Манипулятор. Глава 040

– Лиля!!! – рявкнул Сергей.

Девочка отдернула руку, отступила на пару шагов, глянула вопросительно на меня. Я наблюдал за сценкой, продолжая поеживаться от прохладного осеннего ветерка. Начало темнеть, серые облака налились цветами сумерек. Лёня воспользовался замешательством сестры, схватил сосиску и потянул в рот.

– Лиля! Пусть Лёня ест! – фальцетом взвизгнула Вера.

Девочка виновато зажалась и затихла, ее глаза смотрели на меня с непониманием. Мне стало жаль эту девочку. Зачатки характера Лили не сулили ей легкой жизни. Вдруг дико захотелось уйти. «Что я здесь делаю? – ясно прозвучало в моей голове. – Чужие дети, чужая семья, чужие радости. Зачем тут я? Участвую в их жизни? Зачем? А где моя жизнь? Почему я не живу своей жизнью? Я сейчас стою здесь, а мне ведь не хочется здесь быть… Так зачем я поехал? Неудобно отказать? Блять, как заебала эта дебильная черта характера! Веду себя, как размазня! Почему неудобно отказать? Просто бери и отказывай! И все равно, что подумают! Ты не обязан потакать желаниям других людей!»

Я встрепенулся. Оглянулся. Я стоял в определенном месте в определенное время, и я не хотел там находиться. Стало страшно. Меня словно насильно сунули в чужую жизнь. И это насилие произошло с моего согласия. Я не был слабохарактерным, я это знал точно, но проклятая учтивость разрушала мою собственную жизнь на корню.

«Это не моя жизнь! Я здесь не должен стоять! Я проживаю чужую жизнь, а должен жить своей. Сергей живет своей и тянет меня в свою жизнь. Я же, соглашаясь, раз за разом принимая его приглашения, убиваю свою жизнь. Каждый момент согласия есть отказ себе в своей жизни. Я убиваю себя!» Снова накатил страх. Я едва не ушел пешком домой.

– Ну что, будем собираться? – посмотрел на меня Сергей, едва Лёня закончил есть.

Я кивнул и облегченно вздохнул, приняв твердое решение, никогда больше не идти на поводу ни у кого. Вообще ни у кого.

В последний день октября мы с Сергеем в очередной раз ехали в машине по делам.

– Роман, че, Анатолий Васильевич, все занимается помидорами? – произнес он.

– Да не, Серый, ну какие помидоры? Уже ноябрь на дворе, – сказал я.

– Не, ну я не знаю, че он там теперь возит! Он же возит че-то, да?

– Не, щас он ничего не возит, – буркнул я, не желая распространяться по теме.

– А чем же он занимается?

– Серый, да я особо не спрашиваю у него, – выдохнул я, чувствуя, как внутри растет недовольство настырностью Сергея в расспросах. – Чем-то занимается… Вроде как сейчас занялся извозом, есть у него какие-то постоянные клиенты, возит им товар…

– На межгород?

– Не, тут… по области и по городу…

– Ну а че Анатолий Васильевич свой бизнес не организует?

– Серый, да я не знаю, ну спроси у него! – произнес я уже чуть раздраженно. – Чтоб бизнес начать, нужны деньги! А деньги мы же все в квартиру вложили!

– То есть у Анатолия Васильевича вообще что ли нет щас денег?

– Не, ну есть какие-то… Я без понятия… Мы как-то на эту тему не общались с ним. Захочет – организует бизнес, не захочет – нет. Я ж не знаю, что у него в голове, Серый! – сказал я, раздражаясь через расспросы напарника уже на отца, за то, что мне приходится терпеть неудобные вопросы, выкручиваться и что-то отвечать.

– Ну, в общем, ты не знаешь, чем он там занимается! – хлопнул Сергей ладонью по рулю сверху, словно подытоживая диалог и делая вывод.

– Неа, совсем не интересуюсь… – отвернулся я к окну.

– Ну понятно… – выдохнул Сергей.

Настроение вдруг стало гадким. За несколько минут диалога я нервно взвинтился и ехал уже молча в таком состоянии. Я попытался понять причину раздражения. Расспросы Сергея? Определенно, неприятно и очень настырно. Да так неприятно, что мне в какой-то момент даже захотелось его грубо оборвать. Найдя очевидную причину, я наткнулся и на другую, менее заметную, но более весомую – бездействие отца. И понял, главная – она. Потому расспросы Сергея и ощущались неприятно, что били они в цель, заставляя меня выгораживать неактивность отца и всячески того защищать. Мне самому было неприятно осознавать реальное положение вещей – отец даже не собирался заняться самостоятельно чем-то серьезным. Он пошел по пути людей, не обремененных интеллектом, таких, как его знакомый Василий, который был способен лишь на примитивное «купи-продай». Я же, ощущая в отце интеллект и аналитический ум, ждал от него большего. Ждал, что отец возьмется за серьезную задачу. Ждал этого шага с момента, как он оставил фирму. Я ждал месяц, два… полгода. Не выдержал, понял, что ничего не произойдет и отнес все деньги в квартиру. Не прогадал и почти удвоил наши с отцом накопления. Но все равно продолжал ждать от отца чего-то «эдакого». Я верил в его потенциал, о котором отец заявлял часто и всячески демонстрировал окружающим. Я верил, ждал… и ничего не происходило. Сергей лез с расспросами, словно учуяв, как они мне неприятны и все сильнее ковырял это место моего сознания. Я же защищал отцовскую несостоятельность. Это определение замаячило в глубине моего сознания, но я отогнал его, как раз в тот момент, когда отвернулся к окну.

Через пару минут Сергей начал расспросы о квартире: сколько осталось выплатить, когда сдается, да какой ремонт буду делать – дорогой или не очень? Он, например, делал у себя все дорого – говорил Сергей и рекомендовал мне тоже не жалеть денег и делать все хорошо. Я машинально кивал, поддерживая диалог односложными фразами. Настроение лишь ухудшалось, меня стала раздражать беспардонность Сергея. Казалось, раньше он так себя не вел. «Или нет? Может, я просто не замечал? Или осень на меня так влияет.» Заныл желудок. Сергей включил заезженную пластинку про «пентхаус» – какой он молодец, что купил квартиру на самом верхнем этаже, какой оттуда открывается шикарный вид и даже чердак теперь его, он по-хозяйски повесил там замок и даже старую ванну затащил туда, пусть будет, в хозяйстве пригодится. И все так у него было ловко, что, не удержавшись, я выдал правду как есть, лишь бы заткнуть этот поток хвастовства.

– Серый, че ты заладил – пентхаус-пентхаус!? – повернулся я резко к напарнику и зло уставился в глаза. – Ну все же знают, что крайние квартиры – продаются всем подряд, всяким лохам! Спроси у любого риэлтора, зайди в любое агентство, там тебе скажут тоже самое – первый и второй этаж и верхние два – самые отстой! Их продают строители всем подряд через агентства, потому что эти квартиры тяжело продать! Они нахуй никому не нужны! Потому что крайние этажи… Все лучшие квартиры строительные компании сами продают, а все говно отдают риэлторам, а те уже впаривают их тем, у кого денег впритык! Вот ты сам говорил, что купил квартиру, потому что время поджимало, и денег была определенная сумма, так!?

Я проткнул Сергея жестким взглядом.

– Ну так… – буркнул тот.

– И квартира твоя была по цене дешевле остальных в этом доме!?

– Ну да… – выдавил их себя Сергей.

– Вот и все! – развел руками я. – Вот и весь пентхаус… Это просто квартира на последнем этаже дома под крышей… Мне же предлагали то же самое! Мне эта тетка сразу начала предлагать – есть квартира на девятом этаже, на десятом… Я ей сказал – меня такое не устраивает! И она тут же предложила мне третий, четвертый этаж! Вот и весь расклад…

Сергей молчал.

Я эмоционально опустел, но сразу стало легче. Отвернувшись к окну, я принялся нервно разглядывать летящий мимо пейзаж. Я понимал, что сказал обидное, и Сергею оно не понравилось. Но слушать самохвалебное вранье уже не было сил, кончилось даже мое