– Есть еще одна альтернатива: солнечные панели. – Дополнил Альфонсо. – На данный момент они еще не очищены после вчерашней пылевой бури, и выхода к ним нет из-за блокировки третьего кольца.
– Вообще-то снаружи работал разведотряд Маркуса. – Вклинился Михаил. – Внутрь они не попадут также, как мы не выйдем, но с ними есть связь. Мы можем отозвать их и задействовать в очистке панелей.
Ян потёр костяшки пальцев друг о друга, он не рассчитывал на скорое возвращение команды, одна из вылазок которой могла длиться неделями. Вот уже целую вахту они исследовали новые места на этой богом забытой планете, чьи серые ландшафты не открыли ничего кроме самих себя: ни ресурсов, ни полезных ископаемых, ни красивых пейзажей. Лишь изредка разведчикам удавалось отыскать представителей местной фауны, приспособившихся к жизни на бесплодной земле не хуже самой «Хижины-1», хотя в последнем Ян начал сомневаться, ведь его творение, призванное защищать людей от агрессивной внешней среды, трещало по швам изнутри.
Шива так и не ответил на его вопрос о том, где именно будет проходить симуляция, однако чётко дал понять невозможность помощи извне. Он знал лишь, что станция далеко от Элариса, возможно, за пределами всех двенадцати Объединённых Доминионов, в самом что ни на есть диком космосе. Перелёт к месту симуляции занял неделю, после приземления у «Хижины-1» пилоты покинули сотрудников вместе с кораблём, собираясь вернуться к завершению вахты. В первый раз они опоздали на неделю, из-за чего возникла проблема с продовольствием. Своих сменщиков, обязанных провести на станции целое доминионское полугодие, никто из ныне находившихся здесь так и не встретил. Ян вернулся от воспоминаний о первой высадке к насущным проблемам и попросил:
– Соедините меня с Маркусом Ридом.
Ассистент Михаила с нижнего этажа подтвердил установление связи. Динамик в командном столе издал треск, после которого на присутствующих обрушился шумный выдох человека, несущего тяжёлый груз. Ян обратился к лидеру разведотряда:
– Маркус, это Барелла. Как слышишь?
– Трх… Слышу… – Новая порция треска от задувшего в его микрофон ветра проглотила завершение фразы. После Маркус, возможно, прикрыл микрофон рукой, потому что его голос стал чище. – Меня слышно? Бартош на обезболе и не может идти сам – его нога попала в расщелину и травмировалась, мы возвращаемся.
– Маркус, слышу тебя. Где вы находитесь?
– Мы уже на подступах к «Хижине-1», идём со стороны серых скал по начальному маршруту. Расчётное время прибытия – 3 часа.
Подступами считалась хорошо исследованная территория в радиусе трёх километров от станции, ограниченная Скальным морем с юго-востока и протяжённым каньоном с северо-запада. За этими ориентирами начиналась дикая зона. Сам близлежащий круг далеко не всегда позволял пройти к станции напрямую из-за разнородного рельефа, поэтому обычно требовалось много времени на возвращение. К тому же, отряд не мог двигаться быстрее замедленного Бартоша.
Ночи в их регионе были белыми, однако в условное «тёмное» время суток продвигаться через местность становилось труднее из-за усиливавшихся режущих ветров. О ночлеге в предместьях станции не шло и речи: полное отсутствие надёжных укрытий вкупе с узкими тропами между зубьями Скального моря делали его невозможным. Подобно иглам дикобраза тонкие природные колонны прорезали бедную поверхность и росли так близко друг к другу, что зачастую приходилось протискиваться между ними. Редкие «поляны», каждую из которых обозначали на карте, также не давали вытянуться в полный рост для отдыха. Их использовали в качестве ориентиров в каменном лабиринте вместе с высеченными на скалах примитивными портретами (у каждого маршрута имелся свой постоянный портрет, повторявшийся через каждые пять метров). За всю свою вторую вахту Ян так ни разу и не добрался до этого места, предпочитая проводить свободное время внутри.
– Нам требуется ваша помощь. – Сказал Ян. – «Хижина» скоро будет обесточена, входная гермодверь заблокирована, как и третье кольцо, требуется очистить солнечные панели, чтобы вернуть хотя бы часть энергии. Вы можете сделать это, пока мы будем прорываться ко входу?
– Что значит – прорываться? Где вы все? – Прозвучал тонкий голос Марион Швенне.
– Дверь заблокирована, – повторил Ян. – Мы работаем над тем, чтобы открыть вам путь назад.
– Принято. – Ответил Маркус, дальнейшие слова которого вылились в треск. Эхом прозвучал вопрос, сказанный искажённым, но всё же не мужским голосом:
– Что все это значит, мне кто-нибудь объяснит?
После связь прекратилась.
Ян удержался от покусывания губы, вспоминая об оставленных на Эларисе сигаретах. В последний момент он не взял их и теперь горько сожалел об этом. Курить в «Хижине-1» запрещалось, ему хотелось просто пожевать хоть что-нибудь. Привкус табака успокаивал его раньше.
– Риверс на связи. – Сообщил ассистент Михаила.
Картинка на среднем экране ожила, хоть и со сбоями. Обычно плавные движения доктора Дивино – крепко сложенной женщины средних лет – выглядели рваными, артикуляция напоминала серию неудачных фотоснимков, а низкий роботизированный голос сообщил:
– Я внизу, реактор больше не работает.
– Почему? – Уточнил Ян.
– Смотрите, – она отошла в сторону, открыв обзор на шестигранный металлический контейнер размером с три детских бассейна, удерживаемый шестью роботизированными руками в воздухе за стеклом наблюдательного пункта, – одна из лап согнута, её блок – четвёртый – вместе с третьим элементом вынут из конструкции. Продукт взаимодействия первого и второго элементов не может соединиться с третьим элементом и породить второй продукт, который затем вступил бы в дальнейший процесс.
Ян отметил, что блок, и правда, отступал от призмы, словно кто-то отрезал кусок пирога. Одна из граней рядом с изолированным блоком давала едва различимое свечение, остальные угасли. Вечная реакция близилась к концу, как и её теплоотдача, последующий нагрев пара и вращение турбин, дающих электричество. Риверс продолжила объяснять:
– Четвёртый блок не закреплен, его лапу заклинило. Придётся спуститься к реактору, залезть на лапу и починить. Я могу… – Картинка вновь застыла, доктор Дивино больше не говорила.
– Михаил? – Приподнял левую бровь Юлиан Киррит.
– Терминал связи у реактора вышел из строя. – Ответила за начальника Мелани. – Я могу спуститься туда и починить.
– Что у вас вечно происходит с терминалами. – Экспедитор откинулся на спинку кресла. – Как ни приду, вы вечно их чините.
– А может это вы их портите, расхаживая туда-сюда по всей станции? – Огрызнулась Карла.
Юлиан едва успел открыть рот, гневно взирая на главного врача, как Ян с не терпящим пререканий нажимом сообщил:
– Мы следуем следующее: Мелани и я спустимся к реактору, попробуем починить терминал и узнаем, что там у Риверс. – Он перевёл взгляд с Карлы на Юлиана. – Вы возьмёте с собой пару крепких парней с фермы и пойдёте открывать третье кольцо вручную.
– Разреши усомниться в целесообразности брать с собой его. – Карла указала пальцем на ухмыльнувшегося Киррита.
– Тогда и мне разреши отправиться к реактору. Хотя постой, мне не нужно разрешение, у меня оно и так есть.
– Отклоняю. – Ответил Ян. – Мы в критической ситуации, и вам придётся забыть о своих разногласиях. Как и тебе – о правах экспедитора станции, Юлиан. Карла нужна, чтобы оказать помощь прибывшим с поверхности, если у вас всё получится. Юлиан же обладает преимуществом своего экспедиторского права находиться в любом месте в любое время и наверняка уже достаточно хорошо изучил «Хижину-1», чтобы выбрать лучший маршрут. Ребята на поверхности скоро будут очищать солнечные панели. Я не знаю, сколько времени у вас займёт дорога через закрытые отсеки, но вы должны успеть оказать им помощь. Вы меня поняли?
Оба молча кивнули и встали со своих мест. Юлиан жеманным жестом пропустил Карлу вперёд, она фыркнула, но не стала ему язвить. Инженер продолжил давать указания:
– Шимон, возьми на себя руководство станцией на время моего отсутствия, дальнейшие указания на тебе. Альфонсо, будь наготове возобновить подачу энергии из резервов в любой момент. Михаил, от тебя требуется быть всегда на связи с нами и остальными. Впрочем, зачем я тебе это говорю?