– Вижу, голубчик, вижу. Но что поделать? – Николай Антонович обреченно выдохнул набранный воздух.
– Как что? Для начала повесим эти картины, а потом появятся деньги, купим репродукции настоящих шедевров.
– Вы бы, голубчик, хоть с более опытными товарищами посоветовались сначала. – Не унимался директор, управленец ещё довоенной закалки. – Вы до школы где работали? На стройке! А учителем у нас в школе, считай, без году недееееля, – тянул слова директор, хитро прищурив глаз, словно делился величайшим открытием в своей жизни, – ещё только пятый гоооод.
– Не пятый, а шестой, Николай Антонович, – снова спокойно возразил учитель. – И не ещё, а УЖЕ, – добавил он и многозначительно посмотрел на директора. И на все-то у этого молодого фронтовика есть свое мнение. Ну никак он не вписывается в старую систему Николая Антоновича.
– Ну что же вешайте ваши картины. Посмотрим… чем всё закончится.
2.
Седоватый учитель, энергичный мужчина средних лет, держа в руках высокую пирамиду контурных карт, тетрадей по истории и альбомов для рисования, вошёл в класс, придерживая ускользающую дверь локтем. Чтобы всё не рассыпалось, ему пришлось неловко скрючиться, неся эту Пизанскую башню к своему столу. Сгрузив свою ношу и даже сохранив некое подобие более-менее аккуратной стопки, он поднял голову и оглядел класс. На окнах висели светло-салатовые занавеси и стояли цветы герани в горшках. С приходом нового директора, вернее директрисы, Зинаиды Михайловны, школа немного преобразилась. На стенах появились стенды со стенгазетами. После уроков работали всяческие кружки, часто проводились разные конкурсы и соревнования для ребят. О школе стали говорить в районе.
В череде своих рабочих мыслей он неожиданно для себя заметил в классе, залитом всё еще ярким сентябрьским солнцем, мальчика, стоявшего между первым и вторым рядами парт, завороженно разглядывающего картину на стене. На картине был изображен пригорок, почти такой же, какой был виден из окна кабинета, и на пригорке мазками были разбросаны, как осенние листья, многочисленные солнечные пятна. Мальчик этот был никто иной, как ученик третьего класса Витамин, как звали его друзья-одноклассники или Веник для недругов, тихий троечник и злостный прогульщик уроков рисования. Мать его несколько раз вызывали в школу, но она не пришла ни разу.
Воспользовавшись неожиданным присутствием ученика в классе, педагог решил провести воспитательную беседу и, чтобы не дать ему ускользнуть, сделал несколько широких шагов и оказался за спиной у мальчишки. Витамин не стал ни убегать, ни уворачиваться. Он даже не повернул своей головы со светлыми, пшеничного цвета волосёнками и по-прежнему неотрывно смотрел на картину. Этот неотрывный взгляд был несколько необычен для ученика, избегающего уроков ИЗО.
– Нравится? – учитель положил на плечо мальчика руку. Худенькое тело Витамина вздрогнуло от прикосновения и сжалось, убираясь, словно улитка, в панцирь молчаливого сопротивления. Они постояли так пару минут, глядя в одну точку – на картину. Почувствовав отсутствие угрозы и раздражения со стороны взрослого, Витамин немного выпрямился: