Глава 2. Тайна миссис Чепмен
Секретарю миссис Чепмен было поручено разобраться с рамой, найти мастера и желательно в короткие сроки. Камилла уже не удивлялась указаниям своей руководительницы, она научилась не задавать вопросов и не нарываться на грубость. Она была секретарем уже более восьми лет и умела понимать и Анну по одному только взгляду, и уже ныне покойного мистера Чепмена.
Анна была близка со многими, но лишь в той мере, в которой это было выгодно для нее. Но с Камиллой и Маркусом дела обстояли иначе. С ними Анна могла быть той самой простой женщиной, какой ей хотелось быть: не сильной и властной, а порой уставшей и растерянной, печальной и напуганной.
1929 год, декабрь, 21-е
Утро было пасмурным и морозным. Анна не спала всю ночь, в голове крутились страшные мысли, они уносили ее так далеко от реальности и пробуждали самые темные ее стороны к действию. Мистер Чепмен ничего не замечал, впрочем, как обычно. Он давал ей все и не давал ничего. Как много унижений она получала за пятнадцать лет их брака.
Анна сидела за столом на их общей кухне в самом высоком здании Менаса. Она пила вино. А на скуле красовался синяк, принося не столько физическую боль, сколько душевную.
Когда она совсем молодой выходила за этого мужчину замуж, она была уверена, что сможет его полюбить. Он был умен и красив, страстен и учтив. Для нее он был как принц на белом коне. Но отдавать всю себя человеку, которому ты уже не нужна, бывает крайне сложно. Брак был их худшим решением. Он изменил ее, переварил и выплюнул, сделав другим человеком.
– Доброе утро, Анна. – На кухню, запыхавшись, зашла Камилла. – Вино с утра. Что-то случилось? – Она озабоченно смотрела на руководительницу. – О боже мой! Откуда у вас этот синяк?
– У меня нет сегодня настроения тебя выслушивать и отвечать на твои глупые вопросы. – Анна сохраняла спокойствие и не повышала тон.
Камилла села напротив нее и внимательно принялась рассматривать. Она знала, что синяк не от падения в ванной. Она как будто видела Анну впервые. Она была не накрашена, с растрепанными, местами седыми волосами, с сильными мешками под глазами, лоб покрывали глубокие морщины, губы были сухие и потрескавшиеся.
– Что ты меня разглядываешь как в зоопарке? – раздраженно спросила Анна. – Ты отправила письма, которые я просила?
– Да, конечно, еще вчера. Я думаю, к концу недели мы получим шелк и сможем принимать новые заказы. Предыдущие платья мы уже начали разносить по клиенткам. – Камилла понимала, что это не то, что, возможно, хочет услышать Анна, но хорошие новости могли хоть немного поднять ей настроение.
– Я буду требовать развод от мужа, как только он вернется с островов. – Это прозвучало внезапно и слегка истерично.
– Что? Но ведь тогда мистер Чепмен заберет наше ателье, он все заберет. Анна, что мы будем тогда делать? Как вы будете жить? – Камилла вскочила со стула и начала метаться по комнате.
– Я не могу так больше! Он поднял руку на меня! Ты видишь? Я так много терпела, но это была последняя капля, – Анна в один большой глоток опустошила бокал. – Я уеду в родительский дом, и с нуля мы откроем ателье. Маркус нам поможет.
– Вы позволите ему жить в радость? А нам с вами надо бежать, поджав хвост? После всего, что вам пришлось пережить?! Он будет счастлив, пока вы будете еле сводить концы с концами. Я вам не позволю! – Она подошла, взяла бутылку вина и начала пить прямо из горла. – Вы же сильная и умная, вас не сломать мужчине, который настолько слаб, что поднимает руку на женщин, – продолжала она с нескрываемым раздражением.
Все эти мысли вертелись в голове миссис Чепмен все утро, Камилла просто их воспроизвела вслух. Страха не было, была только злость за всю ту несправедливость, что случалась год за годом.
Анна молчала, и те самые черные образы, что были у нее ночью, принимали самые четкие очертания. Ей казалось, что она пыталась подавить их и найти иное решение, но плата за промедление была слишком высока.
Глава 3. Видение
1930 год, июль, 18-е
Рама была готова в очень короткий срок. Картина заняла свое почетное место над камином в кабинете миссис Чепмен. Когда полотно появилось на видном месте, оно как будто заиграло новыми красками. Порой сама того не осознавая, Анна не могла оторвать взгляд от него. Иногда, сидя в красном кожаном кресле, она, сама того не ведая, переносилась к живописному лугу и, вдыхая ароматы цветов, растворялась сознанием в картине.
На поместье уже спустились сумерки, тени проникали в помещение и играли на стенах. Анна по своему обычаю сидела у себя в кабинете, и лишь включенный ночник горел на ее столе. Она пила вино и рассматривала картину, которая висела прямо перед ней. Женщина помнила те ощущения, что возникали раз за разом у нее при взгляде на полотно, и это чувство не давало ей покоя.
Анна встала и подошла чуть ближе, девушка на картине словно смотрела прямо в глаза. С любого ракурса наблюдая за ней, можно было поймать пронзительный взгляд голубых глаз. Женщина плавно опустилась в кресло около камина, и мысли ворохом закружились у нее в голове. Анна, часто оставаясь одна, выпадала из реальности и полностью погружалась в раздумья.
Мысли о картине плавно перетекли в мысли об убитом муже, потом в мысли о молодости Маркуса и о старости самой Анны, далее она задумалась об этом поместье, о тех странных обстоятельствах, при которых погиб предыдущий владелец. Мысль за мыслью, и вот бокал почти опустел.
Внезапно появившийся из ниоткуда шум вывел Анну из размышлений. Оглядываясь по сторонам, она не находила источник звука. Сначала он напоминал легкий гул ветра, потом перерос в шепот. Неразборчивые слова и бормотание были то далеко, то прямо перед лицом. Анна вскочила и развернулась вокруг себя, пытаясь взглядом обхватить как можно больше пространства. Вокруг было пусто. Только она. Замешательство и легкий страх охватили ее разум. Не подавая вида, она двинулась к двери, медленно и без паники. Не успев взяться за ручку, Анна ощутила дыхание на своем затылке. Мурашки пробежали по всему ее телу, теперь ее сковал панический ужас, не давая пошевелиться. Шепот коснулся ее уха. Анна чувствовала, как ее обдал жар человеческого тела. Шепот стал более разборчивым, он твердил только одно имя, давно забытое и потерянное в памяти:
– Артур. А-а-ртур. А-а-а-ртур.
Образ брата четкой картиной возник в ее голове, но видела Анна его не тем двадцатипятилетним парнем, который когда-то оставил ее, а взрослым, почти старым лысеющим мужчиной.
Почувствовав прикосновение холодной ладони, адреналин подскочил, дав Анне небывалый прилив энергии, она быстро развернулась и выкинула руки перед собой, готовая сражаться с чем бы то ни было, но комната снова оказалась пуста. Лишь тени на стенах подрагивали от легкого свечения ночника.
Анна выскочила из кабинета, захлопнула за собой дверь и скатилась на пол, ухватившись за ручку. Просторный коридор был залит светом, и страх постепенно отступал. Дыхание совсем сбилось, а в голове был кавардак. Разум искал объяснение этому видению, но не находил.
На первом этаже хлопнула дверь. От резкого звука Анна вскочила с пола. Тихонько откашлявшись, она немного пришла в себя и, оглядев свое отражение в зеркале напротив, инстинктивно поправила взъерошенные волосы. Анна знала, что это вернулся Маркус, он был в городе, и последние юридические моменты по завещанию были на нем. После той ссоры пять дней назад они так и не разговаривали. Только деловые вопросы и ничего личного.
Каждый раз, когда Анна была готова извиниться, она понимала, что не виновата: он был груб, а она дала ему отпор. Их ссоры были нечасты, но каждый раз доводили бедную Анну до нервного истощения.
Сейчас ей не хотелось что-то выяснять и обдумывать, доказывать правоту и тем более извиняться в пустоту. Усталость навалилась с какой-то новой силой, и, окинув дверь кабинета подозрительным взглядом, Анна медленно направилась в свою комнату. Даже под снотворным уснуть ей так и не удалось этой ночью – кошмары не давали ей окунуться полностью в мир сновидений.
Глава 4. Опустошение
1930 год, июль, 19-е
Камилла сидела в гостиной, в ее руках было письмо, она была глубоко погружена в размышления. Последние полгода дались ей очень тяжело, она была очень вымотана. Она закрыла лицо руками и устало прикрыла глаза. Все восемь лет она была увлечена только одной идеей. Вложила столько сил в дело своей жизни. В дело, которое никогда ей не принадлежало и никогда не будет принадлежать. В своей голове она миллионы раз прокручивала диалог с Анной, который так и не состоялся. Но откладывать было некуда. Письмо в ее руках требовало ответов.
Анна была все еще в постели, хотя уже наступил полдень. Апатия захватила ее разум. Спать не хотелось, как и выбираться из кровати.
В дверь настойчиво постучали.
– Анна, я могу войти? У меня к вам важный разговор, – требовательно произнесла Камилла, стоя за дверью.
– Нет, я не настроена на разговор, давай отложим до завтра, мне не здоровится сегодня, – бросила Анна слега хриплым голосом.
– Я не готова ждать до завтра. Я вхожу, – с этими словами Камилла распахнула дверь и переступила порог комнаты руководителя.
– Что ты себе позволяешь?! Я не готова тебя слушать! Ты совсем забылась, милая?! – Анна была вне себя от злости. – Выйди вон! – Женщина вскинула руку, указывая за дверь.
– А я готова говорить, и я буду говорить. Что это значит? – Камилла подняла руку с письмом вверх. – Почему вы мне не сказали, что ищете управляющего в ателье? – Камилла знала, что переходит границу, но сдерживаться она не могла. Ярость, появившаяся внутри, только нарастала. – Я отдала столько лет нашему делу. Я работала, даже когда мы были в убытке, когда все шло к разорению, я вас не бросила, мы выплыли вместе. Я не просила повышения, не просила прибавки, не брала дополнительные выходные, никогда не болела. Я занималась только ателье! – Голос сорвался на крик. Камилла угрожающе двинулась на Анну и, явно ожидая ответов, почти впритык подошла к кровати.
Атмосфера накалилась до предела. Напряжение в комнате было невыносимым. Анна приподнялась на локтях выше, так же не отводя глаз.
– Ты отдала столько лет моему делу! Я взяла тебя к себе на работу! Я говорю, что делать – ты делаешь. Ты хочешь знать, почему ты никогда не будешь управлять моим ателье? Я тебе объясню, – выдержав небольшую паузу, она продолжила: – Ты бы развалила все, что мы построили за несколько лет. Ты не умеешь вести переговоры, ты не обладаешь финансовой грамотностью, элементарно не знаешь, как выстраивать стратегии ведения бизнеса. Мне нужен был человек, который знает и умеет все, который сделал себе имя не в одной успешной компании. И я его нашла. А теперь выметайся из моей комнаты! Ты не имеешь право даже просить у меня чего-то, а уж тем более требовать. Сегодня я не хочу тебя видеть. – Последняя фраза была произнесена шепотом, но Камилла очень хорошо ее услышала.
Она пулей выскочила из комнаты, обида и боль разрывали ее изнутри. Камилла решила уйти, навсегда бросить все. Внезапно нахлынувшие чувства полностью заслонили собой разум. Она кинулась в свою комнату и начала собирать чемодан. Внезапно слезы хлынули из глаз, давая эмоциям выход. Камилла оперлась о подоконник, чтобы не потерять равновесие. От слез перехватило дыхание, гудела голова и хотелось кричать. А в голове крутились слова Анны, не давая утихнуть эмоциям. Злость и беспомощность – все, что осталось внутри. Камилла чувствовала себя жалкой и глупой, прислугой на всю жизнь.
Потеряв последние силы, Камилла опустилась на кровать рядом с открытым чемоданом, в который уже успела закинуть пару вещей. Все, ради чего она жила, все мечты, которые она строила, были разрушены одним днем. Девушка чувствовала себя преданной и униженной, пожалуй, самым близким человеком.
* * *
Как только дверь за Камиллой захлопнулась, Анна поняла, что зря оттягивала этот разговор с ней, надеясь, что все пройдет тихо и мирно. Сейчас она чувствовала опустошение.
Анна села на кровать и начала массировать виски. Все эти склоки делали ее уязвимой и слабой. Она боялась, что Камилла уйдет совсем из ее жизни. Ведь она понимала, что задела девушку за самое уязвимое место – за ее самолюбие. Она боялась, что Маркус последует за ней, отдалится и совсем уедет в город. Все эти мысли не давали ей покоя, страх остаться наедине с собой пробирал до костей.
Ближе к четырем часам дня Анна все же спустилась вниз, в гостиную. С кухни доносился аромат мясного рулета и штруделя. В поместье было непривычно тихо, и Анна почувствовала, как неприятный холодок одиночества пробивается к ее сердцу.
Заполнить пустоту, которая постепенно образовывалась внутри, женщина решила в работе. Очень много бумаг скопилось на ее рабочем столе за сегодняшний день. Закапываться в рутине было излюбленным ее занятием. Поглощая тонны информации и нагружая себя цифрами, ее разум успокаивался и давал передышку перед новыми столкновениями.
Как только сумрак начал прокрадываться в кабинет, Анне стало не по себе. Воспоминания о недавнем вечере еще были слишком свежи, и она решила продолжить работу в гостиной. Анна уже собиралась спускаться к ужину, но тут дверь открылась, и в проеме показался Маркус, он, как всегда, решил войти без стука.
Глава 5. Маркус
Маркус вошел в семью Чепмен относительно недавно. Три года назад Камилла попросила Анну пристроить ее брата в компанию мистера Чепмена. Анна помогла. Маркус привлек женщину очень легко: красивый, молодой, высокий и спортивный. Анне хотелось верить, что она нужна ему так же сильно, как и он нужен ей, и она почти себя в этом убедила. Желание Анны полюбить и быть любимой застилало разум. Закрывая глаза на самые очевидные вещи, она позволяла себе быть счастливой.
* * *
Маркус въехал на территорию поместья. Он старался, как можно меньше времени проводить в этом доме в последнее время. Слова Анны очень задевали его самолюбие. Вероятно, потому что он подсознательно понимал, что она права. И каким бы талантливым управленцем он ни был, руководит всем именно Анна, и она никогда не даст ему подняться выше и забыть, кем он бы был без нее.
В доме было непривычно тихо и пусто, Маркус поднялся на второй этаж. Через незакрытую дверь в комнате Камиллы он увидел разбросанные вещи и открытый чемодан. Было понятно – что-то произошло, пока он отсутствовал. Войдя, он увидел девушку. Лицо ее опухло от слез, плечи все еще нервно подрагивали. Она сидела у окна и безэмоционально смотрела вдаль.
– Что случилось? Почему ты плачешь? – Маркус быстро оказался возле сестры. Осторожно присев рядом, он поравнялся с ее лицом и встревоженно взглянул в глаза.
– Анна сделала управляющим ателье своего знакомого. Она отдала эту должность какому-то индюку. Я некомпетентна, по словам нашей обожаемой миссис Чепмен. – Лицо девушки исказила гримаса злости. – Все пропало, Маркус! Она выгонит меня из дома и уволит даже с этой унизительной должности. – На глазах Камиллы снова появились слезы.
– Ты говоришь какой-то бред. Анна не может тебя выгнать. Ты работаешь с ней бог знает сколько лет, да и ты слишком много знаешь. – Маркус многозначительно сделал акцент на последних словах.
– Я с ней разругалась в пух и прах. Она была такой разъяренной, я вывела ее из себя. – Камилла обреченно вздохнула. – Как бы я хотела просто уйти и перестать терпеть эту старуху с ее причудами. Маркус, я так устала лебезить перед ней, я больше так не могу. – Девушка опустила голову на плечо брата.
– Я с ней поговорю о должности управляющего. – Маркус слегка отстранился и ободряюще встряхнул сестру за плечи. – Я смогу ее убедить. Я же ее любимый мальчик. – Он улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой и игриво подмигнул сестре.
Она горько рассмеялась, все еще вытирая рукавом слезы.
– Ничего не выйдет, братец, ее ведь невозможно переубедить, и ты это знаешь. Даже тебе. – Девушка поджала губы и снова устремила взгляд в окно.
– А я все же попробую. – Все так же улыбаясь произнес мужчина.
Маркус встал и направился к выходу, уже возле двери он обернулся.
– С нами все будет хорошо. Я обещаю тебе, ты получишь свою должность. – Его серьезный вид и уверенность в голосе давали Камилле надежду. С самого детства они двое были против всего мира, практически вырывали у жизни хоть что-то хорошее. Дрались друг за друга. И Камилла знала – Маркус правда сделает все ради нее.
* * *
Маркус долго обдумывал речь, прежде чем встретиться с Анной. Он знал, эта женщина требует особого подхода, тем более после ссоры. Ближе к ужину он собрался с мыслями и направился к ней в кабинет. Он не привык стучать, обычно Анна всегда была ему рада. Вот и в этот раз он вошел, как обычно, без стука.
– Маркус. Какой приятный сюрприз. Я уже думала, будем видеться только на совещаниях и деловых переговорах. – Анна стояла, склонившись у стола. Всем своим видом она пыталась показать, что не заинтересована в разговоре.
– Я хотел с тобой серьезно поговорить. – Маркус вел себя отстраненно, он часто играл в эту игру и обычно побеждал. Манипулировать женщиной, которая так жаждет твоего внимания, было очень легко.
– Все хотят сегодня от меня серьезных разговоров. Я надеюсь, у тебя что-то действительно важное, я уже собиралась спускаться к ужину. – Анна подняла взгляд на молодого человека.
– Я должен извиниться, я вел себя непростительно грубо. Прими мои искренние извинения. Я должен был прийти раньше, но мне нужно было время, как и тебе. – Он произнес эти слова с напускным раскаянием.
– Хорошо, я подумаю – принять их или нет. У тебя все? – Анна его уже давно простила, она не могла долго держать обиду на возлюбленного. Главное, он пришел.
– Нет, не все. Почему ты так жестока с Камиллой? Вы с ней прошли столько всего вместе. Почему ты не можешь ее отпустить? – Маркус подошел к Анне, он нежно взял ее ладони в свои руки. – Мы настолько близкие люди. Почему ты показываешь свой характер с нами? Я безгранично люблю тебя, но я не могу смотреть, как моя сестра плачет после разговоров с тобой. Камилла самый надежный человек, который, помимо всего, еще и бесконечно предан тебе. – Он оставил легкий поцелуй на запястье Анны и нежно прижал к себе. – Я просто хочу, чтобы мы были счастливы. Пойми, что вы для меня – это весь мир. – Он наклонился и лишь коснулся ее губ, оставляя невесомый поцелуй.
О, как Анна сходила с ума в объятиях этого мужчины. После каждого его прикосновения она покрывалась волной мурашек от макушки до пят. Снова превращаясь в шестнадцатилетнюю легкомысленную девчушку, которой она была когда-то. И она уже было совсем растаяла от его слов, но молнией в голове пролетели мысли. «Почему он пришел именно сегодня? Почему извинился сейчас?» И как Анна ни пыталась их отогнать, у нее не вышло. Сомнения охватили ее с головой.
– Ты пришел не ради моего прощения, ты пришел просить за сестру. А она что же, совсем потеряла надежду на мою милость? – Две силы боролись в женщине – здравый смысл и любовь к этому мужчине. – Нет, я не сделаю ее управляющей, я не пойду на поводу у вашей семейки. Она не справится, и я в этом уверена. – Анна оттолкнула его и отвернулась, чтобы Маркус не смог видеть ее глаза и сомнение, отражающееся в них.
– В тебе говорит эгоизм, ты прекрасно понимаешь, что лучше нее не найти человека на эту должность. Ты не хочешь ее отпускать от себя, ты боишься, что она добьется успеха и ты ее потеряешь. Я просто призываю тебя к здравому смыслу. Анна, почему ты везде ищешь врагов? – Маркус пытался поймать ее взгляд.
Анна знала, что он говорит правду, но не могла этого признать. Не могла признать своих ошибок и слабостей. Чем чаще она показывает свое расположение, тем сильнее ей садятся на шею. Анна совсем не думала о своем эгоистичном поступке как о чем-то плохом, она верила, что это только к лучшему. Заботиться о других она просто не умела и не считала чем-то важным.
– По просьбе Камиллы я пристроила тебя к мужу, я оплатила твое обучение, я сделала тебя управлявшим всеми делами Тома, я купила этот дом для нас, для всех нас. Я доверила ей все личные дела, я открыла вам весь высший свет. Я делаю для вашей семьи больше, чем должна была бы. Но вам все мало, вы хотите с каждым разом все больше и больше, – Анна выходила из себя. – Я не сделаю ее управляющей, и на этом точка. Маркус, я не дам вам забыться и вознести себя. Если я вам все дала, то я могу и забрать. Я не хочу слышать требования и ультиматумы. Что-то не нравится – я вас не держу. – Ком подкатил к горлу. Оставаться сильной с каждой секундой становилось сложнее и сложнее. Колкие и обидные слова снова работали зашитым механизмом.
– Ну раз так… Будь, по-твоему. Всего доброго, Анна. – Маркус помедлил и, давясь от злости, вышел из кабинета, не потеряв самообладания.
Внутри бушевала буря. Он терял контроль. Терпеть это унижение раз за разом становилось сложнее и сложнее, а изображать любовь к этой женщине порой было невыносимо. Она постоянно напоминала ему и Камилле об их месте. Считая их лишь прислугой, с мнением которой считаться не следует.
Оставшись в кабинете, Анна совсем перестала себя сдерживать и обессиленно опустилась на пол. Слезы заструились по ее щекам. Так редко она плакала и оттого тяжелее было это делать. Обхватив плечи руками, она почувствовала себя такой ненужной и опустошенной. Груз ссор с близкими людьми тяжелым камнем повис на груди.
За ужином их было двое. Маркус уехал в город. Камилла и Анна не проронили ни слова за столом и так же безмолвно разошлись по комнатам.