Россия, Москва
– Да это черт знает что такое! – Вошедший в комнату мужчина услышал возмущенный голос. – Он там что, с ума сошел?! – говорил пожилой человек.
– В чем дело, папа? – спросил вошедший.
– Александр, ты почитай! – Он хлопнул ладонью по раскрытой газете. – Генерал Аллен сошел с ума. Год назад говорил нам, что все закончено и глобус оставляет нам на память.
– Папа, объясни толком, что случилось?..
– Прочти, – повторил отец.
– Иван Евгеньевич, – в комнату заглянула домработница, – к вам Семенов.
– Господи, – вздохнул старик, – почему вы, Татьяна, постоянно докладываете, когда приходит мой друг? Не понимаю я, зачем нам нужна домработница, – он недовольно посмотрел на сына, – вполне справлялись сами, а сейчас…
– Папа, – попросил Александр, – не мешай читать.
– Добрый день, господа Мирославские! – В комнату вошел крепкий мужчина лет сорока. – Читаете? – увидел он склонившегося над газетой Александра.
– А ты читал? – спросил старший Мирославский.
– По-русски. Это вы на трех языках говорите и читаете, а я в школе английский еле на четверку вытащил. Да и так все ясно – нет покоя Аллену, вот и пытается приманить кого-то, кто знает, как добыть сокровища при помощи глобуса.
– Но он дважды заявлял, что ему помогли друзья в России, – сердито проговорил Иван Евгеньевич.
– Ну, положим, о том, что ему помогли, он преувеличивает. – Семенов засмеялся. – Он нам помог во всем разобраться. Кстати, Катя там?
– Звонила утром, говорит, все прекрасно. И Женька с ней. Меня это радует, – усмехнулся Иван Евгеньевич. – Внуки увлечены работой, значит, повода для беспокойства нет. А ты, майор, с чем пришел?
– Да есть кое-что! – Семенов улыбнулся. – Но повода для волнения нет. – Помните, в бумагах вашего отца была запись, что он захватил самолет вместе с пленным Морозовым?
– Да.
– Внук его объявился, сегодня приедет. Кстати, мужик из ФСБ. В Чечне два раза был. Орден имеет и пару медалей. Майор Юрьев.
– Юрьев? – удивился Иван Евгеньевич.
– Все поймете, когда он приедет, – ответил Семенов.
– Примем как дорогого гостя, – заверил Иван Евгеньевич.
– Конечно, – согласился Александр Иванович. – Раз его дед был с нашим дедушкой, значит, почти родственник.
– Он встречался с Катей в Магаданской области, – сообщил Семенов. – Даже не думал, что так получится. Ему Тарасенко рассказал. В общем, приедет, сам все расскажет. В семь вечера я его встречать буду.
– ФСБ – это хорошо, – кивнул Александр. – Надеюсь, он поможет и с американцем…
– Об этом ни слова, – остановил его отец. – А то действительно нами ФСБ займется.
– Иван Евгеньевич прав, – кивнул Семенов, – об этом говорить не надо. Хотя, как я понял, он что-то узнал от Тарасенко, ничего выяснять не стал. Просто хочет узнать правду о своем деде, вот и все. Думаю, и фамилию его родители сменили.
– Моя мама тоже хотела сменить фамилию, – сообщил Иван Евгеньевич.
– Но не сменила, – возразил Семенов. – Она делала все, чтоб вы живыми остались.
– Точно, – проворчал Иван Евгеньевич, – даже с сотрудником НКВД спала. И погибла вместе с ним, они на машине перевернулись. А я в детдоме оказался… Ладно, главное сейчас – я все об отце знаю. А то сколько времени маялся неизвестностью. Ведь говорили, что отец предателем был. И погиб, будучи японским диверсантом. Но теперь мы знаем все. И я понимаю Юрьева, тем более что он из ФСБ. Это может нам помочь после выступлений этого генерала, черт бы его подрал.
– Ну ладно, мне пора. – Семенов посмотрел на часы. – Я сейчас на службу, а потом в Домодедово Юрьева встречать.
– Что я могу вам сказать? – Невысокий мужчина в очках пожал плечами. – Я о подобном даже не слышал. Так что извините, ничем помочь не смогу. Если бы вы назвали фамилию, тогда что-то можно было бы сделать, а так…
– Мы думали, вы что-то слышали, Леонид Петрович, – проговорил смуглый молодой мужчина.
– Извините, не слышал.
– Послушайте, Куруч, – усмехнулся загорелый блондин, – а что вы скажете на это? – Невысокий увидел пачки евро. – Тут десять тысяч, и они могли бы стать вашими. К тому же вы, не дослушав, сразу отказываетесь. А дело-то простое. Нам нужна фамилия человека, который мог помочь американцу Генри Аллену. Я не стану говорить, зачем нам это надо, да вам без разницы. Но нам нужен тот человек, который помогал Аллену. Так что вы скажете?
– А скажу вот что… – Куруч вздохнул. – Я ничего не могу вам сообщить. И попробовать найти этого человека тоже не могу. Могу сказать одно: Аллен был в Москве в прошлом году и предоставил правосудию России и Израиля сестру и брата Шалонов. Они убили отца и его товарища, жившего в Москве. Кроме того, были убиты и дети московского приятеля старшего Шалона. И еще были убийства, но я не знаю, связано ли это с вашим генералом. Больше я ничего не знаю. Да если откровенно, и не желаю знать. И вот что еще, господа, передайте Чанг Ли, что я больше не работаю на него, потому что сейчас все цивилизованные страны объединяются против международного терроризма, а Чанг Ли связан с Аль-Каидой. Я недавно прочитал в Интернете о… – Коротко ойкнув, Куруч начал падать. Блондин поймал его за плечи и осторожно уложил на диван. Смуглый по-арабски пробормотал проклятие и приложил палец к сонной артерии Куруча.
– Да, удар у меня поставлен, – усмехнулся блондин. – Ну что же, – он подошел к окну, – придется дождаться вечера и уходить, Хасами. А еще надо ему голову пробить и сделать вид, что здесь что-то искали. И протереть все, за что мы брались.
– А ты профессиональный бандит, Клод.
– Я профессиональный солдат. Правда, эта командировка мне сразу не понравилась. Но цена привлекла. И работы, как я думал, кот наплакал, и платят очень хорошо. Знание русского обязательно. Но когда приехали к Куручу, я понял, что его придется убирать. Он нас даже слушать не хотел. Знаешь, Хасами, он правду говорил: не мог он ничего узнать. Поэтому нам его в любом случае убирать пришлось бы. Хорошо, что дача его отдельно стоит, никто нас не видел.
– Значит, надо уходить сейчас же, пока труп не остыл, пробить голову и ножом пару раз ударить. Ну и беспорядок устроить. Работаем?..
– А что полковнику сообщать будем? – спросил Клод.
– Правду, – ответил Хасами.
– Извините, уважаемая Индира, – лысый индиец сложил ладони перед грудью, – мы ничем не сможем помочь вам. Мы находимся в России с официальной миссией.
– Значит, когда нужны деньги, вы делаете все, о чем вас просят, – усмехнулась молодая темноглазая женщина. – А господин…
– Я не стану повторять, – перебил ее лысый. – Деньги мы берем, когда нам их предлагают как помощь в нашей миссии добра и взаимопонимания. Мы не просим, но и не отказываемся от помощи. Я не хочу вас обидеть, но было бы очень хорошо, если бы вы больше не переступали порог нашей обители. Проводите госпожу Индиру, братья, – попросил он двух рослых смуглых мужчин в белом.
– Разговор не закончен! – Индира быстро пошла к открытым воротам небольшого индуистского храма. За ней следовали двое в белых одеяниях.
– Зря вы так, брат Рамх, – вздохнул плотный индиец. – Нам не помешала бы помощь господина…
– Надеюсь, вы, брат Зашир, помните наше условие? – не дал договорить ему Рамх. – И это не обсуждается.
– Он меня даже слушать не стал, – недовольно сообщила по телефону Индира. – Миссия мира и понимания, – язвительно буркнула она. – Я не понимаю, о чем можно говорить с этими затуманенными верой людьми…
– Это плохо, – ответил ей Фунджак, – но поправимо. В Москве веди себя как туристка.
– Хорошо. Мне это даже нравится.
– Я в Москве, – сообщил по телефону Билл. – Остановился…
– Звонил Мирославским? – перебил его генерал.
– Еще нет. Хочу удостовериться, что за ними не ведется наблюдение. Займет это пару суток, а потом я выйду на них.
– Желательно встретиться со старым графом и объяснить то, о чем я тебе говорил. А то, что решил убедиться, нет ли наблюдения за ними, похвально. Но я уверен, что наши соперники уже пытаются установить, кого из русских я имел в виду. И скорее всего на них может выйти Макосса. Он влез в это дело, и остановить его можно только пулей или взрывчаткой. Впрочем, сейчас говорить об этом рано. Очень хотелось бы, чтобы Мирославский правильно меня понял.
– Если я выясню, что Мирославские кого-то интересуют, что делать?
– Желательно выяснить, кого именно. Например, мной заинтересовался Макосса. Его люди даже пытались завербовать Амуата, моего водителя. Он начал им подыгрывать. Я хочу выяснить, чем располагает Макосса, а уж потом решу, что с ним делать. Будь осторожен в Москве, Билли, Россия непредсказуемая страна. И вот что еще: во время трансляции футбольных матчей постарайся не выходить в город. Русские болельщики – гремучая смесь. Итак, Билли, когда ты приступишь к делу?
– Мои парни уже у дома Мирославских и проводили до работы сына Ивана Евгеньевича. Ничего подозрительного не отмечено. Они со мной на постоянной связи, и если что-то произойдет, я сразу же буду знать.
– Надеюсь, ничего опасного для них нет и они поймут меня. Хотя, если говорить откровенно, надежды на это мало. Правда, если бы удалось пообщаться с графиней, то вполне можно было бы рассчитывать и на помощь, она авантюристка, – улыбнулся генерал. – Но втягивать ее в эту игру опасно. Если бы она жила в Штатах, я бы мог… – Он замолчал.
– В чем дело, сэр? – спросил Билли.
– Работай, – ответил генерал, и телефон отключился.
– Да, – застенчиво проговорил крепкий молодой мужчина, – стыдно было. Особенно в школе – у всех деды воевали, а про своего я ничего не знал. Точнее, знал, что он был политруком, попал в плен и потом, кажется, изменил Родине. Точно никто ничего не говорил. Вроде был убит во время ликвидации группы японских диверсантов. А оказывается, он застрелился, чтобы его свои не взяли. Сейчас я меняю фамилию с Юрьева на Морозов. И сын мой Морозовым будет. А сын будет обязательно, – засмеялся он. – Жаль, родители не дожили. Мама умерла, когда мне двенадцать было, отец погиб в Чечне – их вертолет сбили, когда он туда с инспекцией летал. Я тоже там был.
– Давайте не будем о грустном! – Семенов поднял рюмку. – Главное – ты узнал правду и…
– Подождите, – улыбаясь, остановил его Морозов. – Я хотел бы Екатерину Александровну увидеть. Но раз ее нет, вам скажу. Помните, она говорила про какого-то ниндзю, который спас геологов, а потом…
– Знаем мы про него, – перебил его Иван Евгеньевич.
– Вы дальше не знаете, – улыбнулся Морозов. – Его взяли недалеко от лагеря геологов. Но он молодец, сопротивления не оказал, наоборот, стал благодарить за помощь. Сказал, мол, виноват, приехал в Россию и хотел посмотреть Колыму, но заблудился в сопках. В общем, покрутились мы, доказать ничего невозможно, и отправили его в Японию. Понимали, что это тот ниндзя, который киллера с помощниками сделал. А он перед посадкой в самолет подмигнул мне и говорит чисто по-русски: я выполнил свой обет воина и наполовину искупил вину своего отца перед русским графом, которого и свой народ не принял… Я ничего не понял. А вы?
– Давай за возвращение истинной фамилии! – Семенов поднял рюмку.
* * *
– Значит, говоришь, что-то празднуют? – усмехнулся Билл. – Кого-то привезли с рюкзаком, чемоданом и сумками? Наверное, родственник приехал. Вот что, мне нужны фотографии всех, кто был у Мирославских. И еще постарайтесь выяснить, где сейчас находится Екатерина Александровна Мирославская.
Хабаровский край, поселок Гуга
– Екатерина Александровна, – к сидящей на пне молодой симпатичной женщине подошел мужик в болотных сапогах, – все, как вы велели, сделали. Пробы со всех участков взяли.
– Значит, отдыхайте, – сказала она. – Ночевать будем здесь, а послезавтра на базу поедем, обещали вездеход прислать.
– Я, мужики, не въеду что-то, – покачал головой длинноволосый небритый верзила. – Такая дамочка, а кормит комаров в сопках. Неужто не может мужичка себе фартового отхватить? На такую и банкир любой западет. Несправедливо все же жизнь устроена, такая баба и в тайге. Ей бы…
– А ты, Шатун, предложи ей любовь да ласку, – усмехнулся коренастый бородач. – Может, она тебе…
– Слышь, Митюха, – буркнул небритый, – я вообще-то не злой мужик, но если ты еще раз свой поганый рот откроешь, зубы без заморозки по одному выдерну, въехал?
– Да я просто так, Шатун, шутейно.
– И запомни, чертило, у меня имя имеется, а погоняло в зоне оставил.
– Понял, Роман, – кивнул Дмитрий.
– А чего ты, Ромка, за начальницу мазу держишь? – усмехнулся открывавший охотничьим ножом банку свиной тушенки пожилой мужчина. – Али глянулась она тебе? Так ежели Томка прознает, она ж ей враз глаза выдерет! – хохотнул он.
– А ты, Пахомыч, рот не разевай, а то комар залетит, – спокойно ответил Роман. – Баба она хорошая и человек нормальный. Так что интерес у меня простой – чтоб такие, как он, – Роман кивнул на Дмитрия, – бочку на нее не катили.
– Это правильно, – кивнул Пахомыч. – И бабки хорошие получим, и работяг она бережет. Дождь пошел, всех загнала в палатки. В прошлом сезоне, помнишь, у Заики мужик, сука, парадом командовал. Так ему, псу комолому, все по хрену были, план надо выполнять. А какой план может быть у поисковиков? – пожал он плечами. – Ты садись да перекуси трохи.
– А у нее есть что похавать? – неожиданно проявил заботу Дмитрий.
– Есть, – кивнул детина, поставив на огонь кружку с чифиром.
– Что-то страшновато, – тихо проговорила полная женщина в спортивном костюме, – они же все бандиты, в татуировках и…
– Успокойтесь, Нина Ивановна, – улыбнулась Екатерина. – Завтра вернемся на базу, и все, домой.
– Катя, – мешая поварешкой в кастрюле, спросила пожилая женщина в белом платке, – а почему вы до сих пор не замужем? Видная женщина, красивая и умная. Посмотришь порой на какую-нибудь, и плакать хочется, а вы…
– Жду капитана на шхуне с алыми парусами, – засмеялась Екатерина. – А замуж, конечно, пора. Я очень хочу ребенка. Наверное, последний раз в тайге, перехожу на работу в Москве. Давно предлагают, а меня все в поле тянет.
– Без вас я тоже больше никуда не поеду, – сказала пожилая.
– Екатерина Александровна, – позвал мужской голос из соседней палатки, – Москва на проводе.
Санкт-Петербург
– Да найти проблем нет, – вздохнул пожилой мужчина с седыми усами. – Слышал я об этом деле. Тогда там, на Колыме, и американца шлепнули, и мужиков положили, которыми Биатлонист заправлял. И еще что-то там было. Слышал я про это. И выяснить, кто баба эта, нетрудно. Но туда надо лететь, потом по сопкам лазать. В общем, канители больше, чем делов. А найти можно.
– Тогда в чем дело? – с кавказским акцентом спросил черноволосый крепкий мужчина. – Давай договоримся, Водяной.
– Договориться можно, но договор – это базар, а бабки – это…
– Слушай сюда, – не дал продолжить ему кавказец, – бабки будешь иметь хорошие. Нам надо знать, кто там был. Получишь, как за заказ.
– Ну, заказы тоже разные бывают, – сказал Водяной. – Можно…
– Короче, – вмешался рослый загорелый мужчина, – пятнадцать в европейской валюте. Плюс дорожные расходы. Годится?
– Умеешь ты, Руслан, уговаривать! – Водяной засмеялся. – Годится. Короче, разжуй, что именно и про кого надо узнавать. Чтоб без накладок.
– Но ты сам говорил, что слышал что-то, – сказал Руслан.
– Ну, базар был, что ниндзя какой-то загуливал, и местнота там была, и менты. Ах да, еще баба какая-то, геологиня. Она вроде все там и замутила, и охотились на нее.
– Так чего ты нам уши сушишь? – зло спросил черноволосый. – Сам…
– Хватит, Тимур, – остановил его Руслан. – Значит, ты берешься? Кое-кто уже пытался это сделать. Биатлонист воевал за нас в девяносто шестом и в двухтысячном, потом выполнял кое-какие поручения. Но в этот раз фортуна от него отвернулась. В общем, надо выяснить, кто нашел на Колыме части от глобуса. Ну а если точнее, что-то оставленное в сорок пятом неким…
– Значит, вы говорите про Графа, – пробормотал Водяной.
– Ты что-то знаешь? – уставился на него Тимур.
– Слышал. Я ведь в тех местах почти двадцатку в зоне провел. Слышал про Графа. Он в наручниках двоих энкэвэдэшников угрохал. И базарок шел, что он оставил какую-то хренотень, по которой можно выйти на побрякушки. Об этом базарили, но потом вроде утихли. Так что вы не ломайте уши, мужики, лажа все эти базары. Граф тогда из плена через Штаты сваливал, а его салютом из автоматов встретили, правда, шмаляли не вверх, а по нему. И был с ним еще кто-то, но тот себя шмальнул. В общем…
– Вот что, Водяной, – недовольно перебил его Тимур, – мы платим, ты работаешь. Пятнашку ты имеешь и плюс все остальные дела – ну, там, билеты, питание и…
– Короче, еще пять, и все, – усмехнулся Водяной. – Если ничего не вызнаю, с вашей стороны претензий нет. А если все узнаю, еще добавляете треху. Годится?
– Да, – кивнул Руслан.
– А не дорого? – проворчал Тимур.
– Тогда сам хлопочи, – ответил старик, – вообще затрат никаких.
– Все, – кивнул Руслан, – базар закончен. Сколько тебе надо времени?
– Я так мыслю, что вам это в темпе надо узнать, – спокойно проговорил Водяной. – Но если заказ срочный, положим, пара дней, но тогда придется накинуть, потому что если быстро, то…
– Если через двое суток мы будем знать все, еще пять! – отрезал Руслан.
– Умеешь ты быть убедительным, – усмехнулся Водяной.
Япония, Токио
Ниндзя, в стремительном прыжке преодолев расстояние в три метра, успел запрыгнуть под опускающиеся ворота. Перекатившись вправо, замер.
– …чим неплохие деньги, – послышался голос уходившего от машины человека. – Можно было поторговаться, но дело в том, что эту партию оружия Золотой Коготь хочет отправить в Чад. Там начались какие-то волнения, повстанцы имеют богатого спонсора, и цена довольно высока. Я сегодня разговаривал с представителями Фронта освобождения и решил провернуть эту сделку. Все данные у меня имеются.
Ниндзя осторожно выглянул из-за машины и увидел стоящего у дверей невысокого полного японца с чемоданчиком в руке и двух телохранителей. Он вытащил из-за пояса звездочки.
– Хорошо, – довольно улыбаясь, проговорил седой японец и внезапно умолк, глядя на упавшего телохранителя. Неожиданно второй рухнул лицом вниз. Японец с чемоданчиком испуганно вскрикнул. Рука в перчатке легко коснулась его шеи, и он обмяк. Ниндзя подхватил его и аккуратно положил на бетонный пол. Двери лифта раздвинулись. Стоявший в кабине плотный мужчина упал от резкого удара в грудь. Ниндзя рывком поддернул его к себе. Тело упавшего не позволяло закрыться дверям кабины. Ниндзя поднес к носу седого тампон. Тот, вздохнув, открыл глаза.
– Имя представителя повстанцев Чада? – спросил ниндзя.
Офунато
– Мама умерла, – опустив голову, тихо проговорила пожилая японка. – Исао дома не было. В вечность ее провожали мы, а потом Исао пять ночей не отходил от могилы…
– Понятно, – кивнул невысокий плешивый мужчина в темных очках. – А где сейчас может быть Исао?
– На вашем месте я бы не искала его, – помолчав, ответила женщина.
– Подождите, – плешивый вложил ей в ладонь пачку долларов, – я обещал другу найти Исао.
– Тиба, – быстро убрав деньги, прошептала женщина. – Пещеры Золотых Птиц…
– Хорошее название, – усмехнулся плешивый. – Тиба – это понятно, а вот про пещеры я что-то не слышал. Пещеры Золотых Птиц, – пробормотал он и пошел к машине, в которой, кроме водителя, сидели еще двое. Он сел рядом с водителем. – Тиба, – сообщил плешивый. – Поехали.
Токио
– Понятно, – сказал по телефону дородный высокий мужчина. – Значит, дело не в чадских повстанцах. Я так и думал… почему вдруг чадским повстанцам обращаться в Японию? Значит, Рука Справедливости решился на это. Смелый поступок, хотя и глупый. Твои орлы могут достать человека Руки Справедливости?
– Кош Шар не из тех, кто слепо доверяет, – прозвучал ответ. – Я выполнил свою часть работы, и на этом наше сотрудничество прекращается. – Телефон отключился.
– Жаль, – хмыкнул мужчина. Он отбросил мокрый от пота платок, взял другой. – Жара адова, – пробормотал он.
– Сеньор Ренуччи, – послышался шепот.
– Я здесь, идиот.
– Извините, – на площадку поднялся смуглый мужчина, – вас хочет слышать сеньор…
– Исчезни, Бамаса! – Ренуччи взял телефон.
– Я не понимаю тебя, Черный Дракон, – произнес сидящий на позолоченном троне мужчина лет пятидесяти. – Ты же знаешь правила: мы не выступаем ни на чьей стороне, если дело касается государства. Мы не поддерживаем ни власть, ни выступающих против нее. И я не понимаю твоей просьбы. Совет старейшин собирается завтра, в ночь падающих звезд. Там будет решаться и твоя судьба. Ты нарушил правило Золотого Дракона и жив только потому, что твой брат…
– Послушай меня, Ашу, – с усмешкой сказал стоящий перед троном японец, – уже давно нет ни законов, ни совета старейшин. Вы живете в прошлом веке или, точнее, в позапрошлом. Сейчас другое время, а значит, давно пора менять и законы, и…
– Свод законов нашего общества существует не одно столетие, сдержанно проговорил Ашу. – За него отдавали жизнь великие воины. И любой, кто даже попробует…
– Я попробовал, – усмехнулся Черный Дракон. – И что…
Рука сидящего на троне резко дернулась. Острый конец изогнутого меча остановился у шеи Черного Дракона.
– Судьбу любого из нас решает совет старейшин, – тихо проговорил Ашу. – И если совет решит, что ты должен прекратить жизнь, я сам тебя убью. – Он убрал меч.
– А почему бы тебе не сделать это сейчас? – Отскочив, Черный Дракон выхватил меч.
– Убейте его, – приказал Ашу. На Черного Дракона бросились трое вооруженных мечами ниндзя. Черный Дракон только один раз сумел отбить удар. Ему отрубили руки, надрезали сухожилия на ногах. Черный Дракон истошно кричал.
– Ты даже боль терпеть не в силах, – спокойно отметил Ашу. – Он должен умирать от рассвета до заката, – сказал он ниндзя. Те подняли Черного Дракона и понесли его к выходу. – Ты узнал имя заказчика? – негромко спросил Ашу.
– Да. – В зал с поклоном вошел ниндзя. – Здесь все. – Он положил на стол дискету.
– Можешь отдохнуть, неделя твоя. Куда отправишься, не сообщай, а то могу вызвать.
– Я всегда готов к действию, Великий Воин! – Ниндзя поклонился.
– Ценю твою преданность. Но пора задуматься о жизни, простой жизни. Чтобы сделать счастливой женщину, чтобы познать отцовскую любовь к своему ребенку. Ты настоящий воин, исполни клятву, данную Совету, когда тебя обвиняли за совершенное мужчиной, давшим тебе жизнь, хотя ты никогда не звал его отцом. Тем не менее он дал тебе жизнь, и ответ должен держать сын предателя. Ты сделал все, что обещал. Я понимаю, что не должен говорить этого, и ты знаешь, что уход из организации грозит смертью тебе и ближайшим родственникам. Но мать ты уже потерял, не зная отца, хотя и знаешь, что его убили. Поэтому тебе грозит смерть за уход из…
– Я не собираюсь этого делать, – ответил ниндзя. – Зря Великий Воин Ашу пытается провоцировать меня…
– Ты тверд телом и духом, но глуп, раз мог даже подумать о таком. Иди, отдыхай неделю и подумай над моими словами.
Поклонившись, ниндзя исчез за занавеской.
– Жалко будет, если ты пойдешь моей дорогой, – прошептал Ашу. – Сначала ты счастлив и горд, что имеешь почетную, как ты считаешь, возможность быть в братстве воинов-невидимок и являешься членом всемогущей Триады. Ты, считая, что выполняешь предначертанную небом миссию, бьешь и даже убиваешь того, на кого укажет организация. Но так будет недолго, Исао. Ты поехал спасать незнакомых людей, потому что когда-то твой чужеземец-отец предал главу их рода. Ты убил, пусть не своими руками, другого сына твоего отца. И со временем ты начнешь задавать такие, например, вопросы: зачем я убиваю рыбака, который не отдал денег, потому что у него заболел ребенок, а лекарства стоят дорого? Чем виноват полицейский, который, защищая людей, убил члена Триады? Но ты должен будешь отомстить за своего товарища. Ты спросишь себя, почему другие живут семьями, имеют детей, свои дома, машины, а ты ничего не можешь иметь, потому что ты воин-невидимка… Ты начнешь задавать себе такие вопросы, Исао.
– Кто? – спросил по телефону молодой японец с европейскими чертами лица. – Кому я понадобился? Он что-то говорил?
– Просто дал денег, – ответила ему женщина. – И я сказала, что ты бываешь в пещере Золотых Птиц. Прости, Исао.
– Все в порядке. Я рад, что вам, тетя, удалось хоть что-то заработать. Я вам тоже пришлю денег. Я уезжаю, меня не будет дней десять. Потом я сразу же вам позвоню и обязательно навещу. До свидания. – Отключив телефон, он покачал головой. – Американцы. И зачем я им понадобился? Странно…