– Все будет так, как захочет госпожа судьба,– сказал он и немного еще подумав, добавил, – это ведь огромное счастье, когда человек доживает до старости. Старости бы не было, если бы она не нужна была. Поэтому, милая, хочу, чтобы ты состарилась здоровой и счастливой женщиной.

– Если так, то только с тобой, – обняв Макса, ответила я.

– Да, моя родная девочка, только со мной, – подтвердил Макс и продолжил меня обнимать.

– Мне пора, Макс. Родители сейчас вызовут МЧС, если меня к десяти часам не будет дома, – я попыталась высвободиться из его объятий.

– Все так запущено? – Спросил он с улыбкой.

– Да, они такие. Родители очень беспокоятся, когда я где-то надолго задерживаюсь.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, Элис.

– Я тоже не хочу, но мне нужно.

Он улыбнулся мне, и я снова не могла наглядеться на его улыбку. Его улыбка так сводила меня с ума, что я даже забывала моргать. Меня поймут лишь те девушки, у которых была сильная и огромная любовь.

– Может, хватит мне улыбаться? – Возмутилась я снова.

– Прости. Забыл, что мне нельзя при тебе улыбаться. Элис, – обняв меня, сказал Макс. – Знала бы ты, родная, как твоя улыбка сводит меня с ума. Ты еще совсем молодая и можешь говорить о том, что у тебя в сердце. Если я каждую секунду не говорю, как сильно ты меня сводишь с ума, это не значит, что я точно так же не теряю от тебя голову, – снова прижав меня к себе, произнёс Макс, – ты так же дорога мне, как и я, тебе, Элис.

– Знаю, что у меня красивая улыбка, но у тебя она несравненная. Только прошу: не улыбайся ты так своей неотразимой улыбкой, иначе ты знаешь, что от твоей красоты я теряю голову, – снова предупредила я Макса.

– Никогда бы не подумал, что встречу такую девушку, которая бы мне запрещала улыбаться, – он начал убирать улыбку с лица, что у него плохо получалось.

– Твоя улыбка настолько умопомрачительна, что даже во сне её часто вижу.

– А я тебя не во сне, родная.

– Это почему, если любишь меня?

– Потому что с тех пор полюбил тебя, я потерял свой сон, и я не могу видеть тебя во сне.

– Макс, мы же всегда будем вместе? – Спросила я его снова.

– Я же сегодня в кафе пообещал, что я кроме тебя никого уже не полюблю. Ничто не сможет нас разлучить, Элис. Ты моя жизнь и я теперь в твоей власти, моя лесная фея.

– Тогда я пойду, – я вышла из машины и с неохотой пошла в дом. Макс еще долго стоял и смотрел мне вслед.

Я махала ему рукой в знак того, чтобы он уже уехал, а он в знак протеста продолжал смотреть мне вслед.

Когда я заходила в дом, я помахала ему рукой в знак прощания. Он завел машину и уехал.

Родители сидели перед телевизором и ждали моего возвращения.

Когда я зашла, они оба на меня посмотрели и довольно вздохнули. Родители не привыкли к тому, чтобы я так поздно приходила домой. Я, если и общалась до сих пор с кем-нибудь, то все равно приходила домой вовремя и они, не привыкшие к моим поздним визитам, теперь относились очень волнительно.

–Наконец–то. Не прошло и года, как явилась наша принцесса, – сказала мать, довольно вздохнув.

– Вы переживали, мама? – Спросила я, будто не знала, что поэтому не ложились спать, дожидаясь меня.

– Ну, конечно, переживали, куда же без этого? Уже темно на улице, а тебя все нет. Мы с твоим отцом места себе не находили, – подтвердила моя мать.

– Мама, все хорошо, – я хотела уже уйти в свою комнату, как отец заговорил:

– Дочка, кто это был, с кем ты сегодня уехала на машине? – С большим интересом, спросил он.

Я посмотрела на мать и догадалась, что это она рассказала отцу о том, что сегодня за мной заехали на машине.

– Мама, зачем ты рассказала все папе? – С возмущенным видом я стояла посередине комнаты и смотрела на родителей.

– Дочка, я твой отец и должен знать все, что касается тебя, – ответил отец.

– Отец, это тот, который арендовал на лето домик в лесу, сказала я.

– Тот бородатый? – Спросил он.

Ему хотелось знать все, что касалось моего знакомства с Максом. Только как мне не хотелось в полночь объяснять что-либо родителям, но все же пришлось на кое-какие их вопросы им ответить.

– Да, отец. Его зовут Макс. Он живет в городе и приехал в лес, чтобы отдохнуть от городской суеты.

– Макс? А он случайно не женат или нет ли за его спиной сомнительного прошлого? – Волнительно, но строго спросил отец.

– Нет, отец. Он не женат и не преступник, – мне хотелось, чтобы родители были хорошего мнения о человеке, который стал моей жизнью за короткий срок.

– Это радует, – ответила мать, но в её голосе звучала какая-то тревога.

– Ладно, я устала очень. Сегодня мы целый день гуляли в городе. Мне хочется отдохнуть.

– Доченька, а перекусить что-нибудь? – Крикнула мне вслед мать.

– Мама, мне не хочется есть. Я в городе перекусила.

Я приняла душ и легла в свою постель. В теле была какая-то усталость, но спать не хотелось совсем.

На мой телефон начали поступать сообщения, и я заранее догадалась, что это от Макса, так как в такое позднее время, мне обычно никто не писал. Взяв трубку, лежащую на тумбочке, я увидела множество сообщений от него. Макс начал мне без остановки отправлять сообщения, которые я с жаждой читала.

Макс: Здесь в домике пусто без тебя, Элис. Даже и спать не хочется. Никс тоже не спит. Ходит по комнате и скулит.

Элис: Макс, я ужасно хочу к тебе, но из-за родителей не смогла поехать к тебе. Прости меня.

Макс: А говорила, что очень любишь.

Элис: Люблю очень сильно.

Макс: Не верю.

Элис: Как доказать?

Макс: Любовь не доказывают, её чувствуют.

Элис: Ты не чувствуешь мою любовь?

Макс: Конечно, чувствую, любимая. Твою любовь нельзя не чувствовать. Спи уже. Спокойной ночи, Элис.

Элис: Макс, я не могу прощаться с тобой, – написала я и встала с постели.

Немножко постояв в комнате, я надела свое короткое летнее платье и устремила свой взор в сторону леса.

5 глава

Я сама не понимала и не давала отчет своим действиям. Я открыла окно и медленно вылезла наружу, взяв с собой свои сланцы. Уверенными шагами, спотыкаясь в темноте, я шла в сторону домика в лесу. Было так страшно, что ноги дрожали подо мной, но это меня не останавливало. Я не догадалась даже взять тайком папин фонарик в гараже и, светя телефоном, шла по тропинке. Не могу перечислить, сколько раз я падала, но все же вставала и продолжала свой путь. Ведь я шла к любимому и мысли, что скоро увижу его, снова давали силы одолеть страх, который окружал меня со всех сторон в лесу. Крапива обожгла мне ноги и колючки расцарапали мне голые руки и ноги. Только я все равно шла не останавливалась, приближаясь все ближе и ближе к любимому Максу.

Я была уже на полпути, как пошел такой дождь, что я еле разглядывала свой путь. Мне казалось, что я уже сошла с пути и сейчас окажусь где-нибудь в пропасти. Телефон не реагировал на мои мокрые руки и выключился. Таким образом, я лишилась последнего света. Только какая-то сила привела меня к домику, и я уже стояла перед ним, вся намокшая до нитки. В домике не горел свет и, подойдя ближе, я начала всматриваться внутрь дома. Машина Макса стояла во дворе, и я была уверена, что он дома. Руки и ноги ныли так, что я еле терпела эту невыносимую боль.

Я присела под козырьком домика и начала еще сильнее дрожать от холода. Мне не хотелось уже будить Макса, чтобы он видел меня в таком состоянии.

Только Никс, внутри дома, почувствовал, что за дверьми кто-то. Он, подбежав к порогу и начал лаять. Макс, который еще не спал, встал и открыл дверь. Я сидела на лестницах, собрав ноги под себя, и дрожа от холода. Увидев меня, он подбежал ко мне и обнял меня.

– Элис! Как это понимать?! – Возмущенно спросил он, не выпуская из своих объятий.

– Не спрашивай,– дрожащим от холода голосом попросила я, обнимая его.

Я не была в состоянии, что-либо говорить еще, поэтому прижавшись к нему только дрожала.

– Тебя выгнали из дома в такой дождь?! – Спрашивал меня Макс, снимая свою майку и вытирая мои мокрые от дождя плечи и волосы.

– Нет, меня не выгоняли. Макс, я не могла заснуть без тебя, – только и смогла сказать я.

– Какая же ты глупая, Элис, – он одной рукой вытирал меня, а другой обнимал.

Он помог мне встать и завел в дом. Сильный ветер порвал провода. В доме не горел свет, и Максу пришлось зажечь свечку, которую он с трудом разыскал в темноте в шкафу. Он снял с меня мокрую одежду и надел на меня свою футболку.

– Как ты могла, глупая? Ты могла наткнуться на хищных зверей, – продолжал меня ругать Макс и вытирать полотенцем.

Когда он в темноте, не видя мои раны, протирал мне руки полотенцем, я начала вскрикивать.

– Больно.

Он включил свой телефон и в его свете увидел ужасные царапины и порезы на моих ногах и руках. Щеки мои тоже в нескольких местах были порезаны колючими кустами.

– Элис, ты сумасшедшая. Что ты сделала? Если ты так хотел ко мне, могла бы сказать мне об этом. Я бы сам привез тебя на машине. – Он начал нежно дотрагиваться до моих ран и целовать их.

– Я боялась, что ты не приедешь, – ответила я, все еще дрожа от холода.

– Какая же ты глупая, Элис.

Макс уложил меня в свою теплую постель. Он лег рядом и прижал к себе, стараясь не касаться моих ран.

За окном продолжал идти дождь с сильным ветром. Капли дождя ветер с силой швырял об стекла окон, но мне уже не было страшно и холодно. Я лежала в объятиях человека, которого обожала всем сердцем. Чтобы увидеть его лишний раз, проделала в темном лесу такой путь под дождем и ветром. Я прижалась всем телом к Максу и старалась не шевелиться, чтобы раны не болели. Сон начал меня одолевать, но я как могла, так боролась с ним. Мне всего лишь хотелось быть рядом и чувствовать, что Макс рядом. Если бы я заснула, я бы больше не чувствовала любимого, поэтому держалась последними силами, чтобы не впасть в сон. Но усталость дала о себе знать и уже минут через пятнадцать, я заснула.

Утром, когда я проснулась, Макс уже был на ногах и заваривал чай.

Я встала и не могла узнать себя. Руки и ноги были в ссадинах. На лице так же было множество порезов и раны давали о себе знать при любом моем шевелении.

– Проснулась, лесная фея? – Макс подошел ко мне с кружкой чая и протянул мне её.

– Проснулась, – я потянулась к нему обниматься.

– Вчера ты меня сильно напугала, Элис, – он начал осматривать мне раны, которые я получила ночью, добираясь до него в темноте.

– Долго ты мне будешь напоминать о моем опрометчивом поступке? – Спросила я и поцеловала его.

– Долго, любимая. Ходить ночью по лесу, очень опасно, – недовольно покачав головой, он начал обрабатывать мне раны пергидролем.

– Мне не страшно и знаешь почему? – Спросила я его, играясь его волосами.

– Почему? – Обрабатывая мои раны, спросил он, стоя на корточках передо мной.

– Потому что, я знала, что ты в лесу и со мной ничего не случится.

– Как же я тебя люблю, моя глупенькая, – он прижал меня к себе и долго не отпускал от себя.

Мы выпили чай и вышли на крыльцо. Вокруг снова пели птицы, а мы так и сидели в обнимку. Зазвонил телефон и я высвободилась из объятий Макса.

Звонила мать и переживала за меня. Я её успокоила и сказала, что рано утром вышли из дома на пробежку, пообещав, что скоро буду. Только никакой пробежки, конечно, не было. Проведя полдня в домике в лесу с Максом, я вернулась домой после обеда. Макс проводил меня до окраины села и пообещал наутро следующего дня снова забрать меня к себе. Только предупредил меня насчет моей неосмотрительности:

– На будущее: если снова захочешь ко мне, то позвони. Я тебя сам заберу, Элис. Обещай, что следующий раз сама одна не будешь добираться до леса.

– Обещаю, Макс. Я больше так никогда не сделаю.

Я тогда и не знала, что не сдержу слово и буду ходить в лес даже в полночь, чтобы вдохнуть запах любимого мной Макса.

Я пошла легкой походкой уже к селу, но Макс все еще стоял и смотрел мне вслед. Я проскользнула в спальню и быстро надела джинсовые брюки, чтобы мать не видела мои раны на ногах. Если был месяц август, и было очень жарко, мне все равно пришлось надеть блузку с длинными рукавами, чтобы родители так же не заметили мои поцарапанные руки. На лицо же я несла пудру и кое-как скрыла царапины.

Весь день я провела с мыслями о том, чтобы скорее закончился день, и наступила ночь. Мне хотелось снова к Максу. Я начинала считать часы до того, как стемнеет. Только летом дни становятся длиннее, и мне приходилось ждать, когда же сядет солнце и на небе появится сонная луна с армией звезд.

Я ходила, как сама не своя, и как только стемнело, пошла в комнату, даже не поужинав.

Макс позвонил и сказал, что скучает по мне и у меня снова сердце начало биться быстрее.

– Я тоже очень хочу тебя видеть, милый.

– Хочешь, приеду и заберу? – Спросил он.

– Конечно, хочу. Безумно хочу, – тут же слова сами по себе слетели с моих уст.

– Тогда не буду дожидаться утра и сейчас же заберу тебя. Жди, любимая, я скоро буду.

Пока он ехал за мной, я уже вылезла из окна и ждала его на дороге, спрятавшись от родителей в кустах.

Макс появился буквально через пятнадцать минут, и я села к нему в машину.

– Кто это в кустах прячется? Может принцесса и она хочет скрыться от злодея? – Сказал он, когда заметил меня в устах. Он продолжал он шутить, даже когда я уже села в машину.

– Я разве похожа на принцессу? – Спросила я.

– Да, самая красивая принцесса, и сейчас её похитит страшный злодей! – Грозно сказал, Макс, и обнял меня.

Я не сопротивлялась его объятиям. Мы так и продолжали сидеть в обнимку еще некоторое время, так как он не хотел отпускать меня из своих объятий.

Через некоторое время, он завел свою машину, и мы тронулись с места. Только почему-то он свернул не в сторону леса, а поехали в темноте в неизвестном направлении.

– Куда это мы едем? – Спросила я у Макса, так как у меня не было представления в темноте, в какую сторону мы держали свой путь.

– Выросла в этих местностях и не знаешь дороги? – С улыбкой спросил Макс. А ведь следить за мной с подругой в темном лесу, ты могла. – Макс рассмеялся и дотронулся до моей щеки и ущипнул меня.

– Темно и я не могу разобраться в нашем местоположении,– меня смутило то, что он шутил насчет того, что мы с Мэри за ним следили в темноте.

– Со мной ничего не бойся. Если ты все же не можешь доверить мне свою жизнь, то Никс, точно не даст тебе заблудиться.

– А где он? – Спросила я и повернулась к задним сиденьям. Никс лежал и спал на задних сиденьях.

– Спит он. Сегодня он столько бегал по лесу, что уже не в силах шевелить своими маленькими лапками.

– Странно. Как это он не обрадовался мне и не проснулся? С ним все хорошо? Может он снова заболел? – С волнением в голосе спросила я.

– С ним все хорошо. Ты не представляешь, сколько он бегал в лесу, гоняясь за мышами. Он устал и спит крепким сном, – успокоил меня Макс, и я спокойно выпрямилась вперед.

Мы ехали по дороге, и никто из нас ничего не говорил. Только музыка играла в салоне, и мы слушали, как играла грустно скрипка.

– Какая красивая мелодия, – сказала я.

– Тебе нравится? – Спросил Макс, и свободной рукой обнял меня.

– Да, очень.

– Мне тоже очень нравится скрипка.

– Это дорога к озеру, – сказала я, наконец, рассмотрев знаки по трассе.

– Да, мы едем к озеру, Элис. Я взял с собой все необходимое, и мы проведем там ночь. Хотел сделать тебе сюрприз, но ты сама догадалась, – Он с досадой, но улыбаясь, посмотрел на меня.

Мы приехали к озеру, и ночная красота завораживала душу. Было слышно только кваканье лягушек и кузнечиков. Не знаю как, но с нашим прибытием к озеру, Никс тут же проснулся и выпрыгнул из машины. Его видимо разбудило кваканье лягушек, и он уже бегал по берегу, всматриваясь в воду.

Мы с Максом снова зашли в воду и купались там долго. Он сажал меня на свои плечи и сбрасывал в воду. Меня это забавляло как ребенка, и просила еще раз повторить этот трюк. Когда Макс устал, а я это заметила по его частому дыханию, я спросила:

– Макс ты устал? Наверное, я очень тяжелая.

– Нет, не устал, хотя моя принцесса порядком тяжелая, – начал шутить он.

Несмотря на то, что он противился, выходить из воды и еще хотел меня побросать, я взяла его за руку и сама вывела его на берег.

– Отдохни, Макс, – я и начала доставать одеяла и термос со стаканами, чтобы выпить горячий чай.

– Ты решила за мной поухаживать? – Спросил Макс и, схватив меня, повалил рядом с собой. Мы сидели в обнимку и смотрели на воду, как наше внимание привлек Никс. Он выследил большую лягушку и пристально смотрел на неё. Нас с Максом это рассмешило. Большая лягушка подпрыгивала и тяжело опускалась на камни. Никса это так напугало, что он подбежал к нам, чтобы найти у нас защиту от большой лягушки. Он расположился возле нас и больше не бегал по берегу. Только изредка поднимал на нас глаза и снова закрывал их. Через некоторое время, он вовсе и задремал и продолжал спать.

Мы накрылись с Максом одеялом и хотели спать, но назойливые комары не давали нам расслабиться. Нам все же пришлось перебраться в салон машины и, забравшись в его объятия, мне было так хорошо, что хотелось, чтобы остановилось время, и ночь никогда не кончалась.

Утро мы встретили на берегу озера. Снова искупавшись в воде, мы поехали домой. Никс тоже намочил лапки в воде, но за лягушками больше не бегал, хоть со всех сторон только и слышалось их кваканье. Старая и толстая лягушка так напугала щенка ночью, что у маленького щенка пропала всякая охота гоняться за хозяевами озера.

Приехав в село через полчаса, Макс высадил меня возле моего дома. Мне тайком от родителей удалось пробраться в свою комнату, где даже стены давили на меня. Любимый и родной дом словно хотел вытеснить меня. Но дом к моему желанию не имели никакого отношения. Это моя душа сама хотела снова оказаться рядом с Максом. За такое короткое время, что мы с ним общались, он занял мое место настолько сильно, что в целом мире для меня существовал лишь он – Макс.

В обед позвонил Макс и он снова и сказал, что уже скучает по мне. Меня его звонок так обрадовал, что вздохнула полной грудью. Через час он уже был у моего дома, и мы поехали к нему в лес. Нам снова было хорошо вместе. Мы старались наслаждаться обществом друг друга, насколько позволяло время. А время позволяло, так как у меня еще были каникулы. Что касается Макса, то и у него было много свободного времени, поэтому мы без общества друг друга не хотели терять свое драгоценное время.

Однажды, мы сидели вдвоем на свалившемся дереве возле домика и мило вели беседу.

–Элис, я часто думаю над тем, что бы было, если бы я не приехал в этот лес? Где бы я еще встретил свою лесную фею?

– Ты бы встретил городскую фею, – подшутила я.

– Думаешь, её бы тоже так сильно любил, как тебя?

– Не могу сказать. Может, любил бы, ведь ты умеешь любить и располагать к себе кого угодно. У тебя талант общения с людьми. Это я в тебе заметила с первого дня нашего знакомства, Макс.

– Если у меня и есть талант общения, то мне бы хотелось его тратить только на тебя и ни на кого больше, любимая.

– Я знаю, любимый. Я чувствую твою любовь. Даже если я далеко от тебя, я её чувствую и знаю, что она у нас взаимна. Макс, между нами редкая любовь.

– Я рад, что нашел место в твоём красивом сердце, родная.

– Без тебя так пусто было в жизни, Макс. Почему ты до сих пор не появлялся? Где ты был до сих пор? Почему ты заставлял меня ждать?

– Любимая, это все судьба. Я не при чем, если бы даже сильно этого хотел. Судьба сама решила, когда нам с тобой встретиться. Только знай, что я больше тебя рад нашей встрече и нашей бесконечной и взаимной любви, моя лесная фея.

– Макс, спасибо за любовь.

– Не говори мне спасибо, любимая. Это я должен благодарить тебя за то, что ты вообще есть в этом мире.

– Знал бы ты, как мне приятно слышать твои сладостные слова, Макс.

– Привыкай, любимая. Теперь ты всегда будешь их слышать от меня.

– Я буду тому только рада.

– А если ты еще устанешь от меня и моих признаний в любви?

– Этого никогда не будет, любимый. Нельзя устать от того, что дает смысл жизни.

– Только будь, Элис. Я самый счастливый человек в мире, раз сердце и тело лучшей девушки принадлежат мне.

–Хочется кричать о своей любви, – сказала я.

–Так кричи.

– Да, Макс, хочется кричать так сильно, чтобы вся планета услышала.

– Только зачем кричать о своей любви? Главное – это мы сами знаем о нашей любви.

– Но мне хочется, Макс, – не унималась я.

– Так тебе все же очень хочется, чтобы все знали о нашей любви? – С улыбкой спросил он.

– Очень, – тут же ответила я.

Мы пошли в сторону большого оврага, который располагался с левой стороны от домика. Глядя с высоты, можно было увидеть внизу на трассе, как машины, словно муравьи ползали по темной линии дороги. Стоя так высоко над оврагом, любое слово отдавалось эхом.

Макс подвел меня ближе к месту, где можно было стоять на безопасном месте. Мы стояли у обрыва, и он взял меня крепко за талию.

– Теперь кричи, любимая, – сказал он, убрав мои волосы с моего лица.

Я и крикнула:

– Макс, я тебя люблю!

Эхо отозвалось по всему лесу, и это было так приятно, что мне тут же захотелось это повторить. Только Макс меня перебил:

– Теперь моя очередь.

Он нежно прикрыл мне губы ладонью и сам крикнул:

– Элис, я люблю тебя!

– Я тебя тоже! – Вслед ему, крикнула я, высвободив свои губы от его пальцев.

Все громко произнесенные слова отдавались эхом. Казалось, что мир принадлежит нам двоим.

– Элис, теперь ты довольна? – Спросил Макс.

– Да, довольна. Пусть весь мир знает, как я тебя люблю, – ответила я.

– Тогда пусть! – Сказал он и снова крикнул, – навеки вместе!

Потом мы уже вместе с Максом крикнули:

– Навеки вместе!

Вдруг мы услышали какой-то шум со стороны дороги. Никс тут же залаял, Он все это время стоял и смотрел на то, как мы кричали о нашей любви. Переглянувшись, мы с Максом поспешили в ту сторону, откуда послышался шум.

В кустах с правой стороны от дороги лежал мужик и махал рукой.

– Помогите! – Кричал он с испугом.

Я тут же подбежала к нему и разглядела в нем нашего почтальона, который любил в любое время дня выпить несколько рюмок чего-нибудь покрепче. Мы с Максом подняли его вместе с его стареньким велосипедом, на котором он решил проехаться по лесной тропинке.

– Как я понял, это вы кричали? – Спросил он, стряхивая пыль с одежды.

Мы с Максом переглянулись и улыбнулись друг другу.

– Кричите о своей любви сколько угодно, только я отвлекся на ваши признания, и сбился с тропинки, – с улыбкой сказал он.

Я знала, что не наши крики о любви были причиной его ушиба, а градусы в его голове, но ничего не стала говорить. Я только начала стряхивать пыль с его пиджака.

– Я же говорил, что любить нужно тихо, – сказал мне на ухо Макс и рассмеялся.

– Это точно, – ответила я ему шёпотом.

Он тяжело отдышался и вытащил из сумки письмо. Я тут же почуяла запах спиртного, который исходил от него.

– Может, вы присядете, и я вам посмотрю ваши раны? – Предложила я почтальону, который порядком повредил свою одежду в кустах.

– Нет, доченька. Со мной все в порядке. Мне еще много писем раздавать в поселке и некогда сидеть и болячки свои считать, – сказал почтальон, широко двигая своими пышными усами. Он улыбнулся нам в знак того, что с ним все хорошо. Встряхнув снова пыль с одежды, он достал из сумки письмо и потянул Максу. Сев на свой велосипед, он умчался раздавать письма в селе, так как были еще в селе такие, которые получали и отправляли бумажные письма. Макс взял письмо и развернул его. С первыми строчками прочитанного письма, у Макса напряглись скулы. Это сразу стало заметно, хоть его скулы и прикрывала аккуратно подстриженная борода. По его выражению лица я поняла, что содержание письма является очень важным.

– Мне нужно ехать, причем срочно, – почесав свой висок, сказал он с каким-то волнением в голосе.

– Но что за срочность и куда ты едешь? – Спросила я, поглядывая то на Макса, то на письмо, которое он продолжал держать в руках.

– Элис, поверь, это очень важно. Меня не будет определённое время, и за Никсом некому будет присмотреть. Если тебя не затруднит, возьми его на время. Я обязательно вернусь, как только смогу, родная.

Макс говорил таким взволнованным голосом, что мне хотелось быстрее уверить его в том, что Никс до приезда хозяина, будет в надежных руках.

– Я возьму щенка. Не оставлять же его без присмотра? Только зачем тебе прислали это письмо, если существует электронная почта? – Несмотря на то, что я понимала по выражению лица Макса, что ему сейчас не до моих вопросов, я все же спросила его.

– Элис, милая моя, не время объяснять. Я решил не пользоваться мобильным телефоном и побыть наедине с природой. Только когда дела неотложные, то и бумажные письма человека достанут. Телефоном же я пользовался только с тобой.

Только тогда я поняла, почему с нашей первой встречи, Макс не писал и не звонил мне. Он начал пользоваться телефоном лишь только ради меня. Меня его слова так растрогали, что я его обняла и долго не отпускала от себя.

Он обнял меня так нежно, что мне казалось, что время остановилось. Мне было так хорошо в его объятиях, что не хотелось, чтобы он меня отпускал. Только через полминуты он высвободил меня, и сразу стало холодно без тепла его тела.

Макс быстро закинул вещи в машину и сидя уже в машине, посмотрел на меня.

– Элис, я обязательно вернусь. Не чувствуй себя покинутой, – он притянул меня к себе сидя за рулем и поцеловал.

Я стояла, и слезы сами по себе текли по моим щекам. Мне было очень неспокойно и казалось, что я его больше не увижу.

– Макс, ты точно вернешься? – Спросила я, вытирая слезы, – мне казалось, что если он уедет, то я его больше никогда не увижу. Сердце сжимало так, что задыхалась от своих неприятных мыслей.

– Конечно, милая. Здесь у меня остаешься ты – самое дорогое. Я не могу не вернуться за тобой, – он снова обнял меня, – ведь я тут оставляю девушку, которую люблю больше своей жизни.

Я снова прижалась к нему.

– Элис, милая, только не плачь, прошу. Мне больно видеть твои слезы. Я же скоро вернусь. Зачем эти горькие слезы, которые и мне причиняют боль, видя их на любимых щечках.

– Может мне поехать с тобой? – Предложила я.

– Элис, у меня очень важная встреча, связанная с моей работой и лучше, если я поеду один, – запротестовал Макс.

Он завел машину и, развернув её, направился в сторону трассы, которая вела в город.

Я продолжала стоять и не верила тому, что произошло. Макс, неожиданно получив письмо, сел в машину и уехал, толком не попрощавшись со мной. Мой нос до сих пор улавливал запах любимого мне человека, который за короткий срок стал так мне так дорог, что я разучилась дышать без него. Мне с необъяснимой силой снова захотелось его увидеть, только его не было уже поблизости. Сердце так сжималось, что я забывала вздыхать, чтобы легкие наполнялись необходимым воздухом. Мне казалось, что Макс забрал вместе с собой мое сердце, и поэтому мне так стало так тяжело дышать. Он с каждой секундой все больше и больше отдалялся от меня, в то время как моя любовь к нему только и росла. Мне показалось, что жизнь лишилась всякой радости. Лесная красота больше не завораживала меня и домик, стоящий посередине высоких елок, выглядел грустным и покинутым.

Если бы я тогда знала, сколько мне придется промучиться, скучая по своему любимому, то мое сознание бы этого не вынесло. Только как говорят, – «Человек силен перед всем и все может пережить». Как не странно, но у меня у восемнадцатилетней девушки, тоже нашлись такие силы, которые заставляли жить дальше, хоть это существование без любимого я не могла назвать жизнью.

Я не помню, сколько еще стояла и смотрела на дорогу, по которой уехал Макс, но ноги начали ныть. Когда я очнулась от своих мыслей, я увидела, как Никс бегал по извилистой дороге и разнюхивал землю, которая местами была покрыта обросшей травой.

– Уехал твой хозяин, Никс, – произнесла я еле слышным голосом и снова слезы потекли по щекам.

Только Никс расслышал мой голос, как подбежал ко мне, и грустными и круглыми глазами, посмотрел на меня.

Я села на старое поваленное дерево, где час назад сидела с Максом в обнимку и слезы снова потекли по щекам. Я уверяла себя, что он непременно вернется и снова прижмет меня к себе своими сильными руками. Только, к сожалению машины Макса больше не было видно, и он не появился. Вместо Макса вокруг меня кружился бездушный ветер, который крутил кругами желтые опавшие листья. Я сидела и думала обо всех изменениях, которые произошли со мной. За такое короткое время я стала другим человеком – человеком влюблённым. Только его внезапное исчезновение не давало мне покоя и от одной мысли, что я его могу больше никогда не увидеть, становилось так тяжело, что хотелось кричать от боли в душе.

Лес словно в одночасье изменился. Мне стало больно от своих мыслей. Я дотронулась рукой до того места, где сидел Макс и провела по бревну рукой. К сожалению, бревно, на котором мы сидели вместе с ним не сохранил тепло его тела. Мне казалось, что все, что со мной случилось, было сном, ведь не бывает такой чистой и красивой любви. Только я была уверена, что это не сон и уверяла себя, что Макс снова вернется обратно и будем по-прежнему счастливы.

– Никс, а он еще вернется? Как ты думаешь? Он же должен вернуться? Он же не оставит нас тут с тобой, забыв про нас, как про малознакомых и временных людей? Спрашивала я у щенка, который высунув язык, смотрел мне прямо в глаза и сидел на задних лапах передо мной.

Темнело, а нам с Никсом нужно было возвращаться в посёлок. Я закрыла двери лесного домика и направилась в сторону села с тяжелым сердцем.

Я ждала появления Макса каждый день, но его не было. Не только я скучала по нему, но и щенок. Он грустно лежал и часто не дотрагивался до еды. Мне все равно удавалось покормить его, несмотря на его подавленное настроение и плохой аппетит. Он потихоньку начал привыкать к новому дому, где мои родители баловали его словно ребенка.

Мэри, заходила каждый день и спрашивала меня, не появился ли Макс, на что я кивала головой и говорила, что он даже не пишет и его телефон вне зоны действия.

– Элис, может, он женат и скрыл это от тебя? – Стараясь поддержать меня, Мэри подливала еще больше масло в огонь, чем поддерживала.

– Не знаю, Мэри. Только мне от этого не легче, если он окажется женатым, – недовольно отвечала я подруге.

– Знаешь, не мучайся ты так из-за него. Никто не достоин того, чтобы так страдать, как ты по тому человеку, который даже не вспоминает о тебе и ни разу не написал за столько недель, что вы в разлуке.

Мэри продолжала свои неприятные слова, и я ей отчасти была благодарна за это, потому что она говорила правду в глаза и не давала мне больше уходить в себя из-за разлуки с Максом.