Моя крепость

– Было б что отдавать… – Таня легко скользнула на колено Макса и оперлась локтем ему о плечо, – Однако, Макс, эта игра была на порядок горячее чем обычно.

– А также мягче. – не успел Макс и рот раскрыть, чтоб тактично попросить Маркину отвалить, как на другое колено к нему влез Игорь и повторил Танину позу, – Как на перину приземлился. Как я могу тебя отблагодарить, Максюшечка?

Макс вопросительно нахмурился на Игоря, но наткнувшись на совершенно детскую широкую улыбку, попытался обратиться к Андрею, вытянув шею и пытаясь выглянуть из-за плеча Черемиса. Громов бросил безразличный взгляд, мол, сам разбирайся, я тут не причем, поднялся и занялся легкой разминкой ног. Макс пообещал себе зажать ему следующую сигарету.

– Сочтемся, если уберешь свой костлявый зад с моей ноги, Игореша. – Макс постарался обворожительно улыбнуться, – И ты, Танюша. А то еще обожжешься ненароком.

– Как адвокат своей великолепной жопки, я протестую. Это грязные инсинуации. – Таня фыркнула и освободила колено, а Игорь только закинул ногу на освободившееся место, – Требую освидетельствование.

– Мое бедро сейчас свидетельствует четко и ясно. Свали уже, мне и Олега с угрозами хватает.

– За меня угрожать некому.

– Ой ли… – Игорь плавно стек с колена, но уперся в стену рядом с головой Макса и, глубоко вздохнув, прошептал.

– А может быть, и за тебя есть кому угрожать, м?

Намека Макс не понял, да и не собирался вникать. Как минимум до конца матча. Игра оказалась настоящим откровением для Макса – на тренировках он, как выяснилось, не получал и трети того адреналина, что разливался по чужому паркету. Противники месили нещадно настолько, что стычки с Громовым казались детской потасовкой на мягком коврике из-за неподеленой машинки. И только по окончании второго периода Макс почувствовал весь напор вражеской команды – бесчисленные синяки наливались кипящей кровью, пара выбитых пальцев немели, шею ломило, ушибленные ребра ныли, а ноги гудели то ли от нагрузки, то ли от сотни встреч с клюшками и подножками. От тяжелой смеси пота, крови и медикаментов немного вело и щекотало ноздри.

– Итак, ничья. У вас есть последние двадцать минут, чтобы не пустить их к воротам. Хотя бы. – Леший был настолько серьезен и сосредоточен, что казался Максу намного старше своих так и не опознанных лет. Особенно когда кидал быстрые взгляды на притихшую Ириску, получившую серьезный удар в голову. Елена Владимировна сидела рядом и постоянно возвращала ее внимание себе, проверяя реакции, – И уцелеть.

– Побольше веры, тренер! – Иван, казалось, только к концу второго периода раскачался и источал бодрость и энтузиазм, – Они в меньшинстве. У нас все шансы.

– Мы похоже тоже в меньшинстве…

– Я отыграю за Иру. – Андрей прихрамывал и залил кровью из носа свою форму, но не спрашивал разрешения, а поставил перед фактом. Леший тяжело вздохнул и покачал головой, однако протестовать не стал. – Отцепись от клюшки. – это уже было обращено к Максу, который и не заметил, как сжал свой инвентарь, не желая тревожить выбитые пальцы.

– Забей. – Андрей молча дернул клюшку, и Макс зашипел от резкой боли. Громов неодобрительно сжал губы и уже более осторожно потянул клюшку, удерживая запястье пострадавшей руки.

– Ну что, заценил задок Игоря? – Макс, запоздав с ответом, машинально повернулся и нашел глазами Черемиса, а Андрей, воспользовавшись моментом и усмехнувшись, вправил один палец.

– Мне, что, пять? – Макс не успел как следует возмутиться, как Андрей поднял на него непроницаемый взгляд и дернул второй палец.

– Не знаю. А сколько тебе… на самом деле? Елена Владимировна, тут шина нужна.

В третьем периоде порядком измотанные не очень молодые дяди встали в глухую стену перед воротами и просто отбрасывали Бурых, всех перешедших в нападение, назад. Макс злился. Пробивать эту стену смысла не имело, оставалось уповать на прицел между ног оппонентов. Но тренировки против Ириски дали свои плоды только во второй половине периода, когда Макс практически наотмашь лупанул по мячу, и тот просвистел по паркету в правый нижний угол ворот. Правда радость от замаячившей на горизонте победы была недолгой – сначала один из сопровождающих Чешира чуть не сбил Таню вместе с воротами, загоняя туда мяч практически кроссовком, а потом матч торжественно закрыл Игорь, влетевший в ворота вместе с вражеским мячом.

Тело у Макса настолько ныло, что он не стал дожидаться, пока ребята помоются, и пошел в душ сразу со всеми, откручивая холодную воду до упора и желая поскорее остудить бившую жаром по всем синякам и ушибам кровь.

– Ну что, с почином! – Макс даже не успел осознать, что обращаются к нему, когда по левой ягодице прилетел звонкий, но не сильный шлепок. Кожа мгновенно вспыхнула, скорее от неожиданности, резко контрастируя с ледяным душем.

– Да, открыл свой первый сезон! – Игорю вторил Сережа, приложив более увесистым шлепком уже правую ягодицу.

– Да пошли вы! – повернувшись, Макс открыл спину для Ивана, который сразу воспользовался ситуацией и шлепнул еще раз справа, и поймал бледное лицо Игоря. Тот смотрел на свою руку как на инопланетное щупальце, а затем поднял округлившиеся до размера пятирублевой монеты глаза и уставился на Макса, будто он и был инопланетянином с щупальцами.

– Мы разве так в прошлый раз посвящали? – Коля оказался отвлекающим маневром для Олега – тот молча и с особой жестокостью опустил ладонь уже на левую ягодицу и прошел в дальнюю кабинку. Не разрывая визуального контакта, Макс увидел, как дернулся от звука Игорь.

– Вы не ахуели, а? – Макс даже не крутился на месте, пытаясь не попасть под две оставшиеся ладони, а просто смотрел на лихорадочный румянец Черемиса и в пульсирующие зрачки.

– Нет. – Андрей ударил с оттяжкой, так что боль прострелила колким теплом по коже аж до лопаток. Макса накрыло настолько неизвестное ранее ощущение, что он сам дернулся вместе с Игорем и застыл статуей.

– Последней была Таня, так что скорее всего не так. – Иван согнулся в соседней кабинке, чтобы вода из зафиксированной на стене лейки попадала на голову. Коля не прилагал особых усилий, поэтому его шлепок Макс почти не заметил, но Игорь снова дрогнул веками, – Девочки наверно придумают что-то свое.

– Может, они тебе отсосут, а? – Сережа дернул бровью на все еще неподвижного Макса.

– Может, я тебе хуй в пизду выверну и выебу, а? – потрескавшийся голос Олега прозвучал откуда-то издалека, приглушенный эхом воды, но все же отчетливо различимый.

Смесь дикого страха и как будто осознания на лице Игоря загипнотизировали Макса. Он так и стоял посреди душевой, в клубах пара с отчетливым запахом мятного шампуня и шумом воды, голый, с пылающим задом, напротив застывшего с поднятой к лицу рукой Игоря, пока не почувствовал сзади очень близкое присутствие – не кожа к коже, но достаточное, чтобы ощутить чужое тепло и исказившиеся звуки заднего плана.

– Вот и встретились две ходячие психологические травмы. – голос Андрея был тихим, но Игорь был достаточно близко, чтобы услышать. Черемис с трудом перевел взгляд на Громова, и тогда тот резко и звонко шлепнул Макса снова. Непроизвольный вздох вырвался из ртов обоих, а Андрей тихо хмыкнул и чуть повернулся к Максу, – Любопытно. Ты. Пахнешь… возбуждением.

– Я не… – начал было Макс, глянул вниз, но Андрей горячо выдохнул ему в ухо.

– Ты нет. С твоей физикой явно проблемы, но вот эмоционально… – Андрей повернулся к Игорю и четко произнес, – Ты не сделал ему больно.

Что-то щелкнуло в голове Макса, и он взял маячившую между ними руку Игоря, сжимая не крепко, но ощутимо. Ступор быстро сошел с лица Черемиса, расцвела привычная открытая улыбка. Только теперь Макс видел в ней фальшь и натянутость. И это ему не понравилось. Однако Игорь легко выдернул свою руку из некрепкой хватки Макса и к своей обычной жизнерадостности.

– Ладно, принцессы, закругляйтесь! У нас свободный вечер вне Крепости! – Коля с расплывающимся на пол-лица синяком светился куда ярче Игоря, – Я погуглил, в Коврове есть, где гульнуть.

«Есть, где гульнуть» оказалось прокуренным подвалом на окраине города под неприметной вывеской с парой перегоревших лампочек. Хмурый тощий парень за полуметровой барной стойкой лениво оторвался от телефона, прошелся взглядом по полному составу команды, затем глянул на три обшарпанных столика и вернулся в гаджет.

– Запретный плод сладок. – Коля важно подгреб к барной стойке и оперся на нее локтем. Парень снова оторвался от гаджета и оглядел толпу.

– Вам полный проход или более культурную программу?

– Полный.

– По Хабаровску с носа. – пока все шуршали по карманам, бармен выудил из-под стойки едко-желтые полоски и отсчитал нужное количество. Макс озадаченно хлопнул себя по карману – с собой деньги он имел всегда, но тех, что планировал потратить сегодня, не хватало.

– Это с меня будет. – Игорь разгладил две пятитысячные купюры и положил на стойку, протягивая парню запястье.

Все время после сцены в душе Макса съедала иррациональная злость на Андрея. И не за эти унизительные шлепки – там принимала участие вся команда, и на удивление сильного негатива это не вызвало. На этом фоне злость сбивала с толку.

Подпольный клуб оказался не хуже столичных. Грохот басов подкидывал пустой желудок, а стробоскопы терзали глаза оптическими иллюзиями. Их компания выбрала широкий диван в углу и принялась методично дегустировать всю барную карту.

Осознание того, что несколько часов назад они дружно, медленно и планомерно, убивали человека, умудрившись не замарать руки, а сейчас смеются и потягивают космополитен, хлынула на Макса удушающей волной. Злость на Громова разрослась до желания рукоприкладства. В попытке успокоиться Макс осмотрелся – Таня с двойняшками куда-то делись, Игорь, радушно скалясь и отнекиваясь, вежливо оттеснял приставучую блядоватого вида официантку к ерзавшему в такт музыке Коле, Ириска с Иваном зависали в своих телефонах и весело перешептывались, Сережа равнодушно осматривал танцпол. Андрей же выглядел полностью удовлетворенным жизнью и беззастенчиво прикурил.

– Ты куришь? – Игорь поперхнулся кусочком льда из своего коктейля и перевел вопросительно-обвиняющий взгляд на Макса. Этот взгляд и едва уловимый фырк Громова стали последней каплей. Макс облокотился на столик и придвинулся.

– А не пошли бы вы все… – Макс поднялся медленно, без драматически опрокинутых стульев и качающегося стола, выдернул сигарету Андрея из пальцев и пошел к выходу. Никто его не останавливал и не увязался следом, лишь проводили противоречивыми взглядами.

Сентябрьский вечер в неприметной подворотне встретил его душком мочи и захламленной помойки. Пары алкоголя и какофония парфюмов клуба еще пощипывали нос, но осенняя прохлада начала быстро их вытеснять. Не хотелось даже курить. Макс хорошо запомнил дорогу от гостиницы и теперь неспешно брел по плохо освещенному бульвару. Ночь перевалила за два часа, и улицы были неожиданно для субботы пустынны.

– А это не один ли из сопляков «крепостных»..? – Макс услышал шаги за пару минут до вопроса, но решил не оборачиваться. Голос принадлежал взрослому мужчине и судя по количеству шагов он был не один. До гостиницы оставалось на вскидку минут десять, и где-то половина пути пролегала через глухой переулок. Идти по бульвару смысла не имело – город казался совершенно вымершим. Против троих (или четверых?) мужиков он, очевидно, не выстоит. Единственным разумным решением казалось побежать обратно к клубу – проходной браслет был все еще на нем. Последней связной мыслью перед тем, как затылок пронзило тупым холодом удара, было напоминание вернуть Игорю пятерку.

Глава 20.

– Как будто ты сам не куришь…

– Ну явно не столько! Затянусь разок-другой в месяц. А от тебя уже пару месяцев разит куревом. Я-то думал, это из-за Макса…

– Это из-за Макса.

Повисла тишина. Гулкая, будто сквозь толщу воду и пульсацию крови. А затем раздался протяжный, полный то ли недовольства, то ли огорчения выдох.

– Уверен, что мать твою вызвать не надо?

– Нет. Башку не пробило и ладно.

– Сотряс по любому есть. И откуда тебе знать, что трещины нет?

– А то ты не знаешь, как это выглядит? Ниче. Встанет, проблюется, потом в общаге отлежится. Прикроем.

Даже без очевидных подсказок Макс опознал Игоря и Андрея. Сознание включалось медленно, набирая обороты обжигающей пульсацией в затылке и общим шумом в черепе, а пророчество Андрея грозилось сбыться раньше, чем хотелось бы. В нос пробился резкий больничный запах. На секунду ему показалось, что действительно лежит в больнице. И это было ожидаемо, учитывая, что он видимо отключился от удара чего-то очень тяжелого по голове. Макс осторожно шевельнул головой – мозг казался жидким и будто перетек на одну сторону. Рядом что-то тихо скрипнуло о пол. Макс инстинктивно повернулся на шум и открыл глаза – именно в этот момент сотрясение дало о себе знать. Макс попытался скатиться с кровати, чтоб рвануть в ванную, но его удержали три руки. Ведро, которое вероятно и скрипнуло о пол, оказалось очень кстати. Проблевался Макс только минут через десять, хотя по ощущениям он целую вечность свисал головой с кровати. Нос горел, горло саднило, в глазах двоилось, а в ушах шумело – все признаки сотрясения налицо.

– Тебе повезло, что ты уже начал бежать, когда они тебя огрели. По касательной, можно сказать, задело. – Игорь сидел на кровати за спиной Макса и едва заметно поглаживал его между лопаток.

– Второй раз уже тебя таскаю на руках, принцесса. А ты не легкий. Тенденция мне не нравится. – Андрей мягко бросил влажное полотенце Максу на голову и понес ведро в ванную.

– Где мы? – прохрипел Макс, жадно осушив стакан воды, предложенный Игорем. Запах лекарств уже отпустил нос, свет не так был в глаза, как в первую секунду, когда Макс только открыл глаза. Он не в больнице.

– В гостинице.

– Не покутили, не поспали, облом полный… – Громов поставил ведро у кровати и устало растянулся на стуле рядом.

– Да ты первый же сор… – Игорь начал было протестовать на ворчание Андрея, но тот мгновенно его заткнул.

– Сгоняй за моей аптечкой. – Черемис многозначительно посмотрел на аптечку на прикроватной тумбочке. Андрей перехватил его взгляд, – Сгоняй.

После того, как Игорь закрыл за собой дверь, Андрей посидел еще с минуту, развалившись и вытянув ноги, а потом подобрался и наклонился к Максу. Его пытливый изучающий взгляд Макс чувствовал даже с закрытыми глазами.

– Что?

– Ты не был таким… колким. – Макс с трудом разлепил глаза и медленно повернулся к Андрею, – Теряешь маску, Демьян.

Холод прокатился по спине волной, оставляя пылающую дорожку мурашек, и скрутился в животе новым подступом дурноты. В этот раз ему никто не мешал добежать до ванной. Пока Макс отплевывался желчью, жадно хлебал прямо из-под крана, чтобы было, чем блевать, Андрей молча наблюдал, лениво привалившись к косяку двери.

– Мы не планировали больше трупов сегодня, знаешь?

– Вы их убили?

– Одного. – Громов отлепился от косяка и подошел к зеркалу. Он рассматривал синяки на лице несколько секунд, а потом повернулся и уперся бедром в раковину, – Хотя технически они его сами грохнули. Той же самой монтировкой, что и к тебе примерялись. Попал под руку почти случайно. Монтировка глубоко так зашла в висок. – Макса снова коротко вывернуло, – Пока они одуплялись, мы их скрутили и настоятельно рекомендовали забыть этот вечер. Мог бы и спасибо сказать, где твои манеры.

– Вы с Игорем? Вдвоем?

– Мы все. Вдевятером. Пока ты под фонарем загорал. – Макс тяжело сглотнул.

– Вы все за мной пошли? – он сидел на холодном кафеле и как-то по-детски удивлялся. Факт того, что целая команда отказалась от свободного вечера, чтобы потащиться за ним черт знает куда, казался бредом. Или игрой ушибленного мозга. Андрей присел на корточки.

– Ты все еще не понимаешь, куда попал и как тут все устроено, да?

– Зеленые. – Андрей непонимающе нахмурился, а Макс только сейчас действительно внимательно вгляделся в его лицо. Черные глаза Громова с самого начала казались ему на самом деле карими, только очень темными. А сейчас он явственно видел глубокую зелень. Как если смотреть на небо через густую крону дерева, стоя у ствола. Они казались знакомыми, – Глаза. Они зеленые, оказывается.

– Хорошо ж тебя приложило.

– Вы чего на полу сидите? – Игорь что-то жевал и потряс аптечкой. Андрей на аптечку кивнул, но вопрос проигнорировал.

– Вставай. – он встал сам и подал раскрытую ладонь, – Медленно.

Сознание Макса разрывалось. С одной стороны, он никак не мог осознать, что целых девять человек прикрыло ему спину. С другой, голос Андрея в голове как заезженная пластинка по кругу прокручивал «теряешь маску, Демьян». И наконец, имя напомнило о том, зачем он здесь, от кого прячется, пока ищет. С началом учебного года Макс растворился в действительно интересной учебе, в азарте игры, в рассудительности Ивана, угрюмом молчании двойняшек, теплоте улыбок Ириски, грубом юморе Коли, тихом участии Сережи, в ненавязчивом флирте Тани. В остроте ума за детской открытой улыбкой Игоря, в его жутко пошлых шутках и страсти к дискуссиям. В чаще незримом, но надежном присутствии Андрея. В сигаретном дыме на крыше под одеялом звезд. Макс терял прошлое, но обретал настоящее. Он не сделал ничего для достижения своей цели и нисколько не жалел об этом.

– Максик? Ты понимаешь, где ты? Какой день сегодня? – видимо терзания на лице проявлялись настолько четко, что Игорь забеспокоился.

– Суббота. Мы в гостинице. Я даже помню, что должен тебе пятерку.

– Да забей! Я давно так не веселился. – Андрей так сильно выгнул бровь, что, казалось, его лицо вот-вот судорогой сведет. Игорь отмахнулся от него головой. Громов поджал губы и продолжил рыться в своей аптечке. Макс задумался, как Игорь выполняет заказы, учитывая недавнюю сцену в душе. «Ты не сделал ему больно» и абсолютно потерянный взгляд Черемиса. Его глаза, кстати, совершенно точно карие, полные неподдельного испуга и чего-то темного.

– Так. – Андрей протянул Максу пару таблеток, – Выпей это и поспи. До отъезда куча времени.

– Ребят… – Макс приподнялся на кровати и быстро глянул на уже уходивших, но обернувшихся Игоря и Андрея, – Спасибо.

– Вот ты где, Максималочка! – уютный уголок на балконе библиотеки Макс облюбовал сразу, как нашел. До сих пор его никто не беспокоил и он мог спокойно переваривать тот факт, что буквально час назад ему на карту упало триста тысяч рублей с пометкой “задание выполнено”. Игорь запрыгнул на подоконник и бесцеремонно приподнял книгу в руках Макса – «Маленький принц» в оригинале, – Tâche d’être heureux… Laisse ce globe tranquille.* (*Постарайся быть счастливым… оставь этот колпак (глобус) в покое). Ты мне нужен.

– Ты говоришь по-французски? – Макс отложил книгу, которую и не читал особо, и сцепил пальцы на животе.

– Un tout petit peu* (*совсем немного). У тебя свободный часок найдется, господин показушный интроверт?

– Я чувствую, что безопаснее сказать нет…

– Значит есть. Погнали!

Игорь широко и бодро шагал на четвертому этажу общаги в противоположную от его бокса сторону. Он не вдавался в подробности, но его “Тебе понравится! Хотя нет, тебе наверняка не понравится, зато мне понравится” уверенности не вселяли.

– Это Ника. – торжественно объявил Игорь, как только дверь бокса открылась. Никой оказалась высокая худая девушка с палевым кудрявым хаосом на голове. Она глянула на Макса сквозь тонкую оправу круглых очков, задумчиво угукнула и широко открыла дверь, бессловно позволяя войти. Макс настороженно прикрыл за ними дверь, достал из замка ключ и положил на тумбочку у входа – в случае, если придется быстро ретироваться, у него будет небольшая фора добраться до незапертой двери.

– Ты нашел шляпу? – в гостиной бокса был настоящий тканевый апокалипсис – лоскуты, рулоны, фрагменты одежды, мотки лент и ниток валялись на всех возможных горизонтальных поверхностях.

– Завтра принесу. В этом году, смотрю, заказов море?

– Угу. Хорошо, что все заранее спохватились.

Макс, сохраняя стратегическую позицию в дверях гостиной, беззвучно следил за разговором и пытался понять, в какую еще жопу его втягивает Игорь. Ника тем временем раскидала локальный завал на диване и обратилась к Максу.

– Иди примерь. – в него полетела груда белой и темно-бордовой ткани, – В спальне никого.

Счастливо встревоженный Игорь едва удерживал себя на одном месте. Жопа, в которую он втягивал Макса, похоже была очень глубокой.

Груда ткани оказалась белым костюмом-тройкой и бордовой сорочкой. То, что Ника местная швея и модельер, стало понятно сразу. Зачем ему костюм – очень непонятно. Видимо он гадал слишком долго, потому что за дверью раздалось сквозь слышимую улыбку раздраженное “Мааааксиииимкаааааа”.

– Угу. – Ника смотрела на Макса всего пару секунд. Костюм, стоило признать, сидел отлично. Ника взяла толстый карандаш и подошла к нему, – Пули или ножи? – очевидно, она обращалась к Игорю, так как присутствие Макса ей удавалось каким-то образом игнорировать. Макс не возражал.

– Когти. – Игорь буквально сиял, когда Макс смерил его тяжелым взглядом, – Чтоб как будто тигр, а на плечах типа ворон. М? – Ника снова задумчиво угукнула и принялась чертить прямо на белой ткани.

Вся процедура заняла не больше двадцати минут, десять из которых Черемис воодушевленно трещал о каком-то подиуме, трубе, списке малышей и сложности в расписании стадиона, а Ника угукала. Из всей трескотни Макс понял, что намечается какое-то мероприятие и проходить оно будет на крытом стадионе.

– Хэллоуин! У нас четыре больших вечеринки в год – Хэллоуин, Новый Год, Восьмое марта – его мы соединяем с четырнадцатым февраля – и последний звонок. Ника тут последний год, это ее прощальный хэллоуин. Мы кое-что задумали, а ты будешь моим конферансье.

– Чего..? – Макс безусловно знал значение этого слова, но решительно не понимал, зачем он на этом празднике жизни. Точнее смерти.

– Всего-то скажешь пару фраз в начале на английском и постоишь со мной. Все.

– А с чего вооб…

– Ты говоришь на французском. Очевидно. На испанском. – Макс замедлился посреди коридора и вопросительно-обеспокоенно вылупился на Черемиса, тот отмахнулся, – Ты во сне разговариваешь. На испанском. – теперь Макс был просто обеспокоен предательством собственного мозга, но вероятно все еще сохранил вопросительное выражение, – Ковров. Ты был в отключке. Включился. И уснул. Я два часа тебя караулил. Онлайн переводчик нес какую-то чушь. Так что не парься. – Макса это не сильно успокоило, – Так вот я и подумал, что английский ты уж наверняка знаешь.

– Совершенно нелогичный вывод.

– Но верный. Верный ведь?

– Допустим.

– Ха! Так и знал. С тебя будет буквально две фразы. Готов поспорить, что у тебя вообще нет акцента. – Игорь резко перегородил Максу дорогу и состроил невероятно жалостливую мордашку, – Ну пожааалуйста!

– С тебя тогда я тоже кое-что попрошу. – Игорь подозрительно сощурился, но секунду спустя расплылся в улыбке. Макс ответил кривой ухмылкой. Он планировал в полной мере воспользоваться ситуацией и отпустить свое любопытство, – Встретимся на крыше.

У Макса не было сомнений, что Игорь прекрасно знает о подпиленном замке. Он тщательно продумывал свои вопросы, но они так и оставались больше его наблюдениями и надеждой, что Игорь просто подтвердит или опровергнет те или иные факты.

С наступлением холодных вечеров в уголке за решеткой, ведущей к двери на крышу, появился потрепанный плед, пропахший старой кожей, бензином, мятным освежителем и сигаретами. Но сегодня Макс решил взять не его, а другой – не прожженный случайными окурками, с нейтральным запахом новой синтетики. После отбоя стояла уже непроглядная ночь. Небо, низкое от грязных туч, грозилось опуститься на влажное холодное покрытие крыши и раздавить здание.

Макс поежился. Он не очень любил открытые пространства, а ночное небо навевало какое-то неприятное, давно забытое воспоминание из детства.

Дверь позади надрывно скрипнула.

– Полагаю, ты будешь мучить меня вопросами, а потом скинешь мое еле живое тело с крыши, чтобы добить?

– С чего ты взял?

– Ты постоянно выбираешь меня для допроса. Мне конечно приятно, но…

– Вы все меня втянули в свою тепленькую компашку. Заставили играть во всратый недохоккей… – Игорь втянул воздух, явно собираясь что-то ответить, но Макс выставил перед собой ладонь и быстро продолжил, – И не надо мне заливать, что вы такие все из себя поклонники бегать с детскими клюшками, согнувшись в три погибели!

– Нуу… – Черемис небрежно почесал себе за ухом.

– Вооот. А еще мне пришли деньги за задание. Деньги, сука, за убийство! Короче. На самом деле у меня нет особо вопросов. А мыслей слишком много. Я немного… потерялся что ли. – только теперь Игорь аккуратно присел на плед, подобрал под себя ноги и натянул капюшон. Макс понял, что разговор пойдет не так, как он представлял.

– Что ты имеешь в виду?

– Я пришел сюда с определенной целью. И теперь… я ничего не делаю для ее достижения. И вообще…

– Ты уверен, что это нужная цель?

– Да. Нет. Не знаю я… Все начало сильно меняться еще летом. – Макс уронил лицо в ладони, – И теперь я уже ни в чем не уверен.

Игорь сидел очень тихо. Только ноты кисло-сладкой туалетной воды выдавали его присутствие у Макса за спиной. Черемис был совсем другим слушателем, нежели Андрей. Если в выражениях Игоря чувствовались участие и интерес, то Громов будто знал наперед, что ему скажут, и уже утомился от этой информации. Максу нравилось это мнимое безразличие, но иногда хотелось и мнимого сочувствия. Игорь продолжал молчать, но придвинулся чуть ближе, теперь едва касаясь коленом бедра Макса.

– Предполагалось, что я буду сидеть тихо, не отсвечивать. И потихоньку копать информацию. – Макс прикурил. Из-за ночной сырой прохлады дым казался еще гуще, – Есть еще человек. Он… мм.. не здесь. Он должен был мне помогать, но теперь я избегаю общения с ним. Не уверен, что он на моей стороне. – следующая затяжка кольнула горло, – Он скрыл от меня кое-что очень важное.

– Это когда у тебя на вечеринке Ваньки паническая атака случилась? – Макс невесело усмехнулся.

– Спасибо, что не заострили на этом внимание.

– Андрей не разрешил. – Игорь говорил тихо, почти шепотом. Макс повернулся к нему.

– Почему он?

В этот вопрос неосознанно было вложено много смыслов. Почему именно Андрей негласный лидер, если вообще-то Игорь запустил всю эту “академию смерти”? Почему именно его слово решающее даже на поле, если капитан Иван? Почему именно он откровенно плюет на все правила, если сам же их и создает? Почему его выбрал Игорь, если…? Игорь мимолетно улыбнулся и пожал плечами. Эта улыбка ответила, пожалуй, на последний вопрос – самая искренняя, немного застенчивая, украдкой, скорее непроизвольное движение губ, чем полноценная улыбка, чем та, что обычно сияет на лице Игоря для всех вокруг.

– А почему ты именно ему доверился? – парировал Игорь.

– Не то, чтобы он оставил мне выбор.

– Выбор есть всегда. Всегда можно промолчать, отвернуться, уйти… Солгать.

– И все же?

– И все же. – Игорь пожевал губу, глядя на размытые блики городских огней на той стороне реки, – Андрей… он понимает, что всем до пизды. Какой ты забавный, умный, преданный. Отбитый… Он это понимает и ничего из себя не строит. И других принимает такими, какие они есть. Понимаешь? Без всей этой… – он сделал несколько движений руками, подбирая слова и все еще не глядя на Макса, – Мишуры. Он хотя бы не врет. В первую очередь самому себе.

– Уверен? – это вырвалось еще до того, как Макс успел подумать, что сомневается в этом утверждении. Игорь наконец перевел глаза с горизонта на Макса – взгляд его был тяжелым и задумчивым.

– С чего бы сомнения? – Макс неопределенно дернул плечами. Он и сам не понимал, с чего бы.

– Ему на все плевать. Любые разговоры его утомляют, едва начавшись. Его никогда нет рядом.

– И тем не менее это совсем не так. – Игорь воровато оглянулся, – Если он узнает, что ты знаешь, он меня грохнет. И я потяну тебя за собой, учти. – Макс хохотнул, но кивнул, – Ты знаешь, что он боится высоты и темных открытых пространств? – Макс нахмурился и огляделся. Сколько полуночных перекуров было здесь, на крыше? – Он раньше почти не приходил сюда. Раньше – до твоего появления. Он обычно сидел на лестнице, там, – он кивнул на железную дверь позади, – Когда узнал, что Серега приходит сюда не видом полюбоваться. – мгновенное воспоминание того, как Сережа расслабленно стоял на самой кромке крыши, всплыло перед глазами, – А еще он не переносит вида крови.

– Да ты гонишь!

– Клянусь! Это только малая часть. И тем не менее. Именно он… – Игорь тяжело и громко сглотнул и опустил голову, – Именно он тащил меня, полудохлого, всего в крови, в медпункт. Пять лет назад. – для себя Макс вспомнил, как Андрей зашивал ему лицо после первого боя. – Так что делай выводы. Плевать ли ему. И почему именно он.

Макс молчал долго. Сумбур прошедших месяцев крутился в голове и занимал свои места, но возникали новые вопросы. Главным из них был – зачем. И этот вопрос неосознанно слетел с губ.

– Зачем что?

– Зачем так над собой издеваться? Это же… не знаю… Глупо?

– Затем, что спасать того, кого любишь, – это не глупо. И это уже за пределами вопроса выбора.

Глава 21.

– Dearly beloved, for your entertainment, it’s my pleasure to introduce to you Hell’s latest arrival, the equal opportunity killer – Alastor! (*Дорогие мои, для вашего развлечения я рад представить вам последнее прибытие Ада: убийцу равных возможностей Аластора!) – Макс стоял на сколоченной у ворот стадиона сцене под жаром прожекторов. Ника постаралась на славу, и его белый костюм-тройка выглядел так, будто огромный тигр охотно пытался вскрыть его когтями. Плечи пиджака, продырявленные и окровавленные, очень натурально мохрились испорченной тканью.

Baasik – Insane

Игорь выскочил из черноты позади Макса, когда тот учтиво поклонился и шагнул назад. Черемис выглядел потрясающе – черные брюки плотно обнимали ноги, удлиненный кроваво-красный пиджак идеально сидел на голом точеном торсе и визуально увеличивал рост, галстук-бабочка слегка придушил голую тонкую шею, из-под невысокой шляпы-цилиндра с красно-черными оленьими ушками торчали окрашенные в черный и красный непослушные кудри. Весь образ дополнял грим – широкая улыбка с акульими зубами – и тонкое стеклышко монокля. В руках Игорь то и дело крутил трость с потертым набалдашником.

Игорь не просто пел – он выступал, оживляя песню не только голосом, но и движениями и взаимодействием с публикой. Макс настолько залип, что не заметил, как остался на сцене в тени. А заметил он это только на втором куплете, когда Игорь резко повернулся к нему и начал петь “Wait a minute, do I know you? Weren't you an old pal of mine?” (* подожди минутку, я тебя знаю? Ты, случайно, не был моим старым приятелем?). Игорь вцепился в локоть Макса мертвой хваткой, и тому ничего не оставалось кроме как подыграть. Однако он никак не ожидал, что на строчке “Tell me, do you demons bleed?” (*Скажи мне, у вас, демонов, идет кровь?) Игорь прижмется к нему вплотную и проведет искусственным длинным ногтем по щеке, оставляя влажную полоску чего-то густого и липкого. Заполненный под завязку стадион вопил так, что импровизированная сцена вибрировала. Контакт закончился так же быстро, как и возник. Макс коснулся щеки – искусственная кровь липла к пальцам и пахла чем-то сладковатым. Макс привык видеть кровь на своих руках, но все равно на всякий случай задышал глубоко и размеренно.