Пропавшая иллюзия

Раз в неделю приходил личный врач Михаила Федоровича. С изумительным спокойствием он осматривал государя, задавал самые банальные вопросы и забирая указы, обещался передать их тем, кто вдохнет жизнь в эти указы.

Вечер – самое долгожданное время дня для Михаила Федоровича. Только в это время суток, отступая от трудной государственной работы, царь мог позволить себе легкую прогулку в присутствии придворных слуг. Было удивительно то, что слуги не обращали на государя ни малейшего внимания. Он мог спокойно сесть за карточный стол и сыграть в любимейшего им козла. В картах, как известно, равны все. Это равенство то и восхищало Михаила Федоровича. Визг от игры мог мгновенно смениться задумчивостью и осторожностью. Хохот и возгласы победы над царем сопровождались улыбкой и озадаченностью проигравших. И государь, и придворные его нередко друг от друга получали колодой по ушам и под столом вели бестолковые козлячьи монологи.

Самое интересное наступало уже после вечерних игр. Возле старого дуба, что рос ближе к границе государевых владений, Михаила Федоровича ждала Татьяна Дмитриевна Безвольнова. Как можно догадаться, вечерняя романтика, сопровождавшаяся тишиной и блеском звезд, была общим между влюбленной парой. Их прогулка обычно длилась не более часа, но зато она была ежедневной и насыщенной снова и снова. Государь рассказывал своей спутнице о том, как провел день за государственной работой, какие вкусные блюда успела приготовить ему Алевтина, и раз в три дня он рассказывал самый смешной анекдот, услышанный от брадобрея. Мир Татьяны был полон мистики и чертовщины, теперь, думаю, можно поговорить немного о ней, оставив царскую душу ненадолго в покое.

Татьяна Дмитриевна молодая девушка, которой чуть больше тридцати лет. Лицо ее свежо и дышит не отпускающей привлекательностью. Стан ее величественен, талия так и манит насладиться прикосновением, пусть и мимолетным, едва заметным для грубых мужских рук. Невысокий рост ее подчеркивает умиление при взгляде на нее. Не одно пылкое сердце уже было разбито и готово на великие подвиги ради ее внимания. Но меж тем она холодна и непоколебима, словно айсберг, дрейфующий по просторам океана, что мы зовем жизнью. Михаил Федорович для нее являлся таким же айсбергом до тех пор, пока встреча их не состоялась. После их первой встречи прошло примерно три года, и за это время, разбитый айсберг Михаил Федорович, окружил Татьяну мелкими осколками. Так он окутал ее моногамным вниманием и заботой.

Вполне себе обычная девушка считалась первой красавицей царского двора. Скромность, сопровождаемая элегантностью и соблюдением приличных манер общества, удерживала это звание без видимых противоречий. Но то, что ее отличало от других, больше всего беспокоило и тревожило придворную округу. Каждый знал, что ночью после небольшого сна, за которым следовало пробуждение с двух до трех ночи, Татьяна обыкновенно имела свойство видеть духи умерших и прочую нежить. Она шепталась с ними, спрашивала советы и делилась всеми волнующими ее переживаниями. Все это прекращалось тем, что Татьяна, уставшая от разговоров и душераздирающих хрипов, засыпала сама этого не замечая.

– Ну и что, что мы здесь с Мишей? Нам хорошо, и мы оба хотим здесь остаться.

– Вам нужно бежать отсюда, это место переполнено страданием и криками, ваша старость должна быть принята на свободе, – голос черта был чем-то похож на скрип двери. Той двери, петли которой не смазывали уже долгий срок. Черт этот обладал страшной мордой и ужасным рылом. Засаленная шерсть немытая веками издавала дикий приступ зловония. Не смотря на всю свою наружность, черт слыл добрым другом для Татьяны и долгом своим считал оказать ей помощь.

– Объясни же ты мне, свиное рыло нечесаное, почему это мы должны бежать из такого райского места? Почему мне и милому моему здесь не место? Ты посмотри, как он счастлив, как свеж и молод стал со мной. – возмущение Татьяны не знало границ. Она отказывалась понимать чертовы слова.

– Вы оба слепы. Души ваши еще не понимают истинной реальности. – сам черт хотел казаться мудрым и настоятельным, но наглая и бессовестная его физиономия мешала и препятствовала ему полным ходом.

– Молчи, негодный! Не трогай девицу, она знает лучше тебя свое положение и счастлива тому, что имеет, а ты, окаянный, получишь еще за свои бестолковые советы! – это были слова Андраса, демона, сеющего раздоры и неразбериху. При его виде, черт умолк, съежился и изъявил желание исчезнуть, что он и сделал, воспользовавшись вниманием Татьяны на Андраса.

Кто бы только не испугался этого чудовища со злыми глазами. Любой бы как минимум вскрикнул от ужаса. Голова совы на похожем на тело человека туловище придавала лед тому взору, что падал на него. Скрежет острых когтей при ходьбе издавал такой противный звук, словно тысячи иголочек чье-то оглохшее злодеяние медленно вело по стеклу.