Мия свела бровки «домиком» и сквозь жалобную улыбку посмотрела Юлиану в лицо. Она жутко боялась, а от желания всеми силами это скрыть, постоянно сбивалось дыхание, что выдавало страх девушки еще больше.
– Чччто? – Лилиана отодвинула голову назад, вытягивая шею. Улыбка медленно сошла с ее лица, вместо этого на нем появилось искреннее недопонимание. Одна бровь поползла вниз, подталкивая вторую изогнуться в обратную сторону. – Юлиан, дорогой, что ты такое говоришь? Это что, твоя очередная шутка?
– Ооооооооо нет! Ты дождалась, моя сладкая. Ты дождалась. И я! Ох, как я ждал того самого момента, когда я смогу посмотреть тебе в глаза и сказать о том, какая же ты все-таки эгоистичная тварь. Ты целые десятилетия пудришь мозги адекватным, честным и хорошим людям. Нагло убираешь соперников, убиваешь невинных. И если тебе кажется, что ты злой гений, то ты просто идиотка. Нет в тебе ни капельки зла. Только страх. Страх остаться одной. Потому что никто тебя никогда не полюбит, а людей ты сможешь держать при себе, только подчинив. Мне тебя жалко! Ах да, если ты еще не поняла, я не люблю тебя. И никогда не любил.
Юлиан прижал к груди трясущуюся то ли от холода, то ли от страха Мию, сжимая в руке ледяную руку мамы Елисея. Они стояли в обнимку посреди серебряного холла, который, казалось, стал морозильной камерой за время быстрой и громкой речи озлобленного парня. С каждым его словом Лилиана словно уменьшалась в росте, прогибаясь под весом собственных плеч. Ее всегда ровная спина превратилась в колесо, руки повисли словно плети, голова наклонилась, но взгляд все еще был направлен ровно на Юлиана. Кончик подбородка и брови периодически подергивались, губы стали бледными, с лица ушел даже естественный еле видный румянец. Дама открыла рот, будто ей не хватало воздуха, белые губы за минуту размышлений высохли и покрылись болезненной коркой. Наконец, она пару раз медленно моргнула, и что есть силы выгнула спину. Получилось лучше, чем до этого, но ей было еще далеко до своего стандартного «балетного» состояния.
– Ппппусть. Пусть так. Я справлюсь и без тебя. Неужели думаешь, у меня не было запасного плана? – она говорила уверенно и злобно, но медленно и тихо, будто была тяжело больна. – Всерьез считал, что я положусь на верность известного бабника? Без тебя мне будет даже лучше. Тот, кого я возьму с собой в истинную эволюцию, никогда меня не придаст. Он верен мне, даже если я прошу выполнять за меня всю грязную работу. Даже если я знаю о его глупой неразделенной любви и на его глазах любезничаю с тобой. Даже если приходится убивать людей, даже если его друзей и семью. Он всех их истребил ради меня. И он пойдет со мной до конца. То, что я только сейчас узнала о твоем двуличии, ничего не меняет. От тебя, видимо, уже давно толку нет.
– О ком она говорит? – шепнула Мия в сторону Юлиана, у того в ответ задумчиво прищурились глаза.
– Видимо, даже он не знал все ее секретики, – в ответ прошептал Елисей. – Ну что, пока наш герой-любовник будет стоять тут как вкопанный, может быть, вы выпустите меня на волю из своих объятий, и я-таки заставлю ее ответить на все вопросы?
Парень ущипнул за ногу Юлиана, чтобы тот на секунду выпал из состояния задумчивости и одобрительно кивнул, желая отвертеться.
– Агния, отпусти его. Ничего не случится, отпусти сына, – Юлиан по-доброму ругнулся и силой вытянул парня из рук заботливой мамы.
Елисей подмигнул ей, а потом наигранно и с улыбкой шоумена закатал рукава и выпрыгнул из сжимавшей его толпы, раскидывая руки в стороны.
– Та-даааам! Я просто хотел как-то разбить этот лед между нами, – парень хихикал и украдкой поглядывал на Мию, ожидая реакции своей выходки. – Герцогиня! Дорогая герцогиня, Вам пришел конец! Я, конечно, не хочу сказать, что до этого к Вам приходило начало… Но вот конец точно пришел.
Елисей подпрыгивал на месте, изображая из себя дурного шута при короле. Он улыбался, и комната постепенно нагревалась, налаживая кровообращение в заледеневших руках девушек.
– А ты чего тут забыл? У нас с тобой уговор, помнишь? Уж ты-то всегда был заинтересован в моей победе!
– Ой нет-нет-нет, милочка. Я был заинтересован в том, чтобы эволюция никогда не приходила, а не в том, чтобы ты ее осуществила и всех подчинила своей власти. Более того, оказывается, и очень-очень подозрительно, что ты этого будто бы не знала, но мое тело все еще живо, и ждет моего возвращения. И вот какое дело, представляешь, это моя мама, – он вывел Агнию за руку поближе к себе, – которая все эти годы общалась с тобой и искала меня, чтобы вернуть домой. Надо же!
– Я не знала, кого она ищет, и вообще не занимаюсь такими вопросами, – Лилиана отвела взгляд в сторону и поджала губы, не имея при себе аргументов.
– Да ты что. Вот это нежданчик! Представляете, Великая Лилиана совершенно не знала о том, что мама самого сильного человека в этом мире хочет рассказать ему о том, что он может проснуться и не бояться наступления эволюции. О том, что ему больше не нужен уговор с Лилианой, и о том, что Лилиане нечем будет шантажировать его и нечем будет сдерживать его власть. Вот это совпадение! Просто чудеса какие-то! – парень с улыбкой и смехом на каждом слове подходил все ближе и ближе к даме. Несмотря на то, что она сидела на высоком столе, да и сама была немаленького роста, Елисей казался больше, масштабнее, могущественнее. Он будто возвышался над скрюченной Лилианой, распрямляя плечи и загораживая ими весь падающий на нее свет. Наконец, когда он оказался так близко, что ее лицо было в нескольких сантиметрах от его, парень наклонился над ее ухом и зашептал, но так, чтобы всем было слышно: – Ты прекрасно знаешь о моей силе, Лилиана. И, когда я иду против тебя, ты не можешь сопротивляться. Мое воздействие сильнее. Тем более, с небольшой поддержкой тех, кто уже знает правду. Так что внимательно слушай: ты сейчас же расскажешь нам всю правду, да так, чтобы она эхом разнеслась по всем этажам. Чтобы каждый слышал ее так четко, будто твоя речь происходит у него в голове. Ясно тебе, сладкая?
Он отодвинулся от дамы, и та наконец смогла сделать вдох. Она несколько раз сглотнула, сильно заморгала глазами и опустила взгляд. Ее руки, упертые в поверхность стола, тряслись и норовили вот-вот согнуться в локтях, опрокинув все тело вниз.
– Н-но… Ч-что я должна сказать? – Лилиана задыхалась после каждой буквы, тщетно пытаясь сопротивляться влиянию Елисея.
– Начни с того, кто этот таинственный мужчина, ну, который твой запасной напарник для захвата мира. Который вместо Юлиана, – Лис подмигнул парню, на что тот сделал недовольную моську.
– Это Г…Г…Гений. Он с самого начала влюбился в меня. И я им пользовалась. Заставляла все делать вместо меня. А сама собирала все сливки. Ему… Ему никогда ничего не надо было в ответ. Он просто служил. И был готов идти со мной до конца.
– И что, ты правду сказала, что заранее продумала вариант того, что Юлиан тебя бросит?
– Да. Я всегда продумываю все варианты. У нас с Гением был уговор. Что если на момент эволюции мы с Юлианом будем вместе, он пожертвует собой, чтобы я доказала всем свою власть. А если нет, он займет его место, – Лилиана выдохнула, произнеся последнее слово, так, будто его вынули из ее тела щипцами.
– Ннннда, любовь слепа, – парень задумчиво почесал голову, поражаясь человеческой натуре. – Хорошо, а как так получилось, что Мия, просыпаясь, все помнила, а остальные нет?
– Я… Я не знаю, – дама уперла локти в талию и упала лицом в ладони, практически обессилев.
– Знаешь-знаешь, отвечай. Зачем ты сопротивляешься? Ты же знаешь, что не сможешь. Отвечай: почему Мия все помнила?
– Я… и правда не знаю.
– Хорошо, поставлю вопрос по-другому: дело в Мие или в чем-то другом? Это просто брешь в твоей защите всеобщей памяти?
– Н… нет.
– Что «нет»? Дело в Мие?
– Д… да.
– А ну-ка давай рассказывай. Что такого в Мии? РАССКАЗЫВАЙ! – Елисей впервые сменил беззаботно-веселое выражение лица на более озабоченное и серьезное.
– Она уже была здесь. Она…
– Говори.
– Она была здесь первая. Не я. Это Мия. Мия создала этот мир вместе со мной. Но я попала в него только вторая, она была раньше. Это она все придумала. Всю структуру, все обучение. Все…
– Чтоооооо? Это какие-то глупости! – вдруг воскликнул Юлиан. – Я здесь почти с самого начала, и я общался с теми, кто был сразу после тебя. Никто никогда не видел Мию. Всегда была только ты.
– Не всегда. Мы с ней дружили. Мы были лучшими подружками в детстве. Мия всегда была фантазеркой. Такой позитивной, милой, всегда верила в самое лучшее. В то, что мир многое может. В то, что люди умеют колдовать, творить из воздуха все, что только представят. В детстве это казалось такой прекрасной сказкой. Она придумала целый мир, рассказала, что он существует во снах. Что ночью мы попадаем туда и учимся, как использовать свои способности во благо. А потом однажды мы и днем сумеем творить чудеса… Мия придумала, а я поверила. Детская фантазия не знает границ. Мы действительно попали сюда. А потом она пошла в школу. Обычную человеческую школу. Завела новых друзей. И забыла про наш мир. Но я знала: однажды она вспомнит и захочет привести их сюда. Привести своих друзей в НАШ мир. Наш! Пока ее не было, я каждую ночь попадала сюда и тренировалась. Делала все так, чтобы перекрыть ей доступ. Поступали новые люди, я не знала почему, но рассказывала всем одну и ту же, придуманную ею легенду. О чудесах, о фантазии, о тренировочной площадке. Я взрослела, Мии и не было на горизонте. Но моя легенда росла. Я изучила весь мир вдоль и поперек, познала влияние, власть. Поняла, что, когда люди любят тебя или боятся, они питают тебя силой. И я вырастила всех этих учеников как свою армию. С возрастом я поняла, что все это реально, что это не просто выдумки маленькой девочки. Да, ты создала этот мир. Но если ты его бросила, ты его не достойна. Он мой. И я буду управлять им так, как хочу.
На последних предложениях Лилиана подняла качающуюся голову и уставилась на Мию. Она буравила ее взглядом и даже смогла в конце поднять тонкую руку, чтобы издалека указать на девушку скрюченным от слабости пальцем.
– Как такое может быть? Я придумала этот мир, потом бросила его, а потом снова нашла? Не понимаю, – руки Мии согрелись, и она выпуталась из заботливых объятий Юлиана. Девушка стояла ровно и даже перестала трястись.
– Д… да. Ты бросила его, нас. А когда пришли новые люди, с их силой я заставила тебя забыть о мире. Они приходили еще и еще, и я становилась все сильнее. О тебе никто и не знал кроме меня. А я уж точно не планировала питать твое поле… Так что скоро твое право первооткрывателя потеряло здесь все свои преимущества. Пару раз, когда люди начинали сомневаться и мои сто процентов власти превращались в 99, тебе удавалось пробиться, но я вовремя убивала их, и твой сон заканчивался, так и не начавшись.
– Ну и как получилось, по Вашей легенде, что я здесь осталась? Не успели вовремя убить неверных? Что, за десятки лет так и не настроили свой конвейер убийств?
– Нет, глупая. Оказалось, самые верные мне люди тоже иногда совершают ошибки. К сожалению, не все могут понести наказания.
– О чем Вы говорите? Какая ошибка, кого? Елисей, ткни ее в бок, чтобы быстрее разговаривала, а то у меня так идеи закончатся! – парень так и сделал, легонько ткнул Лилиану в бок, от чего она чуть не сложилась пополам.
– Гений. Гений совершил ошибку. Герман получил здесь свое имя в качестве шутки – это сарказм, в котором я любила купаться все эти годы при разговоре с ним. Могла издеваться как угодно, ведь я знала, что он все равно будет любить меня. Даже, возможно, из-за этого еще сильнее… Так вот, Гений допустил ошибку. Он единственный знал о тебе, знал историю создания мира и о моих истинных намерениях. И когда ты постоянно появлялась здесь, он всегда проходил мимо, как и у всех, проверял работоспособность, возможность говорить, спрашивал имя. Когда ты назвалась, он не слушал. Он просто назвал тебя по привычке. Просто назвал. По привычке. Моей привычке…
Раздалась звенящая тишина, которую прервал нетерпеливый и задорный в своем амплуа Елисей.
– Чтооо? Что за бред она несет? Какие, к черту, имена? Мия, ты понимаешь, о чем она?
Брови Мии сомкнулись, она прищурилась, но зрачки наоборот расширились от удивления и прилива чувств.
– Мия. Он назвал меня Мия.
– А как тебя на самом деле зовут?
– Мария. Мией называла меня мама…
– В детстве, – закончила за нее предложение Лилиана.
– Да. А тебя – Лиля. Мия и Лиля, говорили про нас наши мамы.
– Пожалуй, имя Лилия не очень подходит под описание могущественной и сильной женщины. Моя мать, видимо, растила из меня размазню, – с ухмылкой и обидой выплеснула из себя Лилиана.
– Но ты… Как так случилось, что после того дня, когда я впервые смогла задержаться здесь, ты не выпихнула меня обратно. Почему позволила остаться?
– «Позволила», ха! Пожалуй, по той же причине, почему и в реальном мире тебя вдруг все стали называть Мией. Я так долго сдерживала твою память, фантазию, мощь, что как только появилась маленькая брешь – имя из той жизни – все вырвалось на волю. И моих сил не хватило на то, чтобы что-то поменять, исправить… Вернуть, как было. Даже всей той силы не хватило на это…
Голова Лилианы повисла на ее шее как колос пшеницы, согнувшийся под силой урагана. Голос становился все тише, медленнее и уходил на задний план, как и звон часов, разрывающихся от крика и вибрации. Мия широко раскрыла глаза, уставила взгляд перед собой, а насыщенность цвета радужной оболочки увеличивалась с каждой секундой. Она становилась глубже, ярче, сочнее с каждым воспоминанием, заново появляющимся в голове девушки. Мия увидела двух девочек – темненькую и светленькую – играющих вместе с куклами и рисующих планы несуществующих зданий. Там было много разных этажей, и на каждом из них холл своего цвета. А вокруг – бескрайние поля. С зеленой, красной, белой, синей, фиолетовой травой. Такой, на какую только хватало цветных карандашей. Множество комнат – и больших, и маленьких. В каждой из них что-то происходит, кого-то учат. А главных учителей двое – с пшеничными и коричневыми волосами. На рисунках они всегда держатся за руки. Мия вспомнила, как им было весело рисовать, как им снилось это во снах, и как Лиля сильно обидела ее, обзывая новых школьных подружек, и особенно мальчика, который ей тогда так нравился. Она вспомнила долгие слезы, жуткие слова и предательство. Вспомнила, что хотела простить, но Лиля и не думала извиняться. Вспомнила, что не хотела видеть ее, чтобы больше не выслушивать гадости. И вспомнила, как новые друзья ее в этом поддержали. Как они были ее первыми моделями, как они подарили ей ее первый фотоаппарат и как заставили отправить работы на выставку. Вспомнила свое гордое третье место и улыбнулась.
– Ну и дурочка же ты, Лиля. А мне ведь тогда так хотелось с тобой дружить.
Мия моргнула совершенно новым, взрослым и немного грустным взглядом и растворилась в ночи, оставив после себя секундный свет от ярко-алых мигающих цифр 200 на ее часах.
– Что-то я не понял, – разбавил тишину Елисей, – почему они не выглядят на один возраст в таком случае?
– Зависть старит, друг мой. Зависть старит, – ответил Юлиан и закинул руку товарищу на плечи.
Глава 19: Настоящее
– Ну и какого банана вы не позвали меня с собой, м? Голос этой козы так и звучит в моей голове. Скоро приеду, еще кое-что расскажу, что вспомнил! – сообщение от Марка уже несколько минут висело в телефоне к тому моменту, как Мия открыла глаза.
Девушка села в кровати и откинула голову назад, уткнувшись взглядом в потолок. Она прижала телефон к груди и сделала громкий вдох. События прошедшей ночи были такими ясными и сильными, что не давали прохода новым мыслям. Голова Мии, казалось, и так была переполнена, куда же еще впихнуть размышления? Тем не менее, они потихоньку просачивались, отодвигая воспоминания на второй план. Девушка заново переживала давно забытые события детства, не в силах остановить этот поток.
– Такое чувство, будто я несколько десятков лет никак не могла понять, что за песня играет в моей голове, и вот, наконец, вспомнила не только ее название, но и аккорды, и полностью текст, – размышляла Мия, по привычке, вслух. – А еще внезапно оказалось, что я сама ее сочинила, спела, и она понравилась всем настолько, что уже вошла в список классики. Скоро выйдет сотый, юбилейный, ремикс моего трека. Но я почему-то узнала об этом только сейчас, за секунду. Мамочки, я чувствую, как старею…
Мия вскочила и подбежала к зеркалу, убежденная, что из отражения на нее посмотрит двухсотлетняя старуха, и даже легонько пискнула, когда увидела там себя – обычную, простую, молодую, немного растрепанную и даже выспавшуюся. В дверь позвонили. Девушка была настолько удивлена отсутствию изменений своего морально, но не физически повзрослевшего тела, что отреагировала на звук только после второго звонка и крика Марка: «Ей, ты там жива? Але! Я знаю, ты уже не спишь».
– Да-да, прости, я никак не приду в себя. Привет, Марк! Я так рада тебя видеть! – открыв дверь, девушка бросилась другу на шею, от чего тот немного опешил, но не смог сдержать улыбки.
– Да ты батюшки, какие нежности. Ты чего? Ааааа… Я понял, давай не подлизывайся, лиса. Я все еще в обиде: почему вы не взяли меня с собой? Отправились, значит, на такое ответственное дело – прижимать в угол самую мерзкую тетку в мире, придумали план атаки (а ты знаешь, как я люблю придумывать планы атаки!) и меня не взяли. Это как так?!
– Что? То, есть… ЧТО?! Марк, ты что, все помнишь? – Мия скакала на месте, пока тот в шутку ругался, снимая ботинки и куртку при входе. – Пожалуйста, скажи, что да!
– Ну, конечно! – парень улыбался во все 30 зубов (два зуба мудрости пришлось пару лет назад удалить). – Я думал, ты это еще из смс поймешь, балда!
– Смс?… А, да! Я… Я что-то даже и не обратила внимание. У меня все смешалось, Марк. Ой-ой, как же это здорово, что ты тоже теперь, как я! Ой… А, может, это такая эта… Ну, эволюция? Может, мы уже эволюционировали с тобой? Я боюсь! – девушка вытаращила глаза и схватилась за голову руками.
– Эм… – Марк на несколько секунд задумался, свел брови и уставился куда-то вверх. – Не, точно нет! По крайней мере, я. А ты? Не бойся, глупая, попробуй о чем-нибудь подумать. Как Юлиан учил, ну?
Мия закрыла глаза так сильно, что перед ними поскакали цветные круги. Она нахмурилась, закусила губу, сжала руки в кулачки и издала тихий хрип от слишком мощного напряжения. Через пол минуты девушка радостно распахнула веки и разулыбалась, хотя от кругов практически не видела ничего, что происходило.
– Ура, я ничего не умею!
– Ура! – с сатирическим восторгом поддержал ее Марк, хохотнул и обнял подругу, пока та стояла в приятном шоке с блаженным лицом. – Может быть, ты уже хочешь узнать, что именно я вспомнил, когда проснулся?
– О, да! Еще спрашиваешь! Проходи скорее, я поставлю кофе.
К девушке будто бы вновь вернулось сознание и ясность ума. Оказалось, ничто так не возвращает с небес на землю, как ожидание интересной истории от лучшего друга. Мия напевала что-то невнятное (может быть, ту самую песню?), танцевала под музыку в своей голове и совершенно не считала количество ложек свежемолотого кофе, который она сыпала в кофеварку. Марк за это время удобно устроился на своем привычном месте и тихо наблюдал за утренней радостной джигой-дрыгой.
– Милая, мне нужно твое полное внимание. Ты будешь в восторге!
– Ууу, заинтриговал, – девушка бросила кухонное полотенце на столешницу, села напротив Марка, поставила локти на стол и положила голову между кулачками ладоней. – Я слушаю!
– В общем-то что, – парень специально говорил медленно, накаляя любопытство подруги, и заглядывал ей в глаза, чтобы видеть, как они блестят от предвкушения, – сегодня утром я внезапно проснулся с немалым количеством воспоминаний, которые ранее почему-то прятались в моей голове. Кроме того, что я наконец-то помнил тот мир, я вдруг обнаружил событие, о котором не подозревал даже во сне. Определенные факты из детства начали в голове всплывать… Если ты понимаешь, о чем я.
Марк улыбался, подмигивая, на что Мия удивленно изгибала брови – то одну, то вторую задирала все выше и выше.
– Определенно не понимаю. Разъяснишь?
– Ты и правда не помнишь? Хм. Это даже обидно, хе-хе. Когда ты была маленькая и нашла себе в подружки Лилю, у вас начались свои секретики. Вы играли в куклы, рисовали дома, придумывали какие-то уроки – мне, как порядочному задиристому пацану, все это было по боку. Разочек я, если помнишь, попробовал войти в курс дела, но после твоего рассказа честно признался, что ваша игровая структура меня совершенно не интересует.
– Ты тогда подсунул нам в домик с куклами червяков и сказал, что мы дуры. Я помню, Марк! Я тогда проплакала три дня.
– Ну да. Ты плакала. А что делала Лиля, ты помнишь?
– Успокаивала меня, наверное. А, нет, она заставила тебя пойти и извиниться!
– Как бы не так, сладенькая. Она тогда пришла ко мне и сказала, что тоже считает твою задумку детской игрой. Что ты глупая и наивная. А она уже взрослая, у нее даже уже грудь растет (что, кстати, точно было неправдой!) и что она лучше бы со мной дружила, чем с тобой. Такие дела! А я тогда сказал ей, что она сама глупая, что ни мозгов, ни груди у нее нет, и пошел перед тобой извинился. Сам! – на последнем слове Марк гордо и самодовольно задрал нос, ожидая оваций.
– НУ ДЕЛА! Так это вот оно что, оказывается!
– Да-да. Я все вспомнил.
– Так это она первая, значит, от нашего мира отвернулась! Вот как! Ух тыыы… – Мия задумчиво вытаращила глаза и надула щеки.
– Вообще, мое открытие в том, что она была в меня влюблена, но твое тоже пойдет.
– Влюблена? Это почему?
– Ой, Мия, перестань. Во-первых, ну ты посмотри на меня. И вспомни, каким обалденным оболтусом я был в детстве, еще до школы, синтетических пиджаков и подростковых прыщей. Марк-дошкольник – это просто мечта любой девочки. Тем более, той, что приходит к нему с такими заявлениями. Да она и после этого ко мне часто приваливала. И чем больше я ее обижал, тем сильнее она приставала. Странные вы, женщины!
– Ха-ха! Какая прелесть! И что, в сонном мире она, интересно, продолжила свои приставания, когда вы встретились? – Мия хихикала, словно только что узнала, что у ее сына в детском садике появилась жена.
– Пфф, перестань. Столько лет прошло. Хотя, кстати, ты знаешь… Я сейчас вспоминаю, она очень часто при мне упоминала о том, что гипер-завидный жених не просто встречается с ней, но и забыл про всех девушек на свете. Что, мол, как здорово, когда люди меняются. Блин, она что, до сих пор в меня втресканная?! Фу! – парень скривился, как если бы кто-то прям при нем съел всухомятку грязный носок.
– Ооо, это так мило! Марк, так я огребла-то из-за тебя. Не думаю, что виноваты были новые друзья из школы. Это она так тяжело пережила тот факт, что мы с тобой дружили. Ооо, ну просто прелесть, – Мия обхватила лицо руками и покраснела, но не от смущения, а от слишком сильного перевозбуждения и наплыва чувств. Вся эта ситуация ее настолько радовала, что в теле ощущался подъем, в животе бабочки, а в груди бесконечное желание хихикать.
– Ничего не мило, фу!
– Да ладно тебе, Марк. Ну, ты представляешь, она столько лет жила прошлым. И все свое будущее построила только лишь на том, чтобы отомстить, доказать что-то. А кому? Тому, кто даже этого и не помнит.
– Факт. Но и что мне теперь делать с этими воспоминаниями? Как мне теперь с ней общаться?
– Думаю, никак. Елисей должен был лишить ее возможности снова приходить в этот мир. Мы все были согласны с тем, что Лилиане не стоит там появляться. Но и убивать ее, конечно, тоже не имеем права. У Лиса всегда было больше сил, чем у нее, а тем более, когда она так ослабла. В общем, можешь не переживать, вы больше с ней там и не увидитесь. Но ты всегда можешь найти ее в реальном мире, когда захочешь завести подружку, ха-ха-ха!
– Ну, чертовка!
Друзья кинулись щекотать и тыкать друг друга ложками, которыми ели варенье за разговором, громко смеялись и почти забыли про готовый горячий напиток. Наконец, когда Мия попросила друга остановиться и отошла в сторону, чтобы отдышаться, она вспомнила про кофе и полезла в шкаф за любимыми круглыми чашками.
– Послушай, Марк, – произнесла она спокойно, серьезно и даже немного грустно, – а что вообще теперь там будет? Без Лилианы. Ну, то есть, мы, конечно, молодцы, что распланировали все, но… а что если все будет не так? Что если будет неразбериха? Что если все преподавали взбунтуются? Что если станет только хуже? А кто будет преподавать? А будут ли? А люди не станут пропадать? Представляешь, кто-то там десятилетиями на Лилиану трудился, ночью узнал, что все это было ложью, и вот теперь разочаруется в эволюции? Обозлится на всех? А что если все обозлятся на меня?? Марк, – ее глаза побледнели и наполнились ужасом.
– Да ты же моя глупенькая, иди сюда, – он протянул руку в сторону девушки, та послушно положила на нее свою. – Зачем ты обо всем этом думаешь? И задаешь эти дурацкие вопросы, на которые все равно сейчас не найдешь ответа. Живи настоящим. Будешь жить будущим, когда оно наступит. И я уверен, оно будет классное! Знаешь, откуда я знаю? Потому что между двумя этими временами очень тонкая грань. Когда хорошо и здорово живешь, радуешься и смеешься, не замечаешь, как она стирается и настоящее красиво и плавно переходит в такое же светлое и задорное будущее. Ясно тебе?
– Угу, – кивнула Мия и улыбнулась.
– А сейчас у нас еще весь день впереди! Пойдем, покажу тебе свою временную теорию на том, как сеанс в кино через два часа превратится в «ого, какой классный фильм мы смотрим в данный момент», – Марк подмигнул подруге, и они побежали ее собирать в путь, так и не вспомнив про кофе.
С этого момента и до самого вечера друзья ни разу не заговорили о том, что их ждет после того, как они уснут. Марк и Мия держались за руки, объедались вредных сладостей, чипсов, мерзли во время долгой прогулки и отпаивали потом охрипшее горло в маленьком кафе с очень вкусным какао. Не замолкали ни на минуту, смеялись друг над другом, спорили, ругались, мирились и, наконец, устали. Вернувшись домой к Мие, она очередной раз загрустила, предавшись волнующим ее мыслям. Марк стоял на пороге и ухмылялся, точно зная, о чем она думает.
– Мия, я буду дома через десять минут. А ты пока умывайся. Потом ложись спать и пиши смс. Уснем одновременно – и тогда проснемся, обещаю, рядом, держась за руки, как и сегодня весь день. Не бойся, глупенькая. Это ведь всего лишь сон, – Марк улыбнулся, похлопал подругу по плечу и помахал рукой, когда спускался вниз по лестнице.
Девушка молча волочила ноги по пути в ванную, а потом и в спальню, стараясь не сильно искусать губы в тщетных попытках изгнать из головы лишние мысли. Хотя она честно призналась себе: Марк не дурак, выгулял их настолько, что сложно было даже дождаться ответного сообщения, лежа в кровати, и не уснуть. Глаза закрылись сами собой.
***
Когда Мия открыла их снова, пришлось несколько раз моргнуть, чтобы зрение сфокусировалось. Но и это не сильно помогло – перед девушкой люди не просто спешили, они носились с такой скоростью, что создавали собой общий размазанный фон. К приятному удивлению, кто-то сжимал ее руку.
– Марк!
– Я же обещал. Ух! Ну и суматоха тут нынче.
Когда девушка в ответ улыбнулась лучшему другу, она повертела головой и с сожалением убедилась: да, это не новое место для беспорядочных сумасшедших перемещений, это все тот же холл, что и раньше, в котором люди никогда не сталкивались и всегда красиво расходились. Сейчас же он больше походил на бои плечами без правил – каждый норовил столкнуть любого на своем пути.
– Но куда они все бегут? Что за дела.
– Пожалуй, нам с тобой надо тоже куда-то двигаться, иначе скоро от меня ничего не останется! – Марка одолел приступ адреналина, и он устроил небольшой слэм, отталкивая каждого, кто задел его по плечу. На удивление, людей это мало волновало, и они просто продолжали свой путь.
– Бред какой-то… Хорошо, пошли вот туда, к лестнице.
Когда друзья поднялись на самый верхний этаж, убегая от толпы, она почему-то следовала точно за ними. Марк и Мия меняли направление: пошли направо, потом вглубь, снова направо, следом увидели огромную белую дверь и шустро спрятались за ней, даже не заметив, насколько тяжело она поддалась. Друзья сложились пополам, чтобы отдышаться.
– Фух, Мия, они что, тебя что ли преследовали?
– Я так не думаю, – раздался знакомый голос позади ребят.
– Кира! Как я рада тебя видеть! – Мия неуклюже повернулась, случайно наступив Марку на ногу. Когда она поправила блузку и извинилась перед другом, то подняла голову и ощутила странное дежавю: девушка стояла в самом низу аудитории, обрамленной бесконечного вида трибунами с тысячами ступенек-лавочек, на которых восседали люди.
– Милая, отпусти дверь и садись, кажется, места еще остались, – Кира улыбалась, поправляла свои аккуратно растрепанные черно-белые волосы и показывала Мие рукой на свободные ряды. – Толпа не бежала за тобой, не волнуйся, она бежала ко мне. Елисей отказался «играть в наши игры», так что мне пришлось самой внушить всем прийти сюда на общее собрание. Конечно, я не могла отправить всех одной толпой, так что придумала забавный круговорот людей по лестницам, чтобы они не путались, хе-хе.
Кира, казалось, была крайне довольна успехом своего влияния. Пусть даже все эти годы она мастерски преподавала воздействие и обучала дуэлям, но вряд ли ей хоть раз представилась возможность проверить себя и повлиять на всех сразу. Мия с Марком отпустили тяжелую дверь, и она сразу распахнулась. Увидев огромную очередь, ребята быстро подскочили и уселись на первые попавшие места. Люди прибывали и прибывали, а наполненность аудитории, казалось, не менялась. Будто пропадая в небытие, они поднимались наверх и исчезали, скрываясь за сотнями, тысячами, миллионами слушателей. От мыслей о последней ступеньке у Мии даже немного закружилась голова, как обычно бывает во время размышления о бесконечности космоса. Наконец, несчитанное количество минут спустя дверь захлопнулась, и наступила тишина. Кира прокашлялась и громко и уверенно начала свою речь.
– Добрый день! Думаю, мне не нужно представляться. А тем, кто не помнит моего имени, я лично вобью его в голову минутами позже, – по аудитории прошелся смех. Сложно не знать имени одного из главных преподавателей, по совместительству самого сильного человека в этом мире. – Вчера, как все уже слышали, произошло публичное обличение главы нашей эволюционной площадки. Ее слова разлетались эхом по каждому уголку здания, разносились по улице и отдавались в ушах. Мы узнали то, чего давно боялись услышать, и о чем никогда не давали себе думать. О предательстве. Она обманывала нас с самого начала, скрывая истинные намерения и ведя к неминуемой гибели. В общем. Не могу больше так пафосно. Благодаря нашему обожанию эта стерва (ПРОСТИТЕ!) жила в радости и всеми управляла как куклами. Да, еще, кстати, толпами убивала людей. Ограничивала нашу память, наши возможности и вообще в пустую потратила столько лет упорного труда! Я рада, что все мы наконец проснулись. Как здесь, так и наяву. Рада, что ее влияние спало, и теперь можно заняться уже серьезными, важными вещами. Так как эволюция действительно близко, нам очень важно все необходимое наверстать. Конечно, вы все слышали об истинной и первой создательнице нашей площадки, но не все знают, она выглядит. Мия, дорогая, иди, пожалуйста, сюда!