Свет четырёх влюблённых звёзд, или Приключения доктора в Запределье. Часть первая

– Это как родиться, – ответила дева. – Или родить. Но так или иначе придется рискнуть.

– А кто обряд проводить должен?

– Либо глава рода, либо близкий родственник.

– Ни того, ни другого у нас нет.

– Как нет? – удивилась девушка. – А ты кто?

– Я – часть тебя, – ответил Сергей. – Вернее, это ты – часть меня…

– Подойдет, – ободряюще хлопнула его по плечу Воительница. – Родня, одним словом.

– А говорить-то что надо?

– Тебе же сказали: мы не знаем. Главное – верь в то, что праведное дело сотворяешь.

– Отличная инструкция! – возмутился Сергей. – Пойди туда – не знаю куда. Сотвори то – не знаю… Сотворяешь… – пробормотал он. Подумал и, мысленно проследив за звучанием сказанных девой слов, оживился: – Со-Творить надо в содружестве с высшей силой. Я попробую. Только синегорского снега можно попросить?..

– Так может, на склон отправимся? – предложил Мериах. – Там этого снега – завались.

– Ты на него дурно влияешь, – повернулся к Антонине Сергей. – Он уже по-человечески разговаривать начал.

– А разве это плохо? – парировала та. – Хоть на человека стал похож…

Элиав слегка улыбнулся и создал короткий проход на солнечный склон.

* * *

Полуденное Солнце, почувствовав вибрации определенной высоты, исходящие от собравшейся на склоне троицы, тут же приготовилось к новому обряду. На небе не было ни облачка, даже холодный горный ветер притих в ожидании чудесного действа.

Облаченная по такому случаю в белые одежды Антонина, распустив огненную гриву волос и расправив плечи, стояла по колено в снегу. Перед ней, вооруженный силой Солнца, замер Сергей со шкатулкой в руках. Он начал речь:

– Именем Неба синего, именем Солнца сияющего, именем Вселенной бесконечной нарекаю тебя, дева-Воительница, славным именем Арина. Да будет имя это с тобой неразлучно до самого великого слияния со своей половиною. Да станешь ты достойно носить имя свое во всех веках, во всех пространствах. Да прославишь ты его великими деяниями, да пребудет в имени твоем сила твоя и слава во веки веков. Аминь.

Радужная капля ни на сантиметр не сдвинулась с места. Проигнорировав слова Сергея, она просто наслаждалась своим естеством.

Антонина же со стоном согнулась пополам, схватившись за живот, а побледневшее лицо ее исказилось невероятной мукой. Видя это, доктор растерянно отступил.

Отдышавшись, Воительница сжала кулаки и проговорила:

– Я готова. Давай еще раз.

Подошедший элиав тихо шепнул человеку на ухо:

– Верь в себя. Пусть сейчас получится. Третьего эксперимента над ее сутью я не допущу. При всей своей силе и целеустремленности, она просто не переживет такого испытания.

Солнце жарко светило человеку в затылок, словно призывая что-то изменить в обряде. Тот потоптался на месте, обошел вокруг Воительницы и замер.

– Ну давай, решайся! – поторопила его Антонина. – Тут уже выбора нет: или всё, или ничего.

– Но в случае неудачи… – начал было Сергей.

– Я знаю, что будет. Не медли! – со всё возрастающим нетерпением проговорила Антонина. И, чувствуя его нерешительность, вдруг взорвалась: – Думаешь, мне самой легко? Думаешь, я выбрала себе такие душевные перевертыши?! Да мне порой хочется послать всё к черту и стать… слабой женщиной, чтобы рядом оказался кто-то сильный, кто решит все вопросы, спасет меня и вынесет из бурь и невзгод на руках. И самое главное – скажет, что я под защитой! Что никогда ничего плохого со мной не случится! А приходится… вот! – эмоционально взмахнув рукой, закончила она гневную тираду.

Выслушав этот пламенный спич, Сергей в который раз задумался. Да, он, безусловно, рисковал. Брал на себя ответственность за естество девы. Что случится с ней после произнесенных им слов? Выживет ли она? В данной ситуации о врачебном долге речи вообще не шло. Здесь всё было по-иному. И судьбы всех его ипостасей, судьба его самого, судьба мира людей напрямую зависели сейчас от одного его решения: проводить этот обряд или нет… Но как же его не провести, если только так можно вернуть Арину…

Человек собрался с мыслями и, определив прямую линию между Солнцем, челом девы и шкатулкой, вновь всей душой своей обратился к светилу, произнося каждое слово от самого сердца:

– Солнце, жизнь дарующее, обрати свой свет на девушку, раскрывшую перед тобой естество свое. Столько бед перенесла она, столько невзгод на нее обрушилось… Но не сломили ее испытания, выстояла она, справилась. И не разучилась радоваться свету твоему и красоте мира окружающего. Подари же ей имя настоящее, Ариной означенное, с момента разделения сути данное. Пусть получится у нее имя это с честью нести до самого объединения, слияния в суть единую. Я верю в нее. Поверь и ты, прошу тебя.

И, собрав внутри себя всю данную Солнцем благодать, он с чувством обратился к сияющей на бархатной подушке субстанции:

– Арина, вернись к сути своей!

Во время этого искреннего обращения человека к Солнцу сияющая капля словно ожила, потеряла всё величие и самолюбование. Она тихо лежала на атласной подушечке и будто прислушивалась к каждому слову Сергея. Под конец налилась синевой, поднялась, несколько раз перевернулась в пространстве – и пулей вонзилась деве в затылок. Та, беспомощно вскинув руки, осела. Она бы рухнула лицом в снег, но элиав, молнией метнувшись к девушке, вовремя подхватил обмякшее тело. Сергей откинул шкатулку в сторону и ринулся на помощь.

– Что случилось?

– Обряд не совсем верный, – сверкнул синими глазами Мериах, внимательно всматриваясь в лицо амазонки. – Но всё же ты справился со своей миссией. Теперь всё от жизнестойкости нашей красавицы зависит.

– Кто бы научил еще обряду этому, – Сергей пытался нащупать пульс.

– Уже неважно. Дело сделано. Остается только ждать.

– Пульс отсутствует! – душа у Сергея сжалась.

– И хорошо, – невозмутимо ответил Мериах. – Пусть артефакт старое имя изгонит, в теле утвердится, освоится. Тогда и жизнь в деве нашей возродится. И станет она вновь Ариной, славной Воительницей и защитницей, важной частью твоего Сознания. – Повелитель Синих гор положил бездыханное тело на снег, отступил на шаг, предоставив Солнцу делать свою работу.

Полуденные лучи прожигали деву насквозь, заставляя прежнее имя уйти, покинуть естество амазонки, навсегда забыть дорогу назад. Сергей даже не удивился, когда возникшее вокруг ее тела радужное сияние постепенно сменилось грязно-серыми разводами. Снег, впитывая непрекращающиеся потоки грязи и мути, покидающие душу амазонки, снова и снова проступал снизу девственно-белым покрывалом («Мериах помогает», – догадался Сергей).

Искристые снежинки, не страшась смертельных эмоций, без труда вобрали в себя весь цинизм и беспринципность, весь мрак данного злобным Предводителем имени, освобождая изначальную суть Арины от скорби и ярости. Постепенно лицо девы порозовело, на щеках проступил румянец.

Наконец она глубоко вздохнула, открыла глаза и произнесла:

– Небо какое синее…

– Как ты? – склонились над ней взволнованные мужчины.

– Все такие молодцы… И солнышко, и синегорский снег… И вы оба. Без вас я бы ни за что не справилась. А капля – та еще падла. Такой фортель выкинула! Я б ее…

– Узнаю знакомые нотки в голосе, – проверяя пульс, улыбнулся Арине Сергей. – Очень мне твой новоявленный лексикон одну бабульку напоминает…

Он обернулся к Мериаху и тихо спросил:

– Она что, теперь так и будет разговаривать?

– Нет, конечно, – ответил тот. – От шока оправится, и речь ее в прежнее русло вернется.

– Это радует, – с облегчением вздохнул человек. – Двух базарных бабок рядом я бы не выдержал.

Элиав поднял отброшенную Сергеем шкатулку и легким движением «выжал» из снега мрачную сущность данного Жеглардом имени. Сгустившаяся черная капля, переливаясь лоснящимися боками, упала на красный бархат, застыла в полном ощущении своего безупречного совершенства и занялась самосозерцанием.

Человек и элиав, поглядывая на приходящую в себя Арину, завернутую в меховую накидку, тихо переговаривались.

– И куда мы теперь этот артефакт денем? – спросил Сергей, кивнув на блаженно нежащуюся в солнечных лучах каплю.

– В сейф вернем, – замыкая шкатулку, хитро усмехнулся Мериах.

– А если Жеглард это имянаречение в дальнейшем вновь применит, заставит еще кого-то плясать под свою дудку?

– Не применит уже… Он же думает, что в шкатулке имя Арины запечатлено. Считает, что злое колдовство обращающего заклятия всё еще действует. Граф, понадеявшись на мой нейтральный статус и хроническое отсутствие любопытства, эту шкатулку без дополнительных заклятий мне на хранение передал. А теперь в работу его секретного оружия свои коррективы внесла, скажем так, наша любознательность…

– Но он когда-нибудь всё равно узнает о том, что мы сделали.

– Ему же хуже, – усмехнулся владыка Синих гор. – Как откроет эту шкатулку, без лишних слов новое имя обретет. Только темным до кончиков ушей ему уже не быть после этого. Синегорский снег не только Санию высветлить может – ему ничего не стоит коварный мрак имянаречения в солнечный свет обратить…

Элиав в качестве прощального подарка вручил человеку светящийся сосуд с силой Северного Ветра и напомнил:

– Как начнете последний переход между пространствами – открой этот сосуд прямо в портале, чтобы ветер временные грани стер, пространственные слои уравновесил.

– Зачем? – удивился доктор.

– Время сместить необходимо. Вам в Бледной пади за час до рассвета надо очутиться.

Он пожал протянутую Сергеем ладонь, с нежностью взглянул на прекрасную деву и мановением руки создал сияющую воронку портала.

ГЛАВА 45

– Ты что это себе позволяешь?! – звонкий голос, солнечными лучиками прорвав мрачную завесу, вывел белку из состояния прострации. – Подруга при смерти, а она сопли по морде размазывает, себя жалеет! Быстро приходи в чувство, доставай амулеты и делом займись! Спасай уже Клавдию!

«Клавдию?» – словно издали донеслось до белки это имя.

С трудом сообразив, о ком идет речь, приняв в сознание свет еще двух-трех пляшущих перед мысленным взором искорок, она медленно спросила:

«А где Клавдия?»

Обернулась на голос, пытаясь прийти в себя. Увиденное отрезвило ее окончательно.

«Клавдия! – Рыжуля ринулась к волчице. – Не смей умирать, собака ты этакая! А хозяйка?! – белка метнулась к почти бездыханной Нине. – Хозяйка-то почему умирает?! Как же это случилось?! Так это всё – Жеглард!»

Весь морок с ее естества как рукой сняло. Вспомнив, что произошло в горнице Нины, ошалев от осознания, что может в одночасье потерять подруг, белка действовала быстро и решительно: вынула из подпространства нити жемчуга, обмотала ими Хранительницу, одновременно с этим приговаривая:

«Не обережный кокон, но всё же подмога. От разрушения ее психику какое-то время защитит».

Затем она вскочила на длинную собачью морду, чутко прислушалась, определила, что Клавдия без сознания… Но – жива!

«Ага! – воскликнула белка. – Врешь, подлый граф, нас так запросто не убить!»

Присев над разорванным животом волчицы, Рыжуля вынула из подпространства маленькую дудочку, глубоко вдохнула, но затем в недоумении развела лапками:

«Это… Я заклятие забыла… Свет призвать не знаю как… А где ж я света солнечного раздобуду в этой безысходной мгле?»

Сергей протянул ей амулет, ту самую «погремушку» – светозарный источник. Белка с радостью схватила ее, придала форму кольца и, надев на конец дудочки, заиграла. Нежная мелодия полилась над округой. И вся кровь, что потеряла за это время Клавдия, что пролилась на серый лишайник, впиталась в сухую безжизненную землю, – вся эта кровь собралась, очистилась, засияла и вернулась обратно в тело. Благодаря светлому оберегу организм волчицы без труда залечил внутренние повреждения. Друзья с воодушевлением следили, как затягивается глубокая рваная рана на ее животе.

А белка всё играла и играла. «И как ей резцы не мешают?» – непроизвольно подумал Сергей.

«Я вообще-то тебя слышу!» – возмущенная мысль Рыжули «боднула» его сознание.

«Прости, не отвлекаю», – извинился он.

Процесс заживления перекинулся на конечности Клавдии: исковерканные лапы потянулись в изначальное положение, сухожилия залечивались, переломанные кости срастались, разорванные сосуды восстанавливались. И вот серебристая лунная шерсть снова излучает волшебный свет, сердце бьется четко, дыхание – ровное и спокойное. Только глаза почему-то не открывает волчица.

«Клавка, просыпайся уже… – белка потеребила ее за ухо. – Ты нас и так сильно напугала».

– Ничего не понимаю, – склонился над недвижимым телом Сергей. – Пульс есть, жизнь внутри присутствует.

– А сознание проверяли? – спросила вдруг Арина, пристально вглядываясь в сплетенные над ними ветви каменных деревьев.

– Что? – не понял Сергей.

«Сознание надо позвать! – Рыжуля с благодарностью взглянула на деву. – Вот я твердолобая! Голова – что твой орех!»

Белка сдернула с дудочки сияющее кольцо, отправила музыкальный артефакт обратно в подпространство, а светозарному источнику придала форму диадемы и нацепила волчице на голову. Посидела немного, вспоминая заклятье, походила вокруг подруги, пытаясь найти в подсознании нужные слова… Ничего на ум не приходило.

«Как же это я? – в растерянности глянула она на Сергея. – Неужто не осталось больше у меня Силы? Неужели все пласты обережных знаний Жеглард из меня выкачал?»

«Ничего, не расстраивайся, Рыжуля, ты всё вспомнишь со временем, – человек ободряюще ей улыбнулся. – А пока я помогу тебе. Не зря же меня Нина в свое время правильно врать³¹ учила, поведала мне особые заговоры, необходимые на тот случай, если солнечного света рядом не будет».

Он прикрыл глаза, припоминая заклинание, затем резко поднялся и, используя поток внутренней силы, обратился к сознанию Клавдии:

«Свет Первозданный, вернись благодатью своей к той, что верой и правдой служит тебе и помыслам великого нашего Создателя».

В сплетении ветвей появились голубые всполохи, освобожденные волшебным заговором из захвата каменных вампиров. Словно нехотя светящиеся искры спустились к голове волчицы и сгрудились над призывно сияющей короной.

«Свет Первозданный, войди благодатью своей в ту, что несет в себе искреннюю Любовь и чистую Веру».

Искры вошли в тело. Клавдия открыла глаза, оглядела сгрудившихся над ней соратников. Во взоре ее сначала промелькнуло удивление, сменившееся затем непередаваемой радостью. Она попыталась подняться, но не смогла даже повернуть голову: всю энергию из нее вытянула Бледная падь.

Чтобы не дать подруге вновь погрузиться в беспамятство, Рыжуля, судорожно стиснув лапки, вспомнила нужный заговор, «завалившийся» в глубины подсознания, и преобразила диадему в ошейник. Воззвав к амулету, она «включила» в нем плавно нарастающий режим энергетической подпитки, постепенно, по каплям восстанавливающей силы волчицы.

«Сколько вы уже здесь?» – с беспокойством оглядевшись вокруг, обратилась к белке Арина.

«Не знаю, не помню, – растерянно развела та лапками. И вдруг встрепенулась, подалась навстречу Воительнице, впитала в себя часть ее сути. – Да ты у нас Светлая теперь!» – И радостно улыбнулась, словно наполнившись исходящим от девы животворящим светом и теплом.

Ментальное взаимодействие в один миг «рассказало» белке о том, что, возвращаясь домой, Арина и Сергей выстроили порталы в обратной последовательности, и конечный переход пролегал через Падь, куда вихрь забросил Нину с помощницами. Напоенная до отказа солнечной энергией Арина без труда вывела из оцепенения Рыжулю, одним махом освободила от наложенного Предводителем заклятия и вдохновила на спасение клыкастой подруги. А вот белокурой деве требовалась более серьезная помощь. Ее так просто излечить не удавалось…

Обследовав Нину, Сергей поднял ее с лишайника, жадно светящегося от украденной у девы энергии:

«В этом смертельном пространстве больше ни минуты нельзя оставаться. Срочно открываем портал, иначе погибнет Хранительница наша».

«А как? – растерянно спросила белка. – У меня доступа к защитным амулетам практически нет. Ты же видел, как я подтупливаю: Жеглард почти все заклятья из моего сознания вытянул. Сколько осталось? Раз-два и обчелся… Все известные мне дороги из Бледной пади ведут через тоннели лишь на Темную сторону… А в Светлое пространство путь проложить можно только через Железное плоскогорье. Но там нас, запредельных, без защитных талисманов одно лишь безумие ждет… А самая действенная защита – хрустальный оберег – только у Воительницы нашей имеется…»

«Защита есть, но не для меня, – Арина, распахнув свою капсулу, знаком предложила Сергею уложить Нину в сияющий кокон, прислушалась к течению энергий и удовлетворенно кивнула: оберег принял в себя естество девы, занялся если не восстановлением, то хотя бы поддержкой организма. – И в этом вампирском месте задерживаться нельзя… Что же делать?»

Подумав, амазонка решительно расправила плечи и принялась выстраивать межпространственный переход.

«И куда мы отправимся?» – взяв на руки обессиленную Клавдию, спросил Сергей.

«В замок Жегларда».

«Что?! – заверещала белка. – К этому монстру?!»

«А как иначе ты Нину от наложенных Предводителем заклятий спасешь? Как Клавдии силы вернешь? – вопросом на вопрос ответила дева. – Я знаю, как в лабораторию проникнуть. Знаю, как Нину от Ревности освободить. А дальше – посмотрим!»

«Авантюристка ты», – покачал головой Сергей, но возражать не стал, доверяя интуиции Арины.

«И тебе бы не помешало рассудительность свою на время оставить», – не отвлекаясь от построения портала, ответила та.

* * *

Минуту спустя все пятеро оказались посреди черной залы. При виде Воительницы стража вытянулась, отдала честь. Вбежавший дворецкий склонился в приветствии:

– С прибытием, грозная госпожа! Вы вернулись с трофеями? – прислужник с любопытством взглянул на распластанную поверх прозрачной капсулы волчицу, рядом с которой сжалась в комок маленькая белка. Он с брезгливым выражением воззрился на человека, но опомнился и, с еще большим подобострастием согнувшись перед амазонкой, осмелился спросить: – А где же господин граф? Он за вами отправился, обещал тьмой вас заново напитать. Как вижу, у него всё получилось, и вы снова в строю…

– Господина дела задержали, – Арина надменно глянула на дворецкого (отчего тот весь сжался) и незаметно с облегчением выдохнула. Стычка с Жеглардом и мастерски обученной, вооруженной до зубов охраной замка откладывалась на неопределенный срок.

– Что прикажет госпожа? Не желаете ли отдохнуть, подкрепиться? – еще ниже склонился рогатый прислужник.

Он собрался было подозвать конвойных, чтобы распределить по темницам захваченных Воительницей светлых, но амазонка его остановила.

– Ничего не нужно. Ступай! – властно приказала она. – Пленных сопровожу сама!

– Как изволите… – ответил слуга, избегая обжигающего взгляда девы, и с поклоном удалился.

Подгоняя «пленного» Сергея, влекущего за собой хрустальный оберег с неподвижными подругами, Арина направилась на нижние этажи, к темницам. Однако по пути, незаметно вынув точную копию заветного ключа из тщательно скрытой от постороннего взгляда капсулы, она свела воедино расслоенное пространство коридора и открыла прямой проход к исследовательскому центру Жегларда. Вот и шестая лаборатория… Мановением пальца отключив все записывающие устройства, дева подошла к пульту возле похожего на прозрачный цилиндр аппарата и обернулась к друзьям:

– Ну всё. Здесь нас никто не услышит. Надо половинку мою в этот агрегат поместить, он изначально на мои параметры настроен. И делать почти ничего не нужно: слегка данные подкорректирую, настройки чуть смещу, полярность заряда изменю – и этот магическо-электрический прибор свободно из нашей девы Ревность вытянет.

– А ты знаешь, как он работает? – осторожно спросил Сергей, аккуратно укладывая Хранительницу внутрь стеклянного сооружения.

– Еще как знаю, – горько усмехнулась амазонка. – Мой черный господин во время экспериментов так любит комментировать свои действия…

Дева глубоко вздохнула и включила аппарат. Тот натужно загудел, и обмякшее тело Нины, напитавшись магическим электричеством, замерцало синими искрами, распрямилось, зависло в центре прозрачного цилиндра. Обзорный экран засветился, на пульте замигали разноцветные кнопки. Арина внимательно разглядывала на большом мониторе трехмерную модель своей ипостаси, над которой слабо мерцал тысячелепестковый лотос:

– Так, что мы имеем? Эта бледная зараза вкупе с Ревностью из половинки моей почти всю жизнь высосала. А что мы можем этой беде противопоставить?

– Давай сначала Ревность обезвредим, – предложил человек, наблюдая за действиями Воительницы.

– Не возражаю, – кивнула та и развернула проекцию внутренних емкостей Нины.

В самой середине сердечной чакры Хранительницы нагло развалилась непрошеная гостья. Она впилась своими щупальцами во все энергетические центры, обвила-опутала органы крепкими нитями зла, захватила, подмяла под себя все чувства девы, затянула ее в летаргический сон.

«Как расстаралась эта Ревность! – воскликнула белка. – Не иначе как Завистью стать планирует! Давай я ее заклятьем извлечения шарахну! Его-то я хорошо помню…»

«Не торопись, Рыжуля, мы ее сейчас по-другому нейтрализуем», – улыбнулась Воительница и, подкрутив ручки потенциометров, заставила Ревность сдать позиции.

Пользуясь навыками и оборудованием Жегларда, Арина без особого труда использовала знания, подслушанные во время экспериментов над своей сутью. Она в определенной последовательности выполнила все манипуляции, необходимые для извлечения чувств из заключенного в аппарате объекта, только сменила полярность заряда, отправленного наглой отрицательной эмоции.

Получив приличную дозу Света, Ревность в мгновение ока потеряла всю самоуверенность, жалко пискнула, завибрировала, а затем свернула свои нити и щупальца, расслоилась и трусливо отступила, потекла из души прекрасной девы в заранее приготовленную герметичную емкость.

Арина в очередной раз пробежалась по кнопкам и с удивлением воскликнула:

– Да что вы, господин граф?! Неужели всё это хранилось у меня под боком?

– Что там? – Сергей с Рыжулей подвинулись ближе, присмотрелись внимательнее.

– Там – всё! Всё, что отнял у меня Предводитель, – взволнованно объяснила амазонка. – Все эмоции и чувства, потерянные во время битвы на скале… Я была уверена, что они уничтожены безвозвратно, а они здесь томятся… Любви только нет…

Недолго думая, Воительница, высвободив из-под высокого воротника своего серого платья неприглядное на вид ожерелье, быстро перекачала в его бусины энергию своих потерянных когда-то эмоций, заключенных в многомерных хранилищах аппарата Жегларда. Наполнившись лучистым содержимым, украшение засияло всеми цветами радуги, озарило темное помещение Светом.

Однако такого яростного всплеска враждебной энергии окружающее пространство, издавна привыкшее к вибрациям мрака, стерпеть не смогло: на пульте вспыхнула красная кнопка, на обзорном экране возникла надпись, предупреждающая, что объект исследования подлежит ликвидации через шестьдесят секунд.

– Что?! – воскликнула Арина. Пальцы ее вновь запорхали по кнопкам, но цифры неумолимо приближали трагедию: сорок секунд, тридцать, двадцать…

«На фига ты, не окончив одно дело, на другое перекинулась?! Вытаскивай скорее хозяйку из этой банки!» – что было сил вопила в общем сознании белка.

– Я пытаюсь, но здесь кодовый замок, нескончаемые шифры – боюсь не успеть! – растерянно оправдывалась дева, вместе с тем прилагая все силы, чтобы вызволить из агрегата свою половинку.

«Скорее! – верещала Рыжуля. – Время на исходе!»

Отстранившись от охватившей «девчонок» паники, Сергей молча подошел к толстой перегородке цилиндра, отделявшей его от самого дорогого существа на свете. Мысли его неслись с такой скоростью, что время, казалось, замерло на месте… Слушая гулкие удары своего сердца, мужчина пристально всмотрелся в запрокинутое лицо Нины, оглядел ее неподвижное, выгнутое от напряжения тело… Словно во сне представил себе, что нет никакой преграды между ним и его… Жизнью. Протянув сквозь стекло руки и нежно обхватив деву, достал ее из агрегата, прижал к груди.

Мгновение спустя жаркое пламя загудело в прозрачной камере, моментально подняв внутреннюю температуру на тысячу градусов. Воительница и белка ошеломленно смотрели то на раскаленный добела аппарат, то на Сергея с Ниной в руках.

Рядом с четырьмя друзьями вдруг оказалась и Клавдия. Светозарный источник у нее на шее ярко сиял. Ткнувшись носом в безвольно повисшую за плечом Сергея руку хозяйки, волчица восхищенно подумала:

«Вот на что способна всесильная мысль человеческая! Ни замки, ни расстояния, ни даже магия не в силах ее остановить!»

«О! Клавдия! Ты очнулась?! – радостно завопила в общем сознании белка и, вскочив на подлокотник кресла у самой собачьей морды, придирчиво всмотрелась в карие глаза. – Когда успела-то?!»

«Да успела вот, – пружинисто переступила та с лапы на лапу, проверяя, как работает восстановленное тело, отследила течение внутренних энергий. – Хвала Создателю, что человек с Ариной вовремя появились… – она многозначительно посмотрела на белку. – А то так бы и загнулись мы с вами, подруги дорогие, в той мгле…»

Белка прикусила губу, примолкла, затем порывисто обняла Клавдию, зарывшись в ее густую шерсть:

«Родная ты моя…»

Клавдия, прочувствовав торжество момента, забыла все претензии и радостно слилась с энергией Рыжули. Но Арина, спрятав под наглухо застегнутым воротником нестерпимо сияющие драгоценные камни, не дала помощницам времени на проявление дружеских чувств:

– Надо торопиться. Забыли, что ли, где находимся? В лагере врага ни на миг нельзя расслабляться! Дома будем обнимашки с поцелуями устраивать. Так, какие у кого предложения?

«Рвать когти! – воскликнула радостная белка, снимая с подруги волшебный ошейник и отправляя его в подпространство. – Теперь, когда Клавдия в строю, мы с вами, мои воительницы, всю стражу графью в клочья разнесем! Нам бы до владений нашего новообращенного князя Нерца-Андрея добраться, а оттуда мы уж наверняка без всяких многоходовых переходов на Светлую сторону попадем».

– Откуда знаешь? – удивился Сергей.

«Чутье подсказывает!» – загадочно улыбнулась белка.

– А если серьезно? – склонилась над ней амазонка.

«Кони там! Жеребец и две кобылы. Красивые… крылатые… – мечтательно протянула Рыжуля. – Если такого скакуна оседлать, на нем сквозь тайные коридоры в любой предел без особого труда проскочить можно».

– А чего же Нерц сам на них не летал сквозь пространства? Зачем нужно было с помощью Потапыча замороченного в Светлое Запределье проникать, когда мы с Жеглардом Нину и Человека-Сергея похищали? – удивилась Арина.

«Ну, незнание нужной информации не избавляет владельца от… владения чудом…» – пожала плечиками довольная белка.

– А ты-то откуда об этом чуде узнала? – никак не мог понять Сергей. Он так и стоял посреди лаборатории с Ниной в руках, ни на миг не выпуская драгоценную ношу.

«А вот! – рыжая попрыгунья выставила на всеобщее обозрение длинный конский волос. – На столе обнаружила, информацию считала».

– И о том, что в конюшне Ветра нашего не один, а три волшебных пегаса стоят, тоже тебе волос из хвоста черного коня подсказал?

«Ну, во-первых, не из хвоста, а из гривы… Видимо, наш князь бывал в этой лаборатории не раз. Вот и принес нечаянно на одежде своей, – без тени сомнения ответила Рыжуля. – А тут всё черное, стол этот с кнопками – черный. И волос, на стол упавший когда-то, тоже черный. Никто его и не заметил до сих пор. Кроме меня, конечно… Пользуясь очками всепроницания и отследив звездный путь скакуна, которому этот волос принадлежал, я всё и узнала…»

«И когда успела? – озадаченно подумала Клавдия. – Ты же в общем сознании без конца верещала. Даже меня своими воплями на ноги поставить смогла…»

– Тихо! – чутко прислушавшись, воскликнула Арина. – Ощущаете вибрацию? Кто-то сюда межпространственный путь выстраивает. Так! Сосредоточились все, распределяем силы: я и Сергей – спасаем Нину, а вы, подруги…

Но тут воздух посреди лаборатории всколыхнулся, замерцал, закрутился каплями жидкой ртути.

«Сами знаем, что делать, без командиров обойдемся! – огрызнулась белка. — Сейчас мы этого "кого-то" в клочья порвем!» – Она воинственно вздыбила на загривке шерсть, шустро перескочив на спину Клавдии.

Белая собака, оскалив клыкастую пасть, в один миг превратилась в огромную волчицу и хищно ринулась в сияющий расплавленным серебром водоворот.

Дверь лаборатории загудела от мощного удара. Оглянувшись, Арина воскликнула:

– Распознал-таки дворецкий мой обман! Думаю, это стража сюда прорывается… Возвращайтесь домой наикратчайшим путем – через Бледную падь. – Арина спешно принялась выстраивать портал. – На Железном плоскогорье моя обережная капсула сознание Нины от всполохов защитит.

– А ты? – бросился к ней доктор. – Разве нельзя по-иному отсюда выбраться?

– Можно, но рисковать не будем. Половинка моя сейчас не в том состоянии, чтобы с боем сквозь армии Жегларда прорываться, – Воительница заботливо поправила на Нине нити обережного жемчуга, погладила неподвижную деву по щеке, вздохнула. Затем аккуратно закрыла хрустальную крышку и тщательно проверила герметичность замков. – Бегите!

– Подожди! – воскликнул Сергей. – А ты как же? А если ты, здесь задержавшись, пострадаешь?!

– Если, прикрывая ваш отход, я умру, вы все в мирах останетесь, суть ваша сохранится. Пусть неполной сделается душа твоя, но жить ты будешь. И остальные ипостаси выстоят. Но если пострадает Нина, ты вслед за ней лишишься не только жизни, но и сути своей. Погибнешь ты, и пространство твое вмиг исчезнет, схлопнется. И матрица миров опять испытает деформацию. Я не могу этого допустить. Так что – уходите. Если Создателю будет угодно, я вырвусь из этого капкана и к вам позже присоединюсь.

– Так не должно быть, – не сдавался доктор. – Вместе бой примем. Не могу же я за женской спиной прятаться. – Он огляделся, прикидывая, как бы надежнее укрыть Хранительницу.

– Не дури! – воскликнула Арина. – Не забывай о предназначении своем, человек!

Сергей застыл в нерешительности. Вновь перед ним стоял выбор. Тяжелый выбор. Он сжал кулаки, чертыхнулся. В который раз взглянул на Нину, затем снова обернулся к Воительнице:

– Как же я тебя тут…

– Главное – Нину спаси, – амазонка крепко обняла человека. – А я справлюсь. Ты же меня знаешь…

Громовые удары в железные створы не прекращались. Арина, проследив, как Сергей с обережной капсулой скрылся в переходе, отсчитала десять секунд – и разорвала связь между пространствами, скрыла от чужого взора звездный путь беглецов.

С сомнением глянула на выходное отверстие тоннеля, в котором исчезли Клавдия с Рыжулей – может, на помощь подругам отправиться? Но по слабому мерцанию звездной окружности определила, что силовые поля внутри медленно восходящего и по диагонали смещающегося к потолку межпространственного коридора нестабильны. Шагнув в портал, Воительница могла оказаться вовсе не рядом с соратницами, а в любом из миллионов темных подпространств.