Синица в руках

Лицо ее загорелось краской, а зеленые глаза вспыхнули пламенем. Она потерла свой толстый нос и засмеялась.

– Ну, все, надо собраться, – Наташа оглядела себя. – Ну как, нормально?

– Все отлично, – Женя встала и поправила ей прическу, заколка норовила съехать в сторону. – Ни пуха, ни пера.

– К черту! – Наташа приняла горделивую позу и ушла в зал.

Женя поколебалась, но пошла вслед за ней, встав у стеночки возле входа, где толпились уже оттанцевавшие или ожидающие своей очереди. Зал был очень светлый, гладкий лакированы пол блестел, не выдавая ни капельки скрипа при прыжках танцоров. На окнах висели красивые белые шторы, полностью закрывая улицу, по бокам висели зеркала, в дальнем углу стоял черный рояль, за которым сидел уже порядком уставший концертмейстер.

Наташа ровно оттанцевала свою программу, четко, по-спортивному отрабатывая обязательные элементы. Была в ее выступлении и сила, и мастерство, но не было легкости. Женя отмечала про себя ее преимущества, обдумывая, что она сможет противопоставить ей. Музыка закончилась, Наташе вяло поаплодировали. И она, довольная собой, убежала в раздевалку, шепнув Женьке

– Удачи!

Женя вышла на середину зала, так они решили с хореографом на последней репетиции, и стала ждать. Все внутри нее напряглось, в ожидании первого аккорда, она старалась предугадать его, и вот, пожилой концертмейстер положил руки на клавиши, извлекая начальный аккорд⁶. Музыка полилась, а за ней вспорхнула Женя. Ей казалось, что с каждым шагом, каждым вздохом она взлетает все выше и выше, полностью сливаясь с музыкой, теряя нить времени и ощущение пространства. Зал затаил дыхание, следя за ее полетом. Еще не затих последний аккорд, застыв трезвучием в воздухе, а никто не смел сделать вдох, боясь вспугнуть продолжение. Женя застыла в финальной позе, закрыв глаза, когда по залу пронеслись восторженные аплодисменты, как ей показалось. Но было в них что-то странное. Там была и встревоженная Наташа, почему-то склонившаяся над ней, не было больше ни музыки, ни света, а только тягучая пустота, медленно заволакивающая ее в себя, тянущая к себе на дно, тихое, уютное, теплое. Стало легко и спокойно, будто это был сон.

Дальше все было как в бреду. Куда-то бежали люди, что-то говорили, кричали, Ольга не могла понять их, внутри нее все тяжелело от предчувствия беды. Такими же встревоженными стали и все остальные, они хватали пробегавших молодых людей, но в ответ звучали невнятные слова, только усиливавшие напряженность. Через десять минут на руках вынесли Женю. Ее безвольное тело свисало вниз, молодому парню было тяжело ее нести, но он старался сделать это побыстрее, другой уже держал лифт. Ольга, что было сил, рванула за ним, влетая в лифт.

– Куда вы! Не видите разве?! – возмутилась девушка со стойки, пытаясь вытащить ее из лифта.

– Я ее мама, – чуть не плача прошептала Ольга, не в силах сдвинуться с места.

– Простите, я не знала, – девушка отошла назад, испуганно глядя на нее.

Лифт закрылся и поехал вниз. На первом этаже уже стояли фельдшеры скорой помощи с носилками.

– Кладите сюда, – скомандовала старший фельдшер, доставая из чемодана инструменты. Она подошла к Жене, отстранив задыхавшуюся Ольгу. – Не мешайте. Вы мать?

– Да, я ее мама, – прошептала Ольга, не узнавая свой голос.

Фельдшер бегло осмотрела пациентку. Женя медленно приходила в себя, не осознавая, где находится. Она смотрела на них невидящим туманным взглядом, еле слышно дыша.

– Ого, 40 градусов, – присвистнула вторая фельдшер.

– Госпитализируем, – старшая фельдшер быстро сделала Жене укол и внимательно стала разглядывать Ольгу. – Вы знали, что ваша дочь больна?

– Да, она говорила, что ей плохо. И она была такая горячая, – ответила Ольга, только сейчас осознавая истинное значение произнесенных ею слов.

– А почему вы разрешили ей танцевать? Вы хотите, чтобы она умерла? – грозно спросила ее фельдшер, заполняя бумаги. – Полное имя?

– Евгения Николаевна Титова.

– Сколько полных лет?

– 14 лет – прошептала Ольга.

–14? – переспросила фельдшер, не расслышав ее. – Так, остальное заполните в больнице.

Она встала и направилась  к выходу. Ольга побежала за ней.

– А вы куда? – удивилась фельдшер.

– Как куда? – недоумевала Ольга.

– Напишите ваши данные, вам сообщат. С нами вы не поедете.

– Сейчас, сейчас, – Ольга принялась копаться в сумке, ища хот какую-нибудь бумажку, но в ней ничего не было. В сердцах она достала паспорт, намереваясь выдернуть из него страницу. – Ничего нет, раньше всегда была записная книжка.

– Эй, вы что делаете! – возмутилась фельдшер, вырывая у нее из рук паспорт.

– Сказали бы сразу, что нет бумажки.

Фельдшер достала пустой бланк и дала ей ручку. Ольга криво написала свой номер и имя. Фельдшер оторвала половинку и написала на ней номер их экипажа и телефон.

– Если не позвонят, спросите по этому телефону. А пока идите домой, подготовьте вещи для больницы.

Она вышла на улицу, Ольга побежала следом.

– Куда вы идете? Где ваша одежда? – окликнула ее фельдшер из машины скорой помощи, когда Ольга побежала по улице в сторону проспекта, чтобы поймать машину. – Идите, оденьтесь, нам еще вас лечить не хватало!

Ольга вернулась обратно, на этаже уже стояла Наташа, держа ее вещи.

– Можно я позвоню вам? – спросила ее Наташа, помогая Ольге одеться.

– Да, конечно, – Ольга продиктовала ей номер. – Ты видела, как это произошло?

– Да, Женя после прыжка упала на пол и больше не вставала. Она была такая горячая.

– Это я виновата, я виновата, – медленно проговорила Ольга и выбежала на улицу.

10.

Даша сидела на подоконнике в лыжных штанах и толстом свитере и играла с котом. Ларс разыгрывался все сильнее, стремясь ухватить яркую бабочку на веревке. Заигравшись, он цеплялся когтями за штаны Даши, часто маша свободной лапой возле самой бабочки, не настигая ее. Даша сбрасывала его лапу с ноги, разглаживая наметившиеся дырочки от когтей. Коту надоело тянуться наверх за бабочкой, и он запрыгнул на подоконник, сразу ухватив цель в обе лапы, жадно таща ее к себе в рот.

– Эй! Так не честно, Ларсик! – возмутилась Даша, но кот крепко вцепился в добычу, не давая ей возможности выдернуть приманку обратно. – Папа, он жульничает!

Дима подошел к ним и легонько дотронулся до кота. Развеселившийся и слегка озверевший кот вцепился лапами в его руку, жадно вгрызаясь в предплечье, но не превышая допустимый для игры уровень сжатия челюстей. Дима стал с ним играть, как со служебной собакой, отрабатывающей команду фас на солдате в толстом ватнике.

– Ты и так весь исцарапанный, – сказала Света, сгоняя Дашу с подоконника. – Даша, разденься, тебе будет жарко.

– Нет, они скоро придут! – с нетерпением ответила Даша, поглядывая на часы. – Что-то они опаздывают.

– А вы как решили ехать, на метро? – спросил Дима, хлопнув заигравшегося кота по голове, Ларсик тут же отпустил его руку, невинно глядя на хозяина, но в его больших глазах еще не угас озорной огонек, не суливший ничего хорошего.

– Да, сначала на метро, а потом пешком, там недалеко, вроде. Я по карте смотрела, полчаса пешком, – отрапортовала Даша.

– Может вас все-таки папа отвезет? – спросила Света, осматривая пораненную котом руку Димы. – И как тебе не больно?

– Нет, не надо, мы сами справимся. Мы же Джессику с собой возьмем, – ответила Даша. Запиликал домофон,  она радостно побежала к двери, набрасывая на себя куртку и запрыгивая в ботинки.

– Ты телефон взяла? – спросила мама, доставая из шкафа аптечку.

– Да, я все взяла! Пока! – крикнула Даша.

– Женьке привет передавайте, – крикнул ей Дима.

– Хорошо! Но к ней же не пускают, – Даша застряла на выходе, вопросительно глядя на отца.

– А ты передай, она почувствует, – сказала Света, подманивая мужа к себе на экзекуцию.

– Хорошо! Пока!

– Не задерживайтесь, – сказал Дима, но дверь уже хлопнула. – Ты смотри, какая самостоятельная стала.

Он отошел от подоконника, кот, будто бы этого и ждал. Он спрыгнул вниз и с грозным, но довольным рычанием впился ему в ногу, чуть выше ступни.

– Ах, ты стервец! – Дима попытался пнуть его, но Ларс отпрыгнул в сторону, издав победный рык. – У, зверюга!

– Вырастили хулигана, – рассмеялась Света.

Даша выбежала из подъезда, на ходу надевая шапку. Ее уже ждали Рома с Джессикой и Серега, он застенчиво прятал за спиной оранжевый тубус для чертежей.

– Привет! – Даша быстро поцеловала в щеку мальчишек и склонилась над Джессикой, радостно завилявшей хвостом.

– Ну что, пойдем? – спросил Ромка, потерев варежкой покрасневшую щеку.

– Пойдем. А Джессика будет себя хорошо вести в метро? – Даша потрепала довольную собаку за уши.

– Спрашиваешь, поприличней многих, – гордо ответил Ромка.

– А что это у тебя за спиной? – спросила Даша Серегу, заставив его покраснеть.

– Да так, ничего, – замялся он.

– Наш Ромео написал послание своей Дульсинеи, – хохотнул Ромка.

– О, какой ты молодец, Сережа! – воскликнула Даша. – А мне можно посмотреть?

– Конечно, но давай потом, – сказал Серега, поглядывая на часы. – Через несколько часов темнеть начнет.

Они пошли бодрым шагом к метро. Собака шла рядом с хозяином, не натягивая поводка. В метро их пропустили без проблем, Джессика была в наморднике и послушно села перед полицейским, смотря на него умными глазами.

– Какая красавица, – восхитился тот. – А как зовут?

– Джессика, – ответил Ромка. – Она не кусается.

– У, ты какая, – погладил ее полицейский.

– А на нее билет надо брать? – спросил Серега.

– Да ладно, так проходите, – махнул рукой полицейский.

В вагоне им быстро уступили место, особо мнительные пассажиры сбежали в другой конец вагона, и ребятам освободилась пара лавок друг напротив друга в конце вагона. Джессика лежала посередине, внимательно осматривая пассажиров.

– Товарищ начальник, у меня ничего нет, – хохотнул парень на соседнем месте, показывая собаке свою сумку. Джессика что-то гавкнула ему в ответ.

– А разве можно с собаками ездить? – возмутилась женщина, сидевшая довольно далеко от них.

– Но она же не кусается, вон какие глаза умные, – ответил ей тот же весельчак.

– Вот такая же с умными глазами загрызла девочку в нашем дворе, – вставила другая, нервно поводив головой. – Где, какой район? – требовательно спросил ее другой парень, гневно взглянув на нее.

– А почему это я должна вам отвечать? – возмутилась она.

– А потому, что вы врете, – ответил ей парень и отвернулся, потеряв всякий интерес к ее персоне.

Джессика навострила уши и приняла стойку. На станции вошел пьяный пассажир и пошел прямо к ней, размахивая руками.

– Спокойно, спокойно, Джессика, – погладил ее Ромка, чувствуя, как собака напряглась.

– О, какая сучка! – завопил пьяный. – А можно я поглажу?

– Не надо, она не любит пьяных, – возразил Рома, вставая, желая  остановить пассажира, но тот его не слышал, идя прямо на собаку.

– Будет кусаться, я ей башку проломлю, – пьяный мужчина погрозил собаке кулаком, но не подошел, Джессика нервно гавкнула, натянув поводок.

– Вам же сказали, собака пьяных не любит, – парень, до этого расспрашивающий женщину, встал и кивнул пьяному на выход.

– А тебе собственно, что надо? – пьяный толкнул его в грудь.

– Мы сейчас выходим, – забеспокоилась Даша, не желая оставаться в этом вагоне.

– Не надо, мы выйдем, – парень вдруг резко схватил руку пьяного и заломал ее.

– Э, ты чего! – заорал пьяный. – Я в полицию пойду! Помогите, граждане!

Он вопил громко и истерично. Парень достал свободной рукой удостоверение и показал его присутствующим. Подведя пьяного к двери, он сообщил машинисту, вызывая наряд на станцию. Когда они вышли, ребята прильнули к окнам, разглядывая, как двое полицейских приняли утихомирившегося гражданина из рук парня. Поезд тронулся, оставляя эту картину позади.

На станции назначения их уже ждала Наташа. Она была одета в длинную черную шубу, сидевшую на ней как настоящая шкурка, делая ее старше и привлекательнее. Даша нахмурилась, непроизвольно бросив взгляд на свой лыжный костюм, безусловно, Наташа выглядела гораздо эффектнее. Она раскованно чмокнула парней в щеку, улыбнувшись уголками губ, когда у парней вспыхнули уши. Даша закипела вся, не понимая от чего. Ей не нравилось, что она здесь, хотя лично против нее ничего не имела, Наташа была нормальная девчонка, но с большой страстью к позерству, как казалось Даше, а на деле она просто ей завидовала.

– А что это у тебя? – спросила Наташа Сергея, гладя собаку. Она не стеснялась приседать в своем шикарном наряде, задевая полами шубы пол станции.

– Это для Жени, – сказал Серега и потер уши.

– Отлично, а то я все думала, что делать? К ней же не пускают, – сказала Наташа, хлопнув Джессику по носу.

– Да, там никого не пускают, инфекционная, вроде. Я так и не поняла, – ответила Даша.

– Да, мама что-то в этом роде говорила, – задумчиво произнесла Наташа. – Пойдемте, а то у меня мало времени. Я иду в театр.

Она подмигнула Даше и взяла Серегу под руку. Даша встала рядом с Ромкой, недовольно поглядывая на него, он непонимающе пожимал плечами, теребя красное ухо.

Дорога до больницы оказалась незаметной, Наташа рассказывала про конкурс, как она выступала, горделиво вскидывая нос и заливаясь хохотом от собственной важности. Рассказала, как танцевала Женька, признавшись честно, что по технике она Женьку превосходит, но Женька выглядела, на ее взгляд, интереснее, хотя и не выполнила несколько обязательных элементов.

– Вы не представляете, она, как зазвучала музыка, так и полетела, – восторженно рассказывала Наташа. – У нее такое чувство музыки, это довольно редко, мне это с трудом далось, а у нее все так легко!

Они встали у забора больницы. Серега долго возился с планшетом, вымеряя лучшую точку обзора на ее корпус. Он остался доволен, и они встали на открытой площадке, откуда, по расчетам Сереге, Женька должна была их увидеть.

– Давай, звони, – скомандовал Серега, открывая тубус.

Женя дремала на своей койке в коридоре, мест в палатах не было, да и селить ее к инфекционным врач не захотел, не веря в подтверждение диагноза. После уколов и таблеток ей стало значительно лучше, три ночи лихорадки прошли навсегда, напоминая о себе тягучей усталостью и постаныванием костей. Женя отложила в сторону планшет, глаза слипались, читать было невозможно. Вдруг зазвонил телефон, она стала шарить по постели, ожидая очередного звонка от мамы, которая каждый день носила ей передачи в виде домашней еды, требуя, чтобы она ела больше, но Женя совсем не хотела есть, приходилось через силу справляться с маминой едой.

– Алло, – Женя ответила, не глядя на экран. – О, Дашка, привет!

– Женька! – завопила Даша. – Подойди к окну!

– А зачем? – удивилась Женька, но подошла.

–Что ты видишь?

– Я вижу дома, нет, это корпуса больницы.

– Она видит корпуса больницы, – сказала Даша в сторону, послышались глухие голоса, и Даша завопила вновь. – Подойди к окну с другого конца здания.

– Сейчас! – Женя побежала по коридору в другой конец корпуса. Пробегая мимо палат, выстроенных по периметру строгой линией, как камеры в тюрьме, она чуть не налетела на стойку с капельницами. – Я на месте! Вижу жилые дома.

– А стоянку видишь?  Там еще автомойка недалеко? – спросила Даша.

– Да, вижу. А это вы стоите, да? – Женя разглядела на заснеженной стоянке четыре фигуры и собаку. Все радостно запрыгали на месте. – И Джессика с вами! Это Ромка, Сережа и Наташа, да?

– Да, это мы! – закричали все в трубку, Даша вывела всех на громкую связь. – Раз, два, три!

Ребята развернули подготовленный Серегой длинный плакат, где неровно, но четко были написаны широкой кистью большие буквы короткого послания: «Женя, выздоравливай быстрее!»

Женя включила камеру на телефоне, снимая эту картину. Руки дрожали от радости и возбуждения, а на глазах накатывались крупные слезы счастья.

11.

– Даша, ты Ларсика собрала? – Света придирчиво выбирала наряды дочери, укладывая в чемодан более-менее понравившиеся.

– Да, мама! – Даша вбежала в комнату, держа на руках кота в клоунском колпаке, Ларс послушно носил сомнительное украшение, уцепившись передними лапами за шею Даши, но не выпуская когтей.

– А ты не боишься, что его Джессика слопает? – спросила Света, закончив с выбором ее платьев.

– Нет, я с ней договорилась. Мам, а зачем ты так много взяла, мы же не на бал едем.

– Посмотрим, может и на бал, – Света нахмурилась, ей не очень нравилась эта идея встретить Новый год в охотничьем угодье, предложенная Колей и живо поддержанная Димой, но все же она чувствовала, что это гораздо лучше, чем в очередной раз зависнуть дома.

– Мам, а папа говорил с Сережиными родителями?

– Да, он как раз от них идет, – Света вздохнула и принялась дальше укладывать вещи. – Они не хотят его отпускать с нами.

– Это из-за той драки у секции?

– Да, это из-за этой драки. Его отец, и я его понимаю, считает, что так нельзя было поступать.

– Значит, это я виновата, – у Даши задрожал голос, кот уткнулся ей мордой в лицо, преданно глядя в глаза.

– Нет, Доченька, ты не виновата. Сережа сам сделал свой выбор. Ты же его не заставляла драться?

– Но он дрался из-за меня, – твердо ответила Даша.

– Да, но это было его решение. Были и другие возможности избежать этой драки.

– Но он все равно хороший, и поступил как настоящий друг!

– Да, но мы не можем давить на его родителей. Сережа подготовил для вас всех подарки, папа привезет их.

– Ой, как здорово! А мы тоже подготовили для него подарок, один на всех. А как нам его передать?

– Ничего страшного, передадите позже. Сережа умный и хороший мальчик, он все поймет.

– Да, ты права, мама. Какая ты умная, правда, Ларсик? – кот промяукал в подтверждении и громко заурчал. Даша подошла к маме и поцеловала ее в щеку. – Здорово, да, что мы едем все вместе.

– Да, это замечательно, – медленно проговорила Света, обдумывая, что еще взять. – Хорошо, что Женю выписали пораньше.

– Да, у нее ничего не нашли, простой грипп, – отмахнулась Даша.

– Ну, грипп – это тоже плохо. Ты смотри, чтобы она не переохлаждалась. Она же еще не выздоровела. Это твое задание, поняла?

– Конечно, мама. Я прослежу, –Даша выбежала из комнаты, услышав, что пришел папа. В коридоре завязалась возня, Даша, хотела рассмотреть подарки от Сережи, но Дима предусмотрительно спрятал их в машине. – Но пап, покажи!

– Потом, рано еще, – отвечал Дима, забирая подготовленные женой сумки. – Свет, это все?

– Нет, конечно, – крикнула она в ответ.

– Ну, ладно. Сейчас вернусь, – он вышел, оставив Дашу ни с чем. Она недовольно поворчала и убежала в свою комнату, заталкивать разбросанные по кровати вещи в рюкзак.

Все сидели уже в машине, Ларсик важно разлегся на торпеде, посматривая блестящим взглядом в лобовое стекло. Во двор въехала машина Коли, добротный минивэн непонятного коричневого цвета. Обменявшись морганием фар, автоколонна выдвинулась на трассу, двигаясь вперед из города.

Дороги, освобожденные от яростных автолюбителей, оккупировавших все прошлые дни торговые центры, выглядели сиротливо и заброшенно, недоуменно помаргивая светофорами перед незаполненными полосами. Шел мелкий снег, покрывая толстой влажной пленкой лобовое стекло. Они двигались медленно, каждый чувствовал, что машина на ледяной дороге может быстро уйти в занос. Дима шел последним, понимая, что Коля вряд ли успеет за его седаном. Коту надоело смотреть на дорогу, и он спрыгнул на сиденье, перебираясь к Даше. Дорога становилась все монотоннее, к охотничьим домикам, выполненным в коттеджном стиле, они добрались только поздно вечером. Даша и Света спали на заднем сиденье, а кот, не желая оставлять хозяина одного, сидел на торпеде, нервно маша хвостом в нетерпении.

Домики были небольшие, выполненные из оцилиндрованного бревна. Все выглядело как в сказке, пушистый снег, деревянные домики, из печных труб валил густой пар, а в окнах горел гостеприимный свет.

– Вот, это наш, – улыбаясь, Коля показал на домик рядом со стоянкой для машин. В домике горел свет и шел дымок из трубы, кто-то заботливо растопил печь.

– Чур, мы на втором этаже! – завопили Даша, Женя и Рома, который все еще ковылял после укуса, важно стоя рядом с машиной, ожидая указаний отца.

– Хорошо, – пожала плечами Оля. – Женя, ты только не мерзни, ложись поближе к трубе, хорошо.

– Хорошо, мама, – ответила Женя, прокашлявшись. После больницы она чувствовала себя хорошо, но редкие приступы кашля все же одолевали ее.

Быстро поделив комнаты, дети, как и хотели, заняли большую комнату сверху, а взрослые разбрелись по маленьким комнаткам на первом этаже. Приготовленный хозяевами незатейливый ужин из запеченной в печке картошки и жирной птицы с овощами был съеден моментально. Дети выпили почти все молоко, поставленное на стол, и убежали спать.

– Ну что, по маленькой? – Коля достал из-под стола заготовленную его другом бутылку с перцовкой и рюмки.

– Ты чего? Только приехали, и сразу пить? – возмутилась Ольга.

– Ну, по маленькой же? – удивился Коля, с вопросом глядя на Свету  и Диму. Дима часто закивал в знак согласия.

– И я буду, – Света указала ему на пустую стопку. – Половинку налей, хорошо?

– Ну, тогда и я буду, – сказала Ольга, указывая ногтем на рюмке, сколько ей налить.

– Вот, это разговор, – обрадовался Коля и разлил пьянящий напиток. – Ну, за приезд?

– Чтобы все удалось, – сказал Дима. Они чокнулись и выпили, женщины дружно крякнули и потянулись к остаткам холодной птицы на тарелке.

– Не пошла, куме, – сказал Коля, разливая себе и Диме еще по одной полной рюмке.

– Мне не надо, – запротестовала Света, забирая свою рюмку. – Мне уже хватит.

– А я буду, – Ольга поставила свою рюмку перед мужем, тот наполнил.

– Ну, здрав будь, боярин, – Коля чокнулся  с ними и выпил, его примеру последовал и Дима. Ольга долго смотрела на свою рюмку и, отлив часть Свете выпила. Света поколебалась, но допила рюмку, жадно хватая воздух ртом.

– Хватит – сказал Коля, убирая перцовку обратно под стол в скрытый от глаз ящик.

– Да не уж-то? – удивилась Ольга.

– Вот, представь себе, – разулыбался Коля. – Всё, спать. Завтра будет отличный день!

– Да, спать, – Света встала и покачнулась, Дима поймал ее, держа за талию. – Вот она, моя опора.

– Ну а ты, моя опора, пойдем? – Ольга кивнула Коле на дверь комнаты.

– Сейчас, моя дорогая. Одну сигаретку, ладно? – Коля кивнул всем и вышел на улицу покурить.

– Спокойной ночи, – зевнула Света, увлекая мужа в комнату.

– Спокойной ночи, – Ольга осталась и принялась собирать со стола.

Комнатка была крохотной, в нее с трудом уместилась двуспальная кровать и небольшой комод. Окно было задернуто толстой шторой, из-под которой не выбивался ни один луч света. Пока Дима расстилал постель, заправленную простой, но чистой простыней, толстые одеяла лежали ровными стопками на краю кровати, она приоткрыла окно, впуская морозный ночной воздух

– Погаси свет, – сказала Света, она полностью разделась, побросав свои вещи на комод.

– Ого, ты хочешь пошалить? – заулыбался Дима, закрывая дверь на защелку.

– Хватит разговаривать, – Света юркнула под толстое одеяло, желая согреть голое тело. – Чего ты там копаешься?

– Я уже иду, – Дима сбросил с себя все и выключил свет. Уже лежа в постели, лаская жену, он вдруг остановился и тревожно спросил. – А ты приняла?

– Ой, да не придумывай, – Света обхватила горячими руками его шею, увлекая к себе.

Утром ее разбудил топот ног сверху и еле сдерживаемые смешки детей. Дети носились то верх, то вниз, деревянные перекрытия сотрясались от неизвестного ранее урагана, потолок ходил ходуном так, что тряслась старомодная люстра. Света выскользнула из теплой постели, ощутив морозную свежесть зимнего утра, из приоткрытого окна весело задувало, сквозь толстые шторы пыталось проглядывать осторожное зимнее солнце.

Она оделась, собрав вещи мужа с пола, и вышла из комнаты и на ходу поймала Дашу за руку, та набрала яблок на кухне и бежала обратно наверх.

– Вы чего шумите? – спросила она Дашу, не выпуская ее из рук, девочка хотела убежать наверх, где ее уже нетерпеливо окликали.

– Пора вставать, – сказала Даша, кивая на часы ходики на стене. Было уже далеко за девять часов.

– А может взрослые хотят еще поспать?

– А мы хотим есть! – ответила Даша. Сверху спустилась Женя, одетая как снегурочка, неизвестно откуда вытащившая длинный сарафан.

– Привет, Женя,  сказала Света, осматривая ее. – Откуда взяла такой наряд?

– А что? – Женя смутилась, бесцельно перекладывая туго заплетенную косу с одного плеча на другое. – Там в шкафу висело. Там еще много разных костюмов.

– Да ничего, тебе очень идет, как настоящая снегурочка. Тебе очень идет.

– Спасибо, – Женя оглядела свой голубой сарафан с серебристыми нитями и заулыбалась. – А мы для Дашки нашли наряд Василисы Премудрой.

– Да, мама, там такой красный сарафан с зелеными полосами, пойдем, покажу! – Даша потянула мать наверх.

По лестнице сбежал вниз Ромка, на нем были ярко красные шаровары и белая вышитая косоворотка, а на голове маска медведя.

–У-у-у-у! – заревел он, пугая девчонок, но, увидев Свету, замолчал, сконфузившись.

– Иди сюда, Мишка, – поманила его Света. Он подошел, она поправила на нем маску и расправила косоворотку, непонятно как перекрутившуюся. – Вот так лучше.

– МА, пойдем! – Даша упрямо потянула ее наверх.

Верхний этаж представлял собой одну большую комнату, посреди которой шла печная труба, огороженная металлической сеткой. В правом углу стояли четыре кровати, слева был небольшой столик и старый деревянный шкаф, раскрытый настежь. В шкафу битком висели всевозможные наряды, маски, елочные украшения, все буквально валилось из него.

– Ого, какое роскошество, – удивилась Света, осматривая вещи, пока дети принялись за яблоки.

– Даш, что ты себе подобрала?

– Вот, вот это, – Даша вытащила из вороха вещей красивый сарафанчик лубочно-красного цвета с зелеными вышитыми по бокам полосами. – К нему еще вот этот кокошник подойдет.

– А ну-ка, – Света примерила его на Даше и кивнула. – Надень-ка его.

– Мишка, иди, погуляй, – сказала Снегурочка, выталкивая Ромку на лестницу.

– Да ладно, – пожал плечами Ромка, но упрямиться не стал.

Дашка быстро переоделась и встала рядом с Женькой. Обе они напоминали героинь детской сказки, юные, красивые, гибкие, еще не утратившие юношеской угловатости.

– Какие вы красивые. Глаз не оторвать, – искренне восхитилась Света. Ей захотелось самой что-нибудь примерить. Девчонки, точно угадав ее желание, бросились к шкафу выбирать для нее наряд. Через десять минут на этаже стояли Снегурочка, Василиса Премудрая и Снежная Королева. Света удивилась, насколько ей пошел этот голубовато-ледяной наряд, ее черные волосы придавали особую пикантность ее образу, отлично дополняя простую корону и белую накидку из тонких кружев.

– Ну что, можно? – крикнул снизу медведь.

– Да! – хором крикнули девчонки и расхохотались.

Медведь поднялся наверх и так и остался на лестнице, зачарованно и сильно смущаясь, глядя на сказочных героинь.

– Ну, что, кто тебе наиболее мила? – довольно усмехаясь, спросила Света, желая раззадорить его замешательство. Они все стояли босиком, а карнавальный наряд омолаживал ее лет на десять, а то и  больше.

– Не мучай парня, – Поднялся Дима, спасая Ромку от неправильного в любом случае ответа. – Вы все прекрасны, глаз не оторвать.

– Спасибо большое! – хором проговорили все три девицы и поклонились низко в пол, у Дашки слетел кокошник, и они громко расхохотались.

– Папа, давай мы тебе наряд подберем! – Дашка бросилась к шкафу, за ней побежала Женя.

– Ты смотри, чтобы не ниже короля, – сказала ему Света, подойдя поближе, – а то нечего мне с простолюдинами знаться. Он прижал ее к себе и поцеловал. – Ну, ты чего?

– А ничего. Всегда мечтал поцеловать королеву, – ответил он, отпуская жену.

– Да? Это значит я только сейчас королева? – она ткнула его кулаком в бок.

– Тогда Дашка принцесса, – ответил он.

– Квиты, – Света блеснула на него глазами. – Ты как спал?

– Как младенец. Замечательно. А ты?

– Я тоже, – ответила она и добавила шепотом, когда Ромка отбежал к девчонкам, помогать разбирать завалы одежды. – Ты меня хорошо усыпил, всегда бы так.

Даша откопала наряд и показала его отцу. Это была простая белая косоворотка, Женька достала шаровары непонятного цвета, а Ромка откопал пару безразмерных лаптей.

– О, да ты у нас будешь Иванушкой-дурачком, – расхохоталась Света.

– Что, уже не мил сердцу? – Спросил Дима, начав переодеваться. Он ничуть не стеснялся девчонок, которые сами убежали в другой конец комнаты, где разместились Джессика, лежа между рядами кроватей, и Ларс, занявший кровать Даши. В течение ночи он спал то у Даши, то у Женьки, ловко перепрыгивая через спящую собаку, следившую за ним в полглаза. Девчонки трепали разнеженного кота, растянувшегося на половине кровати. Джессика послушно сидела рядом, не смея дотронутся лапами до ярких нарядов, но было видно, как ей хочется пойти погулять, поиграть на улице.

– Папа, какой ты красивый, – восхитилась Даша, рассматривая переодетого в рубашку, шаровары и лапти отца. Он подпоясался тонким ремешком, вышитым блеклым бисером и, взлохматив волосы, принял удивленно-бесшабашное лицо, которое, видимо, должно было соответствовать его образу.

– Иванушка-дурачок!

– Ты как с отцом разговариваешь? – погрозила ей Света, встав рядом с мужем. – Вот, девчонки, запомните. Какая бы ты ни была королева, а замуж выйдешь все равно за дурачка.

– Девчонки расхохотались, повалившись на кровать.

– А ничего, нас это устраивает, да, Ромка, – он похлопал медведя по плечу. – Мы же на королеве женимся.

– У-у-у – зарычал медведь.

Когда поднялись Оля с Колей, за столом сидели Иванушка с медведем, ожидая, пока Снегурочка и Василиса соберут на стол под руководством Снежной Королевы. Коля аж рот открыл, увидев такое представление. Рядом с ним встали две девочки, держась рукой за тугие косы и, раскланявшись на старый манер, в голос пропели:

– За стол просим, гости дорогие!

– Вот это да! – восхитился Коля и только собрался сесть за стол, как Иванушка указал ему на два стула рядом, на которых лежали подготовленные для них с Олей костюмы.

– За стол садятся только сказочные герои, – сказал Иванушка.

– А что, нормальным людям голодать? – возмутилась Ольга, но взяла костюм и ушла в комнату. За ней последовал и Коля.

Через пару минут вышли Дед Мороз и боярыня в расшитом платье. Дети радостно завопили, Женя подбежала к матери, оббегая ее кругом, она вся раскраснелась, тяжело дыша от возбуждения.

– Постой-ка, –  Ольга поймала дочь и потрогала лоб. –  Ты вся горячая.

– Это я от бега, мама! – воскликнула Женя, ловко вывернувшись из ее рук. – У меня нет температуры, я утром мерила.

– Да, мерила, –  подтвердил медведь, неуклюже примеряясь, как в маске приняться за кашу, приготовленную девчонками.