Железные ангелы

– И отучаешься терять голову?

– Однажды мы вернулись в то поселение, за которое нам больше не платили, – спокойно сказал я. – Надо было доделать кое-что… На самой окраине нас встретила медленно идущая женщина, покрытая кровью с ног до головы. У нее был этот взгляд… тот, что появляется как отражение ада, если долго в него всматриваться. Ничего членораздельного она не могла сказать, просто показала трясущейся рукой куда-то за спину.

Я ненадолго замолчал, внутренне надеясь на то, что он заговорит, и одновременно мысленно умоляя его не делать этого.

– Там была яма, – продолжил я спустя секунду. – Здоровая яма, куда очередные повстанцы скинули все население этой деревушки и изрешетили из автоматов. Выжить удалось лишь одной этой женщине, и знаете как? Ее муж, когда их сбросили в яму, схватил валяющуюся рядом доску, накрыл ею свою жену и лег сверху. Не знаю, сколько пуль в него попало, но те несколько, что насквозь пробили его тщедушное тельце, застряли в этой доске.

Я посмотрел Андрею прямо в глаза и продолжил:

– Очень здорово, если тебя любят так сильно, что готовы отдать жизнь. И уж совсем прекрасно, если при этом еще и в любой ситуации способны не терять голову.

Мы с ним смотрели друг на друга так долго, что я начал слышать тиканье больших часов в углу.

– Ладно, – нейтральным тоном сказал Андрей, – я выслушал вас и вашу жену, на этом мы закончили первый этап.

– Первый этап чего? – поинтересовался я. – Не примите это как критику… хотя это она и есть, но мы видимся уже черт знает который раз, а я все еще смутно представляю, какого дьявола я здесь делаю.

– Немного терпения, – Андрей легко улыбнулся. – Меня называют лучшим в моей области не потому, что я даю людям то, что они хотят.

– Звучит божественно, – хмыкнул я. – Дадите мне то, в чем я нуждаюсь, верно?

– Именно.

Психолог открыл ящик стола и вытянул из него листок бумаги, после чего протянул его мне.

– Съездите по этому адресу и приведите его ко мне.

Когда я посмотрел на адрес, то сначала не поверил своим глазам. Это было словно увидеть то, о чем не просто хотел бы никогда больше думать. Представьте, что однажды, очнувшись от чудовищного кошмара, вдруг узнать, что это был вовсе и не сон.

– Я бы спросил вас, – медленно произнес я, пристально вглядываясь в Андрея, – не шутите ли вы, однако если и есть кто-то, кого никогда и ни при каких условиях невозможно принять за шутника, то он сидит сейчас передо мной.

– Приведите его ко мне, Роман, – сказал психолог. – Я согласился поговорить с вами лишь при условии полного доверия ко мне и моим методам. Съездите в этот дом и приведите его ко мне.

Я потряс головой и на секунду прикрыл глаза.

– Это точно необходимо? – глухо спросил я.

– Душевный покой для вас, – прежним вкрадчивым тоном сказал Андрей, – возможен только в том случае, если и он обретет его.

Я поднял голову и внимательно всмотрелся в психолога. На мгновение мне показалось, что он все понял, но потом я сообразил, что вижу лишь то, что хочу видеть. А это было неприемлемо.

– Хорошо, – вяло сказал я, отводя взгляд в сторону настолько медленно, насколько требовалось, чтобы подстраховаться и не дать ему понять, в чем дело. – И когда нам прийти… на прием?