– Вот и хорошо. Теперь мы будем часто видеться, и я не хочу каждый раз смотреть на твои представления. Теперь слушай. Завтра поутру ты поедешь в Санкт-Петербург. Там ты вновь должен стать во главе адептов призрака. У тебя там много сторонников, благодаря кинжалу алчности. Но избегай встреч с самыми главными апостолами коммунизма.
Иосиф уже оправился от приступа страха и немного осмелев, решил задать Маммону интересующий его вопрос
– Ты сказал, что послан ко мне хозяином. Но я служу богу, так сказал мне архангел Гавриил. Кто же твой хозяин? Ты же черт.
Маммон искренне расхохотался
– У моего хозяина много имен, но «архангел Гавриил»? Это что-то новенькое. Так что можешь думать, что служишь богу. И кстати я предпочитаю называться бесом, а не чертом, но, по сути, ты прав.
Иосифу вновь стало не по себе. Он искренне верил в свое божественное служение, а оказалось: служил дьяволу. Осознав это и испугавшись за свою бессмертную душу, он набрался храбрости и сказал
– Я больше не хочу, и не буду служить твоему хозяину.
Глаза у Маммона вдруг сверкнули адским пламенем, но тут, же погасли. И спокойным голосом он произнес
– А тебе некуда деваться. Твоя душа с потрохами уже принадлежит хозяину. Попробуешь спрыгнуть, и узнаешь его гнев. А его гнева ты не сможешь вынести и сам залезешь в петлю. Я тогда буду тебя поджидать у врат Ада. Смотри, что ждет тебя.
С этими словами Маммон указал своим волосатым пальцем на разбитое зеркало. В рамке, от разбитого зеркала, полыхнул огонь, и послышались тяжкие стоны.
– Подойди поближе, внимательно рассмотри свою участь.
Вкрадчиво предложил Маммон Иосифу.
Иосиф невольно стал пристальнее вглядываться в огненный квадрат разбитого зеркала. Ужас от увиденного сковал его, но отвести взгляда он уже не мог. Души ничем не отличались от живых людей, и тем страшнее казались пытки, которым их подвергали. В огромных печах горели души, но не сгорали. Иосиф почувствовал запах от горящих тел. Картина поменялась, ей на смену явились мучения душ на дыбе, людей растягивали на ней и вновь отпускали, хруст костей перекрывали стоны и крики терзаемых душ. Затем появилась картина, на которой души разрывали на части, бесы отрывали у них руки и ноги, но они вновь прирастали и их снова отрывали.
– Это ожидает тебя, если откажешься от служения хозяину. Но, если продолжишь ему служить, тебя ждет его награда. Посмотри еще раз.
Иосиф вновь взглянул в зеркало. В зеркале, по прежнему полыхал огонь, но теперь сквозь него виднелся большой и просторный зал. Во главе этого стола восседал сам Сатана, еще недавно называвшийся Гавриилом. Вокруг него сидели давно почившие цари и короли, священники различных религий. Им прислуживали полуголые девицы. Стол был уставлен разными яствами и кувшинами с вином.
Папы римские беззаботно болтали с арабскими муллами, православные попы с длинными бородами налегали на угощения и вино. По правую руку от Сатаны, на почетном месте сидел Владимир Красно Солнышко, некогда крестивший Русь, и подливал вино в пустеющий бокал хозяина Ада.
Царь Ирод и первосвященник Каифа о чем-то оживленно беседовали и громко смеялись.
Остальные также веселились, то и дело, хватая проходивших мимо девиц за разные части тела. Девицы взвизгивали, но не обижались. В Аду это была не самая печальная участь.
И лишь грустный вид Понтия Пилата, сидевшего в дальнем углу стола, портил всеобщее веселье.
Огонь в зеркале погас. Иосиф стоял возле него в немом оцепенении. Он с детства мечтал стать священником, чтобы служить богу. А оказалось, что все они служители дьявола. Ну что же, сидеть за праздничным столом с Сатаной гораздо лучше, чем жариться в печи. И если уж его душа проклята, то лучше выбрать пир.
– Ну что? Ты принял решение? – спросил бес у, молчаливо стоящего, Иосифа.
– Мне не остается выбора. Я согласен служить твоему хозяину – покорно ответил Иосиф.
– Теперь он и твой хозяин. Санкт-Петербург ждет тебя.
Произнеся эти слова, бес подошел к разбитому зеркалу и шагнул в черный проем, оставшийся от него. Осколки стекла поднялись и заполнили проем. Зеркало вновь стало целым. Иосиф видел сквозь прозрачное стекло, как удаляется Маммон в черное зазеркалье. Словно почувствовав на себе взгляд Иосифа, бес оглянулся и оскалился демонической улыбкой, затем погрозил Иосифу пальцем и исчез.