Девочки легли спать, желая друг другу спокойной ночи, однако Жени не спалось. Она то ворочалась, то поправляла подушку, то натягивала одеяла до подбородка, то раскрывалась – ей никак не удавалось устроиться по удобнее, тем более ей казалось, что она слышит вечно какой-то посторонний шум, который почему-то шёл из её личного платяного шкафа.

Через час она не выдержала. Подошла к шкафу и открыла его…

II

Открывая дверь платяного шкафа, Женя ожидала увидеть в нём мышь, мотылька, бродячего котенка или щенка, но никак не взрослую женщину.

Женщина была одета в черное тяжелое шерстяное платье в пол без кринолина, с белым фигурным воротничком и белыми перчатками. На голове её была небольшая фетровая шляпа с мельницкими полями и белыми искусственными цветочками.

– Вы к-кто? – испугалась Женя.

– Чшшшшш, – зашипела на неё женщина, поднося палец к губам.

– Вы кто? – повторила Женя уже тише.

– Меня зовут Олимпия, – представилась женщина, – И я – крестная фея.

Женя секунду смотрела на женщину хлопая ресницами.

– А где ваши крылья? Блестящее пышное платье с вуалью и волшебная палочка?

Фея фыркнула.

– А единорога не надо? Палочка у меня есть, – и как бы в доказательство этого, Олимпия вытащила из рукава тонкую стеклянную трубочку, которая блекло мерцала в темноте, – Было бы у меня блестящее пышное платье с вуалью, как бы я смогла незамеченной прокрасться в ваш Пансион?

– Не знаю. А зачем вы здесь оказались и почему в шкафу?

– Оказаться в шкафу – это был экстренный метод. Когда я направлялась сюда, я ж не знала, что охраняется Пансион злыми доберманами. А я очень боюсь собак, на минуточку, пришлось быстро соображать, куда переместиться – потому я так торопилась, что переместилась куда попало. Однако сперва я сильно застряла, переместившись в ваш дымоход, и только потом смогла переместиться ближе к тебе.

– Ко мне?

– Именно. Ведь я тут чтобы исполнить твоё желание.

Женя чуть не запрыгала на месте от восторга.

– Чшшш, – снова приложила палец к губам фея и строго насупила брови, – не шуми, а то проснуться твои подружки, мечтающие о принцах. А мы феи крестные такие глупые желания не исполняем.

– Глупые? – Женя и сама считала, что мечту выйти замуж за принца умной не назвать, однако не считала, что хоть каким-то из желаний можно пренебрегать.

– Желание выйти замуж за принца – это навязанный обществом стандарт. Поэтому это даже желанием не назовешь. Желание – это то, что идет от сердца, что-то личное и сокровенное. Желание не может быть у всех одинаковым.

Но тут Женю кое-что смутило.

– Но вы не можете быть моей крестной. Я – круглая сирота с самого раннего детства, у меня не было крестин – так говорила директриса фон Торшер.

– Стоп-стоп-стоп, – замотала головой Фея, – причем тут крестины! Феи-крестные никак не связаны с крестинами. Мы так были названы в совершенно по другой причине – мы ставим крестики синими ручками на стенах домов тех девочек, которые попадают под наше в покровительство. Это символ нашей организации Синий Крест, которая уже несколько десятилетий борется за права женщин!

– Ой, – Жени стало немного неловко за такое предположение, и она поспешила ретироваться, – Я слышала о вас в истории о Золушке, вы помогли ей выйти замуж за принца.

Фея почему-то недовольно скривилась.

– Это не я, а другая фея, рангом младше. Между прочим её потом за это уволили – такое нельзя было исполнять по правила Синего Креста! В защиту той феи скажу, что она пыталась отговорить Золушку от бала. Она предлагала ей и кондитерскую фабрику на 40.000 гномов с ежегодной чистой прибылью в 300.000.000 золотых монет, и тихий маленький домик в лесу на тридцать комнат с личным спортзалом и пятнадцатью орками-охранниками. Но Золушка уперлась – ей нужен был только бал и принц.

Женя попыталась вспомнить этот виток истории про Золушку, но в памяти такие сюжетные повороты не всплывали.

– В любом случае, феи-крестные, – гордо заявила Олимпия, – появлялись не только в истории о Золушке. Фея крестная, например, много сделала для Белоснежки! Именно она дала ей кусочек живительной груши, чтобы та нейтрализовала действие ядовитого яблока. Без Феи бы Рапунцель бы так и просидела в своей высокой башне, опасаясь высоты и гнева матери. И даже жену Синей Бороды (хотя она и давно вышла из возраста юной девицы) спасли от свирепого мужа именно феи. Поэтому не надо принижать наши достоинства!

– Как странно, – нахмурилась Женя, – А разве Золушку, Рапунцель и жену Синей Бороды спасали не принцы?

Фея аж подавилась от возмущения. Она хотела была затопать ногами, но вовремя вспомнила, что они окружены пол дюжиной других спящих девочек.

– Еще чего! Этих балбесов рядом и в помине не было. Появились они только после того, как королевский летописец … решил записать эти события в историю Королевства. Но он их видоизменил. Потому что этот олух считал, что женских персонажей не может быть так много, кроме того, именно в этот период король стал активно продвигать свою Политику Тумбочек. А эти сказки лишь подкрепляли его взгляды.

– А что такое Политика Тумбочек? – не поняла Женя.

Понятие ей показалось весьма забавным.

– Политика Тумбочек, – вздохнула Олимпия, – Простыми словами, если не вдаваться в подробности, это обозначает, что мужчины могут делать в этом мире все что им хочется и реализовывать вес свои мечты, а женщины, выполняют роль красивой тумбочки. Их можно переставлять как хочется, украшать как хочется, делать с ними что хочется и всегда держать дома. А они и возразить не могут.

– Понятно.

Женя отбросила все попытки корчить из себя умную и решила уточнить по поводу своего желания.

– То есть вы подарите мне личное море?

Фея крестная подавилась от смеха.

– Это слишком даже для моей волшебной палочки. Все что мы желаем уже заложено в нас самих – если ты мечтаешь стать музыкантом, это значит, что музыка уже в твоей крови. Твое желание быть ближе к морю – не просто так. Ты унаследовала его от своих родителей, а точнее от отца.

Олимпия вытащила из другого рукава письмо и дала его Жени.

– Чтобы исполнить твое желание, мне не нужна волшебная палочка.

Ничего не понимающая Женя взяла переданное ей письмо, сломала сургучную печать и раскрыла. Внутри были буквы, корявые и написанные будто цветными фломастерами, а еще почему-то с ошибками в каждом слове.

«Маи дарагии ператы,

Если вы четаити это песьмо – то это значет что я стал писщей для сверепых акул или миня паймала палиция. Вобщем, миня уже нет в жывых. Я знаю, что вы не сможыте обойтись без копитана, патаму я разкрою вам свою тайну – у меня есть носледник, в жылах каторово тичет ператская кровь. Он и паведет вас дальше в бой, на острав за сакровищами, в бурю и шторм.

Нойдите Женю.

Ваш Копитан Ператов»

– Эээээээ… – данное сочетание звуков было единственным, которое удалось вымолвить Жене. Она не знала была ли она больше шокирована тем, что она – дочь капитана пиратов или то, что её папа был настолько безграмотным.

– В общем, его пираты много-много лет тебя искали, но по каким-то причинам не могли отыскать.

– А вы уверены, что они меня ждут?

– Они до сих пор не нашли себе достоянного пиратского капитана.

Женя колебалась.

– Нет, ты можешь остаться здесь, учить этикет, перебирать гречку с пшеном и в конечном итоге выйти замуж за какого-то лорда…

– Я согласна стать капитаном пиратом, – перебила Женя.

Фея довольно улыбнулась.

– Вот и отлично. Одной спасенной от замужества душой больше!

Олимпия вышла из шкафа, потрясла в руке свою волшебную палочку, чтобы та засветилась ярче, прижала свободной рукой к себе Женю и взмахнув волшебным артефактом переместилась с ней во двор Пансиона Благородных Принцесс.

– Я думала, что нам в порт.

– Естественно, в порт, но сперва, мне нужно сделать кое-что крайне важное.

Олимпия оглянулась на Пансион Благородных Принцесс напоследок, достала из рукава синюю ручку и провела легким движением синий крест на белой стене Пансиона. Крест намертво впечатался в белую известку.

– Теперь можно и в порт.

Олимпия снова взмахнула волшебной палочкой и вместе с Женей растворилась в воздухе.

Несколько секунд и Женя с наставницей оказались в королевском порту. Было тихо. Корабли стояли пришвартованные к причалам, было слышно мирное посапывание капитана и матросов.

– Вот тот корабль, – Олимпия указала на самый большой корабль о трех мачтах, – принадлежит пиратам.

– Но он же не похож на пиратский? – недоумевала Женя.

Корабль, который Олимпия называла пиратским не имел ни черных парусов, ни скелетов в качестве украшений, даже знаменитый Веселый Роджер (флаг с черепом) не висел на его мачте.

– А ты думаешь, что пиратский корабль придёт в королевский порт при всем разбойничьем параде. Подожди, когда он отплывет в море и тогда все увидишь.

– Но я же не могу пойти на пиратский корабль вот так, – обратила внимание феи на свою одежду Женя.

– Да, не можешь, – фея презрительно осмотрела кружевную ночную рубашку Жени, походившую больше на платье, – Сейчас мы немного поколдуем.

Олимпия взмахнула пару раз волшебной палочкой, прикоснулась к рукавам Жени и тотчас стандартная одежда воспитанницы Пансиона Благородных Принцесс превратилась в черные брюки и простую белую блузку свободного кроя, а ногах Жени красовались сапожки из грубой кожи с металлическими золотыми пряжками по бокам. Затем Олимпия достала из волос Жени две заколки. Одну она превратила в острую загнутую саблю, другую – в черную треуголку с алым пером.

Олимпия так увлеклась, что даже хотела превратить левую руку Жени в острый металлический пиратский крюк, но испуганная Женя предпочла остаться с двумя руками.

– Ну как хочешь, – по хмурому лбу Олимпии было видно, что она слегка расстроилась отказом.

Когда Олимпия закончила последние штрихи Женя подошла посмотреть на результат в отражении воды.

На неё смотрела совершенно другая девочка. И что особенно было приятно – образ дочери пирата Жени нравился больше, чем воспитанницы Пансиона Благородных Принцесс.

Мешало только одно – длинные золотистые волосы Жени. Они то лезли в лицо, то забирались в рот, то путались из-за морского бриза. Потому девочка наспех заплела их в длинную аккуратную косу, замотала вокруг головы и только потом надела свою треуголку.

Олимпия помогла Жене пробраться на пиратский корабль и велела спрятаться до утра среди мешков с сухарями и припасами.

– И только когда отплывёте достаточно далеко от берега, можешь им показаться, – отдавала последние распоряжения Олимпия.

– Спасибо, – ответила Женя, обнимая на прощание Олимпию.

Когда фея взмахнула волшебной палочкой и исчезла вновь, Женя поудобнее устроилась среди мешков с продовольствием и закрыла глаза. Ветер покачивал корабль на волнах, от чего спать хотелось ещё больше.

Где-то в подвалах корабля возмущённо пищали мыши, но Женя их не боялась – она же не была настоящей леди.