А знаете, как выглядит автомобильный номер «3538» по-арабски? «٣٥٣٨». ГОГА! Прыкинь, ара!
Предуведомление
А теперь, мои любимые кубинские амигосы, берём в руки ручки, а ручки в ножки, и начинаем подробно конспектировать. Начинается мастер-класс РАЗВОДА.
Каир, Гиза. Честь шахматной короны [43]
31 октября, 16:00
«Билеты к пирамидам здесь» – водила остановился у лавки, откуда тут же выскочил чёрт из табакерки, точнее джинн из бутылки, и стал жёстко прессовать нас на предмет посещения пирамид исключительно на верблюдах, на худой конец, на лошадях: «Пирамиды в четыре закрывают на санобработку и кварцевание, но у меня есть одно игольное ушко в заборе [44]. Но сквозь него только на верблюдах, только на верблюдах…»
Но нас на дешёвой мякине уже не проведёшь. Мы тоже, небось, курсы кролиководства и шитья посещали. И лучше любого жулика знаем: один из основных «разводных» приёмов – плотный вербальный прессинг. Чтобы противник не имел возможности не то, что слово «нет» вставить: чтоб ни вздохнуть, ни пукнуть не посмел! И ещё в ключевой момент подсунуть в руки документ на подпись. Или верблюда под задницу. И ясней ясного, что и тут имеем дело с натуральным разводом. Неприкрытым и наглым. Слов было вылито так много, что только поспевали снимать лапшу с ушей. Я едва осилил сотую долю «основных принципов» подхода к реликвиям. Вот базовые:
✔ Плата дифференцирована: вход в пять пирамид по 30 евро с «кролика» (калькулятор в голове пикает: 30 на пять – это по шесть за пирамиду), 20 евро – за три (около семи за каждого посещённого Хеопса) и по 10 – просто галопом объехать вокруг на верблюдах (10 на XYZ не делится!)…
✔ Верблюды смирные и лошади тоже, сами попробуйте…
✔ Соображать нужно быстрей: время поджимает, и во все пять Призм можем не успеть залезть…
✔ Деньги потом, но если не понравится, можете не платить. Но такого, чтоб Хеопсы простым смертным не понравились, не припомню со времён Четвёртой династии. Да вы сами потом у любой мумии спросите, если не верите…
✔ ЧЕССЛОВО…
Кто бы сомневался. Последние пункты призваны убить последние сомнения и окончательно сломить волю. С одним но: среди нас давно нет «кроликов»! Мы и не такие шахматные дебюты уже разруливали. И не из таких кратеров живыми выбирались. И мы категорически против размениваться на верблюдов и коней. Особенно верблюдов. Вплоть до того, что в крайнем случае готовы лишь издали и мельком подивиться на единственное из сохранившихся Чудес Света. И сами вы верблюды!
И только податливого и мягкотелого как плюшевый слоник, давно готового на всё Профессора уже взяли в оборот беспринципные «чёрные верблюжатники» и, видя его непротивление, скорым порядком взгромождают его тушку на животное. Что называется «лепить горбатого». Примкнувший к нам самолётчик Вячеслав жалеет Александра: «Ему тяжело: его с одной стороны жулики жмут, а с другой вы за письку дёргаете. А он мягкий как… слоник плюшевый».
Но жалость положения не спасает. Зато я вижу, как с подобной «горбатой» прогулки вернулась парочка алеманов с пикника у пирамид [45]: девушка с лицом навсегда утраченных надежд («Я никогда уж не буду девицей») пулей слетает с верблюда и брезгливо начинает оттирать ляжки. В каждом жесте омерзение и разочарование. И нам пора бы прекращать этот балаган и отступить хотя бы при своих. Но один из погонщиков перекрыл конём все ходы к автомобилю. Фланги тоже давно перекрыты лёгкими фигурами, и по диагонали не сыграть. И слона нашего плюшевого не углядели, без боя сдали. Чувствуем, в этой шахматной партии дело к мату идёт. Тогда, уже минуя всех мягкотелых посредников, давно растерявших инициативу и поглощённых позиционной джигитовкой на стороне противника, я уже совершенно ледяным тоном чеканю шайтану из бутылки, каждое слово как выстрел:
«Shut! Up! Too! Many! Words! Shut up and listen: don't need a camel, don't want a horses! We want a PYRAMIDS! ONLY PYRAMIDS! Компренде? – и уже водиле цедим: – Вези нас к пирамидам! Отсюда! Живей!» [46]
В этот самый момент широким дромадерским шагом [47] мимо нас вновь протрусывает злой гений ладей, слонов и верблюдов, начисто заваливший всю партию, наш достославный идальго Лоуренс Беловежский [48], величаво восседая уже на конике, на которого чуть ранее был перемещён рокировкой с верблюда. Мы тут за честь шахматной короны бьёмся, а он на конике разъезжает. Вот уж где нам настоящий шах и мат подкрался. Падишах и Падимат!
Профессор Аравийский
Все были чересчур заняты тщетными попытками отбиться от Джинна Ибрагимовича и его приспешников. Не нашлось в тот момент среди нас Лени Рифеншталь [49], чтобы запечатлеть на целлулоиде этот Триумф Воли, это победное восшествие в город венценосного Александэра Каирского. Даже гений Питера О'Тула в той же роли навсегда померк в сравнении с нашим Султаном Всея Африки во всей его блистающей красе:
«В багряных закатных лучах на фоне столь же величественных пирамид, в мантии с кроваво-красным подбоем пронёсся, смерчу подобный, блистая латным златом в клубах аравийской пыли Благородный Всадник, сказочный восточный витязь – Принц Беловежский…» [50]
Так гласят легенды. Конечно, (тут шрифт заведомо уменьшаю, чтобы НИXXXЯ не видно было, пойми это, Саня) походил он больше на пятый верблюжий горб в телеге или на заваливающийся набок бурдюк с вином, вот-вот готовый съехать с покатой спины бедного животного. Но разве таким мы запомним его? Мы навсегда запечатлели его в наших сердцах как некоронованного Принца Персии, несгибаемого Профессора Аравийского – грозного потомка янычар, не знающего жалости к молоденьким стройненьким девушкам и барабанам [51].
От зависти это всё, Саня, пойми же ты это, наконец! ОТ-ЗА-ВИС-ТИ!
Каир, Гиза. Пирамиды
31 октября, 16:30
Не дают покоя местным жуликам лавры Берта-Мария-Бендер-бея: «Приобретайте билеты, граждане. Детям и красноармейцам бесплатно». Даже когда мы послали Джинна Ибрагимовича Шмидта и всю его камарилью на все буквы арабского алфавита и прорвались к машине, тот не унимался и поехал с нами, устроившись прямо на капоте нашей колымаги [52]! Так и доехав верхом на ней до самых подступов к пирамидам. Указывает на нескончаемый людской поток: «На этих не смотрите. Это ВЫХОД! Они уже выходят…» – и в подкрепление сказанного демонстративно подваливает к представителям охраны порядка на ВЫХОДЕ:
– Можно [здесь] войти?
– Нет!
– Вот видите (уже нам), не пускают. Но я знаю одну дырку в заборе…
Но есть, хвала Анубису [53], среди нас ещё трезвые головы, способные отличить ВХОД от ВЫХОДА, а голову от жопы. Спасибо старейшинам-аксакалам, Председателю Лео и нашему «московскому гостю», которые вызволили остальных из цепких лапищ Верблюдового Барона: вот же он, широкий свободный проход к пирамидам! И ни одной бабушки-билетёрши у входа. Иди – не хочу!
Догадываетесь? Доступ к чудесам АБСОЛЮТНО СВОБОДНЫЙ! Только потеряли минут двадцать драгоценного времени на это жульё в предыдущем эпизоде. И теперь действительно проход непосредственно к самим пирамидам закрывают. Наскоро фотографируем реликвии: пирамиду и засиженную воронами голову Сфинкса. И сами фотографируемся на фоне – ведь именно так положено поступать всем вазунгам-Ё: подставляя неизменные ладошки под туловище Сфинкса и беря в пригоршню пылающее закатное солнце.
Захватило зрелище? Да нет, скорее. Да… Нет… Скорее… Ведь всё на бегу и в суматохе. И полное опустошение на душе. Особенно после эмоциональных переговоров с оголтелой шайкой-лейкой погонщиков «кроликов». От оживших на твоих глазах сувенирных открыток с величественными пирамидами ум в восхищении: ум знает, сколько этому Чуду лет. Ум помнит, какими неведомыми путями здесь очутился. Ум понимает важность момента. Короче, ум – умный.
А душа? А душа глупая: она не ёкает и не трепещет. Чего уж говорить про эту дурынду-душу, коль даже покорённая Вершина её не тронула? И, вообще, начинает закрадываться сомнение: может, эти конфетки M&M's ненастоящие («говорят, и царь ненастоящий») [54]? Как те поддельные ёлочные украшения, которые НЕ РАДУЮТ. Может, это только дешёвые бутафорские декорации, фанерный «Диснейленд» для глупых алеманов? А те НАСТОЯЩИЕ пирамиды, от которых дрожь по всему телу, сокрыты где-то глубоко в запасниках музея для НАСТОЯЩИХ ценителей?
Три разговора
31 октября, 17:00
Есть нестерпимое желание поговорить с тремя персонажами. Но первого уже навсегда смело с капота нашего «минивэна». Этот бесследно и также внезапно растворился в эфире, как и материализовался в нашей жизни. Как лист перед травой. Ну чистый Джинн Сивкабуркович [55]! (А ведь так мило накануне общались…) Со вторым, знатным жокеем-верблюжатником всегда успею разобраться. Значит, поговорю сейчас с третьим и последним из ряда. Тем, что докатил нас на своём затрапезном «минивэне» до такого эмоционального состояния:
«Ну что, мой деревянный по пояс друг? Буратино Карлыча [56] сейчас из тебя будем делать! Ты зачем, пёс ты аравийский, вместо пирамид нас к этим упырям притараканил?!»
Но парни устали от негатива, и даже перспектива набить рожу каирскому водиле их не заводит. Совсем старые стали. Они желают залечить полученные в боях раны местным напитком типа пива из ближайшего супермаркета. И дают чёткую вводную проштрафившемуся, предоставляя ему последний шанс реабилитироваться. И вот мы едем-едем по совершенно злачным подворотням, всё дальше отдаляясь от последних очагов цивилизации, включая такие чудеса света как пирамиды и супермаркеты. Водила Карлыч корректирует маршрут у прохожих, но заезжаем всё глубже в мрачные трущобы, погружаясь на самое дно мегаполиса. Тут уж и парни на него зашипели:
– В супермаркет вези, сука, пока мы на тебя Бесноватого Тимати не выпустили!
– А я вам говорил, я вам говорил, зря меня остановили, – скалюсь я из смирительной рубашки.
Покрасневший, испуганный, обливающийся по́том водила бормочет, что «в супермаркете нет спиртного, чесслово. Но где-то тут, за углом должна быть одна заветная пив-точка…» И, судя по всему, за этой «пив-точкой» скрывается очередной из молочных братьев их разводного картеля, где в доле все: и водила, и погонщик пирамид, и продавец пива из-под полы за углом, и кто нас там ещё дальше поджидает…
«И никакого Хайнекена, только местную «Стеллу»! И не по 10, а за 7 местных. Мы же оптом берём!»
Каир, сувенирная лавка. Тысяча двести и одна ночь [57]
«Рынок уже закрыт, я вас по лавкам провезу: сувениры, духи, папирусы…» – очередное извиняющееся бормотание водителя. Понятно: едем по очередным «молочным братьям».
В африканских побрякушках есть хоть что-то исконное, аутентичное, хотя бы природные материалы: дерево, кости, алюминиевая проволока. Увиденное же в каирской сувенирной лавке не вызвало ничего, кроме жуткого разочарования, похлеще досады от бутафорских фанерных пирамид и испорченных новогодних игрушек. Кругом голимая китайская дешёвка на потребу клюющих на всё пластмассовое и блестящее вазунгов: бензольные скарабеи, эбонитовые фараоны, шкатулки, оклеенные ёлочной мишурой [58]. Даже барабан (куда без него?) обтянут кожзамом под змею, а мембрана хоть и специальная, но всё та же пластиковая.
– 1200! – впрягаюсь я в «барабаний» торг, пытаясь помочь Александру Барабанскому форсировать момент принятия им решения, без прямого мышечного стимулирования грозящий затянуться до смерти.
– Не могу, брат, 1500. Ведь русский египтянину брат? Карачо, балалайка, Горбачёв [59]? – совершенно правдоподобно разводит руками «молочный Брат №3».
– 1250? 1300? Сейчас уйдём!
– 1500, крайняя цена. Пойми, брат, меня отец убьёт, если ниже.
– Ладно, – бросаю оземь кепку с Че Геварой – уговорил, брат – 1200 и 1!
Каир, парфюмерная лавка. Джинн из парфюмерной бутылки
Пункт включён в нашу программу москвичом Вячеславом: «Они мешают парфюмерную эссенцию не на спирте, а на воде. Занятно. Жене привезу». В помещение, пропахшее дешёвым турецким мылом, нас втягивает «молочный Брат №4», картинный персонаж со страниц модного не так давно Зюскинда [60]:
– Карашо, добра дин [61].
– Ну добрый, коль не шутишь. Балалайка, Горбачёв, брат?
Очень сочный, яркий, гипертрофированно рельефный образ: огромные навыкате глаза, огромный нос-патиссон, губы, как два смачных куска говяжьей вырезки. И при этом лысый как наш… как шар. Вылитый джинн из арабских сказок «Тысячи и одной ночи»! И тут, словно по мановению невидимой факирской палочки, в его руках залетали всевозможные, чудной формы флакончики, бутыли и масляные лампы. И началось шоу, озаглавленное «Вот я вам сейчас зелья приворотного намешаю». Понравился эффектный трюк с каплей эссенции в воде, которая, в отличие от масла не всплывает, а на дно ложится:
«Колдуй баба, колдуй дед!» [62]
Едва остановили танец дервиша [63]: «Нам не надо твоего чудодейства. Что есть из готовой продукции?»
Шайтан и Кулубатра
– А пожалуйте: Тутанхамон, Хашибсут, Омар Хайям, Омар Шариф, Рамзес, Нефертити, Виагра, Кулубатра… [64]
(Практически полный набор египетских брендов, включая Виагру)
– Кулу… что?
– КУЛУБАТРА! Вот, написано.
– Так написано ж «Клеопатра»!
– Я и говорю – Кулубатра.
Но сравнительный анализ различных названий флакончиков не нашёл существенной разницы в их содержимом – мыло «Duru» [65]! Приличествующая моменту торговля:
– Только для русских вдвое дешевле! Ведь египтяне и русские друзья? Да нет – братья! 20.
– 12, мой египетский друг. Да нет – брат.
– Не могу, мой отец меня убьёт – 20.
– Вот и славно! 15.
– Добра дин, балалайка, Горбачёв – 20.
– Ах ты, ШАЙТАН из парфюмерной бутылки!
На слове «шайтан» я осёкся. Оно вполне обиходно в моём вокабулярии и, наряду с «фашистом», даже не ругательство, а так – обращение. Но в данном контексте прозвучало издевательски цинично. Но успело вылететь раньше, чем я смог его удержать усилием запоздалой мысли. Пауза была практически не ощутима – «парфюмер» благоосмотрительно не заметил шпильки и продолжал работать. Бизнес есть бизнес, хоть фашист ты, хоть шайтан.
Уже в машине отцы высказали мне по поводу моего «шайтана»: «Мы были в микроне от арабо-израильского конфликта» [66]. Да я и сам это понял. Только почему «израильского»? Караул – татары в синагоге [67]!
Каир, папирусный бутик
31 октября, 18:30
Брат Джимми ещё с «парфюмерного капризника» не выходит из машины – настачертели все эти хороводы с разводами. У меня и самого деньги давно закончились: ещё задолго до Горы. Но вот так тупо в одинокого бузгать пиво в машине – не наш метод. Потому я лично пошёл вызволять остальных, застрявших в папирусном бутике товарищей. Тем более, что работают в нём только женщины, картельные «молочные сёстры» нашего Водилы Карлыча. Все в паранджах, хотя под ними заметил джинсы и модельные туфли на шпильках. А что: на паранджи больше «кроликов» ведётся? Популярная эротическая фантазия?
Слово «бутик» в данном случае употребил без доли сарказма: весь бизнес-процесс развода выстроен грамотно и чётко, на высшем уровне. Не подкопаться. Живыми и с деньгами не уйти: тут тебе и разжижающие волю благовония, и спокойная умиротворяющая музыка, и вежливый, обходительный и до крайности приветливый персонал. К тому же женского пола и очень, при этом, симпатичного. И сами завораживающие папирусные манускрипты по стенам. Под стеклом и в рамках. Как в музее. Всё против нас!
Пока помогал товарищам в нелёгком выборе между Анубисом, Осирисом и тем, какую из страниц «Книги Мёртвых» затем поместить в офисе в рамке над рабочим столом, не удержался и сам отхватил шикарный, стильный папирус: суру из Корана арабской вязью. Ещё и сбив цену у самой «мамки» (старшего бутиковского манагера) с пятидесяти до сорока фунтов (около восьми долларов): «Исключительно как муслим муслиму!» [68]
Уже в аэропорту, в Дьютике увидели точно такие папирусы, от двух до пяти долларов против наших 10-20. И это с учётом «300% бутиковской, как мулим-муслимской» скидки. Ну не алеманы ли? Но ни капли не пожалели. Будто Египетский зал в Эрмитаже посетили или выставку «Сокровища Шлимановской Трои» на Крымском валу. А чего стоит одна только лекция по теме: