Глава 20. Белые платья
«Ой, сейчас приеду домой и свалюсь на постель» – подумала я. Но моим мечтам не суждено было сбыться.
– Кира, наконец-то ты приехала, срочно, срочно едем выбирать мне свадебное платье, я не могу без тебя ничего выбрать, – в отчаянности просила меня Вика.
Они с Женей решили пожениться в начале сентября. Не хотят они откладывать свадьбу, вот и второпях ко всему готовятся.
– Хорошо, поехали, – измученно сказала я.
Мы объехали пол Москвы в поисках отличного салона, только все без толку. Все не то, не те платья, не ёкает внутри, как должно ёкать.
Наткнувшись на один салон под названием «Moon», зайдя в него, мы поняли, что здесь мы точно что-то выберем.
Продавцы-консультанты сразу стали предлагать Вике различные модели, с ее фигурой можно было надеть любое платье. А я решила сама спокойно пройтись по салону и выбрать Вике то самое невероятное платье. Несколько моделей я подобрала и передала их в примерочную. Двигая вешалки с различными, красивыми, совершенно разнообразными платьями, я наткнулась на одно платье, и что-то ёкнуло внутри, ёкнуло у меня.
«Вот оно, – подумала я, – то самое платье, о котором я мечтала всю свою жизнь, именно мое платье».
Первое свадебное платье мне помогли выбрать мама и подружки, я в тот момент не представляла, что хотела, и мне нравились все свадебные платья, все они казались мне сказочными. Свадьба случилась так быстро, что в моей голове еще не укладывалось понятие, какое платье я действительно хочу. И надев свое свадебное платье, прислушавшись к мнению мамы, подруг и продавцов, я подумала, что это, то самое. Белое платье с глубоким декольте и пышной юбкой, с небольшим узором внизу и с длинной белой фатой. Действительно, я выглядела отлично и была очень красивой невестой. Но я могла надеть любое другое свадебное платье, также была бы очень красивой невестой. А смысл свадебного платья заключается в том, что оно должно быть особенным, оно должно быть именно сшитым для тебя, только для тебя, поэтому нужно подобрать такое платье, чтобы внутри все переворачивалось. Вот именно сейчас, именно в эту минуту, я нашла свое платье. Это было прямое платье, цвета айвори, вышитое легким узором, с длинным рукавом, небольшой вырез от шеи, и уже откровенный вырез от колена, шлейф. Все, больше ничего не было на платье, но это было мое платье. Я уже представила себя в нем, если бы мы расписались с Кириллом в ближайшее время, я бы еще могла в него влезть, ведь срок у меня очень маленький, но зато…..
– Кира, Кира, – кричала мне Вика.
– Да, да, что? Извини, увлеклась, – ответила я.
– Посмотри на меня, – подошла ко мне Вика, – а что ты тут нашла? – произнесла Вика, заметив платье, которое я рассматривала.
– А нет, ничего, просто космические у них тут цены, – стала врать я.
– Понятно, как тебя платье? – сказала Вика и стала кружиться передо мной.
Это было платье двух тонов: вверх декольте белого цвета – просто белый материал без кружева, без всего, а юбка нежно-молочного цвета, состоявшая из несколько разных юбок тонкого материала, и тоже без узоров, но так легко и изящно это было на Вике, это, несомненно, было ее платье.
– Тебе очень идет, – сказала я.
– И мне, и мне нравится, я его сама выбрала, ты же говорила, что должно ёкнуть, вот у меня и ёкнуло, – радостно говорила Вика.
– Это здорово, берем его? – спросила я.
– Да, берем! – точно для себя решила Вика и, обратившись к продавцам, отправилась оформлять покупку.
Я ещё раз взглянула на платье своей мечты и решила: «А почему бы мне его просто не померить?! За примерку денег не берут. Тем более, вдруг оно мне будет плохо, и тогда я успокоюсь: не мое и все».
– Девушка, – обратилась я к продавцу, – можно мне померить вот это платье.
– Да, конечно, проходите в примерочную, – вежливо ответил продавец.
– Ты, что тоже решила купить платье? – спросила меня Вика, подходя со мной к примерочной.
– Я просто померю, мне оно очень понравилось, – шепотом ответила я Вике.
Продавец помог мне надеть платье моей мечты. Я закрыла на секунду глаза, открыв их, я увидела себя в зеркале, и поняла: это оно, это точно оно. Сердце сильно стучало.
«Ой, лучше бы не мерила, только еще больше расстроилась», – подумала я.
– Вам очень хорошо, – подтвердил мои мысли продавец.
– Кира, если бы тебя сейчас видел Кирилл, то точно сделал тебе предложение, в эту же минуту, – любовавшись мной, сказала Вика.
– Это да! – произнесла я, еще немного покрутившись у зеркала.
Я сняла платье, поблагодарила продавца за помощь, и мы с Викой пошли в машину.
Сев в машину, Вика произнесла:
– Ой, я телефон забыла в раздевалке, сейчас подожди, сбегаю, – произнесла Вика и побежала в магазин.
– Давай, Маша – растеряша, – вдогонку я крикнула Вике.
«Сегодня одни чудеса», – подумала я.
Но одно Чудо теперь всегда со мной, под моим сердечком. И эта мысль грела мне душу.
Глава 21. Суд. Первое слушание
Несколько дней я провела в своем кабинете: столько всего нужно было оформить, столько всего нужно было по полочкам разобрать, сформировать свое выступление на суде, продумать какими ответами будет пользоваться Даня, чтобы хоть в чем-то его подловить. Мне нужно было связаться с Марией Владимировной, мне нужна она была в качестве свидетеля.
– Алло, Мария Владимировна, добрый день, может вы меня забыли, но вас беспокоит Кира Андреевна, адвокат из Москвы. Я к вам в июне приезжала, а потом уехала с вашим знакомым Кириллом, узнаете? – позвонила я своей свидетельнице.
– Ой, внучка, узнаю, узнаю, как ты? Все ли нормально? Кирилл тебя не обидел? Приезжали люди, тебя искали! – ответила радушно Мария Владимировна.
«Не обидел, а просто осчастливил, если бы вы только знали как, Мария Владимировна», – подумала я.
– Нет, все хорошо, Мария Владимировна, а как ваше здоровье? Я интересуюсь с целью того, что мне ваша помощь нужна. Помните, вы мне рассказывали про хулиганов, которые не дают вам покоя, среди которых и был Кирилл?! Мне нужно, чтобы вы подтвердили эту информацию на суде, могу я на вас положиться? – попросила я Марию Владимировну.
– Я могу подтвердить, только про Кирилла не хочется рассказывать, такой хороший парень …
– Мария Владимировна, – перебила ее я, – не нужно ничего про Кирилла говорить, и вообще конкретно про кого-то, просто подтвердить сам факт приезда людей на мотоцикле с целью испортить ваше мирное существование в данном доме, – продолжала я.
– А, да, конечно, могу, а где суд будет? – интересовалась моя свидетельница.
– Суд в Москве, но вы не переживайте, мой знакомый Евгений за вами приедет на машине и отвезет вас туда и обратно, – объясняла я.
– Хорошо, когда суд?
– Через три дня, но я вам еще заранее позвоню, все сообщу, хорошо? Спасибо за помощь!
– Да, да, хорошо, не за что, внучка, – ответила Мария Владимировна, – мне Кирилл звонил на днях и говорил, что у него все хорошо, и что он теперь в Москве, – рассказала далее Мария Владимировна.
– Это отличная новость, – сделала я вид, что этого не знаю, – еще раз спасибо, будем на связи.
– Хорошо, до свидания.
Мария Владимировна приедет, с Женей я уже договорилась – он ее привезет и отвезет. Всё вроде готово.
Вика все рассказала Жене, и он, конечно же, поддержал ее, и вызвался нам во всем помогать, чем сможет, в этом деле.
Только я стала собираться домой, как кто-то постучал в дверь.
– Да, войдите, – разрешила я.
– Привет, ты вся в делах? – это был Вадик.
– Привет, Вадик, и не говори, – измученно ответила я.
– Не переживай, ты со всем обязательно справишься. Тебе еще в чем-то нужна моя помощь, – поинтересовался Вадик.
– Ты уже мне во многом помог, спасибо. Хотя знаешь, Вадик, есть еще одна у меня зацепка. Есть девушка – Комарова Наталия Ивановна, она врач-стоматолог, Даня переселил ее в Москву. Когда я ездила к ней навстречу, узнать, почему ей так повезло с переездом, она сказала, что ей помог друг и это личное. Я уверенна, что Даня имел с ней близкие отношения, но как попросить ее выступить в суде и сказать это, я совершенно не знаю. Может, ты съездишь к ней и попробуешь договориться?! – попросила я Вадика.
– Давай я попробую, только вряд ли она пойдет, если у них были отношения – это было полюбовно, и так помог с переездом, ты извини, но не факт, что и сейчас их что-то не связывает, – отвечал Вадик.
– Да, все возможно, но ты попробуй, а вдруг получится, – настаивала я.
– Давай, где мне можно ее найти, – согласился Вадик.
– Вот здесь она работает, вот адрес, а вот домашний адрес и телефон, – протянула я все информацию Вадику.
– Хорошо, попробую, – взял листок Вадик, – пока.
– Пока, я на связи, жду положительного результата.
Уже через два дня мне позвонил Вадик:
– Кира, привет, ну нет, тут бесполезно, естественно, ни на какой суд она не пойдет и против Дани тоже ничего говорить не будет. И как она утверждает, ей помог вовсе не Даня, хотя по ее же описанию – это явно он. Извини, все, что мог, – оправдывался Вадик.
– Ничего, я так и поняла, что с ней не прокатит, ну ладно, будем на связи, ты, кстати, придешь на суд? – спросила я.
– Я постараюсь, у меня тоже заседание будет в этот день, но позже, забегу, если получится, – ответил Вадик.
– Ок, давай, пока.
По утрам меня еще тошнило, но хорошо, что это случалось рано утром, когда Кирилл еще спал. Вика с нами уже не жила, так иногда появлялась, заезжала за вещами.
«Ничего, сейчас пройдет суд, и я все расскажу Кириллу, и про Даню, и про наше Чудо. Надеюсь, что он всё поймет».
Три дня пролетели просто незаметно, вот и настал день суда. Сказать, что я волновалась, это ничего не сказать, меня трясло, просто так трясло, что я не могла остановиться.
– Что с тобой? – спросил заботливо Кирилл, – Ты не заболела?
– Все нормально, просто сегодня важное дело, очень сложный случай, – отвечала я, немного не договаривая.
– Я это понял, все время проводишь на работе и постоянно загруженная какая-то, – говорил Кирилл, – а у меня, кстати, радостная новость: меня повысили. Я теперь начальник сервисного отдела. Заметили во мне первоклассного специалиста, не зря учился и работал по ночам, – радостно сказал Кирилл.
– Ты что? Правда, я так рада, ты этого действительно заслуживаешь! – произнесла я и обняла Кирилла.
– Это да, но все, я поехал, тебе удачи. Позвони, как все пройдет, – произнес Кирилл и нежно меня поцеловал.
Я уже совершенно не помню, как я добралась до суда, все было, как в тумане. Ноги подкашивались, голова ничего не соображала.
«Нужно взять себя в руки, а то все завалю».
У здания суда ждала меня Вика, вид у нее тоже был не очень спокойный.
«Главное мне не показать ей, как я нервничаю, а то Вика, может и в обморок упасть».
– Привет, как ты? – спросила я, пытаясь сделать свой голос бодрым.
– Все хорошо, – так же старалась держаться Вика.
– Ну, что пойдем? – предложила я, а самой так и хотелось повернуться обратно.
– Да, пойдем, – ответила Вика.
Две трясущиеся девушки поднимались по ступенькам к зданию суда, что было внутри, просто не передать словами, что у меня, что у Вики. Вика шла на суд, чтобы встретить человека, который совратил ее и воспользовался ей, когда она была почти ребенком. Я иду на суд, чтобы судиться со своим мужем, с которым прожила 10 лет, который постоянно мне изменял, еще и в наш медовый месяц, нарушал и нарушает закон. Но самое главное: оставаясь моральным «уродом», Дане так же не мешало оставаться первоклассным специалистом, это, в первую очередь, меня и пугало, пугало проиграть ему.
Подойдя к двери и прежде, чем ее открыть, я сделала глубокий вздох, и мы наконец-то попали в здание суда.
Самое удивительное, что не первый раз я сюда приходила, но нервничать так, как сейчас, я еще не нервничала никогда в своей жизни.
Оставалось несколько минут до начала заседания. Вскоре появились Женя и наша вторая свидетельница Мария Владимировна. Мария Владимировна, увидев меня, обрадовалась и обняла. В этот момент я чуть не разрыдалась, нервы были просто на пределе, но я сдержалась. Данилу я еще не видела. Наверное, как он любит, появится в самую последнюю минуту.
Мы с Женей стали заходить в зал суда, свидетелей приглашают позже, как я услышала позади себя голос Дани:
– Здравствуйте, Кира Андреевна, удачного вам слушания дела.
– Спасибо, Данила Олегович, вам того же не могу пожелать.
– А мне и не надо удачи. Удача нужно только лузерам, а я и без удачи выиграю дело, – самоуверенно ответил Даня.
Мы зашли в зал суда и заняли свои позиции: истец – я, ответчик – Даня.
Секретарь произнес:
– Встать, суд идёт.
Все встали. Зашел судья, занял свое место и принялся читать по папке:
– Слушается дело гражданина Князева Данилы Олеговича, в обвинении его гражданкой Оболенской Киры Андреевны в следующих статьях: ст. 131 УК РФ – изнасилование, ст. 213 УК РФ – хулиганство, а также в нарушении ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Истец – Оболенская Кира Андреевна, Ответчик – Князев Данила Олегович. Прошу истца произнести обвинения ответчику в зале суда, – судья сел на свое место.
Судья была женщина в возрасте 45-50 лет, с приятной внешностью, даже я бы сказала милой, что обычно бывает редко для такой профессии. Даню всегда окружали только женщины, как магнитом он их притягивал. Здесь два варианта либо она его тоже пожалеет, либо уже точно накажет, причем за все.
Секретарь сказал:
– Прошу всех сесть. Истец приглашается для выставления обвинений ответчику.
«Вот все, началось», – подумала я и, теребя в руках свою папочку, вставала из-за стола.
– До начала обвинений, ответчик, вы сами будете представлять ваши интересы в суде? – уточнил судья у Дани.
– Да, Ваша честь, я сам буду представлять свои интересы, – надменно ответил Даня.
– Хорошо, – ответил судья, – начинайте, истец.
– Здравствуйте, Ваша честь, здравствуйте все присутствующие на этом слушание. Я подала иск в суд на гражданина Князева Данилу Олеговича в нарушении закона по следующим статьям: ст. 131 УК РФ – изнасилование, ст. 213 УК РФ – хулиганство, а также в нарушении ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Рассмотрим их по порядку. Сейчас я начну с первого, самого тяжкого, на мой взгляд, преступления, который совершил гражданин Князев, но пока еще это не доказано в суде. Это изнасилование, а именно изнасилование несовершеннолетней девушки. Если можно, я бы хотела пригласить своего первого свидетеля, а если быть точнее, то пострадавшую – Скворцову Викторию Михайловну.
Секретарь произнес:
– Пригласить свидетеля к трибуне ответа.
Вика зашла в зал суда, не поднимая глаз, подошла к трибуне. В этот момент я посмотрела на Даню, мне было интересно, узнал ли он ее. У Дани был совершенно спокойный вид: ни одна мускула не дрогнула на его лице.
Судья произнес, обращаясь к свидетелю:
– Вы предупреждаетесь об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний.
– Хорошо! – сказала Вика.
– Вы можете продолжать – обратился ко мне судья.
Я встала и подошла к Вике:
– Виктория Михайловна, расскажите, пожалуйста, что произошло с вами 25 июня 2007 года. Желательно описать весь день подробно, – я пыталась глазами поддерживать Вику, говоря мыслями, что все будет хорошо.
– 25 июня 2007 года я проснулась, позавтракала и собралась в школу, дома был мой старший брат Кирилл. Я ушла в школу, она находилась от дома недалеко: минут 30 пешком. В школе у нас было 6 уроков, точно какие сейчас сказать не могу, я не задерживалась после уроков, сразу пошла домой. Дома был брат. Он мне рассказал, что к нам приходили люди из Москвы по поводу нашего переселения, так как наш дом хотели сносить, чтобы на его месте строить завод. Они предлагали мирно решить этот вопрос, но Кирилл не хотел с ними идти на контакт, потому что он не хотел уезжать с квартиры, так как полгода назад, до всего этого, у нас погибли родители в автокатастрофе, и эта квартира была памятью для нас. После я пообедала, сделала уроки, посмотрела телевизор. Был уже вечер и Кирилл собирался на работу в автосервис – он ночью работал, чтобы нас прокормить, так как мы остались одни, а утром он учился в университете, он тогда только поступил и не хотел бросать учебу. Я осталась одна, постучали в дверь, в глазке я увидела молодого человека приятной внешности с цветами и пакетами. Я спросила: «Кто это?». Мне ответил молодой человек, что он сотрудник из Москвы и занимается нашим переездом. Я вспомнила, что Кирилл мне про это говорил, и открыла дверь. Он зашел, я предложила ему пройти на кухню. Он прошел и стал уговаривать меня, чтобы я убедила брата переехать. Начал мне показывать картинки с новым кварталом и новым домом, говорить, что там жизнь намного лучше, это все-таки Москва, и все в этом роде. Я ответила, что все решает брат, и нужно ему все предлагать, а я не имею слова. Тогда он предложил мне выпить вино, я согласилась. Он разлил вино, достал конфеты, мы выпили пару бокальчиков. У меня сразу закружилась голова, и стало очень расслабленным мое состояние. Потом он включил музыку и предложил потанцевать, я согласилась. Танцуя со мной, его рука опускалась все ниже-ниже, он шептал мне на ухо, что я очень красивая девушка и вызываю у него много эмоций. После он меня поцеловал, а потом начал лезть мне под юбку. Мне стало не по себе, я попросила прекратить это, но он не останавливался. Затем он начал класть меня на диван, целуя в шею и раздевая меня. Я пыталась оттолкнуть его, но сил не было, я стала кричать, но все было бесполезно. Как было всё дальше, я смутно помню, но у нас случилась интимная связь, – Вика остановилась, ее глаза наполнились слезами, еще немного и она бы расплакалась.
– Виктория Михайловна, сколько вам было на тот момент полных лет? – стала я задавать вопросы, чтобы Вика совсем не растерялась.
– Мне было 16 лет, – ответила Вика, успокоившись.
– Это был ваш первый мужчина, вы были девственницей? – уточняла я.
– Да, это первый раз был….
– Почему вы не обратились сразу в полицию, вам чем-то угрожал гражданин Князев?
– В какой-то степени да, он сказал, что я еще маленькая девочка и об этом не должен никто узнать, иначе все ко мне будут относиться, как к девушке легкого поведения. И что, если я не хочу, чтобы об этом узнал мой брат, я должна убедить его переехать отсюда и подписать все документы с моей стороны. Мне было 16 лет, и я действительно боялась, что ко мне будут относиться, как к девушке легкого поведения, тем более я не смогла в тот момент противостоять ему.
– Ваша честь, – крикнул и резко встал Даня, – я протестую. С чего эта девушка обвиняет меня, со всех ее слов к ней пришел молодой человек из Москвы, но как его звали, она не сказала, то есть он не представился, мало ли молодых людей из Москвы приятной внешности могли прийти были к ней.
– Протест принят, – сказал судья, – действительно, с чего вы утверждаете, что это гражданин Князев, какие на это основания, объясните, – обратился ко мне судья.
– Ваша честь, я поясню сейчас, – ответила я и обратилась к Вике, – Виктория Михайловна, расскажите, что дает вам право утверждать, что данный мужчина, с которым у вас было половое сношение, был гражданин Князев?
– Я помню, как он выглядел и у него был отличительный знак. У него был шрам на левой ягодице, я отчетливо его помню, – ответила Вика.
– Ваша честь, – продолжила я, – так как мой бывший супруг – это гражданин Князев Данила Олегович, я могу подтвердить, что у него действительно имеется шрам на левой ягодице, как он утверждает, это шрам от горячего утюга, поставленным им еще в детстве, – пояснила я судье и всем остальным.
– Ваша честь, я протестую, – ответил Даня, – это же смешно, моя жена знала про этот шрам, он действительно у меня имеется, и рассказала это своей подзащитной или свидетельнице, как в данном случае. Прошло 10 лет, какие могут быть обвинения? Где доказательства нашего полового сношения? Ни следов от избиения, ни следов самого полового сношения, которые можно было представить, если бы пострадавшая, какой она себя считает, обратилась в больницу на следующей день после полового акта. Даже если бедную девочку, действительно, кто-то изнасиловал, как опять-таки она утверждает, никаких доказательств, что это я, я не вижу. Мы развелись со своей супругой и, мстя мне, она придумала свалить на меня это ужасное преступление, рассказав про мой шрам. Тем более, если вам будет известно, эта девочка, которая сейчас обвиняет меня в изнасиловании, приходится сестрой любовника моей бывшей супруги, которого сама гражданка Оболенская мне представила. Вот и все, это просто обиды женщины, в данном случае, моей бывшей жены.
«Провал, полный провал. Он, конечно, подготовился, он, конечно, все узнал. Я была, как студентка, которая просто ничего не может сделать против своего опытного учителя», – вот, что на тот момент было в моей голове, но я должна была продолжать.
– Ваша честь, Виктория Михайловна нарисовала эту отличительную метку. Вот ее рисунок, – протянула я рисунок Вике судье, а затем его показали и Дане, – нарисовала она его, – продолжала я, – еще до того, как мы с ней познакомились. Только тогда, когда я увидела рисунок, я поняла, что к этому причастен мой муж. И после рассказа Виктории Михайловны про случившееся 25 июня 2007 года, я вспомнила, что Даня занимался этим делом в тоже время и в том же месте. И теперь я могу утверждать, что Князев является этим молодым человеком, который поиздевался над маленькой девочкой ради своей выгоды, – сказала это я и посмотрела в глаза Дане.
– Ваша честь, этот рисунок они могли нарисовать совместно, – сказал Даня судье.
– Истец, – обратился ко мне судья, – почему вы развелись с вашим супругом? И правда, что вы представили мужу своего любовника, который приходится братом пострадавшей?
– Ваша честь, я развелась с мужем, когда узнала про то, что он изнасиловал Викторию Михайловну, именно по этой метке я поняла, что это был он. Тем более, повторюсь, 10 лет назад именно этим делом занимался гражданин Князев Данила Олегович. На счет брата Виктории Михайловны, я действительно представляла его мужу, как любовника, но он им не являлся, это просто стечение обстоятельств, – объясняла я.
– Ясно, еще свидетели или доказательства по данному обвинению будут? – спросил у меня судья.
– Да, Ваша честь, по данному обвинению я бы хотела задать вопрос ответчику.
– К свидетелю ни у кого больше нет вопросов? – обратился судья.
– Нет, Ваша честь, – ответил Даня, – итак все понятно, что девочка просто попала под влияние ее адвоката, который мстит бывшему мужу.
– У меня еще будет вопрос к свидетелю, но только после вопроса к ответчику, – остановила я судью, который хотел посадить Вику на место.
– Хорошо, задавайте вопрос ответчику. Ответчик может ответить со своего места, – произнес судья.
– Гражданин Князев, вот список жильцов, которые были переселены с дома, в котором проживала Виктория Михайловна. По этому списку видно, что всех жильцов переселили по тем же условиям, в которых они и проживали, но двоих собственников переселили в Москву. Им дали квартиры, которые больше их предыдущих в два раза, чем вы это объясните? – задала я свой вопрос Дане и передала список сначала судье, затем его показали и Дане.
– Значит, кто-то из тех людей пошли на доплату и все это документально зафиксировано, – ответил спокойно Даня.
– Один из таких собственников, это как раз Скворцова Виктория Михайловна, – сказала я и стала обращаться к Вике, – Виктория Михайловна, вы заключали какой-либо договор с представителями завода «АкваСтарПлюс» или может быть с адвокатом собственников завода – Князевым Данилой Олеговичем, и производили какую-то доплату?
– Нет, ничего мы не заключали, такую квартиру нам обещал и предоставил уже после всего случившегося Князев Данила Олегович, – произнесла это Вика и уже только в эту минуту, первый раз, посмотрела на Даню.
– Гражданин Князев, почему вы предоставили квартиру в Москве большей площади пострадавшей Скворцовой? – обратился к Дане судья.
– Как сейчас помню, у них была сложная ситуация, так как погибли родители в автокатастрофе, вот мы и решили им пойти навстречу, помочь так сказать, просто по-человечески, а вторая гражданка действительно заплатила – у меня есть и договор, я найду и представлю его, – ответил Даня судье.
– Хорошо, представите, так как я думаю, что одним заседанием у нас дело не закончится, – сказал судья и обратился ко мне, – продолжайте, истец.
– С Комаровой Наталией Ивановной я общалась лично, и она сказала, что с переездом ей помог друг из Москвы, и ни о каком договоре она не говорила. Раз вы сможете его представить, гражданин Князев, то уже будем это обсуждать по мере представления факта договора. Далее, я тогда хотела бы обсудить обвинение сначала, касаемо нарушения гражданина Князева ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Начну с предисловия, если позволите, и да, – обратилась я к судье, – свидетельницу Скворцову можно отпустить.
Секретарь произнес:
– Свидетельница, займите ваше место в зале суда.
Вика, выдохнув, что все для нее прошло, села рядом с Женей. Женя ее обнял, и все время держал за руку.
– Продолжайте, – обратился ко мне судья.
– Итак, с предисловия. Князев Данила Олегович получил статус адвоката в 2007 году и устроился на работу в Коллегию адвокатов, которую возглавлял Капитанов Алексей Викторович. Через некоторое время гражданину Князеву предлагают заняться крупным делом и представлять интересы собственников завода, на тот момент, еще только готовившегося к постройке. Завод «АкваСтарПлюс» должен был строиться в городе Химки по улице Ивановской дом 5А. Дом располагался рядом с водохранилищем, удачное место для постройки завода очистительных сооружений. Так вот, этот дом, как раз так же подходил под снос, это было постановлено после проведения акта исследования дома. Местные власти, конечно же, пошли на согласие с представителями завода, им было выгодно, что переездом будут заниматься другие люди. Местные власти были согласны, а вот жильцы многие были против, с ними и нужно было решить этот юридический вопрос, который и стал заниматься гражданин Князев. Все дела были успешно выиграны, людей переселили, дом снесли, и началась постройка завода. И вот в мае 2008 года, когда завод построился, его директором назначается Капитанов Максим Алексеевич, если быть точнее, сын Капитонова Алексея Викторовича. После открытия завода, завод сразу переименовывается в акционерное общество, и контрольный пакет акций уже принадлежит Капитонову Алексею Викторовичу и Князеву Даниле Олеговичу. Из чего я могу сделать вывод, что Князев Данила Олегович изначально являлся собственником завода и нарушал адвокатскую этику. Он нарушал "Кодекс профессиональной этики адвоката" (принят I Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003) (ред. от 20.04.2017), для справки, и преследовал свою экономическую выгоду, занимаясь данным делом, то есть, нарушая ФЗ от 31.05.2002 N 63 "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Для меня, как для адвоката, данные действия Князева просто аморальны, и гражданин Князев, не достоин, иметь статус адвоката. У меня все по данному обвинению, – заявила я судье.
– Объясните данное обвинение, ответчик, – обратился к Дане судья.
– Ваша честь, все это действительно так, я занимался этим делом, а потом стал и акционером завода, так как завод имел прибыль и мне предложил выкупить акции мой коллега Капитанов Алексей Викторович. Все мы знаем, что тем же законом, которым апеллирует гражданка Оболенская, сказано, что адвокат в праве приобретать и распоряжаться акциями, инвестировать свои средства, распоряжаться личным имуществом, – ответил Даня.
– Ваша честь, – обратилась я к судье, – я еще раз повторю, завод только был открыт, а они сразу же вместе с гражданином Капитановым выкупили контрольный пакет акций. Ведь они еще даже не могли знать, может ли приносить деньги данный завод. И тем более, Капитанов Максим Алексеевич – директор завода и изначально его собственник, сын Капитонова Алексея Викторовича, то есть Капитанов Алексей Викторович изначально уже знал, что выкупит этот завод и мог это предложить Князеву сразу.
– Ваша честь, – сказал Даня, – у меня есть свидетель по данному вопросу, можно пригласить Капитонова Алексея Викторовича.
– Пригласите свидетеля, – обратился к секретарю судья.
Секретарь произнес:
– Пригласить в зал суда свидетеля Капитонова Алексея Викторовича.
«Хорошо подготовился, – подумала я, – кто бы сомневался в способностях Дани, как адвоката».
Капитанов зашел в зал суда и прошел к трибуне ответа. Это был невысокий, полный мужчина, с высоко поднятой головой, в темно-коричневом костюме и с чубчиком на голове, и усами на губах.
– Вы предупреждаетесь об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний, – обратился судья к Капитонову.
– Клянусь говорить правду и только правду! – произнес Капитанов торжественно.
– Это не обязательно, – сделал замечание судья Капитанову. – Начинайте, – обратился судья к Дане.
– Капитанов Алексей Викторович, расскажите, пожалуйста, в подробностях, как и почему вы мне предложили заниматься делом о переселении жильцов в городе Химки перед постройкой завода «АкваСтарПлюс», – начал Даня.
– Здравствуйте, Ваша честь, здравствуйте, граждане, здравствуйте, мои коллеги, – обратился к нам Капитанов. Князев Данила Олегович был молодым адвокатом на то время, но самым лучшим. Мой сын давно мечтал открыть свое дело, он открывал много ИП, у него не получалось, вот наконец-то он решил заняться правильным делом, открыть такой нужный всем завод, я его поддержал. Когда он столкнулся с трудностями в юридических вопросах, я, конечно же, рекомендовал ему лучшего адвоката: Князева Данилу Олеговича, вот, в общем-то, и все, – рассказал Капитанов и постоянно теребил свои усы.
«Еще в университете мы проходили, что если человек врет или нервничает, то он всегда теребит что-то на своем лице или теле», – заметила я про себя дурную привычку Капитанова.
– Хорошо, а, как и почему вы решили выкупить акции завода вашего сына? – продолжал Даня.
– Сын постоянно спрашивал: «Что? Как?». Завод еще не начал свою деятельность, а он уже не знал, как им управлять. Тогда я подумал, перед открытием завода сделать его акционерным обществом и выкупить акции, чтобы завод не прогорел. Одному выкупить акции можно было, но я сам толком не знал, как управлять заводом, мне нужен был не только помощник в материальном плане, но и опытный советник. Я, лично сам, предложил Дане со мной выкупить акции, Даня согласился, потому что лишний доход никому не помешает. Вот так было дело, – пояснил Капитанов.