На борту яхты Екатерину развязали. Весеннее солнце грело, но еще не обжигало субтропическим зноем, морской бриз трепал светло-русые волосы пленницы.
– Ты знаешь кто я? – спросил Эдуард. Он склонился над шезлонгом в котором сидела потирая затекшие запястья Екатерина. Она была в той же одежде, в которой выходила из дома: джинсы, теплый кардиган, блузка, и поэтому выглядела крайне нелепо на палубе яхты. В её душе не было страха, лишь только жажда мести, но, чтобы план не провалился, требовалось немного подыграть похитителю.
– Простите меня, – сказала она жалобно. – Я вас перепутала с одним депутатом-извращенцем, который домогается меня постоянно.
– Я никогда, никого не прощаю! – Зайцев выхаживал павлином в цветастых шортах. Двое его охранников сидели чуть позади за стеклянным столом под навесом рубки управления. На яхте имелся еще технический помощник, рулевой, повариха и горничная. Судно было метров 20 длинной и выглядело шикарно.
– Ты оскорбила меня на виду всей Думы. Меня! Заместителя Министра Правительства РФ, вхожего без стука в кабинеты первых лиц государства! – чувствовалось как ему доставляет удовольствие перечислять свои регалии перед беззащитной женщиной. Вот извращенец! Он наслаждался беспомощностью жертвы и с маниакальной уверенностью считал себя высшим существом этой планеты.
"Такая сволочь достойна смерти!" – подумала Екатерина. Если бы брата и маму сбил рядовой гражданин, притом случайно, то он бы с раскаянием все признал, посыпал бы голову пеплом, смирился бы перед любым приговором суда. Да, он был бы убийцей, но мстить такому просто кощунственно. Он и так ежесекундно наказывает себя раскаленным ножом совести, выжигающим и вырезающим все внутри.
Мы сами иногда становимся причиной гибели людей. Например, каменщик чуть схалтурил и неправильно положил кладку дома, а через несколько лет отвалившийся кирпич пробивает голову прохожему. Или врач, ошибся в диагнозе, и назначил не то лечение. Или учитель, отругав впечатлительного ребенка, склонил последним камушком чашу весов в сторону самоубийства. Или повар, решив сэкономить и унести домой свежее мясо, кладет уже подпорченные продукты человеку с аллергией на грибок…
Таких примеров тысячи. Если вдуматься, то каждое наше действие отражается на других. Если проследить цепочку случайностей от наших поступков, то, возможно, мы обнаружим у себя целое кладбище, пусть и косвенно, но умерших от наших решений и действий. Поэтому, обычный человек сознает свою вину в любом преступлении, и достоин скорее жалости, поскольку будет мучим своей совестью до конца жизни.
А такие бессовестные гады, как Зайцев, стали почвой для расхожей шутки: "Где твоя совесть? – Где была совесть там х.й вырос!" Вот им возмездие просто необходимо для того, чтобы показать, что он всего лишь человек, вернуть обратно на землю, доказать его беспомощность. Екатерина смотрела на него и плакала. Не от угроз Зайцева, не от предстоящих испытаний. Она плакала о своем брате Артёме, о своей маме, погибших от рук этого ничтожества.
Её, всю покорную, Эдуард потащил в спальню. Он хотел насладиться унижениями жертвы. Срывая с неё одежду, он изнемогал от желания. Екатерина не сопротивлялась, изображая полную покорность.
– Я сама! – томно произнесла она. – Хочу загадить свою вину.
Она потянулась к штанам Зайцева. Снимая их она нажала на ноготь указательного пальца и оттуда появилась крохотная, раз в десять тоньше человеческого волоса короткая иголка. Легкий укол в специальную точку в промежности, легкое давление на бедренную артерию и страсть Зайцева, чей уровень отражается в особом мужском органе, стала видимо уменьшаться.
– Ты что наделала? – с паникой и яростью вскричал Зайцев и, наотмашь ударив Екатерину, поднялся с широкой кровати. – Сука! Стерва! Ты что сделала! Я тебя…
Он попытался ударить её еще раз, но она отодвинулась в край кровати. Эдуард глядел на свой безжизненный орган и все больше распалялся.
– Да я сейчас охранников позову, они то тебя, сука, отимеют по полной!
– И увидят, что их босс – импотент!
– Что? – Зайцев изумился изменившемуся голосу Екатерины. Она из жертвы превратилась в хозяйку положения. – Кто ты?