Глава 6. Никто не вспомнит о мертвых
Яркая Звезда освещала всю деревню, как днем. Настроение вождей было хуже некуда. Даже у Мерзго дрожали губы от злости. Только Сольвеиг сохраняла, как всегда, тяжелый и холодный взгляд голубых глаз.
Рето и Даэриму не пришлось долго возвращаться к отряду. Уже на окраине деревни они встретили отряд Хеймерика, прибывшего на помощь не вернувшимся разведчикам. Спустя несколько минут в других частях деревни послышались воинственные возгласы островитян. Когда командиры собрались у того самого амбара, их пыл тут же угас. Когда разведчики объяснили ситуацию, к разочарованию примешалась злость и горечь.
– Вы сожгли все продовольствие. – Сольвеиг обернулась к Рето и Даэриму. – Вы лишили еды весь отряд.
– Но ведь зато никто не погиб при штурме. – Парировал Рето.
– Повтори, что было в амбаре. – Сольвеиг смотрела прямо в глаза Рето.
– Еда.
– Нет, чем занимались гхуски?
– Они пили, танцевали, ебались и падали без сознания.
– Там еще волосатая громадина была. – Добавил Даэрим с уверенным взглядом.
– И вы были абсолютно уверены, что этот сброд даст отпор скельсерридам?
– Да. – Рето потупил взгляд.
– Они не то, что воевать, они бы даже жопы поднять не смогли с пола, если они лакали бухло с бочек. – Сольвеиг повысила голос.
– Это была наша ошибка. – Рето вновь поднял глаза.
– Ты уже не ребенок, Рето, чтобы так легкомысленно относиться к такому. – Сольвеиг сплюнула. – Вы оставили всех без продовольствия.
– Два дебила, блять. – Сказал Харграт и закашлялся.
– Рето, могу ли я объяснить тебе всю эту ситуацию наедине? – Мерзго строго посмотрел на парня. – Я не хочу тебя отчитывать перед всеми, но ты, похоже, до сих пор не осознаешь, что вы натворили.
Рето коротко кивнул. Остальным вождям, казалось, вообще не было дела до всего этого. Они просто стояли и смотрели на пепелище, смешанное с прахом бандитов. Мерзго отошел подальше от всех и остановился посреди обширной полянки, на которой хорошо было бы видно любого, кто попытается подойти поближе. Мерзго обернулся к Рето.
– Ну вот теперь я тебя, якобы, отчитываю. – Сказал он.
– О чем ты хотел поговорить.
– Я хотел тебя похвалить, мальчик. Ты делаешь даже больше, чем я тебя просил.
– Объясни.
– Я просил тебя просто смотреть и слушать, а ты умудрился устроить целый саботаж, поколебавший решимость тех, кто был стойко уверен в том, что мы должны идти до Сетома.
– Мы не подумали о продовольствии. Мы лишь хотели помочь бескровно взять деревню.
– И я тебя не корю, Рето. Я полностью на твоей стороне, хоть и не могу выказывать это напрямую.
Что-то не нравилось Рето в Мерзго. Он ни разу не слышал о том, чтобы гкхарсат кого-то подвел или предал. Но было в нем что-то отталкивающее. Что-то людское.
– Какой смысл во всем этом, если Сольвеиг окончательно решила идти до конца? – Рето вздохнул.
– Ну почему же окончательно. Вот увидишь, голод даст о себе знать. Даже Хеймерик сменит лик. – На лице Мерзго проступила ухмылка.
– Как ты позволяешь себе столь отвратные мысли? Ты радуешься тому, что твои родичи будут погибать от голода!
– Рето! Рето! Ты напористый парень и целеустремленный. Я просто уверен в том, что рано или поздно ты попадешь в паутину политики и козней вождей. – Мерзго посмотрел куда-то вдаль. Ухмылка оставалась на его лице. – Позволь открыть тебе первую горькую правду. Всегда кто-то должен умереть ради того, чтобы жил другой. Понимаешь меня?
– Это не новость для меня.
– Я знаю. Просто очень многие боятся сказать это вслух. Мало, кто хочет быть тем, кому суждено умереть. Но это основа нашего общества скельсерридов. Кто-то уходит в налет и умирает, чтобы у тех, кто остался на островах, было все для жизни.
– И нужно несколько смертей сейчас, чтобы остальные решили вернуться. – Неожиданно для себя произнес Рето.
– Ты очень быстро понимаешь, что правильно, а что нет. – Мерзго посмотрел на парня и широко улыбнулся. – Но наша задача остается той же. Наблюдай и слушай, а остальное оставь мне. Мы спасем родичей.
Мерзго обернулся на звук шагов. Один из воинов отряда шел по направлению к нему.
– Мерзго! Мерзго! – Кричал он. – Вас с Рето зовет Сольвеиг! Срочно!
– Мы уже идем! – Ответил Мерзго. – Пошли, парень, посмотрим, что у нас за новые проблемы.
Мерзго и Рето вновь вернулись к амбару. Даэрима там уже не было. Вместо него перед вождями стоял статный бранафьякт. Как и остальные представители его народа, он любил носить на своей лошадиной голове массивную гриву с различными косами с вплетенными бусами. Его голова покоилась на людском теле с мускулами, проступающими даже через свободную крестьянскую рубаху. На его лошадиные ноги налипла грязь, а на копытах кусками висел навоз. Его глаза выражали крайнюю усталость и обреченность.
– Ты видел его уже? – Не поворачиваясь к Рето, сказал Хеймерик.
– Да, я думаю это староста деревни.
Только сейчас Рето обратил внимание, что здесь нет Сольвеиг. Зачем она позвала его, если сама куда-то ушла? Скельсерридским командирам не нужен был переводчик, потому что знание людского языка было для них обязательным. Иначе рабам не объяснишь, что от них хотят налетчики.
– Ты здесь главный? – На человеческом спросил Хеймерик бранафьякта.
– Да. – Коротко ответил тот.
– Имя.
– Торкса Лесия.
– А теперь послушай меня, член конский. – Перебил Хеймерика Харграт. – Ты теперь нихера не главный! Ты первый баран в стаде, за которым будут идти остальные овцы. Вы теперь инструменты, которые будут следить за тем, чтобы у нас не было лишней работы! Понял, утырок?
– Спасибо, Харграт, за то, что лаконично изложил самую суть. – Быстро сказал Хеймерик. – Сколько людей в деревне?
– Шестьдесят семь. – Выдавил из себя Торкса.
– Многовато. – Брокун причмокнул. – Нам больше пятидесяти не надо.
– Еще кто-то есть? – Продолжил Хеймерик.
– Только люди.
– Брокун, Харграт, соберите всех людей здесь. Если найдете больше шестидесяти семи, отрубите этому коню голову и продемонстрируйте всем.
Брокун и Харграт тут же разошлись в разные стороны, крича команды на скельсерридском.
– Надолго их не хватит. – Сказал Мерзго. – Не все из них охотники, а кормить их из своих запасов мы не можем.
– На какое-то время облегчат нам жизнь. – Сказал Хеймерик, медленно шагая мимо бранафьякта. – Последи за конем.
– Подожди, Хеймерик! – Вдруг воскликнул Рето. – А где Сольвеиг?
– Не трогай пока ее. – Не останавливаясь, ответил Хеймерик. – Помоги лучше притащить сюда всех селян.
– Хорошо.
Мерзго одобрительно кивнул Рето, и парень двинулся вперед по улице. Мимо него шли скельсерриды с оружием наголо. Перед ними бежали и падали плачущие женщины, мужчины и дети. Все это напомнило Рето его детство. Когда на его район в городе Ноомакт устроили рейд работорговцы, все так же бегали и падали, бегали и падали. И рыдали. Несмотря на то, что он был еще маленьким, а воспоминания о той ночи он старательно стирал всю жизнь, он всегда помнил одну деталь. Его родители не бежали и не плакали. Они бросились на ворвавшегося в дом работорговца с ножами. И хоть у них ничего не получилось, они не зажались в угол, показывая ублюдкам свою слабость. Может, поэтому Рето совсем не жаль всех этих сельчан?
Рето дошел до самой окраины деревни и внимательно посмотрел на землю. Множество следов от сапог скельсерридов вели к центру деревни. Однако среди них были отпечатки сапог, явно ведущие куда-то в поле. Стремясь занять себя чем-нибудь, пока остальные воины собирают крестьян, Рето двинулся по следам, ведущим прочь из деревни. Следы было хорошо видно на снегу, иногда они прерывались большими участками примятого снега, будто тот, кто бежал, делал это лихорадочно и часто падал. Рето на всякий случай снял с плеча пистолет-пулемет МЮ-ХЯ01. Следы уводили дальше в лес.
Здесь Рето пришлось включить фонарь. Парень ускорил шаг и со временем перешел на бег. На пути ему попадались сломанные ветки. Бегущий не умел запутывать следы или даже и не пытался этого делать. Он просто несся куда глаза глядят. Однако спустя десять минут погони, Рето увидел удивившую его деталь. Отпечатки скельсерридских сапог дополнили маленькие частые следы. Будто детские. Они шли по одной линии. Скорее всего, скельсеррид держал ребенка в руках, но в какой-то момент тот вырвался, а воин побежал за ним. Но почему тогда следы уводят еще дальше вперед? Скельсеррид гораздо больше, быстрее и сильнее любого из людей, он бы без труда поймал ребенка снова уже через несколько метров. Рето двинулся дальше, внимательно смотря по сторонам.
Рето еще некоторое время бежал вперед, пока не увидел нечто жуткое: кровь на снегу. Там, где появилась кровь, пропали детские отпечатки ног. Обширные следы на снегу и сломанные ветки дали понять, что здесь бегущие задержались на какое-то время. Рето посмотрел вперед и обнаружил, что через несколько метров отпечатки сапог скельсеррида уходили в какой-то овраг и далее уже не вели. Рето собрался с силами, сжал оружие в руках и бесшумно подскочил к оврагу. Он переждал несколько секунд и резко запрыгнул на край, нацелив оружие вниз.
– Рето! – Воскликнул знакомый голос.
В овраге сидел Рудар. Рядом с ним на одеяле лежал людской ребенок лет десяти-двенадцати. Из его ступни торчала ветка «шипастки» – очень крепкого кустарника, ветви которого сужаются в конце и напоминают очень длинные иглы. Особенно опасны маленькие кусты этого растения, которые во Время Гибели скрывает под собой снег. Похоже, на такой кустик и налетел ребенок.
– Рудар. – Не сразу ответил Рето. Его сердце стучало, а потное лицо обжигал ледяной лесной ветер.
– Я… Я пытался помочь, чтобы хоть кто-то ушел оттуда, Рето!
Рето не мог подобрать слов. Он просто-напросто не знал, что делать. Он не мог признаться самому себе, что вот он. Вот он, лежащий на грязном одеяле в сарае работорговцев. В том самом сарае, где он хотел умереть.
– Он умрет Рудар.
Каждое слово давалось Рето с трудом. Он снова поймал себя на мысли, что ему далеко до хладнокровия Сольвеиг.
– Рето, у меня есть медикаменты! – Рудар встал и посмотрел на родича из оврага. – Да убери ты оружие!
Рето спрятал пистолет-пулемет и молча посмотрел на Рудара.
– Просто дай мне немного времени, Рето! Я дам ему медикаменты, еды, еще чего-нибудь, и он сам пойдет!
– Он ранен, Рудар. У него пробита нога.
– Да я вытащу ветку! Я все залатаю! Просто возвращайся, ладно? Я скоро вернусь, никто даже и не заметит!
Рето некоторое время простоял с закрытыми глазами. Он тяжело вздохнул и взял себя в руки. «Я – скельсеррид», – сказал он себе, – «я – скельсеррид».
– Он расскажет о нас. – Уверенным голосом сказал Рето.
– Рето, все нормально, я все придумал! Мальчуган ни слова не скажет о нас, мы договорились! Он скажет, что на них напали бандиты, деревенские постарались дать им отпор, но те перестреляли половину, а другую куда-то увели! Рето, доверься мне!
– Рудар. – В голосе Рето проявилась злоба. – Отдай сюда щенка.
Огонек в глазах Рудара мгновенно погас. Его взгляд устремился куда-то сквозь Рето. Куда-то в сторону деревни, которая еще какое-то время назад жила самой обычной жизнью. С деревьев падали снежинки и оставались на одежде, волосах, коже, ресницах воинов. Рудар стоял ошеломленно, а на его щеке засверкала ледяная слеза.
– Ну ладно мы-то скельсерриды, Рето. – Голос Рудара стал тихим. – Но ты же человек. Они твои родичи. Не этот же мальчуган продал тебя в рабство. И никто из этой деревни…
– Я скельсеррид!
Вопль Рето раздался по все округе. Даже Рудар со страхом посмотрел на родича. Лежавший на одеяле мальчик отполз к самому краю оврага и вжался в землю, смотря Рето прямо в глаза.
– Я проявлю к тебе милосердие. – Рето смотрел обезумленными глазами то на родича, то на мальчика. – Я не расскажу вождям о том, что ты сделал, Рудар! Но этот щенок вернется в деревню, и его судьбу решит Сольвеиг! Пошел вон с моего пути!
Рето спрыгнул в овраг и прошел мимо Рудара. Тот лишь стоял, оцепенев. Он пустыми глазами смотрел на то, как Рето хватает мальчика и кладет себе на плечо. Ребенок обреченно смотрел то в землю, то в глаза тому, кто пытался его спасти. Рето без труда вылез обратно из оврага и пошел по своим же следам обратно.
– Ты гораздо больший скельсеррид, чем я. – Произнес тихим голосом Рудар позади Рето.
Не обращая более никакого внимания на Рудара, Рето быстрым шагом направился обратно. Временами он сам себе пытался ответить на вопросы: ради кого он это сейчас сделал? Ради себя или Сольвеиг? Ради того, чтобы выполнить приказ вождей или доказать, что он скельсеррид? Доказать это другим или себе?
В центре деревни уже собрали всех крестьян. На всех улицах вновь горели высокие фонари. Воины-скельсерриды окружили людей, безразлично смотря на их испуганные лица. Чем ближе подходил Рето ко всем, тем сильнее ужасом наполнялись глаза старосты деревни. Когда Харграт увидел в руках парня ребенка, он засмеялся. Его прокуренный ржач нарушал повисшую в центре деревни тишину.
– А я говорил, что я выиграю, сука! – Харграт показывал пальцем на Брокуна.
– Шестьдесят восьмой. – Ровным голосом произнес Брокун и причмокнул. – Твоя правда.
Рето подошел к вождям и скинул с плеча раненого мальчика. Он выжидающе посмотрел на Хеймерика.
– Он бесполезен. – Послышался голос Сольвеиг.
Вожди тут же расступились и дали Сольвеиг дорогу до мальчика. Толпа смотрела сейчас на скельсерридов так же, как на прошлых бандитов. Рето снова вспомнил своих родителей и задумался, почему они все предпочитают рабство смерти. Хотя кого он обманывает, он сам был рабом.
– Сольвеиг. – Хеймерик поприветствовал ее. – Мы решили поступить таким образом: возьмем с собой только пятьдесят рабов. Тех, кто не может на нас трудиться, мы забьем прямо здесь. Староста лишится головы за то, что налгал нам. Ты согласна с мнением вождей?
Крестьяне испуганно смотрели на больших бледных людей, гадая о том, что они говорят на скельсерридском. Сольвеиг посмотрела в глаза Хеймерику.
– Соберите со всей деревни гвозди и прибейте крестьян к стенам их домов за руки, ноги и плечи.
– Сделаем. – Хеймерик усмехнулся.
– Не жалейте гвоздей на каждую часть тела.
– Сольвеиг. – Вмешался в разговор Мерзго и встал между людьми и ей. – Мы уже ушли с берегов Моря Людей. Мы должны взвешивать сейчас каждое решение! Воины устали, нам нужны рабы!
Едва Мерзго закончил свою фразу, как он тут же рухнул на землю от тяжелого удара кулаком. Рето нервно оглядел людей и остальных вождей. Хеймерик подбежал к упавшему гкхарсату и помог ему подняться. У Мерзго шла кровь из носа.
Несмотря на то, что Сольвеиг выглядела, как всегда, холодно, Рето под светом фонаря видел в ее глазах ярость. Впервые.
– Не смей оспаривать мое решение перед другими вождями и тем более людьми, недоносок. – Сольвеиг сплюнула.
– Безумие! – Воскликнул Мерзго.
– Она права, гкхарсат. – Неожиданно вступил в разговор Харграт. – Она руководит налетом.
Рето вновь оглядел вождей, все они с почтением смотрели на Сольвеиг. Быть может, они были в корне не согласны с ее идеей, но каждый из присутствующих здесь чтил законы и традиции скельсерридов. Лидер здесь Сольвеиг, и ее решения не обсуждаются.
Хеймерик собрал несколько групп воинов и отправил их на сбор инструментов и гвоздей. Пока одни воины грабили дома, другие держали толпу сельчан в кольце. Рето решился подойти к Сольвеиг и снова заговорить с ней.
– Но чего ты хочешь добиться? – Спросил он.
Но Сольвеиг не ответила. Она повернулась к нему спиной и пошла ведомым только ей путем. Рето смотрел ей вслед, вспоминая ту ночь, когда она сохранила ему жизнь. Как он мог согласиться помочь Мерзго? Нет, это было правильное решение. Он должен спасти воинов.
– Мне просто казалось, что с рабами нам будет попроще. – Хеймерик усталым, но теплым взглядом посмотрел на Рето. – Но план Сольвеиг действительно сейчас лучше.
– Так чего она хочет? – Рето посмотрел на толпу трясущихся селян.
– Мы берем рабов, только когда уже устали и возвращаемся на остров. Если мы заберем людей с собой, то покажем тем, кто сюда придет, что мы ослабли и по нам можно ударить. Это было бы фатальной ошибкой.
– Думаешь, эта деревня кому-то сдалась вообще?
– Я думаю, что в любом случае кто-то сбежал. И этот кто-то о нас расскажет.
– Или лесники наткнутся на омертвевшую деревню.
– Верно, Рето.
– А зачем прибивать этих к стенам?
– Покажем, что мы еще озлобленны, сильны и кровожадны. – Хеймерик недобро улыбнулся и направился к старосте, которого Харграт и Брокун уже повалили на землю.
– Не шути с нами, выблядок человека и лошади. – Жутким голосом сказал Харграт.
Едва Хеймерик подошел к старосте, Харграт поднял топор и вмиг обрушил его на шею Торксы. Одним ударом воин, словно профессиональный палач, отделил голову от тела. Брокун взял лошадиную голову в руку и высоко поднял над головой, чтобы вся толпа обратила на него внимание. Кровь струилась на его лицо и текла по щекам. Кто-то из крестьян вскрикнул, кто-то просто застыл в ужасе.
Несколько часов воины прибивали людей гвоздями к стенам их домов. Люди кричали и изворачивались во все стороны, пытаясь оторвать себя от стен, но каждое движение приносило еще больше боли и страданий. На одной из улиц деревни, на стене, Рето увидел того раненого мальчика, которого притащил из леса. Его пустой взгляд был устремлен куда-то сквозь Рето, а надорванные связки больше не издавали криков, только жуткий предсмертный хрип. «У каждого своя судьба, парень», – безразлично подумал Рето.
Завершив акцию демонстрации силы, скельсерриды незамедлительно ушли в лес, и пройдя вперед еще десяток километров устроили долгожданный привал. Измотанные воины даже не разговаривали в пути. Лагерь расположился на небольшом холме, на прогалине. Сотня костров осветила поляну, и воины без задних ног погрузились в сон. Только Рето не мог уснуть. Провалявшись на спальнике около получаса, он поднялся и направился к лесу. В воздухе пахло снегом и соснами. Среди множества костров Рето увидел сидящего на поваленном дереве Даэрима. Тот со своей несползающей ухмылкой смотрел на языки пламени и о чем-то размышлял. Услышав Рето, он поднял голову и махнул ему рукой.
– Ну хоть кто-то еще не спит в эту ночь. – Воодушевленно сказал Даэрим.
– Слишком много, чего произошло, чтобы так просто уснуть. – Рето сел на дерево рядом с Даэримом.
– Все равно я считаю, что мы предотвратили несколько смертей, Рето. Даже пьяный скаартар весьма опасен. А уж их сраные хитрые кошачьи мозги бы нам точно проблем доставили.
– Сложно сказать. Честно говоря, я уже совсем запутался во всем.
– Это нормально. – Даэрим ненадолго затих. – Тебе нравится Сольвеиг?
– Неожиданный вопрос.
– Самое время для разговоров о любви. – Даэрим усмехнулся.
– Она мне, как мать, Даэрим.
– Ну в наше время, это уже далеко не всех останавливает.
Рето замолчал, слегка покраснев. Даэрим засмеялся.
– Я шучу, Рето. Правда на твоей стороне. Я бы тоже не прочь трахнуть Сольвеиг, но у меня есть жена, а Сольвеиг бы мне точно не дала. – Даэрим засмеялся.
– В жизни бы не подумал, что ты женат.
Даэрим резко перестал смеяться.
– Мне так проще говорить. – Сказал он. – Она погибла в походе. Шестнадцать лет назад. Это была резня у Ноомакта. Люди хорошо подготовились и отбросили нас к кораблям. Мы держали героическую оборону, у нас уже не оставалось патронов. Только корабельная артиллерия не давала гхускам перейти в решающее наступление. На этих берегах и настигла пуля Ранкральду. После этого я не могу найти покоя. Я лишь ищу смерти. И чтобы мы воссоединились волками или медведями в Лесу Волчьих Богов и охотились, пока весь мир не порушится к черту.
Рето внимательно слушал Даэрима, смотря то на него, то на огонь. Он вспомнил, как пламя играется в голубых глазах Сольвеиг. Таких ледяных и бесконечных.
– Знаешь, Рето, после нас всех останется только музыка. У кого-то тихая и мрачная, и кого-то безмолвная, а у кого-то какофония из звуков. Но это то, что останется от нас вопреки времени и смерти. Пиши свою музыку, Рето, пиши всю жизнь, и насри на то, какую мелодию хотят от тебя другие. Если она никому не принесет зла, зачем ее менять?
Рето все же удалось уснуть после разговора с Даэримом. На душе ему стало немножечко легче. Воины встали с первыми лучами Огненной Звезды и продолжили свой путь вопреки ледяным северным ветрам. Харграт неожиданно запел меланхоличную народную скельсерридскую балладу, которую тут подхватили все остальные. Рето шел рядом с Даэримом. Он знал эту песню, но предпочел просто слушать.
Где мой дом? Там в полях
Пил я мед, и в кострах
Видел смерть, слышал гром
Вдалеке, за мостом,
Я не знал, что уйду
И не ждал, что сгорю
В тех лучах, в тех огнях,
В моем сне, и в слезах.
Где мой дом? Там ворон
Нету стай, твой кулон
Я сжимал – в час резни,
Забывал, весь в крови,
Речной лед – твоих глаз
И волос – нежный пляс
На ветру, у воды,
У лесов, где цветы.
Где мой дом? Я разбит,
Я забыл, я весь сшит,
Из кусков – моих снов,
Из узлов – моих слов,
Я забыл – шум камней,
Голос гроз – у дверей
Той тайги, где я рос,
Той земли – горьких слез.
Где мой дом? Среди троп
Потерял, не сберег
Тех цветов, что собрал
Я тебе – среди скал,
Я приду, меня жди
На реке, на мели,
Я не знал, я не лгал,
И судьбу – я не крал.
Где мой дом? Я во сне
Вновь узрел, в тишине,
Тех снегов – белый мрак
И в жару – отблеск лат,
Я узрел – этот свет,
Мой маяк – вишни ветвь,
Не угас – мой завет,
Твоих глаз – хладный цвет.
Отдохнувшие скельсерриды приободрились и к полудню добрались до своей следующей цели – деревне Калькии. В этот раз Рето и Даэрима в разведку не отправили. Нельзя было сказать, что Рето понравилось, что ему теперь не доверяют такое важное дело, но он спокойно осознавал ситуацию, ставя себя на место вождей. Провизия заканчивалась. Скельсерридам удалось набрать немного еды в домах крестьян, однако воины ели гораздо больше, и собственная пища, привезенная со Слайшцайнльена, подходила к концу. Больше ошибок, подобно тем, что сделали Даэрим и Рето, быть не могло. Во время привала, пока Рето в одиночку гулял в лесу, его нагнал Мерзго Феркрен.
– Я займу немного твоего времени, Рето?
– Да, Мерзго? – Рето старался не смотреть в глаза гкхарсата.
– После Ольмранника воины обеспокоены и ищут везде подвоха, кто знает, что задумали свергтдирцы…
– Почему ты вечно начинаешь так издалека?
– Потому что мы помогаем друг другу, Рето. Ты рассказываешь все мне, а я все честно рассказываю тебе.
– Мне не особо интересны такие подробности.
– Тогда перейдем к делу. Ситуация такая. Скорее всего, в Калькии Сольвеиг снова решит перебить крестьян. И это решение достаточно правильное. И поэтому наша задача это все предотвратить.
Рето с презрением посмотрел в глаза гкхарсата.
– Ты забываешься, Мерзго. Я могу прямо сейчас пойти и рассказать обо всем Сольвеиг.
– Мы из раза в раз повторяем этот разговор. Рето, ты же умненький мальчик! Когда ты уже начнешь у меня учиться? Когда ты уже поймешь все то, о чем я тебе рассказываю!
– Хорошо, тогда давай окончательно разрешим этот спор. Почему я должен тебе помогать?
– Потому что мы все умрем, черт возьми, если ты мне не поможешь!
– Я доверяю Сольвеиг, и верю в то, что она знает, что делает.
Мерзго подошел к Рето и положил руку ему на плечо. Гкхарсат посмотрел на Рето неожиданно тепло.
– Рето, ты каждый раз повторяешь это, чтобы убедить самого себя в этом?
– Я… Нет. Нет!
– Рето, помоги мне, чтобы спасти Сольвеиг.
Парень потупил глаза.
– Я знаю, что для тебя важно. – Продолжил Мерзго. – Эти проклятые драгоценности не то, за что она должна умереть. И мы все тоже.
На минуту оба замолчали. Птицы пели и хлопали крыльями, перелетая с ветки на ветку. Посмотрев на птиц, Мерзго тут же помрачнел.
– Ты прав. – Наконец, произнес Рето.
– Так много птиц. – Будто не услышав Рето, сказал гкхарсат. – Время Рождения близится… Мы должны поворачивать немедленно.
– Я помогу тебе.
– Да, да, поможешь. – Опомнился Мерзго. – Я всегда говорил, что ты умнее подавляющего числа этих вождей. Просто поддержи меня в деревне, ладно?
– Да.
– Спасибо, Рето.
– Но только помни об одном.
– Что, Рето?
– Твой план не должен навредить Сольвеиг.
– Я поклялся в этом Рето. Я поклялся Волчьими Богами.