Неисправимая колония Анарам. Часть вторая

Эбен Га Поль и Ферра Да Цин…

«Кто-нибудь… пожалуйста!» – Польга искала спасения, и оно пришло откуда не ждали.

С высоты полуразрушенной стены она разглядела, как в песке помимо жуков-монстров стали двигаться знакомые отростки фераспака. На них не было ни листьев, ни цветов, только торчащие кое-где из стебля костяные обломки. Жуки плотоядное растение почему-то не интересовали. Немногие оставшиеся в живых эфиги так же остались без внимания. Других тварей, казалось бы, здесь нет, но…

С поросячьим визгом из каменного укрытия вырвалось животное, сплошь покрытое сизым мехом. Издалека Польга ошибочно приняла его за подобие кабана. Однако стоило приглядеться и первое впечатление полностью исчезло. Фераспак тащил небольшое по меркам Анарама существо. Когтистые лапы напоминали медвежьи, а вытянутая морда скорее походила на барсучью. Животное визжало, рыкало, выкручивалось, кусалось и царапалось в неистовых попытках освободиться.

Польга притихла и, бросив взгляд по сторонам, заметила ещё одного такого же. Он вскарабкался на соседний каменный обломок и посмотрел прямо на неё. Шрам на башке хищника нисколько не красил тварь, как и оттопыренная в сторону культя. Монстр, казалось, готовился к прыжку. И от этого внутри Польги заметно похолодело.

Существо припало на лапы и… Отростки фераспака поймали его в момент отрыва и резко дёрнули за задние лапы. Падая, мохнатая тварь вцепилась в обломок стены, на котором сидела. Обветшалое строение не выдержало такого обращения и рассыпалось. Польга успела заметить, как сизый бок мелькнул в поднятом облаке каменной пыли.

В страхе, что и другая стена обрушится, женщина замерла на месте и прислушалась. Совсем близко что-то прошуршало. Польга повернула голову и увидела ряды чёрных треугольных чешуек, показавшихся в щели между развалин. Исходя из их размеров, прячущаяся там гадина была не просто крупной, а гигантской. Правда, разглядеть её толком не удалось.

И тут, как назло, вышел из строя фильтратор. Польга потянулась к сумке респиратора на поясе, куда положила подаренную матушкой Цилей маску. Пальцы скользнули по ткани и ничего не нашли. Ни маски, ни респиратора, ни сменных фильтров. Из горла вырвался жалобный скулёж. Слёзы размыли реальность, а следом и сознание поплыло, не желая более наблюдать за творящимся кошмаром.

Сколько она пробыла без сознания, Польга не знала. Очнувшись, первым делом она почувствовала ломоту во всём теле, а ещё жжение в груди и в горле. В глаза точно битого стекла засыпали, настолько больно было смотреть. От выступивших слёз стало лишь хуже, хотя… Казалось, они смыли из глаз все колючки и стало чуточку легче.

– Ну наконец-то. Сколько можно дрыхнуть? Я уж думала придётся остаться жить в Риории. Но нет, в последний момент ты всё-таки удосужилась очухаться. Спасибо и на этом, – матушка Циля продолжала говорить, а Польга никак не могла понять, ругается она так или всё же беспокоится.

– Предупреждаю сразу, договор с безродным я закрыла. Вернее, попыталась, но там требуется твоё подтверждение. Так что отдохни, поешь, приведи себя в порядок и живо ко мне. На всё про всё тебе полчаса, – она подошла к выходу и приказала стоявшему снаружи гвардейцу организовать для Польги скромный ужин. Больше матушка Циля ничего не говорила, лишь бросила на непутёвую послушницу сердитый взгляд, затем покинула палатку.

Аппетита у Польги не было, а потому есть она не собиралась. По крайней мере, до того момента, пока к ней не вошёл Яр Да Сай. Командир гвардейцев поставил на стол мармит и снял крышку. Поднялось облако горячего пара. Воздух наполнился дивным ароматом.

– Я присмотрю за вашей «звездой», пока вы ужинаете и переодеваетесь, – проговорил Да Сай и водворил крышку на место.

Польга на мгновение застыла в недоумении, не понимая, что он имел в виду. И тут её осенило, о чём идёт речь. Она поблагодарила командира, и достав сферу фераспака, сосредоточилась на зелёном свечении. Хлопок, и вот уже кусочек Земного рая распахнул для Польги свои объятия.

Стол с мармитом появился следом и едва не перевернулся, падая на зелёную лужайку перед беседкой. Благо, ремесленный фантом подсуетился. Кин придержал крышку и край стола, направляя падающие предметы. Хотя понятие «придержал» совсем не подходило его действиям. Он словно колдовал над ними, растопырив пальцы во все стороны. Забавно, что вещи чудесным образом его слушались.

– Далековато, – посетовала Польга, на глаз определив расстояние от стола до беседки.

– Зато над ростком, – отозвался Кин. – Вы же без маски есть собираетесь? А острый воздух скапливается только возле дамбр.

Мрачный ремесленник указал на высокий стебель, выбивающийся из общего зелёного ковра. Его крупные сланцевые листочки едва слышно звенели.

– Острый, значит, – Польге до этого не приходила в голову мысль, каким кажется камнерожим обыкновенный земной воздух.

– Режущий, – ответил Кин, видимо, приняв за вопрос её слова.

Польга с опаской сняла респиратор, и нагнувшись над столом, сделала короткий вдох. Подождала немного. Никакого жжения или покалывания она не ощутила ни в носу, ни в глотке. Даже намёка на першение не возникло. Теперь женщина могла вздохнуть полной грудью несмотря на то, что страх отравления и удушения всё ещё таился в её голове. Всё хорошо. Никакого дискомфорта, разве что появился привкус во рту, словно под языком оказался медный шарик.

– Вы собираетесь так есть? – в голосе мрачного ремесленника промелькнули нотки иронии. И акцент на «так» прозвучал, как издёвка.

– Не буду я… – Польга недоговорила. Внезапный спазм скрутил ступни. Давненько у неё не было судорог, тем более таких болезненных. Мысли в голове завертелись вокруг респиратора. Она потянулась за ним, но тут ещё один спазм вцепился в руки. Скрюченные пальцы перестали слушаться.

Польга упала под стол, сжавшись в комок, и задышала часто и неглубоко. Внутри словно что-то включилось, заставив работать скрытые механизмы тела. Судороги ослабили хватку. Перед носом Польги лежала собственная ладонь и на ней, точно чернила на промокашке, проступили тёмные пятна.

– Вам удобно? – Кин присел на корточки рядом с лежащей на траве хозяйкой сферы. – Впервые, вижу, чтобы люди ложились под стол, прежде чем сесть за него. Похоже, мне стоит многому научиться, чтобы хорошо вам служить.

Губы мрачного ремесленника с одного края поползли вверх в язвительной усмешке. Между тем в глазах Кина не отражалось ни одной эмоции. Словно на неё сейчас смотрит не человек, а безликая, равнодушная бездна.

Польга посчитала лишним отвечать на столь явную провокацию. Хотя она и не понимала, зачем такому недочеловеку измываться над ней. Она села, прислонившись спиной к ножке стола. В животе заиграла «голодная мелодия». Открытый мармит приземлился прямо перед Польгой, соблазняя её ароматами свежеприготовленной еды.

– Блюдо всё ещё горячее. Рекомендую воспользоваться приборами, лежащими вот здесь, – несмотря на вежливый тон, в каждом слове Кина чувствовались ядовитые шипы иронии. – Если не знаете, как пользоваться, то у меня найдётся несколько пособий…

– Хватит! – осадила его Польга. – Я ведь уже говорила раньше. Мне не нужны ни ваша забота, ни вы сами.

– А мне так не кажется. Гляжу, у вас пятна проступили. Вам они ведь ни о чём не говорят? – теперь мрачный ремесленник выглядел вполне серьёзным. – Ядро сферы старается вернуть к жизни истинного владельца, используя вас как инструмент.

Польга засомневалась, верить ли словам Кина. Однако ей и самой в последнее время многое казалось странным. Вот только спросить было не у кого. Да и о чём? Беспокойство к делу не пришьёшь.

– Вы ешьте, а то остынет, – мрачный ремесленник снова скривил губы в нахальной ухмылке. – Полагаю, вы не знаете, кому раньше принадлежала сфера.

– Это подарок матушки Цили, – не видя причин скрывать, честно ответила Польга. – Сфера фераспака.

– Вот как? И чем же вы насолили Мастеру Да Цин? – Кин застыл в задумчивости. – Интересно…

Мрачный ремесленник запустил руку за пазуху и вынул оттуда белый потрёпанный трактат. Пролистав несколько последних страниц, он открыл его на пустом развороте и протянул Польге.

– Пожалуйста, впишите сюда имя, данное литу фераспака, раньше владевшего нашей с вами сферой, – впервые за всё непродолжительное общение в глазах Кина появился свет жизни. Его словно снедало любопытство, которое он тщательно подавлял.

– Хорошо, я спрошу у матушки Цили, – пообещала она, между делом поглощая блюдо из тушёных овощей и мяса: «Не думала, что настолько голодна».

Мармит опустел слишком быстро. Мозг никак не поспевал за наполненным желудком, продолжая подавать сигналы голода, в то время как первый настаивал на обратном.

– Надо идти, – поднимаясь с травы Польга думала о том, что матушка Циля отчитает её за опоздание.

– В таком-то виде? – хмыкнул Кин. – Я вмиг подберу вам достойную одежду, только прикажите мне для начала провести инвентаризацию содержимого нашей сферы.

«Второй раз», – Польге не понравилось, что он называет её убежище «нашим». Какое отношение к камнерожему призраку имел клочок этот земной жизни, с таким трудом воссозданный внутри сферического кармана? Никакого!

– И так сойдёт. Мне сейчас не до прихорашиваний, – она хотела сказать что-то ещё, но насмешливое выражение на лице Кина её остановило. – Впрочем, нужно же вас чем-то занять. Поэтому приведите в порядок библиотеку в беседке и составьте список вещей, лежащих в скрытом хранилище. Сможете?

– Уже, – спокойно ответил фантомный ремесленник.

«Неужели он знал, что так произойдёт?» – его самоуправство не столько рассердило Польгу, сколько удивило. Она и подумать не могла, что тот возьмётся наводить здесь порядок. Главное, чтобы не прибрал всё к рукам. Возможно такое или нет, Польга не знала, а потому не на шутку испугалась.

– Сменный комплект послушницы клана Цин. Можете его надеть и бежать к своему мастеру-наставнику, – Кин, как по волшебству, материализовал аккуратно сложенную стопку тряпья.

Стараясь не выказывать растерянности, Польга занялась одеждой. После чего поспешила достать сферу и сосредоточиться на её свечении. Хлопок, и вот уже знакомая палатка, а в ней во весь рост стоит Яр Да Сай.

– Вернулись? Хорошо. Я провожу вас, – командир гвардейцев взял Польгу под руку и повёл сквозь ночную темень.

Как и ожидалось, матушка Циля разродилась тирадой относительно пунктуальности. Опоздание на полчаса Польга никак не смогла оправдать, да и не особо пыталась. Ей не давали покоя слова Кина о фераспаке, которому принадлежала сфера. Вот только удачного момента для вопроса всё не находилось.

Отчитав послушницу, мастер Да Цин потребовала подтвердить закрытие контракта с Вин Гудом. После чего речь пошла о ближайших планах, включая культивацию всех пяти основ. Польга внимательно слушала, чувствуя себя юной ученицей. Как будто вернулась в детство.

– На сегодня всё. Хорошенько отдохни. Завтрашний день будет не из лёгких, – матушка Циля поставила точку в разговоре. – Иди!

– Можно спросить? – Польга не хотела уходить, так и не узнав о фераспаке. – Имя.

– Чьё? – не поняла её матушка Циля.

– Настоящего владельца моей сферы.

– Зачем тебе? Теперь ей владеешь ты, а что было раньше, не важно, – мастер Да Цин открыто ушла от ответа.

– Из уважения, – выдала Польга и тут же пояснила: – Я чувствую, будто пользуюсь чужой вещью без разрешения. Зная имя прежнего владельца, мне станет спокойней.

– Ферра, – ответила матушка Циля. – Ферра Да Цин. Лит фераспака случайно попавший в наш клан. Он преданно служил нам до самой смерти и завещал семье Цин свою сферу духа.

– Спасибо, – Польга заметила, как тень скользнула по лицу матушки Цили.

– Занимайся прилежно. Будь достойной преемницей силы Ферры Да Цин. А теперь убирайся!

Яр Да Сай проводил Польгу обратно до её палатки и перед уходом попросил вернуть мармит. Он не сердился и не издевался над ней. Наоборот, казалось, будто командир аккуратно подбирал каждое слово. Такая обходительность и внимательность могли бы тронуть её, будь перед ней обычный земной мужчина, а не камнерожий абориген.

– Очаровательно, – тихим выдохом сорвалось с уст Польги.

Она распласталась на постели, сразу как стянула с себя одеяние послушницы. Спать не хотелось, есть – тоже. В голову всё время лезли разные мысли. И самая острая среди них о прошлом. Земная жизнь казалась теперь чем-то фантастическими и нереальным. Отчаянное желание найти сына и вернуть домой осадком упало на дно души.

– А был ли мальчик? – странный земной афоризм всплыл в памяти Польги и ответом на него упрямо в тишине прозвучали слова: «Не «был», а есть и будет».

Кого она хотела убедить? Себя? Осознание, что нужно торопиться, иначе Анарам поработит её, ворвалось в ленивые ночные думы. Женщина вскочила с кровати и заходила по палатке. Факты и события складывались один к одному. Ощущение давления, будто стоишь под колпаком, навалилось на плечи. Ей стало казаться, что некто неведомый наблюдает за ней. Наблюдает и потихоньку подчиняет сознание своей воле. Он незаметно выветривает прошлое, заполняя пустоту иллюзиями.

«Меня зовут Эбенга! Не Польга. Эбенга! Мой сын Гудвин осуждён и отправлен на Анарам. Он – невинная жертва махинаций компании «Руданид». Ему не место в колонии, среди неисправимых преступников и психопатов. Я должна его спасти! Вернуть домой. Вернуть память. Вернуть нормальную жизнь!» – Польга сама не заметила, как стала повторять одни и те же фразы, как мантру.

Потихоньку вернулась уверенность в себе. Впереди вспышкой зажглась цель: Гу Да Вин. Из всех камнерожих, что ей некогда показывал прохвост Вин Гуд, только он и Гуд Вис показались ей знакомыми. Каменные выросты и дребезжание голопроекции не дали ей толком разглядеть парней. Но… Их лица заставили ёкнуть Польгино сердце.

Женщина достала сферу фераспака и сосредоточилась на мерцающем зелёном свете. Хлопок! Индиговое небо, усыпанное мириадами звёзд, раскинулось над головой.

– И вам, вечер добрый, – произнёс с толикой недовольства Кин.

– Ферра Да Цин, – вместо приветствия произнесла Польга. – Мне нужно записать?

Ремесленный фантом не ответил. Он стоял с неописуемым выражением удивления на лице.

– Знаете, кто это? – она не сомневалась в положительном ответе, но хотела получить больше, чем просто подтверждение. – Расскажите?

– Точно, – словно сам с собой заговорил Кин. – Мастер Да Цин. Матушка Циля… Циля Да Цин.

Польга терпеливо ждала, пока мрачный ремесленник придёт в себя. Время замедлилось, заставляя чувствовать каждую ползущую секунду. И в этом практически застывшем мире наступила пугающая тишина.

«Здесь без тревог ни сна, ни дня, что-то сынишка плачет,

Слышишь, за всё прости меня, я не могла иначе!

Я не боюсь ни бед, ни ссор, в речку обида канет,

В небе ночном такой простор, он меня к звёздам манит.

Сын заболеет – я приду, боль исцелю руками,

Всё я сумею, всё смогу, с сердца снимая камень.

Я прилечу, лишь позовёт, воду пройду и пламень,

Но не прощу забвенья ложь, сердце моё не камень.

Видишь, звезда в ночи зажглась, шепчет сынишке сказку,

Только бездушье сгубит нас. Вылечит только ласка.

Я растоплю кусочки льда, сердцем своим горячим,

Буду беречь тебя всегда, я не могу иначе⁵»

Глядя в звёздное небо, Польга напевала под нос старую песню. Впервые она услышала её, когда была ребёнком. Мотив успокаивал, а слова западали в душу. Правда, со временем текст подзабылся и образовавшиеся в нём дыры заполнились подходящими по смыслу фразами. Вместо колыбельной Польга напевала эту песенку сыну. И сейчас она отчего-то вспомнила о ней…

«Буду беречь тебя… Не уберегла…»

Вин Гуд бредёт по следу…

Вин Гуд по понятным причинам не стал дожидаться, пока Изия явится за ним. Для очистки совести (которой нет) он всё-таки оставил наёмникам некоторую информацию для тафского некрофага. Исходя из неё, тот непременно должен был отправиться вслед за байдуром. На себя же Вин взял скучную миссию проверки каравана.

«Ну-да, ну-да», – не смог сдержать Вин смешок. Настолько забавно всё сложилось.

На душе стало радостно от предвкушения скорой встречи с Польгой. В голове уже созрел новый план. И основой ему послужила старая колонистская поговорка, что влюблённая женщина становится послушней жертвенного ягнёнка. Вин не видел никаких сложностей в охмурении одинокой дамы. Конкурентов ни сейчас, ни в обозримом будущем не намечалось. Так что почему бы не сыграть на естественных плотских желаниях.

Он ещё издали заметил гребни нагруженных товарами ипусов и… Когда нагнал их, то увидел, что животные брошены. Судя по следам вокруг, на торговцев напали. Кто-то успел скрыться, но много людей полегло на месте. Разбойники не поленились разделать трупы людей, чтобы изъять не только сферы душ, но и другие не менее ценные внутренности. Странно только, что ипусов не взяли. Да и товар на них выглядел нетронутым.

Вывод пришёл сам собой: шум боя привлёк серьёзного хищника, вмиг разогнавшего караванных налётчиков. Вот только следов опасной твари нигде не наблюдалось. Вин спокойно обошёл караван, держась подальше от ипусов, отдыхающих под кронами молодых дамбр.

«Ошибся?» – в его голове зародилась новая версия событий. Разбойников могли отозвать для срочной помощи в другом месте. Здесь ведь спешить некуда. Товар никуда не убежит, чего не скажешь о караванщиках.

«Может, пустились в погоню за выжившими?» – такой вариант Вин тоже положил в копилку, отвергнув только совсем уж бредовую версию, что налётчики попросту вернулись в логово отобедать. Однако и подобные случаи обсуждались в аустах. Правда, чаще в виде анекдотов.

Стоило Вин Гуду немного успокоиться, как на глаза попалась похожая на чешуйку алая пластина с несколькими чёрными линиями.

– Не́хуль⁶?! – от удивления воскликнул он и тут же заозирался, медленно опускаясь на землю: «Не хватало, чтобы гадина подкралась незаметно».

Встретить на дороге нехуль к большой беде. Шестилапые изящные создания одним видом приковывали к себе взгляд. На треугольной морде трилистником размещались глаза, яркого фиолетового цвета. Алая шерсть на самом деле состояла из тонких пластин, которые могли скручиваться на манер игл или наоборот расправляться, превращаясь в сплошное защитное покрытие. В зависимости от подвида чёрная раскраска на нём могла быть как полосатой, так и звёздно-пятнистой. Реже встречались нехули с кольцеобразным рисунком. При всём при этом, чем мельче представитель данного вида, тем более непредсказуемо и агрессивно его поведение.

Нехули любят одиночество, покой и тишину. А потому редко покидают границы своих территорий. Разве что во время гона. Тогда рёв течной самки распугивает всю живность на многие километры вокруг. Самцы близлежащих территорий вмиг сбегаются к ней ради спаривания. Нередко их встреча заканчивается бойней. А победитель, покрыв подругу в качестве награды, спокойно убирается восвояси. Пока та не очухалась, и не порвала кавалера в клочья. Освободившиеся территории женихов-неудачников чуть позже достаются повзрослевшим детёнышам.

Появление нехулей могло заставить налётчиков бросить всё и бежать без оглядки. Вот только кроме пластины, ничто не указывало на присутствие здесь столь редкого хищника.

Вин решил осторожно пройтись по окрестностям. И вскоре наткнулся на безголовый труп человека. Судя по одежде, он не из торгового каравана. Чуть дальше лежал ещё один неудачник. Беднягу разорвали на несколько частей, и сейчас стая карахалов скромно пировала его внутренностями. То, что краснопёрая братия вела себя тихо, лишь подтверждало догадку о нехули. И…

Вин вышел на залитую кровью поляну. Фиолетовая дымка над ней заставила его спешно надеть «маску молчания». Благо, он давно раздумал её продавать и настроил фильтры под себя. Иначе пришлось тратить силы на пламенное дыхание, а этого ему хотелось избежать. Сердце в груди забилось как сумасшедшее. Теперь в голове Вина полностью сложилась картина происшествия.

Налётчики-дуралеи позарились на раненых нехулей. Они наверняка услышали рёв самки и пошли глянуть на схватку кавалеров. А после, либо у них терпения не хватило, но скорее всего жадность с глупостью подвели. Караванные налётчики сунулись к ослабевшей после яростного сношения самке. Да только не ожидали они, что та выпустит в них феромоновое облако. Сейчас от него осталась лишь фиолетовая дымка. Концентрация афродизиака в нём меньше, но и того хватит чтобы свести человека с ума.

Сама виновница давно скрылась, оставив алчных людишек и полудохлых кавалеров разбираться друг с другом. Самыми забавными здесь оказались именно нехули. Обезумевшие от феромонов самцы творили с людьми такое, отчего у Вина самого всё что можно колом встало. Тело обуял жар и дышать стало трудно. На миг позабыв об опасности, Вин приподнял маску и вдохнул свежий воздух. В нос ударил терпкий запах крови, пота и чего-то ещё. Вспомнив о фиолетовом облаке, Вин поспешно вернул маску на место, но…

Руки-ноги задрожали. Разум отказался строить логические цепочки мыслей. Всё вокруг потонуло в единственном распутном желании. Как спасение, перед глазами мелькнула яркая вспышка. В ней Вин заметил нечто удивительно прекрасное, манящее за собой. Он потянулся за ней и провалился в глубокий сон.

«Кудрявая девушка с веснушками на щеках громко смеялась с едва заметным надрывом. Стоило лишь приглядеться, и тут же видно, что она специально заставляет себя веселиться. На самом деле, ей вовсе неинтересно сборище окружающих её людей. Так зачем?

Вин почувствовал желание узнать о девушке чуть больше. Захотелось понять, сколько осталось в ней искренности. Увидеть, как эмоции сменяются на её веснушчатом личике, а после застывают неподвижной маской. Какой она будет у неё?

В голове, как наяву, сложилась удивительная картина с кудрявой лицемеркой в качестве основы композиции. Человек становится маской, а его маска, точно оживая, становится человеком. В руках появилась знакомая дрожь нетерпения. Вот он, отличный материал. Желание работать захлестнуло его изнутри.

В подаренном матерью пространственном кольце нашлось всё необходимое для создания шедевра…»

Вин очнулся глубокой ночью. Вокруг царила тишина. Он лежал на земле, чувствуя её холод и безразличие к жалкому человечишке на огромной чужой планете. В памяти ещё держались обрывки сна. Хотя…

Кудрявая веснушчатая девица стояла перед глазами. Вин отчётливо вспомнил, как легко ему удалось познакомится с ней и уговорить пойти в студию. Он сделал несколько эскизов девушки перед основной работой. Для них она старательно показывала все эмоции, которые могла только сыграть. Когда «ассортимент» закончился, настало время искренности. Вин сумел запечатлеть настоящие слёзы, мольбу, злобу, ненависть, страх и… смерть.

На создание идеального воплощения идеи ушло много часов. По завершении он с наслаждением осмотрел свой шедевр, а спустя несколько минут отправил голоснимок любимой маме. Он хотел, чтобы она со всех сторон рассмотрела его и высказала мнение. Оно всегда было убийственным и кратким, как выстрел в голову. Она просто давала название композиции, безжалостно уничтожая всю интригу, заложенную в ней. И руки творца опускались, а следом накатывала апатия. Произведение, что лишь мгновение назад казалось идеальным, теперь дышало банальщиной. Ненавистно… Сжечь.

Универсальная зажигательная смесь в два счёта уничтожала многочасовую работу. Чуть позже в новостях появится леденящий душу репортаж о новом сожжении. Вин вспомнил, как в своём кошмаре разглядывал голоснимки работ до пожара и после него.

Сравнивал, сравнивал, сравнивал… Хотел понять, где композиция лучше выдержана. Исправила ли пламенная стихия все огрехи? После чего накладывал один голоснимок на другой и успокаивался. А между тем подкравшаяся хандра уже тянула разум в тёмный омут душевного дна. И вот уже, гуляя по улицам, на глаза снова попадается лучик вдохновения. И снова пальцы тянутся к ободу пространственного кольца…

Новая фантазия воплощается в жизнь. Невесомая, полная загадочности и волшебства. А после мать вновь разбивает его воздушный замок одной лишь ёмкой фразой. Он рассыпается пылинками, а следом всепоглощающее пламя очищения полностью его пожирает. Оно жадно слизывает все штампы, клише и ярлыки. Над изуродованными останками безумной идеи стоит Вин, ощущая внутри себя лишь пустоту.

Сон? Воспоминание? Галлюцинация?

Вин смотрел на столпы пламени, что смерчем гуляли вокруг него. Они подхватывали тела людей и нехулей, тащили их ввысь и там вертели как хотели. Был ли там кто-нибудь живой, Вина не интересовало. Он просто смотрел на красно-оранжевые тела вихрей, что плясали на выжженной земле. Чувство облегчения растеклось теплом по кровеносным сосудам. Здесь, на Анараме некому испортить его шедевр.

Смех нарушил ночную тишину. Сперва сдавленный, скрипучий, затем всё более свободный и громкий. И вот уже Вин хохотал, обливаясь слезами. А над ним в небе сходились вместе, темнея, грозовые тучи. Со сверканием и грохотом на землю обрушился ливень. Пылающие смерчи ещё кружили, но их танец становился всё более вялым, пока не сошёл на нет. Лишь облако горячего пара, ещё пыталось держаться, но и от него вскоре ничего не осталось.

Внутри Вин Гуда что-то изменилось. Нет! Не так! Что-то вырвалось из тёмного плена и неуверенно поползло на свет. Вин проверил свои данные и довольно усмехнулся.

Основа «Металл»

Культивационный прогресс: 19%

Уровень ниже среднего! Повышение накопленного опыта произойдёт во время активной формы культивации. Рекомендовано найти место для медитации и тренировки.

Доступны следующие металлические элементы базового развития:

– элемент меча 11%

Параметр сбалансирован!

Элемент, отвечающий за создание образа оружия. Особое свойство кристаллитов, позволяющее использовать искажение пространства для атаки. Отвечает за способность наносить кристаллический урон противнику.

Туманный металлоид: 4% / Жидкий металлоид: 4% / Травление клинка: 3%

Внимание! Повышена хрупкость кристаллитов перед агрессивным воздействием такого же уровня. Рекомендован комплекс упражнений для закалки кристаллитов…

– элемент закалки 8%

Параметр сбалансирован!

Элемент, отвечающий за повышение устойчивости кристаллитов к поражающим факторам того же уровня. Особый вид тренировок для укрепления кристаллитов. Отвечает за стойкость кристаллитов, в том числе к износу.

Твёрдость: 3% / Пластичность: 3% / Рекристаллизация: 2%

Внимание! Повышенная вязкость мелких кристаллитов после агрессивного воздействия на них. Рекомендовано строго соблюдать последовательность тренировок с чередованием разного вида нагрузок…

Основа «Хаос»

Культивационный прогресс: 23%

Уровень ниже среднего! Повышение накопленного опыта произойдёт во время активной формы культивации. Рекомендовано найти место для медитации и тренировки.

Доступны следующие элементы базового развития хаоса:

– элемент бездны 11%

Параметр сбалансирован!

Элемент, отвечающий за нефизическое воздействие на окружающие големорфные образования. Особый вид взаимодействия сферы с кристаллитами других существ. Отвечает за способность наносить психический урон.

Бурный поток: 4% / Дикий омут: 4% / Запредельный страх: 3%

Внимание! В случае отражение или блокировки психической атаки, есть высокая вероятность получить обратно весь урон. Рекомендован комплекс упражнений для контроля сознания…

– элемент стихии 12 %

Параметр сбалансирован!

Элемент, отвечающий за прямое воздействие на окружающие големорфные образования. Особый вид слияния сферы с кристаллитами других существ. Отвечает за способность порабощать чужие кристаллиты.

Разрушение основ: 4% / Смешение основ: 4% / Поглощение основ: 4%

Внимание! Снижена стойкость к поглощению кристаллитами более высоких уровней. Рекомендован комплекс упражнения для общей закалки кристаллической формы организма …

Сразу две основы второго круга раскрылись перед Вин Гудом. И он жадно вгляделся в их параметры, выбирая между элементами «Хаоса» и «Металла». Прямо, как в своём бредовом сне, его мучало ощущение невозможности остановиться на одном варианте. А вместе они, к несчастью, не сливались. По крайней мере, Вин не слышал о подобном.

«Оставлю как есть», – он взглянул на раскинувшееся перед ним поле. Здесь было, чем поживиться.

Пускай дождь и смыл остатки феромонов самки нехуля, Вин всё-таки не решился снять респиратор. На убийство раненых, разделку трупов и банальное мародёрство ушло несколько часов. Результат превзошёл ожидания. Каждый мадигай по-своему приятно удивил. В нескольких из них оказались мед.контейнеры для транспортировки органов. У одного из головорезов завалялась информационная пустышка. В неё закачали точный маршрут торгового каравана, а также поминутно расписанный план нападения. Порывшись ещё немного, Вин обнаружил список товаров торгашей. В нём же отчего-то числились личные ценности сопровождающих караван людей. Забавно, но напротив каждого имени стояли «мясницкие» пометки: глаза, печень, сердце, сфера духа и т.д. Глядя на них, Вин понял – выживших нет.

«Её нет в списке», – он несколько раз перепроверил имена людей обречённого на смерть каравана. Польги в нём не оказалось и это понятно, она же изначально числилась в байдуре. А нападавшим головорезам могли не сообщить, что численный состав каравана изменился. Но вот отсутствие самой матушки Цили, показалось Вин Гуду странным.

«Не могла же она следовать с торговцами только потому, что ей по пути?» – такое предположение показалось ему абсурдным. Однако поразмышляв чуть дольше, он вернулся к этой версии. Ещё под Баябазом он заметил много раненых в совместном с байдуром торговом караване. Словно им пришлось серьёзно отбиваться от кого-то.

– Мастер Да Цин спасла вас в первый раз. А сейчас… – Вин открыл карту местности, чтобы понять, куда могли отправиться пережившие нападение члены каравана. – Пограничье Жиосда́лепа⁷. Даже на ипусах…

Не успел Вин подсчитать время до ближайшего гвардейского поста, как откуда не возьмись появились люди и сразу бросились в драку. На груди каждого из них сиял знак в виде морского чудовища, пронзённого множеством мечей. Ребята действовали слажено. Вмиг скрутили зазевавшегося безродного, совсем не ожидавшего нападения. После чего связали, натянули мешок на голову, и закинув на одного из пасущихся ипусов, молча, повезли в неизвестном направлении.

«Не выпотрошили, уже хорошо», – порадовался Вин.

Пока они добирались до места остановки, он всю голову сломал в попытках вспомнить, что может значить знак в виде заколотого мечами чудовища. Сам монстр, показавшийся сперва знакомым, никак не приходил на ум. Одно точно – тварь на символе является каким-то крупным морским големорфом.