Отсюда открывался завораживающий вид – он видел дорогу, по которой шел к интернату, лес, который спускался к обрыву реки, и саму реку, ее вертлявое русло. Город на том берегу приобрел более четкие очертания – теперь Макс видел, что это вовсе не маленькое поселение, а полноценный город. Ему захотелось там побывать.
И это привело Макса к вопросу о возможности выйти за территорию. Формально интернат был образовательным учреждением, а не тюрьмой, но по факту, Бергетов ему об этом рассказывал, воспитанники были строго ограниченны лишь территорией внутри высокого бетонного забора. Получить разрешение на выезд можно было только при участии опекуна или в сопровождении представителей администрации. Выезды на время каникул были централизованными и только с разрешения опекунов.
Спорт был единственной возможностью обойти бюрократическую систему и получить возможность раз в месяц выйти за территорию. Также команды получали свободный вечер на выездных матчах. Максу эта идея нравилась, но была и обратная сторона медали – спортсмен обязан участвовать в соревнованиях, а значит, светиться.
Макс сел у края крыши и скрестил ноги перед собой. Территория интерната была на самом деле очень большой – часть забора пропадала за деревьями, а граница у реки виднелась с трудом.
Он выудил из кармана полупустую пачку сигарет. С собой у него было три, но они рано или поздно закончатся. Он растягивал удовольствие. Поговаривали, что с началом учебного года с другой стороны админки откроется магазин, но вероятность наличия в нем табачного отдела была объективно мала.
Макс прикурил и зажмурился от удовольствия, которое вместе с никотином разливалось от легких по телу. Солнце уже почти закатилось за горизонт, и легкая прохлада пробралась в волосы и под ворот футболки. Голоса внизу начали стихать. Макс открыл глаза и посмотрел вниз – небольшие группы распределились по территории, кто-то слушал музыку с телефона, кто-то курил, кто-то просто сидел на траве.
Не смотря на все ограничения, с которыми приходится мириться, сейчас Макс чувствовал себя таким свободным и беззаботным, как не бывал даже в глубоком детстве. Иронично, подумал он, как иногда ограничения дают больше свободы, чем условная вседозволенность.
Люди внизу потихоньку исчезали под стенами общаги. Макс ожидал вскоре увидеть золотистую макушку, направляющуюся на стадион. Но даже через час на улице никого не было.
– Прыгаешь или видом любуешься?
Голос позади раздался настолько неожиданно, что Макс действительно чуть не юркнул головой вперед с пятого этажа. Он судорожно обернулся. Он не слышал, как открылась металлическая дверь. Голос принадлежал парню с ночной тренировки. Парень, весь в черном, стоял в расслабленной позе, скрестив руки на груди и опершись левым плечом о колонну воздуховода, а его золотистая челка подрагивала от редкого ветерка.
– Любуюсь. – наконец ответил Макс и затянулся сигаретой.
– Угостишь? – парень не спеша подошел и присел на корточки. Макс подвинул пачку, лежавшую рядом. Парень сел, подтянул одну ногу к себе, вытряхнул сигарету и прикурил, – Так ты Максим?
– А ты Андрей? – Макс не смотрел на парня, но чувствовал его взгляд на себе.
– С чего ты решил? – Макс повернулся и уперся в едва уловимую улыбку и хитрый прищур. Парень пихнул сигарету в зубы и протянул руку. – Громов. Андрей.
– Серов. Макс. – Макс пожал протянутую ладонь. Та оказалась ледяной. Андрей не выпустил руки Макса и сдавил чуть сильнее.
– Это твоя принципиальная позиция?
– Что именно?
– Макс. Не Максим. А Макс?
– Да. – Максу откровенно не нравилось имя, которое ему выбрали. Во-первых, потому что его мнения не спросили, во-вторых, это имя казалось ему каким-то бесцветным, пустым. Как он сам. Поэтому он решил сократить его до чего-то более интересного. Андрей зажмурил левый глаз, когда дым от глубокой затяжки лизнул скулу, и зажал сигарету между пальцев левой руки. Он еще раз коротко сдавил ладонь Макса и отпустил.
– Как скажешь.
Андрей вытянул ноги, закинул одну на другую и оперся на локти. Сигарета, лениво зажатая губами, потихоньку тлела. Макс невольно скосился, пытаясь хоть немного изучить Андрея. Темно лиловые набитые костяшки выдавали в нем боксера. Только сейчас Макс заметил пластырь на его переносице. Ветерок донес слабый запах мяты и нотку пота.
– Данил Егорыч тянет тебя в команду. – это не было вопросом. Андрей стряхнул пепел и повернулся к Максу, – Почему не хочешь?
Макс не ожидал такого вопроса и такой осведомленности. Также его удивило, что Андрей назвал Лешего по имени-отчеству в отличии от абсолютно всех остальных. Тем не менее найти лживый ответ оказалось не так-то просто. Потому что играть он хотел.
– Не нравится детский хоккей на скрипучем полу. – он пожал плечами и отщелкнул дотлевший бычок. Андрей затянулся и медленно покивал. Еще несколько мучительно долгих минут он молчал.
– Завтра тренируется вся команда. Встанешь в нападение.
Его тон, не оставляющий место возражениям, больше походил на голос капитана, чем все страстные рассуждения Ивана. Макс подумал, что с таким настроем, даже если он и откажется, его силой вытащат на паркет, поэтому решил пока не препираться. Он нахмурил брови и какое-то время раздумывал, стоит ли задать вертящийся на языке вопрос.
– Ты вроде был здесь, чего со всеми не тренировался?
Андрей криво улыбнулся и проигнорировал вопрос.
– Надеюсь, твой внутренний интроверт достаточно отчаявшийся, чтоб не трепать языком об этом. – он кивнул в сторону металлической двери.
Макс посмотрел на дверь. Отсюда казалось, что после того, как он вышел на крышу и плотно закрыл дверь за собой, ее больше не трогали. Он так сильно погрузился в свои мысли, что не услышал металлического скрежета? Или же Андрей все это время был здесь?
Андрей тем временем растянулся спиной на нагретом битуме, закинул руки за голову и смотрел в небо из-под полуприкрытых ресниц. Он казался на грани сладкой дремы, однако в вене на шее заполошно бился пульс. Макс понял, что на сегодня их общение исчерпано. Он взял пачку сигарет, все еще лежавшую между ними, но подумав немного, оставил ее там. Он поднялся и открыл дверь. Скрежет отразился эхом на лестнице. Значит, Андрей все это время был на крыше, но не нарушал его уединения.
Интересно, подумал Макс, закрывая за собой скрипучую дверь.
Глава 5.
Максу не снилась кровь. По крайней мере, он не запомнил свой сон. Обычно он спал очень чутко, либо не спал вообще, но сегодня сквозь пелену уходящего сна он четко расслышал недовольное пыхтение и мат.
Макс с трудом разлепил глаза – рядом с его кроватью стоял Иван и тер лицо в районе скулы.
– Ты чего?
– Это ты чего? – парировал Иван, – Два будильника продрых. Я тебя разбудить хотел, а ты с кулаками…
Макс сел на кровати и свесил ноги. В своем доме он никогда не чувствовал себя в безопасности. Он слишком хорошо помнил, как однажды незнакомые люди выволокли его из постели, поставили на колени и приставили ко лбу пистолет. Они искали его отца. А ему было восемь. С тех пор он просыпался от каждого шороха и бил наотмашь все, что касалось его, когда он проваливался в редкий беспокойный сон.
– Прости.
Иван раздраженно выдохнул и вышел из комнаты. Макс с нажимом потер лицо. За окном светило уже яркое солнце и надрывались птицы.
В столовой у окна сдвинули столы. Таня, зажатая между двойняшек, заметила Ивана и Макса первой, приветливо улыбнулась и помахала. Ее очаровательная улыбка и кукольное лицо смотрелось абсолютно не к месту рядом с угрюмыми рыжиками с их “грязными” веснушками и щедро матерящимся Колей.
– Иванушка, кого-то не устроили твои расценки? – Игорь потер свою скулу тыльной стороной ладони. Иван смерил его уничтожающим взглядом и глянул в сторону Макса. Игорь распахнул глаза и рассмеялся, – Его не устроили?!
– Он дерется спросонья. – Иван цокнул языком, плюхнулся на свободный стул и подтянул к себе поднос сидящей в телефоне Ириски. Та пригвоздила поднос одним пальцем.
– Ириска не делится едой. – Иван уже в третий раз за это короткое утро тяжело вздохнул, но поднялся и направился к прилавку, – И еще кофе мне возьми!
– Итак. – Игорь поерзал на стуле и хитро улыбнулся, обращаясь к Максу, – Ты любишь пожестче и подешевле?
– Отъебись. – Макс поплелся к прилавку. Ему совершенно не хотелось объяснять, что он с трудом переносит прикосновения и почему.
За столом сидела вся команда. Коля эмоционально рассказывал о своем визите к тетке. Таня плела Олесе сложную косичку, а Олег молчаливо наблюдал за ее руками. Ириска привалилась к Ивану и смеялась, слушая рассказ Коли. Иван вяло пролистывал что-то в телефоне, явно не новом, не вязавшегося с его “дорогим” экстерьером. Игорь активно участвовал в рассказе, вставляя действительно остроумные комментарии, и бегал по столу пальцами, которые, казалось, жили совершенно отдельно от него. Не хватало только одного человека. Впрочем после их встречи на крыше Макс больше бы удивился, будь Андрей здесь.
Макс наблюдал за ними будто со стороны. Они выглядели совершенно обычной компанией давних друзей. У самого Макса такой компании не было никогда. Самый близкий человек – его сестра – уже никогда не сможет притащить к нему в комнату очередного побитого щенка или котенка и попросить его «заштопать». Потому что Макс научился шить раны раньше, чем готовить.
Максу было неприятно признаться самому себе, но он ждал предстоящий тренировкой с нарастающим волнением. Он отчего-то представлял жесткое противостояние Ивана и Коли, как двух титанов. Таню на паркете они рисковали вовсе не заметить. А судя по трепетным взаимоотношениям, Олег легко пойдет на убийство, если Таню ненароком покалечат.
– Поздравляю с окончанием спортивных каникул. Надеюсь, мне не прилетит стопка повесток в суд. – Леший стоял у бортика и крутил на пальце ключи. – Где Громов?
– Тут, Даниил Егорыч. – Андрей как раз прошел через распахнутые двери. В одной руке он нес мешок с мячами, а второй придерживал закинутые на плечо поверх экипировки клюшки.
– Инвентарь уже принесли.
– Я знаю.
Андрей криво улыбнулся и скинул клюшки на скамью. Леший поджал губы и покачал головой. На паркете тем временем образовались небольшие группки – Таня с двойняшками стояла у ворот и поправляла экипировку Олега, Игорь с клюшками в обеих руках изображал мастера боя на мечах с Колей, а Иван с Ириской и Сережей что-то рассматривали в телефоне. Андрей не потрудился экипироваться полностью, надев только наколенники и перчатки, зато выбрал потертую клюшку с перевязанной черным рукоятью и аккуратно отставил в сторону.
– Она, что, деревянная? – Макс сразу увидел, что эта клюшка отличалась – на крюке не было типичной пластиковой сетки. Андрей окинул его быстрым взглядом с ног до головы, пораскидывал клюшки и, выбрав одну, передал ее Максу. Клюшка оказалась идеального для него размера.
Макс посмотрел на Лешего – тот поставил одну ногу на скамью и оперся локтями на колено. Простые джинсы и футболка, отсутствие свистка, скучающий вид – на тренера он не был похож ничуть. Казалось, он не собирался командовать, а пришел просто поглазеть. «Простебать, поплакать, сжалиться». От оценивания тренерского потенциала Лешего Макса отвлек высокий свист. Тот самый, что спас его от возможной асфиксии на первой тренировке. Макс резко повернулся. Андрей неспешно вышел на паркет, а остальные мгновенно отвлеклись от своих занятий и начали разминать суставы.
– Десять кругов, кардио, десять кругов и растяжка. Погнали! – Леший наконец принял роль тренера. – Серов, особое приглашение надо?
Макс плелся позади всех и наблюдал. Глядя на каждого и оценивая их движения и конституцию, Макс подумал, что команда набиралась по шаблонам – два шкафа (Иван и Коля), машина для убийств (двойняшки), энергичные дрыщи (Таня и Игорь), меблировка паркета (Сережа) и два спортсмена (Ириска и Андрей). С другой стороны, при такой классификации получается, что состав очень даже логичен. Но по этой же классификации выходило, что для парности Макс тут для меблировки паркета. От этой мысли он скривился.
– Распределяемся! – Леший мерно расхаживал вдоль бортика, – Смирнов, Клиновский, Черемис, Савкин, Серов – слева. Громов, Орлов, Брагарь, Маркина, Смирнова – справа.
Макс только сейчас осознал, что кроме себя по фамилии он знает только троих – Андрея, Ивана и Колю. Однофамильцы очевидно двойняшки. На сторону Макса встали также Игорь и Сережа. Леший подождал, пока группы разойдутся на свои стороны. Андрей и Олег заняли каждый свои ворота. Сережа с Игорем с одной стороны и Олеся с Таней с другой встали на позиции защиты, а Ириска, Коля и Иван остались ближе к центру – в нападении. Макс на секунду замешкался, но поймав прямой взгляд Андрея через поле, вспомнил его наставление и встал справа от Ивана в нападение. Андрей перевел взгляд на Ивана, но тот никак не отреагировал. Леший вышел на паркет, положил мяч по центру и вышел, закрыв за собой ворота.
– Развлекайтесь!
Это сработало как спусковой крючок. Иван и Ириска со скрипом подошвы о паркет ринулись к мячу. Длинные ноги Ивана позволили ему добраться до мяча раньше, но более гибкая Ириска юркнула под клюшку Ивана и толкнула мяч к Коле. Тот расплылся в чудовищно хищной улыбке и ломанулся на Макса, ведя мяч одной рукой. Макс едва успел сгруппироваться, но удар получился такой силы, что у него в глазах потемнело. А Коля как будто и не заметил его – он летел вперед, даже не пытаясь отдать пас бегущей рядом Ириске. Игорь предусмотрительно ушел от жестко столкновения, а Коля с громким щелчком послал мяч в ворота. Олег толкнулся в сторону, и мяч угодил ему в плечо, не попав в ворота, а секундой позже не успевший оттормозиться Коля впечатал Олега в сетку.
Макс поднялся на ноги и покрутил ушибленным плечом. На паркете будто ничего не произошло – все просто возвращались на свои места. Игорь широко улыбнулся и кивнул Максу, молчаливо спрашивая то ли «все хорошо?», то ли «видал, как круто?». Макс коротко кивнул. Следующий ввод мяча предстояло разыграть ему с Колей. Тот был слишком массивным, чтобы идти на него в лобовую атаку, поэтому Макс решил больше пользоваться своими ногами. Подсмотрев некоторые приемы у Игоря, Макс подобрал мяч в развороте и сразу отдал пас на Ивана. Пока Коля развернулся и набрал скорость, Макс уже подбегал к линии защиты. Только тогда Андрей опустился на колени, готовый по всем правилам принимать мяч. Макс оглянулся на Ивана и показал, что готов принять пас, но в этот момент крошечная Таня сделала хитрую подсечку, и Макс кубарем перелетел через нее. Левую руку неприятно обожгло, но он воспользовался инерцией и, перекатившись через себя еще раз, вспрыгнул на ноги. В случайно, но очень удачно подставленную клюшку, ударился мяч, посланный Иваном, и срикошетил в створ ворот. Это не было полноценным ударом, поэтому Андрею пришлось лишь выставить руку.
– Почему в защите только вратари играют? – Макс вытянул левую руку и прижал ее к себе правой, потягивая ноющий сустав.
– В защите мы только на играх. – отозвалась Таня со своей милейшей улыбкой на кукольном лице. – Она довольно тонкая, надевается под форму, поэтому ее не видно.
Макс уже предвкушал, как завтра его плечи расцветут пятьюдесятью оттенками бордового. Но на свою позицию он вернулся очень довольным. Игорь показал ему большой палец. Макс улыбнулся против воли. Он снова оживал.
Они разыграли мяч еще шесть раз прежде, чем Леший подозвал к себе Макса и Колю.
– Сейчас занимаете пустые ворота. Орлов, с тебя мастер-класс по основным ударам. Серов, после тренировки ко мне подойдешь. – затем он обратился ко всем, – Отрабатываем броски – заметающий, кистевой и с клюшки. Серия из трех бросков и смена. У вас час. Погнали! Громов! – Леший махнул рукой к себе и пошел к выходу. Андрей последовал за ним и, проходя мимо Макса, еле заметно подмигнул. Макс коротко кивнул, хотя сам не понял зачем.
Коля с ленивой тоской посмотрел на остаток команды и вздохнул. Ему явно не нравилось вынужденное, хоть и кратковременное опекунство. Он прошел к воротам и уперся в клюшку рукой.
– Есть два типа атакующих действий – бросок и удар. У этих типов есть дохренище вариаций, главное правильно держать клюшку. – Коля встал в стойку, чуть согнув колени, и взялся за клюшку, как в самую первую тренировку Максу показывал Иван, – Не замахивайся клюшкой слишком высоко и не заводи за себя далеко. Вот так, не выше и не дальше. Внял? – все напутствия Коля сопровождал наглядной демонстрацией. Макс следил за движениями клюшки и кивал, – Теперь. Вот эта сетка. – он поднял клюшку и постучал пальцем пластиковому переплетению, – Во флорболе называй это не крюком, а пером. Оно мягкое, поэтому его можно использовать для скрытых ударов. Чтоб не замахиваться. Смотри.
Дальше последовала череда быстрых ударов. Макс не всегда понимал разницу, но общий принцип уловил быстро. Оказалось, что он в принципе делал все правильно. Затем Коля заставлял его повторять все удары и указывал на мелочи, которые казались несущественными, но сразу меняли качество удара.
Макс не заметил, как пролетел час, пока Леший не хлопнул в ладоши.
– Для разогрева на сегодня хватит. Серов! – Макс пошел за тренером, отчаянно подавляя приятный трепет во всем теле. Команда все еще оставалась на паркете. Андрей к тому моменту уже вернулся и снял экипировку. Он осматривал отставленную ранее клюшку придирчиво, будто пытался разглядеть наличие отпечатков чужих пальцев на ней.
Леший прошел в неприметную дверь рядом с раздевалкой. Помещение за дверью походило на кабинет – стол на металлических ножках завален папками, книгами и отдельными листками, потертое кресло за столом, простой диван, несколько пуфов, белая маркерная доска со схемами и небольшой телевизор. Леший оперся на стол.
– Ну, что думаешь?
– Не понимаю, зачем вам я, – честно признался Макс, застыв посреди кабинета, – Коля может один остаться на поле и просто снести всех на пути к воротам.
Леший усмехнулся и подошел к телевизору.
– Мы уже не в юниорах. Самые молодые у нас Смирновы и Орлов. Им по девятнадцать. Нет… Орлову только в сентябре девятнадцать. – он листал меню пультом и включил запись, – Смотри. Мы выступаем против серьезных дядек и теток. Даже Коля рядом с некоторыми выглядит сосунком.
Макс присел на подлокотник дивана и уставился в экран. На записи была их команда против толпы натуральных гладиаторов. Выглядела команда более чем жалко – Таню практически не было видно на паркете за стокилограммовыми горами, Ивану и Коле не хватало маневренности, чтоб уходить от жестких столкновений, Игорь старался избавиться от мяча сразу, как тот попадал под его клюшку, Олеся бесполезно бегала по паркету, Сережа стоял истуканом и изредка вяло пинал от себя мяч. Единственной, кто имел хоть какую-то эффективность в игре, была Ириска. Мячи сыпались в ворота, и Олег не всегда успевал реагировать, но держался тоже неплохо.
От этого зрелища действительно хотелось плакать. Но Макс искренне не понимал, как человек, впервые взявший клюшку какие-то три-четыре недели назад, может спасти ситуацию. Но Леший будто прочитал его мысли.
– Мы не можем выстоять все двадцать минут, а замен недостаточно – кто-то все равно остается на паркете дольше остальных. Вратарь может войти в игру, но это риск. Я хочу сформировать постоянные пятерки, которые будут сменять друг друга несколько раз за тайм.
Звучало логично. Но Макс все еще помнил, что светиться ему нельзя. Но создавалось полное впечатление, что ему уже не оставляют выбора. Стоило бы посоветоваться с Бергетовым. Или хотя бы предупредить его. Тот, конечно, не оценит спортивного рвения.
– Разве тут недостаточно спортсменов? Почему я?
– Достаточно. Но все при деле. Либо не приняты командой.
Последняя фраза выбила Макса из колеи. Когда команда успела его принять? И по каким параметрам? Он настолько ушел в свои размышления, что не заметил, как остался один на один с последним таймом игры – их команда уже даже не сопротивлялась, а противники просто бросали мячи в ворота.
Запись матча закончилась, и на экране повисла картинка меню. Макс тупо пялился, не моргая, куда-то в центр экрана. Ему придется включить телефон и обсудить все это с Бергетовым. Обязательно. Но не прямо сейчас.
Макс проморгался и оттолкнулся от дивана. Клюшка все еще лежала в ладони. Она и решила вопрос, чем себя занять, – он вернулся к паркету. Уже подходя к дверям, он услышал гулкие хлопки и воровато заглянул в приоткрытую дверь. На паркете стоял Андрей. В руках та самая деревянная клюшка. Он посылал ею не просто мощные, а неистовые удары по мячу. От очередного удара пластиковый мячик разлетелся на осколки по всему паркету.
Макс решил, что сейчас лучший момент, чтоб вернуть долг – вчера Андрей дал ему время побыть наедине с собой на крыше. Макс беззвучно покинул стадион.
На футбольном поле неспешно бегали Игорь и Коля. Сегодня был один из тех редких дней, когда Максу не хотелось оставаться одному. Подбежав к парням, Макс услышал обрывок разговора:
– А мне кажется, там другой смысл. Он же не был утенком. – Игорь активно жестикулировал и говорил ровно, ничуть не запыхавшись.
– Но он был гадким. Утенок, не утенок. Один хуй. – тон у Коли, устало-раздраженный, заставлял думать, что разговор ведется уже давно.
– Не один!
– Вы обсуждаете… сказку? – Макс как-то невольно проникся темой и искренностью рассуждения Игоря. Коля сразу захлопнул рот, так и не ответив, а Игорь открыто улыбнулся.
– Да! Гадкий утенок. Николаша считает, что посыл в том, что из чего-то страшненького может вырасти что-то очень красивое, а я думаю…
– … что это скорее о невежестве и страхе перед тем, что отличается? – Макс и сам считал, что посыл там глубже. Игорь просиял и слегка пихнул Колю.
– Вооот! Он утенком-то был только потому, что случайно попал в семью утки. Но по умолчанию-то лебедь. А в стандарты тупого птичьего двора, которое и не сомневалось, что он утенок, он не вписывался. Для таких все, что не стандарт – все уродство.
– Ну допустим. – выдохнул Коля, – Но чего ж тогда его признали красивым, только когда он вырос.
– Он же прятался от всех. – парировал Макс, – Его убедили в его уродстве. Вот он от всех и закрылся.
– А потом просто рискнул! Помните, как в мультике том, в советском? – Игорь развернулся лицом к парням и побежал спиной вперед, изображая триумф появления повзрослевшего гадкого утенка, – Хуяк! Смотрите, я прекрасен!
Коля неохотно согласился с аргументами. Игорь ликовал. Они пробежали еще несколько кругов и обсудили еще несколько очень старых сказок. Затем отправились на обед, обсуждая, кто из команды какой зверь в сказке про теремок.
– Там еще комар-пискун был. Вот это точно ты. – Коля делал максимально раздраженный и усталый вид, но из разговора не выходил.
– Не было там комара! – Игорь пересказал практически всю сказку. Снова. Коля горестно вздохнул.
От дальнейших философских изысканий в фольклоре отвлекли запахи столовой. Несколько столов в помещении были сдвинуты и заняты группами парней и девушек – судя по одежде тоже спортсмены.
За их утренним столом сидели двойняшки с зажатой между ними Таней. Она рисовала на ладони Олеси какой-то узор своим аккуратным пальчиком и что-то рассказывала, а Олег, сидевший в пол-оборота, хватал каждое Танино слово. Макс все еще совершенно не понимал этих взаимоотношений – самоубийственные атаки на паркете Олеси и решимость удушающих захватов Олега никак не вязались с теми нежностью и трепетностью, которыми эти двое окружали Таню.
Еще минут через десять подтянулись Ириска с Иваном, и обсуждение глубинных смыслов сказок поглотило всех. Макс искренне удивлялся размышлениям Игоря и даже по-новому взглянул на некоторые детские произведения.
После обеда, чтобы спрятаться от невыносимого палящего солнца вся компания отправилась в бокс Игоря и Коли. После долгих прений о выборе фильма, компромисс нашелся в диснеевских мультиках, и в этот раз споры затеялись о шаблонности семейных неурядиц принцесс.
– Там почти всегда умирает мать. – резонно заметил Игорь, – Но смерть в мультиках вообще всегда неокончательна.
– Смерть всегда окончательна. – заметила Ириска.
– Не в мультиках. М-м. нет. Умершие приходят в образах. В метафорах. И! – Игорь многозначительно поднял палец, – Смерть всегда придает сил.
– Ты уже загоняешься. – Коля отмахнулся и прибавил громкость.
Игорь хотел возразить и продолжить мысль, но Коля кинул в него подушкой и привалился сверху. Все очень быстро растеряли серьезность разговора и начали дурачиться, а потом ужинали фруктами. Макс сидел в стороне – слишком много физического контакта для него. Он прихватил яблоко, незаметно вышел из бокса и направился под свое излюбленное дерево.
Привалившись к стволу, он закурил. Придавала ли смерть сил на самом деле? Он вспомнил свои панические атаки и кошмары. Едва ли. Смерть просто тебя меняет. Смерть в мультиках, конечно, совершенно другая. Но для детей сойдет. Смерть в реальности – грязное, дурно пахнущее событие, которое изматывает труп и его близких еще долго после.
Макс размышлял довольно долго, солнце успело коснуться горизонта. От насыщенного дня его уже начало клонить в сон.
Иван только вышел из душа, когда Макс жадно опустошил стакан воды.
– Если завтра проспишь, я тебя будить не буду. – Иван обтирал полотенцем волосы. И Макс вдруг вспомнил реплику Игоря за завтраком. Ему стало неожиданно интересно.
– Что Игорь имел в виду под «твоими расценками»?
Иван повесил полотенце на шею и ухватился за его концы руками. Он пробежался глазами по всему телу Макса, будто оценивая что-то.
– Это шутка на тему причины моего пребывания здесь. – ответ очень расплывчатый. Макс чуть наклонил голову и приподнял брови, бессловесно спрашивая подробности. Иван вздохнул, – Проституция.
Макс тупо уставился на Ивана. Он ждал, что тот засмеется, но Иван пихнул руки в карманы домашних шорт и несколько виновато пожал плечами.
– Ты… сутенер?
Теперь Иван тупо пялился на Макса. Пауза затянулась. Иван пожевал нижнюю губу, а потом как-то чересчур бодро ответил.
– Ага!
Иван молниеносно исчез в спальне. Действительно для сутенера Иван слишком ухоженный. А вот для проститута – самое то. Макс подумал, что за каждым из команды стоит куда более интересная история, чем он предполагал.
Глава 6.
Утро встретило Макса неподъемным свинцом в ногах. Ожидаемо – полноценных тренировок у него не было уже несколько месяцев, а вчера он намотал не один десяток километров и выложился на полную. Макс медленно спустил ноги с кровати. Солнце только поднималось, но его лучи уже прогрели полоску на полу.
Иван еще сладко похрапывал, свесив одну руку с кровати. Макс тихо прошел в душ. Вчерашние ушибы дали о себе знать, как только он начал стаскивать с себя футболку. От сгиба шеи к суставу и дальше по руке расплылись бордовые, синие и фиолетовые пятна. Макс улыбнулся. Он ткнул в самое красочное пятно и шикнул, но от этого улыбнулся еще шире. Он чувствует. Он жив.
Но улыбка мгновенно померкла, когда он немного повернулся – чертова татуировка все еще была там, на правой лопатке. Сразу нос пощекотал фантомный запах – приторно-химический – хлороформа. Он сопротивлялся, и внизу татуировка, казалось, стекала по коже из-за неровного рисунка, а потом его усыпили.
Команда сегодня собиралась в бассейн. Отличная возможность побыть в комнате одному и решить один неприятный вопрос.
Телефон лежал на подоконнике перед Максом, а тот курил в распахнутое окно. Кажется, в списке запретов было что-то подобное, однако датчик дыма безжизненно болтался под потолком и не возражал против нарушений. Сигарета неизбежно дотлела до фильтра. Макс тяжело вздохнул и зажал кнопку включения на боковой панели. Аппарат ожил и засветился логотипом производителя. Макс выждал какое-то время, но так не получил ни одного уведомления о пропущенных звонках или сообщениях. Рука немного тряслась. Макс открыл список контактов – пусто. Он быстро набрал номер по памяти и приложил трубку к уху.
– Я одновременно удивлен и неудивлен. – Бергетов никогда не здоровался. Тем лучше, сразу можно переходить к делу.
– Мне предлагают место в команде по флорболу. – последовала непродолжительная пауза. Макс втянул воздух и выпалил, – Я намерен согласиться.
– Жди. – в трубке послышалось неразборчивое шуршание, затем тишина. Макс отнял от уха трубка, чтоб проверить, не завершился ли вызов, но секунды все еще шли, – Вечером перезвоню.
Макс положил телефон перед собой и снова закурил. Он прекрасно помнил условия сделки с Бергетовым, но ситуация могла измениться. В нем теплилась надежда.
Размышления прервал стук в дверь. Сперва Макс даже не обратил внимания на звук, но он повторился. Макс насторожено сполз с подоконника и прошел к двери. Секунду он думал, спрашивать ли кто там, но это как-то…глупо? По-детски? Но стучавший решил за него.
– Макс. Открывай. – это был Андрей. Его тихий, но уверенный тон слишком хорошо запомнился еще со встречи на крыше. Макс щелкнул замком, приоткрыл дверь, уперевшись одной рукой в косяк, и застыл в немом вопросе. Андрей быстро скользнул от упертой в косяк руки по телу Макса. – Пойдем спасать твои ноги.
– Что?
– Ноги. Болят?
– Терпимо.
– Не надо терпеть. Обувайся, и пойдем.
Макс никуда идти не планировал, но этот тон умел убеждать. К тому же любопытство взяло свое. Макс пихнул ноги в кеды и пошел за Андреем. Тот шел не быстро и не оборачивался на едва передвигающего ноги Макса. Солнце палило нещадно, и казалось, что за десять минут, пока они шли до стадиона, Макс успел обгореть. Зайдя в здание, Андрей достал из кармана небольшую связку ключей и открыл массажный кабинет. В кабинете царили полумрак, приятная прохлада и ненавязчивый запах яблока. Андрей по-хозяйски прошел к шкафчику, достал полотенце и начал перебирать какие-то баночки.
– Заходи, чего встал. – Андрей кинул полотенце на кушетку, – Шорты скидывай.
Макс стушевался. Неужели Андрей собирается делать ему массаж? Он опасливо подошел в кушетке и, чтобы немного собраться, принялся аккуратно расстилать полотенце.
– Аллергии есть?
– Мм.. нет. Вроде. – Андрей обернулся и выгнул бровь, – Нет, аллергии нет.
Андрей вернулся к изучению баночек, а Макс застыл перед кушеткой. Любопытство уступило место недоверию. Команде не стоит с ним возиться. По крайней мере пока не все решено. Но снова появилось это чувство, что ему не оставляют выбора. Сбоку послышался глубокий многозначительный вздох. Макс обернулся – Андрей скрестил руки на груди и выжидающе смотрел на Макса.
Макс не двинулся. Тогда Андрей жестом пригласил Макса на кушетку.
– Ты собрался массаж мне делать?