Началась торговля. Милка заверила меня, что Олег сейчас покажет класс. Я прикидывала, что семидесяти пяти долларов мне за такую память о боге солнца не жалко, – ведь торговцы, как мы поняли, всегда завышают цену вдвое. Покупателей–туристов совсем не было, и привлечённые шумной торговлей к дверям магазинчика подошли соседние продавцы. Я прислушалась, даже моего скудного английского хватило, чтобы понять, что Олег предлагает только двадцать пять долларов. Старик пытался бороться, он нервничал, щёлкал пальцами и уже спустился до пятидесяти. Я попыталась Олегу сказать, что достаточно, цена хорошая, но он, пахнув перегаром, в азарте отмахнулся от меня. Торг выглядел, как неравный бой: старик со своим не дешевым товаром, который обходили экономные русские туристы, жаждал продать. Он то показывал внуку в рот, то начинал тыкать заскорузлым пергаментным пальцем в тонкие инкрустации, и против него похохатывающий, красный от солнца, мордатый и русый Олег, который небрежно достал из бумажника двадцать пять долларов и положил их на шкатулку. Старик, стараясь не глядеть на деньги, сказал тридцать. Олег протянул руку к зелёным бумажкам, и старик со страдальческим лицом не выдержал, взял деньги. Олег небрежно взял мою шкатулку под мышку и прихватил ещё маленькую шкатулочку со словами «презент, презент» двинулся к выходу. Египтянин кинулся к нему, пытаясь отнять маленькую коробочку, но Олег тогда положил обе шкатулки на прилавок и протянул руку, требуя деньги обратно.
Он вышел победителем со словами: «это я заработал!», отдал маленькую шкатулку Миле и повёл нас домой. Я оглянулась, старик стоял на пороге своего ярко освещённого магазина и, жестикулируя, гневно кричал, что–то яростное нам вслед. Мальчик выглядывал из-под его руки – за всё время он не проронил ни слова. Соседи-торговцы тенями стояли по бокам и молча смотрели на нас.
Шкатулку я оставила. Она стоит мне на недобрую память, необычно красивая и злая – в ней я храню всё потребное для шитья: паутины ниток, острые иголки и лупастые пуговицы, и каждый раз, как я беру её, а беру я её часто – я помню что должна…