За дзонгом расположилась деревушка, состоящая из бамбуковых и деревянных двухэтажных домиков. Женщины и дети, разглядев своих охотников, возвращающихся из леса, сначала бросились к ним. Но затем, увидев позади двух незнакомцев, разбежались, кто – куда. Анна только успела увидеть курятники, которые были почти у каждого дома, и загоны для крупного скота, как жители деревни, снова вышли им навстречу.

Дулуны были одеты в яркие полосатые платья и туники. Их лица были разрисованы, а в руках, две женщины спереди, держали воду для омовения гостей и венки из живых цветов.

– Не робейте,– сказал Ешэ Друнг, подталкивая молодых людей вперед. – Мы очень дружелюбный народ.

Пока он объяснял жителям деревни, кто такие их гости, женщины омыли Джека и Анну, надели им на шею венки и нарисовали на лбу тику – индуистскую точку из коричнево-красной хны. Затем с гостями наперебой стали знакомиться. У Анны и без того не особо понимающей о том, что происходит, все имена смешались в голове:

– « Содном Друнг, Лхамо Друнг, Цете Друнг, Дава Друнг….»

После обряда, путешественников отвели в самый большой деревянный дом, для знакомства с главой поселения. Главной в поселке оказалась женщина. Её представили, как Доржо Мохан Друнг, у которой оказалось несколько мужей, одним из которых был охотник Ешэ.

Анна с Джеком переглянулись, и поприветствовали главу поселения привычным « Намастэ'». В домике помимо гостей, для которых накрыли стол, была хозяйка с двумя мужьями, брахман ¹⁵(15 – Брахман – индуистский жрец), ещё три женщины и детишки, которые игрались на полу возле окна. Доржо Мохан была необычайно красивой и миниатюрной женщиной, хотя на вид ей было уже далеко за сорок. Её круглое смуглое лицо с миндалевидными глазами обрамляла густая чёлка: черная, с небольшой проседью. Голову покрывала косынка в разноцветную полоску, в тон её платья до самого пола. На ногах были туфельки из замши с заостренными кверху носками. Две её подруги были гораздо моложе, но менее симпатичны. Брахман был голым до пояса, на лбу у него красовалась тика, на шее висел венок, из тех же цветов, что и у Джека с Энн. Ноги покрывали белые шаровары, а ступни были босыми. Он молча жевал какую-то тростинку и разглядывал гостей с ног до головы. Женщины и дети тоже с интересом следили за ними. Мужчинам же, наоборот, еда на столе казалась куда интересней. Пельмени Мо-мо из буйволятины, сыр из молока наки¹⁶ (16 – Наки-самка яка), жареная рыба и разнообразные фрукты, а также мутное на вид, и очень забродившее пиво Чанг – этим встретили гостей. Чуть позже Ешэ принес мёд диких пчёл, собранный на скалах сегодня днём.

– Мы всегда рады гостям,– обратилась к Джеку Доржо Мохан,– хотя они и бывают у нас нечасто. Как я поняла, вы направляетесь к озеру Пума?

Джек не спешил отвечать, обдумывая каждое слово. Анна же, ничего не понимая, не переставала жевать пельмени и запивать еду Чангом, так быстро, будто не ела несколько суток. Фрукты она раскрывала руками, и по ним уже стекал до самых локтей сладкий сок. При этом она даже стала причавкивать от удовольствия, на что все присутствующие обратили своё внимание. Девушка, оторвав взгляд от стола и посмотрев по сторонам, слегка раскраснелась и принялась кушать медленнее.

– Мы следовали карте, но немного сбились с пути,– сказал Джек, когда присутствующие, перестали глазеть на голодную Анну. – Если у вас есть лодки, вы могли бы одолжить нам одну из них, чтобы перебраться на другой берег? Мы естественно, хорошо вам за неё заплатим.

– У нас есть каноэ. Мои люди даже переправят вас,– ответила Доржо Мохан. – Но путь к озеру лежит через дикие джунгли, неподготовленным людям там будет нелегко выжить. Покажите мне карту,– твёрдым голосом добавила она.

Джек, сомневаясь в правильности решения, все же толкнул Анну вбок, и попросил дать ему перерисованную ею карту «Страны Драконов». Девушка извлекла из сумки помятую бумажку, как будто её сворачивали и разворачивали много раз. Мужчина передал карту в руки Доржо Мохан.

Женщина, взглянув на помятый лист, улыбаясь, заметила:

– Наши дети так сворачивают свою бумагу, чтобы делать из неё разные фигурки.

Дети подбежали к ней, чтобы посмотреть, о чем она говорит. Анна тоже попросила Джека перевести для неё разговор с Доржо. Но открыв карту, женщина перестала улыбаться, и жестом попросила детей вернуться на место:

– Вы отправляетесь в Королевство Дракпасов?! Не каждому откроется этот путь. Только человеку с чистым сердцем и светлой душой! – воскликнула она.

– Но как я понял – это всего лишь Бутан – маленькое закрытое королевство. У нас будет разрешение от Британии, с которой они дружат на посещение этого государства,– спокойно ответил Джек.

– Наш народ там бывал. Но нас объединяет религия. А что вы там хотите найти для себя? Какие у вас цели?

Джек повернулся к Анне, чтобы посовещаться с ней. Девушка ответила и он перевел:

– Мы хотим воспрепятствовать злу, попасть туда. А зло – уже рядом. Идет по нашим следам. Моя спутница, долго изображая из себя другого человека, вошла в доверие к немцам. По её словам – эти люди состоят в тайной оккультной организации, им нужны знания, хранящиеся в стране, под названием Шангри-ла.

– Шангри – ла?!– удивленно вскинув бровь, ответила Доржо. – Скорее всего – это вымысел. Я о такой стране никогда не слышала. А вот Королевство Драконов – напротив, существует и процветает. В любом случае, туда не так уж просто попасть,– продолжила она, возвращая Джеку потрепанную карту. – Но мы согласны помочь вам, преодолеть джунгли. Что вы можете предложить взамен?

Женщина обвела взглядом своих соотечественников, присутствующих в комнате.

Джек повернулся к своей дорожной сумке и долго в ней что-то искал. Наконец, он извлек из неё мешочек и протянул его хозяйке дома. Доржо открыла его, и у неё на ладони заблестел рубин, размером с перепелиное яйцо.

– Ах, ты ж, гнусный вор! – прошипела слегка захмелевшая от пива Анна Джеку прямо в ухо. – Ты украл из Дворца драгоценный камень. Где ты его взял, из священного Будды или из ступы Далай-ламы?

– Не твое дело,– спокойно ответил Джек, отодвигаясь при этом от неё и улыбаясь всем присутствующим. – Так вы поможете нам? – добавил он на «хинди», обращаясь к Доржо Мохан.

Женщина что-то сказала одному из своих мужей, на родном наречии, тот вышел, а через несколько минут вернулся с листом пергамента в руке. Доржо за это время уже успела спрятать камень, куда-то в подол своего платья. Бумагу она вручила Джеку, и пояснила:

– Здесь изображен точный путь до самого Бутана. Краткая дорога сквозь джунгли, которая займет чуть больше суток, и вход за озером Пумы в Дуары Королевства. Далее следует горный массив Канкар-Пунсум, перевал через который будет тяжелым, но как только вы его преодолеете, сразу окажетесь в столице Тхимпху. А через реку мы сопроводим вас и соберем кое-что из еды.

Джек поблагодарил хозяйку и улыбнулся. Женщина улыбнулась в ответ. Её подруги, что-то обсуждая на своём языке, тоже заулыбались глядя на мужчину. Они весь вечер не прекращали разглядывать этого высокого смуглого гостя. С широкими плечами, и узкими бедрами, обтянутыми тугими джинсами.

– Почему они так смотрят на меня? – поинтересовался Джек у Доржо.

– Вы очень красивый и высокий мужчина. Они называют вас – Богом с гор,– ответила женщина. – Хотят предложить вам стать мужем для одной из них, но не решаются. Я бы и сама не отказалась от такого крепкого мужа, но, к сожалению, мне хватает и моих троих.

Джек широко заулыбался, обнажая белоснежные зубы. Женщины охнули от восторга.

– Что происходит? – спросила Анна, заёрзав на стуле и увидев, как оживились женщины.

Но Джек, не обращая на спутницу никакого внимания, продолжил разговор с Доржо:

– Как так получилось, что у вас трое мужей?

– Мы исповедуем индуизм, смешанный с анимизмом. У нас эта вера началась от духовной прародительницы, и так повелось, что на этих землях главной является – женщина, которая может быть полигамной, если этого пожелает. А мне очень удобно иметь троих мужей – один земледелец, – Доржо указала на мужчину, сидящего в углу стола,– другой – скотовод и рыболов,– показала она на сидящего рядом с первым мужем еще одного. – Ну, а охотника и бортника Ешэ – вы уже видели.

Женщины, переглянувшись и хихикнув, о чем-то спросили у хозяйки.

– А вы чем занимаетесь? Кем являетесь в своей обычной жизни?

Немного подумав и гордо вздернув мужественный подбородок вверх, Джек ответил:

– Воином!

Женщины ахнули и Доржо добавила:

– Нам как раз не хватает защитников в поселке. Особенно таких могучих.

Джек заулыбался еще шире.

Анна, окончательно захмелев от пива Чанг, даже не пыталась расспросить мужчину о том, что происходит. Однако женские взгляды в его сторону, заставили её нутро, перевернуться. Она почувствовала что-то похожее нам укол ревности. Но окончательно пробудились её собственнические мысли, об этом, казалось бы, раздражающим её мужчине, в том момент, когда внесли нечто похожее на деревянную маслобойку. С рукояткой, наподобие поршня, которую одна из женщин принялась ритмично двигать вверх и вниз. Так делали полюбившийся ей чай Бо – из крупных листьев сорта Пуэр, молока и масла наки. Движения, мягко говоря, выглядели очень вызывающе сексуальными, и Джек завороженно, и, не отрываясь, следил за женщиной взбивающей чай. Анне хотелось схватить его, и ударить головой об стол, или заколоть своей металлической заколкой, лишь бы он не смотрел в ту сторону. Наконец, он повернулся к Анне: – Сейчас подадут наш любимый Бо! – улыбаясь, пояснил он.

Девушка прошипела в ответ, что уже догадалась, а Джек продолжил увлеченно разговаривать с Доржо и подключившимися к непринужденному разговору мужчинами.

– Завтра еще нельзя отправляться в путь,– говорил один из них. Гроза очень сильная. Река будет неспокойной.

И все обратили внимание на частое постукивание дождя по крыше.

– К тому же с гор может сойти грязевой оползень,– добавил он.

Подружек Доржо интересовало совсем иное:

– А это ваша женщина? – спрашивали они у Джека, указывая на Энн.

– Нет – это моя помощница,– насмешливо ответил мужчина, посмотрев на ничего не подозревающую Анну, которая колотила руками по столу, разливая остатки пива из кружки.

– Не знаю, чем тебе насолил этот стол, но уверен, он сожалеет об этом,– шепотом заметил Джек, убирая руки девушки с деревянной поверхности.

– Тогда мы отведем для вас две разные комнаты,– продолжали говорить, посмеиваясь, женщины. – И может быть, одна из нас посетит тебя сегодня ночью?

Это был даже не намёк. И Джек это осознавал. Но, взглянув на уже довольно выпившую и отчего-то злую Энн, знал, что никого на свете не хочет больше, чем её. Даже, если эти женщины втроем придут к нему ночью.

– Извините, но может быть в другой раз. Сегодня я очень устал и хочу выспаться,– твёрдо ответил он, и дулунки понимающе вздохнули.

Одна из них перестала взбивать чай.

– Ну, наконец-то! – воскликнула Анна, чуть не упав при этом со стула. Джек недоумевающе посмотрел на «предмет» своих мужских желаний. Сейчас этот «предмет» выглядел не лучшим образом. Вдобавок, она еще и начала икать.

– Выпей чай,– приказал Джек Анне,– и съешь немного мёда.

Девушка послушалась его и молча принялась пить Бо с мёдом.

Мёда она съела довольно много, голова начала кружиться, а тело зудеть. В один миг, всё вокруг почернело, и она перестала, что – либо видеть. В голове проносились тысячи мыслей в секунду – от абсурдных, до вполне логичных.

Джек обратил внимание на то, что с девушкой происходит что-то неладное.

– Что с ней?! – в испуге закричал он, когда Анну стало колотить, глаза закатились и она начала падать, но Джек успел подхватить её.

– Мёд пчелы Лабориозы – сильный галлюциноген,– сказала Доржо Мохан. – Видно ваша помощница слишком много его съела.

– Как ей помочь?! – воскликнул Джек, крепко прижимая девушку к себе.

– Никак,– спокойно ответила хозяйка,– через некоторое время наступит эйфория, а затем она уснет.

– Почему вы не предупредили нас, что мёд наркотический?

– Но так бывает далеко не с каждой сотой, к тому же она, вероятно, слишком много его съела,– пояснили ему.

Анна стала отмахиваться от Джека и кричать, на него.

– Покажите нашу комнату. Нам необходимо отдохнуть,– сказал Джек, одной рукой отбиваясь от рук Анны, а другой, продолжая прижимать её к себе.

– Конечно, – сказала Доржо и попросила одну из женщин провести их.

Мужчина перекинул через одно плечо девушку, через другое свои сумки и зашагал следом. Энн, пребывая в наркотическом состоянии, била его по спине кулаками с криками:

– Убери от меня свои руки, грязный плебей! Я – племянница Его Величества!

– Угу,– кивал головой улыбающийся Джек. – А я – принц Датский!

Глава 11.

Лондон. Великобритания.

Штаб-квартира MI-6.

Взволнованный, со сбившимся набок галстуком-бабочкой, в черном смокинге, писатель Рафаэль Сабатини ворвался в офис начальника секретной службы Джорджа Смита Саллинга, громко хлопнув при этом дверью. Смит, в это время сидел за столом и изучал важные документы. Он даже не повернулся от резкого звука, и продолжал сидеть в прежней позе.

– Почему никто не отправил помощь для нашей Энн?!– прокричал на всё помещение господин Сабатини.

Смит даже не посмотрел на визитера, хотя узнал его голос. Он поднял палец вверх, показывая, что ему нужно время дочитать важный документ.

В этот момент в офис ворвалась секретарь Смита – мисс Новак с двумя военными.

– Простите, сэр,– обратилась она к начальнику. – Я пыталась остановить этого господина,– мисс Новак указала на писателя,– но он не послушался. Я вообще не понимаю, как он прошел мимо охраны!

Смит Саллинг, оторвавшись от бумаг, спокойно и внимательно обвел взглядом из-под черных густых бровей комнату и присутствующих, а затем обратился к своим людям:

– Все в порядке. У него есть допуск. Можете быть свободны,– а затем на секунду задумавшись, добавил,– и мисс Новак, принесите нам чай.

Секретарь послушно кивнула и закрыла за собой дверь.

–А теперь обо всём по порядку, господин Сабатини,– сказал начальник, и встал из-за стола, – присаживайтесь, прошу вас. Смит указал писателю на кожаное кресло в углу офиса. Сам же направился к спрятанному в шкафу, за винтажным зеркалом, мини-бару. Он достал оттуда шотландский виски и налил в два стакана. Рафаэль, послушно присевший в кресло, взял из рук Саллинга один из них.

– Мне ничего не известно об Энн Уилсон,– сказал Смит, делая большой глоток виски, и направляясь к своему креслу за столом. – Последние известия я получил от неё, когда она была в княжестве Ладакх, исполняя свою миссию. Вместе с немцами она должна была присоединиться к экспедиции русского ученого Николая Рериха.

– Я в курсе,– ответил писатель, крутя в руках стакан, но, не собираясь пить горячительный напиток. – Она послала мне телеграмму около недели назад. Телеграмма была краткой, но будучи моим другом, она знала, что я её пойму. Поэтому я написал вам письмо, в котором подробно изложил суть.

– Ну да, вы же романист,– ответил Смит, делая очередной глоток. – Для вас это плевое дело. Но я не получал никакого письма! – искренне добавил он.

Рафаэль Сабатини удивился и крепко сжал свой стакан в руке.

– Да я все пороги Сандрингемского дворца оббил, пытаясь добиться от Его Величества разрешения, о котором просила Анна! – воскликнул он.

– Господин Сабатини, одну минутку. Я ничего не понимаю,– попросил его Смит, нажимая на кнопку коммутатора для связи с секретарем: – Мисс Новак,– обратился он в микрофон.

– Я уже несу вам чай…– ответила та по громкоговорителю.

– Забудьте про чай! – оборвал её Саллинг. – Срочно пригласите ко мне Кендриксона!

– Хорошо, сэр,– раздался голос мисс Новак из динамика.

– Итак,– начальник снял руку с кнопки, обращаясь к писателю:

– Расскажите о телеграмме по порядку.

– Мисс Уилсон находилась в столице Тибета – Лхасе, и просила помощи добраться до Королевства Бутан. Как я понял, её раскрыли и ей срочно нужна была помощь,– сказал Сабатини и при этом, волнуясь, полностью осушил стакан с виски.

– Но даже, если её операция не сорвалась, немецкая экспедиция направляется в это Королевство. А оно закрыто от всего Мира. Кроме, Британии. Необходимо разрешение на въезд. И ни от кого-нибудь, а лично от Его Величества Георга V!

Смит Саллинг поднялся со своего кресла, и снова открыл мини-бар.

– Ну и как? Вам удалось заполучить разрешение? – спросил он, взяв бокал из рук писателя и снова наливая виски.

– Да будь я проклят, если бы мне это не удалось! – вскрикнул Рафаэль Сабатини, достал из нагрудного кармана официальное письмо, с геральдикой Георга V, и передал его Саллингу.

В этот момент, в кабинет без стука вошел Кендриксон, помощник Саллинга. Его пухленькое тельце, облаченное в клетчатый костюм, плавно прошествовало мимо начальника и уселось на ближайший стул.

– И мне налейте вашего, до неприличия, дорого виски, сэр,– сказал он.

Сабатини удивленно глядел на мужчину, а Саллинг, привыкший, к вальяжному поведению своего сотрудника, лишь заметил:

– Да я после твоих усов стакан не смогу отмыть!

Писатель, взглянув на Кендриксона, не мог не заметить огромных светлых усов, похожих на щетку для чистки шляп из барсучьего ворса.

– Когда ты уже их сбреешь? – сказал Смит Саллинг, налив себе виски, и игнорируя просьбу помощника сел в кресло.

– Тебе что-нибудь известно, о своей протеже Анне Уилсон? – продолжил он.

– Конечно, сэр,– ответил Кендриксон. – Я перехватил письмо господина Сабанити из вашей корреспонденции. Добрый день, кстати,– добавил он, обращаясь к писателю, который сидел в кресле и наблюдал за ерзающим на стуле помощником Смита.

– Черт побери! – воскликнул Саллинг и ударил тяжелым кулаком по столу. – Ты слишком многое себе позволяешь! Ты считаешь, что мне об этом знать не нужно?! – он с криками вскочил со своего места.

Сабатини даже вздрогнул от страха, и принялся судорожно пить виски, а Кендриксон, как ни в чем не бывало, крутился на своем стуле: – Я считаю, что у вас итак много важных дел и бумаг. Хотел облегчить вам работу.

– Здесь я начальник! И я должен быть в курсе всего! Как теперь доставить Анне это разрешение?! – он потряс в воздухе рукой, с зажатым в ней письмом от короля. – А её саму, где искать?! А что если бы господин Сабатини не получил бы соглашения?! – кричал и размахивал руками Смит. – И почему я ни о чем не знал до сегодняшнего дня?!

– Я забыл вам рассказать, сэр,– пухлое лицо Кендриксона вспотело,– но ведь у господина Сабатини получилось – разрешение есть. И судя по моим расчетам, путь из Лхасы до границы с Бутаном занимает два-три дня, если двигаться на автомобиле.

– Два-три дня? Два-три дня?! – кричал и повторял Смит, разрывая на себе в гневе пиджак и закидывая галстук за шею, он наклонился к помощнику. – Как добраться до Гималаев за два-три дня?!

– Но там, скорее всего, есть и экстремальные места. Анне по большей части придется добираться пешком. Значит, время еще есть,– не обращая внимания, на вопрос начальника продолжал Кендриксон.

– О, Господи, она движется в одиночку? Как её разыскать? – сверкал глазами Саллинг.

– У меня уже все готово, если вы об этом,– краснея, под гневным взглядом Смита Саллинга, ответил помощник. – Я вечером сам отправляюсь в Тибет, чтобы передать Энн разрешение.

– Кто? Ты?! – удивился и попятился назад к своему мини-бару Саллинг. – Да ты из дома выходишь только сюда, в штаб, даже по магазинам бегает твоя жена,– продолжил он, наливая себе очередную порцию виски. – Ты собираешься в горы?! Ты боишься тени от собственных усов!

Начальник принялся истерически смеяться.

– Но ради нашей милой Анны – я готов на всё! – ответил Кендриксон. – У меня есть план. Сейчас я вам его изложу. К тому же вы мне его уже подписали.

– Да?! И когда же я успел?! – удивился Смит, поправляя галстук.

– У меня уже давно есть образец вашей печати и подписи, сэр,– как нив чем ни бывало, ответил помощник.

Поселение Дулунов. 10 км до границы с Бутаном.

Анна проснулась от невыносимой жажды. Открыв глаза, она увидела перед собой незнакомую маленькую комнату. Помимо кровати, с москитной сеткой, здесь был только стол с туалетными принадлежностями. В углу стояли их с Джеком сумки, рядом с которыми лежали вчерашние венки из живых цветов. Она медленно стала вспоминать вчерашний день, пока картинка происшедших событий не сформировалась у неё в сознании. Но как она оказалась в спальне? Повернув голову, она увидела спящего рядом с собой мужчину, который лежал на спине и непринужденно раскинул свои длинные руки по сторонам. Одна рука мирно покоилась у Анны под шеей. Но на этот раз, девушка, по крайней мере, была в одежде. Она откинула одеяло – Джек был обнажен только до пояса. Несколько секунд Анна любовалась прекрасно сложенным мужским телом – от рельефного пресса, до накачанных рук, полных губ и волевого подбородка. Затем резко села на кровати и убрав его руку подальше от себя, принялась его вычитывать:

– Джек! Проснись! Почему мы опять спим вместе?!

В ответ он лишь пробормотал что-то сквозь сон. Анна принялась его будить, толкая за плечи:

– Джек! Джек! Да проснись же!

Мужчина пошевелился, сгреб её в охапку, словно тряпичную куклу, прижал к себе и продолжил спать.

– Ну, это уже чересчур! – вскрикнула Анна, вырываясь и пытаясь сползти с кровати.

Джек лениво приоткрыл один глаз. Увидев девушку, запутавшуюся в москитной сетке, он улыбнулся и сказал:

– Доброе утро, любимая.

– Очень смешно, Джек,– ответила девушка, наконец, выпутавшись из сетки и добравшись до туалетного столика, на котором стоял кувшин с водой. Как ни странно, но после этих слов, она почему-то перестала злиться на него. Перевернув сосуд, она принялась пить прямо из горлышка. Она пила долго и жадно, пока не осушила его весь. Джек, наблюдавший за ней, лишь улыбался, а потом добавил:

– Кажется, кто-то вчера перебрал…

– Заткнись, – ответила Анна, поставив пустой кувшин на стол, и промокая рот рукавом рубашки. – Лучше расскажи мне, что я пропустила? И почему не помню, как оказалась здесь с тобой.

– Все очень просто – ты наелась дикого галлюциногенного меда, и я принес тебя сюда спать. А чтобы женщины из поселения не приставали ко мне, лег рядом с тобой. Ты должна сказать мне спасибо, что я не раздел тебя и не разделся сам. Обычно я предпочитаю спать голым.

– Так, стоп,– задумалась на некоторое время девушка, и, пропуская последнюю фразу мужчины, мимо ушей, – выходит ты заставил меня, есть этот мёд, зная, что он наркотический?!

Джек полностью сел на кровати, пытаясь ответить, но Анна перебила его: – И с каких это пор ты отказываешь женщинам, которые к тебе пристают?

– Ну, во-первых, – заговорил мужчина, вставая с кровати и двигаясь в сторону Анны, – я сразу ничего не знал про мёд. Мне сказали позже, когда ты слишком много его съела, и тебе стало плохо. А во-вторых,– он сделал паузу и посмотрел девушке прямо в глаза,– с некоторых пор я хочу лишь одну женщину,– он попытался взять её за руки, но она отодвинулась от него как можно дальше. – Но, к сожалению, она не хочет меня,– обессиленным голосом заключил Джек.

Анна еще раз взглянула на мужчину, и что-то перевернулось у неё в душе. Он красив, неравнодушен к ней, да и её тянет к нему так сильно, что даже самой становиться страшно. Но, когда он смеется над ней, ей хочется парировать все его шуточки и показывать всем своим видом, как сильно он её раздражает. Пусть думает, что так оно и есть на самом деле. Она не для того пустилась в эту авантюру, чтобы завязывать интрижки. Но отчего же вчера ей так отчаянно хотелось разбить ему нос, когда он улыбался другим женщинам?

– В своем наркотическом бреду ты бормотала, что приходишься племянницей Королю! – прервал её размышления Джек. Улыбаясь, он не спеша надевал на себя рубашку.

– Что за вздор! – воскликнула Анна. – Как я могла такое сказать?

Она пошла к своей сумке в поисках зеркала и расчески.

– Хотя знаешь, – девушка на секунду остановилась,– я вспомнила! То, что со мной происходило под действием мёда, нельзя описать словами! Это было, словно путешествие в параллельные миры!

– Значит, ты хочешь повторить эксперимент? – с сарказмом заметил Джек.

– Ни за что! – воскликнула Анна.

– А ещё, ночью, ты без конца повторяла одно и то же слово: « Меркаба ». Не знаешь, что оно могло бы значить? – Джек как-то странно взглянул на девушку.

У Анны внутри всё похолодело. Очень давно, когда её отец еще был жив, он рассказывал ей о «Меркаба». Что это значит, она не помнила, но ей казалось, что это что-то очень важное.

– Не знаю,– сухо ответила Анна и принялась расчесывать спутанные волосы.

– Зато я, кажется, знаю,– спокойно ответил Джек и полез в свою сумку, извлекая из её глубин криптекс. – Понятия не имею, в каком мире ты была, под действием галлюциногенного мёда, но вот этот предмет,– мужчина передал криптекс в руки девушке,– имеет форму – Меркаба.

Анна стала внимательно разглядывать предмет в своих руках. Он был продолговатым, деревянным и покрытым лаком. Длиной около двадцати сантиметров. В середине, его, словно кубик рубика, необходимо было правильно прокрутить, чтобы открыть. Каждая деревянная панелька содержала определенную букву. Буквы были написаны латиницей и состояли из семи столбиков. Сейчас – это был нечитаемый набор букв, но если угадать фразу – всё стало бы на свои места. Но главное, что по бокам криптекс был выполнен в форме шестиконечной звезды, и если посмотреть на него под правильным углом, звезда удлинялась и становилась объемной.

Джек, осознанно или нет, но все-таки добился своего. Он взял Анну за руки, в которых она держала криптекс, и стал вращать его, показывая, получившийся тетраэдр.¹⁷ ( 17 Тетраэдр – многогранник)

– Это форма энергии, под названием – Меркаба,– прошептал он ей ласково на ухо. – Я знаю это, потому, что притворяясь верующим евреем, изучал Тору. В этом писании много написано об этом. Еще, у меня есть знакомый египтолог, который как-то сказал мне, что Храм Осириса, высеченный из гранита, имеет форму Меркаба. А в переводе с древнеегипетского языка: Мер – это вращающийся свет, Ка – «дух» человеческий, Ба – человеческое тело.

– А в Библии « Во имя Отца и сына и Святого Духа…» – прошептала Анна. – Все взаимосвязано… Я вспомнила, мой отец часто повторял, что « вся физическая реальность расположена внутри пространства и времени», говоря мне о Меркаба.

– А где сейчас твой отец?

– Он умер. Как и мама. Я – сирота, уже много лет, хотя уже давным-давно взрослая, – на глазах у девушки заблестели слезы.

Джек притянул её к себе, и обнял, запустив руку, в её роскошные рыжеватые волосы. Они стояли так несколько минут. Мужчина поглаживал одной рукой ей голову, которую она положила ему на грудь, пока их не прервали.

– Намастэ',– поздоровался Ешэ Друнг, заглядывая в комнату.

Джек притянул Анну ближе к себе, пряча криптекс, зажатый у девушки в руках от посторонних глаз.

– Намастэ',– ответили они хором.

– Простите, что помешал, но вы наверняка желаете поесть, искупаться, да и вообще осмотреть нашу деревню?

– Это было бы чудесно,– сказал Джек.

– Тогда мы ждем вас на улице, мы завтракаем сегодня во дворе, на свежем воздухе. Дождь уже закончился, – сказал охотник, любезно поклонившись и исчезнув с порога комнаты.

– Хорошо,– ответ Джека растворился в воздухе.

– Что он сказал? – переспросила Анна, поскольку, кроме «Намастэ'», на «хинди» она ничего не понимала.

– Чтобы мы спускались к завтраку, а потом нам проведут экскурсию по поселению,– ответил мужчина, отстраняясь от девушки, забирая у неё криптекс и пряча его в сумку. Анне вдруг стало так холодно, когда он отошел от неё, что захотелось вернуться снова в его крепкие мужские объятья. Но вслух она проговорила весьма резко:

– Я спущусь чуть позже, когда приведу себя в порядок!

Джек обронил на ходу, не оглядываясь:

– Жду тебя на улице! – И вышел из комнаты.

Глава 12.

День был солнечным, но ветреным. Не исключено, что к вечеру порывы ветра могли нагнать тёмные, тяжелые дождевые тучи. В воздухе пахло цветами. По периметру поселка, вдоль деревянного забора, с заостренными краями, цвели акация и рододендрон, кусты самшита и ладанника. По двору бегали куры и утки, а в зарослях можжевельника пряталась их мелюзга – цыплята и утята. При этом они были необычной для европейца породы. Куры были очень пушистыми с мохнатыми лапками, а у уток, белого цвета, на голове из перьев было что-то в виде шапочки. Повсюду буйствовали краски. Поражало изобилие растительности. Многие деревья были Анне знакомы. Здесь росли земляничные деревья, фисташки, пушистые дубы, дикая хурма, настоящий каштан, мандариновые деревья.

Дети игрались во дворе, но как-то спокойно. Не бегая и не прыгая. Они сидели на лавочках и, что-то собирая, громко при этом спорили друг с другом, «звеня колокольчиками» своих голосов.

Когда Анна, повернула за угол хозяйского дома, в котором находилась предоставленная путникам спальня, то увидела длинный стол. Он был накрыт человек для ста, не меньше. Весь поселок собрался вместе позавтракать. На столе были яйца, ячменная каша, хлебные лепешки из цампы, наподобие тонкого лаваша, посыпанные зирой, фрукты и что-то в кувшинах. Как позже выяснилось – это было вино.

За другим концом стола сидел Джек. Хотя, сказать сидел – это слишком просто, он – восседал. Вокруг него толпились женщины маленького роста, ниже Анны, но их было так много, что к нему невозможно было подойти. Двое из них так вообще сидели у него на коленях. Они улыбались и тоненько хихикали, искры смеха мелькали в черных глазах, иссиня-черные длинные волосы спадали на плечи. Руками они ласкали тело мужчины. Было понятно, что они считают его Богом и хотят его. Да, уже целая вечность прошла с тех пор, как женские бедра обхватывали его чресла. Его тело налилось тяжестью и ныло. Сколько дней его нервы были напряжены до предела, он постоянно ощущал присутствие Анны. Джек посмотрел на женщин, которые предлагали ему себя. Потом перевел взгляд на ту, которая подошла к столу, с вплетенной в огненные волосы лентой, и понял – только Энн способна утолить голод его плоти и сердца.

Анна не сводила с него глаз, пытаясь проглотить хоть что-нибудь из еды, обильно запивая её вином. Когда он, в очередной раз взглянул на неё, то обнаружил, что Анна изучает его. Будто он одно из её редкостных растений, которыми она интересуется. Не в силах больше смотреть в его сторону, девушка вышла из-за стола и пошла прогуляться. Нежный, женский голосок, окликнул её. Повернувшись, она увидела девчушку лет пятнадцати: с густой челкой, волосами до плеч, майке и длинном полосатом жилете. Та обратилась к ней по-английски: