Вторая попытка
Из всех комнат замка эта была ей противна больше всего. И тем не менее Хиастолина снова была здесь. Сидела на этой кровати и помимо воли вспоминала то, что происходило на ней: прикосновения и поцелуи, тяжелое дыхание, ее собственные стоны. Все это проникало в ее тело вполне реальными ощущениями и умоляло повторить. Гордый разум наследной принцессы бунтовал против происходящего, но тело, не знавшее ранее любви, ликовало. Как и в прошлый раз лицо человека было скрыто заклинанием. Он снова стоял перед ней.
Молес был уставшим и крайне раздраженным. Этим утром он едва вернулся из соседних миров и только закончил раздавать с трудом добытую еду, когда явилась эта высокомерная дама. На фоне его нищей полуразваленной деревушки, одетая в шикарное платье и меха, холенная и ухоженная, сверкающая драгоценностями гостья выглядела словно цветок поверх навозной кучи. Натаскавшись тяжелых мешков с зерном, Молес чувствовал себя замученным вьючным животным, но ее появление резко взбодрило его. «Получилось!» – зря обнадежил он себя. Больше всего на свете ему хотелось обрести силу, чтобы справиться с этой напастью и больше не видеть мертвые тела погибших от голода детей. Но нет. Конечно нет. Не может быть так просто! Теперь вместо того, чтобы отправиться в путь, на который его направили мудрые пифии, ему нужно снова переться в драконье кубло, ублажать истеричное «Ее Высочество». И все из-за чего? Потому что, как лопух, решил, что можно всего достичь совершенно не напрягаясь. Да если бы чтобы получить силу, было достаточно просто трахнуть кого-то – это уже давно бы все сделали и были б кругом все такие могущественные. Теперь он повязан Контрактом и обязан бежать к ним, виляя хвостом, как только позовут. «А если вообще не получится, – возникла в нем новая пугающая мысль, – они меня сожрут эти драконы? Нет-нет, они не могут мне навредить. Успокойся».
– А если она больная эта ваша принцесса? – не скрывая злости спросил Молес. – Может она вообще не может забеременеть? Что тогда?
– Ее Высочество полностью здорова, – с выводящим его из себя спокойствием сообщила Ларима.
– Хочешь сказать, дело во мне?!
– Нет, Вас мы тоже проверили, – она привыкла, что все вокруг говорят много лишних слов, прежде чем сделать то, что полагается, и обладала завидным терпением. – С Вами тоже все в порядке, иначе Контракт с Вами никто бы заключать не стал. Это обычная процедура, необходимо совершить несколько попыток, чтобы добиться результата.
Теперь он рассматривал сидящую на кровати девушку и думал: «Не так уж все и плохо. Я ничего не теряю. Мне нужно просто заняться любовью с красивой девушкой. Воспринимай это, как подарок судьбы». Хиастолина одарила его уничижительным взглядом, и все его позитивные мысли рассыпались в прах.
– Чего стоишь, смертный? – холодно сказала она. – Пошевеливайся, я хочу побыстрее покончить с этим.
– А тебе прям не терпится, правда? – ответил ей Молес, и ее щеки покраснели, а глаза засверкали от возмущения.
– Как ты смеешь?! – вспыхнула Хиастолина. – Я! Да я тебя!.. Знаешь, что с тобой сделаю?!
Молес немного подождал, чтобы узнать, что же она с ним такого сделает, но Хиастолина так и не нашлась, что сказать. Тогда он обогнул кровать и улегся с другой стороны, позади нее. Она сидела растерянная, со злостью комкая шелковую ткань платья, пока не услышала оглушительный храп. Это стало последней каплей. Хиастолина вскочила на ноги и хотела испепелить мерзкое создание, позволяющее так себя вести по отношению к ней. С ее пальцев уже начало срываться пламя, но усилием воли она сдержалась. Наследная принцесса в какой ситуации бы ни находилась не имела права вести себя, как дворовая девка, ей нужно было сохранять достоинство и самообладание. Воспитание. Благородство. Хладнокровие. Нельзя нарушать Контракт, сейчас это риск, который она не могла себе позволить. Но как ей вести себя с существом не столь разумным? Как подчинить его себе? «Необходимо быть более снисходительной, – уговаривала себя Хиастолина. – Это жалкое создание, которое должно быть никто не воспитывал. Что же ожидать от него? Как представительница тех, кто стоит неизмеримо выше, мне нужно проявить свою милость и терпение. Возможно я должна объяснить ему как стоит себя вести».
– Человек, – громко, чтобы перекричать храп, но как можно спокойнее сказала Хиастолина, – ты знаешь, что нельзя спать в присутствии королевской особы?
Неотесанный смертный не только не ответил ей, но даже не соизволил проснуться. Она стояла растерянная и никакие ее слова не производили на хама абсолютно никакого впечатления. Тогда Хиастолина взобралась на кровать и осторожно, перебарывая отвращение, пальцем потыкала его в плечо.
– Эй, – обиженно позвала его принцесса, – ты слышишь, что тебе говорят? Просыпайся.
Неожиданно Молес схватил ее в охапку и притянул к себе.
– Нашего ребенка ты тоже так будить будешь? – насмешливо поинтересовался он.
– Какого еще «нашего»? – Хиастолина возмущенно отбивалась от него, пытаясь высвободиться. – Ты не имеешь к будущему наследнику никакого отношения.
Молес неопределенно крякнул и отпустил ее. Он знал условия Контракта.
– Делай, что должно, – как можно терпеливее приказала принцесса.
– Не хочу, – ответил воин и снова закрыл глаза.
– Что? – нахмурилась Хиастолина. – Что это еще значит?
– Настроения нет, – пожал плечами Молес.
– Кому какое дело до твоего настроения?! – она все еще была на грани того, чтобы взять плетку и научить его себя вести. – Смертный. Даже если ты не знаешь своего места, ты подписал Контракт и обязан слушаться.
Ее слова позабавили его. Он приподнялся на локтях и насмешливо переспросил:
– Слушаться? – она не ответила, потому что ей было непонятно, что тут смешного, Молес понял, что с непробиваемым драконьим высокомерием ничего не поделать. – Я же не машина, понимаешь? Я человек. Я устал, в конце концов. Да и ты могла бы быть поласковей. Ваше Высочество. Ты тоже подписала Контракт. Это что мне одному нужно? Тоже поучаствуй.
– Что ты мелешь? – снова вышла из себя Хиастолина. – Просто вставь его как в пошлый раз и все.
– Даже так? Просто вставить? Какая развратная принцесса? – Молес снова рассмеялся.
Она схватила подушку и отлупила его ей.
– И почему мне достался такой бесполезный смертный? – сокрушалась Хиастолина.
– Если я тебя не устраиваю – найди другого, – беззаботно предложил он.
– Ты что?! – захлебнулась от негодования наследная принцесса. – Хочешь, чтобы я по рукам пошла, как развратная девка из борделя?! Хватит и того, что я тебе позволила себя касаться! Живо за дело! Чего ты смеешься?
– Не стоит, Ваше Высочество, – развел руками Молес, пользуясь ее неопытностью и наивностью в этом вопросе.
– Как такое может быть? – уверенная в собственной неотразимости не поверила ему Хиастолина и чтобы убедиться по-хозяйски схватила его за пах.
Молес аж сел от неожиданности и пораженно уставился на нее круглыми глазами:
– Ничего себе принцесса! – сказал он. – Это у вас как? По этикету?
– И правда мягкий, – не обращая на его возгласы внимания, сделала вывод Хиастолина и убрала руку. – Сделай что-нибудь и поживее. Не желаю целый день тут с тобой торчать.
– И что же я должен сделать? – поинтересовался Молес.
– Ну не знаю, – пожала плечами Хиастолина. – Что вы там мужчины делаете. Потрогай его.
– А может ты потрогаешь? – он продолжал издеваться над ней, твердо решив, что даже если оказался во власти Контракта, это вовсе не значит, что он должен позволять себя унижать. – Я вижу, тебе очень хочется.
Она отвесила ему еще один подзатыльник. Молес заметил, что у нее начало входить это в привычку, и решил зарубить это на корню.
– Если будешь так себя вести – он точно не встанет, – сообщил ей Молес. – Когда так делаешь, все возбуждение пропадает.
– А что нужно делать? – неожиданно покладисто спросила Хиастолина.
– Не знаю, – Молес окинул ее оценивающим взглядом. – Будь со мной ласковой. Разденься, дай на себя посмотреть.
Она сняла с себя платье, обнажая прекрасное тело. Он положил свою широкую ладонь на ее хрупкое плечо, соскользнул с него вниз на упругую грудь. Его правая рука была теплой и ласкала нежно, аккуратно задевая возбужденный сосок. Левая тем временем гладила ее бедра. Хиастолина прикусила нижнюю губу, чтобы не застонать. Молес снял рубашку и сказал:
– Теперь ты.
Она придвинулась поближе и оседлала его ногу. Его мускулистое мужественное тело притягивало к себе ее внимание. Рельефный торс возбуждал в ней желание касаться его. Хиастолина не стала сопротивляться этому желанию. Ее пальцы принялись очерчивать мышцы, изучая их на ощупь. Молес внимательно наблюдал за ней, убирая падающие пряди ей за ухо, чтобы лучше видеть выражение ее лица. Он как в прошлый раз попытался поцеловать ее, но она тут же отпрянула от него. Молес решил не настаивать. Он и так был удивлен, что гордая драконья принцесса так легко пошла ему навстречу, и не хотел перегибать палку. Не потому, что боялся чего-то. Просто не хотел потом чувствовать себя последним мерзавцем. Он полностью разделся и позвал ее:
– Иди сюда. Потрогай его.
Стараясь не смотреть вниз, Хиастолина снова придвинулась к нему и положила руку на полувозбужденный член. Медленно провела пальцами по всей длине. Продолжая гладить его мужское достоинство, она ощущало как с каждым новым движением в ее руках оно становится немного тверже и больше, пока не стало совсем каменным.
– Похоже у тебя с этим все нормально, – подозревая, что ее просто обвели вокруг пальца, с упреком сказала Хиастолина.
Молес ничего не ответил. Он уложил ее на кровать и как в прошлый раз принялся усыпать ее обнаженное тело жаркими поцелуями, до тех пор, пока выражение ее лица не сказало ему, что она его хочет. Хиастолина обхватила его ногами, когда он проник в нее, и подавалась на встречу его движениям. Потерявшись в ощущениях, Молес наслаждался каждой секундой проведенной в ее объятиях до тех самых пор, пока они не достигли пика, превратившись в единое пьяное от удовольствие существо. Когда их стоны слились в один. Когда ее томный взгляд затянул его в бездну зеленых глаз. Когда он неожиданно ощутил себя счастливым. До того самого момента, как все закончилось и она как и в прошлый раз резко преобразилась. Из нежной ласковой женщины в холодную, как лед, принцессу. Хиастолина спихнула его с себя с такой силой, что он едва не свалился на пол, и велела ему убираться:
– Надеюсь, в этот раз ты сделал все как следует, – сказала она. – И мы больше не увидимся.
Ему хотелось ответить ей какой-нибудь колкостью, но он не смог. Перед его глазами до сих пор стояло ее разнеженное лицо, эта мягкая улыбка и полные любви глаза. На него никто никогда так не смотрел. Это странно, но ему подумалось, что такой человек должен быть очень добрым, самым добрым в мире. Молес понял, что пропал. Было ли это просто наваждением, или она носила маску сейчас. Он запутался. Хиастолина не видела его лица, поэтому не знала, что на самом деле Молес был очень молод. Он никогда не влюблялся, его сердце еще не зачерствело. И она, сама того не ведая, проникла в него, как голодная змея, впилась зубами. Стрелой пронзила насквозь. Он попытался унять режущую боль в груди, но получалось плохо. Эта была злая и безнадежная любовь, но Молес уже тогда знал, что так просто она не пройдет. Он быстро оделся и обернулся, чтобы посмотреть на нее. Драконья принцесса сидела, завернувшись в покрывала, и брезгливо косилась на него. «Такая красивая и такая злая», – подумал Молес и засмеялся, как смеялись безумные пифии.
– Пусть все будет так, как суждено, – с теплой улыбкой сказал он и удалился, оставив драконью принцессу наедине с ее королевским негодованием.
Игры
Хиастолина долго всматривалась вдаль. Где-то там в окутанных голубым туманом горах был спрятан Алистар, меч первого короля драконов, главный приз сегодняшней гонки. Он достанется тому, кто найдет его первым. Соревновавшиеся команды состояли из представителей одной семьи. По пятеро. Огненные драконы хотя и находились у власти, но их было меньше всего. Только три сестры. Старший из десяти сыновей основной ветви воздушных драконов – заносчивый рыжий парень под два метра ростом по имени Морион – подошел к Хиастолине.
– Вас слишком мало, – сказал он. – Никаких шансов. Только опозориться. Никто не осудит, если вы откажитесь от участия.
Она не успела ничего ответить, как рядом появился Касситериан.
– Боишься, что они втроем вас одолеют? – язвительно поинтересовался принц ледяных драконов. – Или это открытая угроза? Попахивает заговором.
Морион возмущенно фыркнул и, гордо задрав голову, удалился к своим.
– Не стоило, – сказала Хиастолина, но при этом с ее лица не сходила счастливая улыбка, она была рада наконец увидеть его. – Я и сама могу ответить на любое едкое замечание. Веришь мне?
– Верю, – Касситериан тоже улыбался, – мне просто хочется, чтобы ты помнила, что я всегда на твоей стороне.
– Но только не в игре, – она помахала стоящим невдалеке сестрам, скоро должен был прозвучать сигнал к началу. – Здесь каждый сам за себя. Если будешь помогать, я тебя не прощу.
Незаметно, на одно лишь мгновение Хиастолина коснулась его руки, вызвав раскаты грома в чистом небе, и ушла. Касситериан провел ее влюбленным взглядом.
Раздался сигнал, и сотня драконов взлетели с холма, на котором они собрались, чтобы поучаствовать в королевской забаве. Сотня извивающихся в небе разноцветных ленточек, каждая из которых была могущественным созданием, повелевающим своей стихией. Земляные драконы подняли вверх стену. Она преградила путь всем остальным, разрезала облака, затмевая солнце. Как самая сильная из сестер Хиастолина летела впереди, чтобы прокладывать путь. Она разбила стену с их стороны. Расплавила мощным потоком пламени, и они преодолели ее, пролетев через образовавшийся разлом. Слева и справа разноцветные вспышки разрушали преграду, вскоре не оставив от нее и следа. Следующий ход был за воздушными драконами. Шквальный ветер невероятной силы отбрасывал их противников назад. Пока Хиастолина судорожно соображала, что с этим делать, кто-то из громобойных драконов ударил одного из воздушных мощным разрядом молнии. Ветер тут же прекратился, пораженный дракон камнем падал вниз. Все окружающие замерли. Повисла тишина. Хиастолину охватил ужас от увиденной картины. Величайшие бессмертные создания, непобедимые, вдруг предстали перед ней такими же хрупкими и уязвимыми, как люди. «И меня могут убить, – подумала она. – Нужно помнить об этом».
– Нарушение правил, – оглушительным рокотом прокатился голос Динабона.
Король драконов был арбитром в этой игре. Никто не знал, откуда он наблюдал за ними все это время. Он видел все издалека и мог преодолеть расстояние, которое они должны были пересечь, от холма до гор, двумя взмахами своих крыльев. Никакие заклинания не могли ему навредить. Динабон был так огромен, что остальные драконы на его фоне казались мошками, кружащими вокруг собаки. Он был последним чистокровным драконом.
– Громобойные драконы выбывают из гонки, – велел он. – И будут наказаны по закону. Гонка продолжается.
Динабон исчез так же неожиданно, как и появился. Хиастолина замерла на месте, все еще переваривая увиденное.
– Он жив, – сказала ей Аксинита, выводя ее из оцепенения. – Шевелись, а то проиграем.
Хиастолина снова ринулась вперед. Она не спрашивала, где Гиперса. Как и договаривались, при удобной возможности Гиперса ускользнула и отправилась вперед на разведку. Аксинита снова появилась в поле зрения Хиастолины и шепнула:
– Слева за насыпью есть небольшой каньон, – заговорщицким тоном поведала она. – Если нырнешь туда – пролетишь незаметно от всех.
– Низкая уловка, – засомневалась Хиастолина.
– Давай, мы должны победить! – надавила на нее Аксинита. – Видела, что устроили громобойные? Вся эта игра – демонстрация силы. Но больше всех силу покажет тот, кто победит.
В этот момент речные драконы напустили густой туман, сбивая противников с толку.
– Давай! Сейчас! – прошипела ей в ухо Аксинита. – Я создам видимость нашего присутствия. А ты добудь Алистар или ты мне больше не сестра.
Хиастолина заколебалась, но скрепя сердце решила последовать этому сомнительному плану. Она резко спикировала вниз. Там действительно была небольшая расщелина в земле, достаточно большая чтобы пролетел один дракон. Насыпь наверху, очевидно вызванная оползнем, надежно скрывала это место от посторонних глаз. Не желая более мешкать, Хиастолина устремилась вперед по каньону. Она была прочно настроена на победу, когда ей в спину ударило сильное заклинание. Она рухнула вниз так же, как до этого на ее глазах упал один из воздушных драконов, и, опускаясь на дно, потеряла сознание.
Когда Хиастолина очнулась, за окном стояла глубокая ночь. Она лежала на кушетке в одной из приемных комнат, суетливые лекари творили над ней все заклинания, которые только могли вспомнить. Аксинита выдворила их тут же, как увидела, что сестра наконец очнулась. Возле постели стоял бледный, как смерть Касситериан, измученный беспокойством он выглядел даже хуже, чем его раненая возлюбленная. Хиастолина отвернулась. Меньше всего ей хотелось давать ему повод для беспокойства. Примерять на себя роль жертвы ей не позволяла гордость. «Надо же, – тоскливо подумала она, – так нелепо подставиться под удар». Касситериан щебетал какие-то слова утешения, но они сейчас только раздражали ее. Гиперса молча стояла у окна и задумчиво смотрела вдаль. А вот Аксинита не затыкалась ни на секунду.
– Ты видела, кто это сделал? – накинулась на Хиастолину ее темпераментная сестра. – Думаешь это было покушение? Запланированное? Или кто-то вышел за рамки?
– Я ничего не знаю, – слабо отмахнулась от нее Хиастолина. – Расследование ведется?
– Конечно, – ответила Аксинита. – Но свидетелей нет. Заклинание не стихийное, определить вид атаковавшего тебя дракона невозможно.
– Кто победил? – спросила Хиастолина.
– Мы победили, – Аксинита, покосилась на стоящую у окна младшую сестру. – Гиперса обогнала всех и первой достала из скалы Алистар.
– Хорошо, – Хиастолина села и сложила руки на коленях. – Выйдите все, мне нужно поговорить с Аксинитой.
Гиперса покинула комнату без лишних вопросов, не оборачиваясь. Касситериан вышел, поджав губы. Ему было неприятно и непонятно, почему Хиастолина не захотела, чтобы он остался и была так холодна к нему, когда он так сильно за нее переживал.
– Что такое? – прямо спросила Аксинита и села рядом на кушетку.
– Ты знаешь, что покушение на наследницу престола страшное преступление, карающееся смертью? – тоже не стала ходить вокруг да окало Хиастолина.
– К чему ты клонишь? – с лица Аксиниты сошла вся краска и теперь они с Касситерианом могли соревноваться в бледности.
– Откуда ты узнала про каньон? – Хиастолине надоели эти игры.
– Птичка напела, – с вызовом ответила Аксинита, она не могла поверить, что сестра ее в чем-то подозревает.
– Что за птичка? – голос Хиастолины был холоден, как лед.
– А ты как думаешь?
– Это не шутки, – принцесса огненных драконов, еще не взойдя на престол уже чувствовала груз и опасность власти. – Кроме тебя никто не знал, что я направилась туда.
– Кто-то заметил и последовал за тобой, – лицо Аксиниты продолжало менять цвет и теперь пошло красными пятнами. – Да, это может быть кто угодно! Почему сразу я?
– Значит найди этого «кого угодно»! – резко приказала Хиастолина. – Или потребуй ответа со своей «птички»! Сделай все! Ты понимаешь, что накликала беду на нашу семью?! Нас и так мало. Если мы лишимся взрослой сильной особи, не только наша власть, наше существование, окажется под угрозой. Это понятно?!
Словно от хлесткой пощечины Аксинита подскочила на ноги и под громогласные заявления о собственной невиновности выскочила за дверь. Хиастолина сомневалась, что это и правда была она. Все-таки Аксинита была довольно прямолинейна, и такая атака исподтишка была не в ее стиле. И все же все указывало на нее. У нее был мотив и возможность. В душе Хиастолины зародилось неприятное давящее сомнение, но она не хотела думать, что родная сестра пытается ее убить.
После того, как его отвлекли очередные драконьи дела, Молес, вернувшись в родную деревню, снова стал собираться в дорогу. Вообще-то ему давно стоило отправиться, но он боялся оставлять это место надолго без присмотра. Поэтому последние несколько дней был занят тем, что обходил территорию заходя все дальше в горы, чтобы убить побольше сангъяков. Расправившись со всеми монстрами, каких ему удалось повстречать, Молесу пришлось признать, что тянуть дальше не было никакого смысла. Он вышел на улицу, заправляя свой топор за спину, когда к нему подошла Галея. В руках у нее была небольшая плетенная корзинка, из которой доносился манящий аромат свежей выпечки.
– Куда ты собираешься? – спросила девушка.
Молес посмотрел на нее и подумал: насколько же они разные. Не смотря на тяжелые времена, на бесконечную зиму и голод, волнами накатывающий на деревню из-за нехватки продуктов, из-за того, что последние три года лета не было вовсе и их обледенелая земля не могла им ничего дать, из-за того, что как он ни старался у него не хватало сил чтобы позаботиться о всех. Даже не о всех. Не о целом мире, а об одном скромном поселении на сто человек. Но так или иначе, переживая все эти трудности, глаза Галеи радостно сверкали, когда она встречала его, щеки румянились. Весь ее вид излучал здоровье. И жизнь. Молес всегда поражался, сколько в ней жизни. Казалось, ей все нипочем. На перевес деревенской девушке холенная королевская особа, всю жизнь купающаяся в роскоши, не знавшая ни бед, ни лишений, была такой мертвецки бледной и тощей, что, казалось, в любой момент готова упасть в обморок. Он ухмыльнулся своим мыслям.
– Пифии указали мне путь, – честно признался ей Молес. – Если я добуду то, о чем они говорят – все наши беды закончатся.
– Верю, что так оно и будет, – улыбнулась ему Галея, и улыбка ее была ярче солнца. Ему стало неловко перед ней, что он так бездарно променял свое сердце, но поделать с этим уже ничего не мог. – Вот, возьми в дорогу.
Она протянула ему корзину, но Молес не стал брать ее всю. Только засунул руку под расшитую умелой рукой салфетку, достал пару румяных, как молодая мастерица, что их готовила, пирожков и сунул в свою дорожную сумку. Этого ему было достаточно.
Королевская купальня была просто огромной. Здесь бы без труда разместилась сотня человек, но входить сюда было позволено лишь единицам. Хиастолина пришла сюда тайно. У нее не было никакого желания находиться в окружении суетливых служанок, да и вообще видеть кого-то. Ей не нужно было чтобы под дверью дежурили верные стражники. Даже после покушения. Единственной кто мог защитить ее была она сама, потому что была для этого достаточно сильна. И тем не менее Хиастолина вздрогнула, когда услышала шаги. Она обернулась и увидела Касситериана. Он стоял в дверях и смотрел на нее. В его глазах была боль разлуки, только безнадежно влюбленные могли так смотреть.
Благодаря умелым лекарям и непомерной силе, скрытой в хрупком теле, ее раны уже совсем зажили. Чтобы показать ему это Хиастолина скинула с себя одежду. Солнечные лучи проникали сюда через узкие проемы в потолке. Она стояла у самой кромки воды, и блики отраженного света блуждали по ее лицу. В голове Хиастолины было множество мыслей, но одна из них всегда оставалась особенной и самой важной: чтобы ни случилось, и как бы ни было тяжело, даже если сама судьба и сама суть их существа против того, чтобы они были вместе, это не важно. Ничто и никогда не сможет их разлучить.
Полностью обнаженная Хиастолина села на одежду, лежащую на инкрустированном каменьями полу. Глаза Касситериана горели, и он спрятался в тень, чтобы она не видела отразившихся на его лице похотливых мыслей. Но даже так, ее драконьи глаза продолжали видеть его. Хиастолина любовалась своим возлюбленным и представляла их вместе в постели, как сплетаются их обнаженные тела. Ее рука опустилась вниз. Окутанная паутиной сплетавшихся бликов и лучей она ласкала себя, мечтая о его прикосновениях. Касситериан смотрел на нее словно пьяный. Он всегда знал, что им не суждено возлежать вместе, и изо всех сил гнал от себя постыдные фантазии. В тот момент, она дарила ему то, о чем он не смел и помыслить. Это представление было для него одного.