Глава 23
Следующие несколько дней Аэтель упрямо игнорировала всех. Она не могла понять значения поступков. И, чтобы вновь не попасться на очередной трюк, решила ни с кем не разговаривать. На ее молчание Вирая лишь посмеивалась. Максу, казалось, было все равно. А Бенедикт злился. И каждый раз, как девушка видела эти сдерживаемые искорки в его глазах, какой-то чертик внутри нее злорадно посмеивался. Аэтель сама удивлялась откуда у нее появилась эта черта в характере. Она никогда не любила подобных конфликтных ситуаций. А сейчас сама распаляла злость в Киневарде. И хоть он все еще сдерживался – не грубил, не применял силу, но девушка видела с каким трудом ему это даётся. В некоторой степени она надеялась, что он взорвется. И в ярости выставит ее из Болдизара.
Но любой шалости должен был прийти конец.
Девушка вернулась с прогулки, уже по привычке отмечая, что мужчин нет. Тем лучше. Бенедикт с каждым днем становился настойчивее, и стало сложнее скрывать свои чувства. Что бы она себе ни говорила, но притяжение к этому мужчине совсем не угасло. А сегодня она чувствовала непонятную слабость и опасалась, что может не сдержать эмоции, если он вновь попытается сблизиться. Бен не просил прощенья за то, что скрыл от нее правду. Не чувствовал вину, что выставил ее "дурочкой" прикинувшись больным. Возможно, будь у них более теплые отношения Аэтель и не злилась бы.
Но у них нет таких отношений.
С самого начала знакомства Бен обманывал ее, скрывал правду. Перевирал все, как ему выгодно. Она не могла этого понять. Это задевало ее. Особенно из-за того, что Вирая в этот раз все знала о враче. Хотя она ольгердка и прожила в Болдизаре достаточно, чтобы знать то, о чем не догадывалась жительница другой страны.
Вирая лежала на постели, листала журнал. И изредка бросала любопытные взгляды в сторону Аэтель, которая пыталась забыться в мире своих сказочных героев. Как и обещали, девушке вернули миником и она возобновила свое хобби. Теперь у нее было больше времени, чтобы заняться своими рассказами. Но сейчас они выходили грустными, и девушка тратила больше времени, чтоб настроиться на волшебный мир. Понимая, что сейчас из нее не выйдет ни одной светлой истории, Дорика отложила миником. Все еще продолжая игнорировать Вираю, девушка вышла на кухню. Есть не хотелось, но слегка подташнивало. Возможно, нервы?
Она стояла у окна с бутылочкой сока, рассматривая редких прохожих на площади у фонтана. Хоть Болдизар и являлся крупным комплексом, но людей на его улицах было очень мало.
После пикника Аэтель стала чаще видеться с Лексом. И догадывалась, что он сам подстраивал эти встречи. Ведь за пролетевшую неделю они случайно сталкивались раз пять, в отличие от прошедшего месяца, когда она видела его лишь мельком. В первый день парень поинтересовался, все ли у нее хорошо и как к ней относится Бенедикт. Дорика заверила, что все нормально, опасаясь, как бы мужчины вновь не подрались и уже не на спарринге. Больше эту тему не затрагивали. Они прогуливались по дорожкам парка, беседуя. Порой дурачась, словно ребенок, парень заставлял девушку смеяться до боли в животе, и Аэтель говорила почти серьезно, что ему не может быть больше шестнадцати и десять лет Алекс накинул себе сам. Бертольт лишь пожимал плечами.
С Миленой она больше не разговаривала, хотя Аэтель видела ее с Рейсой в парке. Девушки гуляли в компании новых знакомых.
Хлопнула дверь. Вернулись Макс с Беном. Пробежать мимо мужчин, чтобы скрыться в комнате, уже не получится. Лучше переждать пока они скроются в комнатах и после тихо прошмыгнуть в спальню. При Вирае Бен был более сдержан.
Аэтель решила не отходить от окна, надеясь, что сейчас Киневард не станет вновь пытаться заговорить с ней. Но когда было так, как она хочет?
Он сразу направился к ней. Девушка спиной чувствовала его взгляд.
–Так не может продолжаться.
Заговорил он, встав у нее за спиной. Если мужчина думал, что она обернется, то ошибся – Аэтель сейчас меньше всего хотела, чтобы он видел сомнения на ее лице. Она знала, что скоро терпение иссякнет и он придет ставить точки по своим местам. Но была все равно не готова к подобному разговору.
–Аэтель.
–Если тебя что-то не устраивает, отправь меня в Риорику, – не оборачиваясь, отозвалась она.
–Я уже говорил, что не могу этого сделать. Ты подписала контракт, и даже отпусти я тебя, уехать все равно не сможешь.
–Ты сам допустил подобную ситуацию. Ты мог отпустить меня, когда я узнала, что ты ольгердец.
–Ты забываешь про Бертольта.
–Нет, не забываю, – покачала она головой. Поворачиваться к нему она упорно не желала, зная, что так ей легче с ним разговаривать. Лицом к лицу вся ее решимость испарится, как туман поутру. – Но он не стал бы меня удерживать против воли.
Девушка верила, что не ошибалась в Лексе. Если б он узнал, как обстоят дела на самом деле, возможно, сам бы отправил ее назад. Но в то же время понимала, что вряд ли рассказала бы ему обо всем.
Бенедикт приблизился. Положил ладони на открытые плечи. Уткнулся носом в шею, коснулся губами выступающих позвонков. От легкой ласки мурашки побежали по спине. И почему она не может избавиться от привычки носить вещи с открытыми руками и шеей? Тогда у Бена не было бы возможности касаться ее кожи, распаляя.
–Ты действительно этого хочешь? Твои чувства настолько изменились? – в затылок прошептал он.
Аэтель сжала бутылочку в руках, но поняла, что этим выдает свое состояние. Чуть дернула плечами, надеясь, что он выпустит ее. Поставила сок на подоконник.
–Да. Все в прошлом.
Аэтель похвалила себя, как ровно прозвучал ее голос. Чего не могла сказать о чувствах. Тепло дыхания, ладоней на плечах разливалось по телу, заставляя встрепенуться забытые ощущения.
Кого она обманывала? Даже закутайся с ног до головы, его прикосновения все равно будут обжигать словно огонь. Сердце сбилось с привычного ритма.
–Я тебе не верю. – Руки нежно прошлись от плеч вниз – вверх. Мужчина прошелся губами вдоль шеи, пощекотал дыханием кожу за ушком, вызывая дрожь в ее теле. – Скажи мне это, глядя в глаза.
–Я не обязана тебе что-то доказывать, – с паническими нотками возмутилась она.
–Да, тебе не нужно этого делать, – согласился он. И развернул ее к себе лицом, чтобы увидеть, как порозовели ее щеки, как начинают блестеть глаза. – Я и без слов вижу твое желание.
–Не принимай желаемое за действительное.
–Ты же хочешь меня.
Он склонился, желая поцеловать, но Аэтель отвернулась. И губы прошлись лишь по уголку губ и щеке. Она чувствовала его тепло, его едва уловимый запах, дыхание на своей коже. Он прижался щекой к ее щеке.
–Не мучай нас. Не отталкивай меня.
–Я. Тебя. Не. Хочу.
Сердце трепетало и так хотелось сдаться, прижаться к нему. Но она не могла. Не имела права. Он ольгердец. Он лгал. Ему нельзя поддаваться.
Ладони сжались в кулаки, ногти впились в кожу, причиняя боль, отрезвляя.
–Почему ты упорствуешь? – он с силой сжал пальцы на ее плечах. Посмотрел в лицо. – Ведешь себя, как обиженный ребенок! Пора уже принять действительность и жить дальше.
–Тебе тоже пора принять то, что я отказалась от тебя. Хватит мучить меня своим назойливым вниманием. Чувства уже остыли.
–Если б это было правдой, так и было бы.
–Почему ты не веришь?
–Я покажу.
Лучше б она скрылась в комнате, как только вернулись мужчины. Сейчас, зажатая между Бенедиктом и окном, бежать было некуда. Она слишком поздно поняла, как уязвима ее позиция с противником, превосходящим в силе. Как бы она ни уворачивалась и не сопротивлялась, он все равно сжал ее в своих объятиях и завладел губами, подчиняя, сминая ее мысленные преграды. Аэтель чувствовала, как желание разгорается в ней. Сердце начинает биться сильнее. Руки тянутся к нему, а не отталкивают. Совсем как в дилижансе. Тело предает ее. Снова.
Девушка замерла. Эта мысль отрезвляла, хоть и не уменьшала желания. Дважды наступать на одни и те же грабли…
Она уперлась ладонями ему в грудь.
–Хватит! – вышло тихо и хрипло. Совсем не так как ей хотелось. – Это ни к чему не приведет.
И снова он отпустил ее. Не сказал ни слова. Развернулся и ушел, хлопнув дверью в комнату.
Аэтель почувствовала, как ее начала бить дрожь. И сейчас она не могла сказать почему. То ли желание искало выход, то ли отчаяние. Она судорожно несколько раз вдохнула. Нужно успокоиться. Выйти. Побыть одной.
Обычно, когда хотелось побыть в одиночестве, девушка шла в парк. Но сегодня прогулка не принесет ей облегчения. Она решила сходить в бассейн, успокоить чувства. Зайдя в спальню за купальником, Дорика встретилась с хмурым взглядом Вираи. Но проигнорировав его, начала собирать сумку.
–Куда собралась?
–В бассейн.
–С чего вдруг сейчас? Ты ж утром ходила.
–Захотелось.
–Знаю я чего тебе захотелось, – хмыкнула брюнетка. – Энергию девать некуда? Так ты к Бену лучше иди. Он твое "шило" успокоит.
Аэтель лишь убийственно посмотрела на нее и вышла. Сама пусть идет к Бену. А Аэтель не станет спать с ним. Как бы сильно ей этого ни хотелось, она не поддастся его чарам. Смогла сегодня. Сможет и в следующий раз.
Нагрузка в бассейне принесла усталость телу, хотя отголоски желания продолжали гулять в ней. Но уже столь слабые, что она могла отмахнуться от них и переключиться на что-то другое. Возвращаясь, девушка чувствовала себя уверенней.
Когда она вернулась, Вирая пыталась задеть ее подначками и усмешками. Но Дорика игнорировала все нападки. Хоть внутри еще одолевали сомнения, но внешне она сохраняла спокойствие. Похоже, выступления в цирке помогли отключаться от посторонних раздражителей. Сегодня этим раздражителем была Вирая.
Уже поздним вечером, Дорика погрузилась в чтение, расположившись на постели. Она настолько погрузилась в сюжет, что не сразу поняла, что брюнетка обращалась к ней. Аэтель вопросительно посмотрела на нее.
– Может, ты пойдешь? – повторила вопрос брюнетка. Ее глаза с лукавым любопытством смотрели на нее. – Мы можем меняться. Я смогу несколько ночей провести без него.
Значит, Вирая собиралась в комнату к Бену.
От такого предложения девушке хотелось рассмеяться. Вирая не видела ничего плохого в том, чтобы делить Бенедикта между ними. И он, похоже, тоже не имел ничего против. Но Аэтель претила эта мысль.
– Иди, не заставляй себя ждать, – отозвалась она.
– Я пойду. Но мы обе знаем, кого он хочет.
– Мне все равно, чего он хочет. Я никуда не пойду.
– Не понимаю, – покачала девушка головой, чуть сдвинув тонкие брови. – Любой другой бы давно взял то, что принадлежит ему. Не пожалей потом, дурочка!
Дорика сдержалась, чтобы не запустить в брюнетку книгой. Иногда Вирая выводила ее из себя подобными странными репликами. При том, что после отказывалась хоть как-то объяснять, что она имела в виду. Она догадывалась – то, что говорила девчонка, знает каждая ольгердка – и ей просто хотелось вывести ее на чистую воду. Ведь в то, что Аэтель силвийка, она не поверила с самого начала и ждала, когда та признается в этом.
Пожав плечами, Вирая вышла из комнаты.
Глава 24
Аэтель сидела на кухне, кутаясь в тонкий широкий шарф. Чувствовала она себя весьма странно. Ее знобило, но она не видела для этого причин. Пару дней назад девушка почувствовала недомогание, и предположила, что начинает заболевать – возможно, до конца не просушилась после плаванья в бассейне, все еще взбудораженная после разговора с Беном. Вирая, узнав о ее состоянии, когда девушка случайно проговорилась, лишь фыркнула:
–А нечего было в бассейн вечером ходить.
Другой реакции она и не ожидала, поэтому, следующие слова брюнетки ее несколько удивили.
–Хотя могу дать тебе средство, – задумчиво произнесла, разглядывая ее. – Оно поможет укрепить состояние. Только нужно сходить за ним, дома его нет.
Аэтель совсем не хотелось болеть, поэтому она согласилась с Вираей. И сейчас девушка все же не разболелась, но и не почувствовала облегчения. Её продолжало то иногда знобить, то накатывало жаром. Иногда состояние ухудшалось, и ее начинала бить дрожь. Горло пересыхало, а прикосновения к телу вызывали нервную дрожь. Аэтель совсем растерялась не понимая, что с ней творится. Даже вспоминая бабкины записи, она не могла припомнить ничего с похожими симптомами.
Но никаких трав с собой у нее не было. А идти в медкорпус совсем не хотелось, поэтому она решила подождать, когда станет легче. К тому же Вирая вновь проявила заботу, интересуясь, как девушка себя чувствует. И, узнав, что лучше Дорике не стало, дала ей какое-то новое лекарство. Посильнее.
Все еще пытаясь понять, что с ней вдруг сталось, Аэтель пила чай маленькими глотками. Сегодня она могла позволить себе расслабиться и не вздрагивать, когда в комнате открывалась дверь – с утра Бенедикт ушел на тренировки. И хоть в апартаментах остался Макс, он не досаждал ей ни разговорами, ни вниманием.
И сейчас, зайдя на кухню, сам налил себе кофе, по обыкновению отказавшись от услуг девушки. Она была рада этому, чувствуя, что временами ее слегка потряхивает. Если такое состояние заметит Макс, то обязательно расскажет Бену. А Дорика не хотела привлекать внимание к своему состоянию. Не на все вопросы она хотела давать ответы. Да и чувствовала она себя значительно хуже рядом с ним. Стоило Киневарду оказаться рядом, как все ее нервные клетки реагировали на него, вызывая реакцию в теле, с которой справляться становилось все сложнее. Поэтому Аэтель старалась не попадаться брюнету на глаза, старательно избегая его.
Макс сел за стол и молча принялся за свой напиток. Девушка тоже ничего не произносила, небольшими глотками отпивая заваренный Вираей чай.
–Через несколько дней мы уедем на тренинг, – допив кофе, произнес он. – Нас не будет около недели. – Он помолчал, внимательно посмотрел на нее. – Я бы попросил не ругаться с Вир пока нас не будет. – И добавил, видя, что девушка собирается возмущенно возразить. – Но, похоже, в этом нет необходимости.
Он замолчал, внимательно глядя на нее. Девушка заерзала на стуле.
– Что с тобой? – вдруг нахмурился Освин.
Похоже, он догадался о ее состоянии. Неудивительно. Ведь мужчина заметил, что их отношения с Вираей изменились за эти несколько дней. А ведь его почти не было дома. Поэтому не имело смысла отрицать очевидное.
– Сама не знаю, – пробормотала она. – Кажется, начинаю болеть. Только никак не пойму чем.
Макс присмотрелся к девушке. И правда, она куталась в шарф, передергивая плечами, иногда вздрагивала, как от озноба. Щеки чуть налились, но прикоснувшись ко лбу мужчина не почувствовал, чтоб у нее поднимался жар. Стоило руке коснуться ее кожи, как девушка протяжно вздохнула и поддалась чуть на встречу прохладной ладони. Щеки тоже не горели, хоть и были слегка румяными. Пульс чуть учащенный, в глазах блеск.
Он одернул руку, и девушка разочаровано вздохнула.
– Давно это у тебя началось?
– Четыре дня назад.
Она обессилено прислонилась к стене, прикрыв глаза, слегка скользнула по ней плечом и резко выпрямилась. Вновь передернула плечами, поправила съехавший шарф на плечах. Посмотрела на него чуть удивленно, словно только сейчас заметила.
– О! Но Вирая сразу дала мне лекарство. Я пила его, как она и сказала. Хотя, если честно, не чувствую, что мне становится лучше. Как-то все… – она вдруг замолчала, прикрыла глаза, чуть поерзала на стуле, едва слышно простонав. С телом творились непонятные вещи. Ей хотелось сбросить с себя одежду, что так раздражала. И в то же время оставить, ведь она вызывала приятные ощущения, касаясь кожи.
– Что за лекарство? – требовательно спросил он.
– Не знаю, капли какие-то, – пробормотала она и положила локти на стол, опустив голову на сцепленные ладони. И продолжила негромко бубнить себе под нос, все чаще вздыхая. – Я ей сказала, что оно не помогает и тогда она заварила мне чай. Но от него мне, похоже, еще хуже, может просто непереносимость. Бывает же и такое. – Слова лились из нее и было похоже, что она сама не понимала этого. – Хотя Вирая предупредила, что оно не сразу подействует. Я даже удивилась такой заботе. Может быть, мы все же сможем подружиться. – Сделала глоток из своей почти пустой чашки и снова посмотрела на него. – Все же мне кажется, что она добрая. Просто как-то у нас с ней не сложилось…
Макс нахмурился. Неожиданно протянул руку и забрал ее чашку. Аэтель удивленно смотрела на него, не понимая, зачем он нюхает ее чай. Сделал глоток. Подождал какое-то время и нахмурил брови. Вновь посмотрел на нее.
– Не пей его больше. – Он встал и, вылив остаток, поставил чашку в раковину. Повернулся. – Вообще пока ничего не пей из того, что даёт тебе Вир.
Сердце пропустило удар. И забилось словно птица, пойманная в ловушку.
– Почему? Это не лекарство? Ты знаешь?
Сотни мыслей пробежались в ее голове, как в калейдоскопе вспыхивали картинки их стычек, злых слов и оскорблений. Почему вдруг Вирая захотела помочь ей? Это сразу показалось странным. Но все же она приняла из ее рук непонятный настой и доверчиво выпила. Что это было? Медленный яд? Она хотела избавиться от нее, Аэтель? Ведь с самого начала брюнетка невзлюбила новенькую.
Дорика вскочила со стула, собираясь разобраться с этой кошкой, но не смогла сделать и шагу. Ноги чуть держали и пришлось ухватиться за край стола, чтобы тут же не рухнуть. Макс подскочил к ней с проворностью, которую она не ожидала увидеть от человека его комплекции. И придержал ее. Простое, безличное прикосновение вновь вызвало дрожь в теле, кожа, где он касался ее, начинала гореть. Ей хотелось прижаться к этому теплу, потереться о него. Она почти без сил прислонилась к нему.
– Э-э, не-ет, – протянул он. Но все же покрепче сжал ее плечо и прижал к своему боку, – Пошли, тебе лучше прилечь.
Но девушка не смогла сделать и шагу. Перед глазами все поплыло. Тело отказывалось слушаться. Несколько дней она чувствовала какое-то беспокойство, которое со временем нарастало. И никак не могла понять, что же ее тревожит. Но сейчас, чувствуя тепло рядом, крепкие руки, все словно вставало на место. Аэтель накрыло. Тело само начало тянуться и сильнее требовать этого. Ласки. Прикосновений. Девушка обхватила Освина за талию, прижалась, застонав.
– Чтоб тебя, Вирая! – он подхватил девушку на руки и быстро отнес ее в комнату, где осторожно положил на постель. Аэтель не хотела его выпускать, но он мягко, но настойчиво оторвал ее руки от себя:
– Не уходи, лежи здесь.
Она лишь заерзала на темном покрывале, негромко захныкав. Макс сомневался, что она вообще поняла его слова. Девушка смотрела на него и не видела. Освин быстро вышел, закрыв за собой дверь.
В следующий раз, когда дверь отворилась, на пороге стоял Бен. За спиной у него маячил Макс и что-то негромко говорил. В какой-то момент Киневард резко развернулся, но Освин толкнул его назад и, сказав "здесь ты нужнее", закрыл перед его носом дверь.
Постояв несколько мгновений на месте, мужчина подошел к кровати и присел с краю. Девушка его словно не заметила, она ерзала по покрывалу, тяжело дыша. Юбка сбилась у бедер, которые девушка то сжимала, то раздвигала, когда руки, оглаживающие тело, спускались вниз. Девушка начинала ласкать себя, но жалобно застонав, вновь заметалась по постели, так и не добившись желаемого.
Бенедикт, глядя на Аэтель, не знал, чего ему хотелось больше – поблагодарить или свернуть шею Вирае. Он торопливо начал раздеваться.
Глава 25
Макс вытащил упирающуюся Вираю на кухню, не желая говорить в спальне девушек. Он знал ее повадки и не сомневался, что брюнетка всячески попытается уйти от ответа. Здесь по крайней мере не было ничего отвлекающего. И можно было спокойно поговорить. Он встал посередине комнаты. Девушка села на стул возле стены, где не так давно сидела Аэтель, всем своим видом показывая, что совершенно не понимает, почему мужчина зол на нее.
– Зачем Вир?
Брюнетка фыркнула.
– Я ничего плохого не делала.
И словно в подтверждение этого, в тишине послышался стон Аэтель. Даже стены не спасали от того, что творилась в соседней комнате, хоть они и поглощали большую часть звуков, чтобы не мешать соседям.
– Что ты ей дала? – мужчина наклонился к ней, уперев руки в столешницу.
– Ой, это всего лишь легкое возбуждающее.
– Что-то оно совсем не похоже на легкое. Почему ей так плохо?!
– Плохо? – девушка почти рассмеялась, но видя рассерженное лицо собеседника, лишь пожала плечами. – А, по-моему, очень даже хорошо. Уверена, ей сейчас намного лучше меня.
– Вирая!
Девушка всего несколько раз видела, как Макс на кого-то злится. И хоть объекты злости того заслуживали, но какой-то частичкой себя ей было их жаль. Однако Вирая никогда не думала, что может оказаться на их месте, и мужчина будет так разговаривать с ней. В душе заскреб страх, такой забытый, но такой настойчивый. Девушка сжалась. Как она, оказывается, уже привыкла считать своих сожителей добренькими и даже мысли не допускала, что мужчины, в общем-то, одинаковы. Им свойственна агрессия. По отношению к виновникам. Соперникам. Слабым. Таким, как она. И хоть раньше они ее не били и не заставляли делать то, что ей неприятно, но никто не говорил, что этого никогда не произойдет. Здесь она была вещью.
Побоявшись разозлить Освина еще больше, она пролепетала, опустив взгляд:
– Маресс.
Мужчина выпрямился:
– Сколько?
– По пять капель.
– Не ври мне, от него нет такой реакции, – возразил он. – Маресс не настолько сильно повышает либидо. Даже передозировка не вызывает подобного состояния, – он вдруг оборвал себя, не договорив. – Аэтель сказала, что сегодня ты дала что-то другое. Что это было?
Казалось, что девушка сжалась еще больше, от ее легкомысленности не осталось и следа. Плечи задрожали.
– Добавила хейзен куал.
– Это глупо. – Не поверил он. Хейзен куал повышал чувствительность нервных клеток во всем организме и не имел ничего общего с возбуждающими средствами. – Чего ты хотела этим добиться?
– Я устала смотреть, как она… – девушка всхлипнула.
И тут Макс понял, что сильно напугал ее. Но не кинулся успокаивать, решив, что это послужит уроком от опрометчивых поступков.
– Говори, – твердо произнес он, убрав грозные ноты в голосе.
– Вечно она нос воротит. Такая вся чистая и нетронутая, – вдруг осмелев, она выпрямилась, зло сверкнула своими заплаканными глазами-сапфирами. И уже спокойно добавила: – А Бени смотрит на нее и ничего не делает. И меня к себе больше не пускает.
– Так это ревность? – поразился Макс.
Вскрик.
Оба вздрогнули. И одновременно посмотрели на стену, словно сквозь нее могли увидеть, что же происходит в соседней комнате. Но ни один не попытался пойти и узнать в чем дело, зная, что Себастьян не сделает девушке больно.
И снова все стихло.
– Это не ревность. – Негромко ответила Вирая, вновь уставившись в пол. Макс молчал, ожидая пояснения. И девушка продолжила. – Мне было обидно, когда он выставил меня. Но это прошло. Я понимаю, что так надо. Мне не было завидно, если б он был с ней. Но она так мучила его! Терзала! Мне больно смотреть на такого Бена. Я просто хотела подтолкнуть. Ведь она сама хочет быть с ним. Но из-за каких-то глупостей отказывает.
– Не стоило тебе лезть в их отношения, – покачал он головой и сел за стол. – Скорее всего, ты сделала только хуже.
– Но почему? – не понимала она. – Ведь сейчас она там, кричит и извивается от страсти. Если б она его совсем не хотела, маресс не помог бы.
Он не стал спорить, лишь поинтересовался:
– Зачем ты дала ей хейзен куал, если хотела положить под Бена? Выбрала бы просто что-то посильнее маресса. Крид, авил, даже пайсо подошел бы.
– Я хотела, чтоб она сама пришла к нему, почувствовав тягу, поэтому выбрала маресс. Не хватало, чтоб она еще на каждого кидаться начала, – с возмущением произнесла брюнетка. И уже громче добавила, сжав кулачки на коленях. – Но она такая упрямая! Аж бесит! Стоит им оказаться в одной комнате, как ее чуть ли не трясти начинало. Но она упрямо делала вид, что ничего не происходит. Или просто сбегала от него. Если б знала, что так будет, и правда вместо маресса сразу дала авил.
– Не стоило тебе совмещать два препарата. Это может быть опасно. Мало ли как они действуют друг на друга.
– Ничего страшного не произойдет, – заверила она, покачав головой. – Но вылезут они оттуда только к утру. Ну не раньше полуночи, я думаю. Если б это был крид, они бы на сутки забыли обо всех. Я знаю, о чем говорю.
– Откуда в твоей головке только такие знания, – полушутя произнес он.
– Ты забыл, с кем я была? – дрогнувшим голосом сказала Вирая. – Он мог накачать меня не только хейзен куалом, но и добавить авил. Еще и дружков своих звал, как наиграется. Или просто оставлял меня, потому что самому не хватало сил на свои затеи.
– Матис. – Макс замолчал, не желая напоминать о прошлом хозяине девушки, который часто издевался над своей аники. Тот еще гад.
Девушка улыбнулась.
– Я была так рада, когда Бен избавился от Матиса и забрал меня. И так ему благодарна. Именно поэтому я не позволю какой-то девке издеваться над ним.
– Почему ты думаешь, что Бен избавился от него? Матис пострадал на тренинге. От этого никто не застрахован.
– Макс, мы говорим не о ком-то, а о Тисе. – Вирая посмотрела на него, словно разговаривала с глупым ребенком. – Многие знали, на что он способен. Такой изворотливой и живучей скотины я в жизни не видела. И вот он погибает при несчастном случае, когда вы вместе в одной группе? И остальные ничего не видели?
– И ты сделала вывод, что Бен скинул его со скалы?
– Они терпеть друг друга не могли, – добавила девушка.
– Матиса многие недолюбливали. А группы на тренинге выбираются случайно, – напомнил Макс. – Просто так совпало, что мы все оказались в одной команде. Если б не его нетерпение, ничего бы не случилось. Свенсон просто хотел доказать, что лучше всех, вот и полез на ту гору, не дожидаясь поддержки. Бен просто нашел его первым.
– Ты говоришь мне правду? – взгляд девушки с подозрением уставился на него.
Но мужчина не торопился с ответом, наблюдая, как сомнение появляется в синих глазах. Неверие сменяется удивлением. Удивление – принятию того факта, что она все поняла неверно.
– Зачем мне тебе врать?
Девушка промолчала, все еще переваривая полученную информацию. Мужчина ласково погладил ее по голове.
– Не стоит тебе забивать этим голову, Воробушек, – произнес он, вставая.
– Тогда почему… – Вирая подняла на него взгляд. – Зачем вы взяли меня к себе? Если Бен ни при чем, зачем надо было отбирать меня у приятеля Тиса? Оставили бы все, как есть.
– У нас не было аники, поэтому тебя отдали нам.
Отдали.
Да, она вещь. Здесь не ей решать с кем быть. Ее просто отдают тому, кто просит.
И Вирая привыкла к таким мыслям.
Но почти за два года, что она была с Беном, девушка забыла, каково это – быть вещью. За это время она вновь начала чувствовать себя живой. Прошлое, такое темное, горькое, все реже напоминало о себе. Ей почти не снятся кошмары. Она теперь не вздрагивает от мужских прикосновений. Вирая уже начала доверять Бену настолько, что не побоялась своих действий, которые привели к разговору с Максом. Сейчас она понимала, что напрасно испугалась, что Освин накажет ее за выходку. Мужчина относился к ней, как к младшей сестре. Он ругал, утешал, учил. Но никогда не поднимал руки, не измывался и не делал ей больно. А Бен научил доверять себе. Верить в себя. Вновь.
Уже в дверях мужчина обернулся.
– И нам не хотелось, чтоб ты опять попала к какому-нибудь уроду.
– Спасибо. – Благодарно улыбнулась она и вдруг почувствовала влагу на глазах. Макс кивнул и вышел из кухни. Лишь когда девушка услышала возню в прихожей, она кинулась вслед:
– Подожди!
Уже собираясь открывать дверь, он удивленно посмотрел на нее.
– Ты куда?
– Пойду прогуляюсь, – ответил он. – Не горю желанием слушать то, что здесь творится за стеной.
А звуки и правда, были хорошо слышны. Девушка представила, как будет слушать их полночи, и передернулась.
– Я с тобой!
– Ага. Щас! – рассмеялся он. – Не хватало в бордель еще аники водить.
– Но я тоже не хочу их слушать, – капризно надула она губки. – Так не честно!
– А это уже твоя проблема. – Он легонько щелкнул ее по кончику носа. – Сама заварила кашу, теперь наслаждайся. Будет тебе наказанием.
И громко хохоча, закрыл за собой дверь.