– Не знаю я, где он живет… по-моему, квартирует… вроде бы недалеко от главной почты. Один раз он меня угощал пирожными в "Вольфе и Беранже", потом я собралась домой, в сторону Садового рынка… а он пошел в другую сторону, еще пожелал мне спокойной ночи и был так любезен…
– "Вольф и Беранже"? Хороший вкус у твоего Джорджа, – оценила Сашенька, вспомнив модное заведение на углу Невского проспекта и набережной Мойки.
– Он сказал, что там кондитерские изделия – одни из лучших, что он пробовал. Напоминают ему сладости из их университетского кафе…
– Университетского? – переспросила Роза. – Он что, студент?
Лиза старательно вспоминала все, что успела узнать о Джордже:
– Думаю, он что-то упоминал… да, что рад провести каникулы в таком красивом городе, как Петербург…
В Сашенькиной голове начала приобретать очертания пока еще неясная идея.
– Значит, твой Джордж – английский студент, недурен собой… кстати, как он выглядит? Я не очень-то помню лица всех джентльменов, которые приходили в ателье…
– Ну, он и вправду хорош собой, высокого роста, с густой каштановой шевелюрой, голубоглазый… С ямочками на щеках и с усиками, – зарделась Лиза.
– Но почему английский студент едет отдыхать именно в Петербург? – все недоумевала Роза.
– Кажется, у него тут родственники… не знаю точно, может дядя… или тетя…
"Дядя или тетя" – эхом откликнулись Сашенькины мысли.
– Я… мне нужно отлучиться, мигом вернусь, – и девушка чуть ли не бегом бросилась в кабинет хозяйки ателье.
– Мадам Полина, – запыхавшись, Сашенька после короткого стука и позволения войти влетела к начальнице. – Мадам Полина, смею ли я вас просить уделить мне несколько минут?
– Слушаю, – приподняв пенсне, та немного удивленно посмотрела на свою юную мастерицу. – Да садитесь же, не стойте, Александра! Что еще произошло?
– Мадам Полина, у меня идея по поводу вчерашнего ограбления! – выпалила Сашенька. Затем уже тише, но все так же решительно произнесла: – Понимаю, если вы сочтете меня дерзкой, но… не приезжал ли к вам случайно ваш племянник в течение последней недели-двух?
Брови владелицы ателье взметнулись вверх от удивления.
– Георгий должен приехать на каникулы, это так. Я ожидаю его завтра. Но откуда вам…
– Мадам Полина, берусь за смелость предположить, что он уже в Петербурге, по крайней мере несколько дней!
– Что?! С чего вы взяли? Вы его видели? – мадам Полина была готова засыпать девушку градом вопросов, но тут вновь раздался стук в дверь.
– Боже мой, кто на этот раз и с какими безумными идеями? – простонала женщина. – Входите! – и на пороге кабинета появился не кто иной как инспектор полиции Алексеев. Он вопросительно посмотрел на раскрасневшуюся Сашеньку, а та, в свою очередь, – на начальницу.
– Добрый день, господин инспектор, – устало поприветствовала его та. – Что ж, Сашенька, может быть, вы изложите свои догадки и полиции?
– Конечно, мадам Полина, почему бы и нет, – решительно ответила девушка. – Если господин Алексеев не против.
***
И Сашенька кратко пересказала услышанное от своей любимой тетушки, от подружки Лизы, добавив к тому собственные умозаключения. Приятный молодой человек по имени Джордж (а племянника мадам Полины звали Георгием, очень похоже). Изображал английского джентльмена (откуда бы Лизавете, плохо владеющей языками, было распознать фальшь?). Племянник обучался как раз таки в Англии. Очаровал Лизу, которая под влиянием изысканных манер, вкусных пирожных и забавного ломаного русского языка, на котором изъяснялся юноша, вполне могла выболтать, сама того не подозревая, какую-нибудь важную информацию о «Папильоне»…
Инспектор Алексеев слушал очень внимательно, а когда Сашенька закончила свою речь, попросил принести оставленный молодым человеком фрак. Девушка тотчас исполнила поручение, а мадам Полина – все еще в шоке от услышанного – молча и пристально стала рассматривать одежду и, наконец, вынуждена была признать, что та вполне могла принадлежать ее племяннику.
– Да, насколько я помню Георгия, это может быть его размер… Возможно… но зачем все это?
Инспектор взял слово.
– Предположения юной барышни, как это ни прискорбно, могут оказаться истиной. Наши сотрудники успели расспросить несколько мастеров, которые занимаются изготовлением ключей. И один вроде бы вспомнил молодого элегантного шатена с бородкой и усами, который просил его изготовить ключ по слепку. Бородка и усы могли быть накладными, – ответил он на возражение мадам Полины, что ее племянник – блондин и бороды не носит.
– О Боже, неужели Георгий способен на такое?! Почему? Как?
Инспектор попытался успокоить женщину.
– Возможно, вся эта теория окажется ошибочной. Но лучше всего, конечно, было бы проверить – само собой, без лишнего шума. Кстати, где мог остановиться ваш племянник?
– Совершенно точно не у меня и маловероятно, что в доме моего брата на Почтамтской… хотя… он с супругой сейчас в отъезде. Проверьте адрес, – сжав рот в тонкую ниточку, решилась мадам Полина.
– Мы можем отправиться туда вместе, а кто-то из наших людей будет изображать рабочего. Сошлемся на проверку качества водопровода или что-нибудь в этом роде, вы займете разговором племянника – если, конечно, он и в самом деле там, – а мы потихоньку обыщем квартиру. Далее по обстоятельствам.
***
Остаток дня у полиции ушел на тщательную подготовку и разработку предложенного плана. Действие было намечено на следующее утро, когда инспектор Алексеев с одним из помощников нарядились представителями коммунального обслуживания и с мадам Полиной, едва скрывающей волнение, отправились на Почтамтскую, 3, где проживал брат хозяйки "Папильона". Поднявшись по широкой лестнице с витыми решетками, маленький отряд остановился перед дверью квартиры Львовских. Инспектор сперва прислушался, затем постучал, объявив "Проверка водопровода!".
Сперва ответом была тишина, а через несколько секунд за дверью послышались шаги, скрежет замков, и на пороге предстал заспанный светловолосый юноша, облаченный в мягкий бархатный халат.
– Тетушка Полина! – Георгий! – раздались одновременно удивленные восклицания.
– Не знала, что ты приедешь раньше означенного, – первой пришла в себя мадам Полина. – Господа должны проверить состояние труб в квартире, да вот не успели до твоего прибытия.
– А… эээ… входите, конечно…, – юноша был заметно растерян и смущен.
– Не найдется ли тут чашечки кофе, дорогой мой племянник? Пусть мастера делают свою работу, ну а ты расскажи своей тетке, как оно там в Англии.
С лица Георгия почти ушла тревога, он бросился в детальное и живое повествование, однако уже через десять минут оно было прервано кашлем инспектора, появившегося на пороге кухни.