Когда солнце взойдёт на западе

– Откуда такая уверенность? – Медина с сомнением нахмурил брови. – Никто не станет сговорчивей после такой мучительной экзекуции.

– А ты поставь себя на его место,– предложил Ксантипа. – Парень пожертвовал ради своей женщины больше, чем просто жизнью. Это предполагает награду, не так ли? Думаешь молодая вертихвостка долго будет соблюдать целибат после смерти мужа, который к тому же оказался убийцей?

– Хочешь, чтобы твой протеже увидел, как она милуется с другим мужиком? – Медина бросил восхищённый взгляд на коварного коллегу. – Одобряю.

– Есть одна загвоздка,– скривился Ксантипа,– эта дамочка больше не рискует появляться в моей реальности, зато появляется в твоей.

– Так она ещё и Мастер вдобавок? – Медина даже присвистнул от удивления.

– И её способности растут очень быстро,– подтвердил Ксантипа,– я бы даже сказал, неестественно быстро. Кто-то ей помогает. Уверен, что контролируешь всех Мастеров в своей реальности?

– Тех, кто сможет чему-то научить неофита? – Медина презрительно фыркнул. – Разумеется. Ищи учителей в своей вотчине, коллега. Как эти твои сопротивленцы себя называют? Стражи?

– Стражей я контролирую,– в голосе Ксантипы явственно прозвучало раздражение,– похоже, это неизвестная пока третья сила.

– Опять пресловутая третья сила,– фыркнул Медина. По насмешливому тону было видно, что он довольно скептично относится к версии своего коллеги. – Откуда она вдруг взялась? Пятьсот лет ты мне жаловался, что в твоей реальности кто-то под корень вырезает людей со способностями, а теперь говоришь, что их начали обучать? По-моему, у тебя фантазия разыгралась. Лучше скажи, как ты собираешься переправить ко мне своего бессмертного.

– Есть у меня один хитрый план,– усмехнулся Ксантипа. – Пусть он сначала немного оклемается, порезали его весьма основательно.

– Так ты не восстановил его тело полностью? – Медина с недоумением уставился на своего гостя. – Но почему? Зачем эта задержка?

– Я его только слегка подлатал, чтобы он не загнулся,– пояснил Ксантипа. – А причина проста, Сэм не должен связывать своё спасение со мной. Пусть думает, что его спасло чудо. Чудо, кстати, я тоже ему обеспечил.

– Ты как-то всё усложняешь,– Медина недовольно покачал головой. – К чему эта интрига?

– Между прочим, я для тебя стараюсь,– огрызнулся Ксантипа,– это твоей миссии грозит провал. Жалкие пещерные поселения твоих отщепенцев уже превратились в полноценные подземные города.

– А тебе-то чего бояться,– Медина обиженно нахмурился. – Я твоей помощи не просил, сам со своей миссией разберусь.

– К несчастью, наши с тобой реальности связаны,– пояснил Ксантипа,– и я бы не стал исключать, что эту связь осуществляет всё та же девчонка. Если проиграешь ты, то у меня тоже возникнут проблемы.

– Не беспокойся, коллега,– Медина заносчиво выпятил подбородок,– у меня есть отличный план по очистке моей реальности от всей этой нечисти, причём быстро и разом. Они даже моргнуть не успеют, как все отправятся на перевоплощение. А уж когда вернутся, всё тут будет совсем по-другому. Новый мир не за горами.

Реплика искателя

Итак, мы в общих чертах рассмотрели работу игроков с аватарским инфополем, но как было заявлено ранее, этот способ не единственный, некоторые игроки предпочитают эффект полного погружения в реальность Игры. Думаю, останавливаться на технических деталях нет смысла, ведь даже у нас уже появились подобные симуляторы, позволяющие игрокам как бы влезть в аватарскую шкурку. Думаю, именно с такими экстремалами и связано большинство мифов о прогрессорах, посещавших наш мир на протяжении многих веков. О реальных целях этих пришельцев можно только догадываться, однако заявленной целью всегда выступала якобы помощь человечеству в деле развития цивилизации, иначе говоря, прогресс. От этого слова и пошло название сих добровольных помощников.

Разумеется, преобразование какой-то ограниченной локации под хотелки игрока можно счесть невинной шалостью, ведь это почти точечное воздействие по масштабу охвата никак не может сравниться с внедрением какого-либо концепта через инфополе. Тем не менее некоторые из этих прогрессоров оставили довольно глубокий след в нашей истории. Чего только стоит Ним (Нимрод) с его Вавилонской башней. Про Митру, внедрившего культ поклонения солнцу, и про Бахуса, споившего полмира, я вообще молчу.

При всём многообразии созданных игроками экосистем, в них прослеживается одна чёткая тенденция: прогресс всегда ассоциируется с теми или иными технологиями. Видимо, именно таким образом развивается их собственное общество, а потому представить себе, что может быть иначе, у них фантазии не хватает. Заметьте, что бы адепты прогрессоров ни вещали о ценности души, однако все их дары так или иначе связаны с облегчением существования нашим бренным телам. И дело тут вовсе не в желании помочь убогим аватарам, просто если вы считаете себя телом, обладающим способностью мыслить, то позаботиться о комфорте для своей родимой тушки – это совершенно естественное желание.

Но ведь на самом деле мы вовсе не тело, а сознание. Тело служит нам просто инструментом по форматированию реальности и не более. Может быть, в таком случае в первую очередь стоило бы озаботиться потребностями своего сознания? Увы, подобные идеи если когда-то и обитали в головах людей, то прогрессоры вытравили их под корень. Теперь мы даже близко не представляем, как должен выглядеть прогресс для воплощённого сознания, а вот как не должен, тут всё более или менее понятно. Вряд ли сознанию нужны все эти чудеса современной техники, вроде огромных городов-муравейников со стремительным потоком разноцветных автомобилей и целым собственным мирком в небольшом карманном смартфоне. Оно, сознание, потенциально способно создать целую вселенную, что ему какие-то новомодные гаджеты?

Тогда зачем мы плодим все эти, казалось бы, ненужные вещи? Гораздо логичнее было бы выдрессировать свой ум, чтобы он подарил нам возможность управлять реальностью по собственному усмотрению. Только представьте себе мир, в котором больше всего ценится не счёт в банке, а сила сознания. В таком мире наличие крутой тачки свидетельствовало бы не о финансовом благополучии, а о духовной ущербности, так как демонстрировало бы, что хозяин лимузина пока не способен мгновенно перемещаться в нужное ему место. А роскошные виллы с их богатым убранством свидетельствовали бы лишь о неизжитой зависимости их обитателей от своего физического тела. Как бы мне хотелось жить в мире, где все эти атрибуты богатства вызывают у нормальных людей не зависть, а жалость и сочувствие.

Отчего же наш мир так кардинально отличается от этой идеальной картинки? Может быть, смастерить полезные орудия проще, чем научиться управлять собственным умом? Сейчас, пожалуй, да, проще. Ну зачем, к примеру, я буду развивать способность видеть за километры или, наоборот, различать мелкие объекты, когда можно просто воспользоваться биноклем и микроскопом? Но представьте, что ничего этого нет, даже простого ножа, не то что микроскопа, нет даже знаний о том, как изготовить какое-нибудь полезное орудие. Вы точно уверены, что в такой ситуации работать со своим умом будет сложнее и дольше?

Давайте возьмём простой пример. Предположим, вам нужно вскрыть кокос, причём вскрыть аккуратно, чтобы не пролить кокосовое молоко. А у вас есть только собственное тело и ум. Да, наверное, вы быстро сообразите, что поставленную задачу лучше всего было бы решить с помощью режущего предмета, типа мачете. Но вы пока ничего не знаете о металлах и даже не представляете, что существование такой субстанции, как металл, в принципе возможно. Вот и прикиньте, через какие тернии вам придётся продраться, чтобы получить вожделенный мачете.

Нужно будет изобрести метод плавки металла, найти и откопать все нужные для этого компоненты, включая руду и каменный уголь, изготовить плавильную печь и кузнечные инструменты. Заметьте, всё это голыми руками. А не проще ли силой мысли сотворить кокос с аккуратной пробочкой, чтобы её можно было легко открыть пальцами? Да, придётся усердно потрудиться над собственным умом, но по трудоёмкости это даже сравнивать нельзя с изобретением и внедрением сталеплавильной технологии. Однако почему-то мы все пользуемся ножами, а не собственным умом. Чудеса да и только, если, конечно, ни допустить, что все эти технологии вместе с образцами конечного продукта были преподнесены зачуханным туземцам божественными благодетелями из игроков.

История скромно умалчивает об истинных мотивах прогрессоров, зато прямо-таки захлёбывается слюнями, расписывая, как благодаря белым богам туземцы от палки-копалки доросли до компьютеров и атомных бомб. Понятное дело, о том, что в технологическом угаре бедолаги за ненадобностью разучились пользоваться своим умом, говорить тоже не принято. Так, кое-где упоминается, что мы свой мозг используем процентов на десять, да и то в виде хохмы. Приходится признать, что большинство людей с благодарностью приняли подарки благородных цивилизаторов, тем более, что эти подарки дали возможность серости захватить власть, ведь они по-своему уравнивали силу ума и силу технологий. Слабые получили в свои руки оружие, что свело на нет духовное могущество продвинутых практиков, если таковые имелись.

Вы, конечно, можете возразить, что путь совершенствования ума ставил людей в неравное положение, поскольку развитое сознание всегда было уделом меньшинства. Отсутствие костылей в виде технологических приспособлений лишало большинство населения элементарных удобств, заставляя влачить жалкое существование. Технологии дали всем равные возможности пользоваться благами цивилизации, и это представляется высшей справедливостью. В конце концов, разве все люди не равны от рождения?

На самом деле это ложь, придуманная всё теми же игроками. У каждого человека свой путь, и эти пути просто по определению не могут быть одинаковыми. Кто-то всегда окажется впереди, указывая дорогу остальным. К тому же по какому-то странному стечению обстоятельств уравниловка всегда идёт по уровню серого большинства. Отчего-то срезается не нижний уровень, а верхушка, и цивилизация в целом начинает деградировать. Не за кем становится тянуться, да и какой смысл, когда и так неплохо живётся. А вот если живётся плохо, если без развитого сознания жизнь представляет собой убогое существование, тогда стимул к саморазвитию налицо. Хочешь хорошо жить, изволь взять под контроль свой ум.

И что же мы имеем в сухом остатке? Полную безнадёгу, если честно. С каждой новой технологической примочкой, мы теряем ещё один навык, и происходит это очень быстро. Ещё несколько поколений, и люди разучатся писать, будут только уметь щёлкать клавишами на клавиатуре, а потом и этого не будет, вместо людей, писательской работой займётся искусственный интеллект. Можем ли мы повернуть процесс деградации вспять? Наверное, технически это возможно, было бы желание, а вот именно желания как раз и не наблюдается. Нам нравится это комфортное существование жвачного животного, и то, что жуём мы не травку, а интеллектуальный мусор, большой разницы не составляет.

Глава 34

Задорный визг малышни выдернул Киру из задумчивости. Кристинка вместе со своей подружкой азартно плескались на мелководье в лесном озере Дачи, поднимая кучи брызг и издавая радостные вопли. В сущности, можно было и не особо заморачиваться отслеживанием непоседливых девчушек, этим добросовестно занимался дрессированный волк, который проживал в этом волшебном мире. В настоящий момент огромная страшная зверюга сидела с бесстрастностью сфинкса у самого берега и безропотно сносила регулярный душ озёрной водичкой. Сценка была забавная и не лишённая философской наполненности, в смысле апологии смирения и стоицизма. Кира отрешённо улыбнулась и вновь окунулась с головой в свои тягостные думы.

– Кирюш, что с тобой происходит? – вопрос был задан Алисой корректно и с искренним сочувствием, но Кира всё равно недовольно поморщилась, ей совсем не хотелось делиться своими проблемами ни с кем, даже с чуткой и доброй до потери естественности хозяйкой Дачи.

– Всё в порядке,– пробормотала она себе под нос.

– Здесь есть кому проследить за малышами,– Алиса уселась рядом с озабоченной мамашей и обняла её за плечи. – Ты спокойно можешь заниматься своими делами. Почему ты в последнее время перестала путешествовать в тот другой мир?

Это была сущая правда, и заметить произошедшие в жизни Киры изменения не составило никакого труда. Раньше она вся аж горела своим загадочным проектом, из-за которого постоянно пропадала в какой-то альтернативной реальности, её глаза сияли, и улыбка не покидала её губ. Но несколько дней назад вдруг всё переменилось, Кира как-то враз сникла, словно цветок без полива. Теперь она постоянно торчала рядом с дочкой, практически превратившись в няньку, даже занятия в Школе отвлекали её от этой маниакальной опеки малышки лишь на считанные часы. А затем она вновь возвращалась к совсем не свойственной этой деятельной особе ипостаси.

– Мне там нечего делать,– Кира всё-таки предприняла отчаянную попытку отделаться от дознавательницы, но не тут-то было.

– Э нет, так дело не пойдёт,– раздался с другого бока ворчливый голосок гнома.

Этот странный обитатель Дачи буквально сошёл с картинок из детских книжек. Эдакий забавный старичок с бородой в коротеньких штанишках. Коротышка кряхтя пристроился Кире под бочок и стёр капли пота со лба красным колпачком.

– Ты уж будь так добра, де́вица, уважь старика,– он беспардонно похлопал Киру по голой коленке,– а то ж у меня от твоего кислого личика молоко в молочнике сворачивается.

Гном, которого, звали Антошей, был мастером устраивать вечерние застолья. К своему любимому занятию он подходил с трогательной серьёзностью и полной самоотдачей. Разумеется, никакого кислого молока на столе замечено ни разу не было, это была просто метафора, но для истового мастера своего дела она была показателем серьёзности его намерений добиться признания любым путём. Кира сразу поняла, что ей не отвертеться и, тяжко вздохнув, начала рассказывать.

Всё началось пару недель назад. Она тогда впервые обратила внимание на то, что Рис перестал регулярно пропадать в лагере охотников. Теперь в каждый свой визит путешественница обнаруживала своего возлюбленного в лаборатории Кейтиля. Разумеется, её разобрало любопытство.

– Да, появились дела поважнее,– не стал отрицать очевидного охотник,– у нас проблемы пока неясного свойства. Вот, пытаюсь разобраться.

Проблемой оказался странный вирус, который поразил практически все свободные города. Обнаружили его совершенно случайно, поскольку он никак не проявлялся и не вызывал недомогания. Можно было бы и не обращать на него внимания, но жизнь в постоянной опасности давно научила обитателей подземных городов бдительности. Они стали изучать странный вирус и быстро обнаружили, что он поражает людей весьма избирательно. Во-первых, им были заражены не все города, но если уж город был заражён, то вирус присутствовал в крови абсолютно всех жителей, включая младенцев. И при этом ни у кого из прибывающих новеньких его не было примерно в течение дня, а потом они тоже присоединялись к общей массе заражённых. Иначе говоря, вирус был на удивление заразным, но абсолютно безвредным.

– А может быть, этот вирус живёт только под землёй? – предположил Кейтиль.

– Тогда он бы умирал на свету,– Рис задумчиво покачал головой. – Нет, это гораздо больше смахивает на диверсию Ордена. Именно так они и действуют, имитируют природные феномены. Но в чём смысл, не пойму. Зачем нужно заражать людей вирусом, с которым естественный иммунитет так легко справляется?

– Наверное, для того, чтобы мы до самого конца не поняли, как он действует,– сделала логичное заключение Кира.

– До какого конца? – вскинулся Кейтиль. – Он же вообще никак не действует.

– Возможно, этому вирусу для активации требуется какой-то катализатор,– Кира недовольно нахмурилась. – Это же логично. Заразить все свободные города безвредным с виду вирусом, а потом разом активировать его во всех местах. И нету больше бунтовщиков.

– Извини, Кирюш,– покачал головой Рис,– но ты рассуждаешь как полный профан в вирусологии. Если вирус способен поразить клетку, то он не станет тихо дожидаться активации. Такого просто не бывает, это же не сознательное существо. По последним исследованиям вирусы – это вообще не живые организмы, а скорее, сложные химические соединения. Если вирус настолько слаб, что абсолютно любой, даже ослабленный иммунитет грудничков способен ему благополучно сопротивляться, то никакая активация не сделает его смертельно опасным.

– А вирусы вообще умеют убивать быстро? – поинтересовался Кейтиль. – В смысле настолько, чтобы исключить заражение территорий вне наших городов? А то ведь так можно устроить пандемию во всей реальности.

– Убивать своих носителей вирусам не имеет никакого смысла,– отозвался учёный вирусолог,– они же тогда и сами погибнут. Так что эти твари стараются просто ослабить иммунитет, чтобы обеспечить себе комфортные условия для размножения, но не настолько, чтобы вызвать смерть носителя.

– А может быть, всё дело как раз в этом? – Кира задумчиво посмотрела на собеседников. – Ордену только того и нужно, чтобы в наших городах все умерли, а потом заражение угасло бы само собой, поскольку никого не останется в живых. Если этот загадочный вирус имеет искусственное происхождение, то его создателям должно быть наплевать на его интересы. Сделал дело и исчез.

– Даже если ты права, умница моя, то всё равно нельзя исключать вероятность распространения болезни за пределы наших городов,– покачал головой Рис. – Орденские братья ведь не сумасшедшие, чтобы так рисковать.

– Нет, они не сумасшедшие,– мрачно пробормотал Кейтиль,– они просто нелюди. Плевать им, сколько людей умрёт. И кстати, заблокировать выходы из городов не так уж сложно, если точно знать время, когда народ будет пытаться вырваться. Особенно, если люди уже будут себя хреново чувствовать. Это же только над городами натянута сеть, а на открытом пространстве они будут беззащитны.

– Ты тоже веришь в эту фантастику? – Рис удивлённо воззрился на своего приятеля.

– Я верю в Киру,– отозвался тот,– успел уже убедиться в её аналитических способностях.

– Слушайте, а насчёт нелюдей – это не метафора? – поинтересовалась польщённая Кира. – Я уже раньше слышала эту версию от Витаса, что Орденом управляют какие-то высшие существа.

– Увы, это не художественное преувеличение,– Кейтиль покачал головой,– они уже даже этого особо и не скрывают. Их прислужники даже гордятся тем, что служат полубогам в человеческом теле.

– Странно,– Кира задумчиво наклонила голову,– а что может понадобиться высшей расе на земле? Ведут они себя как обычные завоеватели. Эти твари заставляют людей добывать какие-то ископаемые ресурсы?

– Да, ресурсы, только не ископаемые,– хмуро ответил Рис. – Паразитов интересует только один ресурс – жизненная сила человеческих существ. Они хитростью лишают людей свободы воли, а потом просто доят. По меркам мироздания, человек без свободы воли превращается просто в неодушевлённый предмет, и с ним можно делать что угодно. Вот поэтому в оккупированных городах столько всяческих религиозных сект и тайных орденов. Дело в том, что их члены уже не являются полноценными людьми, при вступлении людей принуждают отречься от своей свободы в пользу организаций и их кумиров.

– Но разве нельзя отказаться? – в голосе Киры послышалось недоумение.

– Человек – животное стадное,– насмешливо бросил Кейтиль,– и пастухам человеческих стад это хорошо известно. А те, кто решаются идти против толпы, отчего-то очень быстро погибают от самых разных причин. Для этого Ордену и нужны бессмертные.

– К счастью, теперь есть охотники,– Рис хлопнул приятеля по плечу,– чтобы помочь прозревшим вовремя слинять из оккупированных городов. И этих прозревших становится всё больше. А у нас люди быстренько возвращают себе свои законные права.

– Каким образом? – удивилась Кира.

– Тут большого ума не требуется,– Кейтиль расслабленно улыбнулся,– достаточно твёрдого намерения, подтверждённого правильно сформулированной аффирмацией.

– Но если это так просто, почему жители оккупированных городов не могут освободиться прямо там? – Кира уже не скрывала своего недоумения.

– Могут, но не хотят,– вздохнул Рис. – Большинство просто не понимает, что происходит. Но даже если некоторые и открывают для себя правду, то частенько предпочитают безопасное и сытое существование неизбежному риску борьбы. Надеются, что обойдётся, наверное. Но они заблуждаются, не обойдётся, не затем эти уроды захватили тут власть, чтобы просто немного подоить человечество и отправиться восвояси. Они, как те глупые вирусы, которые убивают своих носителей. Только эти гады не сдохнут вместе с нами, они откочуют в следующую реальность и начнут всё сначала.

– Ну в нашем мире они, положим, здорово обломались,– усмехнулся Кейтиль.

– Если только разом ни уничтожат все свободные поселения,– охладила его оптимизм Кира. – Тогда никто не помешает Ордену снова стать невидимым.

– Рис, ты бы действительно проверил Кирину версию с активацией вируса,– попросил Кейтиль,– а вдруг это всё-таки возможно?

– Кит, ну что ты веришь в эти страшилки,– Рис насмешливо ухмыльнулся. – Что может заставить вирус поменять свою природу? Он бы уже давно показал себя, если б мог.

– А вдруг он способен поражать только какой-то определённый орган,– предположила Кира, – и этот орган так хорошо защищён, что вирус остаётся пассивным. А вот если каким-то образом резко обрушить иммунную систему, хотя бы на короткое время, то он сразу активируется.

– Ладно, убедила,– рассмеялся самоуверенный вирусолог,– посмотрю, что можно сделать. Только таких вирусов не бывает. Так что думай дальше, гениальный аналитик.

В тот день они расстались на вполне позитивной ноте, и Кире даже в голову не могло прийти, что их следующая встреча станет последней.

– Ты оказалась права,– Алиса в ужасе зажала себе рот рукой.

– Да, через два дня в одном из городов произошла самопроизвольная активация этого вируса,– подтвердила её догадку Кира,– и всё стало ясно.

– Божечки,– запричитал гном,– да что ж енто деется? Там все померли?

– Нет, это был единичный случай,– Кира успокаивающе погладила коротышку по спине,– старая женщина с лейкозом в последней стадии. Наверное, ей сделали какую-то процедуру, критично снизившую иммунитет, и вирус активировался. Нам повезло, что она уже находилась в изолированной стерильной палате, когда всё началось. Врачам, к счастью, хватило ума облачиться в защитные костюмы, и больше никто не умер. Заразность вируса в активной стадии оказалась просто феноменальной.

– Вирус действительно поражал только один орган? – спросила немного успокоившаяся Алиса.

– Да, тимус,– кивнула Кира,– его ещё называют вилочковой железой,– пояснила она, видя непонимание на лицах слушателей. – В этой железе формируется и сохраняется иммунный код организма. Она растёт только до семи лет, а потом просто фиксирует накопленную информацию, чтобы транслировать её лейкоцитам крови.

– Ишь ты,– восхитился Антоша,– а мы и не ведали, что ты у нас ещё и дохтур.

– Нет, я не медик,– Кира смущённо опустила глаза,– это Рис рассказал.

– Значит, тот странный вирус уничтожает иммунитет? – спросила Алиса.

– Если бы,– вздохнула Кира. – Нет, вирус не уничтожает клетки тимуса, он перенастраивает сам иммунный код, и лейкоциты начинают уничтожать здоровые клетки. Все клетки тела,– тоскливо добавила она. – А дальше всё зависит только от того, какой орган откажет первым. Самое ужасное, что люди с сильным иммунитетом будут погибать даже быстрее, чем с ослабленным. Та женщина промучилась три дня только потому, что и так практически не имела иммунитета. Говорят, все врачи плакали, когда она умирала.

– Только извращённый нечеловеческий ум мог придумать такое,– прошептала Алиса.

Кира горько улыбнулась. Именно эту фразу сказала она сама, когда Рис рассказал им с Кейтилем о произошедшем.

Охотник сидел за столом, уставившись невидящим взглядом куда-то в стену. Несмотря на его обычный загар, сейчас он был бледен до синевы.

– Прости меня, Кирюш,– пробормотал Рис,– недооценил я твой талант. Впрочем, это уже неважно, всё оказалось даже хуже, чем я ожидал.

– Ну что ты так приуныл,– попытался ободрить его Кейтиль,– мы же теперь знаем, с чем столкнулись. Это уже шаг вперёд. Ты же классный вирусолог, успеешь сделать вакцину, прежде чем Орден устроит нам апокалипсис.

– Для вакцины нужна кровь переболевших с антителами,– голос классного вирусолога звучал отстранённо, словно разговор стал ему неинтересен. – Хотя бы десять-пятнадцать человек.

Некоторое время Кейтиль молчал, перспектива поубивать кучу народу, чтобы спасти остальных выглядела не слишком ободряющей. И всё же это было лучше, чем полная беспомощность.

– Нужно созвать совет городов,– наконец произнёс он,– я уверен, что мы найдём нужное количество добровольцев.

– Нет, не найдём,– отрезал Рис.

– Напрасно ты не веришь в людей, парень,– Кейтиль ободряюще похлопал приятеля по спине. – Свободный человек способен пожертвовать собой ради общего блага.

– Ни один взрослый не сможет выжить,– Рис поднял голову и мрачно оглядел притихшую аудиторию,– только дети до семи лет, лучше даже ещё моложе. У них тимус ещё не сформирован окончательно, и рост новых клеток с правильным кодом теоретически может подавить размножение повреждённых клеток. Но гарантий никаких.

Кира судорожно вздохнула и без сил опустилась на стул напротив Риса. Она отчётливо представила себе, как её Тиночка умирает в страшных мучениях, и беднягу натурально затрясло.

– Ни одна мать не согласится отдать своего ребёнка,– её голос явственно дрожал, а челюсть свело от нервного напряжения.

– Знаю,– безучастно отозвался Рис.

– Но что-то же надо делать,– вскинулся Кейтиль,– нельзя же просто сидеть, сложа руки, в ожидании конца.

– Придётся пожертвовать целым городом,– в голосе Риса снова напрочь отсутствовали какие-либо интонации, словно говорил автомат,– иначе родители бросятся спасать своих детей, и никакой вакцины не будет.

– А ты уверен, что дети выживут? – прошептал Кейтиль.

Рис не ответил, только отрицательно помотал головой и застыл, словно его заморозили.

– О чём вы тут говорите! – Кира вскочила на ноги и в ужасе уставилась на мужчин. – Вы спятили?! В городе живут несколько тысяч человек. Да чем же вы тогда лучше Ордена?

– Если этого не сделать, то умрут больше двадцати миллионов,– Кейтиль угрюмо уставился на возмущённую женщину. – Рис, нужно всё-таки созвать совет городов. Мы сами не можем принимать таких решений.

– Нет! – в голосе Риса прорезались истеричные нотки. – Информация просочится, и мы столкнёмся с массовым бегством из наших городов. Тогда зараза распространится совершенно непредсказуемо.

Некоторое время стояла мёртвая тишина, Кире даже показалось, что лабораторию Кейтиля кто-то накрыл звуконепроницаемым куполом, не было слышно даже стрёкота кузнечиков. Внутри у неё всё заледенело, потому что любимый человек прямо на её глазах превращался в кровожадного монстра, готового хладнокровно замучить тысячи людей и маленьких детей.

– И кто же из вас будет решать, кому жить, а кому умереть? – холодно поинтересовалась она. Кира ещё надеялась образумить своего возлюбленного, но то, что она услышала в ответ привело её в полное отчаяние.

– Я решу,– бесстрастно заявил Рис,– нужен город с наибольшим количеством маленьких детей.

Кира пошатнулась и едва устояла на ногах, ей захотелось броситься вон из этого мира, но она продолжала стоять, с ужасом разглядывая и не узнавая человека, который только минуту назад был самым родным на этом свете.

– Рис, это не можешь быть ты,– прошептала она. – Пойми, мы не имеем права жертвовать другими людьми, только собой.

– Мне уже приходилось жертвовать своими бойцами,– в голосе Риса прозвучала непоколебимая уверенность.

– Они были добровольцами и сами дали тебе право распоряжаться своими жизнями,– возражение прозвучало не слишком уверенно, но Рис почему-то буквально взбесился.

– У тебя есть другое решение? – процедил он сквозь зубы. – Нет? Тогда иди думай, аналитик. А я пока буду искать способ, как активировать этот вирус,– с этими словами он поднялся и, не глядя на Киру, вышел из лаборатории.

Кира ощутила, как пол уходит у неё из-под ног, Кейтиль успел подхватить её за плечи и осторожно усадил на стул. Он выудил свой заветный бутылёк и силком заставил её сделать глоток вонючей сивухи. Кира пришла в себя и удивлённо посмотрела на своего благодетеля.

– Кейтиль, ты тоже готов уничтожить целый город? – едва слышно прошептала она.

– Кира, милая, зачем ты так? – голос изобретателя заметно дрожал. – У нас просто нет другого выхода.

Женщина застыла в ступоре, пришла чёткая уверенность, что она больше никогда не сможет улыбнуться, не порадуется солнцу и смеху дочери, её душа как будто заледенела, а сердце покрылось инеем. В этом мире ей больше не было места, он стал чужим, таким же чужим, как тот человек, который только что её прогнал.

– Прощай, Кейтиль,– Кира с трудом поднялась на ноги.

– Ты не можешь его бросить,– взмолился тот,– только не сейчас. Ты ему нужна.

– Это он меня бросил,– Кира горько улыбнулась. – Разве ты этого не понял? – она закрыла глаза, и её фигура растаяла в полутьме лаборатории.

– Нет, это ты ничего не поняла, милая,– Кейтиль горько усмехнулся,– но так, наверное, даже лучше.