Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Преимущества туземного порядка приобретения прав на недвижимость настолько велики, что и в настоящее время, несмотря на 208-й и 261-й ст. Положения, некоторые из русских людей приобретают землю по туземным документам, причем казна, не признавая такого порядка, напрасно теряет пошлины, которые могла бы получить при закреплении впоследствии участка крепостным порядком, а русский владелец земли, поставленный в нелегальное положение, испытывает, к великому соблазну туземцев, гораздо большие затруднения, чем если бы такой порядок не был воспрещен законом, фактически ограничивающим права христиан по сравнению с мусульманами…

Ввиду таких соображений Комиссия, единогласно признавая ненормальным такой порядок, при котором туземцы пользуются совершенно незаслуженными привилегиями по сравнению с русскими людьми, признает безусловно необходимым настаивать на уравнении прав русских колонизаторов края с туземцами и до тех пор, пока не представится возможным ввести для всего населения, без различия национальностей и вероисповеданий, крепостной порядок перехода недвижимостей, предоставить временно всем лицам, пользующимся на основании ст. 262 правом приобретать недвижимость в Туркестанском крае, владеть таковою на установленных местным обычаем основаниях (ст. 255), или по крепостным, или по туземным документам, на одинаковых основаниях с туземцами, неся на себе и сопряженный с таким порядком приобретения риск.

В видах же ускорения введения для всего населения края крепостного порядка Комиссия находит возможным теперь же установить предельную стоимость недвижимости, выше которой поземельные сделки должны совершаться всем населением края, не исключая и туземцев, крепостным порядком. На первое время казалось бы возможным установить таким пределом стоимость недвижимости в 1000 руб.^[227], так как для продажи такого участка поездка в город и выполнение крепостной процедуры не представляются такими обременительными, как при покупке участка в несколько сотен или даже десятков рублей.

В силу таких соображений Комиссия признает необходимым установить для ст. 208 следующую редакцию:

Ст. 208. Акты об уступке прав на земельные участки между лицами, имеющими право приобретать недвижимость в Туркестанском крае (ст. 262), могут совершаться или крепостным, или, при стоимости имущества менее 1000 руб., через посредство народных судей. В первом случае вдоказательство прав продавца на уступаемый земельный участок должен быть представлен или крепостной документ (купчая крепость, полученная порядком, указанным в ст. 263 и проч.), или свидетельство уездного Начальника, выданное по постановлению уездного поземельно-податного присутствия и основанное на удостоверении местного по нахождению имущества народного судьи, а во втором случае уступка прав совершается порядком, указанным для совершения сделок у народных судей в ст. 235—236.

ПРИМЕЧАНИЕ 1. Если лицо, владеющее участком земли по туземному документу, пожелает впоследствии получить на него крепостной документ, то должно для этого выделиться из общества порядком, указанным в ст. 263¹, с оплатой, получаемой при этом данной крепостными и прочими пошлинами на общем основании.

ПРИМЕЧАНИЕ 2. Как проектировано Комиссией Тайного Советника Кобеко. <…>

Ст. 255. В статье 255 Комиссия Тайного Советника Кобеко находит необходимым исключить из текста слова «земли амляковые»^[228]. Признавая полную основательность такого исключения термина, который, несмотря на все попытки выяснить его, до сих пор остается весьма туманным, видимо, даже и для самих туземцев, среди которых он уже утрачивает то значение, которое имел во время мусульманских правителей края, Комиссия, учрежденная приказом по Туркестанскому краю от 28 Ноября, находит, однако, неудобным ограничиться определением прав местного землевладения выражением: «на установленных местным обычаем основаниях», так как подобное выражение, служа не всегда достаточным указанием даже в тех случаях, когда ими приходится руководствоваться исключительно туземной администрации или народным судам, представляется столь же неопределенным, как и слово «амляковый», в том случае, когда с ним приходится иметь дело учреждениям, действующим на основании русских законов, как поземельноподатные установления и русские суды, когда им приходится разбирать поземельные споры.

Вместе с тем, однако, Комиссия признает весьма существенным то различие, которое устанавливается предоставлением населению земель на праве постоянного, потомственного владения, пользования и распоряжения «на установленных местным обычаем основаниях», а не праве собственности, хотя последнее, по русским законам, и слагается именно из владения, пользования и распоряжения объектами права. Комиссия полагает, что в настоящее время настала уже пора и представляется полная возможность определить с достаточной точностью хотя бы главнейшие основания тех ограничений права собственности, которые имел в виду законодатель, предоставляя населению земли на основании местного обычая, а не тех законов, которыми право собственности определяется на всем пространстве Империи. Эти особенности местного поземельного права, обусловливаемые в существе дела значением для края искусственного орошения и необходимостью обеспечить связанные с ним права общего и частного участия в пользовании и выгодах чужого имущества и не знакомые русскому законодательству по этому вопросу (ст. 433—451 тома X), Комиссия признает необходимым проектировать для включения в местное Положение в виде приложения к ст. 255, чтобы сделать особенности местного обычного поземельного права равно обязательными как для земель оседлого туземного населения, которому право это хорошо известно и признается им между собою более или менее бесспорно, так равно для кочевников, оседающих на землю, к которым правила эти должны прививаться впредь не как постановления шариата, а как русский закон, так, наконец, и для русских землевладельцев, которые, хотя приобретают с покупкою земли у туземцев «только права, которыми пользовался продавец во время продажи оной» (ст. 261), но которые, приобретая землю также друг от друга по крепостным документам, иногда не считают для себя обязательными «установленные местными обычаями основания» в особенности в тех случаях, когда становятся собственниками не путем покупки, а по давностному владению или по наделению от казны.

Общей основной особенностью поземельного права для разрядов землевладения в мусульманских странах Средней Азии, независимо от тех или других прав и особенностей по обложению земель налогами, которые обусловливают различие «собственности обеленной» (мильк-хур^[229]) или «заповедной» (вакуф) от «собственности необеленной» (мильк-ушри^[230]) или «потомственного пользования и распоряжения» (мильк-хераджи^[231], или просто хераджи), являются несколько более развитые и приспособленные к местным условиям права участия в пользовании и выгодах чужого имущества, обусловливающие беспрепятственное пользование общественными ирригационными сооружениями, возможность расширения таковых в случае надобности на общественный или государственный счет.

Из такого источника произошли признаваемые по местному обычному мусульманскому праву обязательными для земель всех категорий следующие дополнительные ограничения права полной собственности:

Если по земле частного владельца проходит арык, несущий воду к соседним владельцам, то по обеим сторонам арыка полосы земли, равные половине ширины арыка должны оставаться свободными – как на случай необходимости расширения арыка или для складывания на них вынимаемого при чистке арыка ила, так равно для прохода по ней рабочих и ирригационной администрации или соседей, имеющих надобность исправить или запрудить арык для очередного пользования водой.

Если владелец не оставляет указанную полосу вдоль арыка свободной, а запахивает ее, то он во всяком случае не может претендовать, если при пользовании этой полосой для вышеуказанных надобностей часть посева будет испорчена или потоптана, и не может препятствовать соседям, арычной администрации или рабочим проходить по этой полосе для ирригационных надобностей даже и в той части арыка, которая находится внутри его ограды.

Никто не имеет права делать на арыке запруды, задерживающие его течение, примыкать к берегам плотины или строить на своей земле водяную мельницу или толчею без согласия лиц, в общем пользовании с которыми находится у него данный арык, и без разрешения на то администрации.

В случае необходимости проведения нового канала чрез землю, находящуюся в частном владении, для орошения мертвых земель или для улучшения ирригации земель нижележащих владелец участка, чрез который должен быть проведен арык, хотя бы ему лично и бесполезный, не может протестовать против отчуждения у него необходимой для проведения арыка полосы земли и не получает за нее никакого вознаграждения, но освобождается от уплаты податей за отходящую в общественное или государственное пользование для арыка землю.

Вот главнейшие «установленные местным обычаем» ограничения поземельного права, не касаясь тех, которые существуют повсеместно в виде права проезда по дорогам и т.п. Как видно, первое из местных ограничений представляет собою дальнейшее развитие с применением к условиям искусственного орошения, ст. 437 тома Х Св. Зак.; второе – развитие ст. 448 и третье – применение к местным условиям ст. 442 об устройстве мельниц и подпруд. Чуждым русским законам, весьма существенным для Туркестана, является только четвертое из вышеприведенных правил. <…>

Ст. 261. Передача земельных участков между туземцами, наследование сих имуществ и раздел оных совершаются по существующим в каждом месте между туземцами обычаям с соблюдением при том, относительно продажи земельных участков, правил, указанных в ст. 208, 235 и 236. При этом покупатель приобретает те только права на купленную землю, которыми пользовался продавец во время продажи оной.

263, 263 и 264. Против редакции этих статей, проектируемой комиссией Тайного Советника Кобеко, никаких возражений не имеется.

Ст. 265. По отношению к ст. 265 Комиссия, учрежденная приказом по Туркестанскому краю 1898 г. за № 205, остановилась прежде всего на том обстоятельстве, что в местном законе не имеется определения того, что следует понимать под вакуфными землями населенными и что под ненаселенными, так как определение этих терминов, изложенное в ст. 385 тома X Св. Зак. оказывается, по отношению к Туркестанскому краю совершенно неприменимым. На практике на основании § 10 «Инструкции поземельно-податным Комиссарам», утвержденной Туркестанским Генерал-Губернатором в 1891 г., в настоящее время ненаселенными вакуфными землями считаются такие, которые обрабатываются теми самыми установлениями, в пользу которых завещаны эти земли по вакуфным документам.

Но и такое определение страдает большою неточностью, потому что в действительности замечается постепенный переход вакуфов ненаселенных в населенные по мере заселения первых с согласия, а иногда и без ведома распорядителей вакуфных учреждений лицами, обрабатывающими вакуфные земли. Эта неопределенность терминов, по всей вероятности, и повлекла за собою смешение понятий о признании или непризнании действительности вакуфного документа как права на освобождение от уплаты в казну поземельного налога, с признанием или непризнанием за этими документами права на владение данного учреждения тем или другим вакуфным имуществом.

В пунктах 6, 10, 13, 15, 16и17 «Правил о введении поземельно-податного устройства в Туркестанском крае» говорится только о признании или непризнании прав вакуфного учреждения на ту или другую часть поземельного налога (п.16). Но всякий вакуфный документ помимо действительности или недействительности его в этом смысле представляет собою еще документ владенный, каковое значение его может быть оспариваемо только в том случае, если кем-либо представляются те или другие права на ту же землю. Помимо предъявления подобного спора вакуфное учреждение, как юридическое лицо, фактически владеющее участком земли в составе дачи, утверждаемой за сельским обществом, имеет, очевидно, по меньшей мере такое же неоспоримое право на свой участок земли, как каждое из физических лиц, принадлежащих к тому же обществу, даже и в том случае, если, в смысле права на обеление от налога, документ его (вакфнама^[232]) признан будет неимеющим силы или даже подложным (п. 6), т.е. без ханской печати, освобождающей от налога, или с печатью подложной. В Областные Правления представлены многие сотни документов, которые оставляются на основании п. 6 «правил» без последствий, но едва ли не еще большее число вакуфных учреждений, прав собственности которых на участки земли (преимущественно весьма небольшие) никто не оспаривает, совсем не представило своих документов, не претендуя в какой-либо мере на обеление в податном отношении.

Казалось бы, что собственно владельческие права вакуфных учреждений, как тех, документы коих оставлены «без последствий», так и тех, которые совсем не представили документов, никоим образом не могут оспариваться, если против них не предъявляется споров; между тем вследствие смешения понятия о вакуфном праве (в смысле обеления) с правом на владение Комиссия Тайного Советника Кобеко проектировала в ст. 265: ненаселенные земли, составляющие непризнанные правительством вакуфы, зачислять в разряд земель государственных. С проведением такого правила законодательным путем оказалось бы, что вакуфные учреждения, представившие по требованию правительства документы, но вакуфное право которых не признано, лишатся своих земель, тогда как учреждения, не исполнившие требования и вакуфных документов не представившие ускользнули бы от конфискации их имущества. Такой результат был бы очевидно явно несправедливым; если же заняться розыском мелких вакуфных имуществ, входящих в состав дач сельских обществ и не представивших своих документов, с целью конфискации таковых, то масса религиозных и благотворительных мусульманских учреждений: мечетей, школь и медресе – лишилось бы всяких средств существования, что, несомненно, вызвало бы серьезное и вполне основательное неудовольствие населения. К подобной конфискации, тем менее, имеются основания: при включении подобных вакуфных имуществ в состав дач сельских обществ, облагаемых поземельным налогом по количеству утвержденной за ними земли, казне, получающей поземельный налог также и с вкрапленных в дачи вакуфных имуществ, совершенно безразлично, будет ли сельским обществом налагаться на вакуфные имущества некоторая часть платежей или приходящаяся на их долю часть будет добровольно разлагаться на остальных землевладельцев общества. Но с другой стороны, кроме земель, входящих в дачи сельских обществ, за некоторыми вакуфными учреждениями числятся по документам иногда довольно крупные участки неорошенных и даже необрабатываемых земель, право владения которыми может с полной основательностью оспаривать у них сама казна^[233]. По отношению к таким землям^[234] признание или непризнание действительности вакуфных документов имеет очевидное значение признания или непризнания владельческих прав, в случае непризнания которых спорный участок должен поступить в казну; в случае же непредъявления документа на такую землю не возникает и сомнения в принадлежности его казне.

Ввиду изложенных соображений Комиссия, тщательно обсудив вакуфный вопрос, приходит к заключению о необходимости включить в самый текст закона определение того, что должно считаться вакуфом ненаселенным, причем предлагает считать ненаселенными вакуфными землями те, которые лежат вне дач, утверждаемых за населением на основании ст. 255 и последующих.

С принятием подобного определения все недоразумения отпадают сами собою, статью же 265 необходимо будет изложить следующим образом:

Ст. 265. Населенные земли, входящие в состав признанных правительством вакуфов, остаются во владении населения на основаниях, определенных статьями 255—261 и 263—264 сего Положения.

Ненаселенные земли, составляющие признанные правительством вакуфы, причисляются к составу земель сельских обществ или селений и оставляются во владении, пользовании и распоряжении тех установлений, коим они принадлежат; частные же вакуфы остаются за теми лицами, в пользу которых вакуфы учреждены, и наследников этих лиц до прекращения их потомства.

Ненаселенные земли, составляющие непризнанные правительством вакуфы, зачисляются в разряд земель государственных.

ПРИМЕЧАНИЕ. Ненаселенными вакуфными землями признаются земли, лежащие вне черты границы дач, утверждаемых за населением на основании ст. 255—261 и 263—264 сего Положения.

Ст 267. Проектированная редакция ст. 267 возражений со стороны Комиссии не встречает. <…>

ЦГА РУз. И-717. Оп. 1. Д. 15. Л. 1170-1181 об. Подлинник. Машинопись. Извлечения.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1 к ст. 255

Ограничение права собственности на недвижимости в Туркестанском крае.

1. По обеим сторонам арыков, несущих воду к соседним владельцам, полосы земли, равные половине ширины арыка каждая, предназначаются для ирригационных надобностей. Правила пользования этой полосой определяются инструкцией по ирригации, утверждаемой Генерал-Губернатором. Если владелец земли не оставляет указанную полосу свободной, а запахивает ее, то он не может претендовать, если при пользовании ею для ирригационных надобностей посев его на этой полосе будет испорчен или потоптан.

2. Каждый владелец обязан допускать на свой участок соседей и чинов ирригационной администрации для исправления, запруды или распруды арыка при очередном пользовании им даже и в той части арыка, которая находится внутри усадебной или полевой ограды.

3. Устройство всякого рода подпруд на арыках без согласия лиц, в общем пользовании с которыми находится данный арык, и без разрешения ирригационной администрации не допускается. Устройство на своей земле мельниц, толчей и всякого рода водяных двигателей допускается не иначе как с разрешения Областного Правления.

4. При проведении новых каналов на государственный или общественный счет владелец земли не может препятствовать производству работ, хотя бы данный канал лично ему и не был нужен. За отходящую под арык полосу земли владелец таковой никакого вознаграждения не получает, но освобождается от уплаты соответствующей занятому под арык пространству части поземельного налога.

Равным образом каждый владелец обязан по требованию ирригационной администрации предоставить соседу право провести малый арык чрез свой участок, если все или часть соседнего владения, имеющего право на орошение, не может быть поливаема, минуя его землю.

ЦГА РУз. И-717. Оп. 1. Д. 15. Л. 1191-1191 об. Машинопись. Подлинник.

Мнение Военного Губернатора Сыр-Дарьинской области к ст. 255

Вполне разделяя желание комиссии так редактировать 255 ст. Полож. об упр. Турк. края, чтобы закон этот, как регулирующий основу экономической жизни, отношения населения к земле, был для установлений, приводящих его в исполнение, ясен и понятен, я полагаю, что исключение из обсуждаемой статьи термина «земли амляковые» может повлечь за собою значительные и едва ли желательные недоразумения. Общее положение дел в крае требует, чтобы русская власть в нем, при строгом соблюдении справедливости, могла бы распорядиться возможно большим пространством годных к культуре земель для разных целей, направленных к укреплению русского дела в мусульманской стране. С другой стороны, принимая во внимание, что земледельческая культура края опирается на искусственное орошение, без которого немыслим дальнейшим экономический прогресс населения, желательно предоставить возможно более широкую инициативу правительственной власти в отношении беспрепятственного распоряжения земельными имуществами без крупных затрат на отчуждение в тех случаях, когда признано будет необходимым сооружать новые оросительные системы на землях государственных. Обе указанные здесь цели достижимы лишь в том случае, если наше законодательство будет продолжать строго придерживаться относительно распределения земельной собственности местного обычного права, которое вытекло из многовековой практики мусульманского строя, исторически слагавшегося в странах, существующих искусственным орошением. По обычаю страны объем, свойство и существо права населения на землю, весьма определенные и для туземного населения понятные, выражены словом «амляк», и исключение из законов этого термина, по-видимому, должно будет вызвать серьезные недоразумения при укреплении за населением состоящих в его пользовании и распоряжении земель.

Из прилагаемого при сем протокола комиссии, состоявшей из лиц, хорошо знакомых с правами, обычаями и жизнью мусульманского населения края, видно, что термин «амляк» имеет определенное значение к которому привыкло население и которому в то же время нет равно значащего слова в русской юридической терминологии. Из того же протокола видно, насколько важно сохранить это слово и в настоящей редакции закона, так как лишь при этом условии за населением будут закреплены земли, которые действительно составляли его собственность, и притом на установленных обычаями основаниях. Закрепляя за населением земли амляковые, мы сохраняем ему права, к которым оно привыкло, а сверх того наилучшим образом обеспечиваем целость тех земельных угодий, которые составляют государственную собственность и должны остаться таковою^[235] в интересах русского дела в крае.

Исключение термина «амляк» из 255 ст. спутает понятия у населения, и вместо закона, ограничивающего право туземцев на земли в интересах общегосударственных, создастся новое понятие о таких преимуществах землевладельцев, которые противоречат основной мысли законодателя закрепить за населением лишь те земли, которыми оно потомственно владело, пользовалось и распоряжалось при ханах.

Относясь с особым сочувствием к попытке комиссии охарактеризовать правильное понятие об этих правах и соединенных с ними ограничениях, выразившейся в проекте приложения к ст. 255, я почитаю вопрос этот в настоящее время недостаточно разработанным, что и можно усмотреть из сопоставления представляемого при сем протокола с упомянутым приложением к ст. 255. Если высказываются опасения, что для русских людей, администрации и суда непонятно слово «амляк», то заменяющая его редакция будет тем более непонятной для всей массы населения, и русские установления, как это видно из прилагаемого протокола, имеют более способов ближе ознакомиться с ясно укоренившимся в умах туземцев амляковым правом, чем вторые понять, при помощи плохих переводчиков, что новая редакция статьи подразумевает прежний смысл ее.

Приложения: 1) Копия с протокола заседания 23 февраля 1895 года и 2) список лиц, участвовавших в этом заседании.

Генерал-Лейтенант Корольков

К настоящему мнению присоединяется И. д. Начальника Управления Земледелия и Государственных Имуществ Туркестанского края, Надворный Советник Невесский.

ЦГА РУз. И-717. Оп. 1. Д. 15. Л. 1230-1132. Подлинник. Рукопись.

ПРОТОКОЛ

заседания 23 Февраля 1895 г. Комиссии по вопросу, что следует понимать под термином «земли амляковые»

Копия

ПРИСУТСТВОВАЛИ: Председатель, Генерал-Лейтенант Корольков, члены: Статский Советник Хомутов, Статский Советник Остроумов, Полковник Васильев, Полковник Тверитинов, Коллежский Советник Наливкин, Капитан Киселев, Чимкентский казий Абдул-Гафаров Сатархан. Ташкентские казии: Ишан-хан и Ариф-Хан Шариф-Ханов, сведущий человек Мулла-Абдураим Аксакал и член делопроизводитель, Губернский Секретарь Гейер.

Председатель объяснил причину составления настоящей комиссии, являющейся следствием работ Высочайше учрежденной комиссии под председательством Тайного Советника Кобеко, имеющей целью выяснить и устранить те недоразумения которые были вызваны применением некоторых статей Положения об управления Туркестанского края 1886 г. в практике поземельно-податного устройства в Туркестанском крае. В числе указанных выше недоразумений необходимо указать на одно выражение в статье 255, говорящей об утверждении за населением земель «амляковых». Термин «земли амляковые» понимается разными лицами различно. Для твердой установки смысла ст. 255 требуется определить истинное значение слова «амляк», с этою целью и составлена настоящая комиссия.

Затем полковник Васильев доложил комиссии сведения о значении термина «земли амляковые», собранные им от переводчика, служащего у Эмира Бухарского. С этими взглядами члены комиссии – туземцы не вполне согласились и на поставленный вопрос, что же следует понимать под словом «амляк», дали нижеследующее объяснение:

Земли мусульманских государств разделяются на «мамляка», мильк и вакуф. Земли «мамляка» суть земли государственные.

Земли владельческие (мильк) разделяются на четыре категории:

1. Мильк-Хур (хур-халис, халис), т.е. земли, освобожденные от государственного налога за особые заслуги или выкупленные владельцами путем одновременного взноса в казну ее стоимости.

2. Землями мильк-хераджи называются владельческие земли, присоединенные к территории мусульманского государства силою оружия и обложенные государственною податью в размере от ¹/₅ до ¹/₂ их урожая.

3. Мильк-ушри, т.е. земли, облагаемые лишь десятинным налогом. Этот вид землевладения сложился и существовал лишь в провинциях, население коих добровольно приняло ислам, а в покоренных странах – лишь земли, разделенные между победителями на праве военной добычи или обращенные в культурное состояние путем орошения сооружения ирригационных каналов или расчисткою родников или ключей.

4. Земли вакуфные, или заповедные в пользу мусульманских духовных лиц или благотворительных учреждений.

Понятие, выражающее множественное число от слова «мильк», будет слово «амляк».

В состав понятий «мильк-хур», «мильк-хераджи», «мильк-ушри» или, говоря вообще, амляк входят, как земли орошаемые так и неорошаемые, или богарные^[236], раз сидящие на них могут доказать свое потомственное владение ими.

Земли, известный срок не обработанные, а равно и выморочные, поступали в разряд мамляка, или имуществ государственных. Последними, по толкованию одних комментаторов, можно пользоваться лишь с разрешения власти, а по толкованию других, такого разрешения не требуется.

Под термином «мамляка» понимаются и все необработанные пространства, не лежащие внутри милька, т.е. земли периодически необрабатываемые вследствие недостатка воды на всю способную к орошению площадь, лежащую в бассейне данного канала, – они тоже составляют «мамляка», но только с особым ограничением. При сооружении правительством такого арыка, водами которого могут ороситься все перелоги, первыми кандидатами на получение в амляковое владение таких оживленных земель являются, при условии возмещения казне расходов на ирригацию, те лица, которые обрабатывали эти перелоги. Буде же таковых не явится, правительство может посадить на этих землях, кого пожелает.

Необработанные земли, лежащие внутри милька, составляют собственность владельца. Необрабатываемые же земли, прилегающие к внешним границам милька, составляя собственность государства, отделяются от земель владельческих полосою земли в 5 аршин ширины, составляющей нейтральное пространство, т.е. ближе пяти аршин от межи собственника не может быть поставлен забор, или посажены деревья, или вырыт колодезь, и.т.п.

Пустопорожние и необрабатываемые, или так называемые «мертвые земли» (майта), могут быть орошены частными лицами или государством. В первом случае оживляемые таким образом пустыри составляют мильк тех, кто их оросил и пользование ими определяется на праве «мильк-ушри».

Под ирригационный канал, проводимый правительством, в целях общегосударственной пользы земля под русла арыка отчуждается безвозмездно. Вообще же полоса земли по всей длине магистрального арыка, лежащая по обеим сторонам его в ширину русла, составляет достояние государственное «мамляка», не может быть обрабатываемою и должна вечно оставаться свободною для уширения арыка, для свободного доступа рабочих, для проезда администрации и.т.п. Таким образом, берега государственных арыков составляют земли «мамляка», и никто из владельцев не смеет строить на них плотин и других сооружений без разрешения власти.

Отчуждение земель, при сооружении новой оросительной системы частными лицами, составляет предмет частного соглашения, но в таких каналах берега их в ширину русла составляют земли «мамляка».

Земли, оживленные обществом, составляют достояние общества и находятся в общинном владении, но сидящие на них имеют право разделить эту землю во владение подворно-участковое. Общинная форма владения в настоящее время имеет место в городах Чимкенте, Перовске, Казалинске и Аулиэ-ата. Некогда она существовала в некоторых махалле^[237] гор. Ташкента; в настоящее же время в городе Ташкенте общинные (таковые) земли все уже разделены. Подлинный протокол подписали: Председатель, Военный Губернатор, Генерал-Лейтенант Корольков, члены: П. Хомутов, В. Наливкин, В. Киселев, Н. Остроумов, А. Тверитинов, народный судья г. Чимкента, губернский секретарь, Сатархан Абдул-Гафаров, казий Шейхантаурской части г. Ташкента, Мулла-Ишан-Ходжа Дамулла-Махмуд-Ходжин, Мулла Абдурахим Абдул-Васигов и член-делопроизводитель И. Гейер.

С подлинном верно: Советник А. Невесский

С подлинным сверял: И. д. Делопроизводителя Урбанский (?)

ЦГА РУз. И-717. Оп. 1. Д. 15. Л. 1233-1234. Копия. Машинопись.

СПИСОК

лиц, участвовавших в заседании 23 Февраля 1895 г.

Действительный Статский Советник Хомутов состоит на службе по административно-полицейскому управлению 28 лет; составлял Всеподданнейшие отчеты по управлению Туркестанским краем, является автором многих записок, касающихся экономической и духовной стороны мусульманского населения; перевел с немецкого книгу «Ислам» соч. Гаури.

Статский Советник Остроумов состоит на службе по Министерству Народного Просвещения более 20 лет, в течение которых редактировал Туземную Газету; известен трудами по этнографии и археологии.

Полковник Васильев офицер Генерального Штаба, командирован для участия в работах Высочайше учрежденной комиссии Т. С. Кобеко.

Полковник, ныне отставной Генерал-Майор Тверитинов состоял на службе: то в качестве Помощника Начальника уезда, то в качестве Начальника уезда, то в качестве Начальника г. Ташкента, в течение более 25 лет.

Коллежский Советник Наливкин – известный бытописатель туземного населения Туркестанского края, автор весьма многих общеизвестных сочинений по мусульманству.