Манипулятор. Глава 006 финальный вариант

– А с этими надо бы заканчивать… – продолжил я уже по пути на стоянку, вспомнил встречу с собственником фирмы-производителя бытовой химии, скривился.

– А что мы продавать будем!? – вытаращился на меня отец. – Вот когда найдем замену, тогда и подумаем!

– Да это понятно, что – когда найдем, а не раньше! Я что, идиот по-твоему, что ли!? – меня раздражала все сильнее прямолинейность мышления отца, на которую я натыкался все чаще. – Я об том и говорю, что надо найти, а потом заканчивать с этим. А то приперся на своем новом «Пассате», всё пальцы гнул и пыль в глаза пускал «мы с вами работаем, только с вами, вы наши представители, мы в вас заинтересованы» тупо нассал нам в уши, козел! А сам отгрузил первому позвонившему… мудак!

– Ну да, – деликатно согласился отец. Он не любил, когда я выражался. Я, конечно, старался и не выражаться, да и матом при отце не ругался, но иногда позволял себе, когда чувства уже переполняли, просто крепкие словечки.

– Ладно, поищем, – подытожил я.

С переходом на бартер, вместе с плюсами вылезли и отрицательные стороны – удвоилась нагрузка. Теперь, чтобы получить ту же прибыль, мы должны были совершать больше работы, перевозить больший объем товаров, трудиться больше времени. Я тут же постарался свести к минимуму все лишние действия и это удалось. Получая обратный товар у клиентов, я за раз старался брать лишь то, что требовалось к продаже в других оптовых базах. Так мы избегали перевалки бартера через свой склад. С «Меркурием» вопрос еще не был решен, Вовка не звонил. Для получения максимальной прибыли от бартерного товара я выработал систему ценообразования. В ней учитывались все нюансы – кто, где и какие скидки дает на схожий товар, и насколько дорого в какую из баз можно его продать. Все цифры я запомнил и держал в голове. Мы продолжали выписывать накладные от руки, и это утомляло и раздражало. Ведь теперь накладные стали длинными с множеством наименований. И писать приходилось много не дома за столом, а в кабине «газели». И заняться этим пришлось уже мне. Отец, выполняя лишь функции водителя, быстро перестал ориентироваться в коммерческих вопросах. Если он брался за написание накладной, то уточнял у меня цены едва ли не по каждой строке, делая процесс написания долгим и мучительным для нас обоих. Я же писал накладные быстро, черпая всю информацию из своей памяти. Отец в это время отдыхал, выкуривая очередную сигарету.

Вопрос с продажей бартерного товара в «Меркурий» решился – об этом сообщил нам Вовка, сказал, что «позвонил Сене, будет он брать у вас весь этот триппер, три процента ему и возите туда свое говно, хоть до усрачки».

Я обрадовался, а Вовка довольно сунул руки в боки и важно замер около нашей «газели». После выгрузки мы стояли тут же у склада. Вовке было скучно летом в офисе, и почти каждый наш приезд в «Пеликан» мыс ним виделись. Трепались о всякой ерунде, зубоскалили, как два закадычных приятеля, которыми мы и стали – быстро и незаметно.

– Ладно, езжайте, жулики! – вздохнул Вовка, уходить ему не хотелось. – Мне идти надо, дел полно, какое-то сраное вино привезли, машина, вон, под выгрузкой стоит, грузчиков собрать не могут уже час, половина работает, а половина пьяные.

– Ладно, давай, пока, увидимся! – махнул я, захлопнул дверь, отец завел двигатель.

Вовка косолапо пошел впереди. Мы обогнали его. Я глянул в боковое зеркало – Вовка показал язык. Я высунул руку в окно и показал ему средний палец.

Ситуация в бизнесе выглядела стабильной. За «Пеликан» я был спокоен – там Вовка. С «Пересветом» везло сильно – крупные поставщики бытовой химии продолжали в упор не замечать эту базу. Мы возили в «Пересвет» бартерный товар, он продавался, словно проваливался в бездонную бочку. С ценами там тоже творилась халява, они были так высоки, что мы умудрялись хорошо зарабатывали даже на бартерном товаре. Я учуял шанс заработка – пока конкуренты хлопали ушами, надо было максимально загружать «Пересвет». Мы так и сделали, принялись почти весь бартер валить в одну базу, и его стало не хватать. Помимо синьки, нам снова нужен был хороший товар для прямых продаж и для увеличения объемов бартера – одно тянуло за собой другое. И я помнил о плане по смене производителя синьки, но понятия не имел, где искать нового.

Как и в любой сфере, в оптовой торговле нашего города сформировался довольно стабильный круг игроков. Если в продуктовом опте он был большим, то в бытовой химии на порядок меньшим и очень замкнутым. Новых игроков за десяток почти не появилось. Наоборот, в 2002 году началось едва заметное уплотнение рынка бытовой химии. Процесс тронулся так плавно, что если кто и выходил из игры, то бизнес его угасал долго и у всех на глазах. Резко не разорялся и не закрывался никто. И напротив, если какая фирма росла, то прогресс был заметен и имел нормальную скорость. Остальные понимали – фирма имеет хорошую прибыль, вкладывает ее в развитие, оборот, торговые площади, и рост продолжается. Бурный рост без привлечения внешних средств не случался. Но тут был свой замкнутый круг. Большим фирмам банки кредиты давали охотно. Но тем доходы позволяли развиваться быстро и без кредитов. Мелким фирмам значительных кредитов не давали, и те обреченно плелись позади больших.

В 2002 году случился нонсенс – замкнутый круг был разорван. Торговая компания «Родной край» вдруг начала бурно развиваться. Предысторию фирмы я урывками знал от разных людей. Директор «Родного края», как и все мелкие предприниматели, до поры до времени мыкался на свои кровные. И вдруг его бизнес начал резко расти. Все смекнули – произошло вливание денег. Откуда? Пошли слухи о кредитах. Располагалась фирма на территории небольшой базы буквально через забор от «Мангуста». Говорили, что базу эту директор «Родного края» не арендовал, а купил. На ее территории, не асфальтированной, едва присыпанной щебнем в самых нужных местах и огороженной бетонным забором, находилось всего одно сооружение – высокое серое четырехэтажное здание. Отсутствие окон на трех сторонах здания лишь усиливало его мрачный, почти тюремный вид. На таком информационном фоне пробудился мой интерес к «Родному краю», и я предложил отцу заехать туда.

Прохрустев колесами по щебню, мы припарковались и вышли из машины. Мда. Я огляделся. «Тюремный блок». Здание выглядело недостроем. В его левой части зияло два проема под габариты фуры. Ворот на проемах не было. В середине здания был еще один проем, но уже с воротами и даже асфальтированным пятачком перед ним – склад фирмы. Перед его распахнутыми воротами стояла фура, суетились работники. Офис «Родного края» располагался на втором этаже, входное крыльцо находилось в правой части здания. Я потянул железную дверь на себя, мы с отцом вошли внутрь, оказались на лестничной клетке. Бетонные пролеты ступенек с приваренными к ним железными перилами вели вверх. Пол был устлан кусками бетона, силикатного кирпича и застывшего цемента. Мы словно оказались на стройке. Второй этаж нас встретил пустым дверным проемом и длинным коридором за ним. Сразу справа от проема висела железная некрашеная дверь. На ней на скотче болталась бумажка – «Торговый зал».

– Нам сюда! – сказал я и потянул дверь на себя.

Тяжелая, она поддалась не сразу, изнутри ее держала пружина. Мы вошли. Дверь бухнула позади, выдав наше появление. Интерьер зала метров в сто пятьдесят площадью не нарушал духа здания – дешевый затертый линолеум на полу, невзрачные обои. В левой части зала стояли четыре стола с компьютерами, за двумя работали девушки. Вдоль стен тянулись высокие, выше человеческого роста, белые деревянные стеллажи с образцами товаров и бумажными ценниками на каждом. Ничего лишнего, типичный торговый зал. Я поздоровался с девушками и пошел бродить вдоль стеллажей. Я не знал, чего искал, и потому изучал все подряд полки, собирая информацию. Сразу бросились в глаза низкие оптовые цены. Я быстро прикинул разницу, цены оказались ниже средних городских на семь-десять процентов. «Удивительно. Откуда такая роскошь? Странно!» – задумался я, загадка низких цен взбудоражила мой мозг.