, заставляя отступать многотысячную армию. Когда же я достиг внутренних рядов, то чуть снова не уселся на Трон. Ужасный Тифон и его не менее устрашающая жена дрались с кем-то из Демиургов, издавая не очень приятные звуки. Мамалыга столкнулась с мамалыгой, а через мгновение и Ваятель, и тысячеглавое чудовище, и полуженщина-полузмея растеклись одной большой грязной лужей, которую поспешно принялись засыпать песком Виртуальные Короли и обитатели Элизиума.
– Ха, их все-таки можно одолеть! – взревел Золотой Дракон и набросился на Великого Вершителя.
То ли Тифон и Ехидна были намного могущественнее Андрея, то ли их противник – существенно слабее Вершителя, но как только тезка Энергетических Драконов попытался вонзить когти и клыки в эфемерную плоть Демиурга, его отбросила от врага какая-то сила. Хрустнули кости. К маленькому, по сравнению с той тушей, в которой он только что пребывал, телу Андрея подбежала Алида. Она попыталась приподнять щуплого паренька, но он взвыл от боли. Тогда она зарыдала.
– Не видать мне великой славы, предсказанной в пророчестве, – пуская изо рта кровавые пузыри, сказал Андрей.
Я хотел подойти к племяннику и утешить его, но меня оттеснили от Андрея Всадники Судьбы. Копыта их коней метили в мою голову и в Трон, но я успешно уворачивался. На помощь мне поспешил Арда, и ему удалось своими финтами заставить так выстроиться Соглядатаев, что я смог проскочить мимо них к Андрею. Не обращая внимания на потоки крови, струящиеся из его тела, на истошные крики и душераздирающие вопли, летящие из его горла, на протесты Алиды, я схватил Дракона под мышки и водрузил на Трон Повелителя Вселенной. Ничего не произошло – Андрей как был искалеченным бледным юнцом, так ним и остался. А Арда и Лигред уже не могли сдерживать натиск Всадников и отступали, пятясь и выставив перед собой мечи. Еще мгновение – и нам конец! Неужели на этот раз Интуиция подвела меня? Брок, помоги!
Я бросил быстрый взгляд на Великих Демиургов, неподвижно и безучастно взирающих на Последнее Противостояние. Они привыкли за тысячелетия к пассивности и были тяжелы на подъем. За их полупризрачными телами прятались Льюис Кэрролл и Ашви-Трад. Я кинулся к Драконам и схватил Ашви-Трада за руку:
– Побежали, быстрее!
– Куда?
Я тянул его за собой, стараясь избежать столкновения с жидкими Демиургами. Искусно лавируя между жижей Создателя, кашей Судьбоносца, мачмалой Вершителся, патокой Вседержителя и киселем Управителя, я, спотыкаясь, дотащил упавшего на колени Ашви-Трада до того места, где восседал на Троне умирающий Андрей. Через секунду будет поздно!
– Говори! – заорал я, и лицо Ашви-Трада озарилось пониманием.
– Ты победил меня, тезка, – сказал Черный Дракон и счастливо улыбнулся.
Андрей встрепенулся. Сами собой вправились, срослись переломанные и растрощенные кости, затянулись кровоточащие раны. В этот миг Всадники Судьбы поравнялись с нами, победно размахивая мечами. Из обоих глаз Андрея полыхнули молнии, и Соглядатаи остановились. Из его рта вырвалась огненная струя, и Нивол и его товарищи упали с коней. Из ушей Дракона хлынула раскаленная лава, и Всадники рухнули на колени.
Андрей превратился в Повелителя Вселенной, и Соглядатаи покорились ему. Остатки Силы покинули Реликвии, и все эти атрибуты Мощи стали обыкновенными предметами – деревяшками, железяками, камешками. У Детей Силы пропали все их былые возможности, и ангелы пали. Но лучше пасть таким образом, чем быть всю жизнь обреченным на убийства и разрушения. Теперь, вытратив в себе истоки всепоглощающей злобы, вырвав с корнем ростки жажды безграничной власти, мы могли начать новую жизнь. Мы могли заново начать творить историю.
Демиурги рассеялись, словно туман. Куда ушли они и посмеют ли вернуться в пределы нашей Вселенной, хватит ли у них наглости опять вмешаться порой в случайный, а порой и в закономерный ход событий? Кто знает. Могу сказать одно: на этот раз так просто это им не удастся. Теперь мы сами должны научится быть Демиургами, а не Разрушителями.
… Из-под земли возникли Тифон и Ехидна. Перетекая друг в друга, отливая просвечивающимся серебром, супруги, будто две хрустальные горы, нависли над Белым Кроликом. Зло вечно, если не задавить его в себе, в свой душе, в своих мыслях. Оно как Феникс. И оно не абсолютно, в нем есть крупицы Добра.
– Помогите! – взмолился в отчаянии зверек.
– Мы создали Элизиум, – сказал Демлин, – но со временем он обрел свой разум и превратился в самосовершенствующуюся и саморазвивающуюся систему, в самостоятельный набор Измерений. Теперь мы вправе либо уничтожить Виртуальность, либо предоставить ей право на самоопределение. Я предлагаю уйти в сторону, чтобы не уподобиться Демиургам, и пусть Белый Кролик и Тифон между собой разбираются сами. Мы не должны склонять чашу весов Вселенского Равновесия в чью либо сторону. Пусть Элизиум и Хаос Времен отныне развиваются своим путем. Мы не боги, а с этого момента даже богам не позволительно вмешиваться в дела творений рук своих. Опыт показывает нам, что нельзя подчинить своей воле навечно другой разум. В конце концов, он взбунтуется и потребует ответа у обидчиков, поэтому оставим в покое Разум Элизиума, людей и других существ и удалимся в какое-нибудь заброшенное Измерение.
Многие поддержали его одобрительными возгласами, а у меня на примете был один никому неизвестный Мирок.
Обгоняя годы, возвращаясь то в юность, то в детство, сочась сквозь толщу породы, проникая в Чистое Королевство, мы начинаем новую Эру. Отсеяв полову, возродим Веру в себя, а не в неких Богов. Сбросив с духа тяжесть оков, омоем свой разум в пламени чистого огня, чтобы не задумываясь приняла нас матушка Чистая Земля. Впервые у нас есть Надежда – и у Избранника, и у Стихии-невежды, и у Ребенка и у Живущего, у Дочери, у ангела, у духа, у демона. Каждый ждет лучшего, ожидание и вера, конечно будут оправданы, не правда ли?