Прощальное
Хрупкое сердце разбить легко. Особенно сапогом. И только верная мадера всегда рядом.
Вот и всё, мой друг. Пипец. Финита.
Боливар не выдержал двоих.
Я сижу старухой у корыта
И пишу печальный этот стих.
Всё могло бы быть совсем иначе.
По-другому всё могло бы быть.
Только вот такая незадача,
Нам не сшить разорванную нить.
Ты, конечно, если честно, сука.
Но ни в чём тебя я не виню.
Будет полной дуре мне наука,
Так наивно верящей в херню.
Да, душа всегда к любви стремится.
А душе по роже сапогом.
Вытри кровь, израненная птица!
И лети отсюда прочь, бегом!
Ты потом залижешь эти раны,
Жалобно забившись в конуру.
А козлы и прочие бараны
Мечут пусть перед другой икру.
И потом, надев на грудь кольчугу,
Будешь ты тверда и холодна.
И пустив свою любовь по кругу,
Ты навек останешься одна.
Вот и всё. Прощай, подлец. Финита.
Хилым был твой жалкий Боливар.
Сердце снова на клочки разбито.
Вот такой у нас с тобой зашквар.
Бутылка мадеры
Иногда бывает так сладко доверить свою грусть бутылке. Но не увлекаетесь этим.
Отражается в луже печальный фонарь.
Время льдинкой застыло на стыке минут.
И предательски громко молчит календарь.
И лениво часы никуда не идут.
Сладко-горькой слезой расплылась на столе
Одинокая, грустная капля вина.
Утонуть бы в Неве или Па-де-Кале,
Раз я больше тебе ни на что не нужна.
Без тебя меня нет, без тебя я не та.
Без тебя мир рассыпался в прах. Ну и пусть!
Присосалась пиявкой ко мне пустота,
Умножая печаль и вселенскую грусть.
Уходи. Уноси моё сердце с собой.
Пусть придётся мне боль эту выпить до дна.
И заесть всухомятку солёной тоской.
И залить это сверху бутылкой вина.
Папы индиго
Нельзя преуменьшать эту опасность, нависшую над человечеством! Люди мира! Объединим свои усилия в борьбе с этим злом!
Шла я как-то летом вдоль забора
И стихи писала в голове,
Про подружку, внучку прокурора,
Сгинувшую замужем в Москве.
Отмеряли ноги в ритме ямба
Мой нелёгкий стихотворный путь,
Подбирая рифму к слову «нам бы»,
Подбирая рифму к слову «жуть».
Но закончить стих свой не успела
Я в тот злополучный страшный день.
Я споткнулась вдруг в траве о тело,
Оборвав своё стихотворень…
Тело то раскидисто лежало
В направленье головой на юг.
Я, признаться, струсила немало,
Натолкнувшись на такое вдруг.
Тело было синего оттенка
И с раскрытым ртом на голове.
У него была в грязи коленка.
Даже, если честно, сразу две.
Присмотрелась я – и обалдела!
Тут же под забором на земле
Я нашла еще два синих тела,
Видимых едва в вечерней мгле.
Были все они в какой-то дряни.
И тогда я сразу поняла:
Да ведь это ж инопланетяне!
А верней их мёртвые тела.
Почему ж инопланетный разум
Так легко от жизни нашей мрёт?
Почему накрылся медным тазом
Их промежпланетный перелёт?
Неужели в нашей атмосфере
Что-то катаклизменное есть,
Что им не даёт по крайней мере
Ну хотя бы тупо выжить здесь?
Грустно я на трупы их смотрела,
С болью в сердце всхлипывая лишь.
Но внезапно шевельнувшись тело,
Затянуло про «шумел камыш».
И второе тело подхватило
Песню детства наших пап и мам,
Словно вдруг неведомая сила
Заиграла в этом теле там.
Словно подготовившись к контакту,
Нашу песню спели нам они.
И совсем мне горько стало как-то
От такой, блин, грустной, блин, фигни.
От того, что с дружеской планетой
Не сумели мы наладить связь,
И тела сынов планеты этой
Оказались втоптанными в грязь.
Но когда потом и третье тело
Затянуло с ними «ла-ла-ла!»,
Ваша наблюдательная Бэлла
Сразу всё мгновенно поняла.
И душа моя от острой боли
Накренилась тут же набекрень.
Это ж пели жертвы алкоголя,
Под забором павшие в тот день!
Нет! Не гуманоиды вселенной,
Те, что долететь до нас могли,
Не какой-то разум техногенный –
Пели алкоголики земли!
Синие от беспробудных пьянок,
Грязные, как спившаяся рвань,
Пьющие буквально спозоранок
Всякую буквально срань и дрянь.
Эти алкаши из подзаборья
Словно в душу наплевали мне.
И она теперь болит от горя
Лишь по их умышленной вине.
Ведь они ж могли бы в Третьяковку
В воскресенье с детками ходить.
Или, проявив свою сноровку,
Эверест с семьёю покорить.
Или написать роман о Глюке,
Или, скажем, сочинить квартет.
Или, ловко взяв рубанок в руки,
Выпилить скворешник. Так ведь нет
Подавай им водку и винище,
Пиво, самогонку, спирт, кагор –
Чтоб залить с утра свои глазища
И свиньёю рухнуть под забор.
И валяться в луже пьяным в зюзю,
В ней позоря всех своих родных,
Ползая с трудом в грязи на пузе.
Вот мечта единственная их!
О, алкоголизмус, враг природы!
Что за дьявол выдумал тебя?!
Беспощадно косишь ты народы,
Водкою жестоко их губя.
От тебя же, гад, спасенья нету!
Сколько ты народу погубил?!
И в борьбе с тобой балладу эту
Не щадя пишу своих я сил.
Чтоб каждый пьяный алкоголик
Вдумался, проникнул, и постиг,
Я натерла об перо мозоли,
Написав стихи про пап-индиг.