– Да это бунт!
– Так вот, чтобы бунт не вспыхнул, арест маркиза был произведен публично. И мои «котики» специально провезли его в антимагических кандалах и в клетке через все крупные города волнующегося юга, чтоб все видели, что королевская власть не намерена терпеть подобный произвол, и воздаст разным там нарушителям по справедливости. В смысле, по заслугам.
– И… что теперь?
– А это, Ваше Величество, уже Вам решать. В смысле чего именно Вы больше хотите. Хотите ли Вы спасти своего зарвавшегося друга, а, заодно и «подарить» Партонии и Кассалию, и Лавансию, или у Вас есть на примете некое другое решение, которое Вас больше устроит.
– А как насчет доказательной базы?
Подкованный у нас король, однако, не без иронии подумал Фрагозу, и сообразительный. Как только речь зашла о потенциальном отделении чуть не четверти территории страны, так он быстро сместил акценты в нашей беседе с возмущенных криков «не сметь трогать друга» на деловитое «предоставь доказательства, дабы все прошло легитимно».
– Все протоколы его правонарушений находятся у меня на столе и могут быть в любую секунду переданы королевским дознавателям. Что касается допроса самого маркиза… Ваше Величество, у Вас же на службе состоит сам Клаудиу Дуарти! Маэстро допросов и просто кудесник дознания. У него не то, что некроманты, у него и мертвые быстро-быстро начинают давать показания. Так что маркиз все ему поведает. Причем добровольно.
– Сам-то как предлагаешь с ним поступить?
– Устроить казнь, желательно публичную. И предварить публичным же оглашением Указа, за что его казнят. Короне следует максимально дистанцироваться от его… «научных» развлечений. Такое зрелище должно убедить население, что подобное поведение является наказуемым, и каралось, карается и будет караться. Ибо король мудр и всегда стоит на страже справедливости.
– Льстец ты все-таки. И шантажист. Понимаешь, что оправдать маркиза, это не просто плюнуть в лицо всему населению юга, а еще и подвергнуть сомнению действия Тайной полиции. Казнь, говоришь… Элланийцы визг поднимут… и мельвинийцы ноту протеста пришлют…
– А мы что, заштатная Пиллия? Должны оглядываться на мнение соседей и не имеем права на осуществление наказания так, как гласят законы нашей страны? Зато Ранкертия, где усекновение головы – стандартная мера пресечения для убийц, будет рукоплескать. И Таллия, где для них же применяется гаррота, нас поддержит. С какого перепугу нас должны волновать чужие порядки, если у нас есть свои веками проверенные методы отправления правосудия?
– Это да, но мороки будет с этими миротворцами… Все протоколы следует немедленно передать моему второму секретарю, он вместе с Адриану Каштельяну займется дознанием…
Вот и славно, если дело передано в ведомство «псов» Каштельяну, можно быть спокойным, его ребятишки не обучены добычу из зубов выпускать. И можно без суеты заняться делами своего ведомства.
Потому что кроме разборки текущей документации, необходимо просмотреть и привезенные Сан пергаменты, ну и вечером предстоит тяжелый разговор с командирами «котиков». Всем им было интересно, чем закончились несанкционированные действия инспекторов аж с целым наместником провинции. А раз Пумы и Кугуары остались на востоке, а Ягуары и Леопарды на юге, то вернувшийся примипил Гепардов оказался самым информированным персонажем. Именно на нем скрестились взгляды всех присутствующих, в ожидании свежих новостей. И не напрасно. Андре Вилалобуш коротко и сухо доложил о всех передвижениях пяти легионов по стране и предпринятых действиях, но остальных командиров больше всего интересовали телодвижения, связанные с наместником Кассалии. Устав слушать монотонное изложение про мелкие нарушения в северных провинциях, вспышку красной сыпи на западе, и о необходимости создания расширенной комиссии для восточных провинций, наконец, не выдержал порывистый примипил Каракалов:
– Так вы и впрямь арестовали наместника Кассалии?
– Что касается южных провинций, – педантичный Андре Вилалобуш даже не сбился с речи, – ситуация там сложилась критическая. Действия наместника по систематическому несанкционированному прореживанию коренного населения провинции вызвали в народе волнения. Не исключена была вероятность бунта против существующей власти. Арест маркиза Эрнандо Лопеша оказался единственным выходом из создавшегося положения. Арестованный был закован в марлезитовые кандалы, дабы не оказывал сопротивления, и провезен в клетке через Кассалию и соседнюю провинцию Лавансию в назидание остальным. Сдан Гепардами в королевскую темницу в зону «А» для государственных преступников.
– Да это мы знаем, а за что конкретно?!
– А об этом, как я понимаю, нам поведает наша дорогая Сан?
Жозе-Дымок, ну кто бы сомневался. И кóсится, сволочь, на ее руку с незнакомым браслетом. На что намекает, поганец?! Надо будет, кстати, спросить, откуда безделушка взялась.
– Ты даже не представляешь себе, какая дорогая, – ласково пропела она. А на ее лице расцвела на редкость «нежная» улыбка, предвещавшая «Да ты даже не догадываешься, как дорого тебе это встанет!» И поведала подробности этих, с позволения сказать некромантских экспериментов. Уж на что парни у меня выдержанные, а и их проняло описание детских стихийных некрополей.
– А дети-то почему?…
– А у них косточки, видишь ли, молоденькие и более гибкие. Больше подходящие для опытов маркиза по созданию «текущего» костяка будущих големов. Никак синьора Лопеша не устраивало потрошить на исходники старые могильники, понадобилось свежее мясо для опытов.
– А почему вы его прямо там не кончили?
Примипил Пантер рыкнул, ну, кто б сомневался. Этот бы маркиза без затей пустил в расход и глазом не моргнул. И даже не понял бы, если бы ему сказали «нельзя». А нельзя. Пока нельзя. Правильно Вилалобуш с Сан его в столицу притащили – понадобится официальное осуждение его действий и публичное наказание. И правильно его закованным в клетке возили, показывая народу, – теперь рейтинг у «котиков», как у поборников справедливости, не побоявшихся зацапать королевского друга, просто о-го-го! А тупо шлепнуть мерзавца – так потом умаешься задним числом доказывать, какие такие у тебя были для этого основания, и не отпустил ли ты его по-тихому на свободу вместо заслуженной кары.
– Сразу нельзя, – терпеливо пояснил легат Фрагозу. – Нужно зрелище всенародного возмущения и публичного возмездия.
Именно теперь королевские дознаватели из шкуры вылезут, а найдут как максимально эффективно маркиза смешать с грязью. Потому что такой шанс одним махом решить сразу несколько проблем выпадает нечасто. И авторитет короны, не боящейся искоренять преступников на любом уровне власти, вырастет. И «котикам», взявшим эту погань в человеческом обличье, будет больше доверия. И южные провинции, получив такую смачную жертву, попритихнут и забудут об отделении. И дети перестанут умирать под ножом этого выродка от некромантии.
Иностранные миротворцы? Пусть они творят мир где-нибудь у себя, а мы со своими преступниками как-нибудь и сами разберемся. Вот и Даниэл Роша, примипил Рысей понятливо кивает, ну еще бы, он-то как раз из самых выдержанных и хладнокровных «котиков», видимо все плюсы и минусы уже просчитал, и сделал вывод о правильности перевоза маркиза в столицу. Зато остальные еще спорили, доказывая, что ликвидация этого «ученого» на месте могла сэкономить кучу сил и времени. Торговлю прервал примипил Гепардов, коротко рявкнувший:
– Легат сказал – в морг, в смысле публичное возмездие, значит, публичное возмездие! И в морг.
Вот приятно иметь дело с умными людьми. И ведь как правильно, то есть ёмко сформулировал! На этом разговор с командирами закончился, и они, наконец, разошлись, только недовольный примипил Пантер задержался, чтобы обговорить мелкие подробности завтрашнего отъезда его легиона в Ларгассу.
А потом Жоффрей остался вдвоем с Сан. Он запер дверь и мягко потянул ее внутрь своих покоев, потому что успел соскучиться и чувствовал, что утренней встречи было явно недостаточно. А он заслужил, особенно если учесть, что до этого хороших два месяца инспекции ее не видел, да и сегодня добрых полдня потратил на разгребание достаточно неприятных дел. К демонам одежду, к демонам белье, вот она, его долгожданная женщина.
Через какое-то время, отдышавшись и аккуратно погладив ее по скуле, он насмешливо заметил:
– Так откуда у неподкупной тебя новая дорогая безделушка взялась?
– Фрей, это обычное серебро, так что о дороговизне и речи не идет. Ты вот лучше не уподобляйся разным балбесам и внимательно посмотри на бранзулетку.
– Восемь звеньев. Все разного цвета и с разным рисунком. Соединяется крючковыми замками21. Значит, набор звеньев может варьироваться. Я так понимаю, это не просто симпатичная цацка, она несет в себе некую неявную информационную составляющую.
– Во-от! Я такую игрушку специально заказала для передачи сообщений, не задействуя переносчика. Потому что, попади он в чужие руки, ничем интересным наши противники не разживутся. Чтобы понять заключенную в послании информацию нужны только двое, тот, кто будет изначально крепить звенья и тот, кто сможет их «прочесть», имея шифровальную таблицу или зная обозначение каждого звена.
– Предлагаешь буквы в качестве обозначения?
– Лучше слова. Я специально заказала у артефактора целых тридцать звеньев неповторяющихся цветов и рисунков. Основной замок – тоггл22, что делает намертво закрепленными крайние звенья, и не дает возможности их снять. Они будут именными для автора и приемщика послания. Собственно передаваемое сообщение «понесут» шесть внутренних звеньев, и на выходе получится целое послание.
– А если твой артефактор тебя запомнил? И настучит куда надо?
– О чем? Что небогатая, но шустрая служаночка быстро сообразила, как из одного недорогого браслета сделать три-четыре разных, подходящих к имеющимся платьям, после чего и приступила к ожесточенной торговле? Ты бы слышал, как я плакалась на маленькое жалованье и сбивала цену! И потом, кто меня в чужой стране знает? А ты молодец, в отличие от некоторых быстро понял, что это не просто цацка, а способ передачи кодированного сообщения.
– Кстати! Ты, я смотрю, даже не удивилась очередному наезду Дымка по поводу украшения.
– Так за последние годы это уже, считай, юбилейный наезд. У меня удивлялка давно поломалась. Зато теперь ты не будешь спорить, насчет того, кто именно станет нашим «слабым звеном» при сливе информации партонийцам?
Ничего ты ему не простила, подумал Жоффрей, и я знаю, почему. Если остальные претенденты, получив от тебя мягкий отказ, смирились с тем, что ты им не по зубам, то Дымок-то оказался как раз из тех, кто отказов не понимает. И решил силой доказать, кто тут самый крутой. Уделала ты тогда его знатно, причем дело даже не в здоровье, а в самолюбии. Залечив переломы и выяснив, что на тебя некоторым образом я наложил свою тяжелую лапу, он ко мне и пришел извиняться. Ему показалось невозможным переходить дорогу собрату-мужчине и начальнику. Причем, что характерно, мысль об извинении перед тобой ему даже в голову не пришла. И не могла прийти, потому что для потомка столь древнего рода извиняться перед какой-то одноразовой подстилкой, пусть и несостоявшейся, это выше его высокомерного достоинства. Так что знал я, что Сан воспользуется первой же серьезной возможностью рассчитаться с Жозе-Дымком, прекрасно знал, и… пожалуй, мешать не буду. Слишком серьезная затевается комбинация, чтоб щадить тупых, но пока еще полезных подчиненных. Да и найти нового более адекватного примипила Тиграм не проблема, взять хоть его первого зама, а вот другой возможности прищемить хвост начальнику королевской Службы тайных сыщиков Партонии может и не оказаться.
– Не буду… но… может, найдем кого-то дру…
– Моргенау не отдам! Рамалью тем более!
В принципе, ожидаемо. И если Йурена еще хоть как-то получалось рассматривать в качестве ее подопечного, то каким образом она сумела найти общий язык с Бешеным Томашем Рамалью, не мог понять никто. Сирота, выкормыш партонийских подворотен, сбежавший из семи приютов подряд. Парень, на которого было заведены дела на всей территории родной страны по факту не менее чем сотни преступлений, от банального хулиганства до убийства с отягчающими. А доказать, к слову, так ничего и не смогли, выскальзывал как намыленный. А когда смогли, совершил три побега из тюрем. Хам, пьяница, задира, бретёр, подонок и бабник. Самый отмороженный «котик» на все кошачьи подразделения Тайного сыска. И легионеров примипил подобрал себе под стать. Однако при этом он самый частый ее напарник при выходах «на дело». На все самые опасные и рискованные дела Сан уходит только с ним и его Кугуарами. Вот как так-то?
Хотя… были у Жоффрея некоторые подозрения насчет того, кто именно в этой паре являлся главным генератором их наглых выходок, ой были! И это был отнюдь не Томаш, как ошибочно считало подавляющее большинство. Он, конечно, сообразительный, но до некоторых идей ему бы в жизни не додуматься. Кроме того, был в его биографии год, когда о нем мало что было слышно, но именно тогда он обзавелся и недвижимостью в столице, и оплатил свою учебу в Высшем военном училище, иначе никогда бы ему к «котикам» не попасть. Догадывается Жоффрей, кто к этому лапки приложил, прежде чем его с Томашем знакомить. Догадывается и о том, откуда Томаш деньги взял на обучение, не зря же Сан настолько вскользь поведала об их знакомстве и совместных «занятиях». И даже готов был поспорить, что если внимательно изучить записи полицейских служб по поводу ряда дерзких нераскрытых ограблений в одной зарубежной стране, то может выясниться, что в интересующий следственные органы период мелькала там одна очень ему знакомая пара. Зато знает и то, что за Сан, когда она с Томашем, можно не беспокоиться, Рамалью скорее его самого прибьет, чем причинит ей хоть малейший вред.
Да и потом… можно подумать, у него на службе они занимаются чем-то абсолютно законным. Угу, взять хотя бы наглую подмену Опаловой радуги. Или опаивание Сумасшедшего Богомола. Докопайся спецслужбы пары-тройки стран до того, кто стоял за розыгрышами Тени, основания на пару-тройку войн они бы и получили. Это пока нет доказательств мы делаем невинные лица, но, может, стоит подумать о том, чтобы вопрос с Тенью решить еще более кардинально, чем предлагает Сан? С течением времени все больше народу подозревает о его авторстве «шуток», а если его возьмут, молчать ему нет резона. Хотя, этот резон может найтись у тех, кто его возьмет, правда, ненадолго. И натравить половину континента на Ильварию – да, с точки зрения той же Партонии это может оказаться всем шуткам шутка! Кто у нас попадает в разряд самых ярых ненавистников Ильварии? Ранкертия, Твардин, Эллания, Партония, Ульхольм. Нейтральное отношение будет со стороны Галарии, Брустии, Мельнивии, Тургана и Нортхольма. К безусловным союзникам можно отнести Таллию и Велибранию. Война никогда не была радостным событием, а уж война на два фронта даже сильную страну может выжать досуха как прачка выстиранное белье. Как бы так устроить, чтобы разговор с Ди Сегейра, жаждущим пообщаться с Тенью, стал для обоих последним? В этом случае не потребуется измысливать изящную комбинацию, вполне достаточно устроить им как бы случайный взрыв явочного дома и потом опознать останки начальника королевской Службы тайных сыщиков Партонии вместе с ильварийским шпионом, и пусть потом кто угодно доказывает, о чем они договаривались. Или как давно были знакомы.
А мысль-то богатая. Надо ее «прокрутить» в разговоре с Сан.
– Ладно, Дымком можно и пожертвовать, но подумай о том, насколько нам в дальнейшем нужен Тень? Компроментация или ликвидация одного Ди Сегейра, это тоже полумера. А вот исчезновение сразу обоих… может дать нам дополнительные козыри в игре не только с Партонией.
– Логично, но это будет зависеть от места встречи. Где будем устраивать разговор с Ди Сегейра? У них, у нас, на территории третьей страны? У всех вариантов есть свои достоинства и недостатки.
– Давай прикинем, у нас проще всего, мы-то у себя дома, а им еще придется просачиваться через границу, и пробираться к месту, которое мы заранее выберем. Зато зная, куда они направляются, можно попробовать заодно вычислить их шпионскую сеть на нашей территории.
– Устраивая встречу у них, мы можем заставить их слегка расслабиться и попробуем подставить кого-то из его служащих как наших шпионов, пусть изничтожит своих сам. Но работать будет в разы сложнее.
– Третья страна… что-то эта мысль нравится мне больше остальных. Лучше такая, которая лояльнее к нам, а не к Партонии… по крайней мере, исполнителей не сразу депортируют… или нет, слишком опасно, потому что непредсказуемо. Давай лучше используем визит к нам сюда, в Марсану посольств Галарии, Твардина, и Нортхольма. Тем более, что Ди Сегейра ищет выходы на Тень как раз с намерением устроить нам пакость именно в этот момент, через месяц.
– Значит, это определяет место и примерное время встречи. А уж условия будут зависеть только от нас.
– Ты отправила Тени задание?
– Как?! Если мы еще ничего конкретно не обговаривали? Только просьбу о скорейшей встрече.
– Тогда задание для Тени в корне меняется. Никаких развлекушек в Ранкертии, нам нужно его притворное согласие на переговоры о сотрудничестве с партонийцами во время посольского визита представителей трех держав в Ильварию.
– И какая шалость нас должна ждать? К чему готовиться?
– Так мы для него и шалости будем сочинять?
– Да, как и раньше. Или тебе самодеятельность нужна?
– Нет-нет, сочиним, время еще есть. Мне нужно освежить в памяти досье на послов, понять их слабые места, и придумать каверзу, отталкиваясь от того, чем их можно пронять… Причем, в идеале всех троих сразу…
– А вот припоминается мне дурацкая шутка времен ранней юности: в помещении, куда приведут послов, заранее поставить пустую клетку с крупной надписью: «Осторожно! Ядовитая змея!» и дать им возможность это увидеть. Особенный эффект это произведет, если рядом будет бродить укротитель, заклинатель… короче, хозяин змеюки с безумными глазами и заглядывать во все щели в поисках пропажи.
– Хммм… мелко. И потом, твардинцы змей не боятся, они там через одного потомственные змееловы.
– А «топор в спине»?
– Это как?
– Берется одежда какого-нибудь значимого лица, например, королевская мантия, только светлая, топор, который выглядит пострашнее, дощечка и красная краска. Когда послы соберутся идти куда-то вместе, надо взять мантию, засунуть в нее дощечку (так, чтобы она была там, где будет спина) и воткнуть топор со стороны спины. Теперь осталось аккуратно надеть это сооружение на исполнителя, предварительно испачкав место, где торчит топор, красной краской. К моменту появления послов исполнитель ложится, к примеру, поперек коридора и издает душераздирающий крик с последующим затиханием и другой предсмертной агонией. Можно будет потом послов обвинить в покушении на венценосную особу, например…
– Сан, ты не заигрывайся. От таких фокусов послы и помереть от инфаркта могут, а это не входит в наши планы…
– М-да, что-то я размечталась…
– Ладно, каверзу потом продумаем, все равно нам нужно ее не столько устроить, сколько предотвратить. Нам важнее убедить Ди Сегейра в ее реализации и вытащить его на общение.
– И обеспечить наличие Тени при разговоре. Вот этого, кстати, никто не гарантирует, он сам решает, где и когда появиться. Лучше всего для места встречи подойдет пригород столицы и мой полунежилой дом. Тот же Дымок прекрасно знает мой адрес, да и у нас будет возможность оборудовать его так, как нам надо. Охрана понадобится.
– Кого возьмешь? Как всегда, любимых Кугуаров?
– О, нет! Манулов. Они самые осторожные.
– Соображаешь. Жаль, что на коротком уровне планирования, а не в глобальных масштабах.
– Тогда подумай еще глобальнее за нас обоих. Спихнуть только Ди Сегейра – это замечательно, но тоже исключительно временный выигрыш. Его заменить – дело техники. Фрей, вот зачем нам после этого вся партонийская верхушка? А если переиграть обратно события вековой давности в пользу Ильварии – вот это я понимаю, достойная цель! Особенно, если мы пока не будем уничтожать Тень, а, наоборот, уговорим его поучаствовать в такой заварушке… Тогда не через пять лет, и не Жуан Габриэл Баррозу, а по окончании операции пока еще живой Жуан Энрике Баррозу от тебя просто должностью не отделается. Сможешь смело просить и «чистый» герб, и любую невесту из благородных, и все, что пожелаешь!
Она совсем с ума… а, хотя… нет, такие комбинации за секунду не обдумываются. Надо эту идею обкатать со всех сторон. Но, заманчиво, ах, как заманчиво! Не суетись, сказал сам себе Жоффрей Фрагозу, первоочердная задача – Ди Сегейра. И, пожалуй, не время замахиваться на Тень, он может ой как пригодиться в более интересной комбинации. Но пока остается только ждать.