Семейные Хроники между строк. Часть 1

Так, перекрыв питание мотора,

Планируя бесшумно на врага,

В один момент вдавила до упора

Руль высоты у Ксяоэн рука.

Легко упал в пике нос самолета,

Мелькая тенью в мачтах корабля

К противнику приблизился в два счета

На рубку капитанскую руля.

Пересекая точку невозврата

С толчка мотор на старт, и рычаги

Все на себя до помутненья взгляда

Втянула Ксяоэн. И вопреки

Всемирному закону тяготенья

Опять взлетел аэроплан как стриж

Форсируя турбину до биенья

И фюзеляжа, и обеих лыж.

А там, внизу, на канонерской лодке

Японцев, загорелся керосин

Канистры Мити, вспыхнув по середке

Еще в падении огнем лавин.

Всё в пламени. Японцы безнадежно

Попрыгали за борт спастись в воде

И карабины, и мечи, и ножны

Отбросив, и ремни на животе.

Аэроплан проделал круг и к дому

Без топлива надеясь дотянуть,

Салютовав крылом "Сторожевого"

В потоке восходящем лёг на путь.

"Сторожевой", спасенный от расстрела,

К японской лодке подошел, пленил

Лазутчиков. Под дулом револьвера

Каждый из них свой статус доложил.

Только последний не сказал ни слова.

Вопрос нетерпеливый комиссар

Японскому солдату задал снова

С пощечиной для ясности. Удар

Сбил с головы лазутчика шапчонку.

Из-под неё на плечи прядь волос

Расправилась как по ветру.

КОМИССАР

Девчонка?

АВТОР 1

Та, не моргнула на его вопрос.

КОМИССАР

Молчишь? Молчи, подстилка самураев.

Завертишься как уж в сковороде

Когда товарищ Грув за чашкой чая

Тебя разговорит в НКВД.

АВТОР 1

Кабина Ксяоэн. Панель приборов.

Давно залипла стрелка под шкалой

Резерва топлива. Бак пуст. Мотора

Подтраивает клапан выпускной.

Чих выхлопа. Упали обороты.

Винт встал. Встречный поток на лопастях

Свистит вокруг одной и той же ноты

И шелестит в закрылках и рулях.

Внизу фонарики на мачтах джонок

Как маятники делают тик-так,

И огоньки рыбацких плоскодонок

Идут неторопливо на маяк.

Ночь на воде, но еще вечер в небе.

Крыло переломляет цвет зари.

Последний блик на нём уже не слепит

Как будто угасая изнутри.

Внезапно клюнул нос аэроплана

В свободное падение пилот

Направил как в потоки урагана

Для ускорения свой самолет.

Ладони над отпущенным штурвалом

Ждут взять его в критический момент,

Все силы в кулаки собрав, авралом

Его рвануть, залитый как в цемент

Противоходом встречного потока,

И выйти из пике, и над водой,

Притормозив закрылками немного,

На лыжи встать, накрытые волной.

О фюзеляж разбитая на капли,

Волна всех окатила с ног до рук.

КСЯОЭН

Между собой зовут "посадка цапли"

Воздухоплаватели этот трюк.

АВТОР 1

Сказала Ксяоэн. Вполоборота

На Митю. Словно вросший в фюзеляж,

Ответить ей он попытался что то,

Наверное, про высший пилотаж,

Не смог. Парализованные губы

Не слушались, еще не отошли

От онемения прикуса. Зубы

Их стиснули, аж дёсны отекли.

АВТОР 2

Стыд за испуг проследовал бы точно,

Но зрителя отвлек киношный дрон

Возле кабины плюхнувшийся сочно.

За ним другие два с других сторон.

Передний план с трех ракурсов снимая

Они так и не вышли из пике,

И под аэроплан, теперь вся стая

На гайки рикошетом по реке.

(Увы, увы, увы и для бюджета

Кинокартины, дорогой и так.)

АВТОР 1

Еще не опустилось солнце где-то,

Уж на воде сгустился полумрак.

Из темноты фонарь полоской света.

На веслах лодки пожилой рыбак.

Скрипучая уключина в две ноты

Вперед толкает киль рывком весла.

И всякий раз следы водоворота

Под веслами, как детская юла.

Плетеная корзина под ногами,

С еще живым уловом по края,

Под перламутровыми плавниками

Жемчужная сверкает чешуя.

Соленый запах от рыбацкой сети,

Фитиль елейной лампы в фонаре,

Махорки аромат – в одном букете

Все три соединяются в ноздре.

Подобраны концы нехитрой снасти,

Приложен якорь, взятый на канат,

В войну, неразорвавшийся на части,

Он был когда-то пушечный снаряд.

Из грубого брезента плащ-палатка,

Блестящая под бархатом росы,

Соломенная шляпа и повадка

Разглаживать широкие усы.

И добрый взгляд, отечески открытый

Домашний отражается маяк

Лучом в его глазах цвета палитры

Поверхности воды. Таков рыбак.

ЕРИМЕИЧ

Дерить-тя чехардой! С какого неба

Да в наши Палестины камнем бух.

Посадка ух! Как сухарями хлеба

В зобу заборонило русский дух.

Сама вода простыла от испуга,

У рыбы встала колом чешуя,

Сельдь в верши понабилась друг на друга.

Кто тут пилотом?

КСЯОЭН

Еримеич, я.

ЕРИМЕИЧ

Конечно же, я так и думал, Ксюха.

Твой цаплелет, один такой на мир.

А вот мотор, или я туг на ухо,

Дал в небе течь?

КСЯОЭН

Бери нас на буксир.

С мотором все в порядке. Сухо в баке.

Всё вылили японцу над броней.

ЕРИМЕИЧ

В заливе шум был, вашей что ли драки?

Дерить япону душу чехардой.

Лазутчики в все чаще лезут, иже

Войне не миновать. Держи концы,

Вяжи узлом китайским обе лыжи.

Давай! Посмотрим, что вы за гребцы.

АВТОР 1

На веслах Митя и старик. В ладони

На старые мозоли поплевав,

Они наотмашь, глубоко, с поклона

Пошли, гребком инерцию сорвав.