У Наяны была жизнь, о которой можно было только мечтать: свой остров, дом, океан брендовой одежды от самых знаменитых дизайнеров всего мира, лучшие рестораны, лучшая еда от шеф–поваров Франции, Бельгии, Британии. Сладкая сказка с множеством загадок и тайн. Чем ярче она сияла, тем чаще роскошная жизнь поглощала ее в океан блаженства. Одна поездка, изменившая всю ее жизнь.
– Как думаешь, что твой отец подарит тебе на День Рождения? – закрыв книгу и подойдя к Майклу, спросила Наяна.
Он сидел у окна за столом и перебирал документы в папке компьютера.
Она обвила его сзади за шею и поцеловала в щеку. Он же обнял ее руку и продолжил смотреть в монитор.
– Скорее всего, сегодня я стану совладельцем его фирмы. Мы об этом говорили несколько месяцев. Он хочет, чтобы я получил пятьдесят процентов его акций и смог сам принимать важные решения.
– Ничего себе, это же так здорово.
– Да, не спорю, я смогу модернизировать пару объектов, которые мне интересны. Но давай не будем сейчас об этом. – он резко встал, обхватил и поднял ее, закружив по комнате.
Они оба плюхнулись на кровать и громко смеялись, после чего Майкл спросил:
– Нам скоро выходить, а ты до сих пор еще не собралась. Ты хочешь так пойти на вечер? Хотя я не против, мне очень нравится – с блеском в глазах, он медленно провел по бархатной коже Наяны. Кроме нижнего белья на ней не было ничего. Их снова поглотила страсть, и они утонули в поцелуях и объятиях друг друга.
Через два часа они уже подъезжали к ресторану. Майкл был слегка взволнован и держался сосредоточенно. На нем был черный смокинг, белая рубашка, черные кожаные туфли, начищенные до блеска. Густые черные, как ночь волосы, аккуратно были зачесаны назад. В голубых, как океан, глазах отражалась луна. Таким его видела Наяна. На ней же было кроваво–красного цвета приталенное платье до пола, с большим вырезом у бедра. Идеально выпрямленные волосы убраны за плечи. На пальце красовалось кольцо с красным алмазом, которое подарил ей Майкл, когда сделал ей предложение.
Идеальная пара вошла внутрь. Все уже собрались и ждали только их. Строгий дресс – код, множество незнакомых людей с высоким статусом, которым приходилось улыбаться и обмениваться парочкой фраз.
Выступление. Майкл действительно получил половину акций Роберта. Все шло как нужно. Я снова почувствовала взгляд на своей спине. Да, за мной часто наблюдают, но этот взгляд был более жутким. Я обернулась и снова начала искать глазами эпицентр моих переживаний. Внезапно я снова увидела того человека, который наблюдал за мной в Стокгольме. Пробираясь сквозь толпу одинаковых людей, я начала пробираться в сторону незнакомца, который безэмоционально смотрел на меня, но от его взгляда становилось жутко. Когда я добралась до нужного места, его уже не было, но я успела заметить, как он свернул за угол, направляясь к выходу. Дыхание участилось, сердце вырывалось из груди. Кто же это был? Что ему нужно от меня? Пора уже положить этому конец и все выяснить.
На улице было очень тихо. Едва уловимо шумела вода в фонтане. Я выбежала на улицу, но там не было никого. Узкое платье сдавливало грудь и было тяжело дышать. Смотря из стороны в сторону, я пыталась увидеть этого человека. Пройдя чуть дальше от ресторана, я снова увидела вдалеке его, он все также смотрел на меня. Не выдержав, я закричала:
– Кто вы? Что вам нужно от меня? – сердце начало стучать еще сильнее.
Но этот человек ничего не ответил, а лишь повернул в сторону и снова скрылся за кустами. Я понимала, что это может быть ловушка и он заманивает меня. Но лучше уже все выяснить сейчас, чем всю жизнь прожить в страхе.
Зайдя за тот самый куст, я увидела множество огней. Кругом были свечи, на деревьях, под кустами, на камнях. Внезапно послышался тяжелый гул, от которого пошли мурашки по кожи. Меня охватывала паника. Гул стал сильнее. Из разных уголков темноты начали выходить люди в длинных черных мантиях. Лиц не разглядеть, так как капюшоны свисали до самых плеч. Сделав пару шагов назад, я обернулась и увидела, что эти люди окружили меня. Гул становился сильнее. И тут передо мной снова появился тот самый человек, на нем тоже была такая мантия, только капюшон был откинул за спину. При таком свете он был еще более жутким, а черные глаза приводили меня в ужас. Но я не могла закричать. Словно бы была нема. Круг вокруг меня стал уже, а гул все громче и громче. Быстрыми шагами этот человек пошел ко мне, в этот момент в руки вцепились клешни с длинными уродливыми когтями и сковали мои движения. Он подошел еще ближе, гул стал совсем громким. Кто–то сзади накинул мне на голову черный мешок. Другой схватил меня за горло. Острые когти впились в трахею. Немой крик. Жуткая боль окутала мое тело. Пустота.
Глава вторая
Еще не открыв глаза, я чувствовала жуткую боль в висках. Тишина вокруг. О минувших событиях вспоминалось с трудом. Что же все–таки произошло? Почему я чувствую себя так отвратительно? Около шкафа стоит мой чемодан, собранный для поездки в академию. Ощущение изнеможенности давало о себе знать. Встав с кровати, я подошла к нему, раскрыла его и увидела все также пачки денег. Значит, это все не было сном. Внизу была суета, я спешно вышла из спальни и направилась вниз в гостиную. Мимо проходила мама, увидев меня, она улыбнулась и сказала:
– Наконец–то спустилась, я уж думала, что ты вылезла через окно и убежала в аэропорт. Я в ответ сонно улыбнулась, потирая пальцами веки.
Родители не стали допрашивать меня по поводу моей кислой мины, списав все на волнение перед поездкой и долгую бессонную ночь. У выхода я обняла родителей, сев в машину, я помахала родителям через окно и поехала к аэропорту. Дорога была не близкой, но я смогу выспаться в самолете, и окунуться в красивую жизнь. Эти мысли приободрили меня и глаза снова засияли блеском.
В аэропорту я спешно переоделась и прошла регистрацию. Уже находясь на борту самолета, я попросила стюардессу дать пароль от вай–фая, зашла в личный кабинет и проверила бронь в отеле. Все было в порядке. Через час будет пересадка в Париже, вроде бы все идет, как нужно, поэтому я откинулась на спинку кресла и попыталась расслабиться и думать о том, что совсем скоро я буду наслаждаться той роскошной жизнью, которую спланировала себе.
Из моих размышлений меня вывела спешно пробегающая стюардесса, в глазах которой была паника. Я попыталась ее остановит:
– Просите, что–то случилось?
Но она ничего не ответила в ответ, а лишь посмотрела на меня испуганными глазами и продолжила удаляться вглубь салона. Внезапно замигали красные огни на стенах салона и послышалось шипение в микрофоне, буквально сразу послышался мужской тяжелый голос из микрофона:
– Уважаемые пассажиры, с вами говорит командир экипажа. В связи с неисправностью одной из турбин, мы вынуждены совершить экстренную посадку в ближайшем аэропорту. Просьба всех пристегнуть ремни, обхватить голову руками и прижать голову к коленям.
Все мгновенно начали выполнять указания командира, а стюардесса показывала, как нужно все правильно делать и тут же принялась обходить между креслами и проверять готовность пассажиров. Из глубины самолета послышался гул, пассажиры в эконом классе громко кричали.
В этот момент началась тряска, красные огни продолжали мигать, ящики с вещами начали падать на головы пассажирам. Стюардесса, что проверяла пассажиров упала и покатилась в пролет между креслами. Мужчина, сидящий передо мной, подхватил выпавшую кислородную маску и принялся жадно вдыхать кислород.
И тут в моей голове возникли очень яркие и отчетливые вспышки: я уже летела на этом самолете, я была в том отеле, что забронировала. Снова тряска в салоне. Грохот. Еще одна вспышка. Черноволосый мужчина держит меня за руку и начинает целовать меня в губы. Я знаю этого человека. Фейерверк. Снова этот мужчина, он надевает кольцо на мою руку.
Самолет трясло, но я была словно в стороне от этих событий. Тяжелый гул в голове сменял картинки в моем сознании. Через некоторое время оцепенения я произнесла:
– Майкл!
Через пару минут послышался скрип металла и тряска стала еще более сильной, мотало из стороны в сторону. Тут же послышался резкий толчок и тряска прекратилась. Наступила минутная тишина. Все пассажиры медленно поднимались с пола, кто не успел пристегнуться, кто–то скидывал с себя сумки и хлам, свалившийся из секций для ручной клади. В микрофоне снова стал слышен сухой и напряженный голос командира:
– Уважаемые пассажиры, мы совершили посадку в международном аэропорту Лиссабона, просьба всех спокойно пройти к аварийному выходу и спуститься по надувному трапу. Просьба, без паники. Через несколько часов вы сможете пересесть на другой самолет.
Все начали выдвигаться к выходу, подбирая по пути свои вещи. Так как кроме небольшого чемодана у меня ничего с собой не было, я достала его и покатила к выходу. На улице был жуткий ливень. Не было видно ничего уже в районе пары метров, хотя на улице был день, но тучи плотно заполонили небо. Сквозь залитое водой лицо я увидела, как к нам движутся машины с красными мигалками, но их шум не сразу дошел до нас. Мужчины в оранжевой одежде усаживали партиями людей в небольшие автобусы и увозили в аэропорт. В первый автобус сели дети, их родители и прочий народ, желавший побыстрее убраться от самолета. Пока я смотрела на дымящуюся турбину, которую тушили пожарники, появившаяся внезапно, стюардесса обхватила мои плечи и направила к подъезжающему автобусу.
Зал ожидания был забит пассажирами с моего рейса, всем выдали пледы. Здесь не было разницы, кто какого уровня привилегии, все пытались помочь друг другу, не считая парочки мужчин, кричащих на сотрудников аэропорта за их некомпетентность и безразличие к людям высокого статуса.
Прошло несколько часов с тех пор, как мы приземлились. Я подошла к сотруднице аэропорта и попросила показать расположение камеры хранения, убрала багаж и пошла в ближайший магазин, расположенный внутри аэропорта, купила новую одежду и ушла в туалет, чтобы привести себя в порядок. Глядя в зеркало, я долго разглядывала свое лицо, свои руки. Пыталась вспомнить каждую частичку лица Майкла. Я понимала, что я уже переживала те моменты, но не могла разобраться, почему все повторяется. В тех вспышках не было экстренной посадки в Лиссабоне. Значит, что–то пошло не так. Размышления сдавливали голову. Закрыв глаза и крепко сжав кулаки, я глубоко вдохнула кислород в легкие и вышла из комнаты.
Проходя мимо больших окон, я видела, что дождь и не думал останавливаться. На экранах телевизора ведущие на португальском языке что–то говорили и показывали наш самолет и эвакуировавшихся пассажиров. Телефон промок и не включался, как я его не пыталась просушить в сушилке в туалете.
Голова сильно гудела. Я решила вернуться в зону магазинов, купить новый телефон и попытаться дозвониться до Майкла. С трудом, но я вспомнила его номер, абонент был недоступен, возможно, он просто был занят.
Прошло уже достаточно времени, а про возможную пересадку речи пока не шло, пассажирам предложили заселиться в небольшой хостел при аэропорте, чтобы принять душ и выспаться. Такие хостелы уже есть во многих аэропортах мира, предназначенные для чрезвычайных ситуаций, когда необходимо сохранить статус кампании на высоте, а также стабилизировать состояние пассажиров в стрессовый период.
Прежде чем направиться туда, я решила узнать прогноз погоды на ближайшее время, ведь если дожди затянуться, то о перелете не может быть и речи. Так как новый телефон был на руках, а мне подключили местного оператора связи, стало ясно, что оставаться здесь нет смысла, ведь ливень и так уже бушует пять дней и смены погоды не подразумевается. Подойдя к информационной стойке, я попросила девушку заказать мне машину до отеля в центре Лиссабона, на что она охотно отозвалась.
Не прошло и минуты, как меня направили к моей машине и вскоре я была уже в теплом уютном номере. Конечно, я, однажды, хотела бы побывать в Португалии, но не при таких условиях, как сейчас. Мне следовало разобраться с произошедшим и побыстрее добраться до Майкла. Если следовать хронологии, то он должен быть сейчас в Хельсинки, но нужно успеть до того, как он уедет на встречу в Швецию, но, все же, я надеюсь, что ничего подобного не случилось и это просто легкая паранойя, от которой я вскоре проснусь и снова окажусь с ним рядом.
Зазвенел телефон, стоящий на прикроватной тумбочке. Подняв трубку, я услышала голос администратора отеля:
– Добрый день, мисс Наяна, меня зовут Исабель, я администратор отеля, хотела бы спросить, Вы в чем–нибудь нуждаетесь?
Не задумываясь над ответом, я тут же выдала:
– Да, здравствуйте, если это возможно, то я бы хотела заказать себе чего–нибудь сытного в номер, и, пожалуйста, можно сделать крепкий кофе.
Милая девушка была очень радушна ко мне, и я решила попросить выполнить для меня еще одну услугу:
– Исабель, подскажите, а могли бы вы еще заказать мне билет на скоростной поезд в Париж на ближайшее время. Я бы была Вам очень признательна.
– Да, конечно, я сейчас уточню информацию и свяжусь с вами.
– Большое спасибо.
Спустя десять минут Исабель снова позвонила и сказала, что заказала мне билет на поезд, отправляющийся через три часа в Париж. За это время я как раз успела принять душ, привести себя в порядок и хорошо поесть. Дорога предстояла не быстрая, почти целые сутки, но там хотя бы можно ходить, а не сидеть на одном месте.
Водитель отеля отвез меня на вокзал и подсказал, где находится пятая платформа, на которую мне нужно было попасть. Переступив порог вокзала, я обернулась и посмотрела на небо: тучи еще гуще слиплись в одну кучу, а дождь крупными каплями капал на дорогу, образуя за пару минут огромные лужи. Надеюсь, у меня будет удачный случай заглянуть в этот город, так как кроме запотевшего окна машины, и небольшого вида из номера в отеле я ничего не успела увидеть.
Пройдя осмотр, я направилась к своему месту в поезде, билет был куплен в последний момент, поэтому пришлось выбирать лучшее из ничего. Мне немного повезло и досталось место у окна, где бы я смогла насладиться видами города и природы. Убрав багаж наверх и устроившись поудобнее, я провалилась в глубокий сон, ведь поспать до этого не представилось возможности. Легкий гул людских разговоров и тихий стук поезда постепенно разбудил меня. Разлепив глаза, я увидела зеленоглазого блондина, пристально смотрящего на меня, сияя ослепительной широкой улыбкой.
– Вы такой ангелок, когда спите, – сквозь улыбку и легкий смех проговорил парень.
Я выпрямила спину, поправила растрепанные волосы и достала телефон. Вроде бы все было в порядке, и я снова, но уже недоверчиво, посмотрела на этого парня. Он же еще больше начал улыбаться, казалось, что широте его улыбке не было конца.
– Я не хотел над вами шутить, я действительно считаю вас очень миленьким ангелочком.
Я же продолжала хмурить брови, при этом быстро рассматривать его. Он выглядел очень просто, но сдержанно: легкий свитшот кремового цвета, голубые джинсы и белые кроссовки. На первый взгляд ему было около двадцати лет. Его улыбка не вызывала негативных эмоций и, спустя еще минуту, я успокоилась, расслабила брови и слегка улыбнулась ему в ответ.
– Все в порядке, – ответила я, – не заметила, как отключилась.
– Сегодня все новости твердят о самолете, у которого внезапно загорелась турбина и он еле сел в нашем аэропорту. – продолжал он.
– Я знаю, я была на борту этого самолета.
Отложив планшет, на который я сначала не обратила внимания, он тут же наклонился ко мне и уже с интересом начал расспросы:
– Правда? Ничего себе. А известно из–за чего все произошло? А как сели? И, вообще, почему ты здесь сейчас?
– Так, стоп, слишком много вопросов. Я летела и внезапно сказали про повреждение, сели, вроде бы, нормально. Все живы.
– А почему ты сейчас в поезде? Ты не ответила.
– Мне срочно нужно в одно место, а самолеты отменили из–за непогоды.
Он тут же посмотрел в окно поезда, тяжело вздохнул и добавил:
– Это да, погода хуже некуда, уже неделю так льет. Циклон какой–то.
Он обернулся и добавил:
– Кстати, меня зовут Тэо, а тебя как?
– Наяна.
Тэо протянул руку, и я приготовилась к рукопожатию, но он резко наклонил голову и поцеловал кончики пальцев. Я внезапно замерла, пристально глядя на него, а после плавно убрала руку, продолжая смотреть на него с недоумением. Он сел обратно и сказал:
– Прости, просто во Франции так принято знакомиться с прекрасными девушками.
Я замялась, но решила все же продолжить диалог в спокойном тоне:
– Просто это было неожиданно для меня, но очень мило, – уже улыбаясь ему в ответ, ответила я, – кстати, можешь посмотреть у себя в планшете, сколько времени, а то мой телефон уже почти сел.
– Сейчас пятнадцать тридцать, нам еще ехать десять часов. А на планшете нет времени, он графический, для работы.
– Я спала десять часов?! Как? – испуганно выдала я, – но я же только прикрыла глаза.
– Ты просто выглядела очень измотанной, это же стресс попасть в такую ситуацию, а тут еще и пересела на поезд, не удивительно, что твой организм решил взять передышку. – все также мило улыбаясь, предположил Тэо.
Тяжело вздохнув, я вновь посмотрела на планшет, потом снова на Тэо и спросила:
– Ты сказал, что у тебя графический планшет для работы. Ты дизайнер? Прости, просто снедает любопытство.
– Типо того, – ухмыльнулся он, – Я архитектор.
– Ого, круто, а что проектируешь? Строишь высотки для офисов или торговые площадки?
– Да проекты всегда бывают разные: когда нужно сделать что–то простое, типа той же небольшой галереи, и вместе с ландшафтным дизайнером придумываем что–то практичное, современное и что бы было действительно стоящим проектом, а, иногда, попадаются серьезные заказы, например, такой, каким я сейчас занимаюсь.
Он сделал паузу, что–то быстро нашел в своем планшете развернул его ко мне.
– Что это за сооружение?
Тэо привстал со своего места и подсел рядом со мной. Сладкий аромат его духов немного отвлек меня, щеки словно бы загорели огнем, но я тут же взяла себя в руки и слегка пододвинулась. Он аккуратно протянул руку и начал показывать:
– Смотри, это будет огромная конструкция будет установлена в Нидерландах в Ден–Хелдере. Это, своего рода, арт–проект, при этом будет действительно полезное сооружение. Одна крупная фирма попросила построить здание, в котором могли бы собираться представители разных компаний. Снаружи оно напоминает большой маяк, с облагороженными окрестностями. Для кораблей это будет отличный помощник в плохую погоду, а для важных конференций отличное место для того, чтобы ничего не отвлекало от принятия серьезных решений.
– Ух ты, это очень крутой проект. Но почему именно там?
– Здесь все очень просто, фирма, что попросила меня это сделать, находится в Британии, а ее сотрудники в Германии, Швеции и Франции.
– А ты уже достраиваешь? Я бы обязательно хотела взглянуть на это.
Тэо посмотрел на меня с улыбкой на лице и продолжил:
– Нет, это пока лишь 3D–модель, завтра у меня в Париже встреча с владельцем фирмы и там я буду представлять свой проект, если все пройдет успешно, то где–то примерно через год–полтора все будет готово. И… – тут он сделал паузу, взглянул в глаза и добавил, – Ты будешь первая, кто об этом узнает…Если, конечно, оставишь мне свой номер.
Повисла небольшая пауза. Я не могла понять, почему мужчины так тянутся ко мне, ведь в моей внешности нет ничего притягательного. Но мне все равно было приятно знать, что я нравлюсь людям.
Поездка была очень долгой, но плодотворной, мы разговаривали о путешествиях, об интересных местах. Тэо был очень милым парнем, проведенное время с которым позволило немного освободиться от тяжелых проблем, которые терзали меня последние сутки. Быть может, с этим человеком мы никогда не встретимся, но благодаря ему, мы незаметно подъезжали к Парижу. Пожелав друг другу удачи, мы пошли в разные стороны, затерявшись в толпе незнакомых нам людей.
Хорошо, когда у тебя есть возможности, позволяющие тебе получить то, что желаешь. Купив самый дорогой билет на самолет, через три часа я была уже в Хельсинки, предварительно связавшись с администратором отеля и предупредив, что я немного задержусь. К сожалению, по телефону мне не смогли сказать, проживает ли сейчас в номере Майкл Митчелл. Перед тем, как заехать в отел, я заехала в парочку магазинов, купила там одежду и переоделась. И вот я снова оказалась в своем номере. Переодевшись в новую одежду, я накинула легкий кардиган на футболку и вышла в коридор. Внутри были очень странные ощущения. Пока я не увижу Майкла, я не смогу понять, сон ли это был или нет. Но постоянное ощущение дежавю не отпускало меня ни на секунду. Кругом я видела знакомые места, знакомые магазины, кафе, в которые я заходила. Но для меня это было очень давно, но ощущалось все как в первый раз.
Я снова подошла к стойке администратора и попросила узнать, находится ли Майкл Митчелл сейчас в отеле, аккуратно продвинув купюру. Милая блондинка улыбнулась в ответ, забрала купюру и начала смотреть информацию в компьютере.
– К сожалению, он десять минут назад выехал из номера.
Руки задрожали. Я не знала, что мне делать. Пройдя к выходу, я оказалась под обжигающим солнцем. Было тяжело дышать. Медленно двигаясь по тротуару, я смотрела на то, как плавится асфальт и тут кто–то врезается в меня.
– Простите, пожалуйста, я Вас не заметил.
Я подняла глаза и увидела…
– Майкл!
Он посмотрел на меня с озадаченным видом и произнес:
– Мы знакомы?
Сердце бешено застучало. Внутри все сжалось. В голове пробежали вспышки нашего знакомства, поцелуев, страстной ночи, отдыхе на острове. Все это…исчезло.
– Извините, мне нужно на самолет.
И он быстрыми шагами направился к машине, которая его ждала. Я не переставала смотреть ему в спину. Машина двинулась вперед, и он снова проезжает мимо меня. Окно было приоткрыто, и я увидела человека, которому я была совершенно безразлична, потому что он меня не знал. Все то время, что мы были вместе, наши чувства… Все растворилось под безжалостно обжигающим солнцем. Клинком в сердце были его слова. Из глаз потекли ручьями слезы. Перед глазами все плыло, а потом наступила темнота.
Периодичный пищащий звук сдавливал виски до боли. Запах лекарств ударил в голову, и я открыла глаза. Небольшая больничная палата, где я была в полном одиночестве, оставаясь наедине со своими мыслями и своей болью. Но боль была не только внутри меня, она словно бы охватывала все тело, каждый нерв, каждую кость, каждый кусочек моего тела, что я еле могла пошевелиться. Было очень трудно дышать, словно бы ком в гортани раздирал все изнутри, с каждым вздохом царапая все сильнее и сильнее. Слегка приподняв голову, я посмотрела на свои руки, к правой был подсоединён катетер и на кончике пальцем был зажим. Тяжелые веки то и дело захлопывались, и я снова оказывалась в темном пространстве, погруженной в сон.
Прошло еще немного времени, и я вновь открыла глаза и пришла в себя. Сильная ноющая боль так и не отступала. Я снова посмотрела на руку и попыталась дотянуться другой рукой и снять этот прибор с пальца и катетер, от которого уже образовался легкий синяк. Слегка приподнявшись, сквозь жгучую боль я дотянулась до руки, вырвала катетер и отсоединила устройство. Пищащий звук из прерывистого стал монотонным и еще больше ударял по вискам. Видимо, это был пульсометр, который показывал скорость моего сердцебиения. Тут же послышались громкие шаги в коридоре и тут же распахнулась дверь и с паникой на лице ко мне направилась медсестра.
– Вы очнулись! Но.. – она посмотрела на валявшийся на полу датчик сердцебиения и катетер и снова посмотрела на меня, но уже с более спокойным лицом, – Вам нельзя сейчас нервничать.
Я совершенно не могла вспомнить, как я сюда попала, что случилось. Но я отчетливо видела лицо Майкла, который меня не узнал. Значит, все, что было между нами, было простой иллюзией. Посмотрев на медсестру, я очень вялым голосом спросила:
– Что со мной произошло? Я ничего не помню.
Медсестра слегка помялась, но потом положила свою теплую ладонь на мой лоб и сказала:
– Ты вышла на проезжую часть и тебя сбила машина. Водитель не успел среагировать, поэтому ты здесь.
Теперь было понятно, почему я здесь оказалась.
– Но почему мне так больно? Я не могу нормально пошевелиться.
Медсестра, поджав губы, стянула покрывало, и я увидела две загипсованные ноги. Не успев ничего сказать, она продолжила:
– У тебя серьезные переломы обеих ног. Ты поступила к нам без сознания. Ты находилась в коме две недели. Но хорошо, что ты пришла в себя, сейчас я позову доктора и он тебя осмотрит.
С легкой улыбкой на лице и грустными глазами она удалилась из комнаты. Через некоторое время ко мне зашел врач и рассказал о всех трудностях моего симптома. Прогнозы были не утешительными, ведь вряд ли я смогу встать на ноги даже тогда, когда снимут гипс.
Проведя долгих полтора месяца в клинике, мой путь лежал в город Валаис в Швейцарии, где среди рек и гор находилась клиника, в которой меня, если это возможно, поставят на ноги. Попасть туда крайне трудно, но, когда есть возможности, перед тобой открыты все двери, поэтому арендовав небольшой частный самолет, я отправилась туда. Будучи прикованной к инвалидному креслу, я сама себе казалось маленьким человеком в большом мире. День за днем врачи проводили исследования, разрабатывая специально для меня методику лечения. Помощником главного врача был молодой парень астенического телосложения, с каштановыми волосами и легкой щетиной. Он три раза в день возил меня на процедуры, но, погруженная в себя, я лишь спустя месяц подняла на него взгляд. На белом халате висел бейдж, как и у всех сотрудников клиники, на котором было написано его имя. Его звали Фабиан. И вот однажды, мы как всегда проезжали по длинному коридору, ведущему к процедурным кабинетам, но, внезапно, он свернул в другую сторону и покатил меня по неизвестному мне крылу, где, вроде бы, ничего не было запланировано.
– Мне назначили новые процедуры? – спросила с недоумением молодого доктора.
Но он лишь оскалил свои зубы и дальше катил меня по коридору. Спустя пару минут, он остановился, зашел в какой–то кабинет, взял оттуда большой черный пакет, повесил сзади коляски и продолжил путь. На лифте мы поднялись на пару этажей, хотя моя палата и так была на девятом. Снова коридор, но уже не было видно ни белых халатов врачей, ни пациентов. Подъехав к очередной двери, он остановился и сказал:
– Закрой глаза, только честно.
Я услышала, как открылась дверь, стало прохладно, свежий поток ветра крепко обнял меня в своих приветственных объятиях и умчался вдаль. Открыв глаза, я увидела чистое голубое небо, с редкими проплывающими облаками. Сияющее солнце ослепляло глаза и приходилось сильно жмуриться. Фабиан подкатил меня ближе к краю крыши, и я увидела, как весь горизонт был устлан массивными горами, а внизу мелькали маленькие красные домики, едва уловимые взгляду.
Фабиан взял пакет и достал оттуда большой шерстяной плед и укутал меня вплоть до шеи. Сел рядом на деревянный парапет, достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Сделав глубокую затяжку и, слегка помедлив, выдохнул, выпуская тонкие клубы дыма. Еще затяжка. Он повернулся ко мне и прервал наше молчание:
– Мне казалось, тебе это нужно.
– Можно? – произнесла сухим голосом и взглядом указала на дымящуюся сигарету.
Без доли упрека, он снова достал пачку и зажигалку и протянул мне. Раньше я никогда не курила, поэтому легкий кашель охватил меня ненадолго.
– Спасибо. Но зачем это тебе?
– Больничная палата кого хочешь может свести с ума. Изо дня в день все циклично. А, если заглянуть внутрь, то там сплошное безразличие. А здесь можно выпустить свою боль.
Повисла небольшая пауза. Но вскоре он добавил:
– Если хочешь, я буду привозить тебя сюда по вечерам. После отбоя эту дверь закрывают, но, не беспокойся, у меня есть ключ. Ну как тебе идея?
– Я не против.
Он убрал бычки в самодельную пепельницу, сунул в карман, и мы обратно двинулись в помещение.
На следующий вечер он снова отвез меня на крышу, только в этот раз я оделась потеплее. Заранее я обратилась в службу доставки и мне привезли немного продуктов, так как, несмотря на дорогую клинику, еда здесь была отвратная.
– Что у тебя там в сумке? – спросил Фабиан.
– Да ничего особенного, немного еды, решила поужинать на свежем воздухе, в палате как–то аппетита нет.
– А, ну тогда ладно. Поехали, что ли. – он закинул сумку на плечо и покатил коляску по коридору.
На улице уже стемнело и похолодало, поэтому теплая одежда пришлась кстати. Фабиан вновь накинул на меня теплый плед, но я перекинула его за спиной и просто укуталась потеплее.
– Можешь подать мою сумку, пожалуйста.
Я достала термос и налила в крышку жидкость, поставив все на край бетонной конструкции.
– Могу я тебя попросить посадить меня на парапет? – слегка неуверенно произнесла я и протянула ему руку.
Он подошел и тут же обхватил меня за талию, а другой рукой обхватил под коленями. Слегка приподнял и тут же усадил рядом с собой. Будучи в смятении, он посмотрел на мои худые руки и, положив свои ладони сверху, посмотрел в глаза и спросил:
– Ты сможешь сама удержаться? А то я как–то не особо уверен в этом. Хотел тебе подать твой чай.
Мило улыбнувшись, но все также с тоской в глазах, я едва кивнула головой и крепче вжалась в края.
Не успев приподнять крышку от термоса, он тут же принюхался и посмотрел на меня:
– Это же не чай.
– Порой, чтобы согреть не только тело, но и успокоить душу, чая бывает недостаточно.
Больше за этот вечер мы не произнесли ни слова.
Потоки ветра ударялись о края окна, подхватывали небольшую часть шторы и подбрасывали ее в небо, ладонями взъерошивали волосы и тут же уносились прочь. Погода была пасмурная и унылая. За последнее время Фабиан все чаще стал заходить в палату, даже если не нужно было возить на процедуры или исследования. Внутри меня возникало спорное чувство, одно говорило, что он испытывает ко мне жалость, другое же утверждало, что я ему не безразлична. Но мысли о Майкле не шли ни в какое сравнение. Боль внутри была словно опухоль, охватывающая все большие и большие территории, не щадя никого на своем пути. Списав все на сильную усталость, я перестала ездить на крышу и утопала в океане в поисках смысла своего существования.
В шесть часов вечера ко мне должен был зайти доктор, чтобы объявить дату операции, к которой я так упорно готовилась. Обычно он не опаздывал, но уже прошло двадцать минут, а его все не было видно.
Подтянув ближе инвалидное кресло, я с трудом, но смогла перебраться в него. Оказавшись в коридоре, я направилась к его кабинету, который был на первом этаже. Кабинет был закрыт. Я уже хотела отправиться обратно, как услышала гул неподалеку. Подъехав к краю стены, я увидела двух медсестер, которые о чем–то громко разговаривали. Одна из них держалась за голову и ее брови настолько были подняты наверх, что лицо было похоже на карикатуру. Другая же, постоянно перебирала папки на стойке и вытирала слезы. Подобравшись к ним поближе, я спросила: