– Опоздает, – равнодушно отозвался Лео, обнимая Саю за плечи. – Потом будет злиться, что мы ее не дождались. Ну, пошли?
Спустя четверть часа, когда в ресторан с криком “Десять минут – это не опоздала, а задержалась!” ворвалась Ро, потрясая над головой цветастым шарфом, как пиратским флагом, Майра наконец ощутила, что все в порядке.
В каком-то смысле так и было: Орфей и Древний остались позади, как страшный сон. Но теперь, в окружении таких же, как и она, Майра чувствовала себя эквилибристикой, шагающей по канату без страховки. Одно неверное движение, и ты разобьешься.
Пожиратели снов никогда не одобряли способ, которым она зарабатывала на жизнь. Для них сны смертных были ничем иным, как пропитанием – средством сохранить и поддерживать жизнь. Если дело касалось денег, то они предпочитали ни к чему не обязывающие подработки, от которых легко можно избавиться, если наскучит, и они не стеснялись ей об этом напоминать.
– Мы ждали тебя всю неделю, – произнесла Сая, смахивая в сторону челку, которая так и норовила скрыть из виду ее огромные оленьи глаза. – Где ты была?
В ее голосе отчетливо скользила претензия – “ты заставила нас волноваться”. Майра пожала плечами, не сводя взгляда с меню. Ну, конечно ждали. Убедиться, что она не влипла в неприятности и все еще жива, что с ее средством заработка всегда было большой удачей. Но Сая проницательна до безобразия, ей хватит и секунды, чтобы раскусить напускное равнодушие, а дальше дело техники. К допросу подключится и Лео, после чего Майра окажется под обстрелом неудобных вопросов. Они будут искать оговорки и несовпадения, чтобы снова сунуть нос в чужие дела. Забавно получается – пожиратели снов задавали ей вопросы, даже если ответы им совсем не нравились.
– Работала, – произнесла она ровно, стараясь на выдать волнения. Врать не хотелось, но и правду Майра сказать не могла. Да и как рассказать, что прошлой ночью она вломилась в дом чародея из Старшей Школы, чтобы его обворовать? Одно дело красть у смертных, которые даже не спохватятся, что лишились чего-то важного, но Орфей…
Следовало ей побеспокоиться и о другой стороне вопроса. Если ее друзья узнают, что она буквально нарушила закон – сознательно, почти не колеблясь, – они ее тут же порвут на куски. Пожиратели снов всегда держались друг за друга, но, если подставляется один – под ударом оказываются все. Проще уничтожить угрозу, чем разгребать созданные ей проблемы. Хватало и того, что они не испытывали восторга от ее “работы”.
– Много заработала? – Бай поднял глаза и криво усмехнулся. Его серые, почти прозрачные глаза прожигали в ее лице дыру. Он снова был разочарован, и его неодобрение Майра переносила хуже всего. Бай мог быть жестоким, если того хотел. Сколько раз он ранил ее одними словами, безошибочно выцеливая самое уязвимое место? Такова реальность – если ты подпускаешь кого-то слишком близко, то тем самым даешь ему оружие против тебя. И подставляешься под удар.
Но прежде чем Бай набросился бы на нее всерьез, Майра нашла в себе силы на вымученную улыбку. И кивнуть на тяжелую папку с меню, которую до боли сжимала в руке.
– Достаточно, чтобы угостить вас ужином.
Бай опасно прищурился, а затем метнул в Аврору странный, многозначительный взгляд, словно в продолжение давнего разговора. Покачал головой, открывая рот, чтобы возразить, но осекся в тот же момент, как на столе начала появляться заказанная едва.
Ресторан, который она выбрала, был не из дешевых. Позолоченная лепнина, тихая музыка под потолком и вышколенные официанты в белых рубашках, с должным почтением беседующие с гостями. Компания молодых людей в яркой одежде привлекла внимание буквально на пару минут, но Майра так и не смогла избавиться от ощущения, что на них смотрят с некоторым подозрением, как будто они вот-вот смоются, не заплатив, или вытащат из пальто в гардеробной кошелек.
Но вместо того, чтобы думать об этом, она прислушивалась к болтовне друзей, изредка вставляя слово здесь и там.
Сая многословно описывала сон, который успела стащить у юной девчушки по дороге. Что-то про радужные крылья, трепетавшие за спиной и бирюзовые облака под ногами – эйфория в чистом виде. Бай и Лео вполголоса обсуждали, получится ли в этом месяце пробраться в Заветный квартал, поучаствовать в Темном Тотализаторе. Какую ставку предлагал Бай, Майра расслышать не успела – принесли горячее.
Над столом поплыл аромат чеснока и пряных трав, и у Майры свело желудок. Голод, неумолимая сволочь, намекал, что даже если она набьет живот пастой до отказа, легче не станет. Но она упрямо воткнула палочки в гнездо лапши с острым соусом, затаив дыхание.
Никакой необходимости в настоящей еде ни Майра, ни прочие пожиратели снов не испытывали. Но даже имея от природы очень ограниченный рацион, Майра никогда не упускала шанса посетить новый ресторанчик или бистро, если знала, что там подают что-то действительно стоящее. Среди всех слабостей, присущих смертным, а не монстрам, Майра признавала у себя лишь страсть к морепродуктам и хорошим специям, пускай и человеком она были лишь номинально.
– Попытаем счастья, – лениво протянул Бай, провожая взглядом официантку в обтягивающем платье, – если кто-нибудь из Старших согласиться помочь. Я чувствую, что в этом месяце удача на моей стороне.
Красуясь, он подкинул на ладони монету, черно-зеленую от древности. Пропустил ее между пальцев, а потом и вовсе вытащил из кармана фартука официантки, когда та вернулась с очередной сменой блюд. Девушка покраснела, глядя на металлический кругляшок, спокойно лежащий у Бая на ладони, словно пожиратель снов сделал ей предложение.
Аврора фыркнула, берясь за нож. Ее стейк, лежащий на блюде размером с летающую тарелку, истекал соком, терпеливо ожидая момента, когда она вонзит в него вилку.
– Идиот. Никто не согласится плясать под твою дудку, особенно после вчерашнего, – Аврора выглядела немного раздраженной. Дернулся уголок рта, брови сошлись на переносице, когда она сосредоточенно пилила жесткое мясо, разбрызгивая сок во все стороны.
Бай проигнорировал острый, как игла, взгляд, который она метнула в него. Вялотекущий конфликт, который тянулся между этой парочкой столько, сколько Майра была с ними знакома, снова вошел в острую фазу.
– Что вчера случилось? Что я пропустила?
Ее друзья, переглянувшись, втянули головы в плечи. Майра едва сдержала порыв удивленно присвистнуть. Такое единодушие – это что-то новенькое. Стряслось нечто, чего пожиратели снов откровенно стыдились.
– Нас выгнали из “Норы”, – произнесла, наконец, Ро с притворной скукой, но и слепой бы заметил, как она расстроена. – Кто-то доложил, что мы пытаемся покормиться. Мы, конечно, пытались, но нас сдали охране. Узнаю кто, прирежу.
Она воинственно взмахнула в воздухе тупым столовым ножом, будто воображала, как вспарывает горло неизвестному стукачу.
Майра втянула в рот спагетти, изумленно разглядывая изящный профиль Ро, которая уделяла все свое внимание стейку. Она продолжала кромсала его с таким остервенением, словно именно он был виноват, что их прогнали из любимого заведения.
“Кроличья Нора” была, наверное, единственным местом в Столице, где пожирателей снов не только терпели, но и были рады их присутствию. Нежить и обе Школы тоже любили этот клуб, там заводились полезные знакомства, проворачивались выгодные сделки и вспыхивали чувства, пускай и на одну ночь. Майра искренне любила “Нору”, ее особую атмосферу гостеприимства даже для таких монстров, как они. И что теперь?
– Надолго? – спросила она, но Бай тут же обрубил робкие побеги надежды безжалостной сталью своего голоса:
– Пожизненно. Для всех.
И под “всеми” он имел в виду пожирателей снов, даже тех, кто ни в чем перед “Кроличьей Норой” не провинился.
Над столом повисла гнетущая тишина. Майра без особого аппетита ковырялась в тарелке, окончательно смирившись, что вечер пошел не по плану. Она всего лишь хотела поужинать в более-менее приятной компании, а не получать дурные вести, от которых и без того дрянное настроение становилось еще хуже.
– Бай, – позвала она вполголоса, надеясь сменить тему, – так какую ставку ты планируешь сделать в Тотализаторе?
Но друг ее не слушал. Он вдруг поднялся на ноги и целеустремленно заковылял куда-то вглубь ресторана, без единого слова или объяснения. Майра переглянулась с Саей и Лео, но те выглядели такими же сбитым с толку. Бай всегда был странноватым, из тех чудиков, что срываются из дома в полночь, чтобы купить цветов на другом конце города – просто так, или танцуют под дождем без музыки. Просто сегодня привычная странность перешла на какой-то новый уровень. Гости ресторана проводили его подозрительными взглядами, будто опасались, что если они отвернутся хоть на секунду, Бай непременно стащит у них портмоне или ключи от машины.
Бай вернулся через несколько минут. С пустым лицом и оловянными глазами он тащил за собой еще один, шестой по счету стул. Но за столом сидело только пятеро.
– Мы кого-то еще ждем? – настороженно уточнила Ро, вытягивая шею, чтобы заглянуть за спину Баю, как будто ждала, что вот-вот в ресторан войдет кто-нибудь знакомый.
Бай уставился на нее, зло прищурившись:
– О чем ты вообще, чучело?
Сая указала палочками на пустой стул, поджимая губы.
– Это ты его принес, а не мы. Зачем?
Выражение недоумения на лице Бая сменилось озабоченностью. Он уставился на стул, моргнул и поежился.
– Понятия не имею.
Сердце заколотилось в груди так быстро, точно Майра пробежала стометровку, а затем еще одну – намного быстрее. В ушах нарастал звон, заслоняя шум переполненного ресторана, поэтому она не сразу поняла, что стихли разговоры и смех. Официанты и гости замерли, как были – в неестественных позах, застигнутые врасплох неизвестным заклятием или силой артефакта. Нехорошее предчувствие запоздало звякнуло и смолкло.
Она облизала пересохшие губы. Что-то приближалось, и она не хотела бы оказаться в самом сердце бури. Она уже видела такое, когда оказывалась не в том месте и не в то время – Старшая Школа любила вешать “заморозку”, если ситуация вынуждала использовать свои силы рядом со смертными. Неужели в ресторане был кто-то из магов? В горле встал комок чистого ужаса.
Лео, Бай, Аврора и Сая, энергичные и яркие, вместе с остальными гостями обернулись ледяными скульптурами, не донеся столовые приборы до ртов. И только Майра ещё могла двигаться, став невольным свидетелем того, как целый ресторан попал под “заморозку”. Она попыталась встать, но невидимая сила сделала ее ноги тяжелее бетонных свай. Все, что Майра смогла сделать, это махнуть рукой перед лицом Лео, в надежде, что мутные остекленевшие глаза прояснятся, а кошмар, происходящий прямо здесь и сейчас, окажется дурным сном. Она даже для верности потрясла Ро за плечо, но та осталась тихой и безмолвной, точно кукла.
На плечо легла чужая рука.
– Не трать время понапрасну. Они не придут в себя до тех пор, пока я этого не захочу.
Она замерла как олень в свете фар – с распахнутыми глазами, с неестественно прямой спиной. Голос за спиной был теплый и глубокий, очень знакомый, пускай она и слышала его лишь однажды, хриплым и низким ото сна. Она смотрела перед собой, не моргая и отсчитывая мгновения до того, как мужчина обогнет стол и усядется напротив – на единственный пустой стул. Она отлично знала, кто пришел за ней. Она должна была это предвидеть, она должна была…
– Рад встретиться с тобой лично. Нам надо поговорить, Майра.
Орфей широко улыбался, и эта улыбка не сулила ничего хорошего.
Сон третий.Куколка и гробоцветы
Майра нередко попадала в передряги, и по мнению близких друзей, неприятности находили ее сами и делали это намного чаще, чем можно было списать на простое совпадение.
Бывали и моменты, когда она уже думала, что вот-вот попрощается с жизнью: обезумевший голодный вампир, перепутавший ее с ускользнувшей жертвой в темном зале “Кроличьей Норы”; разборки фейри, начавшиеся в вагоне метро, когда Майра решила перекусить на самом длинном перегоне между станциями; ведьма Новой Школы, взбешенная тем, что ее беспутный бойфренд захотел пофлиртовать с пожирательницей снов у нее на глазах.
Но никогда – до этого момента – ей не было так страшно.
Чародей просто улыбался, разглядывая ее, как неведомую зверушку, а внутри все переворачивалось от ужаса.
– Ты знаешь, как меня зовут? – спросил он, беспечно щурясь. Майра медленно кивнула, не зная, что делать. Бежать или оставаться на месте? Что страшнее – умереть от удара в спину или глядя в глаза своей Немезиде?
Орфей со своими повадками и мягким голосом чем-то походил кота. Но не домашнего, уютного, нет, на кого-то из крупных кошачьих – рысь или пуму. Сходства добавлял и разрез глаз, и их цвет – оттенок александрита, холодный как мартовский лед. Хищник, которому нравится играть с жертвой, прежде чем растерзать ее на куски.
Она не решалась подать голос, в голове проигрывалась одна и та же сцена: Орфей щелчком пальцев вызывает призрачный огонь, который не оставит от нее ни костей, ни праха.
Но вместо того, чтобы немедленно мстить, Орфей вопросительно приподнял темные брови. Улыбка не сходила с губ, и кажется, его изрядно веселило, что в его присутствии пожирательница снов внезапно лишилась дара речи.
– Знаю, – полушепотом ответила она, когда стало ясно, что Орфей ждет слов. Но в тишине ресторана голос зазвучал оглушительно звонко. – Но откуда ты знаешь мое имя?
Смех его, искренний и чистый, напоминал нежный рокот воды в бурной реке. Орфей покачал головой, отводя с глаз темные кудри, явно довольный тем, что его жертва трясется, как испуганный ягненок.
– Я знаю многое, в том числе то, что именно ты побывала в моей спальне прошлой ночью. Прелестная дева пробирается в мой дом под покровом темноты – это будоражит кровь, – он плутовато усмехнулся, опуская ресницы. – А вот воровство способно охладить любой пыл. Ты очень плохо себя вела, Майра.
“Надеюсь, смерть будет быстрой” – подумала она с окаменевшим сердцем. Кот, вылитый, собирается играть с мышью до тех пор, пока та не потеряет последнюю надежду, а потом…
А потом Орфей поставил на стол миниатюрную куколку, прислоняя ее к полупустой бутылке вина.
Майра моргнула – что за ерунда, он сюда в игрушки пришел играть? – но куколка никуда не делась. Таращилась на нее круглыми глазами-пуговицами, улыбалась ниткой-ртом цвета спелой вишни. Куколка до одурения была похожа на нее саму. Орфей – а кто еще? – до мельчайшей точности изобразил и яркую куртку, и потрепанные джинсы, в которых она вышла на дело. Но при всей скрупулезности деталей одна ошибка все же закралась.
– У меня не зелёные глаза, – только и смогла вымолвить она, шевеля непослушным языком. Орфей действовал на Майру, как танец кобры действует на кролика: она замерла и тряслась осиновым листом.
На лице мага мелькнуло сомнение, но оно тут же сменилось беззаботной улыбкой.
– Действительно, моя ошибка. Я полагался на образ твоей крови, некоторые детали от меня ускользнули, – Орфей поднес куколку к лицу и покачал головой. – Минутку…
Он щелкнул пальцами, и Майра взвыла от неожиданной боли. Глаза горели, череп плавился изнутри. Слезы покатились по лицу, и она всхлипнула, не в силах сдержаться. А Орфей смотрел на нее с безразличием естествоиспытателя, который наблюдает в пробирке химическую реакцию, не слишком, впрочем, интересую.
Боль прекратилась так же внезапно, как и атаковала. Пожирательница снов подняла лицо, с ужасом и ожиданием заглядывая в отражение на пузатом сливочнике. Быть не может! Этот ублюлок!
– Зачем? – шепнула, отказываясь смириться до конца с тем, что ее глаза цвета горького шоколада теперь налились густой болотной зеленью. Вместо того, чтобы исправить куклу, Орфей щелчком пальцев поменял цвет глаз ей, и даже бровью не повел!
“Трюки Старшей Школы” – подумала она с отвращением, стирая с лица соленую воду. “Будь они прокляты!”
Орфей пожал плечами, отставляя куколку в сторону, и когда он заговорил, в голосе не было ни капли раскаяния:
– Я слегка зол. И хотелось лишний раз продемонстрировать, что тебе лучше бы сотрудничать.
– Сотрудничать? – Майра облизнула пересохшие губы. Внутри не было слов и связных мыслей, только клокочущий ужас и страх.
– Знаешь, – Орфей задумчиво улыбнулся, приподнимая пальцем голову куколки, чтобы заглянуть ей в глупые пуговичные глаза, – я очень люблю это заклятие. Достаточно и четверти капли крови, чтобы сделать вот так.
Кожу на шее сильно обожгло, под подбородком что-то вспыхнуло, и дешевая синтетическая футболка обуглилась по вороту. Она охнула, хватаясь за горло, охваченное жидким пламенем, но это было лишь половиной беды. Между ней и Орфеем протянулась тонкая цепочка с крупными звеньями, вокруг ее шеи обернулся такой же золотой ошейник.
– Что это? – она царапнула ошейник, пытаясь содрать его со своей шеи, но Орфей в два приема намотал цепь на кулак и потянул. Майра захрипела, цепляясь за край стола в тщетной попытке удержаться на месте.
Она была уверена, что взгляд, который она послала Орфею, был переполнен кипящей искристой ненавистью. Та же злоба клокотала в груди, и будь момент поудачнее, Майра обязательно высказала бы зазнавшемуся чародею все, что она думает о нем и ему подобных. Но, сожалению, удача сегодня была не на ее стороне.
– Это все еще ты, только в полной моей власти. Но как по мне, куколка намного изящнее. Надеюсь, ты понимаешь, что все, что я сделаю с ней, произойдет с тобой?
Золотые путы исчезли, но Майра решила, что намного мудрее будет промолчать. Дурой она не была, чтобы там Бай ни говорил, но кое-что ее грызло.
– Как ты меня нашел?
Он склонил голову к плечу, мыча что-то себе под нос, а затем спросил внезапно:
– Сколько в Столице пожирателей снов?
Майра помедлила, прежде чем ответить. Стоит ли выдавать такую информацию? Что, если Старшая школа хочет вырезать их всех, как опухоль на теле Столицы? Но Орфей, точно читая ее мысли, покачал головой.
– Не переживай, это личный интерес.
– Около дюжины.
– И сколько из них торгуют воспоминаниями на черном рынке?
Она открыла рот, чтобы ответить, но глаза Орфея хитро блеснули, и он перевел тему с такой легкостью, будто вопрос и не стоил ответа.
– Итак, рассказывай. Кто же надоумил тебя заглянуть ко мне на огонек? Хотелось бы знать имя.
Он расслабленно откинулся на стуле, ухмыляясь, но на дне его глаз мерцало нечто, предупреждающее Майра: только попробуй солгать.
– Древний, – она схватила бокал со стола, жадно глотая вино, чтобы промочить пересохшее от нервов горло. – Сапфировые глаза, черное пальто, мерзкий голос – это о чем-нибудь тебе говорит?
Маг задумчиво пожевал губу и покачал головой:
– Нет, не знаю никого, кто бы соответствовал твоим приметам.
Тонкие пальцы с бесчисленным количеством серебряных колец забарабанили по скатерти. В оранжевом свете хрустальных ламп все побрякушки, которыми маг был обвешан с головы до ног, мягко переливались и притягивали взгляд. Магии в них было заключено столько, что воздух непрерывно вибрировал. Теперь-то Майра знала, что Орфей не снимает своих цацек даже отходя ко сну, словно боится чего-то, что может прийти под покровом темноты.
“Пижон” – фыркнула она, не рискуя озвучивать вслух. Орфей мог быть каким угодно франтом и выпендрежником, но он все еще был угрозой, опасной и непредсказуемой.
– Еще какие-нибудь приметы?
Он явно был недоволен. Улыбка померкла, брови приподнялись в нетерпеливом ожидании.
– Никаких, – огрызнулась Майра, потирая ноющие от боли глаза. – Сменил три облика за полчаса, но любой маскировочный артефакт способен и на большее.
Маг закивал, соглашаясь. Про артефакты и прочие подлые вещички обеих Школ он знал намного больше чем она сама.
Тишина, воцарившаяся в ресторане, когда Орфей погрузился в раздумья, пугала сильнее любых озвученных угроз. Майра исподтишка изучала его точеный профиль, взвешивая шансы выбраться сухой из воды. Если не убил сразу, вероятность дожить до нового года увеличивалась, но все еще была трагически близка к нулю.
А затем Орфей заговорил вновь.
– Так как ты планируешь вернуть мне то, что стащила? – деловито уточнил он, складывая руки на столе.
Пожирательница снов задохнулась от возмущения.
– Я?! Ты рехнулся, обратись к лекарю!
Мысль о том, чтобы встретиться с Древним снова, вызывала водопад мерзких мурашек вдоль позвоночника. К тому же, где его теперь искать?
– Даже не надейся, – отрезала она и замерла. Что-то изменилось.
В зале ощутимо похолодало. На огромных окнах, с видом на оживленный проспект, расцвели узоры из инея, а вместе с теплом пропала и фальшивая дружелюбность Орфея. Без улыбки он выглядел моложе, но в облике сквозила потусторонняя отрешенность. Светлые глаза без особого участия изучали Майра, и та ощутила, как невидимая ледяная рука протиснулась сквозь ребра и сжала ее сердце. Предупреждение – молчаливое, но смертельно убедительное.
– Однажды я проводил эксперимент, – медленно произнес Орфей, неприятно усмехаясь, – по просьбе Шабаша. Надо было допросить опасного преступника, препарируя его память. Задание было простое – вытащить любые крохи информации из его мозга. Процесс муторный, долгий и очень грязный. Стоит ли мне упоминать, что для проведения процедуры было достаточно иметь сам мозг – и только?
Майра сглотнула, не перебивая. Что-то подсказывало, что Орфей не закончил и будет сильно расстроен, если его перебьют.
– Вот что я скажу – тебе стоит вспомнить, кто ты есть на самом деле. Не потребуется даже подавать официального рапорта в Шабаш, чтобы покончить с тобой. Ты – не смешная шутка природы, ее ошибка, как и все твои друзья, – он кивнул на Бая и Лео, не пытаясь скрывать искреннего презрения. – Вы в принципе не должны существовать. Но если ты хочешь жить, то советую сотрудничать. Давай я скажу проще: ты поможешь мне, хочешь ты того или нет.
Перед глазами встала картинка, как Орфей нарезает тонкими ломтиками человеческий мозг, используя машинку, предназначенную для резки колбасы, и Майру замутило. Ее словно окатили ледяной водой, а следом дали пощечину. Тело застыло в кресле, щеки пылали жаром.
Несмешная шутка природы. Ошибка.
Но обиднее всего было то, что Орфей и не пытался ее оскорбить. Он озвучивал факты, ничего такого, чего она сама бы не знала или не слышала в свой адрес раньше. Именно от этой правды она и пыталась сбежать – с помощью Древнего и амброзии. И куда это ее привело? Прямо в объятия хищника, готового вот-вот отгрызть ей голову или вспороть грудную клетку острыми когтями.
Они сверлили друг друга тяжелыми взглядами, пока она не отвела глаза.
– А что если я – не смешная шутка и ошибка – откажусь помогать?
Орфей откинул с лица буйные кудри и усмехнулся. Только этот небрежный жест – и Майра снова оцепенела.
“Почему он так действует на меня?” – гадала, стараясь не дрожать слишком заметно. Но ответ на вопрос “что, если?” был очевиден: куколка на столе, новый цвет глаз, о котором она не просила, упоминание пыток, – все это уже само по себе было достаточного веса аргументом. Но одно дело предполагать, другое – услышать самой.
Орфей выждал минуту, наслаждаясь производимым впечатлением, а затем со сладкой улыбкой палача сжал пальцы вокруг фарфоровой шейки куклы.
У Майры перехватило дыхание – ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ощущение чужой руки, перекрывшей кислород, было слишком реальным, от недостатка воздуха легкие пекло. Это была пытка – жестокая и неторопливая. В глазах зарябили черные мушки, а потом потемнело, будто кто-то щелкнул выключателем. Сквозь шквал страха и боли она почувствовала то, чего не ожидала – у Орфея были холодные, почти ледяные руки. Пальцы давили на ее кожу, впивались ногтями, но не было никакой возможности ускользнуть от призрачного прикосновения.
За мгновение до того, как Майра потеряла бы сознание, Орфей разжал хватку и ласково погладил куколку по волосам. Та лупоглазо таращилась на чародея, и пожирательница снов содрогнулась, когда невидимые пальцы, что чуть раньше едва не лишили ее жизни, зарылись в ее волосы на затылке.
– Мерзкие фокусы Старшей Школы, – выплюнула она с нескрываемым отвращением. Орфей вовсе не выглядел уязвленным, смотрел холодно и как будто бы даже сквозь нее.
– С каких пор монстров тревожат вопросы морали? Ты питаешься человеческими снами, лакомишься воспоминаниями или сбываешь их на черном рынке, а злодей все равно я?
– О какой морали ты говоришь? – зашипела Майра, испуганная до истерики. – Вы, маги Старшей Школы, смотрите на других сверху вниз, даже на своих коллег из Новой Школы. И не отличаете смертных и нежить от грязи под своими ногами!
Она почти смирилась, что Орфей загнал ее в угол. Да, она была виновата, у мага было полное право требовать сатисфакции. Да, она поможет ему, а потом… Потом придется бежать и прятаться до конца жизни, ведь Древний не простит. Он обязательно придет за ней, и тогда она вряд ли отделается зачарованной куколкой и несколькими угрозами.
Вот попала так попала, между двух огней, и они обязательно попытаются спалить ее до тла.
Маг потянулся к ней через стол, и его лисье лицо озарилось внезапным интересом.
– Что ты приобрела?
Его губы подрагивали, Орфей безуспешно пытался сдержать усмешку.
– О чем ты?
– Что тебе предложили? Наверняка что-то стоящее, раз ты очертя голову бросилась в самое пекло и не подумала о последствиях.
Майра со вздохом полезла в карман. Пустой пузырек из-под лекарства она таскала с собой, как амулет на удачу.
– Амброзию.
Не успело дно склянки коснуться скатерти, как Орфей сцапал ее и поднес к лицу, подозрительно принюхиваясь. А затем расхохотался.
– Нельзя же быть такой наивной, девочка, – заливался он, запрокидывая голову. – Тебя обвели вокруг пальца, Майра. Это не амброзия.
Она прищурилась. Девочка? Орфей вряд ли был старше нее, чей возраст в пересчете на человеческие года приближался к четверти века. Но слова мага больно ужалили, и она взвилась, хлопая ладонью по столу.
– Он сказал, что это поможет! Древние не лгут!
Орфей пожал плечами. Ему было все равно, что Майру обманули – кого тревожат чувства монстра?
– Да, они не лгут. Но то, что было здесь, – он поднял склянку повыше, чтобы посмотреть, как через стекло струится свет, – точно не амброзия, и голод твой не вылечит.
Она упрямо поджала губы, отказываясь признавать его правоту. То, чего она так боялась, подтвердилось – ее обманули, но к чему давать Орфею еще больше поводов для насмешки?
– Давай так, – произнес Орфей сладко, будто держал малиновый леденец за щекой, – что на счет сделки?
“Сделка?”
Сердце тревожно стукнуло в груди, как будто перед ней открылась крохотная дверца, ведущая к спасению. Но вестись на очередное заманчивое предложение, не взвесив все за и против? Исключено.
– Если ты поможешь мне, я не только не убью тебя, но и сотворю для тебя чудо. В том числе, исправлю то, что сделал тот Древний.
Что-то в его голосе и в его взгляде внушало смутную тревогу. Майру бесило до зубовного скрежета, что маг все это время был на шаг впереди нее, поэтому она протянула руку за склянкой и спросила глухо:
– Что там было? Что он дал мне?
Орфей безмятежно вздохнул, возводя глаза к потолку.
– Поживем – увидим.
Теперь он напоминал ей речного угря – скользкую тварь с ледяной кожей. И такую же неуловимую. Орфей не испытывал к ней ни сочувствия, ни симпатии, как любой из магов, не важно к какой Школе принадлежал.
Но было еще кое-что. Что-то, чего она не выяснила, прежде чем отправляться на рискованное предприятие – воровать воспоминания у могущественного волшебника Старшей Школы. Тогда это не имело значения, но теперь все изменилось.
– Что было в твоей памяти? Что я забрала?
Выражение его лица стало убийственно серьезным. С таким лицом, наверное, сообщают о смертельном приговоре или о том, что любовь, согревавшая тебя так долго, остыла. Правда на вкус оказалась горькой, словно полынь, и Майра застыла, осознавая, что натворила.
– То, что может не оставить от нашего мира камня на камне. Я хранил формулу этого заклинания в памяти, потому что опасался даже записывать. А теперь его нет.
Прежде, чем пожирательница снов успела хоть слово вставить, Орфей протянул ей черный картонный прямоугольник. На серебристые буквы, мерцающие на бумаге, невозможно было смотреть без рези в глазах. Письменность Старшей Школы, затейливая вязь, несущая в себе Силу, причиняла боль – вгрызалась в кости и кипятила кровь.
– Жду завтра, за час до заката. Адрес тебе уже известен, а это, – он кивнул на визитку, которая то исчезала, то появлялась и становилась тоньше альбомного листа, – поможет войти без проблем. После твоей маленькой диверсии пришлось усилить защиту, Бурбон очень недоволен.
– Бурбон? – переспросила она, сбитая с толку. Разве в доме номер четыре по Сливовой улице еще кто-то живет, да еще с таким смехотворным именем?
Орфей кивнул, все еще протягивая карточку, зажатую между указательным и средним пальцами. Такой небрежный жест, но все же он заставлял ее колебаться. Если она примет приглашение, то тем самым подпишет себе очередной контракт. Стоит ли оно того?
Терпения у Орфея хватило буквально на минуту – нерешительность Майры его начинала бесить.
Она взвыла, когда маг больно дернул куколку за волосы. Та была игрушкой, мелочью в руках волшебника, но боль была вполне настоящая, многократно усиленная чарами.
– Намек понят, – процедила Майра, хватая визитку со стола и сжимая ее в пальцах. Бумага захрустела, кожу обожгло серебристым сиянием рун.
Орфей расцвел довольной улыбкой:
– Вот и умничка.
***
Когда Орфей ушел – не испарился в воздухе, а уверенно прошагал к дверям и скрылся в подъехавшем черном авто с красочной наклейкой на крыле, – ресторан ожил.
Время потекло, как обычно, не ускоряясь и не притормаживая, но ошарашенная произошедшим Майра чувствовала себя не в своей тарелке. Все ее естество твердило, что надо бежать, немедленно и как можно дальше, но визитка Орфея в кармане будто чувствовала эти крамольные мысли и нагревалась, обжигая кожу сквозь ткань.
Ужин тоже быстро подошел к концу. Потирая округлившийся живот через рубашку, Бай огляделся и вздохнул:
– Сейчас бы подкрепиться…иначе.
Сая с Лео согласно замычали. Аврора только кивнула, скатывая бумажную салфетку в плотный шарик и подкидывая его на ладони. Они только и ждали, когда можно будет покинуть ресторан в поисках чего-нибудь повкуснее.
Ну конечно, и десять тарелок мяса с соусом не могли укротить голод, который терзал всех пожирателей снов без исключения. Она кашлянула, ощущая, как собственный голод царапается внутри, пытаясь выбраться на волю. Ей бы тоже не помешал сон-другой, похищенный у какого-нибудь зазевавшегося смертного.