– Думаю, сами придут! Уверен! – ответил вместо Яна Сергий. – Для Ежова это уникальный шанс. Ведь его только назначили наркомом, и вдруг – колоссальный прорыв энкавэдэшной лаборатории. Он этой информацией ни с кем делиться не будет! Такой доклад Сталину можно забабахать! Так что придёт он лично, кроме Фриновского, никого с собой брать не будет! Не сомневаюсь! Ну разве этого Сергея, начальника лаборатории!

– А может, тогда и сам Сталин захочет посмотреть? – ахнул Саша.

– Захотеть-то он, может, и захочет, – в свою очередь, вместо Сергия ответил Ян, с задумчивым видом поглаживая бороду свободной от бутылки с пивом рукой, – но поехать не рискнёт, в этом уже я не сомневаюсь. Он ведь даже на самолётах никогда не летает, потому что боится. Гитлер всё время летает, а у этого – специальный бронепоезд. А ведь самолёт по сравнению с другим временем – это фигня!

– Слушай, а всё равно – ход истории мы так не нарушим? Они сейчас здесь всё высмотрят, там примут меры, и наше время тоже изменится? – испугался Саша. – Так ведь можно много чего наворотить!

– А действительно! – вмешался до сих пор молчавший диакон. – Ты, Ян, опять что-то богомерзкое замутил! Нет, будь я президентом, я бы однозначно науку запретил и всех в храм ходить заставил!

– Здесь не беспокойтесь, этот вопрос мы уже изучали! – примирительно отозвался Ян. – Дело тут в следующем. Вселенная множественна. Это означает, что одновременно существуют миллиарды «срезов» Вселенной, миллиарды сценариев. Здесь справедливы те же аргументы, что мы обсуждали при путешествии в будущее. Мы существуем в пределах одного среза. Его нельзя изменить в том плане, о котором мы говорим. Находясь в любой точке, мы находимся перед бесконечным числом вариантов, и нам решать, какое будущее выбрать. В прошлом – то же самое. Если мы что-то изменим в прошлом, это не означает, что изменится наше настоящее, наш «срез» Вселенной. Он останется как был. Изменения проявятся в другом «срезе». Про это Фред Вольф приводил такой пример. Если некая девушка решит попасть в прошлое и там отговорить свою мать выходить за отца – что произойдёт? По идее, девушка сама должна исчезнуть. Парадокс? Вольф разрешает его так. До визита девушки в прошлое два «среза» вселенной – А и Б – совпадали. После него – они разделяются. В «срезе» А девушка рождается и путешествует в прошлое, в «срезе» Б она отговаривает мать выходить замуж за отца и не рождается. Но для «среза» Б – она пришелец из параллельной Вселенной!

– Как же это так, распротруби твою мать?! – тщился понять сказанное диакон, его козлиная бородка возбуждённо затряслась.

– Вот так! Это гипотеза, конечно! Здесь много такого, что не укладывается в голове, не вписывается в привычную картину мира. Знаешь, даже в советские времена с факультета теоретической физики не так уж мало народу в психушку попадало. Понятно, что сейчас тебе сложно представить, как это многие жизни могут происходить одновременно. Представь такую аналогию. Ты подходишь к витрине магазина, где продают телевизоры. Там много включённых телевизоров, они показывают разные фильмы. Но в этих разных фильмах играют одни и те же актёры. Таким образом, они как будто одновременно проживают разные жизни!

– Оба-на… Но ведь это противоречит Библии! – не сдавался диакон.

– Библии много чего противоречит! – неожиданно поддержал Яна Сергий. – Учение Коперника тоже ведь Библией опровергали – мол, Солнце вокруг Земли вращается, ибо написано! Это всё мелочи! А вот какой момент меня заинтересовал. Из твоих рассуждений следует, что, напортачив в прошлом, изменить настоящее мы не сможем, так как все изменения пойдут в параллельные «срезы». А точнее, судя по всему, они там давно уже существуют, если принимать твою аналогию с компьютерной игрой, где все возможные ходы запрограммированы на диске заранее. Однако у нас с тобой время фиксируется биологически. Вот уж оно-то для нас объективно. Ты прожил пятьдесят лет, и это твой путь. Ты знаешь, что было, но не знаешь, что будет. То есть момент сегодня – некая абсолютная точка для тебя. Так вот, если в этой точке что-то случится, например твои пришельцы из прошлого что-то изменят, то твоё будущее тоже изменится! Скажем, Ежов тебя пристрелит или каким-нибудь образом подставит. Ведь в этом случае ты не перейдёшь в альтернативное будущее?

– В этом случае моё альтернативное будущее перестанет быть альтернативным. Так как я осознаю себя как личность в единственном числе, моё будущее пойдёт по этой, уже не альтернативной, а моей линии. Тут никуда не деться! Но сильно пугаться этого не следует. Чем такой расклад отличается от обычной жизни, от обычного судьбоносного решения? Да, я начал эксперименты, я встретился с Ежовым и с этим ещё, как его, Мишей…

– Фриновским! – подсказал Саша.

– Да, и с Фриновским! Я подверг себя риску. Это мой выбор и мои последствия. Но, по сути, путешествия во времени тут ни при чём. Например, в студенческие годы мы насинячились, я повёлся на дурацкий спор и на мосту Лейтенанта Шмидта вылез за ограждения. Пытаясь что-то показать друзьям, я упал в Неву. Но выплыл, хотя мог бы и утонуть или убиться об опору. То же самое – мой выбор, мои последствия! Так что тут ничего нового!

– Весёлая у тебя молодость была! – улыбнулся Ящур. – Я тоже с моста падал бухой. Вместе с уазиком армейским! Правда, не с такого большого!

Тем временем, хотя применительно к данному контексту это словосочетание более, чем условно, в тридцать шестом году в кабинете Николая Ежова тоже шла дискуссия. Кроме него присутствовали Михаил Фриновский и Сергей – начальник секретной лаборатории.

Как и предсказывал Сергий, Ежов действительно вдохновился идеей немного изучить будущее. С одной стороны, ему было страшно – он боялся сбоев, боялся, что не сможет вернуться назад, боялся ареста со стороны спецслужб будущего, да и просто боялся. Но, с другой стороны, в случае успеха можно было бы доложить Сталину о блестящем научном эксперименте лаборатории НКВД, собрать информацию о будущем и на её основе подготовить стратегические решения по дальнейшему развитию страны – это стало бы действительно прорывным результатом! Упускать такой шанс только что назначенный на должность Ежов не мог. И в итоге он вместе с Фриновским решил пойти на риск.

Поэтому в следующий раз, когда Ян, приняв максимальные меры безопасности, запустил генератор хронополя, Ежов и Фриновский сразу же «постучались». В Питере прошло всего несколько дней, но в Москве 1936 года – уже больше двух недель. Как и в прошлый раз, хронополя коррелировали по точкам последних пусков генератора. Ни Ян, ни Сергей не могли объяснить этого явления, но в данном случае это оказалось исключительно удобным – можно было легко выходить на связь, не заботясь о том, какие промежутки времени прошли в прошлом и настоящем.

Как и обещал Ежов, он привёз немного золота, – точнее, довольно много: тысячеграммовый слиток. В свою очередь, Сергий принёс им образец служебного удостоверения, и к следующему разу гости из прошлого обзавелись абсолютно аутентичными ксивами – оба стали подполковниками ФСБ. А в этот раз предстояло обзавестись другими необходимыми вещами и разработать план. Лучшим способом изучения государственных проблем, как считал Сергий, является чтение интернета. Правда, оставался вопрос, насколько быстро удастся обучить интернету гостей, никогда не видевших компьютера. Но без прогулок по городу, конечно, тоже не обойтись.

Золотой слиток продали в первом же банке, осуществляющем такие операции, и, несмотря на крайне невыгодный курс, выручили довольно много денег. Затем пошли в хороший магазин и купили ещё одежды, причём не только для Ежова и Фриновского, которые как раз не проявили интереса к модным шмоткам, но и для всех остальных. Затем приобрели ноутбук последней модели. Вечер первого дня закончили в дорогом ресторане на Невском, причём закончили уже ближе к утру. Ежов сказал, что деньги от продажи золота надо потратить все, глупо их возвращать в кассу НКВД, а поскольку времени на эксперименты было лишь до конца лета, приходилось ни в чём себе не отказывать.

Нужно сказать, общаться с гостями оказалось очень увлекательно. Особенно интересно рассказывал Миша Фриновский. В молодости он воевал в кавалерии, был тяжело ранен, затем командовал группой красноармейцев, участвовал в штурме Кремля. Михаил рассказывал кучу захватывающих историй, и, хотя не удавалось понять, что в них правда, а что – выдумка, оторваться было невозможно. Коля Ежов, хотя тоже успел малость повоевать, таким опытом похвастать не мог, он сделал чисто партийную карьеру и большую часть жизни провёл в конторских трудах, как современный офисный планктон. Но и он оказался вполне весёлым собутыльником.

В свою очередь, на гостей большое впечатление произвёл город. В контрасте с тридцатыми годами Питер казался им городом изобилия. Коля Ежов бывал в Западной Европе, но даже она не шла ни в какое сравнение с современным Питером. Если бы не страшные рассказы Сергия и Яна о российских реалиях, они бы легко поверили, что построен почти коммунизм. Это ещё больше мотивировало их на изучение ситуации.

Но первый визит был недолгим. Сразу после возвращения в квартиру гости отправились домой. Позже наладили определённую систему. Поначалу Ежов боялся покидать своё время надолго. Он всегда брал с собой Фриновского, так как с ним чувствовал себя увереннее, и пару раз привозил Сергея, так как тот очень просил. Опасения Яна в отношении адаптации гостей в новом для них времени в целом не оправдались. Они вполне приспособились к интенсивному уличному движению, освоили общественный транспорт и даже общепит. Основную часть времени энкавэдэшники проводили в квартире, изучая прессу и интернет, пользованием которому Яну всё же до некоторой степени удалось их обучить, по крайней мере чтобы можно было читать документы с нескольких аналитических сайтов. Дома с ними было спокойнее, чем в городе, но поначалу и это напрягало, так как приходилось всё время быть рядом.

Ян, кроме того, боялся, что Ежов и Фриновский начнут расспрашивать его об их собственной судьбе. Упреждая этот вопрос, он объяснил им, что в текущем «срезе» они оба умерли довольно молодыми, но это не означает, что такой и будет их судьба. В своём времени они могут всё изменить, а если же станут слишком концентрироваться на реализовавшемся сценарии, то тогда он сбудется почти наверняка.

Впрочем, дальше стало легче. Убедившись, что энкавэдэшники ведут себя адекватно, не собираются никого брать в заложники, а действительно пытаются разобраться в том, чем и как живёт современная Россия, Ян с Сергием сочли возможным отпустить их в «самостоятельное плавание». Ян запрограммировал для генератора хронополя режим stand-by, в котором тот находился в пассивном состоянии, но активизировался, если поступал сигнал локального возмущения хронополя, генерируемого в 1936 году. Таким образом, энкавэдэшники могли проникнуть в наше время без Яна. Правда, для отправки их назад всё равно требовалось его участие, но позже Ян решил и эту проблему.

В итоге в свой очередной приезд прибывшие в середине дня Ежов с Фриновским вместо компании экспериментаторов в составе пяти человек обнаружили пустую квартиру с запиской на столе:

Коля, Миша!

Мы тут убыли ненадолго.

Чувствуйте себя как дома! Чё как – звоните на мобилу!

Пиво в холодильнике, там же колбаса, роллтон и хлеб.

Деньги в условленном месте.

Водка кончилась, заходили Ящур с диаконом, выжрали всю.

Если что, магазин прямо под нами, на первом этаже. Он до 23 работает. Ночной чуть подальше, по улице направо, если встать спиной к нашему окну.

Табачка около булочной.

У метро рыбу у чёрных не покупайте – тухлятина!

Не забывайте переодеваться в гражданское – всё в шкафу!

Как говорят американцы, enjoy!

Ян и Саша.

Питерские ведьмы

Сами же авторы записки в это время уже шагали вдоль канала – Ян давно обещал познакомить Сашу с питерскими ведьмами, и вот теперь удалось договориться о встрече.

– Это мои хорошие знакомые! – объяснял он. – Я с ними ещё на заре девяностых подружился, когда эзотерическое направление в России вышло из подполья и стало быстро развиваться. Мы тренинги вместе организовывали, клуб эзотерический создали, ритуалы разные проводили. Был даже бизнес небольшой – своего рода духовная чайхана. Замечательное время! – Ян ностальгически улыбнулся. – Там мы с удовольствием зависали – и женщины красивые, и беседы глубокие… И прямо на Невском, кстати! Жаль, недолго просуществовала!

– Что, аренда дорогая?

– Нет, аренда тогда ещё дешёвая была! Инцидент один помешал – какой-то экстрасенс из Уфы надрался и, выходя, стал собачиться с охранником из соседнего ресторана. Что уж у них там вышло, не знаю, но въехал этот тайновидец охраннику по чайнику бутылкой, да прямо в висок. Того – в реанимацию, этот убежал, на заведение наехали, проверки начались, пришлось уступить право аренды ресторану, они площадь свою расширили и в ответ дело замяли.

– А откуда же он бутылку взял в чайхане?

– Ну там ведь не только чай наливали! Коньячок тоже бывал! Видно, заказал целую, но допить не смог, унёс с собой. В те дни в графины не переливали! Сейчас, конечно, другое! – продолжал Ян. – Изменились времена! Ведьмы прежние по тусовкам не ходят. Кто состарился, кто от дел отошёл, живёт на даче, кто ограничивается частной целительской практикой. Некоторые за границу уехали.

– Как ты?

– Кто-то как я, кто-то по-другому. Одна дама живёт где-то на Гоа, а тут две квартиры сдаёт. Кто-то в Тибет подался.

– А кто же остался тогда?

– Молодое поколение! Ученики! В те годы они подростками были, максимум – студентами. А теперь выросли, научились многому. Там женщины в основном, мужики тоже есть, но им некогда тусить, они работой больше занимаются, бизнесом. И магию прямо в бизнесе практикуют. А девки тут отрываются. Впрочем, они тоже неплохо устроены – ведьмы-то сильные, наколдовали себе! И мужья у всех обеспеченные, и бизнес кое-какой есть – тренинги, курсы всякие по магии и колдовству, эзотерические магазины, интернет-торговля, плюс кафе несколько, только уже обычных, не эзотерических. А место, куда мы идём, называется «Третий рай»!

– Это эзотерический клуб?

– Не совсем. Скорее тайная штаб-квартира этого эзотерического сообщества. Официальная у них в клубе «Цветущий папоротник». Это холдинг своего рода. Там несколько тренинговых площадок, кабинеты астрологов, целителей, ясновидящих, буфет, опять же, с коньяком. Редакция газеты «Мистика жизни». Ну и для руководства офис. Алла там генеральный директор, она контрольный пакет всего холдинга держит, Маша и Инна совладельцы, её заместители. Женя, директор по маркетингу, тоже симпатичная девушка. Она чисто наёмный менеджер. Но способная – реально бизнес продвигает! У них теперь кроме Питера по стране несколько филиалов, и в том числе и в Москве! Москва для них важный рынок – клиентов полно, денег много!

– А что такое эта тайная штаб-квартира?

– Это некое место чисто для своих. Там дом старинный, когда-то в нём продавалась квартира на последнем этаже – коммуналка бывшая. Они её купили вскладчину – видимо, потому что деньги некуда девать было. Алле там две комнаты принадлежат, Маше и Инне по одной. Потом ещё часть чердака над ней выкупили, где организовали зал – довольно большой получился – и пару крохотных спален. И сауну ещё человек на шесть. Можно тренинги групповые проводить, медитации разные, ну и так далее. В общем, такой уголок, где хорошо отдохнуть, пообщаться с друзьями, помедитировать, поколдовать, обсудить конфиденциальные деловые вопросы, любовника, в конце концов, принять.

– А мужья догадываются про любовников?

– Мужьям не до этого! У них бизнес серьёзный, да и за самими грешки водятся, так что им лучше делать вид, будто не догадываются, дабы избежать встречных вопросов! Кстати, вот мы уже и пришли! – и Ян показал на высокий пятиэтажный дом с острой крышей и узкими прямоугольными окнами. Дом недавно отреставрировали, поэтому смотрелся он нарядно – красное отражение колебалось на волнах канала, напоминая что-то готическое. «Настоящий, классический Питер!» – восторженно подумал Саша.

– Теперь пошли в магазин! Вон там хороший, ночной! – и Ян увлёк Сашу в сторону от дома.

Покупать в ночном магазине, конечно, дороже, но зато он рядом. Тащить на себе из дешёвого вышло бы тяжеловато – даже налегке и быстрым шагом они шли от метро более тридцати минут.

– А почему он «Третий рай» называется? – ещё спросил Саша, когда они подходили к подъезду.

– А чёрт его знает! Они любят красивые названия! Может, ещё где-то второй и четвёртый есть!

Ян уже нажимал кнопки на чёрной панели домофона. Им ответил приятный женский голос, дверь разблокировалась, и они вошли в подъезд. Точнее – в холл, в центре которого располагалась просторная лестница с полукруглыми поворотами и большим проёмом в середине.

– Да, приятный простор! – обрадовался Саша. – Не то что в современных домах!

– В прошлом это доходный дом, здесь до революции состоятельные люди квартиры снимали! Теперь вот многое восстановили! – и он показал на лепные орнаменты под потолком. – Жалко только, лифта нет!

На последнем этаже их уже ждала Алла, выглядывая из-за приоткрытой чёрной бронированной двери. Алле было около сорока лет. Среднего роста, несмотря на достаточно плотное телосложение, она казалась стройной и выглядела моложе своих лет. Её светлые с желтизной прямые волосы до плеч контрастировали с блестяще-чёрным одеянием, выглядевшим достаточно парадно.

Она радостно обняла и расцеловала Яна, после чего они вошли внутрь, и там на Яна набросились с объятиями ещё две женщины – Маша и Инна. Они были немного моложе Аллы, лет примерно тридцати пяти. Эти девушки контрастировали между собой. Обе высокие и стройные, они имели совершенно разный стиль. Если Маша с её длинными каштановыми волосами соответствовала классическому типу русских красавиц, то Инна более походила на модель из западных журналов – тонкий стан, угольно-чёрные волосы, какой-то «не наш» взгляд. Будучи исключительно ухоженными, и эти женщины выглядели существенно моложе.

Завершив эмоциональные приветствия, Ян, наконец, представил Сашу, назвав того своим другом, помощником и соратником. Саша тем временем успел оглядеться вокруг. Необычная, как бы восьмиугольная прихожая освещалась пучками яркого света из встроенных в потолок ламп. При этом от входной двери выдвигался полукруг чёрной плитки, и симметрично над ним, на потолке, был такой же чёрный полукруг, только выделенный рельефно и в каком-то хрустальном обрамлении. Лампы на этом полукруге казались особенно яркими. Классического вида обои на стенах почти полностью укрывались зеркалами, различными фресками и страшноватого вида масками, развешанными где только можно. Из прихожей двери вели в кухонный коридор и три комнаты. Сами двери были открыты, но дверные проёмы закрывали бамбуковые шторы. Здесь же располагалась и деревянная полированная лестница на чердак.

– Мы вас ждали! – улыбаясь сказала Алла. – Проходите в зал!

Ян с Сашей разулись и прошли в предложенном направлении. Войдя в зал, Саша поразился ещё сильнее. Зал представлял собой самую большую комнату в квартире, кроме, конечно, зала для групповых занятий на чердаке. На неё приходилось два оконных блока. Потолок и верхняя часть зала были задрапированы под ночное небо – тёмно-синяя плотно натянутая материя с блестящей фольгой звёзд, в центре которых сияли яркие светодиоды. Имелась и луна – на стене под самым потолком светилась её то ли стеклянная, то ли пластмассовая тарелка. Справа от входа располагался огромный настоящий камин, труба которого немного выдавалась вперед. Фотообои на стенах открывали завораживающие картины – одна распахивала морскую гладь до горизонта, на других красовались какие-то мистические чудища в стиле Сальвадора Дали. Также имелась внушительных размеров плазменная панель, подсвечники для натуральных свечей, боковые торшеры. Вдоль стен стояли два кожаных раскладных диванчика, а в центре комнаты на пушистом ковре с абстрактными узорами стоял длинный стеклянный столик, довольно низкий, по типу журнального, который окружали несколько квадратных кожаных пуфиков такого же цвета, как диванчики.

Заметив изумлённое лицо Саши, Алла широким жестом обвела комнату и с улыбкой сказала:

– Наша квартира – духовный очаг мегаполиса! Здесь мы предаёмся созерцанию, медитации, занимаемся энергетическими практиками! Здесь особая аура! Это – наш мир!

– А это – наш кир! – откликнулся Ян и со звоном поставил на столик два пакета, до отказа забитых бутылками.

– Да, там у нас ещё… это… – засуетился Саша, вспомнив, что свои два пакета с закусью он оставил в прихожей.

– Ну вы это чересчур! – сказала Алла. – У нас ведь всё есть!

– Это дело лишним не будет! – улыбнулся в ответ Ян. – Оно ведь не скоропортящееся!

– Оно не успевает испортиться! – пошутила Инна.

Чуть позже пришла Женя – действительно весьма симпатичная блондинка лет тридцати. В общем, вечер удался. И даже более того. Ян внимательно слушал последние питерские новости, рассказывал о своей жизни в США. Про цели визита в Россию он говорил осторожно, не касаясь путешествий во времени и тем более контактов с лабораторией тридцать шестого года. Тем не менее Ян упомянул, что сейчас входит в группу учёных, занимающихся хроно-пространственными исследованиями, и рассказал, что подозрительные спецслужбы приставили к нему своего агента в форме попа и двух его помощников. Рассказал он и про Сашу, объяснив, что тот, с одной стороны, является его учеником в плане эзотерики, а с другой – работает у него ассистентом по договору до конца лета. Заодно Ян спросил, согласятся ли ведьмы немного поучить Сашу своему искусству, так как их эзотерическая специализация отличалась от его и, следовательно, определённым вещам у них учиться сподручнее. Ведьмы согласились, выдвинув аналогичную встречную просьбу – у них тоже имелись ученики и ученицы, которым было что почерпнуть у Яна.

Ближе к вечеру, когда выпили уже изрядно, Алла отметила, что в их маленьком кругу образовалась удивительная человеческая гармония, а в таком тёплом и возвышенном состоянии здорово провести групповую медитацию с настройкой на гармонию космическую. Уговаривать никого не пришлось, а Саша так и вовсе очень обрадовался: групповая медитация с такими сильными «бойцами эзотерического фронта», да ещё в специально оборудованном интерьере – это же просто подарок!

Прежде чем начинать космическую медитацию, следовало очиститься от грубых земных энергий, что и осуществили путём принятия душа каждым участником. Наличие сразу двух душевых в квартире ускорило этот процесс. Далее все облачились в красочные шёлковые халаты, коих имелось больше двадцати, и собрались в специальном зале на втором уровне. Зал поражал воображение ещё больше, чем основная часть квартиры. Задрапированные чёрным бархатом стены вкупе с развешанными повсюду зеркалами создавали ощущение какого-то таинственного пространства, а специальный узор на потолке и вовсе завораживал. Если на него смотреть хотя бы десяток секунд подряд, создавалось впечатление, что он движется и, вращаясь, вовлекает, втягивает в себя созерцающего. А уж когда зазвучала музыка сфер, воспроизведённая двумя десятками колонок, ощущение космических энергий стало невероятно реалистичным даже и без медитации.

В отношении последней Саше пришлось подкорректировать привычное понимание. Если раньше он понимал медитацию как вид созерцания и погружения в себя, то оказалось, что медитацию можно проводить и в активной форме. Участники стимулировали энергии друг друга, настраиваясь на космическое единство. Вначале воздействовали на ауру, затем – непосредственно на точки тел. В итоге всё закончилось сексом прямо на покрытом чем-то мягким полу зала. При этом разделились на две подгруппы – Саша был с Аллой и Инной, Ян – с Машей и Женей. Саша уже давно не встречался с женщинами, поэтому поначалу сплоховал, но позже реабилитировался. Ян всё время держался молодцом.

Потом ещё долго лежали на полу, говорили о том о сём. Но время близилось к двадцати трём часам, и пора было по домам. Спрятавшись от всех в самом дальнем туалете «Третьего рая», Ян позвонил сначала Ежову, а потом и Фриновскому, но никто не ответил. Это, вероятнее всего, означало, что гости из прошлого уже убыли – поначалу они боялись оставаться в чужом времени на ночь, купленные же им мобильные, уходя, оставляли на столе. Значит, можно ехать в квартиру, тем более что и остальные участники собирались расходиться по домам.

Правда, незамужняя Женя хотела переночевать здесь, так как уже было поздно, жила она далеко от центра, а за руль в нетрезвом состоянии предпочитала не садиться. Ян решил составить ей компанию. Саше совершенно не хотелось идти в квартиру одному – вдруг энкавэдэшники ещё не ушли? Хотя к тому времени они не раз пили вместе, Саша им всё равно не доверял. Он не мог сказать об этом Яну при всех, но тот догадался, в чём дело.

– Ничего страшного! Входя в квартиру, набери меня, и положишь трубку, только как полностью обесточишь генератор.

– Давай я тебя подвезу! – предложила Алла. Мысль Яна она не поняла, но, увидев колебания Саши, подумала, что он не знает, как добраться назад одному. – Мне не сложно – машин уже мало, да и крюк не слишком большой!

– Не откажусь, конечно! – улыбнулся Саша.

Саше понравился «лексус» Аллы, особенно удивляла его бесшумность – машина словно перемещалась на магнитной подушке. Несмотря на поздний час, на улице было вполне светло – они неслись по ночным проспектам, легко обгоняя попутные автомобили. Скорость не ощущалась – казалось, это все остальные едут медленно. Однако в один из моментов Саша испугался: Алла едва не сбила пожилую женщину, переходившую дорогу по переходу, не обратив внимания, что соседние машины остановились пропустить пешехода.

– Не боишься ты так ездить? Чуть не задавили, а ты ведь выпивши, да ещё и на пешеходном переходе – могут обвинить, а то и посадить!

– Да ладно, обвинить! Не Америка, поди! Ты хоть один случай знаешь, чтобы крутого за подобные вещи посадили?! Посмотри телевизор – чем заканчиваются резонансные аварии? Кого в них обвиняют?!

– То есть у тебя весомая крыша?

– А то! Меня стопудово отмажут, если что! Всё схвачено! Я ведь потому тут и живу – здесь абсолютная свобода! Ян – хороший парень, но эту фишку он не рубит! Он всё про какую-то свободу на Западе говорит. Брехня! Нет там никакой свободы! Там ты везде в рамках! Там закон – один для всех! То есть не только для министра, но и для тебя тоже! И взятку дать нельзя! Разве это свобода?! Реальная свобода – здесь! И те высокопоставленные критиканы с Запада, которые наш режим шельмуют, в душе своей мечтают жить в России, ибо тут богатому человеку со связями позволено делать что угодно! Где они на своём Западе такую свободу видели?!

– Ты, наверное, всегда на выборах правильно голосуешь, чтобы такой порядок подольше сохранялся?

– Я на выборы вообще не хожу! Без меня проголосуют, за кого надо! Вот эти вот, глядь, бараны – Алла показала рукой на стоящих на остановке простых людей. Их Госдепом американским припугнёшь – сразу бегут правильно голосовать! Если не он – то кто?! – и Алла расхохоталась так, что едва не выпустила руль. – Так что пусть они голосуют, а мы будем их давить при случае!

Саша не разделял такую философию, но промолчал, так как Ян не велел возражать ведьмам.

Попрощавшись с Аллой, он вышел из машины, подождал, пока она уедет, и перешёл на другую сторону улицы, желая убедиться, что в квартире никого нет. Точно разглядеть не удалось, но свет не горел. Это успокаивало. Саша ещё раз набрал номер Ежова, затем Фриновского и, убедившись, что они не отвечают, пошёл к подъезду.

Войдя в квартиру, он первым делом полностью выключил генератор хронополя, затем внимательно осмотрел все помещения – не спрятался ли кто? После этого стало спокойнее. Конечно, и Ежов, и Фриновский вели себя дружелюбно и всеми своими действиями демонстрировали готовность к сотрудничеству, но всё же они пришельцы из страшных времён, и кто знает, что могло прийти им в голову.

Надо отметить, бардак в комнате был даже хуже, чем обычно у Яна с Сашей. На столе стоял ноутбук с открытой крышкой, рядом с ним – две немытые консервных банки из-под сайры, доверху заваленные окурками. Вокруг, как на столе, так и на полу, валялись пакеты из «Макдоналдса», обёртки от бигмаков и роял-чизбургеров, пропитанные жиром пакетики от картошки фри и немалое количество пустых банок пива, тоже различных марок.

Среди этого бардака Саша не сразу заметил записку.

Ян, Саша!

Мы убыли, скоро снова нарисуемся!

Те газеты и журналы, что на комоде, не выкидывайте, остальные можно выкинуть.

Убраться мы не успели, извиняйте!

Ты бы, Ян, нанял бабку-уборщицу из тех денег, что мы привезли, а то срач ужасный тут!

Коля, Миша.