– И что ты мне предлагаешь? Как мне с этим теперь жить?
– Ну-у, я-то как-то собираюсь жить и ничего. Смирись. Случилось то, что случилось. Тут ничего не попишешь.
Себастьян встал с дивана и направился к выходу, не собираясь прощаться. У самого выхода его окликнул Хиро.
– Себ!
– Что?
– Я так все не оставлю! Я спасу больше людей, чем погубил.
Себ обернулся у самого выхода, и, ничего не сказав, сверкнул своими ледяными глазами и исчез.
«12»
Араки сам не понял, как смог заснуть в эту ночь. Ему казалось, что теперь он никогда в жизни не сможет сомкнуть глаз. Но, на удивление, это был крепкий и здоровый сон. Ни страшных снов, ни ночных пробуждений. Разбудили его утром назойливые солнечные лучи, пробивающиеся через колыхающиеся от ветра полупрозрачные занавески. Проснувшись, он было подумал, что это был всего лишь сон, но пакет, болтающийся в ногах, сразу доказал обратное. Он недовольно пнул его ногой, будто это что-то могло изменить. Из пакета выкатились апельсины и яблоки и тотчас попадали, хаотично разбегаясь по полу. У Араки не было никакого желания их ловить. На душе у него было так мерзко, что он, не задумываясь, перевернулся на бок и закутался в одеяло с головой, но спокойствие длилось не долго. В палату ворвалась хохочущая Кристи вместе с незнакомкой, одетой так же, как и она.
Они сразу заметили упавшие фрукты и, стараясь не шуметь, так как думали, что Араки еще спит, подобрали их с пола.
– Интересно, кто ему их принес, – шепотом сказала Кристи другой девушке, пока складывала их обратно в пакет. – У него же не было посетителей.
– Медсестра какая-нибудь, наверное,– так же тихо отозвалась другая девушка.
– Наверное.
– А мы будем его будить?
– Да нужно бы, но я обычно даю ему поспать чуть подольше.
– И сегодня?
– Увы, но нет. Сегодня такого счастья ему не перепадет. Слишком уж много дел у него на утро запланировано.
– А не страшно?– косясь взглядом на Араки, спросила незнакомая девушка.
– Что страшно?
– Ну, будить его? Он же такой большой и…
– Страшный?– хохотнув, закончила предложение Кристи. – Да не бойся ты его, дуреха. Это он только внешне такой. На самом деле он и мухи не обидит. Я поначалу его тоже шугалась, но потом как-то привыкла к такой внешности и подружилась с ним.
– И что? Это, действительно, он… ну этот из новостей?
– Ага. Да вот только не помнит он ничего.
– Что совсем?
– Про ту ночь ничего. И не вздумай ему о ней говорить! Стресс ему только навредит. Вот поправится, тогда и будет со всем этим разбираться. А сейчас не стоит.
– Все я помню, – донеслось из-под одеяла.
– Что? – удивленная Кристи подошла и сдернула одеяло так, чтобы голова Араки вынырнула.
– Я сказал, что все помню,– повторил Араки с хмурым выражением лица, стараясь не смотреть ни на Кристи, ни на другую девушку.
– Да? И что же ты вспомнил? – Кристи будто дразнила Араки, но обеспокоенное выражение лица полностью ее выдавало.
– Да не вспоминал я ничего. Чтобы вспомнить, надо забыть сначала. А я не забывал. Кто, вообще, сказал, что у меня амнезия?
– Врач твой сказал. Вот видишь в истории болезни все записано.
Кристи повертела все тем же планшетом с бумажками и ткнула в запись датированную днем его пробуждения. Вперемешку с кучей медицинских терминов упоминалась амнезия. И внизу под записью, где обычно ставится фамилия и подпись врача, стояло – «С. Лаэр.»
«Ясно все»
– Ну-у… значит, вчера меня посетило озарение.
«В виде одного белобрысого засранца» – это он уже решил не озвучивать.
– Так и скажу врачу.
– Надеюсь, теперь меня лечит не этот Лаэр?
– Кто?
– Да вот там, посмотри, под записью его фамилия.
– А точно. Наверно, он тогда заменял Виноградова, но я не помню его. Энни, может, ты его помнишь? – Она обернулась ко второй девушке, которая буквально вжалась в самый дальний угол палаты.
– Нет. А у нас есть такой врач?
– Ну, как видишь, есть. Только вот не помню я его, а это странно. Я всех здесь знаю, а его – нет. Ну да ладно. Раз Виноградов ничего не сказал, значит, все в порядке. Кстати, Араки знакомься. Это – Энни Шмидт, новая медсестра.
– Приятно познакомится,– тихо выдавила она из себя, стоя все так же далеко от постели.
– Взаимно,– отозвался Араки.
– Она неопытная совсем, так что будь с ней поласковее. Если честно, ты – ее первый пациент.
– Я постараюсь.
– Ну и хватит лясы чесать. Тебе, между прочим, на физио давно пора.
После этого его отвезли на обычную физиотерапию, а потом и на физкультуру. Первые попытки ходить ожидаемо были очень сложными, но, к удивлению окружающих и радости самого Араки, в первый же день он мог стоять самостоятельно, почти не опираясь на что-либо. Правда, вымотало его это ужасно. Когда он вернулся в палату, состояние у него было такое, как будто он только что пробежал марафон километром в 50 ни меньше. Развалившись в постели, Араки думал поспать, но к нему пришел врач. Он провел стандартный осмотр, который делал каждый день, и расспросил его про «озарение». Он задал всего пару вопросов, чтобы убедиться, что Араки действительно помнит ту ночь, но в детали не вдавался.
– Что ж, голубчик, раз вы все помните, то я не имею больше права отваживать от вас нежелательных гостей. Уж простите меня за это. – Договорив, он повернулся к двери, собираясь покинуть палату.
– Вы про кого?
– Скоро узнаете.
Не прошло и пяти минут с ухода врача, как в палату вошли двое, одетые в полицейскую форму. Араки не был им рад. Уставший после упражнений и желающий только одного – покоя, он был вынужден отвечать на череду, как ему казалось, глупых вопросов: знаете ли вы этих людей, что произошло в ту ночь, какого числа и во сколько это произошло…
«Знаете, мне вот тогда совсем не до часов было… Или как вы это себе представляете? Лежу я такой с переломанными ребрами, захлебываясь собственной кровью и тут вдруг: ага, уже 21:38, надо это запомнить, чтобы было что сказать следователю. Так, что ли?» – думал он про себя.
Но, несмотря на свое сильное недовольство и усталость, он старался как можно подробнее ответить на все вопросы.
– Вы говорили, что первый удар шокером сбил вас с ног и лишил возможности двигаться, все верно?– спросил один из полицейский уже под конец разговора.
– Да.
– Как тогда так получилось, что вы смогли одолеть Дэнниса?
Второй полицейский украдкой хотел заткнуть своего напарника, неуклюже ударив его локтем, но тот будто и не заметил этого.
– Что же вы молчите?– в его голосе звучали нотки раздражения и нетерпеливости.
– Я никогда и не говорил, что я одолел его. Не знаю, почему все так решили, приписав мне несуществующие заслуги.
– Но если не вы, кто же с ним справился?
– … Не знаю,– он отвел взгляд и уставился в пол, ему было стыдно так откровенно лгать.
Он уже давно решил, что про Себастьяна не скажет никому. Сам хотя и не совсем понимал почему.
«Я не должен врать. Никогда. И тем более полицейским… Но этот парень. Он сказал, что не хочет светиться в этой истории. В конце концов, он имеет на это право хотя бы за мое спасение. Да и если расскажу о нем, разве мне поверят, не сочтут ли меня за это сумасшедшим? Кто-нибудь, кроме меня, его, вообще, видит?»
Второй полицейский насильно увел своего непослушного напарника в коридор, по пути извиняясь за беспокойство, что причинили Араки своими расспросами. Как только они вышли, Араки выдохнул с облегчением, думая, что теперь, наконец, сможет передохнуть. Но после полицейских пришли журналисты, желающие из первых уст узнать о произошедшем. Как стервятники, они один за другим залетали в палату, задавали одни и те же вопросы, тут же нагло переворачивая с ног на голову все то, что Араки им говорил. После целой кучи незваных гостей терпение Араки лопнуло, и он отказался отвечать на любые вопросы прессы и попросил не пускать больше их к нему в палату. Пациенты, лежащие в других палатах, с радостью это поддержали. Уж слишком много шума и грязи они создавали. Медперсонал выпроводил всех стервятников прочь из больницы тоже не без радости. Но и это был не конец. Потом пошла череда из благодарных родственников жертв, желающих лично отблагодарить того, кто, по их мнению, поймал убийцу. Потом те, кому просто хотелось пообщаться со столь знаменитым персонажем. Все эти визиты до невозможности вымотали и без того уставшего Араки. И пусть за дверями еще стояла целая очередь желающих к нему попасть, под вечер, выпроводив очередного гостя, он уснул непробудным сном.
Проснулся он среди ночи от невыносимого холода. Окно так же было открыто, а на улице, между прочим, стоял январь месяц. Хоть снега и не было, температура была минусовая. Сначала он хотел позвать медсестру, чтобы та закрыла окно, но быстро передумал, так как не знал, разошлись ли все те желающие. Закутавшись как можно сильнее в одеяло, Араки прислушивался к звукам из коридора. Было так тихо, что можно было услышать, как тикают часы, стоящие в холле.
В такой тишине было очень хорошо слышно, как кто-то открыл большую входную дверь в коридоре. Было слышно даже звук шагов входящего.
– Стойте! – это был голос Кристи. Сегодня у нее ночное дежурство. Она попыталась выпроводить незваного посетителя, что было очень странно. Палата, в которой находился Араки, была на седьмом этаже, и всех, пытающихся незаконно проникнуть в больницу, выпроваживают еще у дверей больницы. Но почему-то не сегодня.
– Женщина, отойдите. – Этот голос был знаком Хиро, но вспомнить, кому именно тот принадлежал, не получалось.
– Часы посещений закончены. Вы не имеете права сюда входить! Я вызову полицию!
– Не стоит. Я – один из следователей по делу маньяка. Мне срочно нужно допросить Хиро Араки.
– Он сейчас отдыхает. Зайдите утром.
– Дело срочное. Пропустите.
– Больному нужен покой!
– Я задам всего пару вопросов. Это очень важно. Не волнуйтесь, это не займет много времени.– Голос человека был такой спокойный, уверенный, внушающий доверие.
– Хорошо, но у вас только пара минут,– Кристи сдалась и пропустила гостя дальше, и вскоре дверь в палату распахнулась.
На пороге стоял тот странный полицейский. Сейчас он не был одет в форму как утром. На нем была вполне гражданская одежда: поношенные джинсы, застиранная толстовка, поверх расстегнутая черная пуховая куртка. Он закрыл дверь в палату и подошел к постели. Араки с удивлением смотрел на пришельца. Он не понимал, что служителю закона могло от него понадобиться в такой час.
– Ну здравствуй, Хиро Араки. – Он встал прямо напротив кровати и, засунув руки в карманы куртки, смотрел на Араки.
– Чем могу…
– Ты действительно думал, что тебе все сойдет с рук?– он его грубо перебил.
– Вы о чем?
– Какое искреннее удивление! Наверно, мне стоит вновь представиться. Что ж, будем знакомы, следователь Алексей Шарифов, отец Дэнниса Шарифова.
– Вы…
– Как же вы меня достали! – он вновь перебил Араки.– Чертовы Альфы! Думаете, вам все дозволено?! Думаете, никто вам ничего не сделает?!
– Да о чем вы, скажите, наконец!
– О чем я? Да чем он это заслужил?
– Кто?
– Деннис! – голос его уже срывался на крик.– За что вы его подставили? Почему именно он?
– Никто никого не подставлял,– Хиро изо всех сил старался успокоить его.
– Да что ты? Ты хочешь сказать, что мой Деннис – действительно тот маньяк-убийца? Серьезно?! Господи, ну как же это смешно!
– Давайте успоко…
– Успокоимся?! Ты думаешь, я не знаю про вас, да? Про Альф? Про это чертово деление? Все я знаю! Как часто мне приходилось с этим сталкиваться во время работы! У вас совсем ничего святого нет? Вы грабите, убиваете, насилуете, а потом подставляете честных людей! Ну, конечно, у вас же деньги, власть, сила! Вам все можно! – Он замолчал на пару секунд.– А эти идиоты с работы тоже хороши. «Мы отстраняем тебя от дела. У тебя могут быть личные мотивы при расследовании». Конечно, я должен стоять и смотреть, как моего сына сажают ни за что! Да провалитесь вы все! Взятка там, шантаж тут, и вместо преступника-Альфы на плаху летит голова моего сына! Гребанные Альфы!
– Да, может, мне кто-нибудь объяснит, наконец, кто такие эти Альфы? О чем вы, вообще?!
– Ты серьезно? Так ты же сам Альфа! Ты об этом не в курсе или так хорошо притворяешься? – Злость перешла в близкий к истерическому смех.– Впрочем, наплевать в курсе ты или нет. Вас не должно существовать! Вы – ошибки природы! Надеюсь, вы все передохните! Вот интересно, а что будет, если весь ваш скот обернется против вас? А я скажу вам! Стадо затопчет пастухов! Забавно, правда?!
– Ничего забавного! Ваш сын виновен! Он признался во всем! Я могу понять, он был вам дорог, но…
– Ну конечно! Давай, начни меня убеждать в его виновности! Как вы это любите! Знаешь, зачем я пришел? Я хотел сказать тебе то, что тебе с рук это не сойдет. Я лично позабочусь о том, чтобы каждый человек узнал все о вас. Запомни это!– Он повернулся к выходу.
– Да стойте же вы!
– Прощай.
Полицейский вышел из палаты и поспешил покинуть здание. Сразу после этого в палату ворвалась обеспокоенная Кристи, подслушивающая до этого под дверью.
– Прости, что пустила его. Я не знала, что он так себя поведет. О чем он говорил?
– Да я сам не знаю о чем. Иди в сестринскую.
– Как ты себя после этого чувствуешь-то?
– Я в порядке. Иди отдыхай.
– Точно?
– Точно.
– Хорошо, но мы с тобой завтра поговорим.
– Ладно.
Кристи вышла из палаты, и вновь в отделение вернулась прежняя тишина. Араки сидел на своей постели и пытался понять, что это было. И почему он не попросил Кристи, пока та еще была в палате, закрыть это окно. От размышлений его оторвал внезапный странный звук. Этот звук издало окно. Приглядевшись, Араки увидел Себастьяна. Он, как всегда, незаметно проник в палату и решил закрыть окно. Араки изумленно смотрел на него, будто видел призрака.
– Чего смотришь? Холодно же.
– Да как ты постоянно проникаешь в больницу?
– Ну как-то так. Я тебе конспекты принес. – Он положил на тумбу рядом с кроватью пару тетрадок.
– Спасибо, но с каких пор ты здесь?
– Я вместе с тем полицейским зашел.
– Ясно. Ты все слышал?
– Ну да.
– Раз так, может, объяснишь мне уже?
– Что объясню?
– Не включай придурка, пожалуйста. Ты прекрасно меня понял. Кто такие эти Альфы?
– Тебе не стоит об этом знать, поверь.
– Нет. Стоит.
– Хорошо, скажу по-другому. Если ты об этом узнаешь, дороги назад не будет. С этого момента твоя жизнь постоянно будет в опасности.
– А до этого я был в абсолютной безопасности?
– Если ты об этом узнаешь, у тебя никогда больше не будет тихой спокойной нормальной жизни.
– А у меня когда-то была нормальная жизнь?
– Ладно. Я расскажу, но ты должен пообещать, что никому никогда даже под страхом смерти об этом не расскажешь. Ты понял?
– Обещаю.
«13»
Себастьян сел на кожаный диван напротив Араки и, скрестив руки, смотрел ему прямо в глаза. Араки чувствовал себя так, будто сейчас ему раскроют величайшую тайну этого мира. Предвкушая это, он настроился как можно внимательней слушать. Себ заметил это и, раздраженно вздохнув, потер переносицу.
– Ты об этом пожалеешь,– не преставая тереть переносицу, сказал он.– Ладно. Слушай. Всех людей в этом мире можно условно разделить на две группы: Альфы и Беты. Высший и низший класс. Богачи и бедняки. Рабы и господа. Короли и челядь. Все просто и давно тебе знакомо. Однако все не так однозначно как на первый взгляд. Как бы это попроще объяснить, чтобы ты понял.… Давай представим: вот, допустим, есть человек, и этому человеку в жизни повезло. Он что-то изобрел и страшно разбогател. Но понимаешь, чем больше у тебя денег, власти или таланта, тем больше людей хотят это у тебя отнять. И однажды к этому человеку приходит другой человек, желающий силой забрать то, что он заработал. И так получается, что этот другой человек оказался сильнее, хитрее… словом, более приспособленным к выживанию в этом мире. И убив того везунчика, а заодно и всю его семью, чтобы не было желающих отомстить или составить в будущем конкуренцию, он забирает себе все состояние этого человека. Но получив желаемое, он меняется местами с тем везунчиком, и появляется третий человек, который делает все то же самое, что и он когда-то. И тут либо этот третий человек окажется сильнее, и ситуация повториться, либо второй окажется сильнее, сможет дать отпор, и таким образом выжить и сохранить свое состояние. Я не думаю, что это для тебя новость. В высших слоях общества это происходило и происходит постоянно. Еще из истории ты знаешь, на что порой людей толкает банальная жадность. Хотя и не только жадность. Тщеславие, алчность, похоть… Перечислять можно до бесконечности. И по результату с деньгами остается тот, кто оказался сильнее всех конкурентов. Он живет, оставляет потомство. Его дети наследуют тот ген, который помог ему когда-то отнять то богатство, на которое они жили. Скажи мне, как это называется?
– Ну-у… Я не знаю.
– Может, так дойдет – основной эволюционный процесс?
– Естественный отбор?
– Именно. А какая основная функция естественного отбора?
– Если я правильно помню – увеличение количества особей, обладающих максимальной приспособленностью к внешней среде.
– Верно. Неси дневник,– съехидничал Себастьян.
– Так стоп! Это применимо только к дикой природе. Давно доказано, что эволюция человека прекратилась.
– Выслушай меня до конца, а потом возражай. – Этот монотонный голос кого угодно заставит помолчать. – Итак, в случае благоприятного исхода, если второй смог удержать то, что отнял, у нас остаются его дети, носители того гена, который помог выжить. Они в свою очередь также растут, выживают и оставляют потомство. Если сильно упростить, то получается что-то вроде: слабые погибают, сильные выживают. У Бет такой механизм отсутствует. Им не нужно ежедневно доказывать другим свое право на жизнь и то, чем они обладают. В реальности у них особенно и нет чего-то настолько ценного. И, как следствие, большинство Бет не представляет угрозы Альфам. Альфы нуждаются в Бетах, поэтому стараются не уничтожать их в больших количествах и даже делятся, в каком-то смысле, тем, чем обладают. Им нужны те, кто будет собирать урожай, забивать скот, строить дома, убирать улицы и так далее. Если подытожить, получается эволюция Бет остановилась, так как у них отсутствует естественный отбор, и большая часть популяции доживает до старости и оставляет потомство вне зависимости от генетических черт, а эволюция Альф продолжается и сейчас. А теперь давай попробуем представить, каких масштабов достигла эта эволюция среди Альф ни за годы, ни за десятки, ни даже за сотни лет, а за тысячи и тысячи лет. Эта эволюция началась с момента становления человечества как биологического вида и не останавливается даже сейчас. В основном все Альфы, так или иначе, руководили другими людьми. Сначала это были вожаки стаи, потом вожди, феодалы, короли, президенты. Утрировано, конечно, но суть отражает. Какие механизмы обеспечивают выживание той или иной Альфы? Насколько сильно Альфы отличаются от обычных людей? Скажу тебе сразу, они превосходят твои представления о возможностях человека. Каждый из них обладает своим особенным механизмом выживания. Более того, сила их всегда наводила ужас на Бет. Их боялись, ненавидели или обожествляли. Самый яркий пример из истории, как мне кажется, фараоны из древнего Египта. Сыновья бога Солнца. Красиво, правда? И как ты считаешь, эти полубоги когда-либо следовали моральным нормам, соблюдали законы? Нет. Я думаю даже, что именно они придумали и активно насаждали эти понятия для того, чтобы Бетами было легче управлять. И сейчас они легко переступают любой закон, любое правило. Они убивают, грабят, насилуют, как заметил твой недавний посетитель, и делают еще много чего такого, за что Бету смело бы упрятали надолго в тюрьму или вовсе казнили бы. Но вот Альфе за это, скорее всего, ничего не будет. Как я уже говорил, все Альфы обладают немалым влиянием, и легко избегают наказания путем подкупа, шантажа, угроз или как-либо еще. По сути, привлечь к ответственности одного Альфу может только другой Альфа. У Бет это не получится. Но другим Альфам дела нет до справедливости, чести и прочего. Если этот Альфа не мешает их существованию, они его не тронут, пусть он хоть младенцев живьем ест. А если же он все-таки как-либо им помешает, его убьют по-тихому, без судов и общественной огласки.
– Ты говорил, что Альфы зависят от Бет, верно? Значит, им необходимо скрывать свои преступления и, получается, и свое существование? Иначе, я думаю, ни один из Бет не стал бы слушаться Альф.
– Да. Если все Беты вдруг узнают про Альф и про то, как они себя ведут, то Беты поднимут восстание. Количеством то Альфы явно уступают. Сейчас население планеты около трех миллиардов так? Альф из них максимум миллион. При таком численном перевесе, также если учесть, что большинство Альф не могут сотрудничать между собой, вполне вероятно, что Альф в результате изловят и перебьют. Но хочу сказать, если такое произойдет, сильнее всего пострадают сами Беты. Альфы более приспособлены к выживанию, уничтожить их Бетам будет очень сложно. Будет много крови пролито, и весь тот мир, что восстанавливали по кусочкам после последней войны, рухнет, и придется все начинать сначала.
– Тогда, получается, надо срочно остановить того полицейского! Почему ты так спокоен, хотя знаешь, чем это все угрожает?
– Можешь не беспокоится. Он не сможет об этом никому рассказать.
– Почему?
– Как думаешь, смогла бы образоваться цивилизация, в которой Альфы были бы совсем бесконтрольны? Нет, не смогла бы. Значит, есть кто-то или что-то, что удерживает Альф от массового уничтожения Бет. Я, видимо, случайно преувеличил значимость Бет для Альф, когда рассказывал. Далеко не всем Альфам нужны Беты. Альфы существуют абсолютно разные. Некоторые Альфы вовсе живут в лесах и никогда не показываются другим людям. Некоторые обходятся всего лишь парой сотен людей чисто для своих нужд. Платя им зарплату и обещая безопасность, они удерживают их у себя на службе. А некоторые Альфы получают физическое удовольствие, убивая других, например, как обычные люди от секса. И весь этот разношерстный сброд, обладающий немалой силой, надо как-то контролировать, чтобы они не перебили друг друга, а заодно не перебили и всех Бет. Для этих целей однажды образовалось некое сообщество, называющее себя «Тени». Когда именно это случилось, никто не знает. Может, после Второй Мировой, может, вовсе до нашей эры. Про них ничего неизвестно, ни кто они, ни об их внутренней структуре, совсем ничего. Одно ясно точно, их цель – сохранение равновесия в этом мире. Они не дают сильно распоясаться Альфам и следят, чтобы информация про Альф не просочилась к Бетам. Работу они свою выполняют на отлично, любая угроза этому равновесию устраняется тут же да так, чтобы этого никто не заметил. Про то, какими именно методами устраняется, я промолчу. Думаю, и так понятно.
– И что же будет с этим полицейским?
– Наверно, он даже домой дойти не успеет.
– Это еще почему?!
– Включи ТВ. Я хочу кое-что проверить.
– Нашел время ток-шоу смотреть…
– Включи, тебе говорят.
– Ладно.
Араки недовольно потянулся к прикроватной тумбе и, поковырявшись в ней, через некоторое время извлек пульт. Одно нажатие и телевизор включился на том же новостном канале. Сейчас по программе у них должен идти повтор вечерних новостей. Пару минут они в тишине спокойно смотрели телевизор. После репортажей про ремонт дорог и запуск нового спутника на орбиту, вещание обычных новостей было прервано срочной новостью. Было найдено тело офицера полиции Шарифова. Одно пулевое ранение в голову. Скончался на месте. Подозреваемых нет. Не дослушав до конца, Араки не выдержал и выключил телевизор.
– Что это значит? Ты говорил, что они действуют скрытно и незаметно убирают угрозу, разве нет?
– Да, но сейчас они специально не избавились от тела.
– Но зачем?
– Это предупреждение.
– Для кого, черт тебя дери?
– А разве не ясно? Для тебя, конечно же. Так они показывают, что они знают о тебе. Я же говорил, что ты пожалеешь о том, что узнал про Альф. Теперь ты – потенциальная угроза, и за тобой будут следить до конца твоих дней. И стоит тебе лишь раз оступиться, лишь раз сглупить и проболтаться, тебя уберут сразу же, как и этого полицейского.
– Я не понимаю, как такое вообще возможно? Как им удалось узнать обо мне и о том, что я знаю о Альфах?
– Не знаю. – Он пожал плечами. – Никто не знает. Тени – организация, методы которой покрыты тайной. Но факт остается фактом, они знают обо всем и обо всех. Они не убьют тебя, пока ты послушен и не нарушаешь их правила. Запомни их как нерушимые заповеди и никогда не забывай. Первое правило: ни в коем случае не рассказывай никому про Альф, Бет и Теней, не намекай, ни как-либо иначе не показывай, что знаешь об этом. Второе: не привлекай к себе пристальное общественное внимание своими негативными действиями, в том числе не убивай людей толпами и не делай это на виду у других людей. Это может заставить догадаться о существовании деления на Альф и Бет. Третье: Тени всегда рядом, даже если ты не видишь их. Не пробуй их обмануть. Нельзя что-то от них скрыть. Они рядом и знают о тебе все. Ну, в общем, вот и все правила. Если будешь им следовать то, скорее всего, они тебя не тронут.
– Что значит «скорее всего»?
– Я не знаю, как именно они принимают решения убивать или нет. Может, однажды они решат, что будет лучше не рисковать и избавиться от тебя. Тут я бессилен. Теням сопротивляться даже Альфы не могут.
– А как же ты?
– Что я?
– Разве ты не нарушил одно из правил, рассказав мне об Альфах?
– И да, и нет. – Он отвел глаза и некоторое время молчал, подбирая правильные слова.– Понимаешь, как таковым Бетой ты не являешься. От рождения в тебе есть все черты Альфы. Ты же понимаешь это? Общество Альф постоянно меняется, одни погибают, на их место приходят другие. Это нормально. Среди Бет из-за генетической изменчивости рождаются Альфы. Альфы не уживаются с Бетами, хотя бы потому что Беты на инстинктивном уровне чувствуют превосходство Альф и неосознанно их бояться. Знакомо, правда? Эти новые Альфы, не нашедшие себе место в мире Бет, занимают освободившееся ниши у Альф. В этом случае просто невозможно избежать утечки информации, и она даже нужна для пополнения рядов тех же Альф. Равновесие, помнишь? Сейчас ты завис между двумя этими мирами. Я не знаю, станешь ли ты когда-нибудь Альфой, но Бетой ты никогда не был. В общем, пока ты в таком состоянии, или же если ты все-таки решишь стать Альфой, можно считать, что правило я не нарушал.
– А если же я решу жить как Бета?
– Сложный вопрос. Я думаю, у тебя это не получится. Ты же видишь, как к тебе относятся Беты. И что бы ты ни делал, так будет всегда. Ты просто родился Альфой, а не Бетой. Так что, у тебя тут всего два варианта – либо находиться в этом подвешенном состоянии, либо стать Альфой. Поэтому, я думаю, моей жизни Тени пока не угрожают.
– Ясно. Мы не под прицелом и то хорошо.
– Ты так странно спокоен.
– Ну, а как я должен реагировать?
– Обычно, узнав о том, что в этом мире есть люди, которым так много дозволено, люди с ума сходят. Начинают воображать, что и они так могут.
– За любым действием следуют последствия. Неважно Альфа ты, Бета или один из Теней, за то, что ты творишь, тебе придется отвечать. Если закон бессилен, то, значит, «прилетит» с другой стороны.
– А ты умнее, чем кажешься.
– Ты мне сейчас комплимент сделал или нагрубил?
– Скорее второе.
– Какой же ты все-таки говнюк. И кстати, может, не будешь больше подделывать истории болезней а?
– Я тебе услугу сделал. Лучше бы спасибо сказал.
– Какое, к чертям, спасибо?
Себастьян полностью проигнорировал последнюю фразу. В палате воцарилась полная тишина. Не нарушая это безмолвие, Себ встал с дивана и направился к выходу.
– Когда ты придешь в следующий раз? – окликнул его Араки уже у самого выхода.
– Наверное, больше не приду.– Себ остановился.
– Что? – Араки показалось, что он ослышался.
– Мне нужно уехать из города на неопределенное время. Прощай.
– Стой!
Не обращая никакого внимания, Себастьян вышел. Еще никогда ранее Араки не чувствовал себя более беспомощным. Если бы мог, он бы встал и остановил его, хотя сам и не понимал зачем. Его не покидало ощущение, что белобрысый прощается с ним навсегда, и он не хотел этого принимать. Но какое ему до этого дело? Разве он его не раздражал?
«После всего этого, ты просто возьмешь и исчезнешь? Будто ничего и не было? Серьезно?»
Выйдя из палаты, Себастьян тоже почувствовал себя несколько неприятно. Он уже решил свою судьбу в момент, когда рассказал ему про Деление, его скоро убьют, и его это ничуть не трогало. Но что-то другое скребло на душе. Он боялся, что Араки забудет про него, как забывали многие другие. С момента их первой встречи прошло не так много, но белобрысый успел к нему привязаться. Сначала он просто наблюдал за ним, принимая его за очередного интересного персонажа из книжки, которому волей судьбы предначертано погибнуть в конце. Но чем больше он узнавал его, тем меньше его устраивал такой конец. И незаметно из простого зрителя он сам стал одним из героев. Раньше он не знал, чем Араки так его заинтересовал, что он стал наблюдать за ним. Зачем он вмешался в естественный, как ему казалось, ход вещей и спас его? Почему не хотел, чтобы тот отошел в мир иной в больнице? Для чего он ходил его проведать? Теперь же для него все встало на свои места. Наблюдая, как он терпит все насмешки судьбы в свой адрес, как с ошеломляющим упорством пытается что-то изменить, хотя более безвыходную ситуацию, чем у него, сложно представить, белобрысый словно заразился этим желанием жить. И пусть Араки явно был во многом по-детски наивен и глуп, слишком доверчив и невнимателен к окружающим, у него было то, чего белобрысому недоставало – желания сопротивляться этому несправедливому жестокому миру. Не плыть по течению, принимая это как единственно правильный способ, а изо всех сил грести против, не обращая внимания на то, каким неумолимо сильным является поток, рано или поздно ломающий всех, кто в него попадал. И у Араки, конечно, были моменты, когда он, истощенный этой вечной борьбой, был готов опустить руки, когда ему все казалось безразличным, но даже в таком состоянии он не перестал плыть дальше, не пошел ко дну камнем, а выжил, перенеся все это, и более того, не поступился своими принципами. Ведь если бы он дал отпор, все закончилось бы иначе. Это и вызывало уважение и интерес белобрысого, ведь он был как раз из тех, кто плывет по течению, осознав после пары тройки досадных ударов судьбы, что борьба с этим потоком так же бессмысленна, как сама жизнь.
«Всех рано или поздно смоет этот поток, как и все, что однажды родилось, умрет. Непреложный закон жизни. Что бы ты ни делал, кем бы ни родился, сколько бы усилий ни прилагал, итог всегда будет один. Для всех. Без исключений. Все что, как тебе казалось, у тебя было, те, кого ты любил, все твои надежды, мечты, стремления, чувства и достижения обратятся в прах. И разве, зная это, стоит тратить свои силы, чтобы так страдать?» – думал Себастьян. Тем не менее, он понимал, что с того момента, как впервые ему в голову забрела эта мысль, весь мир словно потускнел. Все утратило свою значимость. Постепенно исчезли все желания и мечты. Он и не надеялся больше когда-либо стать счастливым, ощутить что-то такое, что смогло бы вновь разогнать кровь по жилам, а сердце заставить биться чаще. Вместе со всеми желаниями и надеждами словно пропали и все силы жить. Временами он просто ни разу не поднимался с постели за несколько дней. Он частенько забывал поесть или умыться. Ему просто давалось это с невероятным трудом. Если бы кто-то в такой момент ворвался бы в его квартиру и приставил ему дуло к виску, он, без сомнений, даже не пошевелился бы. Думал ли он о чем-нибудь, часами пролеживая бока на кровати и смотря в потолок? Нет. Полная пустота, как и внутри его души, так и вокруг него. Единственным стимулом в последнее время встать с кровати для него была его вредная привычка. Сильное желание покурить поднимало его с кровати, а покурив, он шел делать остальные дела, не потому что он этого хочет, и даже не потому что должен, а скорее просто по привычке. И даже столь низменное желание было совсем недолговечно. Все чаще он не находил больше в себе сил встать с кровати и для того, чтобы покурить. Чем бы это закончилось, остается только гадать. Но встретив Араки, внутри будто загорелся маленький огонек. Забытые эмоции, желания словно ожили. И за все это он был благодарен именно Араки. Хотя тот этого и не понял.