9.
–Павел Андреевич, вот так встреча, – удивился Евгений, забежав в переговорную по вызову начальства. В переговорной было еще два человека, по форме напоминавших гвардейцев, но в более темных тонах. – Я наверно ошибся кабинетом.
– Нет, нет, Женя, не ошибся, – с неожиданной легкостью для болезненного человека, которого Евгений видел раньше, Павел Андреевич подошел к двери, закрыв проход.
– Простите, я не понимаю. Что происходит? – у Евгения похолодело внутри, рука потянулась к браслету, но один из темных гвардейцев перехватил ее и вывернул, срывая браслет.
– Он Вам в ближайшие годы вряд ли понадобится, – усмехнулся Павел Андреевич.
– Пойдете сами или помочь?
Евгений рефлексивно бросился к выходу, но, вонзившийся в шею транкопатрон, парализовал его. Сползая на пол, он удивленно смотрел на улыбающееся лицо Павла Андреевича.
– Грузите, – скомандовал сухо Павел Андреевич. – Телку взяли?
– Да, прямо у плиты, – хохотнул один из гвардейцев.
–А девчонки? Где девчонки?! – неожиданно нервно вскрикнул Павел Андреевич.
Ответа Евгений уже не услышал, провалившись в болезненное забытье.
Ледяная струя с высоким давлением ударила в живот, бесцеремонно, хаотическими движениями врезаясь водяным колом в ноги, туловище, голову. Евгений, очнувшись после первого же удара, пытался угадать следующую точку удара и тянул подбородок как можно ближе к груди, опасаясь за свои глаза.
Ледяная струя закончила свою работу также неожиданно, как и начала. Голое тело, подвешенное в неестественной позе магнитными оковами к самому потолку, растянув его конечности как земноводное на лабораторном столе, по дрожащей мелкой судорогой коже стекали ожигающие струи, принося ему некоторое облегчение и возврат обратно в реальность. Голова болела от этих ударов искусственной бессонницы, как только датчики показывали, что он погружался в тяжелый сон, где были одновременно все, все, кого он знал и любил, тут же включался насос и бил в него ледяной водой.
– Ну, как дела? – приветливо спросил его Павел Андреевич, неизменно стоящий рядом, нервно поигрывая пультом. – Может вспомнили что-нибудь.
Евгений отрицательно покачал головой, с ненавистью смотря налившимися кровью глазами на этого милого с виду ублюдка. Альбина, как она была права, задавая простой вопрос, были ли они когда-нибудь у своего доброго соседа дома? Нет, не были, он теперь не мог для себя точно ответить, а жил ли Павел Андреевич в их доме? Наверно, и имя было таким же фальшивым.
– Мне искренне жаль, что Вы сами дотянули до такой ситуации, – назидательным тоном, но с явными нотками сочувствия сказал ему Павел Андреевич. – Вы же умный человек, и должны отчетливо себе представлять последствия Вашего необдуманного поступка.
– Да что ж я, черт возьми сделал? – не выдержал Евгений, осточертевший от этой бессмысленной игры.
– Знаете, как скверно, что мы не можем заглянуть к Вам в голову, как к ним, понимаете меня? Понимаете. Если бы была моя воля, я бы вкачал к Вам в голову пару колоний наноконтроллеров, но Вы скорее всего просто сдохнете, да и процедура мне не позволяет попробовать, а я законопослушный гражданин своей страны. Ну а Вы нет, поэтому Вы у нас в гостях, – Павел Андреевич громко рассмеялся, смех его был колкий, неприятный, отдававший сладострастным наслаждением, определенно ему нравилось то, что он делает. – Вот, вынужден прибегать к дедовским методам. Представляете, они считаются самыми гуманными. Всего несколько суток и все.
На экране в дальнем конце камеры зажегся небольшой экран. Позывные новостной программы больно ударили по ушам, Павел Андреевич, не чувствуя дискомфорта, все так же улыбался, жестом призывая Евгения не пропустить самое главное.
Новостной репортаж начинался с общего нестройного кадра школы, четырех заснеженных тел около спортплощадки, обеспокоенных лиц спасателей, бестолково машущих руками. Встревоженный голос диктора нарастающим грозным тоном вещал:
«Сегодня в Западном округе нашего Города произошло страшное событие. Настоящая бойня, устроенная вышедшими из-под контроля Р-ками. Действительно ли безопасны, как уверяют чиновники, Р-ки, каждый день находящиеся рядом с нашими беззащитными детьми?» – его голос достиг пика нагнетания, переходя на фальцет. В большом холле камера проскользнула по заплаканным лицам школьников и, пытающихся их успокоить, родителей. «Не плачь, не плачь, сыночек, они ушли, мы в безопасности»,– увещевала одна мамаша, с идеальным макияжем и в элегантном коротеньком пальто своего здоровенного сына, склонившего заплаканную голову на отчетливые холмы ее высокой груди. «Они больше не вернутся, правда, правда?» – плакал рядом такой же лоб, с искренней надеждой глядя в глаза своей мамаше, почти точной копией предыдущей.
В этом общем зале плача и надежды камера перешла на группу парней, наперебой рассказывающих, как их избивала эта Р-ка, обманом проникшая в их школу, рассказывая, что она как собачку таскала за собой одну из самых красивых девочек, с которой у нескольких сразу, намечались настоящие отношения.
Крупный кадр показал Маму Каролины, слезам которой позавидовала бы любая актриса. На скривленном от скорби и тоски лице в тонущих спазмах рыдания, говорил рот, а глаза, чувствуя успех, горели ярким самодовольством:
– Я сразу была обеспокоена дружбой моей Кэрол с этой девочкой, которая оказалась роботом, настоящим чудовищем! Она заставила измениться Кэрол, я уверена под страхом смерти, она угрожала нам с мужем и моя, моя героическая девочка, она защищала нас, своих настоящих родителей!
Рядом стоял ее муж и тревожно смотрел в камеру и топтался забинтованной ногой, требуя и к себе внимания.
– Мы должны изменить систему контроля и безопасности в наших школах! – вещал серьезного вида государственный муж, с отеческой тревогой глядя на зрителей. – Нахождение в школах Р-ок в качестве учеников недопустимо. Они опасны, они сильнее и могут устанавливать свои порядки, а мы все прекрасно понимаем, как может быть опасна Р-ка без должного контроля и управления!
– В результате нескольких месяцев незаконной учебы в нашей школе объекта кибернетического человекообразного с заложенными колоссальными способностями, как у вычислительной машины, не допустимо, так как это помимо нарушения безопасности влечет за собой и неверный расчет Рейтинга, а значит, наши дети теряют знания, свое право быть лучшими! – на повышенных тонах говорило другое лицо из Министерства образования.
–Необходимо проверить имело ли место сексуальное насилие со стороны якобы отца и его сожительницы касательно объекта или просто Р-ки, что, к сожалению, распространено, но мы имеем серьезные успехи по выявлению и предотвращению этой секс-торговли. Мы можем уверенно заявлять, что эти люди, управляя Р-кой, заставили вступать с ними в половые отношения и продавать услуги другим извращенцам, и эту бедную девочку, – грозно сжимал кулаки начальник районного отделения гвардии.
На весь экран вывели постановочный портрет Каролины, почти полностью копирующий лицо матери…
– Ну, я думаю, достаточно, – Павел Андреевич отключил экран, камера зазвенела от внезапно отключившегося телевизионного ора. – Я, конечно, не верю в Ваши сексуальные связи с несовершеннолетними, но что я могу против общественного мнения? Правильно, я должен подчиниться, ведь я могу ошибаться, но суд народный не ошибается никогда!
Он снова захохотал и подвигал старомодные рычажки на пульте. Магнитные оковы дернулись в разные стороны, натянув до предела конечности Евгения, он закричал от боли, мозг мгновенно отключил его сознание, пытаясь спасти тело от нестерпимой боли.
Струи воды вновь ударили в него, заставляя прийти в себя.
– Ну что Вы, мы же просто разговариваем, это некультурно, ай я-яй, – сокрушенно покачал головой Павел Андреевич. А ведь я всего лишь прошу у Вас помощи, понимаете, и все закончится. И для Вас и для нее.
Мысль, которую мозг старательно скрывал от Евгения, желая сохранить рассудок, высвободилась и острым ножом перерубила нервы.
– Что, что ты сделал с Альбиной, отвечай, отвечай, тварь! – неистово закричал он, оковы заставили взвыть от боли, выворачивая руки за голову, но он не переставал кричать на Павла Андреевича, уже не чувствуя от ненависти нескончаемой боли. Крик постепенно перешел в яростный хрип. – Убью, убью! Ненавижу, твари! Твари!
– Ну-ну, нельзя так, я же могу и обидеться, – сокрушенно покачал головой Павел Андреевич. Твоя телка нам уже все рассказала, что знала, конечно. Женщину так легко сломать, но ты у нас кремень, уважаю.
Он отпустил магнитные оковы, и Евгений с высоты рухнул на бетонный пол.
–Я не собираюсь открывать тебе всех карт, мы не в идиотском фильме, но скажу откровенно, если бы ты выбрал кого-нибудь другого, ведь в этот день сбежало трое, зачем ты взял именно ее? Зачем? Это наша собственность, наша! – перешел он на крик, открыв свое настоящее лицо, перекошенное от гнева. – Ты, идиот! Думал обмануть Систему? Думал, что нашел лазейку и все, выиграл?! Да ты знаешь, сколько она стоит?! Говори, говори, где они, где?!
Евгений с трудом сел и осмотрел свое искалеченное тело. Он уже больше не испытывал болезненного стеснения от своей беззащитной наготы и омерзительности естественности необходимых потребностей организма, которые исполнялись уже без его воли. Он посмотрел на лицо своего мучителя и засмеялся, хриплым, неровным смехом.
–Вы ничего не можете сами, ждете, когда Общественность сделает все за вас! Я ничего не знаю, – сквозь смех ответил он. – Если бы знал, уже бы сказал в горячечном бреду. У тебя ничего нет, ничего!
Павел Андреевич дернул рукой, желая расплющить его об потолок, но правда быстро дошла до него, и он с яростью бросил пульт в конец камеры.
–Уберите тут! – крикнул он в широкий объектив под потолком и стремительно вышел.
10.
День прошел в томительном ожидании, каждый новый звук, гулким эхом доносившийся снаружи заставлял вздрагивать, настороженно прислушиваться, повернув ухо в сторону шума, чтобы не пропустить новых звуков. Но это были только разговоры деревьев друг с другом, трещавших замерзшими стволами и изредка одаривавших тяжелыми комьями снега тайный холм.
Девочки просидели все утро и день молча, боясь звука своего голоса в звенящей тишине. С трудом позавтракав сухим пайком, они решили экономить энергию и снова улеглись спать, каждая пыталась обдумать план, но не находилось ни одного верного решения.
– Надо выходить, – наконец сказала Рита, выбираясь из спальника.
–Надо, согласилась Каролина, останавливая попытку Риты включить браслет. – Не включай.
– А что мы можем без него? – удивилась Рита, не сопротивляясь.
– Пока мы не выбрались из города браслетами пользоваться нельзя.
– Как мы выберемся? И куда?
– Пока не знаю, – Каролина достала свой планшет, – в аэропорт нельзя, на вокзал тоже, остается только автобус. Вот если бы было можно имя поменять, тогда…
– Я знаю, где можно, – спокойно сказала Рита. – Но у нас нет таких денег.
– Хм, деньги у нас есть, не переживай, – ухмыльнулась Каролина. – Дай мне только доступ к терминалу.
– Откуда у тебя столько?
– Родители помогут. Но сначала надо качнуть новости, давай собирайся.
Рита собралась быстро и уже была готова к выходу, пока Каролина еще боролась с упрямым спальником, из микропор которого никак не хотел выходить воздух. Навалившись вместе, они смогли выдавить воздушную прослойку и утрамбовать его, но он все равно не влез полностью в чехол. Каролина чертыхалась, ища виновного в этой незадаче.
Воздух снаружи был свеж и чуть пощипывал лицо, привыкшее к теплой духоте землянки. Темное небо полностью заволокло тучами, белые разведчики падали пушистыми хлопьями, исчезая в толще чуть подтаявшего снега. Они некоторое время постояли около земляного прибежища, не решаясь двинуться дальше.
– Идем, – неожиданно сказала Рита, громким, уверенным голосом. Она закончила свои раздумья, и теперь следовало действовать. – Я знаю куда идти.
Каролина послушно двинулась следом, бросив прощальный взгляд на свой тайник, сюда она больше никогда не вернется.
Выйдя из парка, они прошли еще несколько кварталов к безлюдной остановке. Каролина поначалу боязливо посматривала на вездесущие камеры, но Рита, будучи уверенной в своей догадке, сказала, что надо вести себя как можно свободнее, чтобы Система не уловила их тревогу, иначе сразу возьмет на контроль. Ожидание скорой расправы или ареста не оправдались, до них никому не было дела. Редкие прохожие, мрачно следовавшие сквозь пустоту улиц, даже не повернули в их сторону головы, неся бремя тупой задумчивости на лице. Все это вселило спокойствие в девочек, и они, уже весело обсуждали незатейливые темы, так свойственные девочкам их возраста, будто и не было до этого ничего, только ровная, размеренная жизнь.
Каролина скачала на свой планшет новостную сводку от информационной стойки и бегло просматривала заголовки. Вскоре подошел их автобус. Каролина отложила планшет и долго колдовала с терминалом, вводя замысловатый ряд чисел.
– Оплатила? – спросила ее Рита, устраиваясь на заднем ряду.
– Да. Все нормально, – Каролина села рядом и продолжила листать сводку.
– А разве твой отец не заметит?
– Нет, я еще год назад втихаря установила нижний порог оповещения, –глаза ее загорелись от гордости, – и потихоньку таскала со счета кредиты.
– Фу, мошенница! – картинно отвернулась Рита.
– Я называю это прозорливостью и находчивостью. Вот, нашла, – она показала на несколько заголовков и развернула суммированный текст.
Затаив дыхание, девочки несколько раз прочли текст, встревожено вертя головой, но пассажиры в большинстве своем спали.
– Я много не поняла, – призналась Рита.
– Нечего там понимать, – махнула рукой Каролина. – Обвинения снимут через пару месяцев.
– Не понимаю, как это?
– Это, это… а, вот это называется следственные мероприятия. Тут Система работает как наблюдатель, контролируя только сроки. Пока всех опросят, пока соберут доказательства и зальют в Систему. Короче, можно до полугода держать в изоляторе.
– Откуда ты это все знаешь?
– Читала как-то методические указания по проведению дознания.
– Хм, получается Система сознательно оставляет подобные лазейки. Теперь мне понятно.
– Что тебе понятно? – удивилась Каролина, пряча планшет в рюкзак.
– Я не могу пока объяснить, не знаю, как подобрать слова. Могу составить формулу, –Рита спешно полезла в свой рюкзак за тетрадкой, но Каролина остановила ее, зашептав.
– Я думаю, не стоит показывать ее другим, так нас быстро вычислят.
– Ты права, извини. Останавливай меня и дальше, ладно?
Робобус выехал на вылетную магистраль и стал набирать ход, стремясь догнать уходящий день, убегая из Города.
– А если не получится, что будем тогда делать? – спросила Рита, вглядываясь в знакомые улицы маленького города-спутника, автобус не торопясь подъезжал к конечной остановке.
– Не знаю, – спокойно пожала плечами Каролина. – Что-нибудь придумаем.
Ее лицо без навязчивого макияжа было совсем не похожим на те фотографии, которыми пестрила сеть, призывая граждан спасти бедную девочку от рук бесчеловечного робота. Надо сказать, что и Фото Риты, неизвестно кем полученное из Комбината, уже имело мало общего с ней, с экрана смотрела запуганная худющая девочка с огромными глазами. Девочки всю дорогу пытались найти общее с этими фотографиями, но это вызывало больше смех, чем должную тревогу. Многие пассажиры автобуса встревожено смотрели на сидящих позади девчонок, для верности сличая их с вездесущими постерами гвардии, но вскоре успокаивались, не находя в них ничего общего с разыскиваемыми.
– А мы все утащим? – с сомнением спросила Рита, глядя как Каролина вбивает длинный код в платежный терминал продуктового автомата на автобусной станции.
– Утащим, – заверила она, утрамбовывая контейнеры в распухший рюкзак.
Незаметно наступил вечер, и на автостанции никого не было, только стоявшие стройными колоннами робобусы поблескивали красными маяками. Рита знала дорогу короче, но ей захотелось пройти мимо маленького ботанического садика, где она когда-то пряталась.
Каролина с интересом разглядывала улицу, все было совсем иным, к чему ее приучали с рождения. Не было здесь того блеска, кричащего роскошества, свойственного ее дому или тем курортам, на которые ее возили родители, таская с собой как говорящую куклу. Она вспомнила об этом, когда мимо них пронеслась безумная ватага ребят и девчонок, бегущих неизвестно куда, с восторженными воплями. Ее всегда ограждали от других детей, разрешая общаться только с такими же куколками, которые и в действительности были только лишь говорящими куклами.
– Вот здесь я и пряталась, –заулыбавшись, сказала Рита, когда они подошли к заснеженному садику. – Вон под теми кустами, как собачка.
– Хм, интересно, – Каролина бросила рюкзак на скамейку и забежала за кустики, осторожно выглядывая из-за них. – Ну что, меня видно?
– Еще как! – расхохоталась Рита. – А мне тогда казалось, что не видно.
– Пойдем, – Каролина надела обратно рюкзак. Вдали показалась люстра сканирующей станции, она крепко сжала руку Рите, хотевшей уже броситься под защиту голых кустов. Каролина зашептала. – Не шевелись, они нас не заметят.
Сканирующая станция даже не затормозила, все также бесцельно двигаясь дальше. Начало тускнеть освещение на улице, в домах, как по команде, тухли окна. Рита успокоилась и уверенно повела дальше на окраину города.
Дорога уходила далеко вперед, теряясь в чернеющей дали. Тусклый свет фонарей уже давно растворился позади, чернеющие исполины складов придавали дороге жутковатую веселость, обострился слух, разыгрывая воображении до предела. Рите не без труда удалось узнать тот самый дом, все вокруг выглядело еще более запущенным, чем тогда.
Они бесшумно пробрались внутрь. Удушливо пахло сыростью и смрадом, луч фонарика осветил разбросанную по полу сломанную мебель, осколки стекол. Сомнений не было, дом был заброшен.
Девочки постояли несколько минут, прислушиваясь и не решаясь пройти дальше, потом быстро вышли, с наслаждением вдыхая чистый воздух.
– Что теперь? – спросила Рита, боязливо оглядываясь.
– Надо искать место для ночлега, а утром подумаем, – по-взрослому рассудила Каролина. – Пойдем вон тот дом посмотрим.
Они прошли дальше вглубь участков, с трудом преодолевая засыпанные снегом обломки забора, норовившие впиться в ногу острыми концами, притаившимися под сугробами. Домик, выбранный Каролиной, оказался вполне целым, в нем даже остались все окна, дверь скрипуче захлопнулась за ними, погрузив в тяжелую атмосферу старого жилища.
Расположившись в маленькой комнате возле кухни, они стали готовиться к ночлегу. Рита с трудом открыла замерзшее окно, впуская внутрь свежий воздух.
– Ты слышала? – спросила шепотом Каролина, указывая на дверь.
– Нет, а что там? – неожиданно громко ответила Рита.
– Да тихо ты, слушай, – зашипела Каролина.
За дверью раздавались чьи-то нерешительные шаги, было слышно, как кто-то крадется, часто останавливаясь и прислушиваясь. Рита бесшумно приоткрыла дверь в комнату, осматривая темную прихожую в образовавшуюся щель. Осторожная фигура несколько раз мигнула фонариком, неосмотрительно осветив свое лицо. Рита уверенно открыла дверь и громко крикнула.
– Привет Оскар!
Фигура от неожиданности бросила на пол фонарик и метнулась назад, но, поняв, что его узнали, вернулась. Оскар поднял фонарик и посветил перед собой. Рита помахала ему, приглашая зайти.
– Это Оскар, помнишь, я тебе про него рассказывала?
– Оскар? – Каролина вздернула бровь и направила луч фонарика на нерешительную фигуру мальчишки.
Оскар, поняв с кем имеет дело, горделиво вздернул нос, стряхнув с черных волос остатки инея.
– Давай заходи! – скомандовала Каролина, он повиновался.
– Привет,– хмуро сказал Оскар. Лицо его сильно исхудало, новая с виду одежда висела на нем бесформенной тряпкой.
– А где все? – спросила Рита, но увидев его волнующийся взгляд при виде разложенных на столике контейнеров, схватила его за руку и потащила к себе.
– Ладно, давай есть, потом расскажешь.
Они сели есть, Рита с Каролиной поделили между собой один контейнер с готовым ужином, а второй весь отдали Оскару. Он ел медленно, вдумчиво разжевывая каждый кусок, хотя по нервным подрагиваниям рук было видно, что ему хотелось проглотить все сразу же. Каролина бросала на него заинтересованные взгляды из-под длинных ресниц, заставляя его все ниже склонять голову, пряча смущенный взгляд. Рита заметила поведение подруги и многозначительно хмыкнула.
– Больше никого нет, – сказал Оскар, закончив с едой. – Цыгана и Жору забрали, мамаша сбежала.
– А почему ты не сбежал с ней? – спросила Рита, его рассказ не удивил ее, она уже продумала другой план.
– Мне некуда бежать, а обратно я не хочу, – ответил Оскар, гордо посмотрев на изучающую его Каролину. – Лучше смерть.
– Ты тоже с Комбината? – властно спросила Каролина.
– Да, а что? – с вызовом ответил он.
– Ничего, не горячись, – уже ласково ответила она, подивившись той буре эмоций, вспыхнувшей на его лице. – Ты пойдешь с нами?
–Куда? – удивился он. – Мне в Город нельзя.
– Мы туда и не собираемся. А какая тебе разница куда? Здесь ты от голода умрешь, – заметила Каролина и протянула булку.
– Я подумаю, – буркнул он, но булку взял.
– Идем с нами, вместе веселей, – сказала Рита, доставая из рюкзака свой спальный мешок. – Это будет твой. Давайте спать.
Оскар проглотил булку и ловко расстелил спальный мешок, почти моментально надув его ручным насосом. Каролина протянула ему второй, и он разложил и его.
– Вот, будешь теперь всегда так делать, а то у нас на это уходит много времени,
– распорядилась Каролина, – сними куртку и обувь.
Оскар повиновался и, быстро скинув с себя уличную одежду, залез и тут же уснул.
– Бедный, – ласково сказала Каролина, посмотрев на подругу, – интересно, давно он так бродит?
– А я смотрю, он тебе понравился, – ухмыльнулась Рита, аккуратно складывая свою одежду на стуле.
– Вовсе нет, мне его просто жалко! – возмутилась Каролина.
– Называй это как хочешь, но я права. Я вас уже рассчитала! – Рита залезла в спальник. Каролина полезла следом и обиженно ткнула Риту локтем в бок.
Рита проснулась от резкого толчка, поначалу ей показалось, что это Каролина неудачно повернулась, но второй уверенный толчок заставил ее открыть глаза.
– Тсс, – приложил Оскар палец к губам. – Надо идти.
– Что-то случилось? – с трудом просыпаясь, спросила Рита. Она приподнялась и посмотрела в окно, была глубокая ночь, – рано же еще, который час?
– Они пересекли периметр, – зашептал Оскар. – Надо идти.
Рита ощутила до боли знакомую мерзкую муть в голове. Оскар был уже на ногах и сложил все вещи в рюкзаки, оставался только их спальник.
– Каролина, просыпайся, – стала будить ее Рита, вовремя закрыв ей рот ладонью, Каролина, не проснувшись, попыталась закричать, но, увидев освещенное фонариком напряженное лицо Оскара, успокоилась.
– Я поняла, – прогудела она сквозь ладонь.
Девочки быстро собрались, пока Оскар боролся с их спальником, выпуская воздух из микроканалов, у него это заняло гораздо меньше времени, чем у них в прошлый раз. Он надел рюкзак Каролины и прихватил свою небольшую сумку, она стала сопротивляться, но Рита буквально вытолкала ее из комнаты, чувствуя, как все ее тело начинает сковывать предательская судорога. Тело Оскара тоже подрагивало от нервного напряжения, вызванного близостью радара-излучателя.
Он вывел их с черного хода в самую глубь участков. Сонная луна неохотно освещала им путь, прячась за черные облака. Каролина с трудом поспевала за ними, хотя и шла налегке. Риту и Оскара подстегивало желание поскорее выбраться из гнетущего плена направленного излучения сканирующей станции, но тяжесть поклажи и непроснувшееся тело не позволяли им перейти на бег. Ноги вязли в рыхлом снегу, натыкаясь на обломки заборов, стволы деревьев.
Садовые участки кончились неожиданно, выведя их на огромное пустое пространство, просматриваемое с любой точки. Луна выглянула из-за тучи и выделила их как прожектором на фоне заснеженного поля. Они резко остановились, оглядываясь назад, инстинктивно стремясь спрятаться за спинами чернеющих домов.
– Куда дальше? – шепотом спросила запыхавшаяся Каролина. Оскар и Рита, не в силах ответить, глубоко дышали.
В конце поля чернел нестройный лес, Каролина махнула рукой в его сторону и уверенно зашагала напрямую к нему, Оскар и Рита последовали за ней, сила излучения начала спадать, и они почувствовали усталость. Добравшись до леса, они рухнули в ближайшую лощину, спиной прислонившись к холодной земле. Луна снова скрылась за тучами, погружая все вокруг в тяжелый предрассветный сон.
– Ты знаешь, где мы находимся? – спросила Каролина засыпающего Оскара и толкнула его в плечо. – Не спи, не спи, тебе говорят.
– Там, – он махнул рукой вперед, – товарная станция. А что дальше, я не знаю.
– Интересно, как они нас вычислили, – Каролина достала свой планшет и попробовала подгрузить карту, но связь была заблокирована, – а, ну теперь понятно.
Она немного подумала и бросила планшет в сторону. Рита удивленно посмотрела на нее.
– Это он привел их.
–Ты уверена? Может это мой? – спросила Рита, придирчиво рассматривая свой планшет.
– Нет, твой попроще будет. У моего есть внешнее управление. Видимо любимые родители передали агентам мой логин и пароль.
– Но там же все твои данные.
– Нет, все в надежном месте, – Каролина самодовольно показала на изящный кулончик, небрежно висящий на ее шее.
– Ой, а я думала это просто украшение.
– Надо идти, – прервал их Оскар, растирая уставшее лицо снегом.
Каролина взяла рюкзак Риты, сказав, что теперь ее очередь. Рита не стала особо сопротивляться, ощущая приятную слабость в спине после быстрого марша.
До станции вела полузаброшенная тропа, перегороженная от случайных путников суровыми буреломами, обойти которые на первый взгляд было невозможно. Оскар уверенно шел вперед, буквально сквозь них, зная все потайные лазы в наваленных деревьях.
Вскоре лес стал редеть, перемежаясь с бугристыми полянами. На одной из них они решили сделать привал. Рита и Оскар больше не чувствовали влияния излучателя, а проснувшийся организм, стойко переносивший ночной марш-бросок, обоснованно потребовал пищи.
В сумке Оскара оказался походный котелок и странные круглые шайбы. Одну из них он разломил пополам и положил на дно небольшой ямки. Поверх ямки на двух прутках он поставил котелок и долго рыл странный проход сбоку от ямки. Девочки с интересом смотрели на его действия, не особо вникая в их цель, им просто нравилось наблюдать. Оскар, чувствуя на себе их взгляды, торопился, и его движения стали отрывисты и неуклюжи.
Набрав полный котелок снега, он поджег таблетку снизу. Она сначала зашипела и зажглась ровным голубоватым пламенем. Как только вода закипела, он бросил в нее маленькую таблетку и принялся внимательно смотреть на воду. Через несколько минут на кипящую поверхность всплыла черная тягучая пленка, он ловко подхватил ее ножом и выбросил в сторону.
Каролина протянула ему контейнер с сублимированным готовым завтраком, Оскар долго смотрел на упаковку, а потом, махнув сам себе рукой, побросал все содержимое прямо в котелок. Девчонки подошли ближе, заинтересованные превращением продукта. Вода медленно густела, превращаясь в однородную кашу. Рита со знанием дела достала свою ложку и стала медленно помешивать.
– Это ты сам придумал? – спросила Каролина.
– Нет, цыган научил, – ответил Оскар, отводя в сторону взгляд.
– Кто такой цыган? – удивилась она.
– Мой отец, – тихо ответил Оскар.
– Понятно. Ее отца тоже арестовали, – сказала Каролина сев рядом с ним на корточки.
– Я знаю, я видел постеры, – ответил Оскар и вопросительно посмотрел на Риту.
– Эй! – толкнула его в плечо Каролина, но покачнулась и упала в снег рядом. – Это ложь, понял?
– Я знаю, – рассудительно ответил Оскар, – если бы это была правда, вас бы тут не было.
– А ты не такой дурак, как кажешься, – Каролина поднялась и, подумав, толкнула его еще раз, в отместку за свое падение. Оскар бросил на нее хитрый взгляд и молниеносным движением выбил рукой ее ногу, отчего Каролина вновь повалилась в снег. – Эй! Как ты обращаешься с дамой!
– Дамы себя так не ведут, – заметил он.
– Откуда тебе знать? Неуч! – разозлилась она.
– Ну-ка прекрати, – строго сказала Рита Каролине, выбиравшей позицию поудобнее, чтобы столкнуть в снег гордого мальчишку. – Иди лучше мне помоги.
– Не надо, будем есть из него, – сказал Оскар, сняв котелок и загасив огонь в ямке. Остатки таблетки он аккуратно положил в сумку.
– Хм, а так вкуснее, – сказала Каролина с набитым ртом.
– На костре все вкуснее, – сказала Рита. – Я читала об этом. А куда идут поезда с товарной станции?
– Не знаю, на Восток, наверно, – пожал плечами Оскар.
– На восток, хм, – Рита задумалась. – Что ж, нам это тоже подходит.
– Ты хочешь поехать в товарном вагоне? – удивилась Каролина.
– А почему нет? Все равно других вариантов я не вижу. На автобусной станции нас засекут, в аэропорт тем более идти не стоит.
– Но кто нас пустит, там же охрана, система контроля, – начала рассуждать Каролина.
– Нет, там ничего нет, – улыбнулся Оскар. – Мы на товарняке домой к цыгану ездили.
– А разве его дом не здесь? – удивилась Рита.
– Нет, его дом далеко отсюда. В горах.
– Но у вас же были деньги, много денег, – Рита заметила, что Оскар нахмурился, пытаясь вспомнить.
– Он все деньги отправлял, оставляя только на пропитание.
– А куда отправлял? Кому?
– Не знаю. Наверно домой, – он закрыл глаза, переживая воспоминания. – Там его очень любят, там он другой человек. Там все такие же, как я.
– И как я? – спросила Рита, но Оскар покачал головой.
– Ты другая. Цыган назвал тебя «белая кость».
– Ничего не понимаю, в чем между нами разница?
– Это легко, – он подошел к Рите и жестом попросил открыть шею.
Каролина встрепенулась и тоже подошла. Оскар достал свой планшет и сфотографировал странную родинку на ее шее, расположенную чуть выше позвонка. При максимальном увеличении на экране стал раскрываться сложный лабиринт из цифр, объединенный в затейливый массив.
– Я же тебе говорила, что это не родинка! – воскликнула Каролина. – А что это значит?
– Не знаю, – Оскар пожал плечами и собрался убирать планшет, но Рита остановила его.
– Перекинь мне, я потом расшифрую, – Рита достала свой планшет, не разворачивая, подтвердила на малом экране прием файла. – Мне кажется, я это уже видела.
– Где ты это видела? По-моему белиберда какая-то, – сказала Каролина.
– Наверно во сне, но я это точно уже видела, – Рита молча закусила губу, глаза приобрели туманный блеск.