Мне жаль тебя
Мне жаль тебя
Христианская душа
Так искренне, порою даже нежно.
Ты ближнего,
Зачем-то возлюбив,
Лишаешь мир покоя и надежды.
Ведь он живёт
Сто жизней загубив.
Их матерей попробуйте утешьте.
Скорбящая,
Но глупая гурьба
Ты веришь в рай, что больше не безгрешный.
Знамение
Как в детстве, стоя у реки
За штилем сонно наблюдаю.
Не шевелятся поплавки,
Но молния уже сверкает.
Знакомые мне камыши,
Их запах горечь не съедает.
Тревожно слишком. Ни души.
Тоска волнуется, стенает.
Омою руки и лицо,
Пока вода не багряная.
Сколько мне хоронить глупцов
С зорь февраля по вечер мая…
Никто
Кто ты? И как тебя зовут?
Откуда черпаешь ты спесь?
Другом твоим слывётся Брут,
С ним делит первенство Гермес.
Ты так смешон в своих речах,
В которых мужество клянёшь,
Всё ищешь правду в господах,
А нищего к чертям пошлёшь.
И властью скованы мечты –
Моей свободы не достичь,
Навеки с шеи хомуты
Тебе не сбросить хитрый сыч.
Я знал тебя. И ты никто.
Простая, смертная душа.
Судьба твоя есть решето
И сквозь него вся жизнь прошла.
Напоминание
Морозным жертвенным деньком
Я возвращался поздно к дому,
У дома встретился знакомый,
Он шёл угрюмый и молчком.
Висел сосед под потолком
В подъезде, этаже на пятом
Лифт кровью щедро был запятнан,
А может вовсе и вином.
Сотрудники стоят кольцом
И детвора мнётся, зевает.
С чего решил так? Кто же знает?
Я мимо с хлебом, с молоком
Иду, гремя своим ключом,
Что дверь не сразу открывает,
Она скрипит и заедает,
Меня позоря слабаком.
И вот сижу я за столом,
А за окном снег заметает,
Фонарь задумчиво качает,
Вот кто-то рухнул за углом.
Я был знаком семь лет с Петром.
Там не было пути другого.
Влюблялся в жизнь он снова, снова,
Но всё менялось полусном,
Он разговаривал с Христом,
Но здесь, сейчас в этой квартире
Покинутый, забытый в мире,
Он вёл беседы лишь с котом.
Приколотый к груди значком
Орден на кителе мерцает
И с толку блеском лишь сбивает,
Напоминая об одном…