– Привет, Лиль! – сказал я и сияя, взял девушку за руку. Сердце радостно забилось.
– Привет! – ответила девушка, красивая улыбка пухлых губ в ярко-красной помаде озарила ее лицо. – Как доехал!?
– Хорошо доехал, быстро! Уснул, проснулся и уже Москва… и ты! Пошли?
Лиля кивнула, взяла меня под руку, мы направились в метро.
– Как там Вовчик!? – посмотрела она на меня внимательно, элегантно откинула назад прядь безупречных волос. – Я безумно скучала по вам, мальчики!
Мы провели вместе весь день. Гуляли по центру, пили кофе и ели в разных кафе. На улице быстро теплело. К полудню солнце нагрело воздух на десяток градусов, и я, снова ощутив прилив счастья и забыв все сомнения, стал наслаждаться встречей с Лилей.
– Мне сегодня как-то лениво… – произнесла та, красиво вышагивая рядом.
Мы вышли к парку без единого деревца и сплошь мощеному каменными плитами.
– В Москве сейчас это самое модное слово! Лениво. Ты знаешь!? – Лиля глянула на меня, продолжая отточено вымерять каждый шаг, элегантно цокая шпильками.
– Не, не знаю, – пожал плечами я и приглядел в конце парка свободную лавочку.
– Слушай, Лиль, а почему вы расстались с тем депутатом? – неожиданно для самого себя спросил я, воскрешая рассказ Лили о предыдущих отношениях.
– Он себя повел не по-мужски, – произнесла та после секундной задержки и нервно отмахнулась рукой от кого-то или чего-то незримого.
– В смысле?
– Ну, у нас, как я думала, начались отношения… – сильнее занервничала девушка, неохотно выдавливая из себя слова. – Я поверила ему. Мы уже практически начали жить вместе. А потом он пропал, ничего не объясняя…
Я деликатно не стал развивать тему. При этом помнил, как месяцем ранее пафосно и с придыханием Лиля рассказывала о тех отношениях.
– Надо общаться с людьми своего круга, – говорила она тогда. – Я избирательна в отношениях и с кем попало не встречаюсь. У меня не так давно закончились отношения, длившиеся целый год. Он был депутат. И теперь я точно знаю, какими бывают настоящие мужчины. После такого уважающая себя девушка уже не будет встречаться абы с кем…
Мы подошли к лавочке. Я наклонился и провел рукой по деревянным рейкам.
– Грязно… – глянул я на свои пальцы. – Садись так!
Я подал руку Лиле. Поддержал, и она взобралась на лавку, села на ее спинку и поставила ноги на пыльные рейки. Наши взгляды встретились. Я глянул вниз. Руки Лили, уже без перчаток, лежали на коленях поверх пальто. Я взял их в свои. Обхватил ладонями холодные тонкие пальцы и улыбнулся. Лиля неловко и натянуто улыбнулась в ответ. Я прислушался к своим чувствам. Внутри все молчало. Встревоженный этим, я сжал ее руки крепче. Лиля отстраненно ухмыльнулась, с тенью самоуверенности красивой женщины в своей неотразимости, и отвела глаза вниз влево. Я вдруг осознал, что ничего не чувствую к Лиле. Тревога ушла, и в груди стало пусто. Я разжал пальцы и машинально глянул вниз. Руки Лили лежали в моих ладонях. Они были некрасивы. Я вновь сжал их, инстинктивно гоня прочь последнюю мысль. Но тут же накатила следующая – мне не нравилось трогать ее руки. Некрасивые пальцы смотрели на меня вычурным красным лаком. В моей голове тут же между нами вырос физиологический барьер. Я поднял взгляд. Лиля смотрела на меня равнодушно и снисходительно. Она позволяла быть с ней. Эта простая мысль вдруг пронзила меня. Она позволила сопровождать ее на прогулке, позволила приехать к ней. Она позволила держать ее за руки. Все это Лиля позволяла мне, пряча скуку пребывания со мной за формальной вежливой ухмылкой. Я медленно высвободил свои ладони из-под ее рук, натянуто улыбнулся и сунул руки в карманы. День померк и, летевшие секундами часы, вмиг застыли.
Я поежился. То ли от прохлады, то ли от прозрения. Практично выстраиваемые отношения ползи по швам. Правда, которую я усиленно прятал сам от себя, лезла наружу – я не любил Лилю, она не любила меня.
Вторую половину дня мы слонялись по торговым центрам. Спустились в длинную галерею «Охотного ряда», зашли в парфюмерный магазин.
– Как тебе этот запах? – Лиля выбрала один из флаконов мужской туалетной воды.
– Неплохой, мне нравится, – сказал я машинально и чуть устало, хотелось домой.
– Мне тоже нравится, – улыбнулась она. – Тебе пойдет такой.
Я рассеяно кивнул и вышел в общий холл, Лиля присоединилась через минуту. Гулять с девушкой по торговым центрам не лучшее занятие для мужской психики. Лиля шла чуть впереди, заглядывая в отделы, рассматривая дорогие женские шмотки. Я плелся позади без настроения и с вежливым лицом.
– Как у тебя дела на работе вообще? – сказал я, прерывая затянувшееся молчание.
– Да так, могло быть и лучше… – взмахнула манерно рукой Лиля. – Пациенты какие-то жадные пошли, жлобы просто! Денег практически не дают, представляешь! Так смешно! Они что думают, я их за так буду лечить!?
– В смысле? – не сообразил я. – Так у тебя же там вроде военный госпиталь…
– Ну и что? – бросила на меня слегка презрительный взгляд Лиля, будто я сказал неимоверную глупость. – Всегда все платят там, кто хочет получить хорошее лечение. Раньше такие хорошие пациенты у меня были, даже парочка генералов лежала, всегда деньги давали. Ты думаешь, я эти сапоги на зарплату что ли купила!?
Лиля хмыкнула и отставила одну ногу. Я посмотрел вниз, не разбираясь в женских шмотках, только и смог сказать рассеянно: «А сколько они стоят?»
– Десять тысяч! – возмущенно произнесла Лиля.
– Ого! – удивился я.
– У меня оклад всего восемь, – добавила она. – Этих денег и на еду-то не хватит в Москве. Хорошо, хоть есть сейчас один дяденька генерал, делаю ему процедуры на дому, за каждую платит по две тысячи…
– Нормально так, второй оклад, получается, в месяц, – кивнул я.
– Да, единственный нормальный пациент остался! – сказала Лиля, нервно откинув назад прядь волос. – А эти… жлобы! От них денег не дождешься! Ну, как платят, такое и лечение получают! Я им не Мать Тереза!
– А как же Клятва Гиппократа? – ляпнул я.
– Какая клятва!? Я живу в общежитии, комнатка девять метров у туалета, получаю эти сраные копейки и еще должна соблюдать какую-то там клятву!? Глупости не говори! – Лиля глянула на меня как на идиота.
Время замедлилось еще сильнее. К вечеру оба устали. Мы зашли в очередное кафе. Я тут же плюхнулся на стул, и ноги сразу загудели. Лиля села напротив.
– Во сколько у тебя поезд? – произнесла она.
– В полдевятого, – устало выдавил я и откинулся на спинку стула.
– Уже скоро, – похлопала ресницами Лиля и скромно потупила взгляд.
– Да, уже скоро…
Минутная пауза.
– Я бы пригласила тебя к себе… – начала Лиля.
– Да не, Лиль! – отмахнулся я. – Я ж не из-за ночевки приехал, просто соскучился, захотелось тебя увидеть. Есть возможность меня у себя оставить – хорошо, нет – так нет. Я без претензий, ты не волнуйся об этом! Сяду на поезд и поеду домой! Все нормально…