Точка невозврата. Серия «СИНДИКАТ». Книга 2

14:16.

Айна чувствовала, как сердце замирает, бухается куда-то вниз, в область живота, а затем вновь устремляется вверх, едва-ли не выпрыгивая из груди. Таких ощущений, таких эмоций еще ни разу не приходилось испытывать за свои неполных восемнадцать лет. Громадная толпа, полностью заполнившая собой центральную площадь и прилегающие к ней улицы колыхалась в едином порыве, требуя возврата к истинному пути, требуя справедливости, требуя веры. Такого она еще не видела. Такого еще не видела планета. Обычно народ требует свободы, здесь же народ требовал возврата к истокам религии. Правда, и здесь не обходиться без политического подтекста.

Рядом с ней группа студентов размахивала плакатами с призывами к действующему королю освободить занимаемый им престол. Один из плакатов, без каких-либо слов говорил куда красноречивей любой кричалки: лицо короля, перечеркнутое красными линиями, образующих букву X. Далеко впереди толпа начала скандировать «Уходи!», тут же подхваченное остальными.

Непередаваемая атмосфера единения десятка тысяч людей – Айна даже прикрыла глаза от удовольствия – а, главное: мирная. Мир, главный залог к успеху.

Северная Аль-Сахра.

Хамад.

Центральный район Хан аль-Хайятин.

14:20.

Джамаль пробирался в толпе, расталкивая протестующих локтями. До необходимой позиции оставалось несколько десятков метров. Толпа гудела, свистела, кричала, скандировала лозунги, однако это не слишком интересовало Джамаля. Что толку от криков? Король заперся в резиденции, на улицы вывели полицию, какой будет итог? Догадаться не сложно. Да, тут даже догадываться не надо. При самом нежелательном развитии сценария – полиция даст толпе выпустить пар, после чего недовольные разойдутся по домам. И все. Второй вариант развития событий – начнут разгонять, что даст запал для следующих акций протеста. Уже лучше. Что ж, Джамаль готов предложить третий вариант.

Справа двое парней подняли вверх плакат с изображением имама Айяд аль-Джабури. Слева начали выкрикивать: не верим! Не верим! Джамаль усмехнулся. Протест против превращение государства в светскую западную колонию, вкупе с желанием изменить политический строй – ядерная смесь. Где-то впереди, у здания Верховного суда раздались хлопки – в воздух взметнулось серое облако. Раздались крики, толпа дружно охнула и подалась назад.

Замечательно! Спецсилы начали применять слезоточивый газ для разгона протестующих – то, что нужно.

Джамаль на ходу открыл рюкзак, доставая оттуда пачку фальшфейеров. Пора дать ожидаемый сигнал.

Северная Аль-Сахра.

Хамад.

Центральный район Хан аль-Хайятин.

14:23.

Бакир находился в центре площади, у высокой бронзовой статуи нынешнего главы государства, когда впереди взметнулся красный дым – сначала один, потом еще и еще, постепенно заволакивающий верхнюю часть площади, перед мраморным колоссом Верховного суда.

Окей… Бакир поднес руку к правому уху, где закреплялся наушник.

– Вижу сигнал. Отчитайтесь по позициям и степени готовности.

Секунду треск, затем измененный помехами голос:

– Первый, пантеры на позиции, готовы к столкновениям, прием!

– Принято. Даю зеленый свет! – Бакир поморщился, когда рядом зазвучал мегафон, с выкриком: мы здесь власть! – Подтвердите, прием!

– Подтверждаю, приказ принят! Конец связи!

Мегафон вместе со своим обладателем чуть сместился в сторону, изменив риторику. Теперь звучало: нет шайтану (сатане), нет кафирам (неверным)! Отлично, планируемое изменение градуса настроения двигалось полным ходом. Красный дым фаеров тем временем закрыл собой большую часть площади.

– Первый, церберы на позиции. Готовность в сто процентов, прием!

– Принято. Даю зеленый свет! Подтвердите, прием!

– Подтверждаю, приказ принят! Конец связи!

Слезоточивый газ, красный дым фаеров, крики, призывы за какие-то пять минут полностью изменили настрой протестующих. Теперь, вместо улыбок, смеха и безобидных кричалок звучали крики, призывы к сопротивлению, и женский плач. Ничего, самое интересное еще впереди. Головная боль Мухаммеду ибн Хусейну ибн Азизу сегодня обеспечена. Да еще, какая.

В ухе раздался треск, затем низкий голос.

– Первый, посылка еще в пути. Планируемое время готовности, десять минут. К южной стороне стягивается спецназ, мы вынуждены сделать крюк, прием!

– Принято. Доложите, как будете на позиции, конец связи!

– Конец связи!

Ладно, группы под контролем, теперь его выход. Бакир отодвинул в сторону женщину в зеленом хиджабе и махнул парню с мегафоном. Тот тут же оказался рядом.

– Наши на позиции?

– Да. – он сделал головой полукруг. – Рассредоточены по периметру.

– Окей.

Бакир забрал звукоусиливающее устройство, и в два прыжка оказался на мраморном постаменте возвышающейся над площадью фигуры короля Мухаммеда ибн Азиза.

– Братья! – закричал он в рупор, стараясь перекричать общий шум, усиливающейся с правой стороны, где явно свое дело начали пантеры. – Братья! – похоже, удалось привлечь внимание. – Шайтан, сидящий на престоле начал убивать наших братьев! Наших сестер! Наших детей! Наших матерей! – толпа загудела. – Посмотрите! – он вытянул руку вправо, указывая на клубящиеся в воздухе красные клубы. – Они травят нас газом, точно неверных собак! Он, – теперь рука взметнулась в сторону, на фигуру короля. – ведя дружбу с кафирами, сам стал кафиром! – толпа поддержала последние слова одобрительными возгласами. – Я говорю! – Бакир перешел на крик. – Я говорю: Мухаммад ибн Хусейн ибн Азиз, кафир! – протестующие едва ли не захлебнулись в приветственном крике. Вверх взмыли сжатые кулаки. – Скажите, может ли нами, правоверными мусульманами управлять кафир?

Толпа на одном выдохе дружно выкрикнула:

– Нет!!!

– Скажите, можем ли мы терпеть насилие со стороны кафира?

– Нет!!!

– Скажите, станем ли мы оказывать сопротивление кафирам?

– Да!!!

Бакир улыбнулся. Заводилы в толпе сработали на пять с плюсом.

– Хорошо! – он чуть понизил голос. – Мы можем начать с него! – Бакир указал на статую. – Он смотрит на нас с высоты, взгляд его полон презрения и ненависти к нашей религии, к религии Пророка! Так пусть, его изваяние, запрещенное самим Пророком, падет, а голова покатится до самого дворца шайтана!

Под оглушительные крики, Бакир спрыгнул с постамента, куда тут же ринулась толпа, готовая голыми руками снести за минуту ставшего ненавистным до тошноты фигуру короля.

Бакир усмехнулся. Голыми руками не потребуется. Они подготовились. И зажимы, и трос, и даже несколько мотоциклов. Дело нескольких минут – и Мухаммад ибн Хусейн ибн Азиз будет повержен. Его образ, во всяком случае. Но, ведь это только начало…

Северная Аль-Сахра.

Хамад.

Центральный район Хан аль-Хайятин.

14:26.

Абу-Бакр отнял руку от уха, и поднял большой палец вверх, давая знак своей команде. «Пантеры», коих он возглавлял находились на самой передовой перед оцеплением полицейских, не пропускающие протестующих в здание Верховного суда. Рядом, вместе с ними в одной шеренге находилась группа студентов, явно заведенная не только простым желанием мира во всем мире, но и кое-чем посильнее.

– Долой тирана! – прокричал парень, с намалеванными на щеках красной краской косыми крестами.

Его тут же поддержали товарищи, принявшись бурно выкрикивать разные лозунги.

– Ждем! – отдал короткий приказ Абу-Бакр, поднеся руку с закрепленным в рукаве микрофоном к губам.

Группа студентов, и присоединившиеся к ним два задних ряда сделали несколько шагов вперед, по направлению к кордону. Полицейские сомкнули щиты, и проделали тоже самое. Расстояние между линиями двух фронтов существенно сузилось.

– Назад! – прокричал из-за кордона. Похоже, командир отряда. С таким же успехом, он мог попросить низвергнуть с неба огонь.

Студенты завелись еще больше. Откуда-то сзади кинули несколько дымящих фаеров. Воздух тут же начал затягиваться красной дымкой. Данное действие привело протестующих в неописуемый восторг. Парень с девушкой, держась за руки выступили вперед, остановившись напротив выставивших перед собой щиты полицейских.

– Уходи! – крикнул парень.

– Уходи! – повторила девушка.

– Уходи!!! – разом ухнула толпа, подхватив нетривиальный лозунг.

Двое полицейских выдвинулись из шеренги вперед, стараясь отодвинуть студентов. Толчок щитом вышел сильным, и девушка покачнувшись приземлилась на пятую точку, издав визг резанной свиньи.

– Они бьют женщин! – закричал Абу-Бакр, вытянув руку вперед, в сторону кордона.

Его крик подхватили несколько десятков глоток. Полицейские спешно отступили назад, к шеренге, но было слишком поздно. В защитников правопорядка полетели сначала гневные возгласы, а следом брусчатка. Толпа двинулась вперед, теперь скандируя далеко не мирные лозунги.

В ответ зазвучали выстрелы. Стреляли резиновыми пулями, однако эффект последовал именно тот, на какой рассчитывал Абу-Бакр. Толпа разъярилась еще больше. Теперь брусчатка летела не от людей из «Пантер», а от самих протестующих. Желание применить силу, сидящее внутри каждого, кто вышел на площадь, теперь точно цунами выплескивалось наружу.

Полицейские начали отступать назад, к ступеням мраморного гиганта, с сидящими по бокам гранитными львами.

– Сейчас! – крикнул в микрофон Абу-Бакр, запуская руку в висящую на плече сумку.

Секунда. – бутылка с зажигательной смесью в руке.

Секунда. – запал.

Секунда. – бросок.

Коктейль описал в воздухе дугу, закончив полет ударом о щит полицейского. Бутылка разлетелась на мелкие осколки, выплескивая содержимое наружу. Раздался дикий вопль, тут же перешедший на две тональности выше – брызги горящей смеси упали на одежду находившейся рядом девушки с красноречивым плакатом: «мы не скот», тут же охватив тяжелый покров платья.

Слева в уже дрогнувшую цепь спецназа прилетело еще три бутылке с зажигательной смесью. Один из них перелетел кордон, угодив в окно полицейского автомобиля. Изнутри оглашая пространство диким воплем вывалился сотрудник с горящей формой.

Абу-Бакр улыбнулся. Все шло по плану. Еще несколько хороших толчков, и безумие охватит весь город.

Северная Аль-Сахра.

Хамад.

Центральный район Хан аль-Хайятин.

14:38.

Айна чувствовала, как волна паники захлестывает полностью захлестывает сознание, преобразовываясь в подступающую к горлу тошноту. Она не понимала, как за какие-то двадцать минут из вполне себе мирного протеста, пусть и не с самыми приятными для власти лозунгами, протестующие превратились в обезумевшую толпу. Девушка отпрянула в сторону, вжавшись в бок грузного мужчины, когда рядом просвистела пуля. Та угодила в смартфон снимающего происходящее на площади парня, выбив устройство из рук. Пуля хоть и резиновая, но сотовому конец. Айна не видела дальнейшего, поскольку мужчина пихнул ее вбок, прокричав «Аллах Акбар!». Девушка не спорила – действительно Бог велик, вот только Он вряд ли в восторге от происходящего в Хамаде. Где-то позади раздались хлопки, а следом дружный вой. Айна обернулась. Вернее, попыталась, поскольку остановиться и разглядеть происходящее сзади не представлялось возможным. Толпа, и без того находящаяся в постоянном движении, теперь усилила натиск, несясь к боковым улицам. Через плечо ей удалось увидеть, как южная часть площади перед зданием Верховного суда затянута красно-серой пеленой, в которой то и дело вспыхивали желтые огни.

Плохо дело…

Очень плохо, так как…

Мозг не успел закончить построение мысли, поскольку сообразил: тело перестало находиться в вертикальном положении, и это не является нормальным. Девушка успела сгруппироваться, приземлившись на ладони. Секунда понадобилась для того, чтобы встать на колено, поднимаясь обратно на ноги, но даже этого времени оказалось слишком много. Кто-то налетел сзади, наступив на ногу. Лодыжка вспыхнула острой болью. Айна закричала, однако ее вопль был лишь незаметной каплей в общем гуле десятка тысяч голосов. Позади раздался очередной хлопок. Гораздо ближе. Следом разноголосые крики, плач, спецсигнал полицейских автомобилей, и звуки выстрелов. Настоящих выстрелов. Девушка рванула вперед, вовремя поднявшись на ноги. Сзади уже навалилось несколько человек, вминая ее в объемную спину бегущей перед ней женщины. Та охнула, начиная заваливаться вперед. Айна нырнула вбок пытаясь протиснуться между сильно пахнущим дешевыми духами мужчиной в сером деловом костюме, и высоким худощавым пареньком, держащим в руке сильно дымящий красный фаер. Почти удалось. Парень чуть отступил в сторону, костюм выругался на английском, а затем бегущий впереди мужчина резко затормозил и развернулся, врезав локтем прямо в живот. У Айны перехватило дыхание. Перед глазами поплыли круги в красной дымке сигнального фаера. Сзади продолжали наваливаться, вынуждая продвигаться все дальше и дальше от центра площади. Девушка уже видела первые ряды офисных зданий. Видела, как группа неизвестных разбивает витрины магазинов. Видела, как бегущий по тротуару мужчина в синей футболке с изображением имама Айяда вынул из рюкзака небольшой предмет, и кинул его под припаркованный у здания автомобиль. Практически сразу вверх взметнулся столб пламени, швырнув седан на проезжую часть, оккупированную демонстрантами. Раздались болезненные крики.

Айна отказывалась верить своим глазам.

Что происходит?

Как?

Грабежи! Насилие! Поджоги! – как?

Затем девушка увидела еще кое-что. На боковой улице, куда ее вынесла толпа, проход перекрыла группа военных, загородив проезжую часть бронетранспортерами. Айна находилась во втором ряду, но от резкого торможения бегущих впереди, налетела на худенькую девушку с букетом помятых цветов в руках и не удержавшись на ногах, рухнула на колени, оказавшись как раз на передовой. Айна хотела тут же подняться на ноги, однако замерла на месте, не в силах пошевелиться. Не в силах даже вздохнуть. Военные единой шеренгой отделились от бронетранспортеров, подняв оружие в направлении выбежавших демонстрантов. Это, не щиты, не дубинки, не травматическое оружие, не слезоточивый газ – боевое оружие!

Секунда.

БУМ! – стук сердца.

Сзади толкнули вперед – не все видели то, что первые два-три ряда. Люди рвались вперед.

Секунда.

Должен быть выдох, но легкие, как и все тело замерли в ожидании.

БУМ! – стук сердца.

БАНГ! БАНГ! БАНГ!

Трассирующий след пуль разрезал воздух. На асфальт приземлились трое – две девушки и мужчина, захлебывающийся кровью. Айна открыла рот для крика, но из горла вырвался лишь сдавленный стон.

БАНГ! БАНГ! БАНГ!

На ее глазах череп девочки лет двенадцати разлетелся на куски, от выпущенной пули из крупнокалиберного пулемета. Мать с диким воплем прижала уже бездыханное дитя к груди, но и ее тело неестественно задергалось от прошиваемого насквозь свинца.

Толпа слилась в едином крике ужаса, и бросилась назад, к площади, стараясь укрыться от смертельного ливня. Военные тем временем методично продолжали свою работу, безжалостно давя на спусковой крючок оружия.

Айна упала на асфальт, прикрыв голову руками. Ей оставалось одно – молить высшие силы о спасении.

Совершенно секретно.

Только лично.

Экземпляр единственный.

Из отчета о первичных итогах операции «Апокалипсис».

«…по данным, полученных из источников внутри департамента национальной безопасности, в ходе столкновений на улицах Хамада пострадало свыше 2000 человек. Ниже приведу несколько цифр:

1) На 18:00 колличество погибших сотрудников правоохранительных органов достигло 35 человек, еще более 300 получили ранения различной степени тяжести.

2) На момент составления отчета число жертв среди демонстрантов варьируется от 132 человек, по данным официальных властей до 618, по сообщениям Штаба Сопротивления. Кроме того, от 380 до 1200 получили ранения различной степени тяжести.

3) К 19:30 колличество уничтоженной техники составило порядком 55 автомобилей, из которых 12 полицейских автомобилей, 2 бронетранспортера, 14 мотоциклов. Оставшиеся 27 единиц принадлежат гражданским.

4) По последним данным демонстранты взяли под свой контроль здание Верховного суда, перекрыли три центральных улицы, ведущих к резиденции короля и заблокировали все подъезды к посольству Соединенных Штатов.

Помимо расширенной статистики в нашем распоряжении имеется видеозапись, где военные расстреливают невооруженную толпу. Данные материалы находятся на завершающем этапе подготовки для дальнейшей передачи во все ведущие СМИ планеты.

Хочу отметить высокую эффективность наших группировок, продолжающих раскачивать ситуацию. Считаю необходимым усилить давление по основным направлениям, и переходить ко второй фазе, пока основные силы, как действующей власти, так и иностранной поддержки находятся во временном параличе, не имея четкой картины последующих действий. Мы сумели добиться успеха на первоначальном этапе, однако стоит помнить, что самым главным является способность закрепить уже достигнутые результаты…»

Глава 4

Южная Аль-Сахра.

Аль-Зулуф.

12:34.

Столица страны встретила чистым голубым небом, ослепительным солнцем и раскаленным воздухом. Автомобиль посольства встретил их прямо на полосе аэропорта, однако даже та пара тройка ярдов, какую пришлось пройти от комфортного кондиционируемого воздуха в салоне самолета, до внедорожника Тахо оставили после себя более, чем гнетущее впечатление. Об этом тут же не преминул высказаться Карл:

– Черт, да тут пекло, как у черта в заднице!

Сотрудник из посольства Джефф Гедеон, сидящий на переднем сиденье внедорожника повернулся и покачал головой.

– Поверь, сейчас еще терпимо. Через месяц, к сорокаградусной жаре прибавятся песчаные бури, вот тогда начнется веселье.

Карл пробормотал что-то нечленораздельное, но Джулия отключилась от не имеющей в себе никакой ценности беседы на проплывающий пейзаж за окном. Аэропорт Аль-Зулуфа находился всего в пяти километрах от города, какие они преодолели очень быстро и теперь въезжали в город. Гостей встречал гигантский арочный проход, с витиеватыми узорами и арабской вязью наверху. Джулия даже выгнула голову, стараясь более детально рассмотреть сооружение. Четыре арочных проема – каждый на две автомобильных полосы. Высота, ярдов двадцать, не меньше. Наверху, гармонично вплетаясь в узорчатый рисунок вписан ряд прожекторов. Впечатляющее сооружение.

Впрочем, дальше за арочными воротами в город следовал унылый пейзаж: лепящиеся друг к другу двух-трехэтажные дома, с паутинками трещин, разбегающихся по стенам; покосившиеся столбы освещения, выбитые стекла, надстроенные из досок пристройки и навесы – характерная картина для городов бедных стран Востока, не отличающихся большим запасом нефти. На тротуарах, где то и дело располагались торговые лотки предлагающие завидное разнообразие от продуктов питания, до автомобильных запчастей, Джулия отметила повышенное колличество военных. Не полицейских, не сил специального назначения, а именно военных – защитная форма песочного цвета, и красные береты, ни с чем не спутать.

Их кортеж из двух автомобилей свернул вправо и покатил по более ровной дороге. Теперь справа возвышались длинные бетонные многоэтажки, построенные, как на подбор – одну от другой можно отличить если только по различным изображениям полностью занимающих торцевые стены зданий. На одной размещался текст из Корана: «Будь же терпелив, ведь обещание Аллаха истинно. Сура 30, аят 60». – весьма недурно. Правда, картинка на стене следующего здания тут же напомнило, в какой стране они находятся: флаг Соединенных Штатов, перечеркнутый крест на крест красными линиями.

– Ты это видишь? – Карл заметил тоже, что и Джулия.

– Нас не любят! Конечно вижу!

– Не любят, слишком мягко сказано. – к ним повернулся Джефф. Поверьте, благодаря стараниям имама аль-Джабури, к западу в целом, и к нам, американцам в частности, здесь относятся на порядок хуже, чем скажем, в том же Иране, хотя представить подобное еще лет пять назад не представлялось возможным.

Джулия покачала головой. Вдохновляюще, ничего не скажешь. Наверное, незабываемое впечатление, когда знаешь: каждый, кого видишь на улице, с радостью тебя грохнет.

Следующие билборды на зданиях представляли из себя цепь связанных между собой текстов. На первом: «Скажи: „Кому принадлежит земля и те, кто на ней, если только вы знаете?“. Они скажут: „Аллаху“. Скажи: „Неужели вы не помяните назидание?“». На втором: «Скажи: „Кто Господь семи небес, и Господь великого Трона?“. Они скажут: „Аллах“. Скажи: „Неужели вы не устрашитесь?“». И, на третьем здании завершающий отрывок: «Скажи: „В чьей Руке власть над всякой вещью? Кто защищает, и от Кого нет защиты, если только вы знаете?“. Они скажут: „Аллах“. Скажи: „До чего же вы обмануты!“».

Весьма гениально. Когда процентов восемьдесят рекламного пространства занимают не полуголые женщины, рекламирующие нижнее белье, не афиши блокбастеров или компьютерных игр, не реклама лотерейных розыгрышей, а весьма суровые тексты из Священного Писания, очень легко держать народ в узде. Особенно, когда во главе стоит фанатик типа имама аль-Джабури. Кстати, об имаме – его лицо во всю стену следующего бетонного здания хмуро взирало на проезжую часть.

– А, вот и наш красавчик на билборде! – прокомментировал Джефф, указывая налево.

Джулия повернулась в противоположную от своего окна сторону. Там, на торцевой стене семиэтажного песчаного цвета здания во весь рост был изображен генерал Абдул-Фаттах в военной форме. С одной стороны, имам, с другой, генерал, во всем остальном, бетон, песок и солнце – весьма гнетущее ощущение. Кажется, сотрудник из посольства прочитал ее эмоции на лице, поскольку улыбнулся, и вытянул руку вперед.

– Еще километр, и мы въедем в зеленую зону Аль-Зулуфа. Поверьте, там совершенно иной мир. Государство, в государстве, так сказать. Там на все десять квадратных километров вы не найдете смотрящих на вас рожи национальных лидеров, будь то имам, или генерал. Нет, Зеленая зона, что-то вроде уменьшенной копии Дубая. Ну, вы и сами скоро увидите. Гляньте лучше сюда! – Джефф кивнул вправо. – Центральная мечеть, гордость Южной Аль-Сахры. Тут, надо отдать должное, есть чем гордиться…

Джулия мысленно кивнула, соглашаясь с применившим на себя роль экскурсовода аналитиком посольства. Мечеть действительно впечатляла как своими размерами, так и убранством. Белый мрамор, изумрудные купола, высоченные минареты, фонтаны и зелень по периметру, арочные проходы, украшенные замысловатыми узорами, десятки колонн, поддерживающие портики, общая площадь перед мечетью, сплошь покрытая мрамором, где явно могла уместиться не одна сотня тысяч людей – да, Абдул-Фаттах задал высокую планку, ничего не скажешь.

Обогнув полукругом мечеть они въехали в парковую зону. Джулия даже приоткрыла рот от удивления, когда за стеклом показался комплекс водопадов, затем переходящих в спокойные каналы, а за ними тенистые рощи, изобилующие мраморными скульптурами, зонами отдыха и искусственными водоемами.

– Охренеть! – высказал ее эмоции Карл.

– Пиз***ц! – Джек высказался более определенно.

– Да-да! – закивал головой сотрудник посольства. – Понимаю. Я тоже поначалу решил, что, либо мой организм накачен херовой кучей наркотиков, либо от жары мне мерещится мираж.

– Но, как ему удалось? – Джулия непонимающе посмотрела на Джеффа.

– Зеленая зона?

– Вообще, все. – Джулия повела рукой. – Громадная мечеть, парки, водопады, фонтаны… О, вон еще стадион. – внедорожник выехал с тенистой улицы, больше напоминающей пальмовую рощу на просторную автостраду, где с правой стороны находился чашеобразный стадион, а слева находились богатые виллы, расположенные вокруг искусственного озера с широкой пляжной полосой и бирюзовым цветом воды. – Откуда деньги? Нам ведь известен годовой бюджет Южной Аль-Сахры: пятнадцать миллиардов долларов, из которых восемь генерал направляет на военные расходы! Восемь! Абдул-Фаттах тратит на армию больше, чем Ирак, и Кувейт, вот только у тех годовые бюджеты за полсотни миллиардов заходит. Так, у меня вопрос: если из пятнадцати миллиардов восемь уходит на военно-промышленный комплекс, и остается всего семь, на все остальные сферы, откуда мечеть, Зеленая зона, стадион и все остальное? Ведь, одна только мечеть стоит явно больше миллиарда…

– Три! – тут же уточнил их экскурсовод. – Три года, три миллиарда. Легко запомнить. Открылась мечеть всего месяц назад.

– Ну вот, – Джулия кивнула сама себе. – три миллиарда на мечеть, еще столько же на создание Зеленой зоны, плюс стадион, виллы, небоскребы, всего того, что здесь не было еще пять лет назад…

– Бери меньше. – усмехнулся Джефф. – Три года назад. Во всяком случае, мечети, стадиона и дворца президента точно не было. А, парки, зоны отдыха, водоемы, водопады, вокруг Зеленой зоны только начинали возводиться. Как собственно и финансовый центр. Думаю, если хорошенько прикинуть, за последние три года в пятачок земли, площадью не больше шести квадратных миль, или если мерить восточными мерками, десяти квадратных километров было вложено гораздо больше, чем во всю страну…

– Серьезно?

– Более, чем. Сейчас дам краткую раскладку: строительство мечети – три миллиарда, доля государства в строительстве финансового центра внутри Зеленой зоны, тридцать процентов, а значит примерно четыре миллиарда, футбольный стадион со всей прилегающей инфраструктурой – порядка миллиарда, плюс дворец президента: шикарный комплекс, с шикарным ценником в два миллиарда, и самое главное – Зеленая зона со всеми ее искусственными водопадами, каналами, озерами, пляжами, рощами, садами, зонами отдыха, виллами и так далее, и тому подобное, обошлась в десятку…

– Десятку? – Джулия даже поперхнулась. – Десять миллиардов?

– Ага. Оазис посреди пустыни требует немалых вложений. Особенно, если речь идет об площади в тысячу гектаров. Значит, итого… – сотрудник посольства задумался, постукивая пальцем по подбородку. – Двадцать миллиардов, плюс минус миллиард. Хотя, скорее плюс, чем наоборот.

– Двадцать? – словно эхо повторила Джулия, и тут же поморщилась, понимая, как глупо выглядит. – Но… Если, годовой бюджет страны всего пятнадцать, и за три года сорок пять, из которых двадцать четыре уходят в ВПК, то остается всего двадцать один миллиард. А, еще образование, здравоохранение, правоохранительные органы, и много других статей расходов. Не хочешь же ты сказать, что генерал полностью положил с горкой на всю страну, и все три года занимался возведением Зеленой зоны?

– Не хочу. Конечно, оставшиеся семь миллиардов, уходят на перечисленные с тобой статьи расходов. А, иногда приходится брать в долг, у той же России и Китая.

– Вот-вот. – кивнула Джулия. – За прошлый год дефицит бюджета составил чуть менее миллиарда. Но, – агент ЦРУ непонимающе нахмурила брови. – тогда, откуда же взялись двадцать миллиардов?

– О, а это самое интересное! – Джефф заговорщически улыбнулся. – Смотри влево, и скоро увидишь!

– Увижу? – брови Джулии взметнулись вверх.

– Увидишь! – повторил сотрудник посольство. Значит, она не ослышалась. Он действительно сказал «увидишь»!

Впрочем, интересоваться, что именно имел в виду Джефф Джулии не пришлось. Она сама все поняла, когда автомобиль посольства проехал по мосту над широким каналом, обрамленному с обеих сторон рядами пальм и свернул на дорогу идущей параллельно искусственному водоему, где на противоположной стороне возвышались сверкающие в лучах солнца небоскребы. Один из них, самый высокий, под сотню этажей не меньше, и сильно напоминающий устремленный вверх шаттл и вовсе, казалось состоит из прозрачных стеклянных пластин. Однако не оригинальность конструкции привлекла внимание, а три громадных буквы в верхней части стеклянного колосса. Три магические буквы – CGG.

– Cromwell Global Group? – она даже и не пыталась за профессиональной маской невозмутимости скрыть свое удивление.

– Де-факто.

Джулия нахмурилась, вновь переведя взгляд на плавно смещающееся назад здание.

– А, де-юро?

– Полностью автономный филиал?

– Как так?

– Ну, официально CGG зашли в страну сразу же после переворота, то есть в 2011 году. American Security Group, частная военная корпорация, входящая в структуру CGG активно поддерживала генерала, как техникой, так и людьми, в результате чего собственно Абдул-Фаттах и сумел удержать регион под своим контролем…

– Да, занимаясь изучением Аль-Сахры я видела статистику. Тем не менее в операциях на стороне Абдул-Фаттаха принимали участие не только ASG, а еще порядка десяти других ЧВК не аффилированных с CGG.

– Верно, – кивнул, соглашаясь Джефф. – с одним лишь нюансом: после победы генерала все сторонние ЧВК покинули страну, а ASG осталась, как и CGG.

– Но, как? – Джулия тряхнула головой. – Еще год назад конгресс запретил американским компаниям участвовать в каких-либо сделках с Южной Аль-Сахрой!

– Вот! – сотрудник посольства поднял указательный палец. – Тут ребята показали высший пилотаж, изобретя двухуровневую систему обхода.

– Поясни.

– Поясняю. – губы Джеффа расплылись в довольной улыбке. Ему явно нравилось собственное превосходство в знаниях над коллегами из Вашингтона. – Первое, CGG не сотрудничает с правительством Южной Аль-Сахры, и надо заметить, никогда не сотрудничало. Во всяком случае, официально. Скажем, финансовый центр, – он махнул влево, на противоположный берег водоема. – построен по заказу сторонней компании, расположенной на Антигуа и Барбуда.

– Серьезно?

– Ага. Дворец президента заказан правительством Ливана, сотрудничество с коим не ограничено, а проект Зеленой зоны оплачен целым списком компаний, не умещающихся на одной странице и зарегистрированных в таких странах, как: Багамские острова, Ангилья, Доминика, Аруба, Белиз, и так далее…

– Сплошь офшорные зоны…

– Именно.

– Но ведь кто-то же создавал подставные компании и перебрасывал через них необходимый капитал. Речь ведь идет не о тысяче долларов, и даже не о миллионе, а о двух десятках миллиардов! Здесь даже не нужно выискивать путь из хлебных крошек, так как налицо трасса в сотню полос! Разве проблема отследить денежный след?

– Не проблема. Вообще, ни разу. Мы прекрасно знаем кто за всем стоит: Cromwell Global Group. Стояло по крайне мере…

– Уже нет? Что случилось? Решили поставить корпоративные интересы ниже национальных?

– Шутишь? – Джефф усмехнулся и покачал головой. – Скорее Иран и Израиль станут любить друг друга взасос, чем транснациональная корпорация решит учитывать чьи-либо интересы кроме своих.

– Тогда? – Джулия вопросительно изогнула бровь.

– Как раз год назад после ввода конгрессом первых санкций в отношении Южной Аль-Сахры в числе которых был и пресловутый запрет на работу американских компаний, филиал CGG в регионе заявил о выходе из общей структуры корпорации.

– Как так? – Джулия не видела себя в зеркале, но была уверена, что глаза полезли на лоб.