Проблемы коллизионного регулирования семейно-брачных отношений в праве Российской Федерации

Указав на разнообразие государственно-правовых мер по защите интересов третьих сторон при распаде брака, Сакко призвал не допускать исключительно идеологическую и религиозную аргументацию в итальянских дебатах о разводе. Он предложил разрешить развод с некоторыми ограничениями и подчеркнул необходимость разработки четкой правовой стратегии, предусматривающей, какие стороны должны быть защищены в каждом конкретном контексте.

Центральное место семейного права в позитивно-социологической доктрине К. Льюэллина, М. Рейнштейна и Р. Сакко, безусловно, позволило провести важные исследования и понять позиции различных национальных правовых режимов посредством сравнительно-правового метода⁴⁹. Но их наследие все же не поспособствовало закреплению за семейным правом основной позиции в доктрине западной компаративистики, которая, в основном, стремилась к унификации средствами юридической, а не социологической техники. Их повороту к правовому реализму не суждено было перестроить западное сравнительное право, и идея исключительности семейного права и сложности его унификации продолжала преобладать в правовой науке.

Итак, на протяжении всего ХХ столетия компаративисты вели научный спор о возможности или унификации семейного права в принципе. В это же время исследователи международного частного права пытались решить прикладную задачу разрешения коллизий между различными национальными семейно-брачными законодательствами.

Так, после Второй мировой войны некоторые ученые стали рассматривать возможность гармонизации семейно-правовых режимов, особенно в Западной Европе, с региональным фокусом⁵⁰. Вольфрам Мюллер-Фринфельс писал, что объединение может быть обусловлено международно-правовыми актами, содержащими коллизионные механизмы, а не материальное право: унификация коллизионных норм, затрагивающих семейное право, является менее амбициозной задачей, чем унификация непосредственно материального семейного права. В основном унификация направлена на устранение разнообразия между различными правовыми системами, но коллизионные нормы предполагают, что разнообразие все-таки существует. Единственная цель унификации коллизионных норм заключается в установлении того, что любое дело, затрагивающее аспекты иностранного права, будет разрешаться в соответствии с одними и теми же правовыми нормами, независимо от суда, в котором оно рассматривается, обеспечивая тем самым единообразие результатов. Иными словами, она нацелена на устранение выбора суда как определяющего фактора при решении дела по существу, и, тем самым, исключению так называемого «форум-шопинга». Соответственно, унификация коллизионного права имеет лишь второстепенное значение по сравнению с более широкими целями унификации материального права⁵¹.

В 1990-х годах противостояние альтернативных методологий функционализма в семейном праве приобретает новое значение и в компаративистике, и в международном частном праве. В связи с переоценкой теории «рынок/семья» семейные отношения стали центральным объектом исследования сравнительно-правовых проектов, направленных на сближение и гармонизацию западных национальных правовых режимов. В настоящее время сравнительные исследования семейного права широко распространены, и вновь для них характерен методологический контраст.

Сторонники гармонизации и конвергенции семейного права демонстрируют в своих исследованиях некоторые элементы социально-ориентированного функционализма, представляя семейные правоотношения как неполитизированный научный объект частноправового регулирования и отыскивая для этого регулирования «наилучший» режим среди западных моделей.

Сторонники плюрализма, защищающие множественность семейно-правовых режимов, напротив, обнаруживают в своих методиках некоторые элементы позитивно-социологического функционализма. Они допускают структурные сравнения, в которых семейные отношения, как и рыночные, зависят от социологических моделей и культурных норм и имеют разные последствия правового регулирования в зависимости от социального контекста.

С возрастанием числа международных конвенций прав человека, касающихся защиты семейных и гендерных прав, правоведы стали поднимать вопрос о сближении национальных режимов семейного права на основе формулировок универсальных и индивидуальных прав человека. Введение М. Э. Глэндон к тому «Лица и семья» Международной энциклопедии сравнительного права представляет пример такого подхода к конвергенции семейного права, смягченного признанием устойчивого разнообразия национальных семейно-правовых режимов:

«В конце XIX века … было принято считать, что семейное право является ярко выраженным продуктом самобытной культуры и истории каждой нации, и это представлялось перспективным для сравнения. Однако к концу ХХ века в системах семейного права либеральных либерально-демократических стран Западной Европы появилось большое сходство; в большинстве стран и реформаторы законодательства, и ученые применяют сравнительный подход. Эти тенденции развиваются не везде одинаковыми темпами, и они принимают различные формы в разных местах, однако почти все правовые системы мира в настоящее время затронуты продвижением идей в области прав человека в целом и равенства женщин в частности»⁵².

Некоторые компаративисты утверждают, что сближение семейного права произошло в последние десятилетия спонтанно, без необходимости законодательного вмешательства, а скорее через общие семейно-правовые идеалы, которые более-менее единообразно понимаются в западных развитых государствах⁵³. Как полагает М. Р. Марелла, конвергенция все чаще используется в качестве аргумента для легитимизации последующей унификации материальных норм, поскольку «…европейские системы семейного права, как подчеркивают сторонники гармонизации, сходятся по трем основным направлениям: свобода, равенство и светскость»⁵⁴.

В этом тезисе о гармонизации можно проследить элементы социально-ориентированного функционализма и наследия Р. Давида. Стремясь к спонтанному сближению, правоведы рассматривают этот процесс как чисто юридический и уделяют мало внимания основным идеологическим противоречиям или различиям в правоприменении, которые все еще имеют место или даже усиливаются, несмотря на возрастающее сближение позитивного права.

Пример такой доктринальной конвергенции – это объяснение, данное И. Швенцер увеличению законодательного признания «разводов-консенсусов»: «…фундаментальное изменение ценностей и концепций, начавшееся в 1970-х годах, привело к постепенному смещению акцента от значимости статуса к значимости фактического положения, независимого от статуса. В законодательстве о разводе эта тенденция впервые была отражена в отмене концепции вины. В настоящее время «развод-консенсус» занимает центральное место в юридической практике. Тенденция поощряется на процессуальном уровне посредством закрепления в законах упрощенных процедур, по которым пары соглашаются на развод и медиацию как инструмент оказания помощи в достижении соглашения. Законодательство, регулирующее последствия развода, также характеризуется общим отказом государства от вмешательства; опять же, основное внимание уделяется частной автономии сторон»⁵⁵.

В этой деполитизированной картине семейно-правовой реформы каждая причина сближения представляется не только неизбежной, но и законной. Еще один аргумент против конвергенции, который демонстрирует логику, аналогичную выводам Р. Давида о работе в Эфиопии, заключается в том, что сближение семейного права происходит только на Западе, но не в других правовых семьях. Дихотомия «рынок/семья» все еще существует и процветает в «незападном» мире, поэтому, например, в той же Африке спонтанного сближения национальных семейно-правовых режимов на основе модернизированных и просветительских ценностей не наблюдается.

Пример воспроизведения дихотомии «рынок/семья» за пределами Запада очевиден в мнении профессора права Иллинойсского университета (США) Гарри Краузе:

«Полученные относительно недавно либеральные ответы на многие фундаментальные вопросы – от индивидуальной свободы, равенства женщин, до гомосексуальных прав, абортов, вплоть до надлежащей роли сексуального воспитания через телевидение и в школах – на Западе теперь воспринимаются как необходимые блага, иногда как естественные, универсальные права человека. В других местах это не так. Западные представления, особенно о равенстве женщин, расцениваются во многих традиционных культурах как нападки неверных на древние вековые императивы. …Современные моральные убеждения Запада не очень хорошо развиты в индустриально «развивающемся» мире, так же как и на самом Западе всего сто лет назад они не воспринимались бы положительно»⁵⁶.

Как демонстрирует Г. Краузе, спонтанное сближение семейного права является географически ограниченным явлением, основанным на общих ценностях христианской морали и западного либерализма. Когда сравнительно-правовое исследование пытается охватить «незападный» мир, то становятся очевидными ограниченные возможности сравнения норм о браке, разводе и репродуктивных законов с западными стандартами. Эта методология в основном ориентирована только на западную правовую традицию. Поэтому, когда компаративисты анализируют «другие» правовые традиции, они говорят о необходимости кодификации торговых кодексов или проектов новых конституций с малой толикой надежды на реформирование семейного права.

Важную роль в данной доктрине играет работа К. Цвайгерта и Х. Кетца «Введение в сравнительное право»⁵⁷. Эти немецкие ученые – сторонники универсализации правовых проблем, в своей работе сосредоточились на строго деполитизированном частном и коммерческом праве. Дихотомия «рынок/семья» в их исследовании сыграла свою роль, так как приверженность авторов гармонизации рыночных отношений привела к тому, что основное внимание уделяется обязательственному праву, а правовое регулирование семейных отношений признается сферой социальной, политизированной и, соответственно, трудно реформируемой. Рассматривая различные «горячие» темы в области семейного права, они констатируют, что в сравнительном праве есть области, где сравнение останавливается, где исследователь просто не может сказать, какое решение лучше. Подобно социально-ориентированным функционалистам Цвайгерт и Кетц привержены объективному и научному познанию права, направленному к международному сравнительному праву, которое могло бы стать основой универсальной юридической науки. Кроме того, они являлись сторонниками унификации, так как стремились упростить международный бизнес посредством сравнительного права⁵⁸.

Действительно, с середины 1980-х годов большое количество сравнительно-правовых проектов, направленных на гармонизацию или поиск «общего ядра» европейского частного права, были привержены классической и жесткой структуре частного права с общими принципами регулирования рыночных отношений, тогда как гармонизация семейно-правовых отношений еще не была поставлена на карту. Это объясняется тем, что контекст, в котором процветали эти европроекты, был сначала представлен как экономический; ЕС стремился гармонизировать правовое регулирование рыночных отношений и не имел формальной компетенции вмешиваться в культурные и политические традиции, закрепленные в национальных семейно-правовых законодательствах⁵⁹.

С конца 1960-х годов стало ясно, что Европейское сообщество оказало огромное влияние на национальные семейно-правовые режимы путем внедрения гендерного равенства на рабочих местах и коллизионно-правового регулирования в отношении признания браков и разводов с иностранным элементом. Этот подход способствовал укреплению некоторых частных/государственных, рыночных/социальных и федеральных/местных дихотомий, которые пронизывают научные и судебные дискуссии по вопросам согласования частного права. Семейно-правовое регулирование последовательно находилось на публичной, социальной и местной стороне дихотомий, оставаясь в компетенции государств-членов, а не учреждений ЕС⁶⁰.

В 2001 г. группа ученых-правоведов создала Комиссию по европейскому семейному праву (The Commission on European Family Law – CEFL, далее – Комиссия), задачей которой стало свержение дихотомии «рынок/семья» при продвижении европейского проекта по гармонизации семейного права⁶¹.

Комиссия была создана исключительно в научно-исследовательских целях; она независима от деятельности каких-либо политических и иных организаций или учреждений.

Созданию Комиссии способствовали следующие причины⁶²:

– возрастание объема европейского семейного права, выраженное в принятии ряда актов, регулирующих семейные и наследственные правоотношения Гаагской конференцией по международному частному праву и Советом Европы, а также в общих руководящих принципах национальных юрисдикций по семейному и наследственному праву, выработанных практикой Европейского суда по правам человека;

– европейская интеграция – отсутствие гармонизированного семейного права и значительная дифференциация национального семейного законодательства стран-участниц Союза создавала препятствия для свободного передвижения людей и создания подлинно европейской идентичности и единого европейского правового пространства;

– необходимость пропорционального развития европейского частного права – традиционно активно унифицировалось и гармонизировалось коммерческое и смежные с ним области гражданского права, а семейное право оставалось почти полностью вне внимания компаративистов и специалистов в сфере международного частного права;

– компетенция Европейского Союза в вопросах семьи, факультативно выведенная исследователями Комиссии из толкования ст. 65 Договора о ЕС (о мерах в области сотрудничества судебных органов в гражданско-правовых вопросах, имеющих трансграничные последствия).

В настоящее время в Комиссию входят 26 экспертов по семейному и сравнительному праву из 26 стран Евросоюза и других европейских стран, возглавляемых Оргкомитетом. Своей главной целью Комиссия провозгласила разработку новаторских теорий и практик по гармонизации семейного права в Европе и для достижения данной цели поставила перед собой ряд задач:

– обзор состояния сравнительно-правовых исследований, направленных на гармонизацию семейного права в европейских странах, для осуществления координации и обмена опытом;

– поиск решения общих проблем в сфере семейного права на основе сопоставления содержания брачно-семейного законодательства различных европейских стран;

– изучение роли потенциальных европейских государств-членов ЕС в процессе гармонизации семейного права.

Как отмечает председатель Комиссии, профессор Катарина Боле-Воелки, исследователи решили не копировать какой-то определенный метод, примененный ранее другими группами, работающими в сфере гармонизации европейского частного права, хотя их методы работы и послужили «превосходным инструментом вдохновения, который мы с удовольствием использовали в поиске нашего собственного метода работы»⁶³. Этот собственный метод Комиссии состоит из шести так называемых «шагов». Шаг первый: выбор области семейного права, наиболее подходящие для гармонизации. Шаг второй: разработка анкетного опроса, отражающего функциональный подход. Шаг третий: составление национальных докладов, включающих не только описание норм семейного законодательства, но и практики их применения. Шаг четвертый: ознакомление всех исследователей с собранным материалом, его сравнение и анализ. Шаг пятый: проектирование Принципов европейского семейного права. На данном этапе решение должен быть выработан подход в принятии окончательного решения относительно содержания Принципов в виде выбора между «общим ядром» и «наилучшим законом». Шаг шестой: опубликование Принципов, состоящих из трех частей: основные положения; сравнительные обзоры на основе национальных докладов; комментарии, которые поясняют основные положения.

Несмотря на то, что исследователи Комиссии не считают, что применяют какую-то разработанную ранее методологию сравнительного и международного частного права и объявляют «методологический нейтралитет», по мнению Ф. Никола, работа Комиссии по созданию общих принципов европейского семейного права схожа с методом социально-ориентированного функционализма, поскольку «…они привержены поиску «лучших решений» для модернизации института семьи. Подобно классическим социально-ориентированным функционалистам, они разрушают различия между «есть» и «должно быть»»⁶⁴.

Первым результатом деятельности Комиссии стали опубликованные в 2004 г. Принципы европейского семейного права в отношении развода и содержания бывших супругов. Анкетный опрос по данной теме включал 105 вопросов; были подготовлены 22 национальных доклада. На основе сравнительного исследования национальных докладов эксперты Комиссии сформулировали 10 принципов, касающихся развода, и 10 принципов, касающихся содержания между бывшими супругами. Принципы, касающиеся развода, направлены на его дедраматизацию с обеспечением интересов детей и более уязвимого супруга; развод-консенсус признан предпочтительным перед разводом по одностороннему волеизъявлению; в случае развода без согласия второго супруга, во избежание расследования состояния отношений между супругами, предлагается тест – годичное раздельное проживание; отвергнут принцип безвозвратного разрушения брака. Относительно последствий развода Принципы призывают супругов к достижению соглашения, однако такое соглашение не является обязательным условием для развода. В тех случаях, когда это необходимо, компетентный орган должен принимать решение по всем связанным с ребенком экономическим последствиям развода⁶⁵.

В 2007 году Комиссия опубликовала Принципы Европейского семейного права в отношении родительских обязанностей. При их разработке применялась та же методика, что и в отношении принципов развода и содержания. На основе подробной анкеты, содержащей 62 вопроса, эксперты подготовили 22 всеобъемлющих национальных доклада. По результатам сравнительного анализа исследователями Комиссии были сформулированы 39 принципов, сгруппированных в восемь разделов. В связи с тем, что в области родительской ответственности необходимо было учитывать многие международные и европейские акты, структура и содержание принципов, касающихся родительской ответственности, в определенной степени отличаются от структуры первых принципов, разработанных Комиссией. Каждый раздел, содержащий принцип, состоит из четырех частей. За текстом самого принципа следует обзор соответствующих международных и/или европейских положений, касающихся рассматриваемого вопроса, с тем, чтобы обозначить ранее принятые международные обязательства. Международные обязательства закладывают основу для разработки принципов. Сравнительные обзоры и комментарии не только касаются двадцати двух национальных докладов, но и включают положения соответствующих международных и/или европейских документов. Все четыре части являются неотъемлемой частью принципов в целом.

Комплексу принципов предшествует преамбула, которая включает в себя как общепризнанные соображения и пожелания в отношении развития европейского семейного права, а также понятие прав и благосостояния ребенка, которые послужили основным ориентиром в процессе разработки принципов. В преамбуле также говорится о свободном передвижении людей, которое является одним из основных начал Европейского Союза. Оно постепенно приобретает все большее значение в обсуждении вопросов унификации международного частного права в вопросах семьи, а также гармонизации материального семейного права⁶⁶.

Принципы европейского семейного права, касающиеся имущественных отношений между супругами, были опубликованы Комиссией в 2013 г. Они были разработаны на основе сравнительно-правового анализа 26 национальных докладов. В этом комплексе из 58 принципов Комиссия представила всеобъемлющий свод правил для двух режимов имущества супругов: участие в приобретениях (долевая собственность) и общность приобретений (совместная собственность). Оба режима поставлены в равные условия. Каждый режим супружеской собственности, независимо от того, действует он по умолчанию или в качестве факультативного режима, тесно связан с правами и обязанностями супругов и возможностью заключения ими брачного имущественного соглашения. Брачное имущественное соглашение, которому посвящена вторая глава Принципов, рекомендовано к заключению независимо от того, какой из имущественных режимов выбрали супруги⁶⁷.

Комиссия по европейскому семейному праву инициировала издание серии научных трудов «European Family Law Series» в международном издательстве юридической литературы «Интерсенция»⁶⁸. Серия посвящена гармонизации и унификации семейного и наследственного права в Европе и включает в себя сравнительные юридические исследования и материалы, а также научные работы по влиянию международных и европейских нормативных актов на правотворческие решения в национальных правовых системах государств Европы. В настоящее время в рамках серии вышло 44 издания, большинство из которых посвящены вопросам правового регулирования семейных правоотношений на наднациональном уровне и представляют большой научный и практический интерес для исследователей и практиков семейного права не только в Европе, но и в мире. Это, в частности, упомянутые выше три издания Принципов европейского семейного права с комментариями экспертов, сборники научных трудов под редакцией проф. К. Боле-Воелки «Перспективы унификации и гармонизации семейного права в Европе»⁶⁹, «Общее ядро и наилучший закон в семейном праве»⁷⁰, «Европейские вызовы в современном семейном праве»⁷¹, «Дебаты по семейному праву во всем мире на заре XXI века»⁷², монографии М. Антокольской «Гармонизация семейного права в Европе: Историческая перспектива»⁷³, К. Фентон-Глинн «Права детей в международном усыновлении: Европейская перспектива»⁷⁴ и др. Последнее издание серии, вышедшее в декабре 2017 г., включает исследования, касающиеся будущего зарегистрированных партнерских отношений⁷⁵.

С деятельностью Комиссии по европейскому семейному праву тесно связана работа Утрехтского Центра европейских исследований в области семейного права (далее – Утрехтский Центр)⁷⁶, действующего на базе юридического факультета Университета Утрехта (Нидерланды), который содействует проведению научных и экспертных исследований в сфере семейного и наследственного права в международной, сравнительно-правовой и междисциплинарной перспективе. Утрехтский Центр был создан в 2007 г. по инициативе председателя Комиссии по европейскому семейному праву профессора К. Боле-Воелки и в настоящее время осуществляет «руководство и управление Комиссией»⁷⁷. Кроме того, Утрехтский Центр координирует деятельность созданной в 1984 г. Европейской сети экспертов по правовым вопросам в области гендерного равенства и ведет широкую научно-исследовательскую программу «Регулирование семейных отношений», включающую три ведущие темы – роль государства в регулировании семейных отношений (в частности, определение пределов вмешательства государства в семейную жизнь граждан), личная автономия членов семьи (например, изучение соглашений, которые члены семьи могут заключать между собой) и исследование этих двух тем относительно возможного транснационального правового регулирования.

Утрехтский центр является главным научным центром, занимающимся проблемами регулирования трансграничных семейных отношений в Европе, и одним из ведущих в мире. Однако тематика, связанная с международным семейным правом и проблемами правового регулирования брачно-семейных отношений с иностранным элементом, сегодня является основной для целого ряда крупных научно-исследовательских проектов.

В 2013 г. в Великобритании был создан Международный центр семейного права, политики и практики⁷⁸, покровителем которого стала баронесса Хейл, в настоящее время являющаяся председателем Верховного Суда Великобритании. Центр является организацией, независимой от академической базы, но тесно сотрудничающей как с английскими, так и с зарубежными университетами. Ключевым научным исследованием центра стало изучение долгосрочных последствий похищения детей родителями – исполнение Гаагской конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей 1980 г. В 2018 г. под эгидой центра проведено три международных семинара по данной теме – в университетах Окленда и Генуи и Вестминстерском университете (Лондон, Великобритания). В 2016 г. Международный центр семейного права, политики и практики совместно с Гаагской конференцией по международному частному праву провел в Лондоне конференцию «Культура, разрешение споров и модернизированная семья», собравшую более 220 участников из различных стран мира – специалистов по семейному праву, семейной медиации, представителей правительств и т. п. Основными направлениями мировой модернизации института семьи конференция признала необходимость регулирования отношений по поводу суррогатного материнства и статуса детей, рожденных в результате договора о суррогатном материнстве, средствами международного частного права; изменения в национальных законодательствах государств, необходимые для обеспечения большего паритета доступных способов защиты интересов сторон, особенно детей, при прекращении брака или устойчивого сожительства; необходимость исключения во внутренних правовых системах государств дискриминационных факторов в отношении однополых браков; законодательное закрепление на национальном уровне официальной регистрации браков как государственной функции. Также участники конференции подчеркнули в резолюции сохраняющуюся важность высокого уровня международного судебного сотрудничества по семейным делам и призвали судей Суда Европейского Союза и Европейского Суда по правам человека к расширению степени их участия в развитии судебной коммуникации и сотрудничества в интересах вежливости и согласия при рассмотрении семейных споров⁷⁹.

Темой следующего масштабного международного мероприятия, запланированного Международным центром семейного права, политики и практики совместно с Вестминстерской школой права Вестминстерского университета на 2019 г. станет «Гендер, инклюзивность и защита семьи XXI века». Перед началом конференции запланирована лекция баронессы Хейл по международному семейному праву.

Международное общество семейного права – международная независимая научная организация, занимающаяся изучением, исследованием и обсуждением семейного права и смежных с ним дисциплин и имеющее основной целью деятельности международное сотрудничество в исследованиях по семейному праву.

Международное общество семейного права регулярно проводит научные конференции по вопросам семейного права, имеющим всемирное или региональное значение. Тематика проводимых Обществом в последние годы научных мероприятий явно отражает актуальность вопросов о причинах коллизий национальных семейных законодательств и поиск международных путей их преодоления. Так, тема 15-й Всемирной конференции, которая состоялась в 2014 г. в Бразилии, была обозначена как «Семейное право – универсальность и особенности»; темой региональной конференции, проведенной в том же году в Израиле, было избрано международное семейное право с акцентом на работу Гаагской конференции по международному частному праву. Тема конференции 2018 в г. Страсбурге (Франция) – «Влияние международных органов по правам человека на эволюцию национального законодательства о семье и детях»⁸⁰.

Международная академия семейных юристов (International Academy of Family Lawyers – IAFL) – всемирная ассоциация, основанная в 1986 г. для совершенствования юридической практики и отправления правосудия в сфере развода и семейного права во всем мире⁸¹. Организация научных исследований и проведение научных мероприятий по международному семейному праву является одним из основных направлений деятельности данной организации. Под эгидой и при поддержке Академии вышли в свет такие научные издания, темы которых имеют, по мнению экспертов, наиболее актуальный и приоритетный для исследовательской работы характер как «Международные добрачные и послебрачные соглашения» (2011 г.)⁸² и уже упомянутое выше «Будущее зарегистрированных партнерств» (2017 г.)⁸³, проведены масштабные научно-практические конференции по международному семейному праву – IAFL Open Conference on International Family Law (Нью-Йорк, США, апрель 2018 г.), Hague, Human Rights and International Issues in Uncertain Times (Варшава, Польша, ноябрь 2017 г.), Introduction to International Family Law (Нью-Йорк, США, апрель 2017 г.), Hot Topics in EU Family Law (Мадрид, Испания, ноябрь 2016 г.), Family Law Cross Border Conference (Москва, Россия, февраль-март 2016 г.), An Introduction to EU Family Law (Берлин, ФРГ, ноябрь 2015 г.), Surrogacy Symposium (Лондон, Великобритания, май 2015 г.) и др.

В состав Американской ассоциации адвокатов (American Bar Association – ABA) входит Комитет по международному семейному праву, задачей которого является разработка или обеспечение соблюдения международных конвенций, регулирующих такие вопросы семейного права как международное похищение детей, международное усыновление, брак и развод и связанные с ними вопросы иммиграции и т. п. В состав Комитета входят специалисты-практики, работающие в области международного семейного права, а также ученые и политики. Под эгидой Комитета публикуется ежегодный обзор изменений в международном семейном праве⁸⁴; его эксперты публикуют научные работы и практические рекомендации по рассматриваемой тематике. Значительный интерес представляют работы профессора семейного права Колледжа права Университета Оклахома (США) Роберта Г. Спектора по новациям законодательства и практики в сфере международного семейного права⁸⁵, профессора школы права Университета Дж. Вашингтона (Вашингтон, США) Мелиссы А. Кучински по защите прав и интересов детей при прекращении смешанных браков⁸⁶.

Обозревая состояние международных научных исследований в сфере правового регулирования отношений с иностранным элементом, следует подробнее рассмотреть деятельность отдельных исследователей, труды которых, пожалуй, имеют для данной области доктринальное значение.

В 2005 г. в свет вышла монография профессора права и научного сотрудника Университета Хофстра (США) Барбары Старк, «Международное семейное право: введение», один из первых в мировой науке трудов по семейному праву, в котором был поставлен вопрос о выделении международного семейного права в отдельную область научного знания и о его междисциплинарном характере.