Ореолла

В дверь забарабанили. Брови Рагона изогнулись, а во взгляде появилось раздражение.

– Вообще распоясались, – прорычал он и открыл дверь.

В помещение ввалился встревоженный и запыхавшийся от быстрой ходьбы, возможно бега, охранник.

– Рагон, там пришли странные, очень уродливые люди и просятся войти. Сказали, что если мы не впустим их добровольно, то они разозлятся и войдут силой. Я не сомневаюсь в их способностях сдержать данное слово.

– О чем я и предупреждала. Это воины колдуна. Их не убить обычным оружием и от них не спастись.

– И что же нам теперь делать? – испуганно спросил начальник.

– Не мешать мне. – Я встала со стула.

– В каком смысле? – простонал Рагон.

– В самом прямом, не путаться под ногами. Надо поспешить. Они не станут долго ждать и вынесут дверь вместе с засовом и охраной всего рудника. Иди, открывай дверь. Я иду с тобой.

Перекинувшись парой словечками с друзьями, велела им оставаться с начальником. Спорить и возражать никто не стал. Все знали, что со мной спорить бесполезно и не то обстоятельство.

Мы, как и все остальные, были в западне. Оставался один выход выбраться на поверхность – это убить нелюдей, но, сколько их было и какой выдержки, я не знала.

Как только охранник вытащил засов из скоб, дверь тут же распахнулась. Первый уродец, ворвавшийся внутрь, схватил охранника словно куклу и хотел перегрызть шею. Я подоспела вовремя. На бегу, метнула нож, и он застрял в глазнице нелюди. Охранник, белый как молоко, по-прежнему находившийся в руках уродца, трясся от ужаса. Я поймала его, не дав удариться о каменный пол, и толкнув в сторону коридора, приказала бежать. Мой голос и эхо подействовали на него отрезвляюще, и он побежал.

Только выдернула нож из трупа, как появился другой урод, страшнее предыдущего. Я была права: чем больше обезображены физиономии нелюдей, тем они неуязвимее и с первого удара, даже если он пришелся точно в глаз, не помирали, а продолжали яростно сражаться. Головы их лишить было довольно-таки сложно. Высоко. Вначале приходилось с помощью ножа ставить на колени, а потом уж завершать начатое. Меня спасало то, что нелюди были огромными, а коридор узким и я сражалась с ними поочередно. Если бы они завалились всей толпой, то растоптали бы меня по каменным полам.

Был еще один плюс в мою сторону – чем сильнее противник – тем больше он отдавал мне энергии, и тем неуязвимее становилась я.

Чтобы попасть внутрь коридора, нелюдям приходилось вытаскивать трупы наружу, расчищая путь.

Время шло, а сражение все не заканчивалось. Нелюди словно из-под земли вырастали. Ближе к вечеру их не осталось, зато трупов – гора. Я обошла кучи, устремила взгляд вдаль, выжидая еще нелюдей. Но их не было.

Солнце почти спряталось за горы, словно разливая яркие краски на скопившиеся рванными лоскутами облака. Холодный ветер пробрался под одежду, пробежав по разгоряченному телу дрожью.

Я передернулась и поспешила к друзьям. Постучала в дверь. Некоторое время ничего не происходило. Вновь постучала и дверь открылась. Увидев меня, Ястреб кинулся навстречу с распростертыми объятиями. Заран как обычно грациозно кивнул, Марэк улыбнулся во весь рот. Начальник охранников нахмурился, подозрительно наблюдая за мной.

Спасшийся (от быть съеденным) охранник по-прежнему находился в полуобморочном состоянии. Он сидел на полу, прислонившись спиной к каменной стене. Руки его тряслись и судорожно дергали тканевую салфетку. На мое появление он никак не отреагировал, упершись взглядом в пол.

– Кто ты? – слегка заикаясь, спросил Рагон.

– В каком смысле? – непонимающе, спросила я.

– Я осмелился выйти из кабинета и посмотреть на воинов колдуна. То, что ты делала не под силу обычному человеку.

– Если тебя это успокоит, то считай меня противоположностью колдуна. Теперь ты веришь моим словам?

– Что ты имеешь в виду?

– То, что подземелье с железной дверью не спасет тебя от колдуна. Рано или поздно он сюда доберется, и тогда ты умрешь. Либо превратишься в такого же урода, как те, с кем я сражалась, либо будешь съеден заживо. Знаешь, почему твой подчиненный до сих пор не может прийти в себя? Им хотел позавтракать уродец. Теперь я знаю, чем они питаются. Догадайся с трех раз, – издевалась я над начальником. Но то что я говорила, было к сожалению правдой.

Рагон дрожащими пальцами стал отбивать по столу. Я хотела пригрозить ему, но поняла, что он делает. Он стучал по кнопкам, вмонтированным в столешницу. Вскоре появился еще один охранник и встав у двери, замер.

– Приведи сюда заключенного из девятого блока. Того, что крутит водяное колесо. Разберешься или найти номер? – спросил Рагон подчиненного.

– Да, я знаю этого заключенного. Его как, доставить прямо в ваш кабинет? – удивился приказу охранник.

– Но не ко мне же в дом?! – перешел на нервный крик начальник. – Ясное дело в кабинет.

Подчиненный кинулся выполнять приказ. Рагон громоздко поднялся с кресла, и я увидела, что вместо правой ноги у него был протез. Прихрамывая, подошел к металлическому двухстворчатому шкафу, открыл. Достав бутылку с вином и два бокала, он обернулся, посмотрел на моих друзей и кивком велел Марэку подойти.

– Бери еще бокалы и вторую бутылку. Можешь взять еще закуску. Отпразднуем отсрочку от смерти.

– Что так угрюмо? Ты должен радоваться, что нападение совершено при моем присутствии. Теперь колдун вряд ли направит сюда своих воинов. Он уже понял, что я тут и нужного мне заключенного заберу с собой.

– Не могу понять, зачем тебе каторжник? Чем он может помочь?

– Только ему под силу провести меня через Врата Смерти.

– Значит, ты считаешь, что беда миновала?

– Я знаю это наверняка, так что можешь успокоиться.

– А как же замысел по поводу непобедимой армии из заключенных?

– Скорее всего, он изменит планы. Теперь колдун догадается о моих намерениях и будет стараться помешать их осуществить. Забрав отсюда заключенного, я никогда здесь больше не появлюсь.

Рагон заметно повеселел. Он позволил Марэку брать из шкафа все, что хочется, имелось в виду из еды.

Мы поужинали и даже выпили хорошего вина. После застолья встретились с нашим новым членом команды. Он был метра два с чутком в высоту, здоровый в плечах и со свирепым взглядом. Его кожа была покрыта многочисленными рубцами от кнута, а на правой щеке виднелся глубокий, обезображенный шрам. На лице и голове ни волосинки. Руки и ноги его были закованы в цепи.

Он окинул нас презрительным взглядом и, остановившись на мне, довольно улыбнулся. У него не хватало двух передних зубов, и от этого улыбка становилась пугающей.

– Как твое имя? – рассматривая груду мышц, спросила я.

– А как назовешь, так и будет. Мне нет до этого дела.

– Ясно. Манерам ты не обучен. Ничего, поживешь среди людей, обучишься.

– Ты свободен, – официально заявил начальник охраны. – Свободой своей обязан этой девушки. Так что будь с ней полюбезнее. Теперь она твой начальник.

– По мне так один черт, – процедил сквозь зубы заключенный и сплюнул.

– Снимите с него цепи, – попросила я.

– Может, не стоит торопиться? – растерялся Рагон.

– Ничего, пусть привыкает жить без цепей.

Начальник кивнул подчиненному и тот, достав ключи, открыл замки. Цепи с шумом упали на каменный пол. Охранник тут же отскочил от заключенного, так как тот хотел схватить его за горло, но не успел. Я среагировала моментально и в одно мгновение оказалась рядом с ним, подставив нож к его горлу.

– Дернешься, убью не задумываясь. Ты меня понял? – злостно прошипела я.

Видимо каторжник недооценил меня и теперь был сильно удивлен и даже растерян. Он сообразил, что со мной шутки плохи, и я действительно его убью.

– Да, да, – слегка откидывая голову назад, сдавленно согласился заключенный. – Впредь буду осмотрительнее.

– Не осмотрительнее, а почтительнее. Не думай, что мне не хватит сил с тобой справиться. Ты это скоро сам узнаешь. Все, нам пора. Прощай Рагон.

– Удачи тебе Ореолла. Приятно было с тобой иметь дело и… жаль… проводи гостей до выхода, – сухо кинул он охраннику, приведшего заключенного.

Оказавшись снаружи, я показала каторжнику гору трупов нелюдей, что были здоровее его. Он изрядно удивился, усомнился и даже слегка побледнел.

– Не думаешь же ты, что сильнее этих нелюдей? Видел, что я с ними сделала? Разозлишь меня, с тобой обойдусь гораздо суровее.

Я посмотрела на подавленный взгляд каторжника и поняла, что с него спесь сбита. Больше он не решиться раздражать меня, чего в принципе и добивалась.

Глава 7

Марэк и Рафила остались с селянами на пологом берегу у моря. Мужчины, что по моложе, доставали из моря водоросли. Остальные вязали лестницы и корзины, чтобы поднимать на скалы детей. В общем, подготовка для переселения шла полным ходом. Я не сомневалась в том, что они справятся.

Мы оставили им немного воды и провизии, сами же взяли курс на юго-запад, в Слетуч в верховья Пологи. Наш путь пролегал не только по морю, но и по бескрайней пустыне Ширангийской равнины. Обжигающий ветер с песком, нещадное солнце и холодный воздух с завыванием хищников – это то, что ждало нас впереди. Остановившись в прибрежном селении Ширанги, мы запаслись всем необходимым для путешествия по пустыне, а также взяли верблюдов и наняли проводника. Мне понравилось, что не нужно было бегать по торговым лавкам, выискивать нужных людей. Достаточно было подойти к человеку, не покидая трактира и заказать ему все, что требовалось.

– Для чего мы сюда прибыли? – спросил озадаченно Заран. Он на какое-то время уходил по делам – каким? Не сказал.

– Мне нужно попасть в Слетуч.

– В Слетуч? – нахмурился так, словно у него разболелась голова. – Я знаю это селение. Для чего тебе туда?

– У меня там кое-какие дела. А что тебя так тревожит?

– Да так, – задумался он. – Не хорошие места и к тому же полны опасности.

– Сейчас везде опасно.

Заран над чем-то размышлял, потом покосился на проводника.

– Нам не нужен проводник. Я сам могу отвести в это селение. Я знаю дорогу.

– Это хорошо, что ты знаешь. Два проводника в пустыне – больше шансов не сбиться с дороги. Мы оставим проводника, тем более я ему уже заплатила золотом, – отмахнулась и пошла договариваться по поводу комнат…

На рассвете мы покинули трактир и тронулись в путь. Я знала, что нас ждет в пустыне по рассказу Ястреба, но не думала, что это так уморительно нудно. Поначалу как-то не было тяжко, потому что все досыпали на верблюдах, кроме проводника. А когда начало припекать солнце, а обжигающие порывы ветра швыряться песком, было совсем не здорово. Хотелось повернуть назад.

Заран некоторое время ехал вблизи меня, затем отстал и теперь его верблюд плелся позади всех. Я ехала посреди Ястреба и Горальда. Мы не разговаривали, пока тишину не нарушил Горальд.

– Мне путешествовать нравится. Пусть даже по пескам, – щерился он.

Каторжник оказался не плохим человеком. Конечно, в нем за годы, проведенные на рудниках, скопилось много злого, но мы были терпеливы к нему и неагрессивны. Дружелюбное отношение постепенно вытесняло зло из сердца Горальда, и в итоге появились положительные результаты. По какой-то причине Горальд стеснялся своего имени, но Ястреб объяснил ему, что имя – это святое. Судьба человека связана с именем, отчего он пустил слезу. Он рассказал нам, что в детстве над его именем смеялись мальчишки и постоянно его дразнили. Но жизнь у него была хорошая. Любящие родители, счастливое и беззаботное детство. Все было у него хорошо – если бы не имя. Когда он подрос, то стал называть себя Родоном. Прошло немного времени, и его жизнь полностью изменилась. Из хорошей, превратилась в кошмарную. Родители в один год умерли от эпидемии, унесшей множество людей старшего поколения. Дом разрушили разбойники, забрав все имущество, пока он зарабатывал золото на свадьбу. В итоге девушка отказалась выходить за него замуж и выбрала себе богатого жениха. Он сильно разозлился и, выпив много хмельного напитка, решил поговорить с ней, но тут вмешался ее жених. У Горальда и в мыслях не было вредить своей возлюбленной и тем более ее жениху. Он не хотел его убивать. Это был несчастный случай, но никто его не слушал и тем более не собирался прощать. Так его приговорили к пожизненному сроку каторжных работ на рудниках. Он понял, что с изменением имени изменилась его жизнь. Теперь он гордился имением, что дали ему родители и улыбался счастливой улыбкой, когда слышал его. Он был уверен, что с возвращением имени вернется к нему и удача, и осуществиться то, о чем он когда-то мечтал.

– Но все-таки хотелось бы мне осесть на одном месте. Завести домашнюю животину. Пахать землю и растить тыкву. Большую, как в детстве. Может, кто из женщин мной заинтересуется. Я ведь могу любить и могу научиться быть нежным и ласковым. А еще хочу сына. Как ты думаешь Ореолла – может ли все это осуществиться?

– Я нисколько не сомневаюсь Горальд. Все у тебя получится. И не только жена и сын у тебя будут, но еще и дочка.

– Такая же красивая как ты?

– Не знаю. Может быть красивее.

– Да, дочка. Дочка, это конечно, хорошо, но с ней много хлопот.

– Это еще почему?

– Как почему? От женихов покоя не будет. А вдруг кто обидит ее. Я же не смогу стерпеть. Опять могу ненароком зашибить.

– Не думаю, что до этого дойдет дело, – рассмеялась я. – Женихи, завидев тебя, вряд ли захотят искать с тобой ссоры.

– Это точно. Я ростом пошел в деда по матеренной линии. Здоров он, ох здоров был. Я даже помню его. Идем мы с лесовырубки, на шее у него я сижу, в одной руке как обычно топор огроменный, а в другой – корзина с грибами или ягодой. Он меня всегда с собой брал лес заготавливать. Помер от хвори. Хворь ведь она не смотрит на рост и здоровье, всех за собой тащит. Вот и деда моего утащила.

– У тебя кто-нибудь из родственников остался?

– Должны быть. По отцовой линии сестры двоюродные и по матеренной тетка с дядькой живы должны быть. Только зачем я им – каторжник – убийца и насильник. Так ведь меня осудили. Нет. Я один на этом белом свете. Родственников искать не стану.

– Не расстраивайся. Создашь свою семью.

– Привал, – оповестил проводник. – Похоже, надвигается буря. Надо подготовиться. Да и ночь скоро.

Я посмотрела на небо, оглянулась вокруг. Ничего не предвещало надвигающейся беды. Небо было чистым, лишь кое-где виднелись облака с сероватым оттенком. Ветер стих. Солнце палило нещадно.

Проводник повернул верблюда в сторону песчаных холмов. Мы все последовали за ним. Затем он спешился. Мы тоже слезли с верблюдов. Ноги тряслись с непривычки. Я чуть не свалилась на песок. Хорошо, что Ястреб успел меня поддержать. Я ему улыбнулась и поблагодарила коротким поцелуем.

Выяснилось, мы устроили привал не возле дюн. Песчаный холм оказался полым внутри с широким проходом. У меня сложилось впечатление, что это укрытие было сделано руками человека, и видимо служило пристанищем для кочевников.

Проводник завел верблюда под каменную глыбу и привязал за торчащий в стене изогнутый штырь. Мы сделали тоже самое. Под каменным навесом достаточно просторно. Места хватило всем – и нам, и верблюдам.

Проводник отвязал от верблюда один из мешков и, приблизившись к выложенному на песке из камней сооружению, высыпал туда уголь. Достав небольшую бутылочку с жидкостью, полил из нее черные камни. Закончив с этим делом, стал отвязывать остальные мешки и доставать из них теплые вещи.

– А вы что не готовитесь? Буря начнется, потом поздно будет, – удивился проводник нашему бездействию.

Оказывается, не только я наблюдала за ним, но и мои спутники стояли как вкопанные и ничего не делали. После предупреждения, все зашевелились. Стали отвязывать мешки. Проводник нащупал что-то в стене, надавил. Появилась небольшая ниша. Он вытащил из нее маленькую лопатку.

– Кто-нибудь из мужчин поднимитесь наверх и отцепите занавес, – вскинул он руку.

На него все посмотрели, но никто не сдвинулся с места. Честно сказать, я сама не поняла, что хотел проводник. Он вздохнул, затем уделив внимание Ястребу, сказал:

– Вон видишь, сверху по краю укрытия прицеплен занавес. Надо взобраться на холм и отцепить его.

– Понял.

Ястреб принялся карабкаться по пескам. Но у него не очень получалось. Видимо, тяжеловат для такого дела. Я невольно улыбнулась, наблюдая, как он сползает по песку вниз, ругаясь.

– Я сама отцеплю, – предложила свою помощь и полезла вверх.

У меня получилось лучше. Я быстро достигла вершины и лежа на животе, подползла к самому краю обрыва. Протянув руку, стала нащупывать крючки и снимать с них скрученное на длинную жердь плотное тканное полотно.

Когда отцепила все крючки, полотно раскрутилось, и образовалась ширма, перекрывающая собой больше половины входа. Проводник стал раскапывать песок и, нащупывая металлические крюки, зацеплял ширму за толстые железные кольца. В итоге получилось защищенное от солнца, ветра, дождя – вполне уютное укрытие. Прошло около часа, но пока ничего не происходило.

Я начала нервничать, бросая подозрительные взгляды на проводника. Заметив мое беспокойство, он раскинул руки.

– Поверь мне, я сделал правильный выбор. Это единственное место, где мы на сегодня можем укрыться: и от бури, и от холодной ночи. До следующего пристанища кочевников слишком далек путь и только завтра мы его достигнем. Пески ошибок не прощают. Ты лучше расслабься и отдыхай. Не думай о том, за что платишь мне.

Его слова меня немного успокоили. Прошло еще немного времени, как вдруг резко потемнело, словно кто-то выключил свет. Послышалось завывание и приближение жуткого шума. Занавес встрепенулся так, что чуть не сорвался с крюков. Ветер разбушевался, в щели залетал песок.

От сильной пыли в воздухе стало трудно дышать. Пришлось зажмуриться и прикрыть нос тканевой повязкой. Воздух быстро охлаждался. Вскоре совсем стало холодно. Проводник зажег фитиль и поднес его к углю. Ветер раздувал огонь, и уголь разгорался ярким пламенем. Стало немного светлее, но тепло не ощущалось из-за сильного ветра и холода.

Ветер продолжал бушевать все сильнее. Я прижалась к Ястребу, дрожа от холода. Он обнял меня, укутал своим плащом.

Буря продолжала бушевать приблизительно около часа, затем все стихло так же быстро, как и началось. Немного потеплело, и воздух очистился от пыли.

Я встала. Ястреб закутался в плащ и закрыл глаза. Буря закончилась, но все равно было холодно. Подошла к раскаленным углям, протянула руки. Немного посидев у пышущих жаром углей, согрелась. Окинув взглядом подуставших друзей, вальяжно развалившихся верблюдов, решила прогуляться снаружи.

Ветер сильно поработал над внешним видом пустыни, и теперь ее было просто не узнать. Там, где были дюны, теперь ровно и наоборот. Кое-где виднелись камни, настоящие гранитные. Откуда они взялись в песках, мне было не понятно.

Я услышала позади себя шум и обернулась. Из укрытия вышел проводник. Он тоже внимательно разглядывал перемены.

– Когда-то давным-давно на этой равнине простирался красивейший город. В одну ночь пал он от природной стихии и тысячи людей были погребены под песком.

– Эти камни – напоминание о трагедии?

– Возможно, – пожал плечами проводник. – Я точно не знаю. После бури здесь можно увидеть разное. Камни – это самая малость, на что способна удивить пустыня. Однажды, проснувшись поутру, я увидел куда более захватывающее событие. Большая часть песков была залита морской водой, словно море решило расширить свои границы. И вода была реальной. Кое-кто попробовал в ней искупаться. Правда, говорят, вскоре умер от внутреннего кровоизлияния.

Меня сильно поразила услышанная история.

«Неужели природе тоже подвластна магия? Только магия способна сотворить такие чудеса».

Я посмотрела на проводника, желая спросить, но он разгадал мое желание.

– К северу отсюда есть небольшой город под названием Ведьград. Он недавно появился. Лет десять, может пятнадцать тому назад. Там живут одни колдуны и ведьмы. Говорят, страшное место и еще говорят, что все творящееся в пустыне – это отголоски скопившейся энергии того города. А еще я слышал, что недалеко от того города есть место, где можно узнать свое прошлое и будущее и увидеть…

– Эй, проводник, – окликнул его Заран.

Проводник обернулся, их взгляды встретились. Я не могла понять причину замешательства проводника и Зарана, но мне показалось это странным.

– Буря закончилась, может, будем выдвигаться в путь? Стемнеет через пару часов. Мы успеем пройти за это время большое расстояние.

– Да, да, конечно, будем выдвигаться в путь, – согласился с ним проводник.

Я нахмурилась. Проводник явно изменился в выражении лица.

– Что можно увидеть в том месте? – спросила я его.

Он посмотрел на меня пустым, ничего не выражающим взглядом, на секунду замешкался, затем улыбнулся.

– О чем ты девочка? О каком месте ты говоришь?

Я не знала, что сказать, вернее, о чем подумать. Что могло повлиять на проводника? Заран? А может действительно это место имело странную энергетику и не хотело открывать свои тайны?

Ничего не ответив, я в задумчивости вернулась в укрытие. Мысли путались и не хотели оставлять меня в покое. Что-то здесь было не так. Насколько я поняла: до недавнего времени проводник не собирался выдвигаться сегодня в путь. Он сказал, что до следующего привала далеко и нам не успеть до наступления ночи добраться до него. Что же случилось теперь? Почему он изменил свое решение?

«Нет, надо остаться здесь до рассвета».

Посмотрела на проводника запихивающего в мешки вещи, на задумчивое выражение лица Зарана.

– Мы останемся здесь до рассвета, – заявила я.

– Ореолла, здесь оставаться нельзя. Неужели ты не заметила, что это место слишком опасно. Оно погубит нас, если мы здесь останемся, – нервозно высказался Заран.

Я прислушалась к ощущениям. Мое внутреннее «я» кричало не слушать его. Здесь самое безопасное место.

– Откуда такие выводы? – удивилась настойчивости Зарана.

– В Ширанги я встретил давнего знакомого и за разговором рассказал ему, куда путь держим. Ведь все-таки я в этих местах давненько не был. А в пустыне все меняется постоянно. Он предупредил меня, что в каменном укрытии оставаться на ночь нельзя. С недавних времен здесь поселились духи, которые питаются человеческими эмоциями и жизненной энергией. Не знаю, как ты, но я ощущаю их присутствие.

– Я не думаю, что все так страшно. С духами проще договориться, нежели с ночной пустыней, с ее невыносимым холодом и подстерегающими на каждом шагу опасностями. Мы остаемся здесь. Если ты против моего решения, можешь поступать как считаешь нужным, – настойчиво возразила и стала готовиться к ночлегу. Ястреб и Горальд не спускали с нас удивленных взглядов.

– Я согласен с Ореоллой, – тут же высказал свое мнение Ястреб. – Ночью в песках куда опаснее, чем здесь в укрытии. И потом, у нас есть огонь. Духи бояться огня. Эй старик, у тебя есть еще уголь? – спросил он проводника. Проводник ничего не ответил, лишь кивнул, что означало «да» и что-то промычал себе под нос. – Вот и отлично.

Заран изменился в лице. В его взгляде появилась злость. Он несколько секунд постоял в нерешимости, покинул укрытие.

– Странный этот Заран, – прищурился Горальд. – Не доверяю я ему. Не чист он. Я-то уж умею отличать подлинность от подделки.

Заран вновь появился в укрытии, отвязал верблюда.

– Вы как хотите, но я не намерен здесь умирать. Прощайте, – скривился он, выводя наружу верблюда.

Мы промолчали. Проводник заерзал, словно кто-то дергал его за веревочку.

– Ты тоже хочешь уйти? – спросила я удивленно.

– Да, но… нет. Я останусь.

Я наблюдала за проводником. Он сел, поджал под себя ноги, закрыл глаза. Его губы зашевелились. Поняла – молится. Потом он соединил вместе ладошки и поднес их к лицу. Несколько раз поклонился. Когда поднялся, стал прежним: спокойный, рассудительный, без намека паники или растерянности. В общем – стал самим собой. Я сделала вывод, что недавнее поведение явно было вызвано Зараном. Но, как и почему? Что случилось с ним? Я видела, что он менялся, но думала это связано с переживанием за возлюбленную. Может, я чего-то упустила?

– На рассвете мы выдвинемся в путь, но изменим направление. Мы не пойдем в Слетуч. Ты отведешь нас в город ведьм и колдунов.

– Смелое решение, но хочу тебя предупредить, из города ведьм никто нормальным не возвращался. Да и вообще возвращались очень редко. Не стоит рисковать жизнью понапрасну.

– Так ты отведешь нас в город ведьм? – настойчиво спросила я.

Проводник был в растерянности и смятении. По нему было заметно, что он боится. Немного подумав, ответил:

– Я укажу путь к ведьмам, раз уж подрядился, но в город не пойду. И советую тебе не брать с собой своих спутников. Недалеко от города ведьм есть нейтральная зона. Лучше нам тебя там обождать. Тебе ничего не станется в том проклятом месте. Ты защищена от воздействия магии, а мы вот там сразу сгинем.

– С чего ты взял, что я защищена от колдовства?

– Я сразу понял, когда только увидел тебя. А вот твоего дружка я не распознал. Знал бы, кто он, ни пошел бы с вами.

– Ого! – изрядно удивилась я. – И кто он?

– Он не тот, за кого себя выдает и не тот, за кого принимала его ты.

– Странный ответ. Так кто же он?

– Я не знаю. Сказал же, что не успел понять, кто он. И ушел он лишь потому, что его сущность стала бы явью. Видимо он не захотел показать тебе, кто он есть на самом деле, либо испугался твоей кары.

– Я ему с самого начала не доверял, – как бы нехотя признался Ястреб.

– И мне он не понравился. Но не знал, по какой причине, – вздохнув, высказался Горальд. – Хорошо, что он ушел.

– Да, верно. Но радоваться рано. Этот человек опасен и неизвестно, что от него можно ждать, – с тревогой в голосе предупредил проводник.

– А он правду сказал, ну… на счет духов? – спросил Ястреб.

– Духи в пустыне изначально были. С тех пор как равнину покрыли пески. Они живут вольно, на то они и духи. Но о том, чтобы духи поселились в укрытии для человека, мне в это слишком мало вериться. По крайней мере, я о таком не слышал. Пристанища для кочевников они ведь не просто так существуют и находятся ни где вздумается. Для них отведены специальные места, охраняемые Вселенной.

– Ну, раз так, значит, нам боятся нечего, – подытожил Ястреб.

– Кто знает, – как бы в пустоту проговорил проводник. – Скоро стемнеет, давайте поужинаем.

Все молча согласились и началась суета. Ястреб распаковывал пакеты с едой, Горальд вылил воду в котелок и поставил на раскаленные угли. Проводник тоже возился с пакетами, я же осталась не занятой и решила немного прогуляться вблизи укрытия.

Несмотря на то, что солнце еще светило, в воздухе по-прежнему ощущалась прохлада. Но эта прохлада не приносила неудобств.

Я прошлась по песку и присев на корточки, прикоснулась рукой к черному камню. Вначале он показался мне ледяным, затем резко стал горячим, я одернула руку. Пристально наблюдая, заметила, что камень слегка изменил цвет и отдалился от меня или я от него. Вновь подошла к камню и протянула руку, хотела прикоснуться, но он зарылся в песок, словно живой. Я встряхнула головой. Трудно было поверить в происходящее, но я видела это своими глазами.

«Интересно, что это за камни и почему они не хотят, чтобы к ним прикасались?»

– Чудеса, да и только. И что вы испугались? Я не обижу вас.

Моему зверьку стало любопытно посмотреть, с кем я разговариваю. Он вылез и стоя на плече стал дергать носиком воздух. Посчитав, что для него нет ничего интересного, юркнул на место и замер.

Я порой забывала о нем и вспоминала лишь тогда, когда он сам привлекал к себе внимание. Вот и на этот раз было то же самое, только мне почему-то стало не по себе. Встала и поспешила в укрытие. Присев возле Ястреба, рассказала о камнях.

– Нельзя к чему-либо прикасаться в этом месте, – нахмурился проводник, отчитав меня как ребенка. – Здесь все пропитано магией. Это может навредить не только тебе, но и нам принести большие неприятности, включая трагедию.

– Не понимаю. Чем могут угрожать камни? – обижено пробурчала.

– Я не только камни имел в виду, – продолжал хмуриться проводник. – Ни к чему прикасаться нельзя, что неестественно. Я уже упоминал, что один человек осмелился искупаться в новоявленной воде и что вскоре умер. Так вот, ты ведь не знаешь, что это за камни, и какой они энергетики, насколько они сильны и опасны. Вода с виду тоже казалась неопасной, однако же, последствия оказались трагичны.

Я призадумалась. Проводник хоть и ругал меня, как отец свою глупенькую дочку, но я понимала, что он был прав…

Поела и, выпив чая, решила еще раз взглянуть на камни, обещав, что прикасаться не стану.

Выйдя из укрытия, встала как вкопанная от изумления. Возле пристанища была выстроена стена из тех самых камней, что находились в песках. И не просто стена, а полукруглая. Края смыкались с горой, покрытой песком. Стена словно служила защитным ограждением. Скинув оцепенение, сделала несколько шагов и вновь остановилась, открыв от удивления рот. Оказалось стена двойной. Между ними оставался проход.

Не задерживаясь, взволнованная вернулась к друзьям и рассказала им все, что видела. Ястреб и Горальд хотели взглянуть на это чудо, но проводник их остановил.

– Нет, ни в коем случае не выходите. Пустыня ведет себя необычно. Возможно, она хочет нас отчего-то защитить и, по всей вероятности, в том твоя заслуга Ореолла. – Проводник провел ладонью по лицу сверху вниз.

– А с чего ты сделал вывод, что нас пустыня защищает, а не наоборот?

– Если бы хотела навредить, стена сомкнула бы края, не дав нам шанса выбраться из кольца. А, по твоим словам, я понял – стена нас окольцевала, но оставила проход.

Солнце скрылось за горизонтом и стало совсем темно и холодно. Мы разложили лежаки вблизи горячих камней, от которых шло тепло, и песок прогрелся.

Я прижалась плотнее к Ястребу. Зверек скрутился калачиком у моей головы и спрятал в пушистый мех мордочку. Закрыла глаза и моментально уснула, словно меня опоили снотворным зельем. Сквозь глубокий сон услышала голос. Он звал меня. Я почувствовала на себе зверька. Ласкан щекотал мне лицо мехом, а лапками нежно царапал возле уха.

Открыла глаза, пытаясь понять, где я и что со мной происходит. Где я – вспомнила сразу, а вот что происходит – понять никак не могла. Вновь услышала шелестящий протяжный голос. Он звал меня по имени и это настораживало.

Тихонько освободилась от объятий Ястреба, вылезла из спальника. Угли давали тепло, но почти не освещали, поэтому пришлось пробираться впотьмах.

Выйдя из укрытия, увидела огромные туманные тени людей-великанов. Их густые длинные бороды развивались на ветру. Лиц видно не было, лишь расплывчатые силуэты. Они были похожи на Призрачных Волхвов.

– Ореолла, – произнес один из призраков. – Мы Духи пустыни пришли сюда, чтобы заключить с тобой сделку. Нам надо то, что есть у тебя. Тебе же нужна наша защита. Ты находишься в месте, где сила магии возрастает до небес. На тебя движется зловещая мощь, с которой тебе не справиться. Если мы не заключим сделку, то тебе не выиграть эту битву. Погибнут твои спутники, тебя же закуют в магические оковы.