Мы превращаемся (Я видел в небе – там кто-то ходит)

– А что ему собственно здесь делать. Враг ретировался, на подругу он зол, хочет побыть наедине с самим собой, подумать, поразмышлять, как жить дальше, – сказал горбоносый.

– Что все-таки произошло? – по-прежнему мало что понимая, спросил Олег.

– Вам-то какая разница, – глядя на молодого человека, сказал горбоносый, вновь перейдя на "вы", – Ах да, забыл, вы слишком глубоко погрузились в чужие проблемы. Скажу еще раз, не стоит столь эмоционально воспринимать происходящие события. Вы – не Стаев.

Олег встряхнулся. А и вправду, что это он. Ну дали Стаеву по голове, ну и что, ему какое дело. С ума, блин, сходить уже начал. Не стоит забывать, что сам он мент, а Стаев преступник в бегах. По сути его долг давно уже сидеть на телефоне. Олег хмыкнул – он не Стаев.

Евгений шел в никуда, отрешившись от всего мира. Он был сродни зомби, не хотел ни о чем думать и ничего понимать. Но тем не менее мысли настойчиво буравили мозги. Евгению было до глубины души обидно, на его взгляд Маша предала. Что она хотела этим сказать, тонкий намек на окончание любви или то, что он просто ничтожество, а может и то, и другое. Действительно, спивающийся неудачник, за что его любить, кто он такой. Ясно, такой человек ей не нужен, но непонятно другое – зачем поступать именно так, прибегать к помощи и силе соседского мужика, могла бы просто поговорить, объяснить, мол так и так, жить с тобой не хочу, ты неудачник. Но так как сделал она, исподтишка, не это ли называется предательством. А Александр, с ним же каким-то образом надо расплачиваться, отблагодарить.

Стаев не верил, что сосед действует бескорыстно. Поэтому он пришел к выводу, что девушка с ним спит или будет спать. Что же теперь делать, порвать с ней? Но это идиотская идея, он любит ее, и любит ничуть не меньше, чем раньше. Может этого и не видно, но в душе-то любовь осталась. Как быстро, как незаметно подкралась разлука. Как Маша могла, ведь все, что он делал, делал ради нее. Но когда споткнулся, она сразу же отвернулась.

В Стаеве взыграли злость и слепое чувство своей правоты. Ему не приходило в голову посмотреть на себя со стороны, оценить свои поступки и попытаться понять Машу. Как часто подобная слепота и недопонимание с обоих сторон приводит к трагедии. Нет, Евгений не собирался мстить девушке, но и что делать дальше, как вести себя в сложившейся ситуации он не знал.

Стаев настолько ушел в себя, что не заметил, как оказался возле заброшенного, полуразволившегося без окон и дверей здания. Евгений чуть не наскочил на его стену, очнулся, огляделся по сторонам – где он? Осмотревшись, молодой человек попытался сориентироваться – сколько ни блуждай, домой возвращаться все равно придется. Тут он заметил странно одетого мужичка, который вроде как искал в кустах пустые бутылки, хотя ни сумки, ни уже найденной ранее стеклотары у него в руках не было. Но Евгений не обращал внимания на такие мелочи, ему было не до того. Бомж он и есть бомж, с бутылками, без.

Стаев подошел к нему и спросил:

– Не подскажете, как мне выйти на улицу Свободы?

Незнакомец вздрогнул, по-видимому не ожидая вопроса. Он повернулся к Евгению и заговорил совершенно не о том:

– А у вас кажется синяк намечается.

Стаев потрогал глаз. А ведь действительно, удар был довольно сильный, синяк просто обязан образоваться. Евгений зло выругался – синяки у него сходили долго.

– Не расстраивайтесь, всякое в жизни бывает, – решил подбодрить его мужчина, – у меня однажды такая невезучая полоса была, месяцев восемь с синяками ходил. Только сойдет один, ну думаю, жизнь хороша и жить хорошо, а..н нет, опять какой-нибудь болван тресь. Так и маялся. Причем надо сказать, в большинстве случаев получал незаслуженно. На халяву не только водку пьют, но и морду бьют. Так что не расстраивайтесь, говорят ведь – синяки украшают мужчину.

Стаев усмехнулся, в его жизни, особенно в последнее время, на халяву мало что происходило. Разве что не понятное освобождение из цепких рук полиции. Он так до конца и не разобрался, почему, за что, а главное кто ему помог. А так как понять это не представлялось возможным, то он предпочитал не вспоминать и не думать о том случае, пусть все остается красивой сказкой.

– Лучше уж водку, – чуть повеселев, поддержал разговор Евгений.

– Конечно водку, выгоднее и веселее, жаль что не всегда получается, – бомж окончательно забросил свое дело, поиск пустых бутылок в кустах. – Я вот что думаю, в жизни много совершается несправедливости, и задача людей как-то исправлять это, вносить некое равновесие. Получил в глаз на халяву, пойди и напейся на халяву. В душе появляется гармония, мир становится совершенней и справедливей.

– Кто бы налил, – улыбнулся Евгений.

– Это поправимо.

К изумлению Стаева, мужчина юрко нырнул в кусты и появился оттуда с бутылкой водки. Из кармана он извлек видавший виды стакан и два огурца. Мужчина указал молодому человеку на остатки разрушенной кладки и сказал:

– Присаживайтесь, сейчас мы восстановим гармонию.

Незнакомец примостился рядом. Отточенным движением, выработанным за долгие годы, мужчина в секунду распечатал бутылку и плеснул из нее в стакан грамм сто.

– Потянете полстакана?

Евгений кивнул головой. Он поднял стакан и уже было хотел преподнести его к губам, но мужчина жестом остановил, кашлянул в кулак и сказал:

– Первый тост всегда за знакомство, а мы так и не познакомились, как-то нехорошо получается. Меня зовут Василий, а вас как?

– – Евгений, – представился Стаев и поднес водку ко рту, – ну будем, за знакомство.

Мария стояла в подъезде у окна, ожидая Евгения. Александр давно уже был дома. Девушка не знала, что произошло на улице. Она ожидала разрядки ситуации и плакала, в короткое время сто раз убедив себя в том, что совершила ошибку, согласившись на помощь соседа. Александр ничего толком не объяснил, пряча за спину раздробленную руку, он промычал нечто маловразумительное и как можно быстрее проследовал домой. Чувство тревоги возросло до крайних пределов. Хоть Александр напоследок и заверил, что все нормально, на душе было неспокойно. Мария желала сама убедиться в благополучном исходе. Но Евгений все не приходил. Уже давно на глазах появились слезы, волнение постепенно перерастало в панику. Заработала буйная фантазия. В голове стали возникать самые невероятные картины. То ей казалось, что ее друг лежит весь в крови и никто из прохожих не приходит ему на помощь. То его везут в машине скорой помощи, находу вливая препараты поддерживающие жизнь. То он просто не может дойти из-за ушиба в ноге. Картины, одна страшнее другой, сменялись в голове с быстротой титров, но ни одна из них не приводила к успокоению, скорее наоборот.

Мария уже собиралась выйти на улицу, дабы самой убедиться "в страшных последствиях" разговора, но передумала, в ее голове возникла новая мысль: может ничего и не случилось, Евгений обиделся, обозлился на нее и не хочет идти домой, не хочет ее видеть – это вполне реально, она бы поступила так же. Как ей раньше не пришло это в голову. Ради сохранения собственного рассудка стоило остановиться на этой версии, а то так бог знает до чего можно было дойти. Сработала защитная реакция организма, мозга. Девушка облегченно вздохнула. Да, так и есть, с Женей все в порядке, нервы успокаивает, скорее всего пошел за водкой.

Несмотря на то, что и пришло чувство облегчения, полного удовлетворения Мария не испытала. Если Евгений обиделся и разозлился, то как он сейчас поведет себя с нею. Что будет дальше? Ведь их отношения и так дали трещину, не начало ли это разрыва. Она не хотела об этом думать, но назойливые мысли сами лезли в голову. И сознание в качестве защиты не нашло ничего лучше, как от обороны перейти в атаку. Если он пошел за водкой, то придет пьяным. Вместо того, чтобы спокойно поговорить, разобраться во всем, покаяться друг перед другом, он нажрется и станет снова нести полнейший бред, опять во всем обвинив ее, не захочет признать и доли своей вины. Мария на мгновение представила шатающегося с искривленным от злобы лицом Стаева, ей стало страшно и противно. Нет, если уж она пошла на такой шаг, надо идти до конца и не сдаваться, не дать ему понять, что сожалеет о необдуманном поступке. Нечего его жалеть, сам виноват, получил по заслугам. Девушка попыталась состроить твердое лицо и несокрушимый взгляд. Вот такой она его встретит. А будет что-нибудь предъявлять, молча развернется и уйдет.

Но как Мария не крепилась, какие бы планы не строила, в ожидании предстоящей встречи, что-то внутри все же не давало ей спокойно уйти домой. Неизвестность по-прежнему тревожила девушку.

– Жены они такие, – наполняя очередной стакан, говорил Василий, – ты думаешь, моя была лучше. Ко мне с разборками тоже ее товарищ по работе бегал. Она его родственником дальним представляла. На самом же деле он ей родственником только по одному делу был, по необузданной прыти в постеле. Мало того, что мы с ним раз два подрались, как будто тоже из-за моей пьянки и плохого отношения к жене, так еще этот винни-пух мне диван сломал во время траханья с моей дорогой супругой. В тапочках моих, когда я в командировке, любил расхаживать. Трубку мою курил. Приезжаю я значит, смотрю, что такое, диван сломан, тапочки дырявые, трубка забита, жена… нет, не беременная, но довольная, будто бочонок меда съела. Я по наивности думал, это она моему приезду радуется, пока не поймал их однажды. Ух как я был зол. Диван его заставил ремонтировать, тапочки подарил. Ну а мне самому, правда, пришлось уйти.

Евгений молча слушал словоохотливого собеседника, пытаясь уйти от грустных переживаний. В ходе совместного распития он поделился проблемой, встретив в Василии, сочувствующего, понимающего человека. Рассказ о предательстве Марии он выслушал внимательно, не перебивая. После сам стал делиться с молодым человеком жизненным опытом.

– Ты главное не заморачивайся. Голову не грузи всякой ерундой. Я тебе вот что скажу. Женщине надо показать, кто в доме хозяин, свою силу, не только физическую, но и моральную. Придя домой, выгляди спокойным, даже веселым, как будто ничего не произошло. Демонстративно собери вещи и съедь в другое место. Поверь мне, сама прибежит. Они так устроены, если показываешь, как ты ее сильно любишь, то есть свою зависимость от нее, то все, пиши пропало, почувствует себя хозяйкой положения и начнет фокусы выкидывать, считая, что ты ей обязан только за то, что она рядом. Женщины любят сильных мужчин, а ты ей со своими сюси-муси неинтересен. Нет возможности переехать, веди себя так, чтобы она почувствовала свою вину. Если потребуется, для острастки, пару раз съезди по физиономии. Но не сильно, все же женщины хрупкие существа. А немного погодя приласкай, они все по своей сути мазохистки.

Василий в очередной раз налил водку. Выпили.

– Вот помню у меня был случай. Жена часто задерживалась у подруг. Чем они там занимались, не знаю, может и с мужиками встречались. Но я старался не обращать внимания, играл в демократию, женщина ведь тоже человек, должна иметь какую-то свободу. Слушал ее "лапшу", а сам, конечно, в душе мучился и переживал. Думал, раз люблю, то должен верить и соответственно относиться. Ну она начала наглеть, после своих поздних возвращений еще и какие-то претензии ко мне имела, недовольство проявляла. Однажды ушла она к соседке, ту я хорошо знал и был уверен, что ничего такого там быть не могло. Задержалась жена глубоко заполночь, пиво они пили и сплетни бабьи разводили, не больше. А меня вдруг такая необъяснимая злость взяла, думаю все, хватит, задам ей хорошую трепку. И задал, саданул пару раз, да так, что у нее на лбу шишка соскочила. Думал все, обида на всю жизнь, не простит она меня. Расстроился. Утром встаю, умываюсь в ванной, а она сзади подходит, ласково обнимает и в зад целует, да так нежно, так радостно. Она до этого ниже груди никогда не опускалась. Я грешным делом подумал, с ума моя дорогая сошла. Недели две еще как ангел любви была. Я тогда ничего не понял, уже позже с опытом, возрастом пришло, да поздно было. Так что делай выводы…

Стаев посмотрел на донышко пустого стакана. Рассказ Василия позабавил его, одновременно заставив задуматься. А ведь он никогда не пытался понять душу Марии. Большая слепая любовь все-таки поверхностна. В большей степени она интуитивна и инстинктивна. Скорее ты предчувствуешь, что желает любимая, чем действительно знаешь и понимаешь, чем она дышит, чего хочет. А будь иначе, возможно тогда ничего и не случилось бы: не было бы навязчивой идеи, ограблений, ареста и настоящей тупиковой ситуации. Нужен ли был этот идиотский остров Марии? Не ему ли самому в первую очередь потребовался этот остров, чтобы доказать, что он не урод. Причем во многом доказать не Маше, а самому себе. А ей хотелось совершенно другого, простого человеческого счастья. Он же не разобрался и тупо, не думая о последствиях, поперся на красную тряпку, вот и получил. Хотя с другой стороны, почему она его не остановила, почему не сказала: " Стой, посмотри на меня, я не хочу остров, что ж ты творишь, губишь нашу любовь". Маша так не сделала, да и как она тогда смотрела на того Сашу с набережной, явно его провоцируя, как бы говоря – он вон какой, а ты вот такой, он мужик, а ты пацан – значит и она виновата в случившемся. И при этом не хочет принять свою долю вины, перекладывает все на него. Еще больше втаптывает в грязь своими поступками, предательством.

Последняя мысль настолько овладела Евгением, что простившись с Василием, он сразу поспешил домой, думая лишь об одном. Так дальше продолжаться не может. Прав был новый знакомый: женщины они такие, для них стараешься, из кожи вон лезешь, а они видят это и начинают считать, что им обязаны только за то, что они позволяют себя любить, а как споткнешься, тебя сразу смешивают с дерьмом, во всем обвиняют и предают. Поэтому настала пора расставить все точки над i, разобраться кто прав, кто виноват, а если понадобится, то применить советы Василия на практике.

Стаев поднялся на свой этаж и подошел к двери. Тут боковым зрением он заметил Машу, стоявшую у окна.

– Дома не сидится. Опять к соседу ходила? – ухмыльнувшись, произнес молодой человек. – Новый заговор затеваете. Что, полного удовлетворения еще не получила?!

Мария ожидала услышать подобные слова и была к ним готова. Она хотела переждать первый удар Стаева, а затем уже действовать по ситуации. Но заметив, что Евгения стало качать сильнее, чем до инцидента, она, не отдавая себе отчета, перешла в наступление первой:

– Что опять нажрался?! Свинья, нет чтобы пойти домой обьясниться. Правильно тебе синяк поставили.

Евгений потрогал глаз. В голове всплыли слова Василия. Надо молчать, решил он, не подавать вида. Он отвернулся от девушки и открыл дверь. Идти ему было некуда, так что борьбу придется вести в тылу врага, лоб в лоб.

Молодой человек прошел в комнату и включил телевизор, по-прежнему демонстративно не обращая внимания на Машу.

Девушка через пару минут в нерешительности последовала за ним, посчитав, что неприятный разговор Евгений решил перенести в квартиру. Но войдя, увидела включенный телевизор и улыбающееся лицо друга. Евгений смотрел какую-то развлекательную передачу. Мария села в кресло и, недоумевая, уставилась на лежащего на диване Стаева. Черные грозовые тучи, благополучно миновать которые не представлялось возможным, неожиданно расступились, после первого же разряда молнии. Если бы Евгений не посмеивался над телегероями, она могла бы подумать, что алкоголь, ударив в голову, лишил его способности мыслить и разговаривать. Ну тут творилось что-то непонятное, и это пугало ее. Она на полном серьезе стала опасаться за его вменяемость. "Белая горячка", – решила Мария. Но тут же усомнилась, – почему он тогда не гоняет чертей? Может Александр его сильно стукнул, причинив непоправимый вред тем немногим извилинам, что остались голове. Ведь говорят же, что от алкоголя мозги разжижаются. Эту версию подтверждал и огромный синяк.

Стаев повернулся в сторону девушки. Уловив ее непонимающий взгляд, по-прежнему не проявляя эмоций, он сказал:

– Ты думаешь, я от водки совсем свихнулся, – не дожидаясь ответной реакции, продолжил: – Ошибаешься. Просто я подумал, что у тебя своя жизнь, у меня своя, делай что хочешь, зачем мне нервы свои портить, их и так не осталось. Ты свободна.

У Марии закружилась голова, она не то что бы ничего не понимала, она находилась в панике. Таких слов девушка не ожидала. Допуская все что угодно, – обидных выпадов, грубой брани, искореженное от злобы лицо, – но от такого развития ситуации она остолбенела. Значит действительно все, прошла любовь, остались воспоминания. В последнее время они обманывали друг друга. И вот теперь она получила полную свободу. Но зачем она ей нужна, она не этого добивалась. Что произошло на улице, какой разговор был между ними, если так легко решил расстаться с ней Евгений.

Маша не знала, что сказать, чем ответить на слова друга. Она вошла в стопор. Евгений же продолжал:

– Если между вами что-то было и ты его любишь, то я тебя не держу. Зачем искать счастье там, где его нет, – Евгений безразлично взглянул на девушку. – А если у вас что-то было, но ты его не любишь, то это другой вопрос. Каждому человеку свойственно ошибаться. Я вполне понимаю, ты хотела ласки, внимания, наконец просто секса. Так покайся, попытайся объяснить мне, облегчи душу. Конечно, будет тяжело, но я готов простить, при одном условии – ты порвешь с ним и впредь не будешь совершать таких поступков. Хотя поверить тебе мне будет очень сложно.

Вот в чем проблема, – будто отсвет разорвавшейся бомбы озарил сознание Маши ответ на мучивший ее вопрос, – он думает, у нее что-то было с Александром. Но откуда взялась эта абсурдная мысль? Неужели сосед каким-либо образом дал ему это понять? Но зачем? В результате осмысления ответа у нее появилась масса ранее не возникавших вопросов. Как Евгений мог поверить в такую чушь, как мог усомниться в ней? Ведь их любовь никогда не допускала сомнений друг в друге, они одно целое, они не знали такого слова – недоверие. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Оказалось, что может.

Марию затрясло от негодования, коль он так думает, то она ему покажет. Она не станет оправдываться и опровергать нелепые домыслы и обвинения, она заставит его самого переживать и волноваться, мучиться, с нее хватит, не ей одной страдать.

Девушка с насмешкой посмотрела на Евгения и сказала:

– А какая тебе разница, ты же любишь только самого себя. Тебе нет дела до моих чувств и желаний. Все что ты делал, делал ради себя. Доказывал самому себе, что ты не слабак. А кто так поступает? – только тот, кто сомневается в своих силах, то есть действительно является слабаком. Я тебя любила, пыталась поддержать и помочь, подсказать, но ты был глух и слушал только свое самолюбивое "Я". Зачем тебе кто-то вообще нужен? Для успокоения совести? Этакая подставная любовь, на которую можно все спереть. Но я не хочу быть козлом отпущения. Я человек, а не козел. Но ты этого не замечал. У тебя случилась неудача и ты избрал самый легкий путь – запил, погрязнув в жалости к себе. Махнул на все рукой, все равно рано или поздно сдыхать. А я не хочу сдыхать, я молодая и хочу жить. Жить как все нормальные люди, не прятаться. Наконец, мне нужно простое женское счастье, ну и его ты мне не смог дать. Я, конечно, понимаю, раз все так произошло и нам приходится бегать, то соответственно и спокойно как все мы жить не можем, но ты же ко всему прочему отвернулся от меня, не можешь мне дать обыкновенной ласки, внимания да и просто понять. Ты не хочешь и не пытаешься вернуться в нормальную жизнь. Ты действительно слабак.

Евгений отвернулся от Марии и казалось целиком погрузился в телевизионный экран. Но это был лишь обманный маневр. Ему требовалось время, чтобы подумать и осмыслить случившееся. Значит, он был прав – она решила все свалить на него, оправдать свой выход из игры, обвинив во всех бедах, себя же сделать безвинной страдающей жертвой. Но это ей так легко не удастся, пусть уходит, если хочет, он не примет всю грязь на себя, вместе с телом и часть ее она должна унести с собой. Ее новое свадебное платье он обязательно должен замарать, хотя бы изнутри, пусть другие не заметят, зато она знать и мучиться будет.

По-прежнему не поворачиваясь, Стаев сказал:

– Я так и не понял, ты с ним спала или нет? Впрочем, это и так ясно из твоих обвинений, если бы ничего не было, ты бы так рьяно не стала чернить меня. Чувствуешь, сама в косяках, вот и защищаешься нападая. Получается, что ты белая и пушистая, и трахалась с ним только потому, что я такой слабак, ни на что не способный пьяный идиот, который ничего не видит дальше своего стакана. Ладно, тогда ответь на вопрос – почему ты мне сразу ничего не сказала, а ходила по-тихому с ним трахалась и жаловалась? Мы могли бы все давно решить без взаимных обвинений и обид. Может тебе было жалко меня? А когда натравливала его, о жалости не вспоминала? Короче, я понял, ты решила выйти из игры, но при этом остаться чистой. Но запомни – если дерьмо упало, брызги летят во все стороны.

– Что тебе все-таки нужно? – устало спросила девушка.

– Я хочу, чтобы ты во всем призналась и решила, что для тебя важнее, или кто. Так продолжаться дальше не может.

– Ты прав, – с горечью сказала девушка, – так дальше продолжаться не может. Мы съедим друг друга, поэтому мне лучше уйти.

Она встала с кресла и начала собирать вещи. Идти ей было абсолютно некуда. В голове все перемешалось, она понимала, что возможно неправа, так же как и не прав он, но пересилить себя, заставить смириться не могла. Пусть он лежит здесь один на своем любимом диване и занимается самобичеванием, а ей охота тишины и покоя.

Заметив действия девушки, Евгений подскочил с дивана. Он в упор уставился на Марию и спросил:

– Куда это ты?!

– Ты же сам сказал, что нам пора расстаться, – ответила Мария, запихивая в сумку очередное платье.

– Но ты мне не ответила, спала ты с ним или нет?

– Тебя это сильно волнует? Ведь главная причина не в этом.

– Да волнует! А в чём ещё по-твоему, – заорал Стаев. – Если ты уходишь из-за своего тупого упрямства, это одно дело, а если из-за него, то совершенно другое.

Их обоих ломило от бессилия, душа обоих кричала, просто вопила, ведь они по-прежнему любили друг друга. Но сложившееся недопонимание, взаимные упреки и обиды, эта абсурдная ситуация, загнавшая их в тупик, гордость, совершенно лишняя при подобных обстоятельствах, заставляли все делать назло своему близкому и самому себе. Они это прекрасно понимали, но не могли ничего с собой поделать, еще больше обозливаясь. Каждый из них в глубине души желал сближающего шага, но при этом настойчиво требовал сделать его первым от своего партнера. Это был тупик, вывести из которого могло только чудо. Оно один раз уже им помогло, но в данный момент не спешило, позволив трещине в их отношениях разрастись до угрожающих размеров. Вот-вот ниточка, связывающая влюбленных (все, что осталось от полного слияния) должна была порваться, требовалось лишь небольшое усилие. И его из тупой, хотя в чем-то и обоснованной, ненужной, застилающей сердце и разум злости приложила Мария.

– Раз тебе так хочется это знать, то спала. Ты же в последнее время со своей водкой становишься импотентом. Не можешь даже женщину в постели удовлетворить.

Девушка, отчаявшись, решила принять удар на себя. Ладно, если он так желает поделиться с ней грязью, то она возьмет ее всю без остатка. Пусть даже это и не правда, она и только она будет виноватой. Точнее ее похоть.

– Ты же от своей водки совсем ослеп, слона и то не замечаешь. Женщина, конечно, желает безумной романтической любви, но прекрасно осознает, в каком мире живет. Ведь принцы только в сказках и любовных романах. А здесь правда жизни и ей остается только мечтать. Поэтому от этого мира она хочет получить лишь блаженство для тела, раз невозможно получить его для души. Проще сказать, я хотела трахаться, а ты этого не замечал, ты забываешься в водке, а я хотела забыться в сексе. Александр мне не нужен, никакой любви между нами нет и быть не может. Он лишь несколько раз удовлетворил меня. Ну а ты, дурак, не полезь со своими вопросами, так бы и не знал ничего. И жили бы мы по-прежнему, я уже стала привыкать к твоим пьянкам. Кому нужна эта правда, кому нужны мои мысли и чувства. Все вы, мужики, одинаковы.

Словно ушат холодной воды вылилось признание любимой на Евгения. Он стоял как вкопанный, с трудом пытаясь осмыслить сказанное девушкой. Значит, она его никогда не любила и жила с ним только по-привычке, ради постели и видимости женского благополучия, главное чтоб рядом был хоть какой-нибудь мужик, потому что все так живут. А он, идиот, старался, мечтал подарить ей сказку, долбаный остров. Вляпался в дерьмо и глубоко погряз в нем, лишь уши торчат, чтобы слышать эти признания. Но не может же быть все так просто, зачем тогда вообще жить. Чтобы бессмысленно плодиться, со временем пожирая друг друга?! Бог, где ты, почему ты слеп?! Если и ты так же мыслишь, и твоя затея с созданием мира была лишь для этого – то ты неправильный бог. А неправильных богов, насколько знал Стаев, не бывает. Это какой-то замкнутый круг, какая-то абракадабра, разобраться в которой невозможно. В ком ответ на все беды, кто виноват? Он сам, – терзаясь, задавался вопросом Евгений, – но так тоже не может быть, он, конечно, не идеален, но единственно виновным быть не может. Тогда в ком ответ? В Саше, Маше или все же в себе? А может все ерунда и ответ в Боге.

Евгений встряхнулся. Ответ в Боге он искать не стал, ведь то, что недоступно, то и не понимаемо. Следовательно, виновата Мария и только Мария, – решил Стаев. Мозг его затуманился, глаза блестели от гнева и ничего не видели перед собой, кроме ее, этого демона в образе женщины, испортившей всю его жизнь. Не соображаея, что делает, опьянев от злости больше чем от водки, Евгений подскочил к Марии и резко наотмаш ударил ее по лицу.

Искры размером с куриное яйцо посыпались из глаз девушки. Боли не было, было горькое чувство обиды и разочарования не только в Стаеве и любви, но и во всей жизни. Ведь она тоже думала, что без любви жизнь бессмысленна. И если дорогой и единственно близкий человек так смог поступить, то все мир рушится, превращаясь в прах. Все окружающее перестаёт иметь какие-либо ценности и смысл. И в первую очередь сама жизнь. Не помня себя, забыв про собранные, вещи Мария выбежала из квартиры. Пусть все летит к чертям, все эти бредни о любви, нет ее и никогда не было, люди придумали любовь для оправдания своих поступков. В сказках чудовище превращается в принца, в жизни – принц в чудовище.

Мария выбежала на площадку, с силой захлопнув за собой дверь. " Бежать, бежать куда угодно", – нервно пульсируя, билась единственная мысль в ее голове. Девушка ничего не замечала вокруг, слезы застилали глаза. Она сделала шаг по направлению к лестнице и тут же почувствовала какое-то препятствие, не пускаешь ее дальше. Сжав пальцы, она несколько раз ударила по этому препятствию своими маленькими кулачками. Но оно не сдвинулось ни на шаг и не оказало никакого отпора. Наоборот, оно крепко и нежно обняло ее.

Откуда-то издалека послышались ласковые, успокаивающие слова, но девушка не разбирала их. Вся злость разом в этих крепких объятиях превратилась в бурный поток слез. Неожиданно для себя она почувствовала, что ей становится хорошо, от рук исходила теплота и понимание, вызывая непреодолимое желание слепо довериться их обладателю. Марии захотелось еще больше погрузиться в эти нежные объятия. И она что есть силы всем телом прижалась к Александру.

– Зови меня Аил, так будет проще и понятнее , – горбоносый пожал протянутую Олегом руку.

После того, как повздорившие разошлись в разные стороны, Ильин со своим новым знакомым расположились на все той же скамейке. Олег жадно курил одну сигарету за другой, горбоносый молчала. Так прошло минут десять. Наконец, будто очнувшись от спячки, они решили познакомиться поближе.

– Странное какое-то имя, – сжимая ладонь горбоносого,сказал Олег.

– Вообще-то у меня много имен, но не стоит зацикливаться на этом. Вряд ли что они вам скажут. Ко всему, чем меньше знаешь о человеке, тем меньше разочарований. Так что Аил, просто Аил, – горбоносый посмотрел в глаза молодому человеку, улыбнулся. – Нет, не подумайте, я не уголовник, у которого много имен и кличек. Просто так сложилось. Впрочем, какая разница. Я думаю, вам не нужно да и не интересно знать все подоплеки. В конце концов, я и сам до конца не знаю, почему так вышло.

Олег обвел взглядом фигуру горбоносого, хмыкнул, будто давая понять, что у него на этот счет есть свое мнение, что бы там не говорил Аил да и он сам. Опустил взгляд в асфальт и сказал:

– Не скрою, я как и все люди любопытен. Но навязывать свое любопытство не стану, я еще и учтив. Не хотите говорить, что ж, дело ваше. Да и по большому счету вы правы, другие ваши имена мне по барабану. Аил так Аил, хорошо хоть не Амбрахамбрабамбра, язык сломаешь. А на уголовника, кстати, вы и не похожи. Извините, конечно, от вас хоть и исходит необычайная уверенность и внутренняя сила, но в определенной среде вас скорее бы приняли за лоха. Ваш взгляд он какой-то немного отстраненный, будто сам в себе, я бы даже сказал неземной, хотя обычно говорят блаженный.

– Взгляд дурака, так и скажите, – широко улыбнулся горбоносый.

– Ну не совсем, – Олег подумал, что оскорбил загадочного Аила.

– Да ладно, я не в обиде, к тому же вы чем-то и правы.

– Прав в чем? – уточнил Олег.

– Оставим это. Есть более важные вещи. Вы же не думаете, что я пошел на сближение с вами ради пустой болтовни, нам надо кое-что прояснить.

– У как интересно. И что же нам надо прояснить?

– Вы, конечно, задаетесь вопросами о моей осведомленности и моего интереса к молодым людям, не смущайтесь, я бы и сам, окажись на вашем месте, задавался этими вопросами да и не только ими. Но обо всем по порядку.

Горбоносый немного помолчал, будто настраиваясь, и продолжил:

– Как я уже говорил, кто я вам знать не обязательно. И это не игра в кошки-мышки, просто так пожалуй будет лучше, да вы и не поверите. Скажем так, я обладаю некоторыми сверхъестественными способностями. Отсюда и осведомленность. Что касается молодых людей… Понимаете, я видел их любовь, пусть земную, пусть несовершенную, но она была искренней. Помните, мы зимой говорили о любви. Для первобытных существ и такая примитивная любовь является высшей. А посему, коль нет другой любви, то надо поддерживать и спасать ту, что есть. Иначе человечество погрузится во мрак, наступит окончательный и бесповоротный крах всего и вся. Вот я и спасаю. Правда все больше и больше прихожу ко мнению, что чего-то не понимаю, что-то делаю не так. Когда над молодыми людьми нависла угроза, я как мог защитил их…