Долго не думая, он уселся прямо на пол и стал одну за другой перебирать фотографии в поисках её. Отсутствие порядка его малость расстраивало и не позволяло сориентироваться, в каком примерно месте находиться то что нужно. Перед глазами время как сумасшедшее прыгало то в его раннее детство, то в подростковую юность, а то и в годы постарше, и затем снова в детство. Лица разных людей, с большой частью из которых давно уж потеряны все связи, а коих и вовсе нету в живых, перемешались вместе со временем. И вот попалось фото с ней, сделанное ещё до их знакомства. Тут она стоит на лестничной клетке какого-то подъезда в лёгком осеннем пальто и держит руки на лямке сумки, перекинутой через плечо. Возраст на грани взросления и первых порывов к самостоятельности. А лицо такое ясное и свежее, но чувствуется в улыбке некая робость и неуверенность в себе. На момент их знакомства от этой неуверенности уже ничего не осталось. Сразу же вспомнилось, как она подарила ему этот снимок. Точнее, они обменялись фотографиями. Кажется, что это он настоял тогда так сделать. Уж очень ему хотелось иметь при себе её фото. Она до последнего не хотела этого делать, так как верила в то, что люди обмениваются чем-то напоминающем о себе перед расставанием. В последствии так и вышло. Через некоторое время они стали общаться намного реже, а затем и вовсе долгое время не виделись. Проскочило лёгкое чувство досады. Отложив этот снимок в сторону, он стал перебирать стопку дальше.
Теперь уже стало не так важно найти, когда она выглядела именно так, какой он помнит её сейчас, сколько любопытно, в каком образе предстанет перед ним на следующем фото. Колесо времени вновь закрутилось в руках перелистывая мгновения каких-то событий, взаимоотношений, веяний моды и многого другого. Большого терпения не потребовалось, потому как следующий снимок отыскался довольно быстро. Прелесть его была в том, что это не просто портретное фото, где люди замерев смотрят в объектив. Фотография оказалась с его дня рождения. С единственного дня рождения, на празднование которого она пришла к нему. Тут никто не смотрел на человека с фотоаппаратом, никто даже и не ждал самой съёмки. Они дурачились так, что им могли позавидовать самые заядлые озорники. Сидя на кровати она отклонилась слегка назад и смотрела вверх на него. А он, держа её руки, как коршун навис над ней. Лица их были счастливыми, полными азарта и веселья. Что именно происходило в тот момент, он уже не мог вспомнить, но смеялись они тогда очень громко. В тот вечер все остальные гости и родные остались почти без его внимания, которое он всецело уделял ей. Ведь был безумно рад ей и, если честно, не надеялся, что она придёт. Этот снимок порадовал его сильно и на мгновение навеял атмосферу того вечера. Конечно, её образ девушки подростка как в причёске с чёлкой и коротким хвостиком, так и в одежде из джинсовых брюк и майки, к которому она регулярно возвращалась в разные периоды своей жизни, не соответствовал тому, что он хотел найти. Но интерес к тому, каким будет следующий снимок, только возрос и отложив этот в сторону он продолжил перебирать их в стопке.
Дождь монотонно и как-то умиротворяюще всё продолжал шуметь за окном. Каждое фото после быстрого или более-менее детального просмотра перемещалось в самый низ, что позволяло пройти по кругу. И когда казалось, что вот-вот всё начнёт повторятся, процесс встал на месте. Всё как будто замерло, абсолютно всё, и даже от дождя шум словно выключили. В один момент снимок, на который он смотрел, заставил остановить ход мыслей в его голове. Взгляд её был пронизывающим и полным тоски. Болезненно-грустное выражение лица выглядело слегка отрешённым. А позади стоял он, обхватив её руками на уровне живота. Свои руки она аккуратно сложила на его и немного отклонилась назад, опираясь на него. В тот момент он был довольным и жизнерадостным, что отчётливо видно по его лицу. Стоя с ним рядом, всем своим видом она находилась где-то далеко, очень далеко от него. Такой контраст чётко отражал всю драму их отношений. Снимок сделали в ту пору, когда они общались уже реже, но он при каждом подворачивающимся случае с неугасающей надеждой пытался что-то изменить. Уже тогда она понимала, что так оставлять всё нельзя. Как бы он не отрицал, для него просто необходимы были новые отношения, новые возможности. Чтобы такие возможности появились, ей пришлось отдалиться от него. Цена данного шага – это их дружба, которая могла и не пережить такого. К тому же, когда у неё возникали какие-то отношения, он конечно воспринимал это тяжело, а мучить его ей совсем не хотелось.
Жизнь снова закрутилась вокруг. Звуки вернулись на свои места и ощущение времени пришло в естественный ритм. После небольшого ступора он вспомнил как когда-то уже пришёл к осознанию всего этого, в том числе и глядя на данный снимок. Только она всё понимала уже тогда, а вот ему на это понадобились годы. Ответы, которые она не могла ему дать, пришли потом сами. Эмоциональная встряска получилась резкой, короткой, но глубокой, похожей на укол иголкой. Перелистывать фотографии дальше желание пропало. Он знал, что там ещё есть снимки с ней, но на них не найдет того, зачем вообще полез в коробку. Ведь кажется он вспомнил. Оставаясь свободной и независимой, она больше придерживалась образа девушки подростка, но погружаясь в серьёзные и долгосрочные отношения, которые можно было бы назвать семейными, она становилась намного женственнее отпуская волосы и меняя свой гардероб. Однажды он её встретил, непохожую ни на один из то ли привычных ему, то ли свойственных ей образов. С причёской распущенных до плеч волос, какой он на ней не видел ранее и с одеждой практичной, но ни столь молодежной. Джинсовые брюки и кофта сменились на повседневное короткое платьишко. И в лице словно появилась какая-то новая черта, оно стало более взрослым, но ни менее красивым. С того периода у него уже не было её фотографий. Так что дальнейший поиск не имел смысла.
***
Последний месяц лета здесь всегда славился прохладными вечерами. Каким бы жарким не был день, ночью без тёплой кофты на улице лучше не показывать носа. Сколько он помнил, так было всегда и без сомнений, так всегда будет. Ведь там, где он жил, протекает большая река. Большая и величественно-спокойная, настоящая хозяйка тех мест, наводящая порядок по своему усмотрению. Солнце как гость, приветственно выглядывающий из-за гор не задерживается на долго. К вечеру оно поспешно уходит, обещая вернуться на следующий день, а вот вода тут всегда, от которой всё и зависит, даже такие перепады температур в течение дня. Как раз у воды он и стоял, от чего ещё пока лёгкая вечерняя прохлада вызывала не только чувство бодрости, но временами заставляла его кожу покрываться мурашками.
Небольшие порывы ветра создавали целые рисунки, образуя игривую рябь на ровной поверхности воды и более ничего не возмущало размеренного движения реки. Света от спрятавшегося за горизонтом солнца становилось всё меньше и сумерки довольно навязчиво меняли краски всего вокруг. Вода стремительно темнела, теряя в себе отражение высоких скалистых гор на противоположном берегу. Изредка мимо него проезжали машины и поднимали столбы пыли с сухой грунтовой дороги, что извилистой змеёй пролегла вдоль берега и на краю которой стоял он. Стоял в ожидании встречи с ней, о которой они договорились накануне днём.
В дали показалась она, шагая по выступающим камням и неровностям дороги в его направлении против течения реки. На месте стоять и ждать, когда она подойдёт, не хотелось и казалось ему не уместным. Поэтому он пошёл ей навстречу чувствуя, как волнение всё с большей силой охватывает его тело. От чего бы? Может сказывалась долгая разлука и предвкушение встречи. Как минимум на год он уезжал из родных краёв и сколько ещё до этого не виделись они, вспомнить не мог. Возможно с их последней встречи прошло несколько лет. А может причина волнения, её новый для него образ. Днём, когда он зашёл после своего долгого отсутствия в тот самый магазин, в котором она уже давно не работала и увидел за прилавком её, всё было почти как в первый раз. Именно там он её и увидел впервые и теперь она снова стояла на том же месте в таком же рабочем фартуке и шапочке с собранными в хвостик волосами. И если бы к нему сейчас на встречу она шла в джинсовой курточке и брюках с хвостиком и чёлкой на голове, да с маленьким рюкзаком за спиной, то он поверил бы, что попал в прошлое. Но на встречу ему шла совсем другая она, и чем ближе подходила, тем громче и быстрее стучало сердце у него в ушах. Строгое однотонное слабо приталенное платье с подолом выше колена и коротким рукавом, да распущенные волосы, еле касающиеся плеч, создавали впечатление деловой девушки. Не хватало лишь туфель на каблуке, которые конечно оказались бы тут совершенно ни к месту. Вместо них мягкие летние тряпичные тапочки позволяли грациозно ступать по такой каменистой дороге. Единственное, что было неизменно на месте, так это её рюкзачок, удивительным образом гармонично сочетающийся даже с платьем. Наверное, более универсального предмета ему ещё не доводилось встречать, чем этот маленький мешочек из кожи на лямках.
Широкой улыбки подходя всё ближе она уже ни сдерживала и раскинув руки в стороны для крепких объятий прижалась к нему. Когда она закряхтела в его объятиях, он понял, что на радостях не рассчитал силу и сдавил её как в тисках. Немного ослабив хватку отпускать её всё же не стал, как и она не спешила отходить, уткнувшись щекой в его плечо. Так они и стояли, а он думал, что если не шевелится, то можно ещё продлить такой волшебный момент, в который кроме них двоих не было больше ничего и никого. Наполненный прохладной свежестью воздух она вдохнула полной грудью так, что это было слышно, а затем сделала маленький шаг назад и посмотрела в его глаза. Взгляд больших карих глаз всегда отражал её состояние. Сейчас они словно светились полные жизнью. Конечно она была рада увидеть его, безумно рада, но что-то ещё было во взгляде, чего разгадать он не мог и что даже заставило немного смутиться. Сколько её знал, она никогда так не смотрела на него. Улыбка стала еле заметной, но так и не сходила с её лица. Она действительно радовалась тому, что он рядом.
Затем отступив ещё на шаг назад, она развернулась, показывая всем своим видом желание двигаться вперёд по течению реки. И непринуждённым медленным шагом они потихоньку пошли вдоль дороги. Выискивать в голове подходящие слова для того, чтобы начать разговор, он даже не пытался и спросил о том, как у неё дела, заметив, что выглядит она просто восхитительно. Такой комплимент её слегка смутил, от чего она ответила ему ни сразу. По её лицу, на которое оно смотрел в профиль шагая с ней рядом, виднелось как она перебирает разные мысли. Но довольно быстро все варианты были отброшены, и она также лаконично кратко сказала, что всё хорошо. И тут же призналась, как хотела обнять его ещё днём в магазине и как ей мешал прилавок между ними, да другие посетители, которым приспичило создать толпу и ажиотаж именно в тот момент, когда он пришёл.
В дали от берега, где меж деревьев устроились многоквартирные жилые дома, окна загорались светом одно за другим. А редко проезжающие мимо машины включенными фарами подчёркивали, как стремительно темнело на улице. То ли по вине остывающего воздуха, то ли от волнения, но лёгкая дрожь в его теле так и не проходила. Устойчивое ощущение того, что вместо дружеской встречи он пришёл на свидание покидать его не спешило. Тем временем их общение перешло в привычное для них русло. Он говорил. Много говорил о происходящих с ним событиях, о том, что случалось и почему. Она же слушала его с большим интересом и часто ни сдерживалась от смеха, когда он рассказывал о каких-то нелепостях и курьёзах. Слушать ей нравилось больше, потому как на его вопросы она отвечала только ровно то, о чем он спрашивал. Для того, чтобы она вот так взяла, и сама стала о чём-то рассказывать, её должно было распирать от желания поделиться, чего в тот момент он пока не наблюдал. Да и вообще такое явление, насколько он помнил, случалось ни так уж и часто, и каждый раз становилось приятной неожиданностью. Ведь обычно в таких случаях она делилась чем-нибудь хорошим и радостным. В этот раз она была особенно загадочной и скрытной, что добавляло ей некой интриги и шарма. Обстановка нуждалась в непринуждённости, и он назвал её настоящим кексом, на что она искренне удивилась и засмеялась легонько толкая его рукой в плечо. Во взгляде её отчётливо читались требования к пояснениям. А он напомнил ей про старую шутку, в которой каждая девушка должна обладать какой-то изюминкой или загадкой, и в ней сейчас столько изюма, что она тянет на такой добрый кекс. Снова засмеявшись, она подметила, насколько станет при этом вкуснее и глядя на её вдумчивое лицо, у него сложилось впечатление, будто она и в правду на секунду представила себя в качестве кекса. Тут же он добавил, как похоже сильно она всё-таки постарела, мгновенно вызвав при этом целую бурю негодования и выдержав драматическую паузу с укорительным взглядом сказал о том, что они болтают уже как минимум пол часа или больше, а она ещё ни разу не подколола его тем как он умничает. Сначала она даже стала как-то оправдываться, затем попыталась возразить, но вдруг резко оборвала себя и скорчив язвительную гримасу пробормотала что-то невнятное. В довесок она начала говорить про то, что ещё ни вечер и поймав себя на полу слове провела взглядом почти на все триста шестьдесят градусов оценивая, на сколько действительно уже вечер наступил и беззвучно улыбнулась. После она слегка протаранила его плечом наваливаясь на него своим весом и еще несколько минут они просто шли молча.