Крейдон сорвался с места, на ходу вызывая Хатч. «Готовь медробота! Быстро!» – крикнул он. Уже через минуту они стояли перед дверью лаборатории. Хатч была бледна, губы её дрожали.
– Что случилось, Крей?!
– С Хэбом что-то происходит! Сейчас сама всё увидишь…Заходим!
Они вошли. Впереди катилась роботизированная платформа с манипуляторами-подъёмниками. Помещение лаборатории было небольшим, Хэб лежал почти у самого входа. Робот быстро переложил тело на платформу и подключил датчики. Хатч склонилась над ним. Глаза Хэба были открыты, но смотрели совершенно безжизненно. От этого кукольного взгляда Крейдону стало не по себе.
– Те же симптомы, что и у Руиза! – произнесла она и повернулась к Крейдону. – Что это, если не эпидемия?!
– Изолируй Хэба в медотсеке, – распорядился он, – а сама перебирайся ко мне на мостик. Оттуда можно удалённо управлять медицинской аппаратурой.
Робот с телом бортинженера в сопровождении Хатч покинули лабораторию. Крейдон окинул взглядом работающие приборы. Что исследовал Хэб? Прикасаться к аппаратуре он не рискнул. Доступ ко всем материалам и результатам можно было получить по внутренним электронным коммуникациям. Крейдон вернулся на мостик; там его уже ждала Хатч. Она сидела в кресле помощника капитана и растерянно смотрела на картинку, передаваемую камерой наблюдения в лаборатории. Крейдон встал рядом.
– Смотри-ка, – вдруг сказал он и провёл пальцем по сенсорному датчику, масштабируя картинку. – Голова у Руиза вся в пыли, будто он из старого шкафа вылез!
Хатч моргнула.
– Робот приводил его в порядок, прежде чем поместить в капсулу. Что за ерунда?
Крейдон тем временем навёл камеру на лежащего Хэба. Медленно обследовал каждый сантиметр. На волосах возле ушной раковины он обнаружил пыльный налёт, едва различимый из-за оптических искажений и квантования сигнала.
– Я думаю, это не пыль! – сказала, наконец, Хатч. – Возможно, это колония микроорганизмов. Нужно проверить!
– Проверь, – согласился Крейдон. – А я пока разберусь с исследованиями Хэба. Чувствую, они как-то связаны с нашими неприятностями.
Он уселся в кресло и подключился к компьютеру в лаборатории. Нужные данные отыскались быстро. Хэб снабдил почти все результаты исследований аудиокомментариями. «Образцы соскобов с костюма защиты, – говорил его взволнованный голос, – по спектральным показателям очень близки к образцу номер один. Внутренняя структура пробы идентична. Удивительно! Но это абсолютно та же пыль, что и в первом образце! Не пойму только, как она могла оказаться в контрольной комнате?» Крейдон открыл виртуальную пространственную модель. Крошечные треугольники разных оттенков образовывали удивительно гармоничную фрактальную структуру, похожую на ветвистое дерево с множеством расходящихся в бесконечность лучей-отростков. В пояснениях к модели Хэб указал: «Основу структуры составляют кремний-полимерные цепочки с нестандартными связями. Каждый сегмент представляет собой самодостаточный активный агент. Образец номер один нужно показать толковому химику, чтобы прояснить некоторые аспекты аномальной адгезии и способности к репликации отдельных фрагментов». Крейдон задумался. Что за «образец номер один»? Он просмотрел несколько каталогов с записями, пока не нашёл нужную. Образец номер один был сформирован, когда «Странник» проходил туманность на пути к «Мозз-4». Последний комментарий к пробе гласил: «Утрачен в результате повреждения контейнера».
– Что у тебя? – спросил Крейдон.
Хатч провела рукой по лицу.
– Ничего. Стандартная диагностика не выявила наличия вируса или грибка. Это обычная кремниевая пыль!
Крейдон вдруг почувствовал, что смертельно устал.
– Не совсем обычная, – проговорил он, откидываясь на кресле. – Это сложноорганизованная структура. Я, честно говоря, мало что понял из записей Хэба, посмотри, может быть, ты разберёшься. А я пока пойду, вздремну.
Крейдон спустился в свою каюту. До стыковки со станцией осталось около пяти часов, так что часик-другой сна ему не помешают. Заснул Крейдон сразу, едва улёгся. Сновидения пришли бестолковой чередой гротескных сюжетов, причудливо переплетающихся, лишённых логики. Крейдону снились коридоры станции, ветвящиеся подобно фрактальной структуре, по коридорам куда-то спешили люди. Крейдон со страхом заглядывал в глаза прохожим, а они взирали на него кукольным взглядом Хэба и торопились дальше. Потом он проснулся от сигнала вызова. Хатч плакала. «Руиз умер!» – всхлипнула она и отключилась.
Глава 4
Крейдон обнял Хатч за плечи.
– Иди, отдохни теперь ты. Мы всё равно уже ничем не можем помочь.
– Это ужасно, Крей! – снова всхлипнула она. – Мне кажется, я знаю, с чем мы имеем дело… – Хатч указала на экран, где вращалась трёхмерная модель, и со вздохом продолжила: – Я сначала не могла сообразить, что же мне напоминает эта структура. Здесь есть определённый порядок, гармония. Каждая часть повторяет целое и, будучи отделена, способна к регенерации и росту в самостоятельную структуру. И только когда я масштабировала модель, я поняла, на что она похожа. Это же нейронная сеть, Крей! Вглядись в эти отростки. Это же аксоны! Посмотри на картину электрической активности: она в динамике! Звучит странно, но наша пыль – это живой объект. Не исключено, что эта структура способна к осмысленной деятельности…
Крейдон изумлённо уставился на Хатч.
– Живой?! Как такое может быть?!
– Вероятно, за миллиарды лет отдельные части туманности каким-то образом смогли самоорганизоваться. Пути эволюции неисповедимы. То, что я вижу, по формальным признакам можно отнести к живой структуре. Пусть и небелковой формы. И эта структура довольно успешно паразитирует. Скорее всего, её привлекают нервные импульсы головного мозга.
– Я, кажется, начинаю догадываться, как эта дрянь оказалась на борту «Странника», – мрачно произнёс Крейдон. – Хэб указал, что первая проба была утрачена. Наверняка, это случилось при аварийной посадке. Подозреваю, что пыль осела где-то на стойке с оборудованием. И когда Руиз помогал Хэбу, она прицепилась к нему. Где вы нашли тело?
– Возле разбитого контейнера с рудой.
Крейдон сверился с показаниями бортового компьютера. Так и есть: вес руды в контейнере уменьшился. Последний контрольный замер проводился сразу после аварии.
– Этой штуке нужен был кремний. Оно добралось до контейнера, и сожрало часть руды. А потом ему или ей потребовалась энергия. Оно как-то умудрилось проникнуть в контрольную комнату и разрушить седьмой энерговывод. – Крейдон замолк на секунду, глядя прямо перед собой. – Это было не задымление, как сначала решил Хэб. Часть пыли оказалось на защитном костюме. Это, я думаю, и погубило бедолагу.
Не сговариваясь, они посмотрели на видео, транслируемое лабораторной камерой. Хэб стоял возле платформы в какой-то неественной позе: ноги вывернуты, руки скрючены, сведены судорогой. Он то сгибался, то выпрямлялся, потом сделал несколько неуверенных шагов в сторону камеры. Хатч вздрогнула и покачала головой. «Пожалуй, я пойду, – тихо пробормотала она, – попробую поспать». Крейдон кивнул и уселся в кресло.
Он всё смотрел и смотрел на бесцельно блуждающее по медотсеку тело. А ведь он сам, вся его жизнь – вдруг подумалось Крейдону – похожа на вот это человеческое существо, лишённое разума. Он так же бесцельно болтался в космосе: от одного астероидного скопления к другому, от случая к случаю, перебиваясь крохами. А что в итоге? Чего он добился? Или чего пытается достичь? Хатч стремилась получить должность в Научном Корпусе, Хэб мечтал вытащить семью из отсталого поселения. А чего хотел он сам? К чему стремился или о чём мечтал? Только лишь о новом богатом месторождении руды? О подержанном «Гиперкарго», чтобы перевозить ещё больше руды? Какая бессмыслица!