Пьедестал для карлика. Развлекательный детектив

– Тетя, Наташа, да выпусти ты этого настырного песика на улицу.

Таня погладила Фому по спине и села на стул у окна с форточкой для предъявления документов или разговора, как в полицейской дежурке.

– Хотите, я это сделаю и заодно проглочу что-нибудь. Где здесь неподалеку хлебный или мясной ларек с деликатесами?

– Надо пройти площадь Мира и повернуть направо в сторону рынка, там у нас все ларьки находятся. Продавцами работают многие из этого дома, да я сама часто туда хожу за зеленью: петрушкой, укропом, кардамоном. Очень полезная трава для щей и мясных блюд.

Тане показалось, что тетя Наташа что-то недоговаривает, поэтому пока решила робко обойти молчанием тот интригующий факт о занятости соседей по подъезду.

– Может тебе Фома колбаски или сосиску купить? Говори.

– Не надо его баловать и дразнить, он уже сыт.

Собачка весело завиляла хвостом в знак согласия и присела у выхода из бендешки – комнаты дежурного по подъезду, настойчиво дожидаясь, чтобы ее выпустили на прогулку.

– Еще минута и она будет выть, – отметила вслух Таня, злорадно глядя на враждебную хозяйку этой уморительной мордашки.

– Ты мне здесь не командуй как начальница. Сама пройдись до своего ларька, а Фому возьми с собой в попутчики. Заодно сделаешь доброе дело, собаку выгуляешь. Посмотри, а Фомка – такой дурачок – даже забыл как лаять.

Таня распахнула дверь, и пес сразу побежал вперед к парадной входной двери, следом выбежала тетя Наташа, чтобы нажать на кнопку и открыть. Таня тем временем сняла слепок ключей квартиры Безвольного с третьего этажа и заодно слепок их ближайших соседей.

Тетя Наташа вернулась к себе в кабинет без удобств и села, так как Таня мигом выбежала на улицу, пропустив слева от себя молодую семью из трех человек: маму, папу и четырехлетнего мальчика, которые отправились куда-то на прогулку или за покупками, как и Таня.

Семья быстро прошла вперед, а Таня осталась стоять рядом с домом и детской площадкой, где собака стала обнюхивать каждое дерево и искать себе место, чтобы пристроиться. Фома побежал вперед, хорошо зная изученный маршрут хозяйки за продуктами. Весь отрезок пути до булочно-мясо-молочно-конфетно-сырно-фруктового филиала рынка составлял минут пять в зависимости от скорости движения этого умного животного, а конкретно метров сто быстрым шагом за минуты три-четыре. Но собака то останавливалась, то приседала, то кружила на месте, то возвращалась назад, что можно было дойти минут за двадцать, а то и тридцать туда и обратно, вместо десяти. Таня включила в список требуемые продукты: масло, молоко, сыр, конфеты, кило яблок, хлеб, пряники или печенья, курицу или буженину.

Она выгуляла песика и через двадцать минут вернулась с рогаликом и бутылкой минералки. Заодно сфотографировала всех продавцов зеленью на рынке под видом туристки, изучающей местные достопримечательности.

Благо рынок состоял из двух частей: непосредственно здания и территории рядом с продавцами фруктами и овощами.

Естественно, мясные прилавки ей бы посчастливилось сфотографировать, если бы преследовала эту цель. Филиалы-ларьки, где продавалась продукция тех же хозяйств, но заводского или частнопредпринимательского изготовления она тоже оставила без пристального внимания фотокамеры, но все-таки случайно сделала и эти «душещипательные» снимки.

– Вот ваш бульдог, – пошутила Таня, когда появилась на пороге комнаты дежурного. – Пленку с записью возьму с собой.

На самом деле не пленка, а обычная запись на компьютере, которую Таня перекинула на флеш-карту привычным способом. Она вернулась в машину со своим уловом и направилась в сторону магазина Казаркина «Чешир», чтобы выяснить происхождение игрушек и, возможно, убийцу Жакина. В такое стечение обстоятельств она мало верила, тем более «Мерседес», на котором уехал грабитель, еще не был найден.

Таня доехала до поворота, переключила скорость и остановилась прямо напротив магазина спортивных товаров. Оттуда метров сто до этого маленького целлулоидно-прозрачного магазинчика. Она почти бегом достигла цели и вошла внутрь воздушного аквариума с искусственными цветами в кашпо, мишками и куклами для малолетних бизнесменов. Хозяйка магазина – миловидная девушка лет двадцати пяти в светлой майке и джинсах – бросила быстрый взгляд на новую посетительницу.

Сыщица осмотрела внимательно довольно убогий интерьер и отсутствие всякого вкуса.

Товары безмятежно хранились на полках в виде лестницы, представляя собой разношерстных, искусственных животных, начиная от жирафа, бегемота, лисы, зайца и кончая мышки-норушки. Все персонажи русской народной сказки «Теремок» стояли с выражением ортодоксального наличия интереса к покупателям.

– Добрый день, – приветливо улыбнулась сыщица симпатичной продавщице в белой форменной кофте с галстуком на шее и темной юбке.

– Что-нибудь вам понравилось? – спросила вежливо продавщица филиала большой, столичной фирмы «Чешир». – Вот обратите внимание на оригинальные кашпо с цветами и свечками, а эти подсвечники специально для благовоний.

– Да, спасибо. Мне нужно поговорить с вашим шефом – Казаркиным по поводу налогообложения. Такая кажется у него фамилия?

Таня показала просроченные корочки работника прокуратуры.

– Да. Сейчас позвоню Дмитрию Львовичу. У нас все налоги выплачены в срок. Я его жена и знаю всю бухгалтерию, – девушка взяла телефон и нажала номер. – Срочно выходи, здесь из налоговой тебя спрашивают. Сейчас приедет, – без паузы продолжила она.

Таня обратила внимание, что хозяйка магазина заметно нервничала.

Минут через пять, прямо напротив дверей остановилась иномарка «Киа», из нее вышел спортивного вида сам владелец магазина. Он зашел внутрь, поздоровался со всеми и облокотился о прилавок рядом с Таней.

– В чем проблемы, – начал он без вступления на пример своей жены, после того как сыщица показала тот же документ в специальной обложке. – У меня давно этот магазин в собственности, за аренду не плачу. А налога на землю нет.

– Простите, значит, ошиблась, – владелица частного, детективного агентства решила раскрыть перед бизнесменом карты, тем более, ко всему прочему, у него такая звучная и красивая фамилия. – Убили вашего постоянного клиента Жакина, слышали о нем что-то? Веду расследование, следователь районной прокуратуры Иванова Татьяна Александровна, – она кокетливо улыбнулась.

– Казаркин Дмитрий, частный предприниматель.

– Какой ужас! Мы здесь не причем, – ответила продавщица, а супруга посмотрела на мужа.

– С этим хирургом мы познакомились на отдыхе, и он никогда у нас ничего не покупал, – она повертела заводного мишку в руках, завела, поставила на стол и игрушка пошла мелкими шажками. – Подождите, дня два тому назад он купил копилку для денег из глины, наподобие вот этой. Авторская работа.

– Что ждет вас, если вы обманываете, представляете? – нажала Таня.

– Да, верно. Сказал, что в подарок какой-то своей знакомой. Фамилию точно забыл. Последний раз виделись месяц назад, провели летний отдых в Италии, на побережье Средиземного моря, в Римини, – подтвердил Казаркин.

– Так значит, говорите в Италии, – Таня теряла нить следствия. – И что же Жакин покупал там, помните? Это имеет большое значение, – Таня чувствовала, что у Казаркина есть желание помочь следствию.

– Да, купил какого-то клоуна. Все покупали маски, игрушки. Здесь на витрине кое-что есть. Специально для магазина затоваривались, но у Жакина влечение к игрушкам и картинам. Он, кажется, все галереи посетил, когда последний раз по городам искусств летали, – рассказал Казаркин, одобряюще глядя на свою жену, прилавок и витрину.

– Спасибо за информацию. Если что-то вспомните, звоните, – Таня написала свой номер телефона на лежащей рядом открытке с поздравлениями ко дню рождения, которых было в изобилии в стойке и на прилавке.

– Всего доброго. Обязательно.

Таня вышла из магазина и прошла к машине, сожалея о зря потраченном времени. Ничего путного от этого владельца детскими принадлежностями она практически не узнала. Вспомнила, что они заметили страсть Жакина к живописи и ничего не упомянули о его жене.

«Предположим, обсуждали или делились впечатлениями», – подумала сыщица, когда заводила машину. «Остается Привольнов, на него потрачу максимум полчаса, чтобы успеть встретиться с Юрием и Осокяном в этом гостеприимном „Красном кубе“».

Вышло совершенно по-другому. Проспект пересекла быстро и остановилась около близлежащей торговой точки с сигаретами, купила пачку дорогущего «Парламента» и уже спокойно рванула навстречу с Привольновым. Остановилась на центральной улице около цели. Поставила машину на тормоз и сигнализацию. Вышла с сумкой через плечо и зашла внутрь салона-магазина «Богачо». Глагол «видеть» значил мало в сравнении с тем, что там творилось.

Надо было обаять эту атмосферу изысканной роскоши. Кожа, металл, керамика, дерево, перламутр считались издревле приоритетом богатства и изобилия у любой представительницы слабого пола. Насколько рука мастера чувствовала свое изделие, настолько дорого оно ценилось, поэтому средние цены касались только рынков и супермаркетов. Для привычной обстановки этого уголка шкатулок, бра, настольных ламп, статуэток, белоснежных, кожаных прихожих, картин под старину, огромных зеркал в витых рамках, где едва ли можно было разглядеть человека между переплетениями и соцветиями медных или под медь ободков, замысловатых ваз и других причудливых изделий хватало места.

Букеты искусственных цветов с длинными ножками и экзотические деревья с фруктами напоминали кладбище в Пасхальный день. Больно для глаз сочетались слон с седлом и попоной из красного дерева с тряпичным человечком, в связанном из шерстяных ниток костюме, на котором, словно дурацкий колпак, была надета шапка с помпоном. Таня залюбовалась умением завалить все свободное пространство, чем попало во вред любым законам красоты и торговли.

– Добрый день, – к Тане подскочила продавщица с традиционным вопросом. – Вас что-то конкретное заинтересовало?

– Нет ли у вас венского шкафа? – спросила сыщица элегантную продавщицу, и ее юмор был воспринят положительно.

– Нет, но есть тумбочка типа китайское Возрождение.

– Интересно.

– Сами посмотрите: вот тумбы для обуви под французский интерьер Людовика ХIV, секретеры и очень красивый, буковый стол, стулья с витыми ножками, трюмо.

– Соберусь и куплю все сразу. А сейчас могу ли я поговорить с вашим менеджером Привольновым, – проговорила сыщица, легко манипулируя словами и нанизывая их как маленькие бусы-жемчужины на нить.

На самом деле в этот магазин постоянно привозили дорогостоящие тумбочки, одну из которых она видела в квартире Жакина и по цене точно соответствовала тому, что было отпечатано на чеке.

Ее внимание переключилось на картины в овальных рамках, звероподобные статуэтки, разнообразные кашпо, посуду, хрустальные вазы и грубую, многорожковую люстру с белыми плафонами.

Их функциональность и внешний вид напомнил ей, сколько свидетелей надо опросить и столько же версий в этом, запутанном, как сеть паука, деле.

Итальянские, китайские и чешские фирмы по изготовлению цветного хрусталя и посуды оставили здесь свой неизгладимый след.

– Да вот и он, кстати, – продавщица в скромном, светлом платье из искусственного шелка кокетливо улыбнулась. – Леонид Петрович, эта женщина к вам.

– Да, в чем дело?

Таня увидела привлекательного мужчину лет сорока пяти в модном хлопчатобумажном костюме.

– Вы помните вашего постоянного клиента, который приобрел вот такую же тумбу для обуви ровно неделю тому назад.

– Помню, ее доставили ему домой. Что, есть какие-то жалобы?

– Покупателя нашли вчера мертвым в своей квартире. Кто доставлял, помните? – Таня развела руки в стороны, показывая отсутствие сведений. – Очень важная и секретная информация!

– Наш водитель Денис. Он вернулся и сразу же поехал на другой объект. Позавчера было воскресенье – выходной, а вчера – рабочий день, но, что он делал вечером, лучше спросите у него сами, вот его номер.

4. Принятие решения

Таня записала номер и решила позвонить при случае Денису и выяснить, как он проводил свой досуг. Она посмотрела на часы, было около шести, в восемь у нее назначена встреча со свидетелем Преображенским в торгово-развлекательном комплексе. Час у нее был в запасе. Собиралась съездить и пообщаться с подозреваемым Осокяном. По пути набрала номер, который ей предложил беззлобный менеджер Привольнов.

– Да, – услышала она охрипший голос.

– Беспокоит районная полиция. Денис, сможешь подойти сегодня к восьми тридцати в «Триумф», к ресторану «Домашний уют» на второй этаж?

– Подойду, – чересчур спокойный тон услышанного ответа заставил Таню усомниться в его причастности. – Извините, сейчас посмотрю на расписание. В семь сорок должен быть у клиента, отвезу прихожую. Смогу только завтра с десяти до одиннадцати.

– Договорились, второй столик справа ровно в десять, идет?

– Понял.

Таня нажала на отбой, вышла на улицу, села в машину и двинулась в направлении развлекательного комплекса, пропуская вперед себя торопливых водителей.

* * *

Сергей и Юрий поднялись на второй этаж, купили билеты и вошли в просмотровый зал. Это была веселая комедия о любви на обитаемом острове около Таиланда.

Весь фильм Юрий мечтал о предстоящем, новом знакомстве со следователем. Он глубоко надеялся, что дело находилось под строгим контролем.

После окончания фильма они медленно спускались вниз по эскалатору. Юрий набрал номер своего отделения клиники, хотел узнать о самочувствии прооперированного пациента. Он мечтал, чтобы Лиля взяла трубку.

Она давно ему нравилась своей непредсказуемостью и темпераментом дикой кошки. Ее манеры были искренни и, в то же время, импульсивны.

Она обладала прекрасным чувством такта и любила свою работу. Его желание общаться совпадали с ее привычкой завлекать его в свои сети, чему он был безмерно рад и сам лично шел на интимный контакт всякий раз, приобретающий особую остроту и специфичность.

– Алло, Юра, температура больного снизилась, бредил, метался, но в сознание пришел, – доложила Лиля о своем дежурстве. – Что ты думаешь? – в ее голосе звучала обида.

– Назначь ему что-то жаропонижающее, – Юрий напомнил об определенных процедурах. – Как дежурство?

– Ничего экстренного. Привезли больного с пищевым отравлением. Его положили на место выписанного Семищекина.

– Проверь наличие лейкоцитов. Операция будет успешной, если заболевание поразило маленький участок.

У Юрия лопнуло терпение ждать пока эскалатор доедет до конца лестницы, и он побежал по ступенькам. Сергей продолжал стоять и рассматривал стены в рекламных щитах джинсовой ткани.

– После ЭКГ будет ясно, выдержит ли сердце вмешательство хирурга, – ответила тихо Лиля. – Собираюсь сама оперировать в ближайшее время под наблюдением профессора Шакурова.

– Сколько сразу у нас появилось проблем, решать их надо срочно!

– После конференции был обход с главврачом. Сказали, что санитария нормальная. Теперь твоя шестнадцатая состоит из двух палат: твоей и бывшей палаты Жакина – пятнадцатой. Кроме вновь поступивших в твою палату, есть еще двое с язвой желудка, один с подозрением на рак, двоих привезли с острыми приступами печени и одна койка свободная.

Юрий терпеливо слушал важную и полезную информацию. Когда друзья встретились, они направились к выходу из развлекательного центра, вышли на улицу, остановились у колонн.

Сергей распрощался, остановил такси и уехал на работу в глазную клинику.

– Значит, мы вдвоем ведем эти палаты? – Юрий вносил ясность. – Я правильно тебя понял?

– Да, по-моему, так. Профессор, – Лиля перешла на шепот, – очень мне симпатичен.

– А я?

– И ты. Он обошел всех больных, прочитал у каждого температурный лист, прощупал живот, узнал жалобы. Я кратко рассказала истории каждого нашего пациента и назначенный тобой курс лечения.

– Хорошо, – Юрий одобряюще кивал в знак согласия.

– Около вновь поступившего пациента профессор высказал предположение исследовать на рак, спровоцированный кишечным отравлением. Я назвала рак канцер, и больной испугался.

– Верно. Мы хорошо знаем, к каким последствиям ведет это страшное заболевание, горе и боль приносит всем близким людям, – Юрий явно нервничал, но внимательно слушал Лилю, так как он тоже занимался разными, сложными, насущными, научными вопросами и поисками эффективного лекарства для лечения болезней сердца и гипертонии. – Больному стало легче? Пересадку назначали?

– Нет. По тяжелому дыханию было ясно, что жив. Пришел в сознание и слегка приоткрыл глаза. Его лицо бледное и безжизненное напоминало труп, – делилась впечатлениями обхода Лиля. – Шакуров задержался около него, посоветовал лечение. – Записала его указания, осматривали послеоперационных больных, – Лиля торопилась и проглатывала слова. – Там дело обстояло гораздо проще: обследовал переведенных больных из другой клиники.

– Когда обход был закончен, он добавил всем известную истину: лечит природа, врач является помощником в выздоровлении, – сострил Юрий, так как отлично узнал стиль харизматичного профессора.

– Примерно так.

Главный свидетель зевнул и с благоговением посмотрел на часы, у него в запасе было минут двадцать до встречи с Таней.

Он втайне надеялся, что его идеи и познания окажут решительное влияние на исход следствия.

Он вспомнил слова французского философа Монтеня¹⁶: «Дайте природе волю, она лучше нас знает, что ей надо делать».

Когда случайно посмотрел в театре неделю назад «Дон Жуана». Случайно запомнил, что Мольер¹⁷ вложил в уста героя следующее остроумное суждение о докторах: «Они только пожинают славу счастливых случаев, и ты можешь так же, как они, обращать в свою пользу удачу больного и приписывать своим лекарствам все, что может зависеть от благоприятного стечения обстоятельств и от сил природы. Медицина – одно из величайших заблуждений человечества».

– Вот умник! – Юрий тянул время.

– После обхода снова села в ординаторской, заполняла истории: лечение и назначения.

– Долго думала? Вспоминала советы профессоров и учебник по занятной хирургии?!

– К двенадцати закончила и пошла в манипуляционную следила за выполнением предписаний, а оттуда снова к тяжелым. Помогла нянечкам разнести еду, – жаловалась Лиля, вспоминая прошедшее дежурство и количество вызовов в палату.

– Сама поела, а то тоже сляжешь? – сыронизировал он, так как тоже уговаривал больных следовать диете для скорейшего выздоровления, а они смотрели на него с надеждой и даже мольбой. – Полноценное питание – залог здоровья.

– Когда их выпишут, долгое время им придется соблюдать режим, категорически отказаться от курения и спиртного, – продолжила она

– У меня с тобой просто дискуссия о здоровом образе жизни!

– Что ты! Тот артист мучительно улыбался. Его улыбка была мне лучшей наградой, – она сделала паузу, чтобы перевести дыхание. – Тарелку супа подала на кровать, ел без аппетита. Задержалась и проследила, чтобы все съели. Вид был у него, как никогда, унылый.

– Это один из переведенных из другой клиники в связи с ремонтом?

– Да, – Лиля замешкалась. – Подошла и присела на край его кровати, так как он сказал, что хочет откровенно с кем-то побеседовать.

– И что? Расскажи о нем, – разволновался Юрий. – Что все-таки случилось? Нет несчастья, о котором нельзя было бы рассказать.

– Это снимет с тебя тревогу за смерть нашего коллеги? Ты можешь быть следующим, если влезешь в эту грязную историю.

– Думай о лучшем исходе, тогда все примет иную окраску, – он проговорил уже более спокойным голосом, как будто прислушиваясь к ее опасениям.

– Он сказал, что от него ушла жена, – сказала Лиля в разрядку.

– Да это просто чушь собачья! – удивился он.

– Разве можно так переживать из-за обычной семейной ссоры. Как всегда виновницей всех бед оказалась женщина! – воскликнула Лиля. – Даже при счастливой личной жизни так отдаваться своему горю?! – Лиля позавидовала чувству брошенного мужа.

– Стоит ли расстраиваться из-за того, что жена ушла к кому-то, – цинично продолжил Юрий, но спохватился. – Все лучшее у него впереди. С выздоровлением появится возможность встретить другую женщину, способную заменить жену. Как ты на это смотришь?

– Нормально, – у Лили в голосе появились теплые нотки.

– Правильно.

– Любая девушка рада познакомиться с симпатичным, одиноким мужчиной. Ему только надо выздороветь и выписаться из больницы.

– Да, вы правы, доктор, – он решил подыграть ей.

– Но как мне забыть смерть Коли? – волновалась Лиля.

– Тот больной мне то же самое сказал, что они были женаты более десяти лет и поссорились прямо перед больницей, добавил, что детей у них нет. Все годы любил только жену и «почти не изменял» – это дословный перевод, – вспомнил Юрий.

Лиля увлеклась его рассказом и поняла, какой у Юрия чудесный характер.

Их взаимоотношения теряли свой романтизм при свете дня.

– Полагаю, – выговорил он и снова посмотрел на часы, так как был раздосадован, что время тянулось слишком медленно, и следователь Иванова запаздывала, – его жена любила роскошь и развлечения, а настоящая любовь, как правило, альтруистична. Любящий человек приносит себя в жертву любимому существу, – произнес он нравоучительно напоследок. – Запомни!

– Сестра дала ему успокоительные капли и таблетки. Дежурство на редкость нудное, – Лиля вздохнула. – Как ты?

– Жду полицию у выхода из развлекательного центра.

– Правильно ли я поступила? – Лиля не унималась ни на минуту и продолжала вновь говорить, обсуждая каждый свой шаг. – Ответь, пожалуйста!

– Да что могу сейчас сказать? – Юрий всегда был терпимым и сострадательным к чужому горю, облегчал мучения больных, сохраняя это в тайне. – Одно понял ясно, пока я далек от врачебного эталона.

– Спасибо, дорогой! У тебя выдержанный характер! Мне гораздо труднее прокладывать себе путь, – парировала вежливо Лиля и замолчала.

– Важно, при обладании знаниями медицины, иметь такт, быть просто по-человечески добрым и отзывчивым, забыть корысть и распрощаться с индивидуализмом и эгоизмом, – размышлял вслух Юрий, посматривая по сторонам.

Они простились и договорились созвониться.

Юрий стоял в замешательстве, констатируя про себя, что молодежи прибавлялось у входа, значит, рабочий день подходил к концу.

* * *

Таня завернула к дому, где, как она надеялась, ожидал ее бомж-осведомитель Венчик. Ее надежды оправдались.

Прямо перед ней нарисовался этот благовоспитанный, доморощенный философ-полицейский.

На нем были дешевые джинсы и рубашка-поло из цветного трикотажа, а на ногах мистера «В» кеды с белыми шнурками.

Она затормозила и посмотрела прямо на него. Тот стоял к ней лицом и вызывающе улыбался.

В руках у него была сетка со смятыми металлическими банками из-под кока-колы.

– Привет, Венчик, ты-то мне и нужен, – сказала Таня, открыла окно и подозвала его, показывая двадцатидолларовую купюру.

– Собирался идти домой, Таня, полечиться. Что-то заболел, – Венчик сострил и скорчил смешную гримасу, высовывая язык и облизывая губы. – Так мне противно жить среди бомжей! Врач у тебя есть знакомый? Опохмелиться охота.

– Нет, но есть работа для тебя и желание заставить последить за территорией рыночной площади и выяснить, кто из них живет в пентхаузе, вот адрес, – Таня заюлила от радости, что земля полна слухами. – Посмотри сюда, вот фото, один очень важный клиент совершил тяжкое преступление, а другой ограбил квартиру! Есть снимки с камеры наблюдения. Видимость слабая, со спины. Есть наводка, но нужны точные данные. Опохмеляться вредно! Понял? Хочешь заработать?

– Да. Не будет хорошим врачом тот, кто не является хорошим человеком, здоровье не купишь, никто не продаст, его берегите, как сердце, как глаз, – Венчик стал сыпать цитатами известного режиссера запада Беганьского¹⁸ и поэта востока Жабаева,¹⁹ о них Таня знала только в пределах разума ай-пада. – Давай снимки, посмотрим… Ой, Вань, смотри какие карлики! – процитировал он слова из известной песни Владимира Высоцкого²⁰ про телепередачу.

Венчик хоть и был всегда дальновидным импотентом, но им еще руководило чувство звериного инстинкта за сохранение в безопасности рыночной площади, куда его жена ходила за продуктами для приготовления обеда для троих его отпрысков и престарелых родителей.

Самому Венчику она вряд ли изменяла из чувства солидарности с его научными высказываниями о сущности бытия и концепции сохранения окружающей среды.

– Увидимся, прошагай метров сто и найдешь этот рынок прямо за тем углом. Город наш маленький, все на виду. Ты наверно слышал что-то об этом страшном случае? Если нет, то знай, завтра вечером встретимся в это же время.

– Договорились.

– Кстати, поможешь раскрыть преступную группировку, получишь пять таких денежек и подарок в придачу.

Таня улыбнулась, показывая слащавому, хитрому пройдохе два ряда белых зубов, отбеленных пастой «Лаколют». Ей понравилась беседа.

Успела всунуть ему в руку купюру, она бы отъехала в противоположную сторону, но, так как у нее появилось опасение, что Венчик пропьет аванс, она застряла на месте и ждала, пока он отвлечется от своих мыслей.

– Здоровье народа дороже всего, богатство земли не заменят его, – произнес разведчик полиции слова акына востока. – Согласен.

– Найдешь карлика или его дубликат и поставишь на пьедестал, – ответила Таня лаконично и стала заводить мотор. – Представляю, как обрадуется жена, когда увидит тебя трезвого сегодня.

– За нее еще беспокойся, – ухмыльнулся он. – Жена в полном ажуре. Меня строит каждый день, поэтому дружу с ней уже давно.

Сыщица могла бы отыскать гораздо больше цитат при наличии времени для философских рассуждений, размышлений и возлияний возле пивного ларька с собутыльниками о политическом устройстве древнего Кремля. У Веспасиана, а иногда Веньямина, такое было его полное имя, решительное настроение сменилось на лирическое изучение и запоминание картинки под напев современной, английской, фольклорной песни.

– Пока, до скорой встречи, – бросила Таня на прощанье. – Дай проехать!

– Пойду к рыночной площади, буду там дежурить. Хлопцев-студентов, кто охраняет базар ночью и этажерку пентхауза, попрошу отследить, который из их продавцов в туалет домой в обед ходил, – буркнул Венчик себе под нос.

– Вот это дело. Действуй, – она отъехала метров двадцать и выровнялась в ряд, движущийся по направлению к центру, нажала сильнее и направилась в сторону кинотеатра.

Таня подъехала к входу с колоннами, притормозила и стала наблюдать. На ступеньках стояли молодые жителей этого города. Среди них выделялся высокий, симпатичный брюнет лет тридцати. Все были заняты, кто разговорами, кто курил, а кто просто ожидал. Юрий стоял один, и Таня сразу предположила, что надо подойти именно к нему. Она поставила на тормоз, вышла из машины, захлопнула дверцу и позвонила. Юрий завелся от радости, когда увидел, что Иванова подходит к нему легкой походкой с телефоном в руке.

– Юрий, – она услышала его красивый голос, так как он уже приблизился к ней на расстояние метра.

– Добрый вечер. Предлагаю зайти внутрь и посидеть в кафе или ресторане.

Ему сразу захотелось внутренне собраться и внушить к себе уважение этой миловидной, элегантной и оригинально одетой особы.

– Очень хорошо, но прежде нам нужно зайти в «Красный куб», возражаешь? – спросила Таня, повесила сумку через плечо и весело добавила: – Не откажусь от чашечки черного кофе за счет заведения.

– С радостью готов поддержать инициативу, идем, – предложил Юрий, иронично улыбаясь, и они последовали внутрь, минуя крутящиеся двери.

На втором этаже без малейших усилий обнаружили частное предприятие Осокяна. Одна миловидная продавщица с бэджем «Юля» разговаривала с покупателями, другая – с бэджем «Вера» – стояла за кассой и ждала решения вопроса покупки.

Стены пестрели теми же, что и у господина Привольнова, рамками для фото, бокалами на полках и всякой дребеденью, включая канцтовары и подушки для сна в автотранспорте по баснословной цене, набитых перекатывающимися шариками из пенопласта. Таня разглядывала тряпичных и фарфоровых кукол в пестрой одежде.

– Просто карлики, да и только! – восхищалась она вслух.

– Возможно, взрослые или дети, нашли свою юдоль среди этого пестрого мира игрушек и окончательно завершили круг перевоплощения, – усмехнулся Юрий.

– Здравствуйте, что-то понравилось? – обратилась Вера к вновь вошедшим посетителям.

– Нам хотелось бы поговорить с господином Осокяном. Он на месте? Мы из налоговой полиции.

– Он ушел продолжить контракт на аренду помещения. Сейчас позову.

– Хорошо, мы подождем.

– Одну минуту, – молоденькая продавщица быстро произнесла, вышла из отдела и пошла в сторону администрации.

Таня и Юрий одновременно вспомнили калейдоскоп сувениров и игрушек в квартире Жакина, увиденный ими в разное время, но воспринятый абсолютно одинаково. Без всякой тени стыда и застенчивости на витрине в магазине Осокяна повторялась та же самая игра воображения. Сыщица поняла, что этот коммерческий, примитивный мир был разделен пополам или на три, возможно, четыре части между всеми собственниками: Жакиным – эскулапом, Казаркиным – частным предпринимателем «Чешира», Привольновым – менеджером магазина «Богачо» и Осокяном – собственником лавки «Красный куб».

Эта занимательная терапия детского, вожделенного разума придавала каждому собственнику признаки элегантности и аскетизма.

Так же, как и в квартире Жакина, игрушки разыгрывали свои роли вне зависимости от смены интерьера, внося привкус идентичности обстоятельствам при любых ситуациях противокоррозионных шин, какими пользовались водители автотранспорта на длинных дистанциях по восточному побережью Средиземного моря.

Там закупался весь ассортимент перечня, а затем попадали в прейскурант и получали порядковый номер. Без налета пессимизма и аутизма управляющие магазинами улыбались и притворялись довольными жизнью в предпродажной ситуации среди милых и внимательных продавщиц северных широт.

Мельчайшие детали были продуманы до составляющих частей уголовного расследования с использованием спецэффектов для обмана доверчивого взгляда каждого посетителя. Подставки, подсветки, качели, зеркальные горки, стенки и так далее.

В коробках были свалены дорогие безделушки, приготовленные для перекладывания, чтобы посетитель каждый раз мог восхищаться их разнообразием и гармоничной сочетаемостью с природным балансом. В одном месте белый цвет превалировал и создавал впечатление зимы и холода, в другом стояли какие-то нелепые шкатулки. Эта неразбериха называлась вкусовым решением проблем продаж для населения среднего достатка. Маленькие цилиндрические кружечки, ангелы для новогодних праздников, настольные рамки для фото были расставлены с методичным упорством, чтобы вызвать раздражение даже у представителя налоговой полиции.