Пятна

Первая часть вечера проходит абсолютно также, как и все званные вечера: собираются участники, которые обсуждают обыденные дела и планы, сплетничают и плетут интриги, обмениваются новостями и так далее. Ничего нового и сверхъестественного. Поэтому я, пожалуй, пропущу эту часть, поскольку небольшой фанат сплетен (однако сплетни о состоянии здоровья Александра I привлекли моё внимание тогда, но Вы уже и так всё знаете об этом).

Вторая часть является торжественной. Участники надели робы с капюшонами, причем у каждого она своя. Черные робы надели обычные члены секты, которые уже прошли обряд посвящения. Красные робы надели лидеры секты (в данном случае их было двое – Григорий Николаевич и Лев Олегович). Белые робы надел начинающий последователь, который будет обязан доказать свою верность. Далее участники прошли в главный зал (он также находится в катакомбах на пересечении всех подземных путей). По центру помещения был вырисован большой пентакль с определенными символами (не будем углубляться подробнее). По углам комнаты стояли свечи. И главная деталь – резное кресло мастера, которое стояло в центре пентакля. Оно было главным украшением всей мрачной и таинственной атмосферы.

В зал царственными шагами вошел Григорий Николаевич и Лев Олегович, а также с некоторой скромностью за ними выполз молодой парнишка в белой робе (возможно, лет двадцати двух – капюшон частично скрывал его лицо). Григорий Николаевич поприветствовал всех и приказал читать молитву, хотя больше она походила на древнее заклинание. Это продлилось не более десяти минут, после чего глава торжества представил всем молодого последователя. Сегодня ему предстояло доказать свою волю, силу и преданность Сатане.

Прошёл ещё час в молитвах, заклинаниях и воспеваниях. Григорий Николаевич в жёсткой для его манеры приказал вести венец торжества – мальчишку, которому от силы лет пять. Глаза ребенка передавали невинность и полнейший ужас с непониманием происходящего. Лев Олегович, который подталкивал мальчишку, успокаивал его, говоря, что это всё обычная игра и скоро его досыта накормят. Увы, этому не предстояло случиться. Мальчишку усадили в кресло и стали задавать различные вопросы на религиозную тематику, попутно подкармливая оставшимися объедками. Однако ребенка всё это пугало. Пугало настолько, что он уже начинал хныкать, прося, чтобы его отпустили. Парень в белой робе же сегодня был обязан, как Вы, наверное, догадались, принести этого мальчишку в жертву Сатане. Правда, подойдя к мальчишке, его руки начали неимоверно трястись, лицо покрылось обильным потом. Новичок боялся, он уже не хотел этого. Когда он вступал в секту, ему казалось, что это обычный клуб для элиты (что-то наподобие масонской ложи). Увы, это было не так. Мальчик уже кричал от страха и пытался убежать, поэтому Лев Олегович плотно прижал его к зеленому креслу. Новичок медлил, держа кривой нож в руках. Все его терпеливо ждали, однако ритуальное время подходило к концу. Григорий Николаевич, подойдя сзади к новичку, крепко сжал его кулак с ножом и быстрым движением провёл по горлу мальчишки. Кровь снова окропила кресло (так появилось ещё одно пятно), жертва Сатане была принесена, но не полностью. Ритуал включал в себя ещё несколько манипуляций, которые я описывать не стану (они слишком жестоки). Мне кажется, что Ваша шаткая психика не выдержит, друг мой. Результат был следующий: мальчику пришили голову козла вместо его собственной. Он стал алтарём до зимнего солнцестояния (эти ритуалы проводили четыре раза в год: летнее и зимнее солнцестояние, весеннее и осеннее равноденствие). Такие алтари, по мнению Льва Олеговича, обеспечивали мир, порядок и достаток.

Секта просуществовала всего два года (с 1817 до 1819). Описанный выше ритуал был последним. Новичок из-за угрызений совести сдался полиции и рассказал всё, что видел и сделал. Вечером после признания полиция обнаружила труп мальчика, нашла его голову, чтобы его могли похоронить полностью. При аресте Григорий Николаевич только приговаривал, что нельзя трогать алтарь, иначе придётся заплатить ещё большую цену. Так и произошло: детский дом сгорел той же ночью, когда был обнаружен труп мальчика. Также следует сказать, что Григория Николаевича отправили в ссылку, где позже его убили заключенные. Остальных членов культа не удалось поймать. Лев Олегович испарился вовсе.

***

1871 год. Кресло долго пылилось сначала в городском управлении полиции, после на складе списанных вещей. Очень долго: пятна крови были еле видны. Однако кресло продолжило путешествовать по людским судьбам: нынешний полицмейстер Фёдор Геннадьевич решил забрать кресло себе, чтобы отмыть и подарить на восемнадцатые именины младшей дочери графа Завицкого. По моему мнению, странный подарок для молодой девушки, но кресло могло стать прекрасным подарком, например, для чиновника.

Сам же Фёдор Геннадьевич был человеком честных правил, да настолько честных, что сам министр Пётр Александрович пожал ему руку в 1869 году. Ещё одной главной чертой полицмейстера была справедливость. Да, все у него получали по заслугам, хотя иногда он перегибал палку. Например, отправил в отставку постовых, опоздавших на три минуты. Преступников ненавидел до такой степени, что хотел каждого на позорном столбе повесить, а после скормить псам. В общем, был таким стражем порядка, какого и за сотню лет не сыщешь. Правда, в других делах он был полный профан, что, конечно, и видно из выбора подарка имениннице.

На званый вечер гости начали съезжаться ближе к шести вечера. Первой приехала Маргарита Петровна – тётя именинницы – довольно строгая женщина, можно даже сказать мужественная. Уже с порога она показала, кто будет главным гостем на этом вечере. Правда, своего брата Петра Петровича она недолюбливала: отец завешал ему своё предприятие. Для такой деловой женщины это был удар ниже пояса. А вот в младшей дочери Петра Маргарита Петровна души не чаяла. Именно по этой причине Лиза (так звали младшую дочь Петра) всегда получала лучшее обслуживание во всех заведениях Москвы, не догадываясь, что за всем этим стоит её тётя. Это даже породило холодное напряжение между Лизой и её сестрами. Однако отклонимся от бытовой стороны в сторону торжества.

Сливки общества с каждой минутой сгущались в белом зале поместья Завицких. И пока они сгущались, Маргарита Петровна секретничала с Лизой, особенно насчёт женихов, которые будут сегодня её поздравлять. Лиза ни с кем ещё не была помолвлен, что, по мнению её тёти, было ошибкой, которую срочно следует исправить. Особенно Маргарита Петровна подмечала статного офицера Илью Никитича из уважаемой семьи Ростовых. Лиза же отвечала только грустными кивками.

Все гости уже собрались, в том числе и Фёдор Геннадьевич. Все ожидали только Лизу. Когда она появилась на лестнице, все обомлели (даже я, что странно для меня). Лиза была в светло-розовом свободном платье (все гостьи были в турнюрных и пышных платьях), которое приоткрывало её белоснежные плечики и в то же время не выглядело пошлым. Торжество было официально открыто. Гости мило беседовали, танцевали, одним словом, веселились. Спустя несколько танцев именинницу стали поздравлять. Подарки были различными: серьги с гранатами, портреты, стихи, шкатулки. Илья Никитич подарил расшитый золотом веер, достойный самой императрицы. Медленно очередь дошла и до Фёдора Геннадьевича, который скромно произнёс поздравление и слишком топорно представил свой подарок. Когда гости увидели, что это кресло от неизвестного мастера, смешок не заставил себя долго ждать, особенно от Маргариты Петровны, которая вообще терпеть не могла этого пятидесятишестилетнего полицмейстера (для неё это был ещё один повод для насмешек). Увидев эти насмешки, Лиза решила защитить Фёдора Геннадьевича. Она подошла и от всей души поблагодарила его, пожав руку и указав всем на его подарок. Однако было ли это ошибкой? Все гости разъехались ближе к двум часам ночи.